Первое впечатление

      Фрэнк вслед за Энтони бежал в кабинет, где проходило собрание музыкального клуба. Деловой первокурсник Грин разобрался в системе клубов куда быстрее второкурсника Айеро, в основном занятого учебой, и потащил лучшего друга туда, где состояла Мэридит.       — А еще Мэридит хочет попасть в студенческое правление. Ты же, если что, поддержишь ее на выборах?       — Конечно, она же член нашей пока никому неизвестной группы без названия. А мы всегда за своих. Только зачем нам в клуб?       — Потому что там Мэридит, придурок, — и друзья ввалились в аудиторию. — Простите, опоздали.       Энтони потянул Фрэнка на последний ряд, хотя тут всего-то было десятка два студентов.       — Чего ты такой сонный? — шепотом спросил друг.       — Я исчерпал запас активной деятельности! На Джерарда. Ну, то есть мистера Уэя — в этих стенах. Я никогда так себя вызывающе не вел. Будет поделом, если он видеть меня не захочет, несмотря на то, что мы целовались.       — Ну он же отвез тебя обратно.       — Сегодня я бы хотел обсудить с вами вопросы для музыкального квиза, который мы планируем провести между студентами колледжа, — начал председатель, Фрэнк этого мальчишку не знал.       — Просто он хорошо воспитан, — ответил Энтони Фрэнк, — и не бросил бы меня одного поздним вечером в Нью-Йорке. Тогда, на море, он меня всегда провожал.       — Предполагаем несколько туров, договаривались придумать вопросы. У кого есть?       — У меня есть, — откликнулась Мэридит, и Энтони тут же стала безразлична любовная драма Фрэнка. — Мне не нравится концепция чистой классики. Людям будет скучно. Надо песни разных лет, в том числе и недавно вышедшие. Я подобрала несколько композиций…       — Разве мы не договорились, что это должен быть квиз на знания?       — А рок-история — это что, ненужные знания? Это музыкальная история настоящего времени. В другом времени было модно другое. Не все обязаны быть задротами по классике, такой квиз будет неинтересен. И в классику надо включить композиции более-менее известные. А для познавательного — пару произведений из разряда «вы точно слышали, но не знаете композитора».       — Да! Отличная идея! — выкрикнул Энтони. Мэридит обернулась и чуть-чуть улыбнулась. — Ну все, у нас взаимно, — серьезно прошептал Грин своему другу. Фрэнк усмехнулся. Председатель нахмурился, осуждающе посмотрев на новичков.       — Мэри, но знание классической музыки привлечет эрудитов!       — Какого фига он называет ее «Мэри»? — сморщился Энтони.       — Может, они давно дружат? — предположил Фрэнк.       — Дружит он, — обозлился ревнивый Грин. — На квизе не нужны «эрудиты», — добавил он громче, изобразив пальцами кавычки. — Нужны веселые команды. И провести его хорошо бы в каком-нибудь кафе. А в перерывах будет играть группа.       — Ты что! — зашипел Фрэнк, точно зная, какую группу имеет в виду Энтони. У них ни названия, ни приличного набора песен, у него самого нет нормального комбика, и педалей не так много, а одна и вовсе почти не откликается. А вот Мэридит радостно улыбнулась, подхватила эту идею и тут же объявила, что группа уже даже есть. Председателю этому явно не понравилось, тот, наверное, хотел прием официальный в сюртуках.       А еще есть одна идейка…       — Привет, — Фрэнк присел за столик библиотеки, где преподаватель по искусству читал большую книгу, что-то выписывая в блокнот. Джерард встрепенулся и огляделся по сторонам. Заведующая читальным залом сама что-то читала, и еще пару столов оккупировали те, кому дело было только до их книг. — Студент не может подсесть к преподавателю с вопросом? Вернее, с предложением.       — Фрэнк, я… — у Джерарда покраснела шея. Зря Фрэнк пришел в людное место, надо было подловить в кабинете, теперь он расстраивает Джи. Он этого не хотел.       — Это предложение внеклассного мероприятия. Музыкальный клуб устраивает квиз… мы договорились с одним баром неподалеку… все в порядке, алкогольные напитки обещали выдавать только по документам. Я предложил команду преподавателей.       — Вряд ли я соберу команду… ни с кем особо не общаюсь близко.       — Я предложу сам, отнесу объявления по деканатам. Просто тебе первому. Если ты не пойдешь, я, конечно, все равно занесу предложения, но мне будет уже не так весело там находиться.       — Не знаю…       — Я буду там выступать, с Майки и нашими друзьями. Даже если не играть, приходи просто так у барной стойки посидеть. Это еще не скоро, через пару недель. Все, я тебя не смущаю, — Фрэнк соскользнул со стула и вышел из библиотеки. Теперь по плану надо было идти устраиваться в местный Старбакс. Тринадцать-пятнадцать долларов в час при ежедневных сменах, и он сможет себе хоть что-нибудь позволить. А этот Джерард даже не заметил, что он в футболке в цветах Человека-паука. И, кстати, комикс Джерард читал совсем вполглаза, если даже по названию первого тома «Ну разве не бромантично?» и по почти постоянным препирательствам главных героев не понял, что там за шутки.       Мама его отругала за Старбакс. Спрашивала, неужели ему не хватает карманных денег (ну как бы да, особенно на выплату отцу возмещения по штрафу, информация о котором удивительным образом до нее не дошла), возмутилась тем, что случилось с этими «стриптизерскими» джинсами, которые он купил, получается, чтобы испортить (Фрэнк возразил, что стриптизеру снимать такие было бы сложно, а порезал он их для выступления, и вообще все так ходят), допытывалась, есть ли в музыкальной группе девочки (даже две! Все-таки ситуация с Джерардом маму не отпускала, она была все еще подозрительна. Что ж, ей придется быть подозрительной всегда).       — Я просто хочу накопить денег на инструменты, — оправдался Фрэнк.       — Это разве не проект колледжа? Почему вас не обеспечивают необходимым?       — Там старые инструменты, еще из восьмидесятых, — начал по привычке врать Фрэнк, а потом вздохнул и добавил: — И я хочу свои инструменты, хочу заняться музыкой серьезнее, мне нравится писать песни.       — А как же учеба?       — Она не страдает.       Зато начал страдать Фрэнк со своим графиком. Он сделал упор на фобии, как и хотел еще до первого курса, и для этого ему приходилось задерживаться ради общения с преподавателями и библиотеками, а еще он помогал с квизом Мэридит и Энтони, настраивая презентации, они репетировали песни, а потом он бежал в Старбакс, обслуживать клиентов — то серьезных безэмоциональных личностей, приходящих за строго-стандартным американо, то романтично настроенных посетителей с яркими шарфами, обожающих посыпать пенку тыквенного латте корицей. В свободные моменты он занимался домашкой, эссе и статьями, читал учебники и книги.       Ему казалось, что он дома мало бывает, приходит лишь переночевать, причем половина из этой ночи тоже занята делами. Но такая нагрузка его даже радовала — ему некогда было препираться с мамой и обращать внимание на то, что Джерард Уэй делает то же самое — не проявляет никакого внимания, лишь изредка улыбается в коридоре, и то непонятно кому — знакомому преподу, проходящему мимо, либо мальчишке в кардигане со значками («как малыш в начальной школе» — мамин вердикт).       Отдушину он находил в «окнах» в расписании, если они совпадали с лекциями преподавателя по искусству. Тогда он заходил в кабинет, садился на последний ряд, укладывал голову на руки и просто слушал. Иногда делал свои задания или сочинял аккорды и стихи.       — Поговорим о фанатском творчестве, — начинал рассказывать любимый голос. По появившейся картинке на слайде Фрэнк понял, что комикс Уэй все-таки отыскал и прочитал внимательней. — Какие его виды знаете?       — Арты.       — Фанфики.       — Да, по моим личным исследованиям — это два основных направления. Есть также и рукоделие, видеонарезки, очень популярны косплеи. И вот вопрос… Это можно посчитать искусством? Что люди ищут в таком хобби?       Пока студенты отвечали, Джерард медленно, будто между делом, держа у подбородка пульт от проектора, добрел до последнего ряда и прислонился к стене позади Фрэнка. Он задавал уточняющие вопросы уже оттуда, щелкая кнопки — типа видно ему так лучше. И Фрэнк верил, что это действительно «типа» и что Джерард сюда пришел ради него.       — Давайте начнем разговор с того, что такое фанатство. Это культурное явление, выражающееся в ярой приверженности группы людей каким-то общим интересам — материальному объекту, личности, идее. Оно берет начало очень давно, еще с книжных клубов, с любителей фантастики начала двадцатого века. Это только кажется, что все это движение возникло только недавно и с появлением интернета. Нет, в те времена даже устраивали маскарады. Про фанатов музыкантов или медиафандомы можно даже не упоминать. И фанфики писали до появления онлайн-площадок, — слайд сменился на портрет. — Это Александра Рипли. В девяностых она написала один из самых известных и экранизированных фанфиков. Конечно, я говорю о «Скарлетт», продолжении «Унесенные ветром».       Джерард отправился обратно к учительскому столу. На стол Фрэнка упал сложенный листок.       “Не уходи после лекции». И его карикатурный портретик в стиле тех симпатичных Дэдпула и Человека-Паука, о которых он упоминал — маленький человечек с большими глазами, кудряшками, в кардигане и книжкой под мышкой. Фрэнк хихикнул. Джерард на него не обижается, он его не забыл. Но вот что он забыл, так это сердечко пририсовать. Фрэнк сам нарисовал его над собой. Так и было, да.       Он устало улыбнулся, выставил перед собой рисунок и стал на него смотреть, вертя листочком, будто человечек танцует. Джерард что-то вещал про определение фанфикшена, про специалистов, которые изучают это явление, о принципах и особенностях. Они сейчас дома, а Джерард готовится к лекции. На носу очки, он держит в руках тетрадь и бродит по гостиной во фланелевой пижаме. Фрэнк выглядывает из кухни. Он делает какао, отдает любимому вместе с поцелуем в щеку.       — Для твоего голоса.       — Малыш, ты засыпаешь, — рука Джерарда коснулась его головы.       — Что? — Фрэнк встрепенулся. Нет, он не был в этом чудесном будущем, то ли нафантазированном, то ли приснившемся безнадежному романтику. Он был в пустой аудитории.       — Я такой скучный? — Джерард сидел рядом с ним и улыбался.       — Просто не выспался, допоздна наливал кофе. Я работаю в Старбакс, кажется, не говорил тебе. Хотя мы ж вообще не разговаривали после свидания там, в ресторанчике на крыше.       — Отвезти тебя домой?       — Конечно — чтоб мама увидела, кто меня привез, и на следующей день, считай, мы переехали в Австралию, — Фрэнк поднял голову. Перед ним лежала коробка, упакованная в оберточную бумагу, с блестящим бантом.       — Это тебе ко дню рождения.       — Ах да, точно. Ужин с родственниками. Ой, — Фрэнк опомнился. — Ты мне даришь подарок?       — Люди так иногда делают. По праздникам, например, или просто так — тому, кому хочется сделать приятное.       Фрэнк широко улыбнулся и притянул к себе коробку. Он была небольшая, но увесистая. Что там такое? Фрэнк не задумывался, что ему может подарить Уэй. Он вообще как-то выкинул из головы и не надеялся на подобное, ведь домой он все равно его позвать не может.       Вдруг это что-то ностальгическое из того отпуска? Какой-нибудь сувенир именно с того курорта. Или его портрет? Фрэнк оторвал бант и разорвал бумагу. Открыл крышку. Педали эффектов для электрогитары. Разнообразные, цветные…       — Есть еще борд и сумка для этого всего — у меня в машине, отдам позже. Майки рассказывал, что тебе нужны новые аксессуары, я поинтересовался, какие именно бывают у гитар, в чем у вас проблемы, и… в магазине мне посоветовали этот набор. Здесь есть педаль, которая глушит шумы, что-то с прикольным названием «квакушка», вот это дисторшн… или вот это? Короче, наверняка ты знаешь про все, что я тут перечисляю.       — Блин, Джерард.       — Что — испугался Уэй. — Вообще не то?       — Я хочу на тебя наброситься и расцеловать. Но если сюда кто-то зайдет, то поймет неправильно. Вообще-то правильно, конечно… Так, я должен посмотреть, что там за борд, — это была лишь причина отправиться на стоянку, залезть в этот черный «фольксваген-жук» прям за руль, уехать на безопасное расстояние и делать с лицом и шеей Уэй своими губами то, что он захочет. Фрэнк вчитался в название производителя. — Это же дорого…       — Я попросил самое хорошее… Подарки не возвращают, ты сам это написал.       — Но то брелок, а это…       — Этот брелок очень ценный, я сглупил, когда вернул его. Даже если я считал, что — все, то надо было сохранить воспоминание. Наш опыт прошлого определяет нас в настоящем. Один первокурсник так написал в статье про влюбленность.       — Ты пользуешься доступом в студенческую базу данных, чтобы про меня информацию искать? Спросил бы, — Фрэнк обиженно насупился, но потом опять придвинул к себе подарок. — Придешь на квиз?       — Не думаю. Я всех плохо знаю, я же говорил.       — Он знает, что я буду играть, но все равно не пришел, — говорил Фрэнк, оглядывая зал бара. Команды рассаживались за столиками, читали меню, звали официантов, общались и весело смеялись. — Вообще не знаю, что между нами. Он дарит мне подарок, а потом не может подарить даже взгляда.       — Чревато нехорошим подарить тебе взгляд и воздушный поцелуй в колледже, — ответил Энтони, подкручивая стойку микрофона под свой рост.       — Но мы могли бы куда-то ходить вместе.       — Ты освобождаешься после работы поздно. Когда с тобой ходить? Я до тебя дозвониться не могу, бывает, ты дрыхнешь.       — Мне надо отдать долг. А с Джерардом что-то происходит. Его бросает из одного в другое сейчас, и он не может определиться. И в этом я наполовину виноват.       — Наполовину? — усмехнулся Энтони.       — Я взбудоражил, остальное — его психологические заморочки. Не меньше, чем иголок, он боится быть собой.       — Ребята, поможете во время игры собирать ответы по залу? — Мэридит появилась после того, как раздала командам бланки.       — Несомненно, — ответил Энтони. Вычурные словечки вылетали у него неосознанно для произведения впечатления. — Тебе помочь с барабанной установкой?       — Нет, спасибо, я все установлю сама, это мой инструмент.       — Конечно, да, — ответил Энтони и печально вздохнул.       — Слушай, это не означает, что ты ей не нравишься, — шепнул другу на ухо Фрэнк. — Просто она самостоятельная. И этот председатель клуба сбросил на нее весь квиз. А еще у нас проблема, — уже громче сказал он. — Названия у нас нет. Майки?       — А? — Майки закрыл книгу, которую умудрялся читать при громкой музыке и трепе Джамии, которая рассказывала о своих злоключениях с автомастерской:       — И я приезжаю в назначенное время, а они мне, мол, приезжайте во вторник, и тогда я…       — Вторник, мы будет называться «Вторник», — в последний раз оглядев зал, произнес Фрэнк.       — Втыкаю острые иголки,       Разбиваю на осколки,       Эй, очнись! Ну что, не хочешь?       Что ж, тогда спокойной ночи.       Энтони почти проговорил последние слова, и Фрэнк вдарил по струнам. Сейчас его проигрыш. Электрогитара — это волшебная палочка в руках мага. Дерни всего одну струну и получишь мощность и искры. Четкий резкий звук резонирует и бьется, заставляя сердце подстраиваться под ритм. Да, нужна техника, но зрители ее не видят — они ощущают страсть. По крайней мере, Фрэнк так чувствовал себя, когда со стороны, пусть даже лишь по телевизору, он вглядывался в рок-концерты. Здесь, в баре, они играли не во всю силу и звук, но если бы поставить их команду на стадион… они бы разорвали всех.       Но самое печальное, что Джерард этого не видит и не чувствует. Однажды он назвал Фрэнка «рок-музыкантом» из-за крестов на глазах, нарисованных красками холи, Айеро сегодня снова их нарисовал, одолжив тени у Джамии. Тоже для него. Но…       Фрэнк ударил по струнам последним аккордом. Им аплодировали, это было настоящим выступлением. И Фрэнк, который унесся в параллельный гитарный мир, даже не осознал толком, что играет на людях. К тому же он был не один, а со слаженной командой, которая не косячила.       — Офигеть, — раздался удивленный голос Майки, — это мой брат, что ли?       Фрэнк вскинул голову. Джерард, сжимая в руках пальто, продвигался к столику команды преподавателей. Он опоздал на три тура, но все-таки пришел.