Connecteds

      Её дрожащие руки выставлены перед собой, рот распахнут, она жадно глотала воздух, периодически всхлипывая из-за боли, охватившей голень.       Аластор стремительно приблизился к замершей Чарли и опустился перед ней на корточки, чтобы оценить ущерб. Зубья впились в кожу и пронзили её так глубоко, что, он мог поспорить, почти достигли кости. К счастью, он умел обезвреживать подобные механизмы — часть охотничьего опыта — поэтому мягко уложил пальцы на «ушки» капкана. Но Чарли не оказалась к этому готовой и прокряхтела, чтобы он не трогал, что она сама постарается выбраться из него. — Ты не сможешь этого сделать. — сдержанно ответил Аластор. — В любом из вариантов тебе нужно наклониться, а насчёт магии я тебя предупреждал. У тебя может быть перелом. Так что просто доверься мне, дорогая.       Он схватился за «ушки», служащие для разжима устройства, и собирался развести их в стороны. Чарли и Аластор оба знали, что это будет больно. То же самое, что извлекать стрелу — однажды принцессе пришлось столкнуться с подобным — и тогда приходилось стерпеть ужасные ощущения. — Уложи руки мне на плечи и обопрись на них. — приказал он.       Она послушно коснулась его плеч ладонями, сжала пальцами рубашку, на которой сохранились ещё совсем свежие брызги волчьей крови. Стиснула зубы, ожидая, когда потеряет остатки здравого рассудка из-за боли, отравляющей её каждую секунду. — Готова?       Нет. — Да…       Аластор раздвинул капкан в стороны. Так, что зубья лишь наполовину вышли из её кожи с мерзким склизским звуком. Чарли громко зашипела и всхлипнула от боли, сжав плечи радио-демона с такой силой, что останутся следы. Он выругался. — Слишком тугой капкан. Охотники постарались. — тихо добавил Аластор.       Сердце бешено заколотилось.       Чарли лишь сейчас заметила, что всё её лицо было мокрым от слёз. Когда она в человеческом облике, боль ощущается в разы сильнее, чем когда она в демоническом. — И что теперь делать?.. — сдавленно поинтересовалась Чарли.       Аластор не ответил ей, поскольку посчитал, что услышанное с большей вероятностью ей не понравится, и она начнёт кричать. Поэтому он молча приподнялся в полусогнутой позе и свёл одну ногу в колене. — Аластор?..       Его нога упёрлась в кончик капкана, в стенку перед зубьями и с небольшим усилием надавила так, чтобы капкан разжался. Чарли тем временем крепко сжала его плечи, продолжая шипеть и жмуриться. Боль была невыносимой, хотелось пронзительно кричать. Она чувствовала, как обилие крови струится по её ноге вниз, попадает в кроссовки, отчего внутри становится липко и мерзко. — Ты должна будешь поднять ногу. — Как, по-твоему, я это сделаю? — моментально вспылила Чарли. — Мне даже на милиметр сдвинуться больно! — Я не смогу вытащить его из-под тебя. Хочешь остаться в лесу? Тогда не смею мешать твоему стремлению, дорогая. — Аластор качнул головой, делая обманчивые движения руками, будто собирался отпустить зубья капкана, чтобы они вновь с силой впились в кровавые дыры. Чарли испуганно впилась в его плечи с ещё большей силой, стиснула зубы до спазмов в челюсти. — Ладно. Я попробую. Только не отпускай. — просит она.       Аластор самодовольно ухмыльнулся, пускай она и не видела.       Чарли сделала короткий вдох, услышав, как железные створки прижались к траве, а радио-демон замер в ожидании. Она подняла ногу со сдавленным стоном, когда в кости отдалось острой болью. Собрав все силы, ей удалось приподнять ногу и опустить её вне досягаемости капкана, после чего Аластор медленно свёл зубья вместе так, чтобы они не отпружинили с силой захлопывания.       Он швырнул его куда-то вперёд, в траву, а спустя мгновение послышалось множество щёлкающих металлических звуков. Капканы поочерёдно подпрыгивали, захлопывались, пока всё вокруг не стихло.       Чарли смотрела на всё это зрелище с тяжёлым сердцем: страшно представить, как её тело, пройди она чуть дальше, могло раскромсать со всех сторон. — Оказывается, тебе повезло. Могло быть хуже. — добавил Аласторс садистским удовольствием, медленно поднимаясь в то время, как Чарли продолжала держаться за него.       Она снова как-то отчётливо вздрагивает, слишком резко, запуганно. Мужские руки огибаются вокруг неё, обходя место ранения, а после Аластор осторожно поднимает её, и она совсем не против, если её понесут, поскольку боль по-прежнему ноющая и пульсирующая.       Чарли готова принять любую помощь, ослеплённая желанием скорее почувствовать облегчение. — Доберёмся до отеля. — всё, что он ей сказал.       Чарли взглянула на него снизу вверх, всмотрелась в линию его подбородка, очертаний лица, но тут же поморщилась, ощутив запах волчьей крови.       Ведь на лице радио-демона всё ещё оставались следы совершённого зверства.

