Connecteds

      Демон-удильщик нервно сцепил вместе руки и плотно прижал их к животу.       Он стоял напротив громоздского рабочего стола, чувствуя себя ничтожно маленьким перед возвышающимся над ним Воксом. Оверлорд ударил по тёмной твёрдой поверхности двумя руками, исказившись искрами электричества на долю секунды. — В гарантном листе было сказано, что ни одно из изобретений не будет взрываться раньше срока. Когда заказ был обсуждён — ты говорил, проблем не будет. И что же мы имеем? — Вокс подхватил обугленную и искорёженную часть металла, раньше представляющую из себя подобие насекомого, и швырнул под ноги Бакстера, стыдливо стиснувшего зубы. — Объясни это, пока мы не начали прямой эфир, после которого вряд ли кто-то вообще станет брать у тебя эти игрушки. — У всех есть человеческий фактор. — промямлил демон, выставив вперёд указательный палец и тут же опустив его. — Вероятно, я мог спутать поставку с бракованной…       Вокс пальцами схватился за дальний край стола и подался вперёд всем телом, метая искры. Бакстер сделал несмелый шаг назад и выпрямился, как оловянный солдатик. Его сине-серая кожа стала на тон светлее, когда он почувствовал разряды тока вокруг своего лица. — Никаких факторов в работе со мной. Никаких браков и последствий. Ты обязан был следить или хотя бы лично проверить всё перед отправкой! Не сделав это ни через день, ни через неделю, ты лишь ухудшил своё положение, и теперь сам начнёшь исправлять ситуацию.       Это было идеально. Нет, даже слишком просто. Выражение лица Вокса дрогнуло от осознания, что он мог сделать.       Практически то же самое, что сделал с Пентиусом, так сильно желавшим присоединиться к команде Ви. — Ч-что… что нужно делать?       Вокс отпустил края стола и опустился обратно в комфортабельное кресло.       Его взгляд метнулся к раскрытой папке, на первой странице которой красовалось печатное фото Чарли в её рабочей форме. Он вспомнил недавнее, выставленное на «VoxInst», зашёл посмотреть на новый профиль сразу после того, как убедил принцессу не переживать после взрыва жука и отправил домой.       Внутри копошилось странное ощущение. — Проникнуть в отель. Подружиться со всеми, докладывать о каждой важной детали. И главное — следить за правильным внедрением жуков. Следить, чтобы они не взрывались раньше срока.       Бакстер открыл рот, собираясь задать парочку вопросов, но вместо этого задал лишь один. — Для чего тебе подрывать отель?..       Вокс планировал взорвать его руками Пентиуса.       У глупого змея был потенциал к разрушениям, и порой он делал это почти неспециально, из-за чего подозрения всегда обходили его стороной. Однако каким-то образом обаятельная принцесса смогла переманить его на свою сторону. В конечном итоге — потерять.       Однако сама цель заключалась в причинении вреда тем, кого он недолюбливал. В первую очередь, самодовольному оленю, прошлое с которым было одним из самых отвратительных воспоминаний, полных лицемерия и обмана.       Затем отель, абсурдность его сути, надежда на то, с чего Небеса смеются по сей день.       Вокс, как и большинство живущих в Аду, относился к полёту фантазии принцессы с пренебрежением. Мог говорить ей в лицо, что допускает вероятность искупления, но на деле насмехался.              Пока это действительно не стало проблемой, когда к нему обратился сам Люцифер, заключив с ним сделку на обширный и дельный показ рекламы. Вокс продался за оборудование, ослепился жадностью, чтобы в ответ за такую мелочь приумножить величие Ви, сделать его дороже.       Но наткнулся на благодарную Чарли.       Он играл с ней, увидел возможность подбрасывать жуков при каждом удобном случае, и Вал с Вельветт одобряли это. Они оба заметили, как она восхищена его работой, как горели красные глаза, да ещё и с таким пристрастием, будто всё, чего она желала — так это забраться к нему в экран и вести бесконечные вещания о полезности отеля.       Он немного ненавидел это. Иногда боялся себе признаться, какой интересной выходит игра, и как Вокс понимает… что не до конца хотел бы вредить ей. — Есть свои причины. — наконец, ответил он. — Тебе не нужно спрашивать. Нужно делать свою работу. И… — Вокс задумался, замер кончиками когтей на печатной фотографии Чарли и стиснул плазменные зубы в сомнении. — …убедись, что её не будет там во время взрыва.

