перезвони.

***

Глеб, вне зависимости от того, в какой компании бы не находился, зачастую ведёт себя не особо громко: если трезвый — точно. Поэтому, в поезде, ещё и в одиночестве, он вообще никакой активности не проявляет. Только в статичном положении валяется как тряпичная кукла, да под Пласибо ревёт первые пару минут поездки. И то негромко. Доезжает, благо, относительно быстро, даже слезы кончиться не успевают и панические атаки не бьют рекорд.. А по приезде, уже ближе к семи, решает по привычке Серафима проинформировать:

Серафим

я приехал

Дождяра, 18:34

Сам Сидорин, видя всплывающее уведомление от телеграмма, сбрасывает входящий звонок с Андреем и, переходя в мессенджер, сразу отвечает: Понял принял Че как ты там? Серафим, 18:35

да я только разложился

впадлу шмотки разбирать пиздец..

ща спать лягу наверное пока никто не в курсе что я приехал)

а ты?

надеюсь, тебе не так одиноко как мне будет

Дождяра, 18:35

Стянув с себя всю уличную одежду, он ложится на кровать и, распластавшись по ней звездой, принимается строчить сообщения точно как малолетка в пубертате: то есть, лежа на животе и махая ножками в разные стороны.

Ну Пока непонятно Да я сам надеюсь но как будто бы всё заведомо хуёво выходит( Серафим, 18:36

ну че ты

звони, если что

по телефону все таки лучше, чем никак вообще, хотя бы голос мой с тобой будет, хули..

Дождяра, 18:36

Но как бы Глеб не издевался и не пытался найти более-менее щадящие варианты, в сегодняшней дизморали всё-таки выиграет Серафим: видеосообщение записывает, где с возмущением и сигаретой в зубах выскажет, что «Да ну, это другое блять, то ли дело вот вместе сидеть», как самый настоящий дед себя проявляет, не иначе. И раз уж в ход пошли аж видеосообщения, то и Глебу пора расчехлиться.. Он же мастер в этом деле. Так что, прослушав сие недовольство, он в ответ практически идентичное записывает, заранее прикрыв куском одеяла своё голое тело до надписи про какое-то мементо и про какого-то мори. — Ну слушай, чувак, я же тебе контакты кидал, — он улыбается в камеру, поправляя очки, — раз так одиноко, хули.. ну, ю ноу? — издёвка так и сквозит в голосе, а видеосообщение отправляется. Ты так говоришь будто я этого не сделаю Ну типа Серьёзно?)) Серафим, 18:43

ты сначала сделай

интернет-герой)

Дождяра, 18:44

— Жди блять. — крайне серьезным тоном заключает в голосовом сообщении Серафим, после, сразу же переходя из диалога с Глебом во вкладку сохраненных контактов. Меняются дни, но Серого точно не меняют — Викторов это и слышит, и видит в его до коликов знакомой смене интонаций, которая опять невольно прошибает флешбеком на мысли о былом-старом. И от такого резкого тепла где-то в области солнечного сплетения, он уже машинально улыбается. Но виду старается не подавать — он ведь неприступная башня.. Поэтому, зажав кнопку голосового, лишь хихикает ехидно, продолжая тянуть буквы своей саркастичной интонацией: — Какой ты важный дяденька, я ебал.. ну давай-давай..

***

Трубку, как Глеб его называет, Серёга берёт почти моментально. Всегда на связи, а тут ещё и контакт знакомый звонит. Хотя, за последний месяц, ни то, что «знакомый», а уже почти родной — Глеб ведь всем вокруг уши прожужжал тем, что они помирились. И Старому из-за этого теперь приглядывать приходится вдвойне.. Приветствуется по традиции на своем веселом настрое, да так, что по ту сторону, кажись, слышно эту его улыбку фирменную. А после прелюдии, как и положено, задает весьма логичный вопрос:  — Ты что-то хотел? А Сергей Слэм для Серафима — однозначно не самый приятный человек.. особенно после неоднократных наблюдений за тем, как во время любых общих тусовок, когда он спину Глеба вечно прожигал ужасно осуждающим взглядом. Хотя, к самому Сидорину он относился вполне себе лояльно, улыбался постоянно, даже как-то шутил.  Но общаться с ним приходилось что тогда, что сейчас — только в очередной попытке выпросить себе Викторова в Петербург на подольше.. так что, после приветствия он сразу приступает к непрямым таким вопросам, даже исключая переодически «нахуй» и «блять». — Ой, да тут так, по мелочи.. поинтересоваться хотел, когда там Глеб в ближайшее время свободен будет?  Слэм в ответ сначала вздыхает максимально тяжко, а после, выдержав дополнительную паузу в размере секунд пяти, за которые, видимо, успевает сформировать Глебу план на новый тур, наконец цедит в динамик:  — Понятия не имею.. ну, месяц может быть. нам трек допилить надо и пару концертов столичных. А чё? — Ага, понял.. да так, ну, может, там в Питер отпустите его на подольше, если время будет.. отдохнёт как раз — и там уже треки, не треки..  — А у самого попросить язык отсохнет, что ли? Ну, пусть откатывает оставшееся и там уже поговорим. Я не против, пусть только сам мне позвонит. — строгим тоном заключает Старый, будто зная, что у Глеба либо духу позвонить не хватит, либо ему просто отказать легче будет. Манипулятор тот ещё, на опыте уже. — Ну что ж вы сразу так, я ж для себя прошу.. — уж очень елейно подлизывается Серафим, стараясь всё ещё не сильно открывать завесу тайны своих намерений.  — Для себя?.. это чё ты там с ним делать собрался.. — то ли с сарказмом, то ли с реальным интересом спрашивает Старый, пока сам Глеб Серафиму в личку всеми силами спамит мемными пикчами, даже не подозревая ни о чем. — Ну да, — а сомнительный вопрос от Слэма даже Серафима в ступор вводит: наличие шутки сейчас может зарешать запрет на выезд Глеба в Петербург вне концертов вообще, но Сидорин всё равно решает спиздануть: — типо, вы же знаете, мы дружим.. вот, не общались сколько, надо же восполнять. — Серафим?.. ага.. ну.. только в целости верни. А дальше там уже ваши.. э-э.. терки.— судя по всему, в связи с приездом Глеба, Старый сегодня не такой уж и злодей-продюсер, как обычно..  Поэтому, до Серафима и его своеобразных формулеровочек не сильно докапывается, а лишь слабовато гогочет в трубку, мол, без б.  — Ты его только в известность поставь, что из Москвы забирать собрался, чтоб без истерик потом. — наконец завершает этот не особо приятный диалог важный крендель, а затем, дослушав ответ, спокойно выключает трубку. А Серафим, наконец освободившись от этих деловых разговоров, возвращается в личку Викторова в телеграмме, моментально записывает кружок с довольной, чуть ли не кошачьей улыбкой, кратко интригуя:  — Угада-ай что.. 

