8 years

Автомобиль несётся по трассе с бешеной скоростью. Тормоза отказали около минуты назад. Держа вспотевшими ладонями руль и со страхом в глазах смотря на дорогу, Йоонас пытается не сворачивать с полосы и ни во что не врезаться. Машину заносит на поворотах, колёса скрипят, он не знает, сможет ли вообще когда-нибудь остановить её, при этом не влетев в дерево или другой транспорт. Порко наивно жмёт на педаль тормоза в ожидании чуда, что это сработает. Как назло, сейчас будет склон. Он ограничил диапазон селектором, но машина ничуть не замедлилась. А теперь ещё и покатилась с небольшой горки — ох уж эти завораживающие природные ландшафты Финляндии. Скорость увеличилась. И именно сейчас на дороге много машин. Йоонас понимает, что подвергает опасности других участников движения. Из-за него может произойти серьёзное ДТП, которое вполне вероятно закончится человеческими жертвами. Электронный ручник, про который Порко вспомнил слишком поздно, ничем не спас ситуацию. Часто перестраиваться из одной полосы в другую, чтобы снизить скорость качения автомобиля, ему не позволяло движение — машин слишком много. Остался последний из известных Йоонасу вариантов затормозить — съехать на обочину и разбивать и царапать машину об кусты. Даже если он и пострадает сам, то не серьёзно — отделается лёгкими ссадинами. Но он не успел. В эту секунду Порко влетает в резко выехавший с другой полосы джип. Его автомобиль, и так до этого обладавший приличной скоростью, крутится вокруг себя, чудом не сбивая чужие машины, и врезается в прицеп громадной фуры. От сильного толчка он отлетает в кювет. Машина кувырком катится по склону, сбивая буквально несколько секунд назад мирно стоящие кустики и небольшие деревья. Йоонас даже не успел ничего сообразить. Он отключился ещё после столкновения с фурой. Подушка безопасности не сработала. Автомобиль загорелся. Парня спасёт только чудо…

***

После столкновения машины Йоонаса с джипом, а затем ещё и с фурой, движение на дороге прекратилось. Все автомобили припарковались у обочин, включив аварийные сигналы. Самые смелые решились спуститься к машине и вытащить однозначно пострадавшего водителя из полыхающего салона. Врачей поблизости не оказалось, но один молодой человек сразу же вызвал скорую. — Слушайте, а это не гитарист Blind Channel? — вдруг сказал один из мужчин вокруг. — Похож вроде, — ответил второй, тщётно стараясь найти в карманах бессознательно лежавшего на земле Йоонаса документы — они остались в кармане на спинке водительского сидения. — Да точно он, — послышался сзади чей-то голос. — Как думаете, его спасут? — суетилась некая девушка, нервно теребя волосы. — Скорая едет, — развёл руками парень, который её вызвал, — Будем надеяться. Скорая помощь приехала достаточно быстро, за десять минут, но Йоонас получил слишком много травм, и каждая секунда была на счету.

***

— Да где его носит? — психовал Йоэль, ходя по студии из угла в угол двухметровыми шагами. — Хокка, не маячь! — фыркнул на него Нико, — Раздражаешь. Алекси игнорировал нервы друзей и пытался дозвониться до Порко, хотя сам был уже готов взорваться из-за тысячного по счёту «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Томми взволнованно постукивал палочками друг о друга, а Олли молча перебирал нитки на рваных джинсах. Вдруг дверь в студию буквально выбивается. В помещение влетает Сантери, менеджер группы.

***

Когда Йоонаса привезли в больницу, врачи стали искать способ связаться с друзьями или родственниками. — Надо его родителям позвонить. — Я его знаю, — сказала одна из медсестёр, — У него родители в Оулу, далеко. — Может, девушка есть? — Нет у него девушки, — ответила она же. — А друзья? Коллеги по группе? — У него телефон вдребезги. А по-другому мы с ними не свяжемся. — Стойте! — вдруг сообразил один из ассистентов главного врача, — У них же на официальном сайте группы указан номер их менеджера! — Звони.