***

— Ниффти не спала ночью. Шёл попить воды и чуть не обосрался, когда увидел её лицо в свете фонаря. — кидает Энджел Вэгги, перелистывающей страницы журнала. — Мне всё равно. Лишь бы снова ничего не взорвалось.       Она не хочет находиться здесь и тем более смотреть на фото паука в странных костюмах, но делает это, потому что ей интересно понаблюдать за проведением терапий Чарли.       Вэгги не участвует в них, как и Энджел с Хаском, поэтому они заняли оба дивана, подслушивая и иногда подсматривая, как идут дела.       После недавней стычки Чарли действительно взялась за терапии, преодолев ссору Билла и Эвелин, и терпеливо учила их делиться. Она считала, это один из важных уроков — уметь делиться. А на свой страх и риск практикантом урока — а лучше сказать жертвой — выступил Кики.       Бедняге чуть не оторвали хвост, но в конечном итоге реабилитирующиеся к чему-то да пришли. — И помните: делиться — важно. Особенно, если вы зовёте себя партнёрами. И кроме того, — Чарли подхватывает свой планер, чтобы вычеркнуть один из пунктов и сделать несколько новых пометок, — я бы оценила контакт. — Контакт? — переспрашивает Сильвер. — Любой тактильный контакт.       Чарли бессловно просит Аластора посодействовать. Он появляется из теневой дымки с безупречно широкой улыбкой и подаёт принцессе руку. Она вкладывает в его ладонь свои пальцы и сжимает её. — Дружба, любовь или просто общение — я хочу увидеть обыкновенный контакт. Пожалуйста.       Вэгги, Хаск и Энджел таращатся на сомкнутые руки Чарли и Аластора. Затем медленно переглядываются между собой, задаваясь вопросами, которые не стоит произносить вслух. Всё это выглядит до странного приторно и неприсуще радио-демону, даже если это всего лишь услуга для проведения терапии. — Тук-тук!       Рози громко обозначает своё появление, и Аластор нервно дёргается. Его рука мгновенно выпускает руку Чарли и безвольно опускается вниз. Улыбка становится донельзя нервной, будто он только что был пойман на измене. — Рози! — Чарли приветственно машет рукой.       Постояльцы, взглянув на гостью, затем на наставницу, пожимают плечами и спешат как можно скорее уйти, чтобы ни минуты не терпеть то, о чём их только что просили. Если Сильверу было всё равно, то Билл и Эвелин уж наверняка не готовы к тактильности или любому роду контакта. — Прости, милая. Я немного опоздала. Были некоторые… проблемы. — Всё в порядке? — Аластор присоединяется к разговору, стараясь выглядеть максимально непринуждённо. Он подхватывает руку женщины, облачённую в перчатку, и подносит к своим губам.       Взгляд Чарли дрожит, когда она смотрит на это, и потому спешит неловко отвести его. Сердце заходится в частых ударах. — Да, в полном.       Этот кряхтящий и злобный голос не принадлежит Рози, а значит… — Я давно хотела взглянуть на отель, ещё после первой победы, и вот решила пойти с Рози сразу после разборки с тем жадным мясником! — маленькая ссутуленная фигура медленно выходит из-за спины предводительницы каннибалов. В её руках прозрачный пакет с ручками, внутри которого лежит несколько мертвенно-бледных и чуть окровавленных конечностей. — Мне тут и скидку сделали. — она смотрит в сторону ошеломлённых Вэгги и Энджела. — На что уставились, уродцы? Хуй я с вами поделюсь. Тьфу! — А это ещё что за экспонат? — спрашивает Энджел, скептически выгнувь бровь. — Лучше не спрашивай. — бормочет Хаск. — О-о, добро пожаловать, эм… Сьюзен?       Чарли нехотя предлагает ей руку, чтобы поприветствовать как полагается, но старушка лишь презрительно фыркает. К сожалению, одной песни в Городе Каннибалов мало, чтобы после всего заслужить её расположение.       Аластор слегка подталкивает Чарли в сторону. — Не занимай себя этим. Это того не стоит. — Верно, милая. Она просто посмотрит. — добавляет Рози. — Пф. — Сьюзен фыркает и ковыляет к бару.       Хаск закатывает глаза, не стесняясь громко вздыхать, а затем поднимается и шагает навстречу, чтобы обслужить её. Он видит взгляд Аластора, многозначительный и почти обозначающий «займи её», отчего Хаск лишь сильнее ненавидит его.       Чарли отходит от Аластора и Рози, принявшихся разговаривать о чём-то своём. Лишь отдалённо, со стороны, она замечает, как он смотрит на неё. Как нервно он выглядит, ведя себя обходительно и крайне осторожно, в то время как Рози даже не беспокоится о своей собранности. Она максимально расслаблена и весела, когда речь заходит о личном, касающимся их двоих.       «Возможно, у них будет шанс», — Чарли задирает рукав пиджака, чтобы взглянуть на почти заживлённые регенерацией царапины от осколков. В ноздри почему-то ударяет запах гари и тяжёлого дыма, а ещё терпкий запах одеколона от груди, в которую её до боли вжимали.       Ей немного обидно, что её отношения с Воксом даже самую малость не походят на отношения Аластора и Рози. Между ними нет злых интриг, заговоров и тайн, где кто-то кому-то что-то должен или обязан, предавая одного из своих друзей ради собственного блага. А она обязалась делиться с Воксом едва ли не всем, особенно жизнью Аластора.       Точно ли тогда так важно — делиться? — Всё нормально? — его рука дёрнула её за подбородок и развернула к себе.       Чарли запрокинула голову. Испуганными, слезящимися из-за гари, глазами посмотрела на оверлорда снизу вверх. Заметила несколько царапин на его прежде безупречном экране и поджала губы от какого-то необъяснимого чувства вины. Будто бы это она виновна в том, что жук вдруг взорвался.       Будто бы всё это случилось из-за её чёртового любопытства. — Д-да. Нормально.       Она знала, что это не так, но внутренне колотило всё тело. Она открывала рот в попытках отдышаться и сказать хоть что-то в своё оправдание, но наткнулась на странный звук, напоминающий треск телевизора перед тем, как он бы лопнул от напряжения.       …       Взгляд Вокса почти нечитаем, но ей показалось, будто она видела волнение.       Хотела уцепиться за него в своей глупой надежде на что-то. — А ты? В порядке?       Он молчал, продолжая сжимать её плечи. Спина, по-прежнему прижатая к твёрдой груди, ощущала лёгкие разряды, но отнюдь не такие приятные, как раньше. Они оба понимали, что Вокс на взводе — терпит, чтобы не выплеснуть всё, не показать себя монстром в её глазах, а потому и поторопил. Едва не выгнал Чарли силой за порог Ви-башни.       С тех пор они так и не списывались. Ни одного сообщения. — Чарли.       «Почему между нами так много холода?» — задумывается она, рефлекторно обняв себя за плечи. — Чарли, милая.       Она вздрагивает, увидев перед собой Рози, уже несколько раз окликнувшую её. Чарли мигом выпрямляется, заставляет себя опустить по швам руки и неправдоподобно улыбнуться. Пожалуй, слишком неправдоподобно. — Что тебя беспокоит? Выглядишь также неважно, как перед поднятием восстания. — замечает женщина-каннибал и ласково проводит пальцами по её плечу, чтобы приободрить. — Можешь поделиться, если тебе это нужно. Ты знаешь, я не осужу тебя.       Чарли открывает рот и тут же закрывает, покусывает губу. Боится преподносить то, что вертится на кончике языка.       Иногда так сильно хочется высказаться, но страх перебивает все намерения сделать это. Она знает, что у неё есть много тех близких, кому она бесспорно доверяет — могла бы доверить целую жизнь — но переживает из-за возможных осуждений.       Вероятно, это из-за Вэгги, с которой они до сих пор не поговорили. В глубине души Чарли понимает, что подруга права, но отказывается верить, что Вокс мог пойти на такие серьёзные меры, вроде личного истребления изнутри и с помощью жуков, которые взрываются при любом контакте. Есть догадка, что даже зрительном.       «Но зачем тогда нужен был тот жук в коридоре Ви? Бета-версия устройства?» — Хочешь, отойдём? — предлагает Рози.       Чарли кивает. — Можно пойти в гостевую комнату.       Рози по-матерински берёт её под руку и ведёт за собой к указанной двери.       По пути принцесса оборачивается, чтобы встретиться взглядами с Ниффти.       Маленькая демоница показывает ей контрольный жест, означающий порядок, но в груди всё равно копошится до странного пугающее предчувствие. — Ты поможешь мне поймать хоть одного, если ещё раз увидишь? — она присела на корточки, но хватать девушку за маленькие ручки не спешила. — Мне нужно удостовериться, действительно ли кто-то пытается помешать работе отеля или нет. Если будет жук, которого мы можем исследовать… — То мы быстро поймаем плохиша? — перебила Ниффти. — Да. — кивнула Чарли. — Тогда мы быстро поймаем плохиша и скорее избавимся от всех насекомых. — Для меня счастье — освобождать отель от вредителей. Можешь мне довериться. — Будешь что-нибудь? Чай, кофе? Алкоголь? — предлагает принцесса, собираясь магией призвать всё необходимое.       