Shota is Going to Commit Arson

Шота наблюдал, как Бакуго пристает к Мидории с едва сдерживаемой яростью. Но, как и просил Мидория, он не вмешивался и позволил зеленке разобраться с этим.   (Конечно, выражение лица Бакуго, когда Мидория стряхнул его и назвал по имени, было очень забавным.)   Однако, что действительно привлекло его внимание, так это комментарий Бакуго о том, что Мидория "обыгрывает" идею слабости людей без причуд. Как только прозвенел последний звонок, он направился в кабинет Недзу. — Я хочу посмотреть файлы Бакуго и Мидории. — Конечно, Айзава-кун, — спокойно сказал Недзу, хотя глаза млекопитающего опасно сверкнули. Он протянул ключ от комнаты записей и помахал лапой. — Пожалуйста, дайте мне знать, если мне нужно будет договориться о каких-либо встречах. — Понял. —Он крепко сжал ключ в кулаке и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова. Файлы было достаточно легко найти, и он отнес их оба обратно в учительскую. Он сделал фотокопии содержимого обоих документов и вернул оригиналы в архив. Таким образом, он мог уничтожить копии, когда закончит и сделает все необходимые заметки. Это также означало, что он мог забрать копии домой, поскольку оригиналы файлов должны были остаться в школе. Просто взглянув на первые несколько страниц, он понял, что это займет некоторое время, и ему не понравится то, что он найдет. Он решил начать с досье Бакуго, поскольку оно было тоньше. Его оценки были блестящими — неудивительно, что Бакуго был отличным учеником в учебе. Что действительно привлекло его внимание так это комментарии учителей. Каждый из них восхвалял Бакуго, называя его "образцовым учеником", ‘уважительным’, ‘всегда готовым помочь своим сверстникам’ и ‘хорошо воспитанным’. Досье Мидории, напротив, было толщиной в 20 сантиметров*. Его оценки были едва проходными — что не соответствовало самоотверженному ученику, которого он видел в своем классе с первого дня, — и комментарии были откровенно злобными. Они сказали, что Мидория был "трудным", "вечно ввязывался в драки", "искал внимания" и постоянно отвлекал внимание. Другими словами, это было похоже на то, что файлы были подменены.   — Что заставляет тебя так хмуриться, Котенок? Он бросил на своего мужа безжалостный взгляд. — Никаких ласкательных имен в школе, Хизаши. Но чтобы ответить на твой вопрос, я просматриваю файлы Бакуго и Мидории. — Он хмыкнул. — Судя по всему, мне нужно будет получить некоторые ответы от сотрудников Альдеры. Если Мидория и Бакуго не поменялись личностями до UA, то в этих файлах много лжи. И у него было чувство, что он точно знает почему. Он со вздохом достал телефон, оплакивая потерю части своего ограниченного свободного времени, и отправил сообщение Недзу.   (Caterpillar): Мне нужна встреча с директором средней школы Альдеры. (Rat satana): Считай, что дело сделано.                                                                                                                   ****   Его первое впечатление о средней школе Альдеры оставляло желать лучшего. Здание было старым, с облупившейся краской и потускневшими металлическими элементами. Вероятно, сначала оно было белым, но теперь краска стала тускло-серой. Тротуар снаружи был потрескавшимся и заросшим сорняками, а несколько окон были закопчены. Мужчина, ожидавший у двери — скорее всего, директор — идеально подходил под название школы. На нем был твидовый костюм, а волосы зачесаны назад, чтобы скрыть лысину. На носу мужчины сидели тонкие очки в проволочной оправе, и как только мужчина увидел его, на его лице появилась яркая улыбка обслуживания клиентов, и он низко поклонился. — А, вы, должно быть, представитель из UA! — Мужчина поднялся с носа и протянул руку для рукопожатия. — Я Хига Таро; рад познакомиться с вами, сэр! — Да... с удовольствием. — Он поклонился так небрежно, как только мог, но не ответил на рукопожатие. В конце концов, Хига понял намек и опустил руку. — Итак, что привело тебя в нашу прекрасную