***

Сантери, уставший после тяжёлого, дня приехал домой, вошёл в комнату и сразу бросился гладить и обнимать свою любимую собаку. Верный пёсик соскучился по своему хозяину и принялся облизывать его щёки и ладони. — Привет, мой хороший, — сказал он, — Пойдём кушать. Как только парень насыпал своему пушистому другу корм, у него зазвонил телефон. Высветился незнакомый номер с городским кодом. — Алло? — неуверенно ответил он. — Здравствуйте. Это Сантери Коппело? — послышался приятный женский голос. — Да, здравствуйте. — Вас из городской больницы беспокоят. Вы работаете с Йоонасом Порко? — Да, — он насторожился. — Он попал в аварию, находится в критическом состоянии в нашей больнице. Его уже оформили в реанимацию, — сказала девушка, — Кроме Вас, мы ни с кем связаться не можем. Просим Вас передать эту информацию его друзьям и родственникам. — Д-да, хорошо, сп-спасибо, — дрожащим голосом ответил Сантери. Он был шокирован, — А приехать можно будет? — Да, можно, подъезжайте. — Спасибо ещё раз. Менеджер дал себе минуту, чтобы прийти в себя, а после снова собрался, погладил пёсика и поехал на студию.

***

— Сантери? — удивился Олли, когда тот влетел в студию, будто ураганный ветер. — Опять что-то забыл? — предположил Йоэль, зная, что менеджер часто бывает рассеянным. — Мне звонили из больницы. Йоонас попал в аварию, — резко выпалил Сантери, распахнув глаза и почти не моргая, — Он в реанимации, в критическом состоянии. — Ебать… — хором ахнули парни. Алекси выронил телефон. — Ч-что? — Нико сел на диван. У него подкосились ноги. Йоонас был для него особенным человеком. Он был не просто невероятно талантливым музыкантом, который вносил огромный вклад в их общее дело и являлся примером для многих. Не просто коллегой по группе, с которым они проработали вместе почти десять лет. И не просто другом, которому он мог доверить чуть ли не свою жизнь. Нико влюблён в него уже долгие восемь лет. Любит всем сердцем и каждой клеточкой своего тела. Но скрывает… Боится испортить дружбу и отношения, что однозначно скажется на карьере. Боится быть отвергнутым и навсегда потерять самого дорогого человека. И сейчас новость о том, что Йоонас в реанимации, стала для него огромным ударом. Потерять человека, ради которого просыпался по утрам, хоть тот и не знал об этом, было самым страшным для Нико. — Поехали в больницу? — сказал он. Остальные, не раздумывая, согласились. Олли сел в машину Томми, Йоэль — к Алекси, а Нико упал на переднее сидение автомобиля Сантери. Навигатор говорит, что до больницы двадцать минут, но, как назло, парни попали в самые пробки.

