Тлеет пепел

***

Его окружал приглушённый гул проезжающих автомобилей. Позади него больше не было никого, кто бы держался за его спину, и кому бы он мог рассказать о своём мотоцикле. За последнее стало обидно. Двигаясь по магистрали, колёса с лёгкостью скользили по дороге. Винсент дёргал правую ручку руля, слушая то, как рычит мотор, и оскаливаясь за тонированным стеклом шлема. Остальные машины казались лишними препятствиями, которые мешали ему пронестись с ветром. Врезаться бы в них со всей силы. Дорожные фонари горели над его головой и освещали путь. Мужчина представлял то, насколько же клёво он мог сейчас выглядеть. Обгоняя медленного водителя перед собой по встречной, он встаёт на свою сторону и сигналит напоследок. Какого чёрта люди ещё куда-то торопятся в такую рань..? Спустя несколько бибиканий и проклинаний таких же новичков из автошколы, он добирается до лесополосы, где людей становится всё меньше и меньше, пока дороги совсем не остаются пустыми. Его голову начал посещать вопрос о том, что на него нашло, и зачем он вообще подумал доказывать что-то левому человеку из бара. Но тот парень полный чудак, не так ли? То, как он резко отвечал на его подколы, и то, как он осмелился подойти и предложить ему помериться силами. Это было смело. Даже наивно, в какой-то степени. Винсент усмехнулся от своей же мысли, понимая, какой он, должно быть, чертовски крутой, что даже несмотря на его здоровенные плечи, к нему подходят познакомиться. Снова дёргает правый руль, снова слышит рёв мотоцикла под собой. Он звучит ещё какое-то время, и чуть позже рука водителя ложится на ручку, он успокаивается, задумавшись над чем-то другим. Зачем ты потратил на него бензин, Винсент? Он плохо видел ... А погода на улице такая паршивая, что и получаса без крыши над головой не простоишь. Да и тем более - никто так хорошо не разделяет его интерес в механике, правда? Он слушал так внимательно, что даже когда сам Винсент молчал, его пассажир продолжал угукать. Наверное, был очень с ним согласен. А то! Он так долго ни с кем не общался, кроме того бармена, что стало даже легче. А Кири оказывался таким приколистом - как дать бы ему подзатыльник. Хотя, не нужно - вдруг опять в мозгах у него что-то переклинет. Винсент понял, что чуть не забыл о дороге.

