Connecteds

      Дождавшись, когда Чарли заберёт букет и покинет кухню, Энджел придвигается к Вэгги за столом и принимается выводить невидимые узоры на поверхности стола.       Он думает о чём-то некоторое время, пока не решается заговорить. — Подозрительно, да?       Вэгги безучастливо взглянула на него, сдержав раздражённый вздох. Когда Энджел пытается казаться серьёзнее — всё как раз случается наоборот. Она подперла рукой подбородок, ожидая услышать как минимум две пошлые шутки. — Она как будто под чарами. — размышлял он. — Будто… на той встрече что-то было.       Брови Вэгги поднялись вверх. Она моргнула в недоумении. — Хочешь сказать что-то конкретное? — Ну, ты же видела все эти рекламы о духах с феромонами, добавками для «сил» и тому подобное? Вал занимается этим довольно давно, вот я и подумал, что, когда Чарли явилась на встречу с этим телевизороголовым, то… что-то случилось, и теперь она одурманена. Не знаю… просто вдруг подумал, что её одержимость проявилась слишком быстро, а Чарли на самом деле ничего не чувствует.       Вэгги поразилась способности Энджела рассуждать серьёзно, но проглотила похвалу и сосредоточилась на его словах. Она не знала, что можно сделать и как именно убедиться в достоверности его подозрений. — Как мы можем это проверить? — осторожно поинтересовалась она. — Найти доказательства. А как ещё? — Очень информативно. — проворчала девушка. — Что ты предлагаешь?       Энджел, не задумываясь, прыснул со смеху и развёл руки в стороны. — Ты не согласишься. Это то ещё безумие. — Говори. — потребовала она. — Пробраться в башню Ви. Залезть в комнату Вала, чтобы проверить заказывал ли он цветы, или кабинет Вокса — просмотреть камеры. Что тебе больше нравится? — Мне нравится мысль, что я сберегу нервы и время, если откажусь от сомнительной вылазки. Это может быть опасно. Помнишь, что твой хозяин-сутенёр творил с тобой? Будь уверен, он повторит и пожёстче, если поймает нас с поличным. — Так чего переживать? — вздохнул Энджел и пристально посмотрел на Вэгги с лёгкой улыбкой. — Не тебе же достанется в конечном итоге, так? — она молчала в ответ на его слова, и тогда он добавил: — Ну, чего молчишь? — А что ещё я могу сказать? Что у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? — Может быть. Немного. — Энджел свёл указательный и большой пальцы так, что между ними осталось мизерное расстояние. — Чуть-чуть. — Не смешно, чёрт тебя дери. — Поверь, ты не захочешь знать, какие черти драли меня. — Энджел обвёл пальцами пушистую грудь и талию, на что Вэгги вновь закатывает глаза.       Если бы ей платили по доллару за каждый такой раз — она бы несомненно обогатилась. Ей не хотелось думать о всяких сомнительных авантюрах, вроде проникновения на чужую территорию, однако, признаться, Вэгги и сама была крайне обеспокоена состоянием Чарли.       Как бы сильно она не отпиралась, её и мысли Энджела сходятся. Они оба видят проблему, которую другие, казалось, и вовсе игнорируют. Возможно, он прав, предлагая проверить, потому как если они не разберутся во всём сейчас, то кто знает, чем это может обернуться.       «Если Чарли одержима Воксом под воздействием любовного зелья, то мы должны это доказать». — решила Вэгги. — «Люцифер и Лилит не станут нас игнорировать». — Уговорил. — пробормотала девушка, на что улыбка грешника сделалась шире. — Но имей в виду, что влипнуть можем по-крупному. — Меня ничто не напугает сильнее твоего острого взгляда, ангелочек. — отмахнулся Энджел. — Не называй меня так.

***

      Следующее утро. — Я надеялась, вы поживёте в отеле чуть дольше…       Оставить родителей здесь было пределом её мечтаний. Друзья, любящие друг друга мама и папа, любимая работа, время, которое она могла скоротать с Лилит, чтобы избавиться от той неловкости, выстроенной между ними по кирпичику за столько лет. Она надеялась, они пробудут здесь неделю, в лучшем случае две, но так скоро… — Не терпится приступить к ремонту. Особняк как будто заброшен и, готов поклясться, там завелись всякие бродяги. — сказал Люцифер.       Над ним парит чемоданов пять, если не больше, и Чарли готова спорить, что один из них полностью набит уточками. — И не только. Хочется преобразить наш дом, чтобы после всех пригласить на банкет и дать первый бал.       Люцифер мгновенно просиял и поривисто поцеловал Лилит в щеку, когда та склонилась, чтобы поправить полы длинного платья. Чарли тихо хохотнула, накрыв рот ладонью.       Отчего-то ей представилось, как родители наслаждаются компанией друг друга в огромном джакузи, полном воды, пены и тех самых уточек, как они счастливы настолько, что не жаль поставить Ад на паузу, лишь бы им хватило той дарованной на двоих вечности. — Я понимаю. — Чарли потёрла плечо так, будто ушиблась. — Напишите или позвоните, если потребуется помощь. Я с радостью помогу вам обустроиться. — Хорошо, цветочек. — покачивая бёдрами, Лилит двинулась к дочери, но не решилась обнять на прощание. Её рука задержалась где-то у того места, где Чарли потирала плечо в ожидании. — И… не сближайся с той женщиной в моё отсутствие.       Брови принцессы поползли на лоб в удивлении. Она медленно моргнула, пытаясь понять, о какой женщине она говорила. — Чт… ты про Рози? Почему?       Лилит прикусила нижнюю губу и сощурила глаза, почти скрыв их из-за обилия пышных чёрных ресниц. Она обдумывала что-то с полминуты прежде, чем выдавить: — Неприятная личность. Наверняка втирается в доверие, чтобы утащить кого-нибудь из отеля для кормёшки Города Каннибалов. Так что… осторожнее. — Но, мам, Рози вовсе не собирается… — Милый, подхвати мой чемодан, пожалуйста! — бодро попросила Лилит, откровенно игнорируя оправдания в пользу женщины-каннибала.       