Закулисье

      Уровень стресса: повышение до 80%       На другом конце провода было тихо.       Опасно тихо.       Его хозяин не сказал ни слова, но Берни почувствовал, как участилось его дыхание по телефону. Своими внутренними визуальными сенсорами увидел, как он дрожит от ярости.       Но… на самом деле… это было не «нет». Не отказ на дерзкий вопрос Берни. На самый невозможный из вопросов!!! Но который нужно было задать. Еще раз он не стал бы решать без мастера Физзаролли! И все же он жаждал ответа. Боялся этого в той же степени, но он жаждал ответа «да». Разрешения. Хотя он бы понял, если бы его хозяин отказал. После того, как Берни узнал больше о прошлом своего хозяина и Маммона, он немного лучше понял их конфликт. Тем не менее, Берни не мог побороть свое желание. Он должен был хотя бы попытаться. И может быть… Только может быть…!       — Передай трубку Маммону, — прогрохотал его хозяин на другом конце провода, и Берни поморщился.       — Ч-что?       — Маммон. Дай ему телефон. Сейчас же.       О-о, нет… Это прозвучало совсем не хорошо. Кусая губы, Берни уставился на Маммона, который стоял рядом с ним, скрестив руки на груди. Его хвосты нетерпеливо мелькали в воздухе, а взгляд говорил о многом. Н-Но если его хозяин хотел именно этого, как он мог не согласиться?       — К-конечно. Минутку, — слабо прошептал он, наконец, передавая Маммону сотовый телефон. — Он хочет с тобой поговорить…       При этих словах Маммон удивленно моргнул, прежде чем сморщить нос.       — Ну, раз уж так, — пробормотал он себе под нос, забирая сотовый телефон из рук Берни. Прижал его к уху. — В чем дело?       Нервничая, Берни переступил с ноги на ногу, установил чувствительность своих слуховых сенсоров на максимум, чтобы иметь возможность следить за разговором — что было в принципе неуместно — и пожалел об этом секундой позже. Голос мастера Физзаролли прогремел по комнате так, что даже Маммон вздрогнул и отодвинул сотовый телефон подальше от уха.       — СЛУШАЙ СЮДА, ДОЛБОЕБ! ЕСЛИ ТЫ ТРОНЕШЬ ЕГО ХОТЬ ПАЛЬЦЕМ, Я ПРИДУ В ЖАДНОСТЬ, ВЗОРВУ ТВОЙ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ БАНК, ПОДОЖГУ ВСЕ ДО ЕДИНОГО ТВОИ ПАРКИ РАЗВЛЕЧЕНИЙ И ОТКУШУ ТВОЙ ЕБАНЫЙ ЧЛЕН! МЫ ДРУГ ДРУГА ПОНЯЛИ?!       Глаза Маммона опасно дернулись, и Берни заметил, как его когти обхватили мобильный телефон…       — Не смей так разговаривать со мной, ты, маленький…!       О нет! Нет, нет, нет!       Берни лихорадочно покачал головой и сделал многозначительный жест руками, заметно прочистив горло и умоляюще глядя на Маммона. Если он скажет что-нибудь не так, мастер Физзаролли никогда не ответит «да». Маммон запнулся и тихо выругался, скрипнув челюстью — и понизил голос.       — Да, да! Клянусь Люцифером… Я не причиню ему вреда…       — Я предельно серьезен! Я отправлю тебя в двойной ад, понял?! Берни слишком хорош для тебя! И если ты причинишь боль моему милому маленькому невинному робо-бобу, ты пожалеешь, что не живешь на небесах!       — Ну, только между нами двумя, он не такой уж невинный. Ты когда-нибудь задумывался о том, кто защитит меня от него, когда он в следующий раз взбесится? Он только что размозжил череп, знаешь ли… — Маммон прищурился на Берни — и подмигнул, от чего Берни напрягся. ЭТО было…!!! О, если бы только он мог деактивировать себя!       — Не неси чепухи, Маммон. Тебе лучше послушать Физза. Он не шутит.       Внезапно на заднем плане раздался голос Большого Оззи, и при этих словах внутренности Берни скрутило. Из его груди вырвался громкий хрип, и он напряг плечи. То, что его владельцы говорили о нем таким образом, бесконечно смущало его. Но… это также радовало его. Если бы только мастер Физзаролли не оскорблял Маммона на одном дыхании, он мог бы считать себя счастливчиком…       Последний стоял рядом с Берни, кипя от ярости, выглядя так, словно в любой момент мог взорваться, как бомба…       — О, да ладно. Заткнись, король гномов. Если придется, я заплачу тебе, чтобы эта дискуссия наконец закончилась!       — Нет. И нет, это не так. Тебе лучше следить за тем, как ты разговариваешь с нами, или можешь забыть об этой маленькой вечеринке с ночевкой.       