p.s. i love you

Колесики чемодана раздражающе стучали по неровной дороге, но запах моря кружил голову. Джонхан, проведя в дороге чуть ли не сутки, резво шлёпал своими вьетнамками и придерживал шляпу. Он забыл надеть солнцезащитные очки, из-за чего жмурился, подставляя лицо солнцу. — Чолли, — голос Юна утонул в шуме проезжающей мимо машины, — вон там! Джонхан показывал пальцем на ряд домиков за деревянным забором. Они, наконец, добрались. Сынчоль улыбнулся и прибавил шаг. Их обоих вымотала дорога. Всё-таки поездка к морю на машине, возможно, была не самой лучшей идеей, но Джонхан настоял. А кто такой Сынчоль, чтобы ему отказывать? Боль в спине и затёкшие ноги стоили восторгов Джонхана, его улыбок и счастливых вздохов. — Зачем мы взяли с собой столько вещей, Хани? Сынчоль еле ворочал ногами, так ещё вез за собой чемодан точь в точь как у Джонхана. Юн обернулся, закатил глаза и покачал головой. Он ответил мягко, словно несмышленому ребенку: — Это отдых, детка, нужно показать самые лучшие свои наряды. Сынчоль вздохнул. Он намеревался весь отпуск проходить в шортах и футболке. Если Джонхан хочет наряжаться, как королева Великобритании, то это его дело. У Сынчоля отпуск, и он проведет его в любимых комфортных сланцах. Пусть даже, по словам Джонхана, их давно нужно было придать огню. Чхве любил эти сланцы, и пока они не развалились прямо на ходу, он не собирался их выкидывать. Их отель был похож на небольшой коттеджный поселок. Каждый домик здесь был отделан деревом, во дворике росли туи, а дорожки были выложены декоративным камнем. Тут и там бегали дети, откуда-то пахло жареным мясом. Джонхан повел носом, стоя посреди двора, и повернулся к Сынчолю. По грустным глазам Джонхана и урчанию в животах, Чхве понял, что пора кушать. Быстро заселившись, они отправились на разведку. Ключи от номера звенели в кармане при каждом шаге, воздух пах солью и прогорклым маслом. Джонхан смотрел на переплетённые с Сынчолем пальцы и улыбался. Здесь он чувствовал себя свободным. Вечернее солнце клонилось к горизонту и играло бликами на воде. Люди, усыпавшие прибрежную полосу, не спешили уходить. Кто-то лежал на пёстром полотенце, кто-то, прикрывая глаза рукой, всматривался в бесконечную морскую даль, а кто-то шумно играл в карты. Из небольших ресторанчиков доносилась музыка и смех. На задних дворах кто-то громко ругался, кое-где лаяли собаки и пробегали сытые кошки. — Чолли, смотри, — Джонхан чуть ли не подпрыгивал на месте, указывая рукой на яркую вывеску, — там венские вафли! Пошли? Сынчоль пробухтел что-то про нормальное питание и гастрит, но он всегда был так слаб перед Джонханом и его глазами, поэтому вскоре уже стоял на набережной, ковыряя свою вафлю с фруктовым топингом. Джонхан фотографировал закат, котов, сцепившихся хвостами и Сынчоля. Он встряхивал снимки, смотрел на них пару секунд и складывал в свою поясную сумку. Сынчоль с лёгкой улыбкой наблюдал за парнем и думал, что практически сутки в дороге стоили того. Лиловые сумерки спускались на курортный город. Прибрежные бары зажигали свои огни и завлекали хитами, играющими из хрипящих колонок, и барменами в ярких гавайских рубашках. Закат, словно кистью по холсту, расчертил небо апеньсиново-оранжевым и розовым. Солнце наполовину утонуло в море, плавно перетекая на другую половину земного шара, чтобы разбудить людей в других странах далеко-далеко отсюда. Холодные бутылки с сожду, купленные втридорога, приятно ощущались под горячими пальцами. Влажный воздух забивал лёгкие, морской солью оседая в волосах. Джонхан, сверившись с телефоном, целенаправленно куда-то шел. Его шляпа уже болталась на лопатках, поддерживаемая забавной резиночкой, а очки были сдвинуты на макушку. В фотоаппарате ещё час назад