Чарли так и замерла с приоткрытым ртом и поднятым вверх указательным пальцем. Люцифер в то время левитацией захватил чемоданы жены и направил их через парадный выход отеля. Бодрой походкой он вышел на улицу с улыбкой, натянутой от уха до уха, и жестом позвал Лилит.       Женщина коротко вздохнула и мягко погладила дочь по макушке. — Мы постараемся навестить тебя в скором времени. — О-о, мы с превеликим удовольствием распахнём двери нашего отеля для вас! — Аластор перехватил руку Лилит и оставил очередной поцелуй на её костяшках.       Чарли засмеялась, когда лицо отца вновь перекосило от злобы. Он покривлялся в сторону радио-демона, имитируя его поведение, и вежливо попросил Лилит поторопиться. — Тебе в радость каждый раз дразнить моего отца? — поинтересовалась принцесса, когда за родителями закрылась дверь. — Не совсем в радость, моя дорогая, но каждый раз я говорю себе, что выражение его лица того стоит.       Она и Аластор медленно двинулись вдоль освещённого зала, на стенах которого маячила его тень. Как и ожидалось, тень Чарли тоже присоединилась, и теперь девушка вновь могла наблюдать за их маленькой игрой в догонялки.       Она старательно игнорировала постороннее движение, уловимое периферийным зрением, поэтому зачем-то сосредоточилась на радио-демоне, рассматривая его снизу вверх и ожидая, когда он отреагирует.       Однако всё, что Чарли удалось заметить — лишь его слегка подёргивающийся от раздражения глаз. — Энджел хорошо справился с терапией по сближению? — полюбопытствовала она, чтобы хоть как-то избавиться от напряжения, зависшего между ней и радио-демоном. Аластор будто и не пытался что-то предпринять, но любезно шёл навстречу, когда Чарли заговаривала с ним. — Те два грешника, которые привыкли что-то выяснять, не поддаются терапии, моя дорогая. Впрочем, я более, чем уверен, они не придут к искуплению под одной крышей.       Чарли закусила губу. Ей приятно, что Энджел, как обещал, взялся за это дело, но его провал, к сожалению, был очевидным, несмотря на то, что в ссорах Билла и Эвелин вовсе нет его вины. Она должна была сама взяться за них, прописать ещё несколько идей и подвести их из меньшего к нейтралитету. Ради отеля и покоя остальных жильцов. — А что насчёт Сильвера? — С ним ситуация гораздо лучше, если вычеркнуть проблемы с шизофренией. — Он снова что-то видел?       Аластор пристально взглянул на принцессу, одарив её зубастой улыбкой. Его шаги замедлились, когда он по привычке сцепил руки за спиной. — Бредил, что за ним явился Сатана и якобы требовал выкуп за свободу. — поделился он. — Но что ещё более забавное, дорогая, так это его контакт с Ниффти. — Ниффти? — удивилась Чарли. — Нашей Ниффти?       Она и раньше замечала, что они похожи. Оба имели по одному глазу, оба маленькой комплекии — Сильвер немного больше Ниффти, но всё же — и они оба… весьма странные. Чарли бы даже сказала, что они подобны дуэту из фэнтезийного фильма — похожи, но по своему разные. — Спасибо, что проследил за тем, как проходит терапия. — поблагодарила Чарли. — Скоро я тоже вернусь к своим обязанностям.       Аластор ничего не ответил, прерванный звуком пришедшего уведомления.       Чарли коротко извинилась, потянувшись к карману, где лежал телефон, и даже тени на стене замерли, ожидая скорого прерывания.       Радио-демон вывернул шею в их сторону. Тени синхронно дёрнулись, точно застуканные любовники. Он наблюдал за тенью принцессы, когда та проскользила вдоль стены поближе к нему и выставила вперёд руку так, будто их разделяло стекло. — Ты хочешь мне что-то сказать, дорогуша? — его глаза устрашающе засветились, улыбка натянулась так, что в уголках губ образовались маленькие складочки.       Аластор склонил голову, чуть сощурившись в то время, как его собственная тень скривилась в неприязни. Она потянулась по полу не к его ногам, а прямиком к печатающей на дисплее телефона смс Чарли. Тень радио-демона спиралью обернулась вокруг девичьего тела и вырвала телефон из её пальцев. — Что ты… Эй! Верни мне телефон!       Тень растворилась, оставив после себя чёрную пыльцу, растворившуюся перед лицом. Чарли погналась за ней, появившейся на стене с её телефоном, но та мигом полетела к тени принцессы.       В то время, как Чарли оказалась рядом, а Аластор повернулся к ней лицом, чтобы узнать что происходит, тени устроили свою личную ловушку, подставив принцессе подножку.       Радио-демон, получивший точно такой же взмах у собственных ног, повалился ровно в ту секунду, как Чарли собиралась упасть.       Послышался глухой стук, затем короткий, едва слышный стон.       Принцесса обнаружила себя на теле Аластора и случайно щекотнула его нос и подбородок своей макушкой, когда, уперевшись в его грудь, попыталась встать.       Она вздрогнула, заметив приземлившийся у плеча радио-демона телефон. Корпус треснул, и две тени с жуткими улыбками, возвышающиеся над парой на стене, казалось, были довольны собой.       Чарли посмотрела на Аластора, он — на неё. Их непозволительная близость никак их не смутила, больше обескуражила. Она уставилась на его лицо, всмотрелась в красные глаза, сосредоточилась на виде, ранее недоступном из-за того, что Аластор не подпускал к себе, а когда приближался сам — почти никогда не стоял на месте.       Он не шевелился, его грудь едва вздымалась, будто лёгкие полны раскалённых углей. Взгляд принцессы опустился ниже, к его частично оголённой шее. Кончики пальцев замерли рядом с его кожей в нерешительности коснуться, первой притронуться к Аластору, что никому — даже Энджелу с его пошлой тактильностью — не удавалось.       