При этих словах Маммон взял себя в руки и с предельной концентрацией помассировал переносицу.       — Понял, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, после чего последовал одобрительный возглас Большого Оззи.       — Тогда ладно. Так что веди себя прилично, дорогой брат, или ты не будешь счастлив до конца своей жизни~       — Да, да…       — Да, да означает «пошел ты»! Теперь отдай телефон Берни! — Вмешался мастер Физзаролли, на что рука Маммона опасно дернулась. Берни живо вспомнил планшет, который его господин швырнул через всю комнату, и он не хотел, чтобы его новый телефон постигла та же участь. Итак, он сдержанно протянул руку, после чего Маммон с грохотом вложил телефон ему в руку.       — Тупые идиоты! — выругался Маммон и бросился из стороны в сторону, пиная диван, что не возымело никакого эффекта.       Берни напряженно наблюдал, как Маммон ходил взад-вперед, ругаясь и крича, в то время как внутри у Берни все сошло с ума. В ожидании он прижал сотовый телефон к уху и прислушался.       — Да, сэр? — он старался звучать как можно вежливее, затаив дыхание, если ему вообще нужно было дышать.       — Ты захватил свой кристалл? — последовал резкий вопрос, после которого Берни потянулся к шее и нащупал колье, на котором красовался фиолетовый кристалл в форме сердца. Украшение было особенным подарком, и он никогда не уходил без него. Никогда.       — Да, сэр.       На другом конце провода раздался раздраженный, но в то же время облегченный стон, затем воцарилась тишина. До него донеслось невнятное бормотание, как будто его владельцы разговаривали друг с другом за закрытыми дверями, затем раздалось сердитое ругательство.       — Хорошо… Хорошо, но если этот ублюдок сделает малейшее движение, чтобы приблизиться к тебе или причинить тебе боль, то убирайся нахуй оттуда! Понял?!       У Берни прозвенел колокольчик, и он широко раскрыл глаза.       — Неужели…? Я имею в виду, конечно! Да, сэр! Да, я так и сделаю!       — И ты будешь дома завтра к полудню! И никаких поездок! Или купаний!       — Физз… не веди себя более ханжески, чем ты есть на самом деле… — Большой Оззи снова вмешался, но его хозяин зашипел, как дикая кошка.       — Заткнись, Оззи! Я не ханжа! Но не с этим ублюдком!!! Только не с ним! — Берни!       Берни немедленно вздрогнул и кивнул, хотя его Хозяин вообще не мог его видеть.       — Д-да?       Снова воцарилась тишина, затем его хозяин встревоженно прошептал.       — Несмотря ни на что… если ты больше не почувствуешь себя в безопасности, свяжись с нами! НЕСМОТРЯ ни на что. Несмотря ни на что.       При этих словах уголки рта Берни дернулись, и уровень его стресса быстро упал. Каким бы злым ни был его хозяин, как бы сильно ему все это не нравилось, он все равно заботился о Берни! И это вызвало приятное покалывание в его конечностях.       — Да, сэр. Я так и сделаю.       — Ладно. Ладно… хорошо. Тогда да. Прекрасно. Я не против… оставайся с этим мудаком.       Услышав слово «мудак», Берни сжал свой мобильный телефон и прикусил губу, одарив Маммона сияющим взглядом.       — Спасибо вам, мастер Физзаролли! Большое, преогромное спасибо!       — Да… — прозвучало без энтузиазма, и на мгновение настроение Берни испортилось, такое же удрученное, как и голос его хозяина. Но прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, прежде чем он смог попрощаться, его хозяин повесил трубку, и раздался неприятный громкий гудок. Моргая, Берни посмотрел на дисплей, затем опустил плечи и прижал телефон к груди.       Разрешил! Он на самом деле позволил ему остаться! Берни официально разрешили остаться с Маммоном! Без цейтнота, без беспокойства или страха! Несмотря на то, что его хозяин и Маммон ненавидели друг друга. Ооо… как же Берни был благодарен! Он не мог выразить это словами, не мог описать трепещущее чувство внутри! Он просто обязан был ответить взаимностью! Абсолютно! Каким-то образом! Если бы он только знал, как… Но он мог бы что-нибудь придумать, как осчастливить мастера Физзаролли и Большого Оззи! Может быть, подарок? У него не было денег, но, может быть, он мог бы придумать что-нибудь еще. В Hellnet, безусловно, было достаточно идей, ему просто нужно было провести обширное исследование!       