закончились кассеты. Они пробирались по камням и сухой траве, петляли по узким дорожкам, отходя все дальше от шумной курортной ночи. — Куда мы идём? — Спросил Сынчоль, балансируя между камнями, — И почему такой дорогой? Джонхан обернулся, хитро прищурившись. Он сделал следующий шаг, но оступился и чуть было носом не влетел в камень. Сынчоль среагировал быстрее: он рванул вперёд, хватая парня за руку и прижимая к себе. Джонхан улыбался. Он пах вафлями и счастьем. Юн закинул руки на плечи Сынчоля и прошептал слова благодарности прямо в его губы. Бриз растрепал волосы Джонхана, а ладони Сынчоля пробрались под его футболку с дурацким рисунком дятла Вуди. Они целовались на неудобной узкой тропинке, и время будто остановилось. Где-то недалеко шумело море. Сынчоль отстранился, прикусив напоследок губу Джонхана. Он провел носом по его щеке и с тихим смехом спросил: — Планируешь провести ночь посреди этой жуткой тропы? Джонхан фыркнул. — Мистер Чхве «мастерски порчу моменты» Сынчоль, — Джонхан взял его за руку, — прошу за мной. Ещё пару минут они шли, поворачивая ноги. Сынчоль подумал, что, видимо, в этом отпуске похоронит свои сланцы. Джонхан радостно вскрикнул, когда, наконец, дорога закончилась и показалось море. Он, весело подмигнув Сынчолю, сбросил обувь и побежал к воде. Чхве без раздумий последовал за ним. Они играли в догонялки в черничной ночи, разбрызгивая вокруг себя морскую воду, и громко смеялись. Наконец, Сынчоль догнал Джонхана и, подняв его в воздух, закружил. Юн, обхватив его шею, губами прижался к волосам. Коснувшись ногами теплой воды, Джонхан чувствовал как кружится его голова. Мир вокруг плыл и двоился, только карие глаза напротив виделись четко. — Я тебя поймал, — прошептал Сынчоль, прижимая парня к себе ещё ближе. — Поцелуй моему победителю, — ответил Джонхан, нежно целуя Чхве, — вот так. — Для тебя я буду хоть Суперменом, — Сынчоль прижался своим лбом ко лбу Джонхана, — хоть Бэтменом. Юн, улыбаясь, положил ладонь на шею Сынчоля. Он чувствовал ритм его сердца. Их дыхание смешивалось, пальцы переплитались, а души соприкасались, переливаясь перламутром. — Мне не нужен герой, — сказал Джонхан, ощущая напряжение Сынчоля, — мне просто нужен тот, кого я могу целовать. Ты, Чоль, мне нужен только ты. Джонхан видел как в глазах Чхве взрываются звёзды. Он хотел поймать руками каждую искорку и вплавить в свое сердце. Возможно, он хотел раствориться в Сынчоле без остатка. — Хани, — голос Чхве дрожал, когда он до хруста ребер обнимал парня, пряча свое дыхание в изгибе его шеи, — я так тебя люблю. — И я тебя, — ответил Джонхан, запутываясь пальцами в чужих волосах, — очень сильно. Они сидели на берегу. Прилив омывал их ноги прохладной водой, а ветер целовал кожу. Джонхан и Сынчоль грелись в объятиях друг друга и молчали. Солнце давно уже скрылось за горизонтом. Бархатное небо было усыпано звёздами и, казалось, что при большом желании можно было пройтись по лунной дорожке и коснуться каждого её кратера. Море пахло ракушками, теми самыми, которые сувенирами пылятся на полках. В воздухе витал запах надежды и щемящей ностальгии, но не по прошлому, а по будущему. От этого чувства хотелось плакать, обнимая себя руками. Джонхан склонил голову на плечо Сынчоля, получая быстрый поцелуй. Там, за горизонтом, было будущее, далёкое и неизведанное. Здесь, на остывающем от знойного дня песке были Сынчоль и Джонхан, влюбленные, молодые и полные надежд. Впереди их ждали пять дней отпуска и целая жизнь, которая свяжет их души золотыми, как солнце, нитями Судьбы. Их сердца будут биться в одном ритме, повторяя пульс друг друга. А пока Сынчоль трепетно гладит сонного Джонхана по щеке и чувствует, что захлёбывается любовью. И он, видит Бог, готов в ней утонуть.