Дай мне причину остаться

— С этого дня я буду приглядывать за вами, — Мори выглядит дружелюбно, но из всех присутствующих одному лишь Дазаю известно, что он за человек и его не обманешь одной лишь улыбкой. За все годы, проведённые вместе, парень сложил своё мнение и в какие-то моменты даже мог различить, когда тот лжёт. — И чтобы нам не было тут скучно, я разработал развлекательную программу. Уверен, она вам понравится. — Можно задать вопрос? — Чуя поднял руку, чем обратил на себя внимание толпы и доктора. — Конечно, — Осаму пристально взглянул на мужчину и заметил, как его челюсть сжалась, что говорило о его раздражении. Накахара явно не нравился ему. — Почему нас так резко решили вывести на природу? — Для меня, как и для вас, это было неожиданно. Дело в том, что директор дал такое распоряжение в связи со строительными работами в школе. Что-то связано с водоснабжением, — во взгляде Дазай прочитал растерянность и даже нотку страха, он явно не ожидал такого вопроса или же не предвидел прямолинейности Чуи. Высокий в какой-то мере даже хотел поблагодарить друга за такую фривольность. — Понятно, — Накахару не устроил такой ответ, что-то ему подсказывало, что дело не только в ремонте. — Вопросы на этом закончились? — Мори выдохнул, ученики молчали, поэтому Огай продолжил. — В одном доме будут проживать по четыре человека, в соответствии с этим списком, — мужчина указал на бумагу в своей руке. — Подъём в девять утра, затем завтрак в столовой, дальше у нас развлекательная программа, отбой в одиннадцать часов вечера.       Дазай пристально наблюдал за Мори, анализировал его выражение лица, которое настолько отличалось от того, что тот принимал, находясь наедине с ним. Он хорошо играет свою роль, в этом Осаму не сомневался, роль благодетеля, доброго человека и ему все доверяют. От вида разыгравшегося спектакля мутило, пробирала злость, хотелось выйти вперёд и открыть всем глаза на то, кто перед ними, что за беспощадный, отвратительный и мерзкий человек всеми любимый доктор, раскрыть все карты, тогда Дазай взглянет на шокированное выражение лица проигравшего, и как бы он наслаждался этим, наслаждался его концом.       Высокий повернулся к Чуе — друг стоял неподвижно, смотря куда-то вдаль, будто бы задумался о чём-то, выступающий мужчина не интересовал рыжего, было заметно, что тот ему не доверяет и это в каком-то плане даже порадовало Осаму, ведь сейчас он не один такой. Вся ненависть к опекуну испарилась, потому что внимание сконцентрировалось на Накахаре.       Огай тут же заметил незаинтересованность к себе и это мягко говоря злило, раздражало, что сейчас он сверлит взглядом рыжего парня. Кулаки автоматически сжались. Дазай почувствовал на себе внимание, обернулся и увидел ледяные и в то же время полыхающие ненависти глаза, страх быстро разлился по всему телу, пробирал холодный пот. Он действительно боялся взрослого, и этому есть множество причин, о которых хотелось забыть.       Ученики столпились около списка, ища своё имя, все постепенно разбредались по кучкам в соответствии с местом проживания, некоторых устраивало такое распределение, других огорчало. Дазай и Чуя решили не спешить с этим и ждали, когда ажиотаж сойдёт на нет. — Вы чего здесь стоите? Видели уже список? — Рюноске вместе с Накаджимой подошёл к парням, стоящими в стороне за деревом. — Хотим в конце посмотреть, — Чуя сделал затяжку, вдыхая едкий дым от сигареты. — Мы уже глянули список, — Ацуши опустил голову. — Я, Акутагава, Чуя и ваш одноклассник Джуничиро Танизаки будем в одном доме. Дазай, тебя поместили с другими учениками, с нашего класса, — Осаму заметно погрустнел, стало понятно, кто составлял данный список и для чего это было сделано. Мори хотел разделить друзей, отделить парня от них. И это, если подумать, было ожидаемо, учитывая натуру этого человека, он всегда испытывал ненависть ко всем, кто окружал высокого. — Чего?! Чем они руководствовались?! — Накахара моментально воспылал. — Я сейчас подойду к нему. — А может, нам поменяться? Договориться с Танизаки. Он хороший парень и не будет против, — предложил свой вариант Рюноске. — Не надо, — Дазай обратил на себя внимание. — Ещё как надо! Они будто бы специально разделили нас, — рыжий перебил его. — Ничего страшного, в домах мы только спать будем, подумаешь, какое-то время отдельно проведем, — Осаму выдавил из себя улыбку, дав понять, что всё хорошо. — Ты просто не видел своих соседей, — Ацуши вздохнул. — А что с ними не так? — лицо высокого приняло недоумевающее выражение.       