Чарли собиралась сделать это, ноготок уже прижался к серой коже, как пальцы оверлорда резко вцепились в её запястье, останавливая.       … — Поднимайся, Чарли. — тихий голос, обращённый к ней повелительным тоном, слегка ошеломляет её.       Она не успевает переосмыслить его слова, как обе его руки переместились на плечи и чуть отстранили девушку. Грудь, вжатая в радио-демона, медленно отнялась от ткани, лишила тепла и огня, образовавшегося между ними. — И-извини! — опомнилась Чарли и вскочила на ноги, точно ужаленная. — Я пока ещё не научилась до конца контролировать тень, но, послушай, — она указала пальцем на тень радио-демона, — твоя первая выхватила мой телефон!       Аластор отряхнул невидимую пыль с одежды, поднялся на ноги и подхватил телефон Чарли, валяющийся рядом. Его передёрнуло от осознания, что он держит вещь, одну из самых презираемых им.       Экран загорелся от нового пришедшего сообщения.       VoxTek: в букете нет подтекста, милая принцесса. Не воспринимай это, как какой-нибудь особый жест.       Чарли ругалась на свою тень, а он держал телефон и читал сообщение Вокса. Стало дурно. Он по наитию нащупал кнопку блокировки экрана и передал его Чарли. — Возьми.       Он заметил, какими виноватыми глазами на него смотрит принцесса. Она мнётся несколько секунд и берёт телефон в руки, на мгновение соприкоснувшись с радио-демоном пальцами. — Спасибо, Аластор. И извини.       Он ничего не сказал и побрёл вглубь зала, силой унося за собой свою тень.       Тень Чарли вытянула руку в ничтожной надежде, что к ней вернутся, но так ничего и не произошло.       Её печальные красные глаза вернулись к лицу хозяйки, однако и там не встретили одобрения. — Не стоит так строить глазки. Это несерьёзно. Что ты… вы, точнее, пытались сделать? — она вздыхает, заправив тоненькую светлую прядку, выбившуюся из чёлки. Чарли решает, что чересчур строга, поэтому тотчас смягчает тон. — Что бы это ни было, прошу тебя, не нужно повторять, ладно?       …       Тень ничего не ответила и самостоятельно втянулась обратно, оставив принцессу наедине с собой. Очередной раз ощущение необъяснимой пустоты, тишины от молчания проникло в неё острым уколом. Столько всего, что хочется удержать, рассыпается, и сколько бы она не старалась — контролирвоать всё и вся просто напросто невозможно.       Чарли обречённо всплеснула руками. — «Чудно» поговорили.       Она двинулась к диванам, плюхнулась на один из них, не очень-то женственно и неуклюже раскинув ноги. Взгляд затронул середину зала.       В роскошной расписной вазе на столе букет из сапфировых орхидей, по-прежнему сладко пахнущий.       Она потянулась к цветам, чтобы втянуть ноздрями аромат, и даже не заметила пару железных жучков, поползших вниз по ножке стола. Они поползли до плит в полу, где-то в области правого крыла, и принялись копать щелки между ними своими лапками-иглами, чтобы проделать небольшую дыру.       Мгновением позже они спустились ниже, под фундамент отеля.       Металлические круглые затворы на их спинках раскрылись, явив дополнительных жуков. Они разделились надвое и закрепились недалеко от первого жука-шпиона. Он был там же, пока его глаза с двумя микро лампочками светились ультрамариновым цветом.

***

— Что в твоём рюкзаке?       Энджел игриво подмигивает девушке, уперевшей руки в бока. Её нога сердито постукивает кроссовком по полу, пока он изводит её долгим ответом. Озаботившись тем, что мог разозлить её окончательно, паук выпрямляется и поправляет ручки рюкзака, в котором нет ничего, кроме абордажного крюка и пачки наркотиков. — Ничего, что помешает нашей миссии. — гордо заявляет Энджел. — Лишь парочка вещей, которые помогут нам в случае, ну… провала? Хех. — он крутит запястьем и опускает пальцы в свой длинный сапог, чтобы подцепить что-то и секундой позже продемонстрировать Вэгги блеск складного ножа.       Заметив, как округлились от удивления её глаза, грешник качает головой. — Нет-нет, это не то, что ты думаешь. Это для самозащиты и только.       Девушка сощуривает глаза. — Эй! По крайней мере, я взял хоть что-то! Что насчёт тебя?       Вэгги роется в глубоком кармане джинс и показывает ему пакетик с зелёным порошком. — Бей врага его же оружием? — предполагает Энджел. — Где ты добыла дурман? Да ещё и в таком гадком виде. — Тебе-то какое дело? Ты хотел, чтобы что-то взяла, и я взяла. — огрызается Вэгги. Она прибирает вещество обратно, надеясь, что оно не разорвётся и не рассыплется в её кармане. — Ты всё проверил? Валентино точно будет отсутствовать?       Энджел подмигивает ей. — Не парься, ангелочек, я всё проверил. — Вэгги вновь закатывает глаза в ответ на обращение, от которого бежит мороз по коже. Это не прекращается с тех пор, как весь отель прознал, что она — бывший экзорцист. — Вал будет отсутствовать, у него намечен крупный порно-отбор в подвальной части башни, так что его комната на четвёртом этаже будет целиком и полностью в нашем распоряжении. — А как же… — И! — прерывает он. — У нас будет минут сорок, не более того. — Что?! — возмутилась Вэгги. — Почему? — Потому что Вал ненавидит отборы. Привык, что хорошая нажива сама прыгает ему в руки. И полагается, собственно, на чуйку. Ну, знаешь, все эти шлюхи в латексных костюмах, которые пытаются…       Вэгги прерывает его жестом руки и прикрывает глаза с глубоким вздохом. — Достаточно. Я поняла. Он занятая шишка, которая вечно торопится. Мог бы сказать без прочих предисловий.       