Пока что перед женщиной появился небольшой столик с расписной скатертью, а после и приборы, правильно расположенные по обе стороны от тарелки.       Рози качает головой и снимает с рук перчатки, оголяя светло-серую кожу с аккуратным чёрным маникюром. Она укладывает перчатки слева от себя, на мягкую обивку декоративного диванчика, и довольно наблюдает за хлопочущей девушкой. — Можно просто чай. Не заморачивайся.       Но заведённая мыслями и рассуждениями о том, что она поведает Рози, Чарли продолжает наполнять стол фруктами, какими-то солёными закусками и бутылкой ликёра. В воздухе она материализует две фарфоровые чашки, наливает в одну чай, во вторую — кофе с молоком и насыщенно пышной пенкой, после чего всё это опускается на маленькие плоские тарелочки перед ними.       Рози восторженно хлопает в ладони от запаха, исходящего от чайного напитка. Нотки эрл-грея и немного цитрусовых пробуждают невероятное желание скорее всё попробовать. Даже если это будет нестерпимо обжигающий кипяток. — Вот бы и мне уметь так быстро всё организовывать. — говорит Рози. — Ты отлично владеешь сервировкой.       Чарли польщённо улыбается. Она тянется за бутылкой ликёра, чтобы добавить немного в свой кофе. В грудь забивается неприятная тяжесть, камнем падает в низ живота. Чарли делает вдох прежде, чем с чего-то начать. — Я недавно поругалась с Вэгги… она обвинила меня в том, что я не слежу за отелем и вместо прямых обязанностей — которыми, кстати, я и руковожу — бегаю за тем, кто желает мне зла. — объясняет принцесса.       Она подносит кофе с ликёром к губам и тихо шикает из-за раскалённых краёв. Слишком перестаралась, когда всё создавала. — И что же? — Рози придвигается ближе. Её рука укладывается на колено Чарли, мягко сжимая его. Принцесса смотрит на изящные тонкие пальцы и красивый перстень с тёмно-синим камнем, обрамлённым веточками из золота. — Дело только в этом? Или ты что-то недоговариваешь, милая?       Чарли судорожно находит в себе силы признаться, до последнего обходит договор с Воксом, как тот же капкан. Она боится, что если Аластор и Рози станут многим ближе в будущем, то есть риск, что её секрет так или иначе вырвется наружу.       «Не хочу, чтобы Аластор ненавидел меня». — Ты знаешь Вокса? — спрашивает Чарли, смотря куда-то перед собой. Она перебирает пальцами, задерживает дыхание, словно её вот-вот утащат глубоко под воду. — В последнее время… я очень заинтересована… — выдавливает она. — И у нас с ним сотрудничество. Я готовлюсь снимать рекламы, одну за другой, а он будет честно транслировать всё на своём вещании. Ну, ты же понимаешь, что его телевидение самое популярное в Аду? — Продолжай. — мягко подталкивает женщина. — Я делаю кое-что нехорошее и выдаю личные секреты своего друга, чтобы эта сделка оставалась в силе. Мне стыдно за это, ужасно стыдно, но всё зашло настолько далеко, что в этой сделке я вижу уже не главное условие — продвинуть отель, а… — Чарли резко замолкает. Так ли она уверена? — Любовь? — подсказывает Рози.       Растерянная, Чарли кивает. — Я действительно забросила всё, что только можно. Я… я часто теряю сознание, чувствую себя вялой, раздражительной и чересчур наивной. Ощущение, что я всё ломаю. Всё, за что не возьмусь. Может, Вэгги права? Права, что взорвавшийся в отеле жук, подстава от Вокса? Что он… хочет навредить отелю? Моим близким? Мне?..       Рука Рози находит её лицо. Она, подобно Аластору, подхватывает её подбородок и разворачивает к себе так, чтобы их взгляды встретились.       Чарли крайне мучает то, что она не может прочитать ни одну эмоцию в глазах женщины, потому что их нет.       Но она прекрасно видит и осязает гнилой мир. Пускай не как все, но по-свойски.       «Я понимаю Аластора», — думается принцессе, — «мне тоже неведаны её эмоции. Не видно зрачков, не видно блеска, а так хочется разглядеть…» — Не сдавайся так быстро, милая. — лепечет Рози. — Вэгги не руководила отелем, чтобы знать, как всё сделать правильно, и я не виню её за это. Иногда легко сказать о том, что что-то можно решить по щелчку пальцев, но на деле это огромный труд. Пойти против всех — да даже выдерживать эту идею в зародыше — уже многого стоит. Главное — не забывать о своих желаниях, потому что есть те, кто верит в тебя, но боится. Вэгги боится. — Но почему? Ничего же серьёзного не произошло…       В глазах пощипывает.       