Дазай открыл деревянную и слегка хлипкую дверь в доме, куда его подселили, пол под ногами неприятно скрипел. Внутри было темно, так как окна выходили на не солнечную сторону. По бокам противоположных стен, он мог разглядеть две двухэтажные кровати, тумбочки, на которые уже кто-то положил свои вещи, стол посередине комнаты и два небольших шкафчика. В помещении было довольно мрачновато и минималистично, даже чуть прохладно. Послышался странный шум, будто бы кто-то встал с кровати, от неожиданности Осаму вздрогнул, ведь он был уверен, что находится здесь один. Чёрная фигура медленно приближалась к нему, на душе почему-то было беспокойно. — Ты Дазай, верно? — голос незнакомца хриплый и довольно приятно звучит, но в тоже время пробирает до мурашек, что-то в нём казалось пугающим. — Верно, — парень пытался разглядеть фигуру, но пока он не выйдет на свет этого сделать не получится. — Я Фёдор Достоевский, — когда он подошёл вплотную, его было отчетливо видно. Парень довольно высокий и стройный. У него чёрные волосы средней длины. Чёлка длинная, прикрывающая лоб и переносицу. Глаза узкие и почти всегда полуприкрыты, что придаёт ему усталый вид. У Достоевского широкая улыбка и плавные черты лица. — Рад знакомству, — что-то в нём настораживало, но что — парень пока не мог понять. — Где я могу оставить свои вещи? — Нижняя кровать слева не занята, там же и твой шкафчик, — глаза его казались пустыми. — Осаму, почему ты так странно на меня смотришь? — Достоевский положил свою руку на плечо Дазая, слегка прижимая к себе, его губы расплылись в улыбке, которая показалась парню очень жуткой и совсем неприветливой. — Видимо, слухи про тебя правдивы, -Федор резко отпустил собеседника от чего он слегка пошатнулся, несмотря на его хилый вид, хватка была весьма сильной. — Боюсь, ты не в моём вкусе, — Осаму задели его слова и проигрывать в этой словесной перепалке он не собирался. — Как я мог забыть, ты же по рыженьким, — раздался смешок, он двинулся к выходу. — Именно так! — вслед за уходящей фигурой крикнул парень и моментально пожалел об этом. Он машинально прикрыл рот рукой, Чуя точно убьёт за такие высказывания. Всерьёз он вряд ли, конечно, воспримет их, но всё же. — Про тебя тоже много слухов ходит, — он решил подлить масло в огонь, ожидая ответной реакции, но тот лишь издал лёгкий смешок и вышел на улицу, двигаясь в неизвестном направлении.       Дазай взбешен, поэтому вещи с сумки беспорядочно летят в шкафчик. Как выяснилось, друзья были правы, когда говорили, что Достоевский весьма эгоцентричен и импульсивен. Что касается слухов, Осаму не слукавил, но правдивы ли они, это большой вопрос. Странным в этой всей перепалке является тот факт, что с первой секунды Фёдор невзлюбил парня, хотя и поводов к этому не было, Дазай пытался вспомнить или предположить, чем он мог насолить ему, но на ум ничего не лезло.       Хоть они и учились в одной школе, но едва ли пересекались, а если и встречались, то проходили мимо, не замечая друг друга. Сейчас он проклинал Мори — мало того, что заявился сюда, отделил от друзей, так ещё и подселил к психопату, страшно представить, что будет дальше, хотя Осаму уже догадался, для чего всё это было сделано и как он проведёт эти дни. От осознания стало паршиво, злость моментально сменилась на чувство безысходности, теперь резкие движения исчезли, пальцы задрожали.       Чую с ребятами подселились неподалеку от дома Дазая, всё прошло довольно гладко. Четвёртого соседа — Танизаки — Накахара знал, ведь учились они в одном классе. Он слегка беспечный, очень дружелюбный, с бледной, чуть розоватой кожей. У Джуничиро неровно остриженные огненно-рыжие волосы и большие карие глаза. Чуть вздёрнутый к кончику нос и стандартный овал лица. Раньше Чуя не так тесно общался с ним, о чём пожалел, остальные тоже быстро наладили с ним контакт. — Как думаете, как там Дазай? — рыжий переживал за друга, учитывая всё, что Ацуши и Акутагава рассказали про двух его соседей. — Всё с ним хорошо, не маленький мальчик, — Рюноске запрыгнул на свою новую кровать. — И переживать надо за его соседей. Выдержат ли они такого сожителя? — Тут ты прав, — Чуя с облегчением вздохнул, Накаджима едва сдерживал свой смех.       