Ким. Разделенные.

      Madonna — Mrs. American Pie       Чонгук отпускает очередного покупателя. По местному радио крутят все то же «ретро». Парень подпевает, просматривая ленту местных новостей в телефоне.       «Полиция обнаружила голубой Форд Сиерра, который был угнан ранее. Водитель погиб на месте».       Когда парень открывает новость, его брови сводятся к переносице. Личность девушки удалось установить — это пропавшая без вести двадцатичетырехлетняя Дженнифер Райз. Разбитая машина найдена на берегу реки. Полиция считает, что это самоубийство. Автор статьи — журналист Ким Намджун.       Чонгук округляет глаза. А он крепкий орешек. В этот самый момент дверь в магазин открывается и сопровождаемый звоном колокольчиков в помещение входит Намджун.       — Привет, — говорит мужчина, ставя на кассу сок.       — Не нужно спрашивать, видел ли ты новости, да?       Намджун ухмыляется.       — Поговорим позже. Вечером.       — Ладно.       — Встретимся у меня?       — Как скажешь. Только я буду голоден как волк, предупреждаю.       — По мне соскучился?       — Нет. Просто есть хочу.       Двое обмениваются телефонными номерами, и Намджун скидывает свой адрес.       — Не скучай, до вечера, красавчик. Буду ждать.       — Ага.

…

      Madonna — Frozen       — Привет, — говорит Намджун.       Чонгук стоит напротив с пакетом в руках.       — Проходи, — мужчина открывает дверь шире и отходит в сторону.       Чонгук снимает обувь и проходит в небольшую комнату, совмещенную с кухней. Сразу же осматривается. Намджун подбегает к кровати, стоящей в углу и собирает разбросанную там одежду.       — Прости я… заснул и у меня бардак.       — У тебя очень уютно, — говорит Чонгук.       Комната и правда выглядит комфортной. Она угловая, поэтому на двух стенах есть по два окна. Сразу же слева стоит диван и маленький столик перед ним, дальше кровать. Справа шкаф и ниша, где располагается кухня. Вот и все. Парень поднимает глаза и видит пятна на потолке. Видимо, здесь протекает крыша. Зато какой вид из окон, прямо на перекресток внизу. Черные жалюзи прикрыты не до конца. Сквозь них видно улицу и зажегшиеся фонари. К этим окнам бы письменный стол, за которым можно сочинять истории, смотря на дождь или изредка идущий снег.       — О чем задумался? — слышится сзади.       — Мне нравится твой вид из окон. И вообще мне нравится это место. Ты живешь в прекрасной квартире.       — Она вся прогнившая, и пол скрипит.       — А еще здесь пахнет тобой…       — И как я пахну?       — Ты пахнешь летом.       — Летом… Ладно, давай пакет. Что там?       — Я захватил вина и чипсов.       — Я как раз готовлю ужин. Ты вовремя.       — Мы договорились. Конечно я вовремя, — улыбается Чонгук.       Он проходит на кухню, ставит пакет на стол и достает оттуда вино. Намджун подходит сзади вплотную. Он медленно кладет руки на лопатки Чонгука, ведет ими вверх и зарывается в черные волнистые волосы. Собрав волосы в пучок и приподняв, мужчина нежно касается губами шеи. Он целует по линии роста волос и за ухом. Чонгук шумно выдыхает и прикрывает глаза. Ему никогда не было так хорошо. Он обожает прикосновения этого мужчины, жаждет их, словно измученный путник в раскаленной пустыне, он падает в него, растворяется в нем.       — Я так соскучился, — шепчет Намджун.       Его слова такие горячие, такие нужные прямо сейчас, такие окутывающие. Чонгук не выдерживает, он разворачивается в руках мужчины и смотрит ему в глаза.       — Намджун…       — Что?       — Хочешь встречаться со мной? Давай станем парой.       — Хотел предложить то же самое, — голос низкий, хрипловатый.       Руки Чонгука скользят по груди мужчины, поднимаются до шеи, пальцы касаются подбородка.       — Я влюблен в тебя до потери сознания, — шепчет в губы Чонгук. — Я хочу быть с тобой.       — Ты не знаешь, с каким монстром связываешься, — отвечает Намджун.       — Расскажи мне… Расскажи мне о себе…       Глаза парня огромные, черные, пленительные. Намджун не может врать этому человеку, он перед ним совершенно голый, более того, Чонгук догадывается, что он сделал.       — Давай сначала поужинаем, — говорит Ким.       — Отличная идея.