а? что?

Дождяра, 19:10

Ну угадай кого я в Питер отпросил Серафим, 19:10 — Еба-ать.. меня? — не сдержав эмоций, Глеб всё-таки и сам на кружочки переключается, постепенно подключая к ним и всю свою артистичность. — набери мне, сро-очно! И как только на телефон поступает гудок, он сразу же поднимает трубку и включает камеру, на себя направив, дабы Серафим точно видел, что натворил. — Си-има, блять.. это че, правда? — Ну типа того, да, правда.  — Да, реально? А когда теперь? — кажется, от позавчерашнего Глеба, готового Серафиму глотку за «истеричку» перегрызть, сейчас не осталось абсолютно ничего: теперь, на том конце провода, где-то на окраине Москвы, закутавшись по плечи в одеяло, сидел лишь тот самый Викторов: со стеклянными глазами, чуть ли не выпрыгивающим сердцем и, самое главное, — искренний. Искренний настолько, что меж слов так и норовила проскочить предательская дрожь. — Недели через две, вроде..  — еле сдерживая улыбку от такого щенячьего взгляда, который уже чуть ли не в душу лез, Серафим продолжает старательно не выдавать всей своей радости.  Вроде бы только сегодня разъехались, а уже следующую встречу спланировали, обговорили, теперь Серафим в чертовом Питере будет ждать Викторова и надеяться, что у Сергея Слэма не семь пятниц на неделе и он действительно выполнит обещание, за которое Глеб чуть ли не убиться должен был..  — На подольше, да? — всё, с цепи контроля сорвали — теперь тысячу и один вопрос от него терпи. хотя, спасибо уже на том, что хотя бы в телеге обратный отсчет не завёл.. хотя, кто знает, не заведет ли.. две недели ещё, всё-таки. — Да, Глеб, да..  — Пиздец.. это каким хуем вообще.. но спасибо?  типо, получается, скоро уви-и-идимся..? — и все же, каким серьезным Глеб бы не пытался показаться, эта его интонация все равно всячески выдавала внутреннего ребенка. да и глазки прямо светятся теперь, бликуя в объектив камеру. — У меня свои методы.. и, получается, да, увидимся. — уже откровенно улыбаясь, заключает Серафим, прикуривая очередную сигарету.  — Я буду ждать, Сим.. — совсем тихо бубнит Викторов, при этом, прижимая динамики как можно ближе к губам, будто телефон сейчас вместе с Серафимом по ту сторону сожрёт. — Очень жду тебя, родной.. — окончательно сдавшись в угоду своей самой нежной стороны, почти что мурлычет в ответ Сидорин, выпуская дым в телефон.  — Ну всё, давай тогда, я спать пойду. — вроде как успокоившись и отпустив подальше трепетные мысли о грядущей поездке, подытоживает Глеб, но уже спустя пару секунд молчания, всё же не сдерживается: вдох, выдох — и..   — Люблю тебя. — прижав динамик к потрескавшимся губам, еле слышным шепотом добавляет, а затем, то ли от испуга грядущего ответа, то ли рефлекторно, сбрасывает звонок.  И непонятно, конечно, с каких это пор обычное, братское-дружеское «люблю» у него вызывает такую резкую бурю эмоций.. но никакого значения он пока что этим мыслям не придаёт.  А Серафим даже ответить ничего не успевает.. приходится снова текстом печатать: Давай, спокойных снов И я тебя тоже Серафим, 19:15