***

Подъехав к коттеджу, он припарковывает мотоцикл за оградой. Снимает с себя шлем и вдыхает разрежёный воздух, проходится рукой по волосам и тяжело выдыхает. Пытаясь успокоить нервы, он делает ещё несколько глубоких вдохов, медленно шагая к крыльцу. Его чёрный силуэт скользит по фасаду, беспокит широкий свет луны, который освещает дом. Под ногами шуршит трава, слух щекочет звонкое стекотание кузнечиков, которые в ней прячутся. Он наконец добрался домой. Донёс своё бренное тело до места, где он может лечь спать. Тяжёлые ботинки стучат по деревянным ступенькам. Прежде чем вступить на крыльцо, он вдруг оборачивается на дверь в земле, которая находилась рядом с домом. Почему-то делает это, несмотря на то, что заранее не хотел. Тяжёлая железная дверь, на которую и не падает свет, и которая кажется слишком чёрной, чем всё окружающее этой ночью. Стало так холодно, как осенью холодно не бывает. Винсент долго смотрит на бомбоубежище, которое было сооружено во времена Холодной войны, и опять забывается, словно что-то происходит прямо перед его глазами. Острый нюх, какой не дан простому человеку, улавливает запах ржавой меди, железа, свежей, сырой земли и чего-то, что нельзя уловить одним рецептером, но Винсент понимает - из бункера веет смертью. Этим запахом бункер был пропитан с головой. Оттуда слышны крики, в ушах отдаётся глухое эхо густых красных капель, падающих в лужу. Там слишком темно. Почему тебе это нравится, Винсент? Он со злостью замахивается и выбивает входную дверь с ноги. Та распахивается настежь, ударяясь ручкой о стену, поклеенную обоями. Винсент врывается внутрь и так же сильно захлопывает её, облокачиваясь на металлическую поверхность. Вдох. Раз. Два. Он возьмёт доски, он возьмёт гвозди, он заколотит эту чёртову дверь и закопает её, словно могилу, чтобы никогда больше не спускаться вниз. Три. Я должен быть сильным. Чтобы никогда больше не бояться Полной Луны, чтобы больше никогда не убивать людей, чтобы больше никогда не думать о том - кто я, если не монстр. Выдох. Ещё раз. Вдох. Раз. Два. Свет Луны сочится из открытых окон. Три. Выдох. Грудь опускается и поднимается раньше, чем три секунды. Спустя время она расслабляется, дышит глубоко и долго. По пять секунд. Как бы спокойно груди ни дышалось, легче от этого не становилось. Не его больной голове уж точно. И какой только прок от этих дыхательных упражнений, если ему всё равно хуёво... Он стоит в прихожей. В доме пусто. Только доносится тихий скрежет с кухни, будто кто-то проводит лезвием по наждаку. Так повторяется ещё несколько раз, происходит пауза, и шершавый звук, переливающийся в конце в сияние металла, продолжается снова. Мецгер улавливает этот звук так хорошо, что он начинает резать уши. Не снимая обуви, Винсент поворачивает на кухню и там останавливается в дверном проёме. Когда он видит его, сидящего на стуле и осторожно точащего нож, лунный свет, заливающий комнату, уже не вводит в такое отчаяние. Винсент облокачивается о косяк и молча наблюдает за чужой монотонной работой, которой занимается низкорослый парень. Он медленно прислоняет нож, похожий на кухонный, к точильному бруску и тут же одним резким движением отдёргивает руку вниз, затем подводит лезвие снова, повторяет так ещё несколько раз и затем поднимает его перед собой, чтобы посмотреть в нём на своё отражение. Затем вновь: Шрх-шрх. Шкряб-шкряб. Шрх-шрр-рх! Фарз кажется таким спокойным и сосредоточенным, что создаётся ощущение, будто он оглох, раз не подпрыгнул от прошлого громкого удара. Уголки губ Мецгера невольно приподнимаются, и он понимает, что готов смотреть на него всю ночь, забыв обо всём, что с ним прозошло. - Плохой день? - не отвлекаясь, говорит Фарз, прикладывая палец к лезвию. - Угадал, - грубо усмехается мужчина, глядя на то, как сияет нож. Мёрфи томно выдыхает, когда на кончике его указательного пальца появляется тонкая дорожка крови. Только тогда он кладёт нож острой стороной в свою ладонь и протягивает рукоять Винсенту, глядя в глаза. - Ты зачем мой нож взял? - нахмурившись, спросил он, принимая оружие, - Тебе своих мало? - Я думал, может он затупился, - отведя взгляд, будто виновато сказал парень. Винсент молча принял его, осматривая на наличие царапин или прочей фигни, портящей вид. Но тот оказался цел и невредим, с заострённым концом. Он поигрался с ним в руке, покрутил в разные стороны, пока Фарз отвлёкся на банку пива. - Неплохо ... Парень сделал пару глотков, и жидкость прошлась по его сухому горлу. Это была вторая банка дешёвого алкоголя на столе, но обычно Фарз пьёт меньше. Не помещается в него. - Где ты был? Винсент прервал свои трюки с любимым ножом, глянув на Мёрфи, который с каким-то осуждением смотрел в его сторону. От такого стало не по себе, и он убежал от глазного контакта, рассматривая незашторенное окно. - В караганде, - съязвил он, - В Шоссе, боже, где же ещё. У меня так-то тоже работа есть. Парень сомнул банку в ладони, не обращая внимания на то, что у него порезан палец - возможно, ему это понравилось. Он опустил взгляд на стол, где лежала такая же, которую он хотел распить с Винсентом, но не дождался его возвращения. - Ты пропадаешь в этой ёбаной дыре на всю ночь, а я не сплю до утра, просто чтобы застать твоего прихода, - со злобной обидой сказал он, так же тупо пялясь на пиво. Мецгер обречённо вздохнул, понимая, что младшего придётся успокаивать. - Ладно, хорошо, завтра вернусь к трём тридцати. Обещаю. Фарз слез со стула и сделал несколько шагов к мужчине. Тот отложил нож обратно на стол, и его рука замерла на мгновение, когда он почувствовал, что на его шею легчи чужие ладони. Те оказались на удивление тёплыми, ярко контрастировавшими на фоне холодной комнаты. Они проскользнули по его плечам, затем вернулись к затылку, расслабляюще почёсывая скальп. Винсент сам не заметил, как наклонил голову ближе, навстречу к парню. Они стояли