***

Чудом объехав самые большие скопления машин, парни прибыли в больницу через сорок минут. Всей толпой влетев в здание, они метнулись к дежурной медсестре: — Где Йоонас Порко? — в один голос крикнули парни. — Так, молодые люди, — ответила им девушка, — Я понимаю, что вы переживаете. Но давайте говорить будет кто-то один? — Где Йоонас Порко? — повторил один Сантери. — В реанимации, — ответила она, — Третий этаж, до конца коридора и направо. Там врач, сначала к нему подойдите. Парни, кивнув, ринулись наверх по лестнице, игнорируя существование лифта. Нико бежал впереди всех. Буквально подлетев к двери кабинета врача, он без стука вбежал внутрь: — Здравствуйте, — парень говорил сбивчиво, пытаясь восстановить дыхание. — А я уже вас заждался, — усмехнулся врач, понимая, что коллеги Йоонаса по группе как можно быстрее постараются прийти в больницу, — Идите к нему. Только сначала успокойтесь и ведите себя тихо. — Спасибо, — хором сказали они и вышли. Постояв у дверей реанимации буквально минуту и быстро накинув на плечи белые халаты, парни зашли внутрь. — Твою мать, — ахнул Нико, прикрывая рукой рот, — Боже, что с ним?.. — Даже не представляю, в какую мясорубку он попал, — ошарашенными глазами смотря на друга, сказал Томми. — Мальчики, потише, — из-за аппаратов показалась миниатюрная медсестра, которую никто изначально не заметил. — Извините, — прошептал Олли, — А вы можете сказать, что с ним произошло? — По словам очевидцев, сначала влетел в джип, потом в фуру, а потом кувырком в кювет, — сказала она, меняя капельницу. — Это он на репетицию так гнал? — после небольшой паузы удивлённо сказал Йоэль. — Попытаться убиться он не мог, — предположил Алекси. — Что же случилось? — думал Томми. — Может, с машиной что-то? — сказал Олли. — Парни, да вам не плевать, что случилось, если уже случилось? — у Нико сдали нервы. Он, шмыгнув носом, сел рядом с постелью, на которой лежал Йоонас, взял его за руку и стал медленно поглаживать, — Мы не можем его потерять. Мы должны сначала сделать всё, чтобы он выжил и восстановился, — остальные согласились с этим. Мойланен спросил у медсестры: — Вы уже что-то сделали? Когда он очнётся? — Да, ваш друг только что перенёс операцию. Где-то через полчаса наркоз должен отойти. — А он в нормальном состоянии? Его жизни что-то угрожает? — спросил Олли. — Да, врачи борются за его жизнь, — ответила девушка, и парни испугались. — То есть есть шанс, что он не выживет? — дрожащим голосом переспросил Йоэль. — Шанс, что он выживет, явно меньше. Показатели на аппаратах начали резко изменяться. Медсестра позвала врачей. Парни прижались к стенке, отойдя в угол палаты и не мешая им работать. Нико трясло. От страха за жизнь друга, от волнения за то, что будет с группой, от мыслей о реакции его близких на эту новость. Томми притянул его в свои крепкие объятия, но это не помогло успокоить парня. Друзья не знали о его чувствах к Йоонасу, поэтому даже представить не могут, что он сейчас испытывает. — Продолжайте вкалывать прописанные препараты, — сказал врач, — Ждём, когда он отойдёт от наркоза, и тогда уже будем что-то делать. — А если он не отойдёт? — испуганно перебил его Нико, — Ну… вы поняли. — Должен отойти. Мы наблюдаем за ним, — двое мужчин в белых халатах покинули палату, оставляя только медсестру. — А с ним вообще что? — спросил её Томми, — Уже есть какие-то диагнозы? — У него много переломов, — ответила та, — В том числе и рёбер. Надеемся, что сломанные кости не повредят внутренние органы, но исключать это нельзя, — девушка сделала паузу. Ей тоже тяжело это говорить, — У него сильное сотрясение мозга и ушибы некоторых органов. Бедро сломано и повреждён шейный отдел позвоночника. — Господи, это же невероятная боль!