Через пару минут всех позвали на улицу, ученики выстроились вокруг Мори, стало понятно, что сейчас он будет толкать свою речь. Дазай осторожно шагал к остальным, дабы Огай не обратил на него внимание. Присоединившись к своим друзьям, парень встал рядом с Чуей, оба переглянулись, по одному лишь мимолетному взгляду всё стало понятно. — Сегодня вы можете отдохнуть от дороги, — начал мужчина. — Вечером будут посиделки у костра, это прекрасная возможность узнать друг о друге чуть больше.       Осаму такая перспектива не устраивала, по его мнению, лучше бы устраивали детские конкурсы, ведь он всё равно будет молчать и на протяжении всего времени молиться, чтобы это поскорей закончилось, рассказывать о себе парень точно не собирается, по крайней мере, правду, а врать и придумывать красочные истории довольно выматывает. Но вряд ли Мори попросит его выступить при всём классе, подставлять себя он точно не станет. — Пойдём покурим? — рыжий слегка дотронулся до плеча друга, дабы вывести того из транса.       Дазай вздрогнул, оглянулся и заметил, что они остались вдвоём, все ученики уже разошлись, что ошеломило, сколько же он так стоял. — Хотел тебе тоже предложить, — поморгав, парень принял привычное своё выражение лица. — Как тебе твои соседи? — Чуя сдвинулся с места, направляясь чуть дальше от лагеря, второй пошёл за ним. — Я видел одного, — его передёрнуло, лицо скривилось. — Достоевский и правда мерзкий тип, — Накахара не сдержался и во всё горло выдал свой звонкий смех, живот скручивало от перенапряжения внизу, поэтому руки машинально прижались к нему, перестать хохотать он не мог. — Что такое? Я что-то не то сказал? — высокий остановился, не понимая, что происходит. — Твоё лицо… Оно… Я никогда не видел тебя таким, — смех постепенно становился тише. Осаму машинально улыбнулся, ему почему-то стало приятно и тепло. — Ты просто его не видел. Он сумасшедший, — найдя укромный уголок парень протянул второму сигарету. — А остальные как тебе? — рыжий засунул её в рот и поджёг зажигалкой. — Я ещё их не видел, — парень пожал плечами, делая затяжку. Чуя ничего не ответил, лишь пристально смотрел на друга не отрывая глаз, это немного смутило, казалось, он даже не моргает. — Что такое? Не смотри на меня так, я ведь и поцеловать могу, — Дазай рассмеялся. — Только я подумал, что ты поменялся… — парень обречённо вздохнул. — В каком смысле поменялся? — брови Осаму приподнялись. — Раньше ты был более замкнут, да и порой мне казалось, что у тебя будто-то бы чувств нет, — Накахара притих, думая, как правильно выразиться. — Сейчас я вижу, что твоя улыбка искренняя… — почему-то парень покраснел, ему показалось, что его высказывание звучало немного сопливо, второй же перестал двигаться, замер на одном месте, глаза тоже застыли.       Дазай не знал, что сейчас чувствует, две противоречивые эмоции боролись за выживание, с одной стороны стало приятно и удивительно, что Чуя так внимателен по отношению к нему, эти слова врезались в подсознание и, скорее всего, навсегда останутся в памяти, как что-то дорогое для него, а с другой стороны стало страшно, пугал сам факт осознания данной слабости, наблюдательность Накахары повергла в шок. До этих слов Осаму не задумывался об этом, он действительно поменялся, стал испытывать большой спектр эмоций с тех самых пор, как встретил Чую, с ним ему хорошо, а без него невыносимо паршиво.       Он и не помнил, с каких пор стал таким холодным, перестал чувствовать, всё было безразлично, ему было всё равно на свою жизнь и жизнь остальных за исключением трёх человек: Акутагавы, Ацуши и Одасаку, но с ними было по-другому, он дорожил ими, правда, таких чувств, как с напарником, он не испытывал.       