школу. ... Простите, я не расслышал вашего имени? — Айзава. — Ни за что на свете этот человек не мог знать его по чему-либо, кроме фамилии. — Я пришел сюда, чтобы узнать немного больше о двух первогодках, которые пришли из Альдеры. — Ах, да! — Хига просиял. — Пожалуйста, следуйте за мной, нам будет удобнее поговорить в моем кабинете. Хига привел его в школу, рассказывая о достижениях своих выпускников, включая принятие Бакуго в UA. Ни разу этот человек не упомянул Мидорию. Мне это совсем не нравится. Внутренняя часть школы довольно идеально соответствовала внешней — шкафчики были старыми и помятыми, на стенах и потолке были кусочки жевательной резинки — каким—то образом - и было несколько мест, где отваливалась штукатурка. Когда они проходили мимо главного офиса, его внимание привлекли две большие доски, и он остановился, чтобы рассмотреть их поближе. На одной была доска с фотографиями студентов на доске почета, а на другой - фотографии заслуженных выпускников. На обоих была большая фотография Бакуго Кацуки. Он прищурился, глядя на фотографию. Бакуго высокомерно ухмылялся, подняв одну руку и искрясь небольшими взрывами. Я вижу, мне нужно будет разобраться с незаконным использованием Причуд... Он просмотрел две доски, пока, наконец, не увидел фотографию Мидории на доске почетных выпускников. Она была меньше половины фотографии Бакуго и спрятана в углу, как будто они пытались сделать Мидорию невидимым — что, теперь, когда он подумал об этом, вероятно, так и было. На фотографии Мидория нервно улыбался, положив одну руку ему на плечо. Когда он наклонился ближе, он понял — с немалой долей ярости — что глаза Мидории были красными, как будто он плакал, а его форма выглядела изодранной. Или сгорев... — Ах, Айзава-сан?.. Верно, он должен был допросить директора школы. Прелестно. — Иду. — Он отвернулся от досок, сделав при этом несколько незаметных снимков своим телефоном, и последовал за директором в маленький, тесный кабинет. Как и вся остальная школа, она явно знавала лучшие дни. Он устроился в неудобном кресле перед столом, а Хига сел за него. Как только он сел, Хига откинулся на спинку стула и сложил руки на животе. — Итак, что вы хотели узнать, Айзава-сан? — Я пришел, чтобы навести справки о Бакуго Кацуки и Мидории Изуку. Это первые два студента из Альдеры, и они неизменно выделялись среди своих сверстников на курсе ”Герой". — Пусть директор воспримет это так, как он хотел бы. — Я хотел посмотреть, что могло этому способствовать, и их средняя школа показалась мне разумным местом для начала. Хига тут же оживился и лучезарно улыбнулся — с легким намеком на самодовольство. Интригующе. — Ах, да! Мы все были так рады, когда Бакуго-кун попал в UA, хотя я не могу сказать, что мы были удивлены. Он очень ‘Плюс Ультра’ ученик, не так ли? Директор преувеличенно подмигнул, прежде чем продолжить. — И к тому же такая идеальная Причуда для героизма; на самом деле, он был в ударе. Он наклонил голову, не отводя взгляда от Хиги, который, к его большому удовлетворению, начал ерзать на месте. — Не могли бы вы рассказать мне о своих впечатлениях о Бакуго как о студенте и сверстнике? Хига, не колеблясь, разразился длинной речью, восхваляя Бакуго — все, от его причуд до ‘доброго и отзывчивого характера" и ‘лидерских качеств’. Это было откровенно ужасно. Неудивительно , что эго Бакуго так велико, как оно есть. Наконец, он потерял терпение от непрекращающегося поклонения своему наименее героическому ученику и поднял руку, призывая к тишине. — А что насчет Мидории Изуку? Лицо Хиги исказилось. — Ну что ж…Должен сказать, все были довольно удивлены, что Мидория попал в UA. Он никогда не был... Ну, он никогда не проявлял того, что можно было бы назвать героической натурой. Или даже стремление к успеху, учитывая его оценки. Мидория, и не герой? Не ведомый? Он никогда в жизни не слышал такой чуши. Но кто он такой, чтобы мешать директору вырыть себе могилу поглубже? — Не могли бы вы