Наконец, он убрал сотовый телефон и повернулся к Маммону, который все еще расстроенно топал по гостиной, издавая звуки, похожие на звук слишком горячего чайника.       — Он согласился! — Наконец объявил Берни, подскакивая к Маммону и прижимая руки к груди. — Я могу остаться! Мастер Физзаролли разрешил!       Резко остановившись, Маммон изумленно посмотрел на Берни. Как будто он этого не ожидал.       — Серьезно? Без условий? Без цены? — подозрительно спросил он, и Берни быстро кивнул, после чего лицо Маммона просветлело. Он широко ухмыльнулся, и его хвосты дико завиляли — признак того, что он был искренне счастлив, что смутило Берни. Его господин игриво наклонился к нему, схватил один из маленьких колокольчиков в виде сердца на его колпаке и заставил его зазвенеть.       — Это значит, что ты будешь в моем распоряжении всю ночь~       Хотя в его словах не было ничего предосудительного, терморегуляторы Берни активировались. Его господину лучше было бы следить за выбором слов… Но он был прав. Что означало, что у них еще было много часов! Часов, в течение которых Берни мог исправить свою глупую ошибку во время их поездки или потерю контроля после получения подарка… Однако его главной целью было продолжать нравиться Маммону! Решившись, он схватил Маммона за руку.       — Отлично! Что ты хочешь сделать? Ты уже ел что-нибудь? Что-нибудь настоящее, кроме арахисового масла и нездоровой пищи? Я мог бы что-нибудь приготовить. И-или ты хочешь, чтобы я убрался? Я могу помочь тебе с твоей работой! В конце концов, я прервал тебя, когда пришел сюда. Я хорош в математике, как ты знаешь! Или… или…       Что еще он мог сделать? Сразу же всплыло воспоминание об их моменте вместе в музыкальной комнате, но Берни не хотел испытывать судьбу. В конце концов, они уже были связаны музыкой. Но Маммону нравилось много других вещей! Берни мог выбирать для него новые предметы коллекционирования или слушать Маммона, когда он рассказывал о своих различных предприятиях. Как его парки! Берни проникся к ним тайной симпатией, даже несмотря на то, что их последний визит получился таким грязным. Или он позволял Маммону разглагольствовать о том, как сильно тот ненавидит своих деловых партнеров и сотрудников. Когда он рассказывал о них, то после этого всегда чувствовал себя намного лучше! Или они могли проверить его банковский счет. Еще одна вещь, которая радовала Маммона! И поскольку им не разрешалось выходить, они также могли…       — Вопрос скорее в том, что ты хочешь сделать?       Внезапное замечание Маммона вывело Берни из задумчивости, и он поднял глаза.       — Я-я? Почему я?       — Почему бы и нет? Мне любопытно. Скажи мне, чем бы ты хотел заняться. Что бы ты сделал, если бы оказался в замке?       Берни напрягся, и из его нутра вырвался стон. Он предпочел бы не отвечать на этот вопрос! Это было слишком неловко, и он со стыдом опустил глаза. Он не мог признаться Маммону, что постоянно слушал его альбомы и снова и снова перечитывал те несколько сообщений, которые они отправляли друг другу на его новый мобильный телефон. Нет! НЕТ! Он не мог, и удрученному Берни пришлось признать, что у него нет особых предпочтений. Он был бы доволен тем, что просто стоял рядом с Маммоном и наслаждался его присутствием. Берни нравилась его харизма. Нравилась его… глупая чрезмерная дерзость, которую он не показывал никому, кроме Берни. Только когда они были одни, Маммон вел себя так. Только с Берни он был по-настоящему расслаблен. Только с ним. И только он относился к Берни… нормально. Мастер Физзаролли и Большой Оззи всегда были так добры к нему. Но… иногда Берни чувствовал себя их милой маленькой куклой, которую они хотели защитить. Маммон этого не делал, и открылся специальный файл. Память об их полете над Жадностью… О крыльях Маммона. Н-Н-Но он не мог попросить показать его крылья или полетать с ним!!! Это было ооочень неуместно!       