…

      Alex-Productions — Dark Trap       — Они считают, что это самоубийство, — ходя по комнате с бутылкой вина говорит Намджун.       — А ты считаешь по-другому? — спрашивает Чонгук, лежащий в постели.       — Я знаю, что это не так.       — Расскажешь?       — Это убийство.       Чонгук молчит.       — Я знаю это потому… что это я убил ее. Эта сука… она слишком много пиздела. Да, мы познакомились в клубе, она мне отсосала пару раз, как я и говорил. Больше ничего не было, но в тот вечер… В тот вечер она позвонила и сказала, что нужно обсудить кое-что важное. Я приехал, мы выпили. Она предложила потрахаться, а я отказал. Меня не возбуждают женщины, а в рот мне все равно кому вставлять. Мой отец, знаешь… он застукал меня, когда я был подростком. Мы были с моим соседом. Он сказал, что я жалкий гей и вышвырнул меня из дома.       — Мне жаль…       — Мои предки… мои родители родом из Кореи. Я приемный ребенок. Меня забрали из детдома. А потом мы переехали сюда. Когда отец застукал меня, его слова… эта неприязнь, знаешь… — из глаз Намджуна текли слезы, — он назвал меня жалким геем. С восемнадцати лет я без родителей. Скитаюсь по стране, я жил у друга, закончил колледж… Эта сука Райз посмела посмеяться надо мной, когда я отказал, понимаешь? Она сказала, что я — жалкий гей.       — Боже…       — И я не выдержал. Что-то в моей голове переклинило. У меня были таблетки в кармане. Снотворное. Я подсыпал ей их в стакан, когда она уходила в туалет. Я кончил ей в рот, вероятно она ходила это все выплюнуть. А когда вернулась, она начала шантажировать меня. Сказала, что моя сперма у нее в вагине и что она скажет полиции, что я изнасиловал ее. За молчание она хотела миллион долларов.       — Что? Миллион?!       — Да. Я пытался объяснить, что это очень большие деньги, но она ни в какую. А потом она выпила вино из своего стакана, и через несколько минут ей стало плохо, она легла на диван. Эти таблетки так не действуют. Я слышал, что она принимала наркотики, и спросил, что она приняла. Она спала так глубоко, а я был так зол… Черт возьми. Около ее дома стоял голубой Форд Сиерра. Видимо, она угнала его. В общем, я посадил ее в тачку и поехал к обрыву. А дальше…       Чонгук не может больше смотреть на душераздирающие слезы мужчины. Он поднимается с кровати и подходит к нему вплотную. Он обнимает так сильно и так нежно, что Намджуну хочется остаться в этих объятиях навсегда.       — Я убил эту суку.       — Ты защищал себя.       — Она взбесила меня, понимаешь?       — Сейчас будут проверять всех, кто может быть к этому причастен. Не знаю, сколько хранятся телесные жидкости, но вдруг она блефовала?       — Что ты имеешь ввиду?       — Что если она выплюнула твою сперму? Тогда полиция ничего не найдет.       — У нас такая полиция, что всем насрать.       — Но тебе страшно…       — Да, Чонгук, мне страшно.       — Будем надеяться, что версия самоубийства подтвердится.       — Да. Хорошо бы. Легко можно обдолбаться каким-нибудь дерьмом, потом выпить снотворное и съехать с обрыва. Я давно работаю с нашими детективами. Они тупее баранов.       — Да уж, я заметил…       — Что ты имеешь ввиду?       — Просто видел их со стороны.       — Понятно.

…

      Diary of Dreams — The Valley       Чонгук лежит свернувшись на постели калачиком. Сзади, вплотную прижавшись, его обнимает Намджун. Он размеренно дышит в затылок, нежно поглаживает плечо парня и жмется к нему все сильней и сильней.       — Я люблю тебя, — шепчет в ухо Намджун. — И я не знаю, захочешь ли ты полюбить монстра.       Чонгук молчит.       Он осторожно переворачивается и сталкивается глазами с мужчиной.              — Я тоже люблю тебя. И меня не пугает твой монстр.       — Я убил человека, Чонгук.       — Это же была та самая ночь, когда ты остановил мой пикап?       — Да.       — Ты был таким мокрым и таким несчастным. Мне было так тебя жаль.       — Мне самому было себя жаль.       — Я тоже усыновленный ребенок, — говорит Чонгук. — Меня взяла семья из США, когда я был еще совсем крохотным.       — Ого…       — Я родился в Сеуле, и моя фамилия Ким. Такая же, как твоя. Знаю, что это очень распространенная фамилия в Корее.       — Совпадение, — улыбается Намджун.       — Мой приемный отец был корейцем, отсюда фамилия Чон.       — Понятно. Я тоже из Сеула.       — Как думаешь, Намджун, мы встретились бы, если бы жили там?       — Не знаю… может быть… Я был бы каким-нибудь директором крупной фирмы, а ты моим конкурентом. И вот, когда мы бы встретились первый раз, я бы влюбился в тебя окончательно и бесповоротно. Уступил бы тебе. Отдал бы половину фирмы…       — Что ты такое несешь? — говорит Чонгук.       — Я уверен, все так и было бы.       Парень смеется. Намджун не может насмотреться на это прекрасное лицо. Он трогает пальцем его щеки, проводит подушечкой по векам, касается губ.       — Я люблю тебя, — говорит Намджун.       — Я тоже, — отвечает Чонгук. — Давай спать, завтра рано вставать.       — Давай.       Блики фар изредка проезжающих где-то внизу машин отражаются на стенах прерывистыми полосами и тут же исчезают. Воздух в комнате становится прохладнее, за окном начинается дождь. Чонгук засыпает в объятиях Намджуна. Пространство заполняет тишина.