***

      Главные двери отеля распахнулись от удара ноги, до одури напугав тех, кто восседал в главном зале. Время на Земле и в Аду шло иначе, поэтому, когда Аластор и Чарли наконец появились, было уже утро.       Судя по обстановке, проходила терапия, проводимая Энджелом. Он даже нацепил на себя вульгарно-розовый галстук, строя из себя учителя, пока три постояльца внимательно слушали его наставления, вероятно, цитируемые из планера принцессы, на что Вэгги периодически качала головой и накрывала лицо ладонями.       Но стоило им увидеть Аластора с Чарли на руках, нога которой окровавленная, все тотчас сорвались со своих мест. Билл, Эвелин и Сильвер по большей части из интереса, остальные — из беспокойства. Они все с ужасом наблюдали, как Аластор нёс принцессу к дивану, оставляя за собой след из кровавых круглых пятнышек — больших и маленьких. — Что… Что, блять, случилось?!.. — спрашивала Вэгги, спешно следуя за игнорирующим её Аластором.       Энджел не мог подобрать слов, поэтому лишь открывал и закрывал рот. Вэгги и без его участия задавала все необходимые к объяснению вопросы.       Аластор уложил принцессу на диван, двинулся по краю, не слушая, что говорят остальные. Пальцем он прикоснулся к мокрой ткани джинс и магией заставил её укоротиться до колен, чтобы у него появилась возможность оценить масштаб трагедии в то время, как на фоне звучали отменные маты от Вэгги и просьбы Энджела постояльцам уйти.       Они смотрели то на лицо сильно побледневшей Чарли, то на дыры в её ноге.       Аластор заметил, что там, где образовалась запечённая кровь, начала работать регенерация. Медленно, но верно рана стягивалась, однако по-прежнему требовала к себе должного ухода.       Это была идея Аластора — взять Чарли на охоту, поэтому он невольно чувствовал себя ответственным за произошедшее. Не то чтобы он был доволен в глубине души — он недолюбливал королевскую семейку — но к принцессе относился не только с должным уважением, но и как к коллеге и приятельнице. И увидеть её в таком состоянии оказалось не так приятно, как могло показаться.       Он наложил охлаждающие чары, чтобы унять жжение и принялся обрабатывать места вокруг кровавых дыр дезинцифирующими средствами, вовремя предоставленными Хаском.       Он единственный, кто не предавался панике, и лишь сделал то, что от него требовалось. Однако когда Аластор почти закончил с раной, Хаск добавил: — Считаю, Люцифер должен узнать, что произошло.       Статический звук резко прибавил в громкости, ошеломив всех окружающих.       Радио-демон вывернул шею в сторону Хаска, чьей душой он владел, и его улыбка стала устращающей, натянувшейся на лицо до складочек в уголках рта, отчего похолодела кровь. На лице Хаска отразился испуг, когда Аластор сказал не терпящее возражений «нет». — Никто из вас ничего не скажет. — А что не так? Переживаешь о том, что тебя накажут? — вспыхнула Вэгги, сделав смелый шаг вперёд.       Её взгляд затронул Чарли: она лежала с закрытыми глазами, веки дрожали, а губы то сводились в тонкую линию, то разжимались. Казалось, будто она не в сознании и этого никто даже не заметил.       Аластор слишком туго затянул бинт на ноге принцессы, послышался болезненный стон. — Если бы мне было о чём переживать — я бы не позволил ей вернуться в Ад. Мог оставить на съедение волкам или сбросить тело в поле с капканами. — Вэгги слушала его с распахнутым в немом возмущении ртом. Аластор невинно улыбнулся, его взгляд смягчился. — Но, как видишь, всё в порядке. — Тогда почему Чарли не в сознании? — Все силы регенерации направлены на лечение перелома. Организм тратит все свои ресурсы. — Аластор постучал ноготком по лбу девушки. — Включи мозг, дорогуша. И да, она сможет ходить. — Не удивлюсь, если это какой-то твой замысел. — кидает она ему в спину, когда он собирается уйти.       Аластор оборачивается через плечо, наблюдая за Вэгги в ожидании, что она продолжит. — Ты умеешь только вредить.

***

— Угу. — пробурчал Энджел, глядя на неловко перетаптывающегося курьера с букетом розовых эустом. — Снова, да? От Вокса?       Мотылёк-курьер весь стушевался и молча протянул букет. Он обливался потом от волнения, желая как можно скорее покончить с очередным заказом, потому как ещё несколько дней назад стал замечать, что его появлению отнюдь не рады.       Он всучил цветы в две пары рук Энджела и убежал к своему рабочему автомобилю. Энджел проводил его хмурым прожигающим взглядом и закрыл двери отеля, возвращаясь к друзьям в фойе.       Вэгги и Хаск при виде букета одновременно закатили глаза с демонстративно протяжным вздохом.       По залу в то же время носилась Ниффти с пушистой метёлкой в маленьких руках. Она удостоила грешника любопытствующим взглядом прежде, чем вернуться к своей работе.       Энджел перешагнул, позволив Ниффти проскочить между его длинных ног вперёд, и швырнул букет на кофейный стол так, что несколько лепестков эустом взмыли в воздух. Ниффти успела подхватить их незадолго до того, как они коснулись бы пола.       Вэгги подалась вперёд, чтобы осмотреть цветы, но Энджел придержал её за запястье, останавливая. — Подожди. Я ещё не проверял их. Может, они небезопасны. — он взглянул на кота-демона, потягивающего вишнёвый ликёр из горла бутылки. — Не хочешь присоединиться? — Нет желания «влюбляться». — отрезал Хаск. Он выдохнул через рот сразу после того, как алкоголь обжёг горло. — Или я, по-твоему, совсем идиот? — Просто скучно быть «подопытным» в одиночку. — пожал плечами Энджел и подмигнул рядом сидящей девушке, на что та в ответ отодвинулась к краю дивана и уложила руку на подлокотник. — Не осуждаю тебя, ангелочек. Ты не хочешь, я не хочу, не хочет и Хаск. Да кто вообще хочет нюхать веник, возможно напитанный приворотным зельем?       Вэгги и Хаск медленно моргнули, глядя на грешника, с невозмутимым выражением. Энджел махнул на них рукой. — Кто, если не я? Ваш секс-герой. — проворчал он и притянул к себе цветы, чтобы вдохнуть аромат.       Вэгги вся напряглась, вновь ожидая, что что-то произойдёт, но всё, кажется, было в полном порядке. Не было ни намёка, что он вот-вот свалится с дивана. — Ничего. Точнее… — Энджел вновь вдохнул аромат цветов, чтобы убедиться окончательно. — Вообще ничего. Это обычные цветы. Даже записки нет. — Походу, Ви решили просто подлизаться. — сделала вывод Вэгги. Она подперла рукой подбородок и посмотрела на Хаска, который тотчас поймал её взгляд своим. — Твоё мнение? — Подозрительная дрянь. — прокомментировал он. — Обычные цветы или нет — у их отправителя определённо есть мотив продолжать без конца слать их. Подумайте, какой здравомыслящий демон в Аду будет «ухаживать» за кем-то таким образом, что при прямом контакте нет ни грамма успеха, а бесконтактном — хоть отбавляй. — Хаск снова пригубил немного ликёра и вытер рот тыльной стороной ладони. — Дерьмо это всё. Вот моё мнение. — Не спорю. — хмыкнул Энджел, вновь небрежно откинув от себя цветы.       Вэгги укоризненно шикнула на него, тем самым обозначая, что ему стоило быть осторожнее. Всё-таки ей не хотелось расстраивать Чарли, когда та получит букет от своего «ненаглядного ухажёра». — ЧТО-ТО НОВЕНЬКОЕ! — вдруг заверещала Ниффти со стороны выхода из отеля.       Все обернулись и заметили, как она ковырялась между плитами в полу, сидя на коленях в полусогнутом положении. Её единственный глаз широко распахнулся, а зрачок уменьшился, когда она, достав из кармана платья набор игл, извлекла одну и, сжав в кулаке, принялась стучать тонким стриём по поверхности плит.       Жучок ускользал от её хватки, перебирая железными лапками, а затем раскрыл затвор, под которым скрывалась пара голографических крыльев. Он собирался улететь, но, когда Ниффти подпрыгнула вслед за ним, вытянув вверх руку, не осталось и шанса на побег. Игла пронзила его туловище, поразив Ниффти тем, какие острые оказались иглы, раз смогли пронзить железное туловище насквозь.       Жук покрылся мелкими электрическими разрядами. Ниффти, точно завороженная, смотрела на свой трофей, предвкушая игры с казнью, но спустя несколько секунд жук, насаженный на иглу, взорвался. — НИФФТИ! — вскрикнули Вэгги и Энджел, посрывавшись со своих мест.       Они увидели облако чёрного дыма, окутавшего демоницу, однако та как ни в чём не бывало выбралась из него с куском пожёванного в гари металла. Она безумно расхохоталась от восторга. — Такого в моей коллекции тараканов ещё не было! — заявила она, когда Энджел опустился к ней и схватил за плечи.       Он слегка потряс её, глядя в лицо, испачканное сажей. — Ты в порядке?! — Ещё как! — свободной рукой она провела по своему лицу и взглянула на испачканные пальцы. Её взгляд дрогнул от отвращения. — Ненавижу быть грязной! Не трогайте меня!       Ниффти убежала так быстро, как только могла.       Толком даже не объяснила, что именно произошло, и не оставила то, что успела схватить. Повисла неловкая пауза. — Что это, на хрен, было? — спросил Хаск, наконец опустошив свой ликёр.