Но что еще ему нравилось? Тут же открылось другое воспоминание, и Берни дернулся. Воспоминание о густом паре, горячей воде и обнаженных телах… Об их ванне… Нееет! Вдвойне неуместно!!!       — Неужели так трудно о чем-то подумать? — Удивленный, Маммон фыркнул, на что Берни опустил голову и прервал свой мыслительный процесс. Но у него все еще не было ответа…       — Ничего не могу придумать. Я ужасно скучный.       На это Маммон рассмеялся и начал двигаться.       — В таком случае, у меня есть предложение. — С этими словами он направился к огромной стене шкафов, которая тянулась через всю гостиную, прерываемая только огромным телевизором. Остановившись возле одного из них, Маммон наконец подмигнул Берни.       — Мне тут птичка нашептала, что ты любишь музыку. Что скажешь, если мы просто посмотрим музыкальный фильм и съедим что-нибудь вкусненькое?       А… музыкальный фильм? Они существуют?! Берни немедленно активировал свою базу данных и начал поиск, и… Маммон был прав! Там были музыкальные фильмы! Мюзиклы! Из ада и из мира людей, взволнованно кусая губы, он добрался до Маммона.       — Я не знал, что существуют мюзиклы! — выпалил он, на что Маммон ухмыльнулся ему.       — Как повезло, что у меня есть целая коллекция. — С этими словами он толкнул одну из дверей — и действительно! Берни показали огромную коллекцию фильмов, и он расширил глаза, задумчиво подходя ближе.       — Их так много?!       — Да, и у меня есть всего несколько. Сейчас почти все доступно онлайн, но я предпочитаю владеть тем, что мне нравится больше всего. — Он мягко провел рукой по голове Берни, который определенно уловил намек в его голосе, но предпочел ничего не говорить. Вместо этого он сосредоточился на фильмах, просматривая одно название за другим.       — Это все мюзиклы и танцевальные фильмы, — с удивлением отметил он, разглядывая другие шкафы. У Маммона было еще больше фильмов? Его господин в ответ приложил палец к губам и ухмыльнулся.       — Это останется между нами, окей? Это моя тайная страсть.       О! Берни понял и быстро кивнул. Согласно его исследованию, мюзиклы и танцевальные фильмы считались очень стереотипными и эмоциональными, и, зная Маммона, он, безусловно, захотел бы сохранить лицо перед своими братьями, сестрами и остальным Адом. Это было важно для него. Но тот факт, что он доверил Берни этот секрет, вызвал в нем что-то странное, и он улыбнулся про себя. Конечно, он сохранит этот секрет! Потому что это было то, что Маммон доверил только ему. Наконец, Берни хлопнул в ладоши и выжидающе посмотрел на Маммона.       — Что ж… в таком случае, я прошу рекомендации! Что нам посмотреть?       И как будто он произнес волшебное слово или нажал кнопку, Маммон лучезарно улыбнулся ему — и забормотал что-то невнятное. Удивил Берни своим внезапным энтузиазмом, и немного позже они сидели на полу перед шкафами, а вокруг них лежала горстка фильмов, которые выбрал Маммон и о которых он прочитал Берни целую лекцию о том, почему они хороши. Без разглашения сюжета, и Берни пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы просто не посмотреть их в Hellnet. Его повелителю было слишком весело из-за этого. Тем более, что у него, похоже, были собственные фильмы, которые ему не нравились, и о которых он также сбивчиво объяснял, почему они плохие. Что заставило Берни рассмеяться. Просто не имело смысла покупать вещи, которые тебе не нравятся, только для того, чтобы показать другим, какие они плохие. Но Маммона это почему-то устраивало.       В конце концов, Берни выбрал фильм, который явно понравился Маммону, что сделало его господина еще более счастливым. С почти детским энтузиазмом он вставил фильм в огромное устройство, подключенное к телевизору, прежде чем — да и как могло быть иначе — принести закуски. А именно попкорн. У него должен был быть где-то тайник, который Берни еще не нашел. Но он выяснит это, и тогда больше не будет тайных перекусов!       Но на этот раз он сделал исключение, потому что было слишком волнующе наблюдать, как Маммон готовит что-то, что считалось обычным среди обычных демонов… Вечер кино.       