Тупое ОБЖ

Какого хуя?! Ей, блять, делать нечего? Да, он «спас» меня, но я об этом не просила. Но, блять, ты нормальная? А если он изнасилует меня? Еще скажите, что мы должны спать в одной комнате. ВСЕ, ВАШУ МАТЬ, ТРИ НЕДЕЛИ! Вы слепые? Да у него вид такой, как будто он большую часть школу поимел (мальчиков в том числе). Тот самы бед бой. ААА, МАМА, ЗАБЕРИ МЕНЯ, УМАЛЯЮ! Нет, а главное, сам как истукан стоит. Хотя бы что-то бы вставил, даже ради вежливости. Я понимаю, что я ахуенная, неземная и untouchably. И как по социалке, он должен влюбить меня в себя, а потом «разбить» мое маленькое сердечко. НО, БЛЯТЬ! МЫ БУДЕМ РЯДОМ С НИМ ТРИ НЕДЕЛИ! А может у него есть девушка? Вот как раз таки подъехал хороший аргумент. Пока тот истукан стоит о чем-то задумался, я беру все в свои нежные ручки. Подойдя к массивным дверям, я стучусь кулаком. Тот даже не шелохнулся. НОРМАЛЬНО ВООБЩЕ! ЗАШИБИСЬ. ВОТ НАДО БЫЛО МНЕ ДЕЛАТЬ ЭТО ВАШЕ ОБЖ. В ЖИЗНИ БОЛЬШЕ Я ТУДА НЕ ПОЙДУ! Ага, не пойдет она туда, а где ты его увидишь? Все, больше нет этого твоего ОБЖ. Тут похуже, ЗОТИ. Кого? ЗОТИ, отупела вообще? Такого я не при помню… Защита от темных искусств, дура! А-а-а, точно! А я уже забыла… Дура, говорю же. ДА, СО МНОЙ ВСЕ ХОРОШО, Я В НОРМЕ. ПРИВЫКАЙТЕ, У МЕНЯ ПОХУЖЕ ЧЕМ РАЗДВОЕНИЕ ЛИЧНОСТИ. Пока мои два голоса поспорили, а третий осуждал тех двоих, двери в лечебницу отворилась. На меня смотрели пара карих глаз. — Еще раз добрый день, — мило улыбнулась я. День, ночь, утро, похуй, надо как-то начать.Спрашивай, — сразу перешла к делу лекарь. Вот, это по нашему! А что, если у моего будущего «спутника» есть девушка. И его хождения и пребывании со мной все эти три недели скажутся на их взаимоотношений? — ниче се, как я говорю! Что за умные, красивые и правильно сформулированные предложения, я произношу! МАМА, ТЫ ГЕНИЯ РОДИЛА! Пушкин стоит в ахуе, и курит в сторонке. — Я знаю, что у мистера Нотта нет девушки, или возлюбленной, — тепло улыбнувшись, сказала мадам Помфри. Она было хотела закрыть дверь, но я так быстро не сдамся! — А, еще, — крикнула в последний миг я, — как быть ночью? Мы должны спать в одной комнате? — Да, я с этим разберусь. Проблем не будет, — оповестила меня женщина. Кошмар, КАРАУЛ! А если он меня изнасилует? — произношу я шепотом. Я найду выход везде. Я добьюсь своего. Хоть сдохну. — Не бойся, он не такой, — чуть наклонившись ко мне произносит шепотом лекарь. ААА, ЧТО ЗА КРИНЖ! Я НЕ ХОЧУ!!!!!!! — Откуда Вы это знаете? — ха-ха-ха, она думала, что я отступлю? Нет. — Все, хватит! — строго произносит мадам, — он будет сопровождать тебя все три недели, — грузно сказала женщина. И в следующую секунда хлопнула дверью. Я развернулась, и облокотившись об двери, сползла по ней на пол. Коридорную тишину приврал мой вой. Вой отчаяния, вой желания поесть, вой бессилия! Какая я несчастная! Мама-Мия! ЗАБЕРИТЕ МЕНЯ КТО-НИБУДЬ, ПОЖАЛУЙСТА. Я ХОЧУ ДОМОЙ, НАХУЙ МНЕ ВАШ ХОГВАРТС. Я сейчас разревусь. — Вставай уже, скоро семь, — кто это сейчас заговорил? Я думала, что у него язык отсох. — Нихуя, а ты говорить умеешь? — так же сидя с закрытыми глазами, не без сарказма, выходит из моего рта. Я, честно говоря, в шоке. Мать, ты говорить умеешь? — Да, как слышишь, — сквозь закрытые глаза вижу его ухмылку. — Ни че се, а так разговаривать и вести так диалог минуту назад, нельзя было? Вау! Какой ты крутой! — открыв глаза смотрю на него своими пофигистическим взглядом. Ахуел. — Мне тоже не хочется возится с тобой три недели, — лжет.