Чарли ощущает приближение неминуемых слёз. — Есть такая заморочка — пытаться держать всё под контролем. Но, милая, взять живое существо под контроль… уверена, что она также, как и мы, считает это лишним. Эмоции всепоглощающи. Подбираются к сердцу, едва ты успеешь сообразить что сказать или сделать, взять себя в руки.       Рози смахивает покатившуюся слезу с красного пятнышка на щеке девушки. Чёрные губы гнутся в подбадривающей улыбке. — А насчёт взрывающихся жуков… — свободной рукой она стучит по своему подбородку в задумчивости. — Почему все решили, что это сделал именно Вокс? Были доказательства?       Если бы тогда, в коридоре из стеклянных стен, не взорвался жук — Чарли бы сказала «нет». Но теперь, когда теория Вэгги имеет место быть, а сама принцесса увидела всё воочию — сложно отрицать.       А врать не хочется. — На днях я была в башне Ви. Там был жук в террариуме из стекла. Я остановилась посмотреть. А он взорвался. Рози, просто взорвался. Мне не хочется верить, что Вокс сделал это нарочно, потому что, когда это произошло, он попытался защитить меня. — объясняет она. — Он был зол, велел найти поставщика. И я подумала… а что, если… — мнётся, — что, если это всё случайность? Ну, а жук просто каким-то образом зацепился за меня в одну из наших встреч. — А ты сама чувствуешь, что можешь доверять ему? Может, не стоит прыгать в омут с головой, пока не поймёшь, что за человек перед тобой? Я имею в виду, что время лечит не только раны: оно поможет понять, кто тебе друг, а кто… враг? — Я… я согласна. Понимаю и осознаю. Просто впервые за долгое время я… чувствую себя так хорошо. Рядом с ним. Немного холодным, но открытым к разговорам, я вижу, что могу помочь ему раскрыться. — признаётся Чарли. — Он… напоминает мне Аластора. Такая же закрытая книга, которую хочется прочесть. Порой жуткий и кажется чёрствым, но я знаю, что он хороший. Он много сделал для отеля и для меня, и без него я не достигла бы так много.       Аластор, подслушав часть разговора, гневно поджимает губы.       Отвратительно слышать сравнение с Воксом, желать раскрыть его.       Но последнее вынуждает его остыть, и тогда он вновь прикусывает губу до металлического привкуса. — Я тоже вижу Аластора таким. — заявляет Рози с мягкой улыбкой. — Несмотря на свою закрытость, он тоже кажется мне славным.       Чарли одаривает Рози ответной улыбкой и соглашается с этим высказыванием. Она почему-то вспоминает Мимзи, которая, с рассказа Энджела, говорила то же самое. — Он тебе нравится, Рози?       Она пользуется ситуацией, чтобы попытаться заставить женщину заметить, как близка её судьба. Но она, кажется, вовсе не так поняла заданный вопрос. — Конечно! Мы давно знакомы и много общаемся. Интересы отнюдь не все схожи, но зачастую мы умеем друг друга выслушать и понять. Он всё равно, что моя родственная душа, дорогая. — Рози ласково треплет щеку Чарли. — Уверена, ты замечала, какой он, когда с тобой.       «Что?» — одновременно думается ей и Аластору.       Словно между ними натянулась ментальная нить, простирающаяся от центра гостевой комнаты до коридора, у самой двери. — Я… не понимаю, что ты хочешь сказать. — Вместе вы сияете. — довольно говорит Рози, не стесняясь своих слов. — Я заметила лишь на мероприятии по случаю возвращения королевы. Между вами чувствуется связь, и как бы эгоистично не звучало…       «Нет. Нет, нет…» — …я вижу с тобой его больше, чем с Воксом.       Аластор не дослушивает и в порыве покидает коридор, надеясь, что его мозг вычеркнет это из воспоминаний навсегда. — Ох, н-нет… что ты, Рози… Я и Аластор — просто друзья. И коллеги! По правде говоря, я думаю, что он должен сиять… с тобой.       Рози моргает несколько раз в замешательстве. И не сказав ни слова, хватается за фарфоровую ручку, чтобы отпить чая.       Чарли поджимает губы и, следуя примеру женщины, пьёт свой ликёрный кофе.       На душе становится как-то гадко, будто бы она случайно, но не намеренно, ранила чьи-то чувства.