Когда все было готово, Маммон, наконец, устроился поудобнее на диване и сказал Берни сделать то же самое, после чего Берни изящно сел на край дивана и сложил руки на коленях, нетерпеливо глядя в телевизор. Фильм с музыкой! Ему не терпелось испытать это! Однако экран оставался черным, и когда Берни вопросительно повернулся к Маммону, он заслужил недоверчивый взгляд.       — Что именно ты делаешь?       — А? — Смущенный, Берни моргнул. Было на что жаловаться? Он сделал что-то не так? В любом случае, Маммон поджал губы и покачал головой.       — Ты называешь это удобным?       О, вот что он имел в виду. С облегчением Берни опустил плечи, прежде чем покачать головой.       — Для меня ни одна поза не является по-настоящему удобной или дискомфортной. Я могу сидеть как угодно.       — Если это так… тогда почему ты не сидишь здесь? — С этими словами Маммон похлопал по сиденью рядом с собой, и Берни напрягся, заметив, как вспыхнули его щеки. Он — он должен? С-сесть? Прямо рядом с ним? Э-это вообще было уместно? Находиться так близко к нему? У него было разрешение… Теоретически… Но выдержит ли это его потрепанная система вентиляции? Его перегруженные процессоры? С другой стороны… если Маммон хотел, чтобы все было именно так?       — Мне-мне можно? Правда? — переспросил он. На всякий случай, на что Маммон улыбнулся — и этого было достаточно. Ненадолго Берни покачнулся на месте, прежде чем осторожно пробраться по большой подушке к Маммону. Сел рядом с ним. О небеса, это было необычно, и он неуверенно огляделся. Провел пальцами по ткани дивана. Как это было странно. Большую часть времени Берни стоял. Ему не нужно было отдыхать или делать перерывы, поэтому он никогда по-настоящему не чувствовал себя «комфортно». В лучшем случае, когда он хотел перезарядиться в своей комнате или когда Большому Оззи и мастеру Физзаролли нужно было, чтобы он прижался к ним. Но чувствовать себя комфортно просто для просмотра фильма было для него в новинку…       Особенно рядом с Маммоном! Тот довольно ухмыльнулся, и не успел Берни осознать это, как золотая рука обхватила его, прижимая ближе. СЛИШКОМ близко. Берни замер, сразу заметив тепло, которое излучал Маммон. Почувствовал, как золотые пальцы медленно путешествуют вверх и вниз по его боку. Сразу же внутри у него заурчало, а терморегуляторы заработали так сильно, что он стал похож на помидор!       — Расслабься. Тебе это понравится, — это все, что сказал Маммон перед началом фильма. Огромный экран активировался, и до Берни донеслись громкие звуки, но у него возникли проблемы с расстановкой приоритетов. Его внимание переключалось с телевизора на руку, лежащую у него на боку. На тело Маммона! Это было так… так неприлично! Так волнующе! Так… так приятно.       Потому что через несколько мгновений Берни понял, что этот жест не предвещал ничего плохого. Расслабленный, его господин сидел и сосредоточился на телевизоре, не переставая гладить Берни. Прикосновение было нежным, почти случайным, и в конце концов Берни пришел к выводу… что это хорошее место, чтобы посидеть. Он тоже расслабился, и уровень его стресса снизился. Неохотно он сделал то, чего хотел Маммон, и осмелился прислониться к нему, сосредоточившись на телевизоре. Эта ситуация была непривычной, но… милой. Действительно, действительно милой. Наконец, фильм начался, и у Берни расширились глаза. Он внимательно следил за сюжетом, слушал музыку и мало-помалу начал понимать, что такое мюзикл на самом деле. Как это работает и — это было замечательно! То, что песни могли рассказывать сказки, которые он уже знал, а музыка могла воплотить в жизнь целую историю, было феноменально! И так сильно отличалось от музыки, с которой Берни имел дело раньше. Мюзиклы были более эмоциональными, драматичными и личными, и история покорила Берни.       