***

      Чарли испытывает чувство дежавю.       Она открывает глаза, чуть сощурившись из-за света, пробивающегося сквозь шторы в её комнате. Она сжимает одеяло пальцами и поворачивает голову в сторону.       На краю кровати сидит Аластор, сложив ногу на ногу и слегка качая одной из них под тихое музыкальное сопровождение. Он смотрит в щель между шторами, откуда периодически проникал свет, наблюдал за облаками, всё ещё извергающие кислотный дождь. — Аластор?       Его уши слегка дёрнулись на звук имени, сорвавшегося с губ принцессы. Он обернулся через плечо, не поворачивая корпус тела, и привычно широко улыбнулся ей.       Он и Чарли понимали, что подумали об одном и том же, только не знали, стоит ли озвучивать всё вслух.       Всё это превращалось в привычку — она спит, а он сидит и ждёт её на краю кровати. Их личный бессмысленный дуэт.       Скоро они перестанут видеть в этом странности, но ей не хотелось. Часто терять сознание — не то, чем она планирует заниматься ближайшее время. — Скоро всерьёз начну думать, что ты обожаешь спать, моя дорогая. — Я не ленивая. — тихо бормочет она и потирает виски. — Всё потухло, когда мы приблизились к отелю. Что произошло после, как мы добрались? — Немного коллективной паники. Занимающе наблюдать за тем, как кто-то печётся о том, о чём печься не стоит. — он коротко улыбается и снова смотрит куда-то вперёд, будто той щелки между шторами Аластору достаточно, чтобы увидеть весь Ад как на ладони. — Я был уверен, что всё поправимо.       Чарли отбрасывает одеяло на вторую половину кровати и смотрит на ноги. Правая забинтована, а на бинтах и марле виднеются пятна крови. — Сделал лишь основное. — добавляет радио-демон. — Простой дезинфекции хватило, чтобы регенерация работала как полагается. У вас, королевской семьи, она очень сильна.       Чарли не задаёт излишних вопросов и тянется, чтобы поддеть кончик марли, ослабить её и посмотреть, как выглядит рана прямо сейчас, но Аластор небрежно шлёпнул по её руке своей, чтобы остановить. Принцесса обращает к нему вопросительный взгляд, а он качает указательным пальцем. — Не лезь туда, дорогая. Позволь делу дойти до конца. — Раны не затянулись? — Не совсем. Я недавно проверял, и всё, что за столько часов регенерации удалось, так это собрать твои кости вместе. — Что?.. — Перелом. — поясняет он. — Зубья повредили кость.       Чарли морщится, вспоминает каждую секунду боли. По коже бегут мурашки, тело пробивает ознобом.       Пожалуй, это была самая сильная боль, которую ей пришлось пережить.       Даже извлечение стрелы из плеча не казалось таким кошмаром, как вынимающиеся ржавые зубья капкана. — Не люблю признавать свою вину. — Ты и не виноват, Аластор.       Она делает над собой усилие, чтобы вытащить из-под себя подушку и опереться на неё спиной. Волосы в полном беспорядке, лицо в отёках. «Наверное, выгляжу ужасно», — думается ей. — Я сама переняла на себя инициативу. Думала, что если отвлеку волков — мы выиграем немного времени и, сделав круг, просто прыгнем в портал. Я не хотела, чтобы ты их убил. — Я привёл тебя на охоту и должен был подумать прежде, чем что-то предпринимать. Стоило доходчиво объяснить, что мы не на пляж собираемся. — Тогда почему именно охота? Все эти животные… — Охота — моё личное отвлечение. Когда я убиваю, мне проще думать, что жертве в разы хуже, и, собственно, так и есть. Я ухожу в мысли о преследовании, освобождаю сознание и просто делаю то, что привык. При жизни я уставал сильнее, и эта усталость была приятной. — наконец, он смотрит на Чарли. Его глаза отдают мягким красным свечением. — Подумал, ты разделишь это со мной, как я разделяю с тобой дела отеля, дорогая.       Он протягивает руку, и Чарли кажется, что он хочет тактильной терапии, но едва она протягивает свою в ответ, как на ладони Аластора появляется маленький букет из полевых цветов и веточек лаванды. Она с трудом подавляет вздох удивления, когда видит цветы в точности похожие на те, что она скрупулёзно собирала в лесу. — Я возвращался, чтобы забрать их.       Улыбка на её лице могла осветить всю комнату. Она обхватила пальцами тонкие стебельки и поднесла цветы к тебе, чтобы вдохнуть травянисто-сладкий аромат. Он напомнил ей закатный вечер в лесу, вернул в воспоминания до погони.       Такое чувство, будто Аластор позаботился о том, чтобы от вчерашнего вечера осталось хоть что-то хорошее. — Спасибо, что подумал обо мне.       Он что-то находит в этом. Не замечает, как острые зубы прикусывают нижнюю губу с внутренней стороны, и по языку раскатывается металлический привкус.       Он забывает о своём откровенном взгляде, когда смотрит на неё.       Красные оттенки играют в её светлых волосах даже в момент, когда за окном громыхает и на мгновение возникает красная вспышка света — солнце, появляющееся иногда сквозь толщу кислотных облаков. Оно освещает её обрамлённое спутанными волосами лицо, скользит по губам, делая их соблазнительно красными.       Красными.       Он всегда любил сочетание красоты и красного цвета. Две совместимые навеки вещи, и Чарли — их прямое олицетворение. Его можно потрогать, с ним можно поговорить. Оно умеет кричать, сжимая его плечи до мелких вмятинок от ногтей, умеет плакать.       При желании его можно убить, попробовать его убить или умереть от его же рук.       … — Оставлю тебя, дорогая. — говорит он и поднимается.       Чарли чувствует, как уголки губ падают, ощущение одиночества надавливает на грудь. Ей хочется, чтобы кто-нибудь — даже если это Аластор — остался с ней в комнате и продолжил говорить о чём угодно.       