***

      Оставшийся вечер проходит в суматохе. Сколько бы Чарли не откладывала — нужно было отснять заветную рекламу.       К её счастью, Вэгги делала вид, будто той ссоры в фойе и не существовало, а Энджел разряжал присутствующих своими шутками. На одну из них реагирует Сьюзен, которая зачем-то решила остаться на съёмку рекламы вместе с Рози. — Мой внук порвал всех. — И чем же? — При перечислений царств — попросил не забыть про Небесное.       В зале зависает напряжённая тишина.       Один только Сильвер давится со смеху, ударяя плиты пола кулаком. — Эм-м-м… может, уже приступим к съёмке?       Чарли счастлива, что Рози, несмотря на не самое приятное окончание разговора, поддерживает её с рекламой. Все работают слаженно, точно по сценарию. В кадрах мелькают и постольцы, как пример того, что отель не совсем «обречённый» и здесь есть люди, которые верят в искупление, каким бы тернистым не оказался путь. — И помните, в отеле «Хазбин» вам всегда рады! Если желаешь искупиться — приходи к нам! Нам не всё равно, мы ценим каждого, кто хочет попытаться.       Они заканчивают. Хаск делает жест рукой, обозначая, что он всё снял.       Магический декор и видеоэффекты испаряются ровно в ту же секунду, что и постановочная рекламная одежда, являя прежнюю. Правда, Эвелин переживала, что по окончанию останется голой, на что Билл, конечно же, съязвил парочку колких комментариев. — Никто не видел Аластора? Он обещал присутствовать на съёмке.       Кто-то игнорирует, кто-то пожимает плечами.       Чарли досадно вздыхает, волнуясь из-за того, что он не видел, как гладко всё шло, но это не отменяет её всеобщей радости. Благодаря отснятой рекламе она не только сможет вновь встретиться с Воксом, но и как в первый раз насладиться показом.       Нормальным показом.       Закончив сборы оборудования, Чарли решает не тратить последние часы вечера понапрасну. Она идёт в свою комнату, шагает по коридорам второго этажа и уже по привычке оглядывается на стены, где встречает свою тень. На её лице красная улыбка, глаза сужены, но выражают веселье. Будто бы тень разделяет чувства, проникается удачным созданием рекламы.       Они ещё не видели результата, но чувствуют, что это будет бесподобно.       «Нужно заняться костюмом к вечеринке Очернения. Времени совсем мало, а у меня нет никаких идей. Я лишь придумала, как оформить нимб».       Но войдя в комнату, принцесса замирает, застав на своей кровати Аластора.       Он сидит в расслабленной позе, сведя вместе руки на коленях, и смотрит на неё исподлобья, прожигает гневным взглядом, из-за которого неприятно покалывает в груди. — Что ты здесь делаешь? — Чарли едва держит лицо, сохраняет спокойствие, когда на деле, включив свет и увидев его, пугается до чёртиков. — Почему не присутствовал на съёмке рекламы? Я… ждала тебя, Аластор.       Радио-демон поднимается и щёлкает пальцем, чтобы дверь за спиной принцессы захлопнулась. В этот раз Чарли выдаёт свой испуг из-за резкого звука и хмурится. — Зачем ты захлопнул дверь?       Аластор оказывается близко. Слишком близко. Он толкает её к выходу, не сильно, но достаточно, чтобы она слегка стукнулась спиной о деревянную поверхность. — Для чего ты вмешиваешься? — эмоции берут вверх, и он сжимает когтистой рукой её шею. Не для того, чтобы задушить — он бы просто-напросто не посмел — но для того, чтобы она не сбежала. — Я слышал всё от и до. Ты давишь на неё. — Не давлю. — противится Чарли и поворачивает голову в сторону, надеясь, что он отпустит. Но он не отпустил.       Его взгляд мечется по её лицу в злобе и одновременно растерянности, однако Аластор быстро возвращает себе внешнюю непроницаемость и лишь глухо произносит: — Прекрати говорить с ней обо мне.       Чарли сглатывает.       Он ладонью чувствует, как дрогнуло её горло. Шея напряжена. — Послушай, — мягко начинает девушка, — я лишь хочу помочь. Хочу, чтобы Рози увидела в тебе не просто друга, потому что понимаю, как непросто терпеть весь этот холод. Да, ваши отношения крепче, чем у меня и Вокса, но я усердно стараюсь, чтобы он заметил меня. Почему ты стесняешься этого?       Аластор выдерживает долгую паузу. Его молчание сигнализирует ей о заходе на опасную территорию, хотя Чарли понятия не имеет, как её безобидный вопрос может привести его к такому сосредоточенному подбору ответа. — Не стесняюсь. И не спешу.       