пояснить это подробнее? — спросил он, его голос стал шелковистым и медово-сладким, что говорило даже самым безрассудным, что им нужно либо бежать, либо готовиться к худшему. Однако Хига, по-видимому, был новой породой тупиц; он даже не колеблясь кивнул и снова заговорил. — Мидория всегда был немного беспокойным ребенком. Он, несомненно, завидовал нашим причудливым ученикам, особенно Бакуго; в конце концов, Бакуго был его самой частой мишенью. — Хига медленно покачал головой. Он поднял бровь, желая, чтобы его Причуда оставалась инертной. — Он нацелился на Бакуго? — О, да! Мидория всегда затевал драки с другими учениками, а затем пытался свалить вину на них. Он был очень немотивированным учеником; это чудо, что ему удалось сдать экзамены. И он постоянно действовал в попытке привлечь к себе внимание. Что ж, ни одно слово из этой чуши не было правдой. Мидория ненавидел внимание; избегал его, как будто оно могло сжечь его — что, скорее всего, было правдой, учитывая все обстоятельства. Мидория избегал конфликтов любой ценой, если только это не было сделано в защиту другого. А у зеленушки были одни из лучших оценок в классе. К настоящему времени у него было более чем достаточно доказательств дискриминации, но была еще одна вещь, которую он хотел, чтобы Хига признал. — С чего бы ему ревновать к причудливым студентам? Хига тяжело вздохнул, хотя Шота мог услышать скрытое самодовольство. Этот ублюдок, вероятно, думал, что собирается раскрыть самую глубокую тайну Мидории. Шутка с ним. — Видите ли, Айзава-сан, Мидория был без Причуд! — О? — Он оставил вопрос открытым, и Хига заглотил наживку. — Да, он был без Причуд с того дня, как поступил в эту школу, и до того дня, когда ушел. Я понятия не имею, как ему удалось изобразить Причуду на Спортивном фестивале, но я могу заверить вас, что это неестественно. Он предположил, что Хига был частично прав, в том, что причуда Мидории изначально не была его, но все остальное, что он сказал, было ужасно неправильным, и он собирался наслаждаться разрывом своего пузыря. Он наклонился вперед, мило улыбаясь и наслаждаясь дрожью, которая пробежала по жалкому подобию педагога. Казалось, Хига наконец осознал, что в какой-то момент во время интервью он сказал что-то ужасно неправильное. — Что ж, это все, что мне нужно было услышать. Конечно, было бы неплохо, если бы все это не было полной чушью, но мы не все можем получить то, что хотим. — Сейчас. Его улыбка стала шире, приняв форму "логической уловки" — Позвольте мне сообщить вам кое-что. Бакуго - самый несговорчивый, агрессивный и эгоистичный студент, которому я когда-либо преподавал, и ясно, что ваша школа частично виновата в этом, поскольку вы все потакали его гордости. Вы существенно отбросили его назад. Но, возможно, что еще хуже, вы потерпели полную неудачу с Мидорией. — Его улыбка исчезла, и он впился взглядом в директора, позволяя своей причуде вспыхнуть. — Мидория - преданный, сострадательный и умный ученик и прекрасный герой. У Бакуго есть потенциал, но до тех пор, пока его отношение не улучшится, он будет всего лишь еще одним Старателем, и мне действительно не нужен еще один такой человек. — Он поднялся на ноги, все еще свирепо глядя на съежившегося человека. — Итак, вы дали мне много вещей для расследования. Ожидайте электронное письмо от Незу с просьбой предоставить записи с камер видеонаблюдения за последние три года, а также все отчеты об инцидентах с участием Мидории Изуку и Бакуго Кацуки. Я рекомендую вам делать так, как он говорит. У UA очень хорошие юристы. — Он выпрямился и направился к двери. — Я сам себя провожу. Он прошелся по коридорам, пытаясь взять свою Причуду под контроль. Как только он оказался на улице, он вытащил свой телефон из кармана и отключил аудиозапись, отправив файл Недзу. Крыса ухватилась бы за возможность уничтожить еще одну коррумпированную школу. Возможно, он даже получит прибавку к жалованью за то, что привлек внимание своего босса к школе.