Ага, хорошо черти пляшут, — ухмыляется. Конечно он лжет. Его сердце приятно кольнула, когда мадам Помфри объявила, что он будет ее сопровождать целую неделю! Он должен отдать должное колкому языку блондинки: мадам дала им три недели! Счастье то какое! Как раз таки он поймет, что в ней его зацепило. Что тянет его к ней, как магнитом. А ее глаза… Правда, когда она на него посмотрела пронизавшим насквозь взглядом, сердце пропустило удар. Он не хочет больше видеть, знать в свою сторону таких взглядов от нее. Ни. За. Что. Он хочет, чтоб она смотрела на него, как на тех четыре новеньких. Когда она начала изворачиваться перед мадам, когда подошла, когда заглянула в его глаза своими, тогда он замер, затаил дыхание. — Ты сама «эти» три недели наработала своим язычком, — ох-ох, что за шуточки. Звучит двусмысленно. Цой в следующую секунду встала с каменного пола, и подошла к Теодору с вытянутой рукой. Тот стоял недоумении. Что она этим хочет сказать? — На минуту забуду всю антипатию к тебя, — произнесла блондинка. — Но это было хорошо. Нотт отмер. В следующую секунду берет нежную и маленькую ручки блондинки, ловко переворачивает ее другой страной и наклонившись целуют тыльную сторону ладони. От зорких глаз слизеринца не укрылось красивое кольцо на безымянном пальце девушки. Да что ж такое! Ему надо обратится самому к мадам! Это уже ненормально. Сердце не так часто должно колотить. Может у него инсульт случится? — Вы замужем? — Подняв свои медовые глаза, спрашивает Теодор. Слова звучали сухова-то, с долью грустью. Он уставился на нее в ожидании. В ожидании подтверждение своих догадок, которые, по неизвестной ему причине, не хочет, чтобы они оказались верификационными. — Жената, — поправляет когтевранка своего спутника. Надо было заснять на видео, какая смена эмоция произошла на лице слизеринца. Сколько пролетело теней на нем. Хах, а он прикольный. — Короче, всего хорошего тебе! Я пойду. Только блондинка хотела сделать шаг в сторону выхода из Больничного крыла, как ее ухватил за локоть Нотт. Собственной персоной. Цой останавливается. В следующую секунду поворачивает голову на кудрявого, и поднимает бровь в неком вопросе. — Не понял, — нахмурившись произнес слизеринец, вновь осматривая девушку, — куда ты собралась? — Куда надо. — Хах, а мне не сказать — нет? — С неким возмущением проговаривает парень. — Нет, — твердое. — Ну-ну, — в такой же манере говорит он. — Но ты не забывай, что я должен сопровождать все эти три недели, — твердо. — Ты серьезно собираешься выполнять эту ахинею? — усмехается блондинка, смотря в глаза слизеринца. — Да, — властно. — Я думаю, что твоей девушки это не понравится, — наклонив голову на бок говорит девушка. — У меня ее нет.