Он останавливается у двери, когда Чарли останавливает его. — Ты сводишь меня в земной лес в следующий раз? — спрашивает она и излишне говорить, что в её вопросе нет надежды.       Его губы невольно кривятся в улыбке.       Он считает, принцесса безумна. Не боится перемен, перемещений и боли, будто вопросом своим просит утопить её во всём этом, пока не кончится воздух. — Если ты пожелаешь, моя дорогая. — отвечает он и уходит, закрыв за собой дверь.       Чарли шумно вздыхает, вертит пальцами соединённые стебли цветов. Ей известно, что вся красота не вечна, но искренне хочет сохранить её, как и воспоминания — самые хорошие, пахнущие этими цветами. Воспоминаниями вида, леса, лавандового поля и фотографий.       «Точно. Фотографии». — она тянется за оставленным на тумбе телефоном, мысленно благодаря того, кто позаботился о том, чтобы он оказался рядом с ней, когда она проснётся.       Чарли открывает галерею, листает фото и останавливается на выстроенных в четыре ряда под вчерашней датой снимках. Она просматривает каждый, неторопливо рассматривает не только свою фигуру, но и фон, безупречный лавандовый фон под ярким закатным солнцем. Даже небрежные фотографии, сделанные в момент движения, выглядят достойными публикации в соц.сетях.       Она долистывает до одной единственной фотографии с Аластором в человеческом облике, и её губы вновь трогает застенчивая улыбка. Всё это выглядело, как сон, казалось сном, но увидеть воочию доказательства того, что это было — неописуемо. Она боится забыть, как они выглядели, где они были, поэтому оказалась безмерно счастлива, даже с раненой ногой.       …       Она решает написать Воксу, ответить ему на его последнее присланное сообщение.       CharlieMorningstar: Привет. Прости, что не отвечала так долго. Ты говорил, что готов провести следующую нашу встречу у Ви, так что мне хотелось бы узнать, когда ты будешь свободен завтра.       Она отправляет сообщение, скрепя сердце и не понимая, откуда бралось это необъяснимое волнение. Затем переходит на сайт «VoxTek.com», чтобы просмотреть последние новости. Как ожидалось, она натыкается на одну из его реклам о новейшей сети.       Чарли смотрит видео с его участием, её щёки предательски краснеют. У Вокса приятный голос, приятная дикция и рассказывает он о своих разработках так уверенно, будто они возымели успех задолго до того, как это случилось на самом деле.       Ей хочется попробовать, пускай она и не фанатка сетей.       Привыкшая созваниваться и переписываться в обыкновенном мессенджере, принцесса никогда не рвалась на другие площадки, в которых Ад делится своей жизнью. Она желает попробовать из-за Вокса, показать ему, что заинтересована в нём, что готова участвовать и поддерживать его проекты также, как он пообещал поддерживать её.       Не на добром слове, разумеется, а за маленькую услугу, но и она была достаточно простой.       Чарли выставляет одну из фотографий в полях, где она стоит в полуобороте, а ветер подхватывает её волосы, стянутые в хвост. Её взгляд опущен, демонтрируя длинные чёрные ресницы, да и поза одна из самых удачных.       Оформив шапку профиля и добавив фото, минут через десять на неё подписалось чуть больше двадцати человек. Вероятно, из-за того, что она дочь Люцифера, и все, кто решился следить за новой свежей страничкой, делают это из цели наблюдения. Вряд ли благоприятных.       Чарли не решилась выставить фотографию с Аластором, переживая, что это омрачит его, как демона, ненавидящего фото и видеокамеры, поэтому даже не спрашивает о разрешении.       Она откидывается спиной на подушку и смотрит перед собой.       Тишина приятно давит на уши.       И затем появляется тень. Чарли не сразу замечает, как что-то стройное и чёрное ползёт по стенам к шторам. С новообразовавшейся вспышкой света, ей удалось рассмотреть её. Изящный профиль, длинные вьющиеся волосы, пару светящихся глаз.       Тень отрывается от стен, скользит и приближается к кровати, напоминая осязаемую материю.       Чарли с интересом наблюдает за ней, довольная, что видит её спустя столько времени, и ей даже не стыдно признаться, что она скучала. Что даже странно, учитывая, как сильно Чарли хотела, чтобы она поскорее исчезла, ведь считала, что появление своей разумной тени — плохое предвестие.       Тёмные кончики пальцев касаются ноги. Тень скользит по бинтам, а принцесса не чувствует посторонних прикосновений к себе.       Знакомый взгляд поникает, утрачивает блеск, светлая линия губ выгибается так, что это позволяет принцессе увидеть печаль собственной тени.       Тень прижимается щекой к бинтам, смотрит на хозяйку с короткого расстояния, и Чарли понимает: она чувствует. Чувствует ту же боль. — Это не так страшно, как выглядит. — зачем-то говорит она с грустной улыбкой.       Тень не отвечает. Она лишь закрывает глаза, так и оставшись у того места, где ранена нога, будто могла унять ноющую боль, будто страдает вместе с принцессой.       Чарли не может объяснить как, но к ней приходит глубокое спокойствие. Хочется закрыть глаза и просто насладиться тем, как продолжает звучать оставленное Аластором радио.       Но вместо этого она слегка сжимает цветы и превращает их в хрусталь. Почти не отличить от живых, но их выдаёт разительный блеск. Чарли материализует розовую ленту, чтобы соединить цветы и прижимает их груди.       Аластор сделал подарок, который она не забудет.