Холоднокровие стало защитной реакцией, так жить проще, жизнь без переживаний и боли, умиротворение и спокойствие, но в этом был один минус, помимо этого парень лишился и радости, счастья, искренней улыбки. Всё начало казаться театром, а он в нём — второстепенный персонаж, иначе говоря наблюдатель. Всё проносилось мимо, дни стали казаться однотипными и короче. Дазай бродил по закоулкам своей души, ища ответ на вопрос: для чего дана жизнь, для чего он живёт, существует, какая польза от него, цель и причина оставаться здесь. Ответа парень так и не нашёл. Каждый раз, когда он предпринимал попытки уйти из этого мира, всё было против него, будь это недостаточная высота, мимо проходящий мужчина, не вовремя пришедший сторож или одноклассник. Все полученные ранения оказывались не столь серьёзными для жизни и приносили лишь физическую боль. Можно было подумать, что это судьба, судьба продолжать свои скитания в этом мире, будто бы его миссия не закончена, но нет, так Осаму не думал, лишь полагал, что всему виной простая неудача.       И вот в один прекрасный день появился он: Накахара Чуя, парень, полный эмоций, он словно взял того за руку и вывел из тьмы прямиком к свету, показав всю прелесть жизни. Сейчас Дазай понял, что существование заключается не в какой-то цели, да, она безусловно играет важную роль, но смысл лежит на поверхности, поэтому многие игнорируют его, ища замудренные обходные пути. Жить нужно для того, чтобы испытывать весь спектр эмоций, неважно каких, будь это радость, счастье или же уныние, злость, отвращение, страх, грусть, они все важны. Без отрицательных эмоций ты не поймёшь всю прелесть положительных, на этом контрасте всё кажется цветным. Раньше он боялся душевной боли, которая преследовала его каждый божий день, поэтому сознание выработало защитную реакцию, помогающую сильно не травмировать психику. Но сейчас он благодарен Чуе за то, что вновь научился испытывать чувства и принимать внутренние страдания, не убегать от них, встречаться лицом к лицу. — Знаешь, ты тоже изменился, — Осаму вышел из своих раздумий. — Ты стал спокойнее и это хорошо.       Накахара действительно за последнее время стал сдержаннее, беспочвенная агрессия ко всему миру, сошла на нет. Злиться — это хорошо, но когда злость составляет большую часть твоих эмоций, это съедает тебя.       Всё пошло с детства, начиная с родителей, их постоянные отъезды, пропадания на работе, не заинтересованность в своих собственных детях. В те редкие моменты, когда вся семья была дома, они лишь перекидывались парой банальных фраз из разряда: «Привет. Как дела с учебой? Надо больше трудиться это тебе пригодится в будущем, чтобы унаследовать нашу компанию». Детьми с их самого рождения занимались няни, некоторые из них были довольно плохи в своём деле, поэтому Чуя со своей старшей сестрой Кое были предоставлены сами себе. Старшая приняла роль родителя, из-за чего лишилась банального детства. До 6 лет Накахара даже не понимал, что так в нормальных семьях быть не должно, когда у мальчика появились друзья и тот увидел, как живут другие люди, как ими интересуются собственные родители, поддерживают, сидят вместе за обеденным столом, ужинают, любят. Со временем пришло осознание. Он начал злиться, злиться на родителей, на себя, ища причину нелюбви. Позже ненависть переключилась на весь мир, он к нему жесток, несправедлив, почему кому-то повезло, а кому-то нет. В школе возникало куча проблем, малейшая издёвка в сторону парня заканчивалась дракой, зачинщиком которой был он сам, и становилось легче, правда легче, но лишь на какое-то время, поэтому всё шло по кругу.       Психолог, к которому его записали, мягко говоря, не помог. Это была женщина в возрасте, которая лишь кивала на любые слова парня, иногда подбадривала говоря: «У тебя всё получится». Казалось, она и вовсе его не слушала, непонятно было, за что ей платят такие деньги и почему она всё ещё психолог.       Встреча с Дазаем всё изменила, он не знал почему, но это так, стоит ему лишь посмотреть и агрессия в миг испарялась. Он служил неким противоядием. Стало легче жить, мир уже не казался таким враждебным и несправедливым. Они оба изменили друг друга, из крайностей перешли в золотую середину. Эта была судьбаносная встреча.       