в тишине ещё какое-то время - Винсент на обеих стопах, а Фарз - еле дотягиваясь до его головы на носочках. - Я скучал ... Он проводит руками по чужим щекам, его большие пальцы скользят по скулам и гладят лицо. Винсент издаёт приглушённые звуки, прикрыв глаза, ластится к теплу, как ручной. - Почему я так редко вижу тебя? Они стоят так ещё время. Мужчина что-то тихо бормочит, кладёт свои здоровые руки поверх чужих и перетаскивает их к себе ниже. Парень слушается, и без слов понимая, что его плечи нуждаются во внимании. Винсент наклоняется ближе, вдыхает знакомый ему человеческий запах. Рядом становится так спокойно, что он начинает терять бдительность. - Фарз.., - низким тоном вдруг бормочит он, - У нас ... Жертва.., - неожиданно для самого себя сорвалось с языка. Фарз вскинул брови. Его руки остались на чужой шее. - Так поздно ... Обычно ты выходишь на охоту раньше.., - задумчиво протянул он в ответ, - Почему ты сразу не сказал? Винсент вспомнил всё, что с ним происходило сегодня - эти воспоминания мелькали на кадрах, затмиваемых тёмной плёнкой. - Почему без меня? Он промолчал, и вместо ответа Фарз услышал лишь тихое рычание, напоминающее, что парень отвлёкся от своей задачи. Тот тут же продолжил разминать тугие плечи, наблюдая за любыми изменениями в лице мужчины. - Это ещё одна какая-нибудь смазливая шлюха с бара, да? - с явным недолюбием принялся догадываться он, - Не удивлюсь, если это так. На кадровых воспоминаниях появились жестокие сцены. Он недовольно оскалился, показывая клыки. - Лучше завались.., заткнул он его, сжав запястья, - Этот парень наоборот похож на тебя ... Между обоими происходит пауза. Фарз не понимает, что кипит внутри него - не то дикая ревность, ни то самолюбие. Он пялится на мужчину и никак не может уловить, подъёб это был сейчас, или он действительно держит в бункере кого-то, похожего на него. - Опиши мне, - его пальцы дотягиваются кончиками до его ушей, проводя по контуру и по украшениям в проколотой мочке, - Не смей сказать, что он лучше меня. Перед ним мелькнул кадр робкого посетителя в баре. - У него тёмные волосы.., - подхрипшим голосом начал он, делая паузы, - Характер как у последнего упёртого мудака ... Фарз внимательно слушает, смотрит в рот говорящего и представляет перед собой образ "чужака" . - Глаза, кажется, синие.., - подметил он, глянув на чужую грудь. Почему ты сказал это, Винсент? Мёрфи ждёт дальнейших объяснений, но не находит. Зелёные глаза пытаются подцепить взгляд серебряных, и парень опускается на пятки, заглядывает в лицо мужчины. Его короткие руки скользят по плечам. Встретившись друг с другом, Винсент недоумевающе пялит на него, не понимая. - Можно посмотреть на него? - Нет, - выпалил он. - Эй, почему..? - Какая тебе разница? - тон вдруг стал грубее и строже, - Он ... Его всё равно не будет уже завтра, - пытается сохранить невозмутимый вид, мужчина, - Забей. Фарз недовольно хмурится. - Полнолуние только через неделю, - подметил он, чуя подвох, - Или это на первое время? - Ты думаешь меня допрашивать? - Нет, с чего ты вдруг взял, - закатил глаза Фарз, - Нет, ты всего лишь резко перешёл на парней, ещё и сравниваешь меня с ними. С чего бы вдруг - ... Не успел он договорить, как почувствовал, что его схватили за плечи и припечатали к стене. Его затылок ударился о бетонную поверхность - от шокирующей боли он приглушённо вскрикнул. Воздух с шипением выходил из сомкнутых зубов, когда парень ошарашено смотрел на Мецгера, кажется, уже полного ярости. Его глаза забегали по сторонам, но кроме чужой надвисающей чёрной фигуры ничего не было видно. Шипение перешло на болезненное мычание. - Не испытывай меня, - предупредил Винсент, грубо схватившись одной рукой за кольцо на шее парня, - Число, - потребовал он. - Двад-дцать девятое, - споткнулся Мёрфи, всё-таки замечая позади мужчины голую стену с висящим на ней календарём и ярко-красной пометкой, - Двадцать девятое ... - Надеюсь, ты сам понимаешь, - дёрнул он его, глядя в глаза. Напуганное выражение Фарза спустя время внезапно приняло странную, умиротворённую улыбку. Пульсирующая боль в голове тепеперь стала приятной. Стало не так страшно. Он, как отбитый (в обоих смыслах), давил лыбу во все тридцать два. Ему захотелось, чтобы его ударили ещё раз. - Как его зовут?.. - уже не соображающий от удовольствия, спросил он. Винсент посмотрел на него с недоумением и интересом. Постояв немного, тоже улыбнулся, на этот раз ещё темнее и зловеще, чем низкий парень под ним. Он замахнулся. - Кири. Ударил его кулаком в лицо так сильно, как мог. Чужая голова упала на грудь, и от парня послышался тихий смешок, поддрагивающий плечи. Что-то красное капнуло на его футболку. - Его зовут Кири Грей.

***

Он идёт по улице, с руками, спрятанными в карманах. Видит очень размыто и ориентируется на свет звёзд, возвращаясь домой с Ronald Street на Gerald Road. Снова курит, будто лёгкие ему не нужны. Дождь прошёл, но он, не опасаясь луж, специально наступает на их середину, будто протест непогоде. Грязная вода мочит его обувь, и сырость подкрадывается к ногам. Он щурится, когда смотрит на луну. Некогда светлые радужки утонули в бездне. Даже при свете кажутся безжизненными и безразличными, будто повидали много горя или выцвели из-за солёной воды. Проходит уже несколько километров пешком, даже не замечая этого. Всё вокруг такое мутное ... Он просыпается и останавливается посреди дороги, где проезжают машины, будто не помнит, как сюда попал. Отступил от лужи, понимая, что от холода заломило ноги, и он ничего не чувствует. Машины тормозят и сигналят на его пути, парень прикрывает лицо ладонью от яркого света фар и не различает перед собой ничего. Сигналов становится всё больше, он не знает, куда оборачиваться, и на проезжей части собирается груда машин. Ему страшно, и он не понимает, что делать. Кажется, он забыл свой адрес. Я так хочу домой ...