Энджел с наигранной обидой надувает губы. — Сорок минут, да? Управимся. Нужно отправляться сейчас, чтобы успеть. — она делает несколько шагов в сторону парадной двери.       Энджел спокойно двигается следом за ней, взглядом оценивая её внешний вид.       Коротенький топ, джинсы с высокой посадкой, удобная обувь на случай, если придётся вскарабкиваться, высокий хвост — она, в отличие от него, точно знала, куда они собираются. — Тебе идёт эта причёска. — зачем-то говорит он. — Впервые вижу, чтобы ты не прятала свою повязку на глаз под копной волос. — Это комплимент? — уточняет она, на что слышит смешок. — Смотря что именно ты принимаешь за комплимент. Если то, что твоё лицо кажется не таким мрачным с собранными волосами, то да. Приятно увидеть тебя без кричащей о комплексах зажатости. — У меня нет комплексов. — Ну да, ну да. А я не дрочу по ночам на фильмы с моим участием.       Вэгги поворачивается к нему через плечо, её предупредительный взгляд прожигает его грудь насквозь. Она сжимает пальцы в кулак, что вызывает нужный эффект, когда грешник выставляет вперёд руки в сдающемся жесте. — Ладно, не кипятись. — Если в пути ты и дальше будешь обсуждать свои…       Вэгги замолкает на середине предложения, собираясь высказать Энджелу Дасту всё насчёт его шуток во время требующих серьёзных рассуждений ситуаций, как они оба едва не врезаются в фигуру, возникшую перед ними.       Девушке не удалось скрыть свой испуг — она дёрнулась, нервно поправляя одежду, в то время, как Энджел всего лишь вопросительно выгибает бровь. — Чего тебе, Аластор?       Радио-демон наклоняется вперёд. Он поправляет моноколь, его хитрая и тошнотворная улыбка расползается по лицу, точно увеличивающаяся в длине змея.       Вэгги начинает нервничать из-за каждой потерянной минуты драгоценного времени. — Ничего криминального, коллега. Всего лишь собираюсь уточнить, куда вы собрались, когда назначенная Чарли терапия не проведена, как обещалась. Я ручался лично убедиться в её проведении, поскольку двое из трёх реабилитирующихся имеют проблемы с головой или друг другом. И это ваша забота. — Не сегодня. — сквозь зубы цедит Вэгги. Она злится, что под рукой нет излюбленного копья. Какой радости ей стоило бы вонзить остриё в глотку радио-демона — не вообразить и не передать словами.       Вэгги продолжает упёрто стоять на месте, вздёрнув вверх подбородок и бросая вызов острым взглядом. Она также не реагирует на слабую статику, повисшую в воздухе, как угроза. — Чарли разочаруется, что работой, которую она полагала на вас, никто не занимается. — пытается уколоть Аластор. — Всё в порядке. — Чарли выглядывает из дверного проёма в кухне. Она в розовой муслиновой пижаме с белыми сердечками, в одной её руке нож, а во второй наполовину очищенное от кожуры яблоко. — Пусть сходят на свидание. Терапии могут подождать и до завтра. — Чт… — Вэгги разворачивается лицом в сторону принцессы и распахивает было рот, чтобы возразить, как одна из рук Энджела грубо накрывает его. Другими двумя он обнимает её и неискренне посмеивается. — А как ты нас раскусила? Мы были слишком горячими сегодня утром?       Вэгги огибает рукой тонкую талию грешника и щипает его бок сквозь ткань пиджака. Энджел, разумеется, не позволяет ей испортить маленькую шалость, больше направленную на их прикрытие, и всё также одаряет принцессу кривой улыбкой. Хотя ущипнули его очень и очень больно. — Ох, н-нет, я просто предположила… — на момент теряется Чарли. — О нет, ты раскрыла наш маленький секрет, детка. — Энджел опускает взгляд на Вэгги и понимает, что ему точно настанет конец, едва они покинут отель. — Теперь прошу простить нас, но бронь в караоке-баре не вечна, так что мы пойдём.       Раз всё зашло настолько далеко, то грех отступать назад — это крайне нелогично в виду того, что они рискуют потерять вдвое больше времени. Энджел разворачивает Вэгги за плечи и выталкивает на улицу, собираясь решать новые проблемы по мере их поступления. — Оу, ну хорошо. Желаю вам замечательно провести время вместе!       Аластор, более незаинтересованный в продолжении, опускается в своё кресло и складывает ногу на ногу. Его пальцы мягко рассекают воздух, материализовывая кружку кофе, которую он немедленно берёт в обе руки, осторожно касаясь горячих краёв. — Ты так сильно печёшься о делах отеля. Мне это даже льстит. — Чарли огибает кресло, в котором восседает оверлорд, и продолжает чистить яблоко. Левитация подхватывает кожуру фрукта, едва принцесса срезает её. — Это моя работа. — отвечает он. — Не вижу никаких причин закрывать глаза на отлынивающих прокрастинаторов, моя дорогая. Когда даёшь слишком много свободы звеньям, за счёт которых держится часть огромного дела — жди, что всё рухнет. Всё и всегда должно быть под контролем. — Но это всего лишь безобидное свидание. — оправдывает друзей Чарли. — Кроме того, я не замечала, что Вэгги и Энджел нравятся друг другу.       Тень радио-демона злобно ухмыляется на фоне красных обоев, являя сквозь очертания улыбки незамысловатые узоры. Тень Чарли вырывается навстречу, и они оба рады видеть друг друга. Не меньше, чем и самих хозяев на расстоянии одного метра. — Помни о моих словах. Не позволяй чему-то разрушиться из-за дарованных им поблажек. Ты можешь об этом пожалеть, Чарли. — он отпивает кофе, удерживая улыбку.       Принцесса облизывает пересохшие губы от желания выпить чего-нибудь за компанию. Однако яблоко уже очищено, поэтому она откусывает небольшую его часть, позволив приятной сладости раскатиться по языку. — Я могу понять их чувства также, как и ты.       