***

— Чарли!       Вэгги удаётся застать принцессу в главном зале, когда та успевает спуститься по ступенькам и сделать несколько шагов в сторону выхода из отеля. С ногой относительно всё было хорошо, но только слепой не заметит, как она похрамывает. Кость и раны почти срослись, но боль и ощущение лезвий внутри по-прежнему преследуют её. — Чарли, куда ты?       Принцесса оборачивается, заранее зная, что предстоящий разговор не сулит ничего хорошего. Она плотно сжимает пальцы в кулаки и поворачивается лицом к подруге, стараясь придать себе максимально естественный вид. Её улыбка обманчиво приветливая, фальшивая. — Привет, Вэгги. — и прежде чем она ответит, Чарли добавляет: — Я в порядке. В полном! — Догадываюсь, почему ты врёшь. Снова побежишь к Воксу по первому зову?       Чарли в удивлении распахивает глаза. Ей хочется убедить себя, что ей послышалось, но нет — Вэгги на самом деле спросила её, и это укололо. — В каком смысле — по первому зову? Вэгги, Вокс — мой партнёр по рекламе.       Взгляд Вэгги сделался жёстким, обиженным.       Она прикусывает губу до боли, обдумывая слова, которые неизвестно стоило ли вообще произносить вслух. — Ты влипаешь в неприятности, хотя можешь спокойно заниматься отелем. Вспомни о постояльцах, о рекламе, план которой так и не доработан. Мы все смиренно ждём твоего «завтра», но оно не наступает. Твоя безответная влюблённость сводит нас с ума.       Она переживает о чувствах Чарли и честно старается понять их, но влечение к Воксу на её глазах перерастает в нездоровую одержимость. Резкую и неповоротливую, будто бы кто-то вмешался в жизнь принцессы и нарушил внутренний порядок.       И второй причиной, разумеется, становится подозрительное ухудшение состояния здоровья. За последние две недели Чарли постоянно подвергается обморокам, теперь же — физической боли.       Вся та недосказанность между ними, как близких друзей, разрушает доверие, но опекать Вэгги не имела права. Аластор или Вокс — они оба вредили, но Чарли этого не понимала. Или отказывалась понимать. — Не ожидала, что услышу это от тебя… — тихо бормочет Чарли и делает медленный шаг назад. — Думала, ты поймёшь…       Вэгги поправляет чёлку, мнётся. Понимает, что давит слишком сильно, но уже не может остановить себя. — Что я должна понять? Чарли, тебе приходят подозрительные букеты каждый день. Возможно, они отравлены, и поэтому ты постоянно падаешь в обмороки. — она указывает назад, на кофейный столик между диванами, на котором в вазе стоит букет эустом. — Вот, ещё один! — Вэгги подбегает, вытаскивает цветы из вазы и стремительным шагом приближается к Чарли. — Не знаю что за магия, но, если она работает лишь на тебя, тогда…       Чарли выхватывает букет и, не мешкая, сразу же нюхает, чтобы доказать, что Вокс не имеет к такой подлости никакого отношения. Вэгги стоит с приоткрытым ртом, вновь в ожидании, и вновь ничего не происходит. На этот раз Чарли не падает. — Что должно произойти, Вэгги? Это обыкновенные цветы! Зачем Воксу травить меня? — она силой всучивает цветы в руки девушки. — Я… — на момент теряется она. — А что насчёт жука? — Жука? — Ниффти нашла жука вчера! Жука, который следит за нами в отеле! Она наколола этот кусок железа на иглу, а он взорвался. Мы все видели.       Чарли вздрагивает. Этого не может быть.       Вокс не мог следить за ней, она ведь и так пообещала ему рассказывать о Аласторе. Или о себе, если ему это нужно, ведь она правда хотела, чтобы он узнал её ближе. — Я… спрошу его об этом… — Мы все в опасности, Чарли, и мало кто подозревает об этом. Прошу тебя, отнесись к Воксу и его Ви-компании серьёзнее. — Вэгги хватает принцессу за запястье, но та небрежно дёргает рукой, чтобы освободиться. — Хорошо. — отрезает Чарли и прожигает подругу злым, всё ещё полным обиды взглядом.       Однако она отказывается верить, что Вокс причастен.       И убеждает себя, что это всего лишь стечение обстоятельств — все её припадки, неудачи. А выслеживающие по мнению Вэгги жуки — всего лишь «подарок» от недоброжелателей. Вовсе не от Ви.       Чарли медленно добирается до выхода и закрывает за собой дверь, после тотчас прижавшись к ней спиной. Она ненавидит конфликты, особенно с теми, кто ей дорог, но когда дело затрагивает Вокса, то и сама не понимает, как теряет над собой контроль.       Она сдерживается, чтобы не зарыться пальцами в волосы и испортить идеальную косу перед встречей. Она догадывалась, что Ви ценили внешнюю безупречность, и не хотела быть ниже того, что они ожидают видеть.       «Справлюсь. Всё пройдёт так, как мне нужно». — успокаивает себя Чарли. — «Нога заживёт, я возьмусь за работу, и всё будет замечательно».