Вечер, кромешная темнота, таинственно шумит ветер в ветвях деревьев, вдалеке раздаётся уханье сов, шумят сверчки, на небе виднеется луна и множество звёзд, здесь они особо заметны. Запах костра приятно врезается в нос, такая атмосфера завораживает и успокаивает, хочется остаться в этом мгновении навсегда. Ученикам поручили разжечь костер посередине, в центре старых брёвен, чем они и занялись, Дазай отлынивал от работы, разложившись на бревне, Чуя же с остальными в поте лица, таскал дрова. — Ты хоть сходи за едой, что ли, — Накахара встал рядом с парнем, смотря на него сверху вниз, он едва сдерживался, что бы не выйти из себя. — Ладно, — Осаму обречённо вздохнул, медленно поднимаясь на ноги, высокий понимал, что придумывать отговорки бесполезно, тогда рыжий точно накричит, а этого ему не хотелось. — Я быстро.       Путь парень держал прямиком в столовую, на улице прохладно и, как ни странно, никого он так и не встретил, все занимались порученной задачей. Обдувал ветер и в этот момент Осаму пожалел, что не оделся теплее, как никак уже осень. — Дазай, вот ты где, — голос звучал за спиной, парень вздрогнул, по телу прошли мурашки, это Мори. — Чего тебе? — он обернулся и увидел Огая, стоящего в проёме двери, видимо, в этом доме он и поселился. Лицо мужчины показалось весьма серьёзным. — Зайди, — парня одолел страх, он знал, что бывает после таких фраз. — Меня ждут, — Дазай всячески пытался отвертеться, в голове крутилась куча мыслей: «Только не сейчас. Только не это. Только не снова». — Это не займёт много времени. Всё зависит от тебя. Как там твой дружок поживает? С ним всё хорошо? — Мори противно ухмыльнулся, оба поняли, к чему мужчина вёл, глаза расширились, коленки парня затряслись, а ноги совсем не хотели двигаться вперёд. Но Осаму знал, чем чревато непослушание, поэтому заставил себя пройти к нему, не взирая на весь ужас.       Как только высокий зашёл внутрь, дверь за спиной хлопнула, а позже послышался щелчок закрывающегося замка, всё это время Дазай стоял с закрытыми глазами, боясь двинуться, сердце настолько сильно стучало, что его биение, казалось, разнеслось по всей комнате, он чувствовал свой пульс, а дыхание замерло. — Открой глаза, — мужчина подошёл сзади и прошептал на ухо, парень рефлекторно съёжился, стало противно. — Ты всё такой же маленький мальчик, — Мори перехватил переднюю часть шеи Осаму, заводя руку со спины и резко развернул его к себе лицом. Высокий боролся с желанием убежать прочь, но перед этим хорошенько ударить обидчика. Он понимал, что сейчас играет с огнём, на кону стоит жизнь Чуи, поэтому глаза медленно открываются, перед собой он видит взгляд голодного зверя, которому нравится что происходит, он загнал добычу прямиком в ловушку и уже готовится съесть её без остатка. — Отпусти, — едва произнёс парень сквозь зубы, взгляда он не смел отводить, но тот на просьбу лишь рассмеялся и крепче стиснул чужое горло, отчего воздуха совсем не поступало, машинально руки Дазая сжали запястья мужчины, пытаясь их оттолкнуть. — Мне нравится, как ты смотришь на меня снизу вверх, — Огай начал опускать парня вниз на колени, но хватку не смел ослабевать. — Твои глазки на столько невинны. Ты боишься, не так ли? — он смочил губы своим языком. — Но не за себя. За того ублюдка, — Дазай был на пределе, казалось, вот-вот он потеряет сознание от недостатка кислорода. Глаза начали закатываться, а голос мужчины раздавался эхом. — Искупи свою вину! — Мори не сдержался и закричал во всё горло, он злился, что для него несвойственно. Огай резко отпустил шею парня и в тот же момент ударил ногой по животу. Осаму от сильного удара отлетел назад, он лежал животом на полу, одной рукой держась за живот, а другой за горло, кашель не отпускал, его лёгкие пытались как можно больше вдохнуть воздуха. От сильной боли глаза моментально стали мокрыми, казалось, вот-вот пойдут слёзы. На этом ничего не закончилось, Мори бесцеремонно положил свою ногу на голову Дазая, наступив на него, слегка вдавливая в пол.       Внезапно послышался стук в двери, мужчина резко обернулся, в жилах застыл страх. Мори не стал медлить и снова схватил парня за шею, прижав к стенке справа от двери, теперь острая боль возникла в спине, Дазай сморщился, издав стон. Огай перевёл руку с шеи на рот Осаму, болезненно сжимав его, таким образом мужчина дал понять, что тому стоит помалкивать. Через пару секунд Мори свободной рукой приоткрыл дверь, на пороге стоял он… — Вы не видели Дазая? Он за едой отошёл, но до сих пор не вернулся, — это был Чуя, он явно обеспокоен.       