Возможно, он думает, что она всё портит, но Чарли точно уверена в том, что хуже ничем не сделает. Даже если она будет той, кого Рози и Аластор будут недолюбливать из-за вмешательства в их взаимоотношения, она уверена — они придут к заветному разговору. — Тебе нужно больше действовать, Аластор. Иначе упустишь её.       …       Его пальцы разжимаются и отпускают её шею, чуть царапая спускаются ниже ключиц и отнимаются от бледной разгоряченной кожи. Он не отходит, и Чарли осмеливается посмотреть ему в глаза.       Глядя на него, она читает ложь в его поведении.       Он хочет, чтобы она донесла до Рози всё, что ему нужно, но делает вид, будто он гордый голодающий олень, которому человек принёс немного еды. Он бы взял всё, что ему предлагают. Но только тогда, когда никто не смотрит. — Я сказала ей. По крайней мере теперь… она подумает о тебе. — взгляд девушки скашивается куда-то за его спину, к прикроватной тумбе, и цепляется за стеклянную вазу, в которой стоят хрустальные полевые цветы.       В груди всё щемит и болит, в почти зажившей ноге пульсирует от нахлынувших воспоминаний.       Спустя столько дней Аластор так и не заикнулся о повторном спуске на Землю. — Отойдёшь? — нетерпеливо спрашивает Чарли.       Радио-демон делает шаг в сторону, позволяя ей отлепиться от дверной поверхности и наконец пройти в свою комнату.       Вслед за ней скользит тень, и тень Аластора выскальзывает ей навстречу.       Он наблюдает за немым разговором, потом за тем, как тень принцессы, накрыв рот чёрной ладонью, беззвучно смеётся. Он почти с презрением смотрит на свою, выступающую в роли шута и угодника, практически неузнаваемого с тех пор, как та встретила ещё одну тень в злосчастном главном зале. И заставляет себя отвернуться, когда его тень материализует такие же теневые цветы, силуэтно скопированные с полевых цветов Чарли, и дарит их её тени.       Какого чёрта проснулся этот романтизм?       Чарли материализовывает манекен в центре круглого ковра. Аластор остаётся понаблюдать за ней в то время, как сама принцесса ощущает прилив раздражения из-за того, что он не уходит.       В какой-то момент она осознаёт для себя, что ей неприятно: почему-то в ответ на искреннюю помощь или содействие она получает лишь упрёки и недовольства.       Если Аластор правда не хочет больше продолжать их терапии и взаимно помогать, то она не будет его уговаривать. Он, если так можно выразиться, несильно-то и помог ей в прошлый раз с Воксом — разве что с цветом одежды, которым телевизионный оверлорд был крайне доволен. Он мог молчать, но она прекрасно видела, что было в его глазах. И на этом всё. — Для чего это? — спрашивает Аластор. — А какая разница?       Чарли жалеет о том, насколько холодно звучит её голос, но исправлять действия своих внутренних механизмов уже поздно. Аластор рассматривает её, анализирует и прищуривается. Его руки складываются на груди, и ей кажется, что сейчас он начнёт требовать подробности.       Пускай он и не имел на это права. Впрочем, как и на всё остальное.       Она шумно вздыхает, всплеснув руками. — Мне нужен особый образ. Я собираюсь посетить вечеринку Ви по Очернению Ангелов.       Аластор чувствует, как мнимые молнии бьют его в спину. Он не сразу реагирует, вместо ответа у него вырывается глухой смешок. — Что ты знаешь об этой вечеринке, моя дорогая?       Вопрос кажется ей странным, отчасти неуместным. Она обдумывает его, когда направляет магию и материализует на голове маникена задуманную часть образа, которую успела выстроить в своём представлении. Платье и всё что ниже колен — пока загадка. — То, что у них она первая?       Аластор отчего-то бесится и стискивает зубы. Его улыбка настолько фальшивая, что он даже не скрывает этого. — Разумеется, это неправда. У них были подобные вечеринки, и все они заканчивались катастрофой. Ничего не изменилось, кроме названия и тематики. — цедит он. — Тебе нужно остаться в отеле.       Приказной тон выбивает из колеи не только Чарли, но и пару теней. Они обе оборачиваются на своих хозяев. — Аластор, — принцесса сдержанно ведёт перед собой руками, будто буквально сглаживала углы напряжения, — ты не можешь указывать мне. Я иду туда не только потому, что там будет Вокс. Передам рекламу, посмотрю несколько номеров и только потом вернусь в отель. — она поворачивается к нему лицом в момент, когда радио-демон смотрит на крылатый нимб с сияющей подвеской между двумя острыми кончиками перьев. — И кроме того, я хочу доказать, что не все ангелы жестокие истребители, потому как кто-то, кому подвласны Небеса, позволил искупившемуся сэру Пентиусу обрести там своё место. — Ты не знаешь, какой можешь выйти оттуда. — Тебе-то откуда это известно? — с вызовом бросает она. — Я заставал эти вечеринки, когда сотрудничал с Ви, Чарли. И поверь, делать там абсолютно нечего. Ты вернёшься либо обдолбанная, либо мёртвая, и об этом нигде не скажут, потому что они умеют заметать за собой следы. — также сдержанно отвечает Аластор. — Если ты ничего не добилась — полагаю, Воксу плевать, что с тобой будет. Кто тебя пригласил? — требует он.       