— Лалли знал, о чём говорит медсестра, ведь сам заканчивал медицинский колледж. — Мы вкалываем ему самые сильные препараты, чтобы исключить болевой шок, — продолжила девушка, — Ему сделали операцию. Позже будет ещё одна. Утром наложат гипс, сделают дополнительные рентгены и осмотры. В общем, тяжело будет, — она тяжело вздохнула, с сожалением смотря на Йоонаса. Тот не подавал никаких признаков жизни. Лицо и руки были смертельно бледными, ни один мускул не шевелился. Лишь еле изгибающаяся линия кардиограммы показывала на то, что его сердце всё ещё бьётся и борется за жизнь. — Йоон, — тихо прошептал Нико, шмыгая носом. Он изо всех сил сдерживался. Он не хотел показывать друзьям и сотрудникам больницы, как ему сейчас хочется плакать. Слёзы, щипая глаза, так и норовят потечь по щекам. Кажется, он ещё никогда в жизни не испытывал такой сильный страх. Страх потерять самое дорогое в жизни. — Йоон, дыши, пожалуйста, — шёпотом попросил Мойланен, снова садясь на стул у постели Порко и аккуратно кладя ладонь на его руку, — Ты сможешь. Пожалуйста, дыши. Остальные парни так и стояли молча, не решаясь ничего сказать. Сантери не выдержал такого напряжения и уехал домой, попросив держать его в курсе. Томми осознавал весь ужас произошедшего и не хотел своими словами пугать друзей ещё больше. Олли мысленно прокручивал в голове, что они будут делать дальше, рассматривая все возможные варианты исхода событий. У Алекси все мысли перемешались в голове, и он просто не мог подобрать подходящих слов. А Йоэль старался держать себя в руках и не схватить паническую атаку из-за осознания того, что он может одновременно потерять лучшего друга и карьеру. Нико же всё ещё сидел рядом с Йоонасом и судорожно шептал: — Живи, пожалуйста, давай. Ты сможешь. Всё будет хорошо, — его голос дрожал, но он изо всех сил стараться удержать в себе слёзы, — Ты сильный, ты справишься. Мы рядом. Ты нам нужен. — Ник, отдохни, — сказал ему Йоэль, — Давай я посижу. Мойланен уступил ему место и снова упал в объятия Томми в поисках хоть какой-то поддержки. — Тише, тише, успокойся, всё будет нормально, — Лалли погладил его по спине. — Йоон, — Хокка тихо позвал друга, — Йоон, ты меня слышишь? — наивный вопрос, но его это успокаивало, — Давай не пугай нас. Ты же сильный, здоровый. С тобой всё хорошо будет. Полечишься немножко, и с нами на сцену, да? — Немножко, — грустно усмехнулся Олли так, чтобы Йоэль его не услышал. Но его услышал Нико, и на этот раз пришлось запрокинуть голову назад, чтобы не дать слезам хлынуть по щекам. — Йоон, ну давай же! — Хокка никогда не отличался оптимизмом, поэтому уже практически потерял надежду, — Давай, просыпаемся. — Йори, не истери, — Томми положил руку ему на плечо, намекая на то, чтобы тот уступил ему место. Йоэль встал и отошёл к стене, а Лалли присел на его место: — Йоон, я уверен, что ты не виноват в том, что произошло. Ты не специально это сделал, — он не верил в то, что Порко мог совершить попытку самоубийства, — Я знаю, что ты хочешь жить. Давай, борись. Мы тебе поможем всем, чем сможем. Живи, братан. Ты нам нужен. Олли и Алекси не рискнули подходить ближе к Йоонасу. Страшно. Каунисвеси и так трясся всем телом, боясь увидеть прямую линию кардиограммы. Матела же просто боролся с тревожностью, не моргая смотрел на друга и мысленно призывал всех известных ему богов, умоляя их о помощи. Парни простояли в палате около сорока минут. После зашёл врач. Никто так и не понял, что он пытался сделать в компьютере и с теми аппаратами, к которым был подключён Порко, но буквально через пару минут парень открыл глаза, но сразу же зажмурился от света. Медсестра опустила половину выключателей, а врач подошёл к пациенту: — Йоонас, Вы меня слышите? Порко не отреагировал. Он не чувствовал боли, но после наркоза состояние было похоже на алкогольное опьянение. Болели виски, голова кружилась, в ушах стоял звон. — Йоонас, Вы меня слышите? Вы можете говорить? — повторил врач. Нико испугался, когда Порко не ответил и во второй раз. Томми держал его за плечи. Парни стояли молча, боясь каждой следующей секунды. — Йоонас, Вы можете ответить на вопрос? Вы слышите меня? — Д-да, — наконец прохрипел Порко. Перед глазами всё плыло, будто он сейчас снова потеряет сознание. — Как Вы себя чувствуете? — спросил врач. Йоонас не мог найти в себе сил ответить на элементарный вопрос. Язык не слушается, в голове будто белый шум, все мысли выветрились, и сейчас он не может связать даже нескольких звуков. — Вам тяжело говорить? Вам плохо? — Д-да, — снова хрип, даже близко не похожий на человеческий голос. Он чувствовал, что сейчас снова отключится. Он понимал, что у него очень мало шансов выжить, а если