Аластор не прикасается губами к краям кружки, застыв, когда красные радужки дрогнули от удивления. Он сдержанно отставляет кофе на край стола и смотрит на принцессу горящими глазами. В его груди скапливается рассеянная по крупицам злоба, поскольку они оба знают, что именно она подразумевает прямо сейчас. — Рози действительно подходит тебе. — смело рассуждает Чарли. — Она статная, взрослая и опытная. Очаровательно устрашающая и справедливая, под стать самой идеальной леди. Неудивительно, что ты заинтересован в ней — она… — девушка мечтательно смотрит в потолок, разводит руки в стороны, — чёрт, да она же потрясающая!       Уши Аластора дёрнулись в ответ на слова принцессы, как знак согласия, которого она не замечает. Он продолжает сверлить её пристальным и колючим взглядом — отчасти предостерегающим, что она играет с огнём — но она всё ещё остаётся собой и продолжает напирать без тени страха. — И ты всё ещё не подступился к ней. На твоём месте я бы действовала прямо. — Ты заблуждаешься, моя дорогая. Я не говорил, что нуждаюсь в советах. — Конечно же нуждаешься. — оспаривает Чарли, откусывая яблоко во второй раз. — Кто, как не женщина, знает о вещах, которые им нравятся? Я могла бы с радостью поделиться с тобой. — Ты серьёзно? — говорит Аластор, нацепив на лицо маску безразличия, неубедительную в виду его искренних эмоций, вызванных из-за предложения, трудно отвергаемого. Он отрицает, но ему правда не помешал бы какой-нибудь совет.       Тень Чарли отворачивается от тени Аластора, её растерянные от разочарования и тревоги глаза смотрят по сторонам так, будто она ищет путь отступления.       Вторая тень подкрадывается к ней, когтями прикасается к плечам, но тень принцессы считает нужным избавить себя от излишних прикосновений.       Не так. Всё не так.       Хозяева ни за что не позволят им сосуществовать вместе. — А почему нет? — бодро говорит принцесса. — Взамен я попрошу о том же, только и всего.       Нет смысла заключать глупую сделку на помощь по обольщению Рози и просьбе рассказывать о себе что-то. Она была в силах узнать Аластора самостоятельно, чтобы дать Воксу то, что он хочет услышать — простую, неопасную правду. — Например?       Чарли начинает густо краснеть, скосив взгляд на букет между ними.       Аластор следит за ней, смотрит на цветы в вазе, и мысль взрывает ему голову, грозится разорвать черепную коробку коротким «нет». Глупость и абсурд — помогать свести двух несовместимых людей. Между ней и Воксом нет ничего общего, как есть у него с Рози. Они не смотрятся вместе, не идут рука об руку, их мы — не об одном и том же.       Но ему нужен совет. Настоящий женский совет, который будет отличаться от недействующих советов Мимзи, лепечущей ему на ухо всякую чушь, если он хотя бы изредка «обещает» вставать на её защиту.       Чарли столь же безнадёжна, сколько наивна и влюбчива. И он должен признаться — признаться хотя бы себе, — что есть в этом свой азарт. И проклятие.       Каждый в этом отеле проклят, потому что был в опасности из-за её идей и выступлений против Небес. — Хочу знать о Воксе гораздо больше. Также, как и тебе, мне нужен совет, да и кроме того, вы… вроде как… общались раньше? — Дела прошлого, моя дорогая. Но да, всё именно так, как ты сказала. Я знаю о нём всё, что тебе требуется, но то немногое, что необязательно поможет в твоих целях. — Аластор издаёт хриплый смешок, растянув губы в улыбке, полной обмана.       Он принимает игру, зная, что та обернётся проигрышем для маленькой принцессы. И он здорово повеселит себя, когда увидит, как её старания рассыплются и станут отягощающим грузом для ранимого сердца.       Аластор задаётся вопросом, насколько это может стать весело, но от одной только мысли, что Вокс страшно облажается, его накрывает странным облегчением. Ему это нужно. — Хорошо. — соглашается он.       Чарли сияет не хуже рождественской ёлки, улыбка широкая и счастливая с видом на белые зубы и клыки. Она не сдерживает эмоции, подняв руки вверх.       Тень принцессы вихрем проносится мимо, вырывает яблоко из пальцев и отправляет его в ближайшую мусорную корзину. Тень радио-демона следует за ней по пятам, но останавливается в нерешительности.       Аластор смотрит на свою с осуждением, искренне не понимая ярого желания общаться с другой такой сущностью. Он считает, что, если ранее тень не нуждалась в общении, то не станет нуждаться и в будущем. — Понятия не имею, что с ней в последнее время… — недовольно бормочет Чарли, однако сложно злиться, когда она безумно счастлива. — Тени — как оторванная частичка души. Чаще податливая и послушная, и реже — бунтующая, борющаяся за какие-то свои никчёмные жалкие желания. — когти оверлорда оставляют полосы на рукоятках кресла. Выражение на лице его тени резко меняется, будто она вспомнила о своём месте. — В любом случае, моя дорогая, ты очень убедительна! — будничным тоном добавляет он. — Не терпится приступить к обсуждениям. — Как насчёт ближе к сегодняшней ночи? — предлагает Чарли. — У меня как раз будет свободное время. Заодно предлагаю обсудить съёмку новой рекламы и обсудить идеи по её реализации. — Мне подходит. — Что ж! — Чарли хлопает в ладони и поднимается с дивана. — Рада была поговорить с тобой, Аластор. Не представляешь, насколько легко тебе удалось осчастливить меня.       С этими словами, не несущими какого-то определённого контекста также, как и букет Вокса для неё, принцесса удаляется в свою комнату. — «Легко осчастливить»… — тихо повторяет радио-демон, готовый рассмеяться в голос.       «О, дорогая Чарли, боюсь, всё твоё «счастье» — ничто иное, как такое же жалкое и никчёмное желание».

