Шутка судьбы

– Ты не думаешь, что она права? Может не стоит так опрометчиво останавливаться на первом попавшемся варианте, а поискать ещё? – успокаивала Паркинсон своего друга, который 10 минут назад влетел в гостиную Слизерина с яростным взглядом Грифона. Она еле успела утащить Малфоя в комнату, пока ему никто не попал под горячую руку. – Панс, только ты не начинай. Я хоть что-то нашёл. И можно этот вариант хотя бы проверить, чтобы не тратить время впустую, – выплевывал слова Драко, в бешенстве мечась из угла в угол. – Ну, я-то понимаю, почему ты на нем так зациклился, но и ее я тоже могу понять. Она вроде как в Уизли влюблена и скорее всего мечтала подарить свой цветок непорочности именно ему. А ты для неё, уж извини, прежде всего не обладатель чистокровного благородного члена, а гадкий слизеринец и бывший Пожиратель Смерти, вчерашний злейший враг. Ты хоть понимаешь, в каком она раздрае сейчас? – Это не оправдывает ее идиотского поведения, – снова буркнул Малфой. – Давай ещё пороемся в твоих книгах, – спокойно предложила Панси. – Кстати, почему они все о проклятьях? Тебе не приходило в голову, что это может быть что-то другое. Например, зелье? – Проклятье — это самое очевидное и логичное. У зелья срок действия ограничен. Максимум неделя. А у меня эта херня с лета. Ни у кого нет такой возможности незаметно пичкать меня всякой дрянью на протяжении нескольких месяцев. – Да, ты прав, – кивнула Панси, пробегая глазами очередной старинный фолиант. – А что насчёт… Я тут подумала, такое случается. Очень редко, но все же. Родственные души. – О, я тебя умоляю, – закатил глаза Драко. – Только не говори мне, что ты веришь во всю эту соулмейтскую чушь. – Но все же. Тем более, у неё это началось в день рождения. Ты не знаешь точно про себя, но вполне возможно, что в июне. А родственная связь начинает проявляться как раз в день совершеннолетия. – Это исключено. Во-первых, я о таких случаях в реальности вообще не слышал, разве что в сказках встречал. Во-вторых, какие из нас, к драклу, родственные души? И в-третьих, даже из того, что я читал о соулмейтах, главный показатель такой связи — одинаковые метки на теле или имя пары. Ни того, ни другого у нас нет. Дальше изучение книг проходило в относительной тишине. Лишь изредка Паркинсон вставляла свои комментарии, когда находила что-то интересное. Но ничего нового, похожего на его случай так и не отыскали. И Драко все больше убеждался в своей правоте. Осталось только Грейнджер в этом убедить. Он хотел как можно скорее избавиться от этого дурацкого проклятья. Ну, и затащить гриффиндорскую недотрогу в койку, конечно. Зря что ли он столько страдал?.. Следующим вечером расстроенная Грейнджер сообщила, что поход к профессору ЗОТИ хороших новостей не принёс. Для неё, естественно. А вот теорию Малфоя он как раз подтвердил. Хотел бы Драко посмотреть, как девчонка выпытывала у нового препода информацию о возможных проклятьях с такими симптомами. Наверное, стояла вся краснющая на грани обморока и рассказывала про знакомую друга её подруги, которая столкнулась с такой проблемой и не знает, как ее решить. Через день с тем же результатом она вернулась из Мунго. Здесь наврать с три короба уже не получилось, даже пришлось осмотр пройти. Что ей там попался за врач такой некомпетентный непонятно: он только в справочниках рылся, но ничего толкового так и не сказал. Тем не менее, был весьма обеспокоен и велел остаться в больнице на несколько дней для полного обследования с консилиумом врачей. После такого предложения Грейнджер, как умеет, по-геройски улизнула из Мунго и вернулась в Хогвартс. – Хорошо. Я согласна, – наконец, выдала она, на радость Драко. – Но мне нужно время, чтобы решить кое-какие вопросы. – Лааадно, – теперь Малфою можно было уже не давить, успокоиться и ждать. Осталось-то совсем недолго. – Когда? – Можно в субботу, – смущенно предложила Гермиона. – Только я не знаю, где. – Этот вопрос я решу, – хитро улыбнулся Драко. – Тогда до субботы, Грейнджер. А суббота уже послезавтра.