Потерянный парень, стоявший буквально в десяти сантиметрах от Накахары, знатно удивился: его не было всего лишь несколько минут, а друг отправился на поиски, это безумно обрадовало и принесло облегчение. На миг он подумал, что спасён, возможно, в этот раз удастся выбраться из логова зверя. Но через пару секунд он внезапно застыл, в голову пришло осознание, в каком положении они находились, парень начал переживать, нахлынула паника, ведь сейчас в ловушку может попасться и Чуя, которого Огай так ненавидит. — Не видел. Может, в туалет отошёл? — Мори был чертовски хорошим актёром, на лице появилось удивление и беспокойство. Накахара притих, его что-то смущало, объяснить это он не мог. Парень старался разглядеть помещение за мужчиной, что было проблематично. — Знаете, Дазай пользуется определённым одеколоном, вечно душится одним и тем же, — начал рыжий, мужчина внимательно слушал собеседника, не понимая, к чему он это начал — Так вот, здесь хоть и не сильно, но пахнет им, — Чуя поднял свой взгляд прямиком в глаза напротив. Второй парень был ошеломлён данной наблюдательности друга. — Он заходил сюда за своими лекарствами, это было как раз минут десять назад, — Мори свободной рукой дотронулся до подбородка, сделав задумчивый вид, рыжий пристально смотрел за поведением старшего. — Совсем из головы вылетело. Ты если сомневаешься, можешь зайти и проверить, — он отошёл в сторону, ближе к прижатому Осаму, и открыл вид на всю комнату.       Сердце Дазая бешено забилось, он не мог этого допустить, поэтому резко сжал в своих зубах чужую ладонь, лежащую на его рте. Мышцы мужчины напряглись, ему было больно, но лицо осталось каменным. В ответ на данную выходку Мори вцепился сильнее, от чего ногти слегка вошли в кожу парня, нанося маленькие ранения, появились проблески капель крови, хватку мужчина не смел ослабевать. Осаму едва сдерживался, пытаясь не закричать во благо друга. — Не стоит. Возможно и правда в туалете, — Чуя вздохнул, и направился обратно. — Спасибо и не переживайте, если я его не найду — обращусь к вам, — уходя произнёс Накахара. Дверь снова захлопнулась.       Дазай прикрыл глаза, испытав облегчение, в то же время хотелось закричать, хотелось позвать обратно, чтобы второй пришёл за ним и забрал, но такого позволить себе он не мог, не мог подвергнуть опасности.       Мори резко опустил младшего, от бессилия тот упал на пол, рефлекторно дотронувшись до щеки, откуда текла струйка алой жидкости, он размазал её по поверхности. — Я не пойму одного, — начал старший. — Как так совпадает, что этот мелкий ублюдок всё время тут как тут, — он злился, едва сдерживался. Дазай направил свой взгляд на мучителя, не смея произнести ни слова. — Сейчас ты пойдешь обратно и скажешь, что заблудился, — Огай лёгким движением перехватил подбородок второго, приподнимая его голову кверху. — А это, — мужчина дотронулся пальцем до раны. — Поцарапался об ветки. Всё понял? — парень кивнул.       Осаму быстро встал и выбежал наружу, вдыхая поток свежего воздуха, ноги сами двигались прочь, он не понимал, куда бежит и перед собой ничего не видел. В этот момент чувство радости захлестнуло напрочь, он не сдерживал смех и во всё горло рассмеялся. Внезапно возник резкий толчок спереди в районе груди, Дазай во что-то врезался. Глаза машинально приоткрылись, перед собой он увидел беспокойного Чую, от чего возник новый выброс серотонина. — Ты где был?! — Накахара схватил того за локти, приближаясь ближе, он взволнован и зол. — Чиби! — Осаму напрыгнул на него и крепко сжал в объятиях, он тёплый, отпускать совсем не хотелось. Рыжего это ошеломило, он притих. — Я заблудился, а ещё поцарапался, — положив подборок второму на макушку, тихо прошептал Осаму, он сжал посильнее. — Я совсем забыл про еду! — Дазай резко отошёл в сторону и развернулся, готовясь побежать в столовую. Но внезапно Накахара схватил его за руку. — К чёрту еду. Ты в порядке? — он боялся, боялся за друга, но старался казаться спокойным. — Ты слишком