***

— Я не рискну соваться туда через главный вход. — Вэгги хватает Энджела за руку, чтобы остановить прежде, чем он показался бы на глаза охране. — Тебя, может, и привыкли там видеть, а меня… — А ты никогда не занималась скалолазанием?       Вэгги иступленно моргает. Его вопрос заставляет её выпрямиться и вытянуть шею от возмущения. Он что, сейчас серьёзно?       Она фыркает. — Ага, с рождения на Небесах. К чему это?       Энджел снимает с себя рюкзак и прижимается спиной к стене высоченного здания. Он копошится с полминуты, а затем протягивает девушке компактный и на вид далеко непрочный абордажный крюк. Вэгги принимает его, осматривает с любопытством. Её окатывает волнами тревоги, потому как она догадывается, что ей предлагают.       Энджел показывает пальцем на окно, завешенное розовыми шторами. Рядом с ним есть небольшая балконная конструкция — иногда Валентино там курит и смотрит на горизонт в поисках извращённого вдохновения. — Я пойду через главный вход, чтобы убедиться, что за нами не будет хвостов — ассистентов, уборщиц и прочих шлюшек Вала. — говорит он. — А ты в это время проберёшься в его комнату, спрячешься на всякий случай, пока я не приду к тебе. — А если там кто-то будет? Валентино, например? — Что у него не отнять — так это пунктуальность. — Энджел сверяется с огромными часами на башне. — В это время он уже внизу, проводит отбор. Нам нужно спешить, улыбчивый и без того задержал нас.       Он потирает плечо девушки всего мгновение перед тем, как уйти. Вэгги рассекает рукой воздух, не успев остановить Энджела, но и громко позвать его уже не может.       Она раздражённо потирает лицо и отходит от здания на несколько шагов, чтобы рассчитать вероятность попадания.       Вэгги вертит в руках абордажный крюк, направляет его вверх дрожащей рукой, молясь про себя, чтобы ей удалось зацепиться. В противном случае, она разобьёт чьё-нибудь окно, и начнутся проблемы. Кто знает, удастся ли ей сбежать без последствий.       Раздаётся твёрдый металлический звук через несколько секунд после запуска. Девушка поднимает голову и видит, как крюк цепляется за конструкцию. Сердце бьётся удушающе, когда она зажимает кнопку, и её тело взмывает вверх под скоростью втягиваемой обратно верёвки.       По приближении к миниатюрному балкончику, она хватается за него одной рукой и с трудом поднимает тело за миг до того, как нога ступит на поверхность. Ей повезло, что это был четвёртый этаж, а не десятый или пятнадцатый. Она более, чем уверена, что не справилась бы с такой высотой, имея за пазухой лишь то, что всучил ей Энджел.       Она клянется себе убить его позже.       К счастью, дверь в комнату оказывается открытой, и Вэгги забирается внутрь. Там пахнет на удивление приятно — чем-то сладким, немного терпким, напоминающим запах черешни с жасмином. Она озирается по сторонам, игнорируя плакаты с голыми актёрами и актрисами, и цепляется за единственный шкаф. Вэгги прячется там, плотнее забившись в кучу пушистых и покалывающих кожу вещей, пока Энджел не объявится.       Проходит минут десять, когда он распахивает дверцы шкафа и смотрит на Вэгги сверху вниз. На её голову упала одна из шляп Валентино, со всякими мелкими пошлыми аксессуарами, а сама девушка прожигает грешника ненавидящими глазами, способными проделать дыру в его пушистой груди. — Не сердись, могло быть и хуже.       Вэгги выпутывается из одежды, собираясь обругать его, как он того заслуживает, но внезапно его пальцы накрывают её рот также, как и полчаса назад в отеле. — Ш-ш!       Энджел прислушивается к приближающимся к комнате шагам и призывает Вэгги к тишине. Её взгляд смягчается, а затем полнится волнением, когда она слышит то же самое. — Давай. — шепчет он. — Обратно в шкаф.       Вэгги послушно забирается в деревянный короб, полный одежды, но чего она не ожидала, так это того, что Энджел полезет туда вместе с ней. Она распахивает рот в немом возмущении, силится не стукнуть его, когда он прижимается к ней так близко из-за тесноты, что их кожа соприкасается, и заставляет себя успокоиться.       У них остаётся лишь тоненькая щель в шкафу, через которую они смотрят, а затем замечают маленькую женскую фигуру. Она прижимает ухо к телефону. — Где ты их забыл? Говори живее!       Вельветт роется в ящиках стола возле зеркала в поисках сигарет. — А если она сейчас полезет в шкаф? — взволнованно шипит Вэгги.       Энджел приставляет палец к её губам. — Замолчи. Никто не оставляет сигареты в шкафу. — А в кармане… этого? — Вэгги подтягивает к себе какой-то пушистый плащ, который Валентино набрасывал на себя поверх основного пальто. — Снова трахался здесь с персоналом? Я нашла их в твоей незаправленной постели! — Вельветт находит пачку длинных сигарет и покидает комнату, громко захлопнув дверь.       Энджел и Вэгги остаются в шкафу ещё минуту, дождавшись, когда шаги стихнут, и только тогда вываливаются из укрытия. — Давай, нужно скорее покончить с этим…       Вэгги начинает искать улики — абсолютно любые — которые могут указывать на то, что Вал заказывал особые цветы или же травил их всякой дрянью, которую где-то приобрёл или умел выделять сам.       Энджел проверяет визитки, разбросанные по столу, заглядывает под матрас кровати, обнаружив там парочку журналов с его лицом на обложках, но так ничего и не находит. Они минут двадцать переворачивали комнату вверх дном, попутно прибирая за собой, и всё безрезультатно. — Ну что-то же должно быть… — пока Энджел проверяет подушки, Вэгги остаётся стоять посреди комнаты. Она потирает виски, глубоко и обрёченно вздыхая, на что паук вопросительно моргает. — Если он не ворожил — значит… ты не задумывался, что Вокс действительно может нравиться ей? — Что? Не неси ерунды, ангелочек. Этот плазменный ублюдок ничем не смог бы зацепить Чарли. Кроме того, что он сделал? Всего лишь показал рекламу, не уродуя её, как конкуренты «VoxTek»? До смешного героичный поступок, даже я бы за такое не отдался.       