он и останется в живых, скорее всего, он больше никогда не сможет снова выйти на сцену. Он подведёт друзей и, возможно, разрушит карьеру группы. Мозг мгновенно перегрузился потоком негативных мыслей, вызывая тревожность. Но в этот момент он заметил, что парни рядом. Стало легче, но не намного. Йоонас сделал несколько глубоких вдохов, чтобы настроиться на то, чтобы сказать хотя бы несколько предложений, и, еле выжимая из себя слова, по слогам прохрипел: — Пар-ни… — Что такое, Йоон? — они все впятером подлетели к постели и окружили его, — Что с тобой? Как ты? — Нико сел на стул, остальные встали рядом. — Прос-ти-те… ме-ня… — каждый звук давался ему с огромным трудом. — Да ты что, братан? — сказал Йоэль, — Ты ни в чём не виноват. — Всё будет в порядке, держись, — добавил Алекси. — Я… не смо-гу… — он снова зажмурился от боли в висках, — На… сце-ну… — Порко, борись. Не сдавайся. Ты сильный. Ты всё сможешь, — Лалли не давал ему упасть духом, — Ты поправишься и снова вернёшься в строй. — Н-Нет… — прошептал Йоонас, — Я н-не вы-жи-ву… — Да ты что такое говоришь-то? — всхлипнул Нико, хватая его за руку, — Ты будешь жить. Всё будет хорошо. Ты ещё всех нас переживёшь, ты что, Йоон? — Порко, держись давай. Ты нам нужен, — продолжил Йоэль. — Я… чувс… — говорить стало ещё труднее. Стало душно, будто из помещения выкачали весь воздух, — … тву-ю. — Здесь хорошие врачи, ты поправишься. Давай, живи, брат. Ты нам очень нужен, — сказал Олли. — Ни… ко… — тихо позвал Йоонас фронтмена, слабо сжимая его руку. — Что? Что такое? — испуганно ответил тот. — Я… мно-го лет… — он старался формулировать расплывчатые мысли проще. Сложные фразы произнести было невозможно, — … не мог… те-бе… ска… — Порко сделал глубокий вдох, — … зать. — Что? — Нико уже практически плакал. Сдерживаться становилось всё труднее и труднее. — Я… хо-чу… чтобы… ты… — он жадно ловил губами воздух, — … знал. Все… э-ти годы… я… — Мойланен уже ничего не видел за пеленой слёз, но продолжал внимательно смотреть на Йоонаса, не моргая. — Что? Что такое, Йоон? Показатели на аппаратах поползли вверх. Цифры из зелёных превращались в оранжевые, а некоторые даже в красные. — Я… оч-чень… — было заметно, что парню становилось хуже, — … любил тебя, Нико, — он сделал паузу на глубокий вдох, — Знай, что… я любил… те-бя… до пос-лед-ней… секун-ды своей… — Йоонас хотел договорить, но его организм сдавал позиции, — … жиз-ни. Он сделал последний рваный вдох, и его глаза закрылись. — Йоон! — вскрикнул Мойланен, не контролируя себя. Он позволил слезам потечь по щекам, — Йоон, я тоже любил тебя. С первого года нашего общения, — он привстал, дёргая Порко за руку и потряхивая его, — Я тоже люблю тебя, Йоон! Но Йоонас уже не реагировал на его слова. Он его не слышал. — Йоон, нет! Йоонас! Йоон, очнись! — в панике кричал он. Алекси отпрянул от кровати, в удивлении открывая рот. Олли спрятался за Томми, прикрывая лицо рукой. Йоэль слегка завис и стоял в ступоре. Лалли же, единственный в состоянии сохранить здравый рассудок, отодвинул их от постели Порко и пропустил врачей. Последним же он стащил со стула Нико и уткнул его в своё плечо. — Йоонас! Йоонас, нет! Живи, Йоон! Пожалуйста, живи! — бился в истерике Мойланен, стуча кулаками по груди Томми. — В операционную его! Срочно! — скомандовал врач, и сотрудники достаточно быстро переместили кровать в операционную, которая, к счастью, располагалась не далеко от реанимации. — Томми, а что с ним будет? — осторожно спросил Алекси. — Без понятия, я же не врач, — ответил Лалли, — И диагнозы точные неизвестны. Я понял только то, что Йоонас попал в грёбаную мясорубку, и шансов выжить и остаться нормальным дееспособным человеком у него не так много. — Да главное, чтобы просто выжил, — Нико плакал навзрыд, задыхаясь от всхлипов и утыкаясь в грудь Томми. — Я не хочу, чтобы он мучился всю жизнь, — сказал Олли, — Я надеюсь, что с ним будет в порядке. Может, удача будет на его стороне. — Парни, это пиздец, — Йоэль сел на стул и уронил голову на ладони, опираясь локтями в колени, — Что нам делать? — Объяснить фанам всю ситуацию и надеяться на лучшее, — сказал Алекси, — Нас поймут, — остальные молча согласились. Другого варианта у них нет.