Чарли в неверии качает головой. Она впервые видит его таким заведённым. — Что ты несёшь, Аластор?.. Я думаю, вечеринка вполне приличная. Точнее, — запинается она, — точнее, да, я знаю, что в Аду нет нормальных вечеринок, только если они не проводятся у нас в отеле, но не все заканчиваются так, как ты описываешь. Нет никаких доказательств. — Тебе нужны доказательства для того, чтобы верить мне?       Он искренне негодует, почему её недоверие укалывает его, почему для него это так важно.       «Это какой-то бред». — Просто хочу понять: с чего ты решил, что там убивают? Ви, конечно, достаточно влиятельные оверлорды, но заниматься таким? Какая с этого выгода? — Уверен, теперь ты не поверишь. Ты даже не слушаешь, что я говорю. — его губы сжимаются в тонкую линию. — То, что я считаю самой глупой ошибкой — пойти на поводу у необдуманных эмоций, моя дорогая. Ты знаешь, на что я намекаю, и хочу сказать, что в словах Вэгги есть доля истины. Ты забываешься и будто бы намеренно спешишь угодить в опасность.       В груди вновь всё сжимается, отчего Чарли делает судорожный вдох.       Она не может поверить, что Аластор произнёс это вслух.       Возможно, как бы наивно не звучало, она ждала, что он поддержит её. Или же предложит пойти с ней. Но вместо этого он давит на больные точки и заставляет её сердце тревожиться. — Уходи. — просит Чарли.       Она отворачивается от него, чтобы не выдать блеск в своих глазах, указывающих на её уязвимость. Тень перебирается по стенам и вскоре отражается на полу у ног, чтобы привлечь к себе внимание. Лицо искажено тревогой, полностью залитые красным глаза распахнуты.       Чарли слышит, как Аластор делает несколько шагов к ней. Стук его туфель о линолеум отдаётся в самом сердце, попадает в такт ударов. Она предвкушает, что он где-то поблизости, чувствует его запах. — Получается, сейчас ты сознательно совершаешь эту ошибку, дорогая. — доносится у её уха.       Груз совести, отголосок страха, недоверие, остатки запретов. Чарли перебирает в своей голове то одно, то другое. Она хочет верить, но больше верит Воксу. — Если это ошибка, то пусть я извлеку из неё урок.       Рука Аластора укладывается на её плечо, трогает мягкую хлопковую ткань рубашки. Чарли дёргает плечом и разворачивается. Она слишком распалилась, чтобы позволить ему любой терапийный контакт, особенно после его солидарности к словам Вэгги.       Дело не в том, что они, вероятно, правы.       А в том, что они использовали то, что ей дорого, чтобы укорить в этом.       Это оказалось больно.       Его тень наблюдает за всем со стороны, и Чарли кажется, что она несчастна. В глубине души ей хочется, чтобы это было отражением его чувств. Тень Аластора — его чувства.       Хочется, чтобы он забрал слова назад, чтобы не давил и поверил ей, ведь она не отрицает вероятность провала. Хочется, чтобы он один поддержал её, когда все вокруг продолжают твердить о том, что Вокс — не её человек. Они ведь обещали помочь друг другу, эта сделка практически несерьёзна.       Хочется увидеть в его тени сожаление.       Но она видит только нескончаемую тревогу, несвойственную тёмному сгустку, у которого вряд ли есть сердце. — Когда я сотрудничал с Ви, они убивали немногих грешников, чтобы заполучить их сердца для оборотных зельев Вельветт. — говорит Аластор, несмотря на то, что его пытались прогнать. — Они травили сознание, вводили в состояние эйфории, пока они не умирали от переизбытка эмоций. Почти то же самое, что наркотики, только хуже. — добавляет он. — Разумеется, я сомневаюсь, что они нападут на принцессу Ада, но не факт, что ты не окажешься вовлечённой в это дерьмо. Твоя глупость погубит тебя, дорогая. Но останавливать тебя я более не собираюсь.       Аластор грубо поваливает ногой манекен. Чарли не успевает подхватить его, и ангельский крылатый нимб ломается. Всё разлетается на части, прямо как её ноющее от обиды сердце.       Радио-демон уходит, хлопнув дверью с таким порывом, что ваза переворачивается и разбивается об пол.       Но хрустальные цветы в ней остаются целыми.