Вэгги мнётся и добавляет ту правду, к которой они готовы, но которую отказывались принимать. — Чарли глубоко ценит добрые жесты, особенно в Аду, когда большинство здесь… конченные наркоманы, грубияны, воры и просто жестокие уроды. Я думаю, она правда могла оценить это, тем более на встрече Вокс мог пообещать ей нечто гораздо большее, чем просто рекламу. — Вагата, а где ты была с этим своим разговором день назад? Возможно, нам бы не пришлось лезть в этот блядюшник. И без того бывал в этой комнате… много раз…       Он скрывает истории, и Вэгги готова поспорить, что догадалась о насилии в этих стенах. Она открывает рот, чтобы выразить слова поддержки, но замолкает, когда Энджел Даст ведёт её к выходу — тому, с которого она проникла сюда самостоятельно. — Мы не проверяли кабинет Вокса. — говорит он. — А ещё несколько кабинетов и комнат в VoxHall. — Я туда точно не пойду! Предлагаю поискать другие варианты, чтобы убедиться во всём. Да и потом, нам нужны доказательства, ты сам так сказал! — Да, сказал. Но вероятность того, что это сделал именно Вал, была гораздо больше. Мы проверили его комнату, значит теперь дело за Воксом. Но к нему подобраться в разы сложнее: иногда мне кажется, что этот тип всегда и ко всему готов, ведь его не только окружают камеры со всех сторон, а он как будто и есть — ходячая видеокамера. Один неверный ход — и засветимся с тобой на всех известных телеканалах. — Чего я, собственно, и боюсь. В общем, — Вэгги проводит руками по своему лицу, когда они выходят на тот балкон, и свежий ветер треплет её волосы, — предлагаю пока последить за поведением Чарли. Если всё будет слишком серьёзно, то, боюсь, нам придётся просить Люцифера повлиять. — Ладно, допустим твоё предположение о том, что он действительно ей нравится — правда. Что тогда делать, если позже это обернётся в привязанность и, что ещё хуже, в любовь? Любовь слепа, а наша Чарли порой безрассудна, готовая броситься в любую опасность. Ты только представь, что… — …что Вокс сделает с отелем? — шепотом, полным ужаса от догадки, прерывает Вэгги.       Ей даже не хотелось думать об этом. Это будет катастрофа, если Вокс будет иметь власть над отелем.       Они превратятся в наживу, в тему, которая будет у каждого на слуху в Аду — обязательно с дурной славой.       Может, Вокс поступает по-хорошему лишь изначально, чтобы завлечь принцессу, а потом задавить.       И Чарли не потерпит такой удар.       Будет слишком больно.

***

— Спасибо, что нашёл для меня немного времени! — довольная Чарли плюхается на одно из кресел, расположенных друг напротив друга.       Во втором сидит скучающий Аластор, он листает одну из книг, которую подхватила его тень с книжной полки в кабинете, чтобы скрасить ожидание.       Принцесса кладёт на стол между ними планер, ручку, несколько маркеров и книгу. Радио-демон вопросительно выгибает бровь и склоняет набок голову, чтобы рассмотреть обложку, на которой изображена влюблённая пара. Их позиция — танец. Танго, если утверждать точно. — Я заинтригован. — ухмыляясь, говорит Аластор.       Он по привычке складывает ноги и упирает локти в рукоятки кресла. Его осанка ровная, подбородок гордо вздрнут, глаза горят красным, будто пара сияющих рубинов. Из-за его пронзительного светящегося взгляда Чарли вспомнила, как темно в рабочем кабинете, и подаётся вперёд, чтобы дёрнуть за нить и включить вторую лампу. — Итак, для начала я хочу обсудить съёмку новой, усовершенствованной рекламы! Теперь, когда я на все сто процентов уверена в том, что она пустится на телевидение — мы обязаны приложить максимум усилий для того, чтобы привлечь как можно больше желающих искупления грешников. — Готов выслушать и реализовать любые твои предложения, дорогая. — отвечает Аластор, заведомо предполагая, что пожалеет о своём решении. Он наблюдает за девушкой, раскрывшей планер, и следит за движениями её пальцев, когда она записывает и обводит маркером заголовок будущих идей.       Они обсуждают всякие незначительные детали, продумывают сценарий для будущей рекламы, немного спорят и в конце концов приходят к компромиссу, которым останутся довольны все.       Чарли молчит ещё минут пять, записывая всё, что приходит ей в голову для сбора декоративных фонов, а затем закрывает планер и кладёт обратно на стол. Её улыбка мягкая, безмятежная, почти очаровательная в глазах радио-демона. — Что за книгу ты принесла? — наконец, интересуется он. — Это роман о двух страстных человеческих душах. — просвещает принцесса.       Она берёт книгу в руки и любовно проводит пальцами по глянцевой обложке. Аластор должен признать, что его стошнит от содержимого — он уверен. — Их связывают длинная история, тайны, танцы. Мне почему-то напоминает это тебя и Рози. — Чарли передаёт книгу оверлорду в то время, как тот не знает, стоит ли принимать. — Хочу, чтобы ты прочёл это. Там много романтических сцен, которые помогут подступиться и лучше понять, чего от тебя хочет девушка.       Его глаза выражают поражение. Он разочаровывается из-за своего согласия и старательно держит на лице улыбку. — Если бы мне это понадобилось, дорогая, я бы сразу пришёл к книжным источникам. — он указывает на предложенную книгу. — Это выдумки сумасшедших, видящих ту же радугу на Земле, что и ты в Аду. Иными словами, не всё, что здесь написано — правда. Это не даст мне никакого прогресса, и я могу сказать это, не прочитав ни страницы.       Чарли собирается перебить его, но не может.       Она теряет улыбку, подняв вверх указательный палец. — Мне нужны реальность, поставленная задача и практика.       Принцесса выпрямляется и напряжённо сжимает пальцами колени.       