***

      У Вокса хорошее настроение. Чарли примечает это, когда он быстрым шагом приближается к ней, невысоко возведя перед собой руки. На его экране широкая зубастая улыбка, приветственная и тёплая, отчего что-то в животе стягивается в тугой узел. Она волнительно мнётся, но улыбается в ответ не менее дружелюбно и смущённо. — Добро пожаловать в башню Ви, принцесса. — он подхватывает её руку для мимолётного поцелуя, и Чарли задерживает дыхание, томящаяся в ожидании слегка покалывающих электрических волн на коже. — Привет.       Несмотря на ответную яркую реакцию, Вокс замечает, что что-то не так. Он обходит девушку и, сжав одно её плечо рукой, насильно ведёт вперёд по коридорам, так сильно напоминающим «VoxHall».       Чарли с интересом оглядывается по сторонам, заглядывает в межкоридорные окна и стёкла, за которыми кипит работа.       Вот пара бесов настраивают связь, в другой части комнаты переговариваются менеджеры. Взглянув направо, она замечает моделей Вельветт с безупречными макияжами и причёсками. Они позируют в её одежде перед фотографом на белом фоне, и каждое их движение выглядит вульгарно и пошло. — Что стряслось? — любопытствует Вокс, выдёргивая её из своих мыслей.       Чарли поднимает голову, встречаясь взглядом с парой глаз, смотрящих на неё сквозь плазму с идеально передающей насыщенность цветов матрицей. Она издаёт нервный смешок и впивается пальцами в ремешок сумочки, моля про себя, чтобы рука Вокса не отнималась от её плеча. — Что? Ничего не стряслось! — она улыбается, и Вокс не верит её натянутым уголкам губ. — Ты не умеешь врать.       Он сворачивает влево по коридору, ведёт её прямо. — Можешь поделиться, если хочешь. Правда, не удивлюсь, если руку ко всему приложил Аластор. — при произношении имени он ускоряется, распаляется от одного только упоминания напыщенного оленя в то время, как Чарли сдавленно стонет и тормозит. — Нога… болит. — нехотя оправдывается принцесса, смотря снизу вверх виновато, и поджимает губы.       Вокс не отвечает, но идёт на уступок и ступает в разы медленнее. — Так что?       Чарли сама по себе не любит держать внутри всё накипевшее, поэтому по пути в студию Вокса она коротко рассказывает ему о стычке с Вэгги, о её обвинениях, но между тем осторожно обходит всё то, что связанно с цветами и жуком. — Значит, их волнует отсутствие рекламы? Только и всего?       Вокс глухо усмехается. — Отелю нужно гораздо большее, чем просто реклама, да и потом — что она сделала, кроме того, что лишь поддержала твою идею на словах и своим присутствием? Осуждать кого-то, не имея за собственной спиной хотя бы один успешный пункт помощи — не очевидный эгоизм? Она не знает, какого быть на твоём месте.       Чарли становится тепло от того, что Вокс поддерживает её. Она не притворяется, когда губы сводит в улыбке, и опускает голову, чтобы скрыть это. — Не считай это поддержкой. — вдруг осекается он, презрительно сжав губы. — Я говорю лишь то, что думаю. В моём мире также, но я не позволяю кому-то ниже меня вмешиваться и вставлять свои никому не нужные пару строк о моей работе. Они знают, что найти замену можно быстро и несложно. Найди придурка, который не захочет здесь работать!       Чарли ни за что не избавилась бы от Вэгги. Просто иногда… бывает слишком неприятно слышать то, чего не хотел бы слышать вовсе.       Быть может, таким образом принцесса убегала от проблем или…       …в глубине души злилась на правду? — Зайдём к Валу. Он хотел видеть тебя.       Чарли недоумённо моргает. — Чт… погоди, зачем? Для чего? — Ничего криминального. Башня Ви скоро проведёт своё первое мероприятие-вечеринку. Вельветт вовсю трудится во благо наших образов, я — над рекламой, а Вал занят приглашениями. — объясняет Вокс.       Его рука опускается чуть ниже, вдоль плеча, и у Чарли складывается впечатление, будто он собирается держать её, если она вдруг захочет сбежать. Но для побега уже слишком поздно. Вокс открывает розовую блестящую дверь и входит вместе с ней в студию сутенёра.       Внутри пахнет чем-то приторно-сладким, а ещё латексом и…       Её стошнит, если она скажет об этом. — О-о, ну наконец-то!       Валентино объявляет перерыв, оставляет актёров и съёмочную группу, и подходит к Чарли и Воксу. Мотылёк улыбается с видом на зубы, один из которых золотой, и искренне довольствуется тем, что видит этих двоих вместе.       Он протягивает руку в то время, как принцесса мешкается. Она помнит его предыдущее приветствие и ощущение длинного скользкого языка на её предплечье. — Рад видеть тебя, несмотря на наш маленький конфликт.       Чарли хмурится при упоминании тех событий, когда она ворвалась и нарушила процесс работы ради того, чтобы помочь Энджелу, и сделала в разы хуже. Она ещё долго терзала себя чувством вины, но вместе с тем не считала, что сделала что-то неправильное. Валентино — ни для кого не секрет — жестоко обходится с её другом, и она этого не забудет. — Жаль, что я не смог присутствовать на мероприятии в честь возвращения королевы. Признаюсь, мне было крайне любопытно взглянуть на вас, принцесса, в окружении обоих родителей.       Валентино протягивает руку, касается её подбородка и очерчивает его когтистым пальцем. Чарли даже замечает, как в его приоткрытом рту шевельнулся язык, отчего тело начало ломить от напряжения. — Не приставай, Вал.       Вокс слегка касается его запястья, напоминая, что нужно помнить о выдвинутых рамках. Оверлорд ухмыляется, ещё раз оглядев Чарли с ног до головы, и опускает руку в карман, чтобы секундой позже продемонстрировать цветастую карточку. — Ты же помнишь, о чём мы договаривались?       Мотылёк ухмыляется. — Всенепременно. Вот. — Валентино даёт принцессе приглашение, но она не успевает прочесть хотя бы заголовок, как на всю студию раздаётся его рявкающий голос. — Возвращаемся к съёмке! Кэсседи, пиздуй обратно на траходром! Нахуй ты вообще оттуда слезла, тупая сука?       Вокс коротко усмехнулся, поспешив выпроводить принцессу прочь. Он захлопывает дверь, после чего все голоса за стеной резко стихают. Оверлорд ловит взгляд девушки своим и, чуть потянув галстук, отвечает: — У нас шикарная звукоизоляция. В работе с Валом иметь парочку таких помещений необходимо. Не говоря о подвальных.       Чарли кивает, не зная, как реагировать на приглашение, ведь никто толком не объяснил ей, почему она нужна там.