взволнован, успокойся. — Со мной всё отлично! — улыбка не сползала с лица. — Надо еду принести. — Скажи мне правду, Дазай! — он не выдержал и закричал. — Ты пропадаешь, я тебя обыскался, встречаю странным, побитым, к тому же от чего-то убегающим, ты что-то скрываешь, потому что… — парень быстро говорил, казалось, его нельзя было остановить. Дазай ни о чём не думал, лишь смотрел на парня, любуясь его красотой, ему так нравятся его эмоции, выражение лица, когда кричит, всё в нём нравится. — Расскажи мне всё. Мы не чужие люди, ты мне не доверяешь? Я что-то сделал для этого? Ты не считаешь меня другом? Тогда кто я для тебя?       Внезапно Осаму перехватил руку второго, его губы накрыли чужие, от шока, Накахара не мог двинуться, дыхание замерло, а сердце перестало биться, в голове не было ни единой мысли, лишь ощущение пухлых губ на своих, и они чертовски мягкие, приятные, кажется, время остановилось для них обоих.       Через секунду Дазай отошёл назад, тем самым отдаляясь от второго, это был всего лишь короткий поцелуй, не более и даже не французский. Теперь Чуя мог осознать произошедшее — это прекрасно, хотелось большего, хотелось вновь ощутить его. Правда, один факт не давал покоя: его поцеловал Дазай и ему понравилось. Стало не по себе и жутко неловко. Осаму тоже не ожидал такого импульсивного поступка от себя, сейчас он прозрел и моментально пожалел об этом, он поступил неправильно, поцеловал без согласия, Чуя этого совсем не хотел, а он, не справившая, сделал это, потому что захотел. Осаму ненавидит себя, хочется провалиться сквозь землю, чувство вины начало съедать заживо. — Я… Прости пожалуйста… — высокий прикрыл лицо ладонями, дабы не смотреть на друга. — Всё хорошо, — выдавил Накахара. — Ты сделал это на эмоциях, — голова опустилась вниз. Он не хотел этого говорить, но сказал. Так будет лучше. Лучше, если всё останется так как было, ведь это просто минутное помутнение, ему вовсе не понравилось и его привлекают исключительно девушки, не парни. — Да… — Дазай убрал ладони с лица, взглянув на друга, он удивился, тот был смущён, вовсе не зол. — Давай будем жить дальше, будто бы этого момента не было? — Чуя выдавил улыбку. — Я за, — Осаму тоже попытался улыбнуться, внутри было больно, чертовски больно.

***

      Все собрались около костра, сидели на брёвнах вокруг, поднося к нему маршмэллоу. Мори, как ни в чём не бывало, строил из себя добряка, расспрашивал учеников об их жизни, будто бы ему было не всё равно, младший с презрением наблюдал за ним.       Чуя с Дазаем сели рядом, после произошедшего те не сказали ни слова. Несмотря на то, что обязались забыть о поцелуе, сохранялась неловкость, в глаза друг друга парни боялись смотреть. Рюноске и Накаджима, казалось, что-то заподозрили, наблюдая за их поведением и изредка перешептываясь, накидывали варианты произошедшего. — А теперь расскажите о вашей первой любви. Помните правила, уходить от вопроса нельзя и врать тоже, — Огай сделал вид, что выбирает ученика, сохранил небольшую паузу, он уже знал, кому задавать вопрос. — Чуя, ты ещё не отвечал, — он резко перевёл взгляд на рыжего. — Я? — Накахара опешил. — Ну… Это была девочка, училась в моём классе. Она была красивой и доброй, всегда помогала с математикой. — А как ты понял, что влюбился? — Мори начал копать глубже, боковым зрением смотрел за реакцией Осаму. Дазаю явно было неприятно и это невероятно нравилось мужчине. — Просто понял, — парень пожал плечами. — Не могу это объяснить. Накахару смущал вопрос, уж слишком это личная информация. — Я смотрю, рядом с тобой Дазай заскучал, — его сосед напрягся, Осаму выпрямился, направил свой взгляд на мужчину. — Ты какой-то грустный, ничего не случилось? — Всё хорошо, — высокий улыбнулся что есть сил. — Не переживайте. — Если что-то будет беспокоить, можешь заходить в мой кабинет в любое время, я тебя выслушаю, — мужчина продолжил, на миг парень поменялся в лице, оно стало полным ненависти, но никто этого не заметил, ведь он быстро продолжил играть свою роль. — Спасибо за вашу помощь, — как можно правдоподобнее произнёс собеседник. — Раз мы с тобой завели беседу, давай ты нам расскажешь о своём самом счастливом дне в своей жизни, — появилась притворная улыбка, он надеялся вывести Дазая, загнать в угол, вероятнее, из-за сегодняшнего инцидента.       