Аластор просит практически то же самое, что терапию для реабилитирующихся — разве что индивидуальную и конфиденциальную, сохранённую в рамке из четырёх стен, в которых они находятся. Чарли судорожно вздыхает сквозь приоткрытые губы, боясь выдвигать предложения для того, кому не каждый совет может понравиться. — Боюсь… — Что? — Это будет сложно для тебя.       Аластор прыскает со смеху, забавлённый её словами. Он убеждён, что не существует чего-то более сложного, чем неделя, в которую он боролся за свою жизнь, когда в его груди зияла рана от ангельского оружия. Он умудрялся участвовать в делах отеля, так и не позволив кому-либо узнать, что мог умереть в любой из обыденных рабочих дней. — Уверяю тебя, моя дорогая, что справлюсь со всем, если это будет того стоить. Рози — умная женщина, но зачастую она не замечает оказанных знаков внимания. Моя прямая цель — заставить её заметить.       Чарли кивает, удовлетворённая более подробным объяснением того, чего хотел радио-демон. Она собирается с духом и проговаривает свои мысли вслух: — Насколько я знаю, прикосновения к любым другим существам и людям вызывает у тебя отторжение. Я хотела бы узнать, насколько далеко ты заходил в прикосновениях с ней.       Аластор улыбается с видом на зубы, его брови сведены у переносицы — требования Чарли выходят за его личную границу, но если он собирался сломить чужую, то приходилось соглашаться и играть честно. Действительно честно. — Танцы. Но и в них я отнюдь не настойчив. Говоря о прочих прикосновениях — лишь руки. Я никогда не прикасался ни к талии, ни особенно к лицу.       Чарли кивает.       Она гордится тем, что Аластор откровенен с ней. — Тогда это будет первый пункт нашего занятия. Прикосновения.       Оверлорд вопросительно смотрит на неё, когда она продолжает: — Ты должен привыкнуть к тому, что к тебе будут прикасаться и ты будешь прикасаться сам. Я не стану учить тебя разговаривать с ней или пускать в ход заезженные пикапы, потому как прикосновения — язык тела, и оно скажет Рози обо всём, что ей необходимо знать. — серьёзно заявляет принцесса. — Я не говорю тебе, что ты должен лапать её. Просто покажи ей заботу своим прикосновением: заправь прядь волос за ухо, возьми за руку, когда останетесь наедине. Если хочешь обнять — осторожно и мягко проведи по её предплечьям, медленно сожми плечи. Будет идеальный момент, если ты пригласишь Рози поужинать, где-нибудь на летней террасе в Городе Каннибалов. Вечером, когда она замёрзнет, ты мог бы воспользоваться этим способом. — Звучит сомнительно и интимно. — отрезает Аластор, прижав уши к голове. — Ни в коем случае. — наигранно обижается Чарли. — Прежде всего девушки ценят романтику, чуткость партнёра к малейшим знакам, вроде того, чтобы отдать ей свой пиджак в холод или открыть дверь в магазин, пропуская её вперёд. Всё предельно просто. Но если тебе нужно начать с малого… — она выставляет вперёд руку, распахивает свою ладонь, на что глаза Аластора увеличиваются, распахиваются в мимолётном удивлении. — …то я могу помочь в практике.       Радио-демон сощуривает глаза, раздражённый странными предложениями, но что раздражает ещё больше — так это разумность предложений. Быть может, он настолько идиот, что не замечает очевидного. — Правда я не совсем вижу проблемы. Иногда ты, ну… прикасаешься. Ко мне. Трогаешь и лицо, и волосы, и руки.       Аластор одаривает её хищной улыбкой. — Я делаю это отнюдь не часто, моя дорогая. К тому же, это практически единичные случаи, навеянные необъяснимым позывом или, скорее, предвкушением от реакции. Выражение твоего лица — это всегда что-то вроде веселящей субстанции, которую привык принимать твой восьмирукий друг. — Хорошо. Я поняла.       Аластор подаётся вперёд, нерешительно вытягивает руку навстречу и кончиками пальцев касается ладони Чарли.       У неё перехватывает дыхание, и сердце бьётся учащённо из-за молчания и тишины, резко воцарившихся в кабинете. Она легонько шевелит пальцами, призывает радио-демона к действию.       Когда их ладони соединились, его пальцы нервно дёрнулись и оказались не до конца прижаты к пальцам девушки.       Чарли тяжело сглатывает и сводит пальцы в сторону так, чтобы они оказались между пальцев Аластора, и плотно сжимает их.       В конечном итоге всё, что они видят — их переплетённые руки.       … — ЧАРЛИ!       Она и Аластор одновременно вздрагивают, когда дверь в кабинет резко распахивается. Радио-демон тотчас вырывает руку из руки принцессы, чувствуя себя донельзя странно в то время, как она схватилась за сердце от испуга.       В дверном проёме стоят Энджел и Вэгги. В руках Вэгги букет из нежно-розовых гортензий. — Простите, что прервал вас, но мы как бы вернулись, а там у входа ночной курьер, и… — он указывает на букет, а затем замолкает, пытаясь понять, что именно он прервал своим появлением. — А, кстати, что вы здесь делаете на ночь глядя? — Н-ничего! — Чарли, Вокс снова прислал букет. — недовольно бормочет Вэгги, перехватывая её смущённый взгляд. — Подозрительное обилие внимания, тебе не кажется? Особенно, если учитывать его нечастые ответы тебе в смс. — Может, это такой способ обольщения? — предполагает Чарли и пожимает плечами. — Ну, знаешь, у него есть свой стиль…       Чарли поднимается и шагает к друзьям, чтобы принять букет. Прошли всего сутки после получения предыдущего, а тут ещё один приятный сюрприз.       Она вдыхает приторно-сладкий аромат, чувствуя, как на глаза налегает пелена, из-за которой кажется, будто под ногами раскачивается пол. — Ты не могла бы немного подержать его? Где-то тут была ваза…       Чарли возвращает букет Вэгги, которая и прежде брезговала нюхать присланные откуда-то цветы. Она смотрит вслед принцессе, шагающей неровно, будто по холмистым равнинам, а спустя мгновение встречается с темнотой.       Чарли слышит крик Вэгги и падает вперёд, подхватываемая чьими-то руками.