***

Парни покинули реанимацию и сели в коридоре, терпеливо ожидая, когда врач выйдет из операционной. Прошёл час, пошёл второй. Нико всё ещё плакал. — Ник, боже мой, да что ж ты так рыдаешь? — спросил Олли, поглаживая друга по волосам, — Да, мы все за него переживаем, но у тебя прям истерика. — Попроси у дежурной медсестры успокоительное, — сказал ему Томми. Тот кивнул и убежал на первый этаж. — Ник, не переживай, — Алекси подсел ближе и тоже стал поглаживать Нико, пытаясь успокоить его, — С ним всё будет хорошо. — Я восемь лет любил его всем сердцем, — прерываясь на всхлипы, начал свою историю Мойланен, — Но боялся признаться в этом. Думал, что это не взаимно, — он вытер слёзы тыльной стороной ладони, — А это взаимно. Только слишком поздно, — парень снова разрыдался, утыкаясь в сильное и крепкое плечо Томми. — Ничего не поздно, слышишь? — ответил ему Алекс, — Он поправится, и вы будете вместе. — Он для меня больше, чем самый дорогой человек. Я не переживу, если потеряю его, — Нико успокаиваться не собирался. — Так, парни, — неожиданно сказал долго молчавший и тихо сидевший в уголке Йоэль, — Я, конечно, не хочу нагнетать обстановку и тоже надеюсь, что всё будет хорошо, — парни насторожились, — Но если вдруг Йоонас не сможет продолжать карьеру, что мы будем делать? — Мойланен расплакался ещё сильнее, явно не желая отвечать на вопрос Хокка, хотя, как фронтмен, должен бы. — Ну смотри, у нас есть три варианта, — сказал Томми, поглаживая Нико по спине, — Либо ты берёшь в руки гитару, и мы остаёмся впятером. — Либо мы ищем нового гитариста, — продолжил его мысль Алекси. — Ну или мы распускаем группу, — вздохнув, закончил Олли. — Блять, давайте мы это решим, когда уже всё будет точно известно? — сквозь всхлипы и рыдания прикрикнул Мойланен. — Согласен, — поддержал его Олли, — Мы должны сейчас быть рядом с Йооном, помогать ему и надеяться, что всё будет хорошо, а не решать, что делать, если он не сможет с нами выступать. В этот момент из операционной вышел один из врачей. К нему, резко вырвавшись из крепких рук Томми, сразу же подбежал Нико: — Что с ним? Он жив? — Ничего пока не могу сказать, он в тяжёлом состоянии, — ответил доктор, — Делаем всё, что можем, — он ушёл, оставляя парней наедине с их общей болью. Через несколько минут он снова зашёл в операционную, одаривая их взглядом, полным надежды. — Мне страшно, — прошептал Нико, садясь обратно на жёсткий и неудобный стул в коридоре. — Нам тоже, — ответил за всех Олли. — А мы долго вообще ещё будем тут сидеть? — спросил Йоэль, — Нам нужно проинформировать его родителей и фанов. Какой толк в том, что мы всей толпой тут торчим? Мы ничем не поможем. — Можете ехать, — сказал Нико, — Я всё равно тут останусь. Я дома один с ума сойду. Я буду рядом с ним. — Томми, останься тоже тут? — попросил Олли, — Ты и Ника успокоишь, и помочь сможешь, если что. — А вы поедете? — спросил Лалли. — Я напишу пост в инстаграме и поищу в интернете, как нам лучше сейчас себя вести, — сказал Йоэль. — А мы с Олли поехали к его родителям, — сказал Алекси, доставая ключи от машины, — По телефону они такой новости не перенесут. — Давайте, парни. Они попрощались и обняли друг друга. — Давайте держаться! Мы сильные, мы все справимся, — сказал Томми, — Мы через такую кучу дерьма все вместе прошли! И через это пройдём. С Йоонасом всё будет хорошо. После Йоэль, Олли и Алекси покинули больницу, а Томми и Нико остались сидеть в коридоре.