***

      Она и Вокс добираются до его студии.       Внутри очень спокойно, раздаётся разве что тихий выбрирующий звук оборудования, окутавшего просторное помещение. Оверлорд, наконец, выпускает её из своей хватки и указывает на диван, предлагая ей присесть.       Чарли, с трудом перебирая ногами, падает на мягкие сидушки и сдерживает шипение. Нога всё ещё сильно побаливает.       Затем она осматривается, узнаёт каждую деталь, поскольку часто видела это место по телевизорву и в новостях.       Именно здесь Вокс проводит съёмки, работает и занимается своей крупной деятельностью. У неё аж дух захватывает оттого, что она впервые оказалась в его среде. Даже складывается ощущение, будто камеры, устремлённые к уголку с диванами, вот-вот начнут снимать её без дозволения.       Пока Вокс возится у компьютера с множеством мониторов, она опускает взгляд на розовую блестящую карточку-приглашение.

      «Angel's XXX».

Посетите наше яркое мероприятие, посвящённое «очернению» ангелов. Давайте вместе высмеим крылатых тварей в ответ за нападки с истреблением.

Приветствуются откровенные и жалкие ангельские наряды (приоритетно тёмной гаммы): испошлите святые образы, наряжайтесь в нитки и секс-аксессуары.

Вас ждут грязные высказывания со сцены, извращённые выступления и море алкоголя.

Суббота, начало в 23:00.

Не упусти возможность провести эту ночь с парочкой дешёвых шлюх, девственник (-ца).