Сейчас парнем руководствовались эмоции, которые вот-вот выльются наружу, всё внутри закипало. Он слишком многое пережил за этот день, поэтому достаточно было маленького толчка. — Знаете, вот сейчас я вспомнил, — Дазай начал громко, предварительно вставав с места, чем обратил на себя внимание одноклассников, Мори слегка растерялся. — Пожалуй, начну рассказ с моего отца, вернее, опекуна, — Осаму направил взгляд на старшего, дабы хорошо увидеть перепуганное лицо. — Он отвратительный человек, я его ненавидел всем сердцем, правда, — последовал едва заметный смешок. — Не буду просвещать в подробности, но чтобы вы лучше поняли, представьте самого мерзкого человека — так вот, это он, — парень с ухмылкой наблюдал за шокированными лицами одноклассников, но приятнее всего было видеть Мори, он боялся. — Поэтому мой самый счастливый день — это день, когда его не было в моей жизни, — воцарила тишина, все были напуганы поведением парня. — Да я шучу. Чего такие кислые? — Дазай нездорово рассмеялся, остальные до сих пор смотрели со страхом в глазах, Чуя всё это время наблюдал за ним, за его поведением, интонацией и пытался распознать ложь. Ему было его жаль, ощутив ту боль, которую друг испытывает, стало понятно, что он не лжёт.       Огай всё перевёл в невинную забаву, все присутствующие начали расходиться, ученики шептались между собой, обсуждали Осаму, считали его психом, которому нужна психиатрическая помощь, Дазай на это не реагировал, то, что нужно было он получил, а именно получил испуганного опекуна, от этого становилось хорошо, наконец-то он смог в каком-то смысле переиграть его. Через пару секунд друзья подошли к нему, когда никого вокруг не было, Ацуши с Акутагавой начали расспрашивать его, на что парень лишь улыбался и уверял, что решил таким образом разыграть всех, но Чуя просто стоял рядом и молчал, боясь поднять на него взгляд и за это высокий его не винил, учитывая что произошло, он до сих пор жалеет о том поцелуе. Для того, чтобы всё пришло в норму, необходимо время и он готов дать его Накахаре и себе тоже. — Кстати говоря, вы оба очень странно себя ведёте, — Ацуши решил затронуть волнующий для него вопрос. — Подозрительно тихие, — Акутагава поддержал своего парня. — Мы просто вымотались, — Дазай понял, что Чуя не сможет увернуться от вопроса, не похож он на человека, который хорошо врёт, да и явно тот не хотел об этом говорить сейчас. — А ты, Чуя, за всё это время не вымолвил ни слова, обычно ты более говорливый, — Рюноске всё же решил выслушать второго. — Я устал, — голос звучал тихо, внутри Осаму что-то щёлкнуло, он моментально поменялся в лице. — Ты поговорил уже с Маргарет? Она ждёт ответа, — Ацуши перевёл тему. — Какой Маргарет? — брови высокого приподнялись, казалось, один он не в курсе дела. — Маргарет Митчелл, она с нашего класса, — вздохнул Рюноске. — Ей Чуя нравится уже давно, вчера решила признаться перед отъездом, письмо написала, но он всё никак не ответит ей.       Дазай окончательно потускнел, по всему телу прошла дрожь и вовсе не от холода, захлестнула тревога, в сердце что-то закололо, а дыхание и вовсе будто бы остановилось. — Ты что, не рассказал ему? — Ацуши обратился к рыжему, но тот лишь смотрел на него, а затем на Дазая с широко распахнутыми глазами, не в силах что-либо произнести, парень совсем забыл об этом, не воспринимал всерьёз. В результате вышло так будто бы тот что-то скрывал от друга. — Я… Совсем забыл про это, — Накахара говорил неуверенно, его сбивал взгляд высокого, который словно ждал другого ответа. — Ребят, я плохо себя чувствую. Пожалуй, пойду посплю, — Дазай развернулся спиной и направился в сторону своего дома, дабы не дать волю эмоциям и не смущать друзей. Всё слишком навалилось на него, противоречивые чувства переполняли парня, ему больно, обидно, он винит, ненавидит себя. Чуя машинально приоткрыл рот, чтобы крикнуть и протянул руку к его плечу, дабы остановить. Он понимал, что-то его тревожит, но Накахара замер на месте, наблюдая за уходящей фигурой. Сейчас не время, не после сегодняшнего, им лучше воздержаться от общения на некоторое время.