***

Прошёл ещё час. Мойланена уже начало потряхивать от страха. Валерьянка, принесённая Олли, действовать перестала. Томми тоже уже не мог сохранять спокойствие даже внешне. На него лице чётко было видно тревогу и переживание за состояние друга. Из операционной вышел второй врач, и Нико в эту же секунду подбежал к нему: — Что с Йоонасом? — Его состояние не стабилизируется, — ответил доктор, не боясь напугать или задеть, — Мы ввели его в искусственную кому на двое суток. Вы можете ехать домой, раньше он точно в себя не придёт. — Как в кому? — Мойланен чуть не повалился с ног. — Других вариантов мы не видим, — пожал плечами врач. — А можно как-то зайти к нему, поговорить? — спросил Томми, — Вдруг ему так легче будет. — Кома искусственная, разговоры не помогут. Это работает только если кома естественная, — пояснил мужчина. — Можно хотя бы просто посмотреть на него? — умоляющим голосом попросил Нико. — Минут через десять его отвезут обратно в реанимацию. Можете зайти, если вам так легче будет, но это ничем не поможет, — врач ушёл в свой кабинет.

***

Когда Йоонаса снова отвезли в реанимацию, Нико и Томми зашли к нему. — Йоон, как ты? — спросил Мойланен, зная, что друг ему не ответит, — Мы так боимся за тебя. Ты нам очень нужен. — Мы без тебя не сможем, братан, — продолжил Томми, — Я уверен, что ты достаточно сильный для того, чтобы с этим справиться. — Ты будешь жить, слышишь? — Нико присел рядом и взял его за руку. Не сумев сдержаться, он снова расплакался, — Мы будем вместе. Мы будем счастливы. Я всё для тебя сделаю. Только не оставляй нас, пожалуйста. Его слёзы капали на перебинтованную руку Йоонаса. Из-за повязки было видно только бледную холодную ладонь. На ногтях ещё остался наполовину стёртый чёрно-розовый маникюр. Нико наклонился и осторожно коснулся губами пальцев: — Не оставляй меня, пожалуйста. Я не смогу без тебя. — Ник, поехали, — шёпотом сказал ему Лалли, — Он всё равно в себя не придёт пока. — Я дома с ума сойду, — всхлипнул тот. — Я с тобой останусь. Поехали, тебе здесь только хуже будет.