             Чарли уставилась на приглашение широко распахнутыми глазами.       Она вовсе не собиралась очернять ангелов каким-то образом или приходить куда-то, где можно высказаться о несправедливых решениях Небес. То есть, она согласна, что серафимы и ангельский совет неправы, отрезая грешникам пути к искуплению, но и не верить в успех теперь просто-напросто невозможно. Лилит уже сообщила ей о Пентиусе, поэтому Чарли могла собой гордиться.       Она поглядывает на оверлорда в смешанных чувствах.       «Что обо мне подумают, если я прийду? Скольких я разочарую после того, чего достигла и что так долго старалась доказать?»       Девушка прибирает приглашение во внутрений карман пиджака. Она могла бы просто сделать вид, что не получала ничего подобного, и молча идти к своим целям. Но проблема была в другом. — Что скажешь, принцесса?       Она не может игнорировать Вокса. — Насчёт приглашения? Я… не знаю. Всё это как-то слишком… Ну, точнее, ты же знаешь, чем я занимаюсь и к чему призываю грешников, да? И я думаю, что многим не понравится, если я пойду вопреки своему выбору… — Кому всем? Твоему коллективу и паре бестолковых грешников?       Сердце колотится об рёбра. Чарли делает бесшумный судорожный вдох сквозь стиснутые зубы, пока пальцы сжимают ткань брюк в коленях. — Они не бестолковые. Билл, Эвелин и Сильвер — не просто не поддаются контролю и дисциплине, но у меня на них большие планы. Нет ничего, что остановит меня. — Вокс присаживается рядом с ней, заставляет себя притронуться к её щеке, чтобы развернуть её порозовевшее лицо и посмотреть в красные, горящие энтузиазмом глаза. — Они заслуживают искупиться и сами об этом знают — вот почему и пришли ко мне. Им нужна помощь. — И тебе нужна помощь.       Принцесса замолкает не в силах отрицать очевидное. — И мне… нужна помощь. — вздыхает она, едва ощутимо льнув к его прохладной ладони. Щеку покалывает электрическими волнами, мягко обволакивая кожу, совсем безвредно.       Свободной рукой Вокс щёлкает пальцами, и всё оборудование вокруг них загорается. Чарли резко выпрямляется, напуганная, что сейчас начнётся съёмка. Она округлившимися от переживания глазами смотрит на оверлорда, бессловесно моля не демонстрировать её отчаяние на весь Ад.       Но основная камера поворачивается на него, когда он пересаживается на соседний диван.       Мужчина прижимается телом к спинке дивана и выставляет руки по обе стороны, укладывая их вдоль на уровне плеч. Его вид расслабленный и беспечный, будто бы Вокс готов ко всему, даже самому неожиданному, что могло с ним произойти. — Вокс. Что ты делаешь?..       Лампочка на камере зажигается зелёным, и Чарли закусывает губу, призывает себя к молчанию, когда телевизионный оверлорд начинает свой эфир. — Добрый вечер, дорогие телезрители. С вами я, Вокс, с прямым эфиром прямиком из башни Ви!       Чарли смотрит на него, приоткрыв рот. На всякий случай косится на камеру, чтобы убедиться, что она не попадает в поле видимости съемки. — Сегодня обсуждается успех всем известного провального отеля «Хазбин». Точнее, успехом там не пахнет, но у принцессы большой потенциал. — вещает он и ни капли не нервничает, чему Чарли могла лишь позавидовать.       Она часто теряется и путается в словах, когда на неё направлено много камер с разных ракурсов, поэтому можно понять Аластора, который и вовсе избегает любого контакта с ними. — Я не верю, что однажды это здание станет величайшим творением Ада, где, на минуту, будут искуплены ваши грязные чёрствые души, однако любое дело способно взлететь вверх, если вложить в него сил, поэтому многоуважаемая принцесса — дочь Люцифера и Лилит Морнингстар — обратилась ко мне за помощью. — Вокс подставляет ладонь ко рту и сощуривает глаза. — Только между нами: я безмерно счастлив помочь ей. — Затем возводит перед собой руки с широкой улыбкой на экране. — А потому спешу сообщить вам главную новость недели: в этот понедельник я проведу релиз новейшей рекламы. Возможно, именно вам захочется поверить в то, во что не верим все мы. Но чем чёрт не шутит, а?       Чарли накрывает рот ладонью от шока. Она едва верит собственным ушам. — И о погоде. Вы в курсе, какой прогноз? Кислотный дождь в субботу. Отвратительно. А почему? Потому что Ви проводят крутейшее мероприятие-вечеринку, на которой вы сможете выплеснуть всю свою ненависть в отношении Рая! Ждём вас в Башне, чтобы узнать, что вы сможете выкинуть. Подобающие костюмы приветствуются, а всю прочую информацию смотрите на сайте «VoxTek.com». До скорой встречи.       Лампочка камеры загорается красным, а затем тухнет. В помещении несколько секунд царит мёртвая тишина.       Чарли смутившаяся, тронутая его шагом, готова сорваться и напасть на Вокса с объятиями. И если бы не нога, она бы так и сделала, но… — Помни об условиях, милая принцесса. — напоминает он и ранит её.       Хотя Валентино бы обругал его за это в виду их плана. Вокс, правда, не обещал, что займётся завоеванием сердца принцессы — по его мнению, это довольно просто — а потому не собирался предпринимать что-либо. Пока что.       Чарли лишь сдержанно кивает в ответ на его слова. — Три факта.       «Ладно. Хорошо». — думает она. — Аластор… — начинает Чарли. — Любит охоту. У него есть винтовка. Иногда он… приходит на Землю. — На Землю? К людям? — Ради охоты. Не ради людей.       Вокс потирает ладони с хриплым смешком. Этого было достаточно. — Ещё один факт. — Что? — О тебе.       Её сердце кувыркается в груди. — Обо… мне? Ох, я… — она думала, все и так знают о ней всё, что только можно вынюхать. — Мне нравится наблюдать, как кто-то горит своим делом. — признаётся Чарли. — Буквально вчера я была на твоём сайте, просматривала ленту, чтобы увидеть твои старания, и… к примеру, реклама сети «VoxInst»! Ты так интересно рассказывал о проекте, что я подключилась. — она достаёт телефон из кармана и находит иконку с приложением, чтобы продемонстрировать Воксу. — Смотри. Я скачала и зарегистрировалась.       Оверлорд выглядит ошеломлённым. Его сеть, как оказалось, проникла и в отель.       Пускай это была всего лишь Чарли…       …но ему неожиданно стало приятно.       … — Уже поздно.       Улыбка Чарли исчезает. Она кивает и поднимается, совсем позабыв о боли.       Вместе с Воксом они вновь петляют по коридорам, многие работники, которых она видела, уже ушли. Стало очень тихо, опустошенно. Только на самом нижнем этаже, в главном коридоре, ведущем к выходу, ещё кто-то был.       Чарли поворачивает голову, чтобы понаблюдать, но взглядом натыкается на стеклянный короб, больше напоминающий скромный террариум без всякой растительности внутри, но с одной тонкой веткой.       Внутри, перебирая лапками, бегает маленький железный жучок.       Чарли останавливается, чтобы умилиться очередному изобретению, и изобретение замечает её. На неё смотрит пара крохотных ультрамариновых глаз-бусинок. — Идёшь? — Вокс, шагающий впереди, оберачивается через плечо с невозмутимым видом. Чарли указывает на короб с жуком, виднеющийся сквозь стеклянную стену. — Он выглядит очень мило.       Она возвращается взглядом к жуку, на тот момент приблизившемуся к тому краю, где стоит Чарли, и прямо при ней цвет глаз жука резко меняет свой цвет на насыщенно-красный. — Что ты…       Чарли не успевает закончить предложение, как оказывается вплотную прижата спиной к груди Вокса.       Его руки обхватывают её так, что она ничего не могла видеть, когда прогремел небольшой взрыв. Однако этого оказалось достаточно, чтобы террариум, как и стеклянная стена перед ними, лопнули.       Осколки стекла разлетаются в разные стороны грубым беспощадным потоком.       Они звенят, трескаются, задевают одежду и впиваются в кожу рук.       Работники начинают вопить, а когда замечают разгневанное выражение Вокса, то начинают безудержно трястись. Концентрическая спираль в его левом глазу двигается и ускоряет все процессоры — Чарли слышит их шум из тонких встроенных динамиков в его экране. — Контакты поставщика жуков обязаны быть завтра утром на столе в моём кабинете. — приказывает он, всё ещё сжимая в своих руках ошеломлённую принцессу.