Несколько раз он открывал рот, чтобы прокомментировать увиденное. Проанализировать, задать вопросы, сказать что-нибудь о композиции музыки. Об игре актеров, которые пустились в пляс во время некоторых песен! Но он не осмелился. Не знал, разрешено ли говорить во время фильма. Конечно, он несколько раз смотрел телевизор с мастером Физзаролли и Большим Оззи, но мастер Физзаролли был очень общительным и никогда не затыкался. Большой Оззи тоже не молчал постоянно, но Маммон был очень тихим. Так что лучше бы он не прерывал просмотр фильма и приберег все свои впечатления на потом. Он все больше и больше погружался в историю и вскоре был на взводе, совершенно очарованный, разминая нити, свисающие со свитера, и с трудом мог дождаться, чтобы увидеть, что будет дальше. Однако то, что произошло дальше, расстроило его.       Два главных героя, мужчина и женщина, были вовлечены в то, что Берни описал бы как интимный, но сложный роман. Слишком много абсурдных препятствий стояло на их пути. Тем не менее, они решили встретиться тайно…       И то, что произошло потом, застало Берни врасплох. Произошла сцена с с-с-сексом! Просто так! Фильм ничего не подвергал цензуре. Актеры даже не разделись, а на заднем плане играла странная музыка. Музыка, которая предполагала, что все это было… романтично? Это глубоко смутило Берни.       Никогда бы он не ожидал такой сцены в фильме. А потом еще показывали этот странный неправильный вид секса. Этот странный фетиш, Мастер Физзаролли и Большой Оззи тоже разыгрывали, и Берни напрягся. Он неуверенно посмотрел на экран, нахмурился и начал грызть большой палец, пока его процессор пытался обработать и классифицировать то, что он видел. Два персонажа целовались, касаясь друг друга повсюду. Руками и ртами. Казалось, им это нравилось. Они не били друг друга, не удерживали друг друга. Казалось, им даже не было больно. Ни одному из них. Это… не имело смысла. Секс работает не так. Так почему же это было показано таким образом? Странно. Очень странно.       Перед его внутренним взором появилось изображение, и он моргнул. Жизненные показатели Маммона изменились, и в тот же момент рядом с ним раздалось покашливание. К его изумлению, рука, которая так долго его обнимала и ласкала, исчезла, и Маммон… отодвинулся от него. В очень быстром темпе. Он согнул одну ногу, как будто хотел воздвигнуть между ними стену, и сосредоточенно смотрел на экран.       Почему… Ох…       О!       У Берни прозвенел звонок, и он снова быстро взглянул на экран, напрягшись. Он-он знал, что это значит! Очень хорошо знал эти признаки. Маммон был возбужден — и это глубоко выбило Берни из колеи. До сих пор Маммон никогда не демонстрировал никакого с-с-сексуального поведения. Никогда. Да, его комментарии стали более игривыми, и время от времени Берни замечал это особое выражение на лице своего господина, но никогда он не приближался к Берни или подавал какие-либо другие физические признаки того, что хочет… с-с-секса. По крайней мере, не таким образом! В противном случае он мог бы просто взять то, что хотел. Что касается этого, Маммон был очень прямолинеен. Если он чего-то хотел, он это брал… И у Берни не было ни права, ни возможности остановить его.       Он покосился на своего господина, который еще более пристально смотрел в телевизор и казался напряженным. Беспокойство овладело Берни. Уровень его стресса поднялся до максимума за считанные секунды, и внутри у него что-то задребезжало, в то время как протоколы, которые он долгое время держал в зашифрованном виде, начали активироваться заново.       Что-что он должен был делать сейчас??? Его приказы были четкими, и его система побуждала его действовать!!! Но… чего — чего от него ожидали??? Ожидал ли Маммон вообще чего-нибудь??? Он ничего не сказал, даже не посмотрел на него. Он ждал, что Берни подойдет к нему? В конце концов, он был моделью любви! Это было его целью, и только потому, что Мастер Физзаролли и Большой Оззи ни о чем его не просили, это не означало, что Маммон был таким же, как они… Но — но как Берни должен был действовать дальше? Он не получил никаких указаний. Никакой информации. Обычно он получал информацию до того, как к нему приходил клиент! Но теперь он не знал, как себя вести, что сказать или какой программе соблазнения ему следует следовать. Или он не должен ничего делать?       Но-но если бы он ничего не предпринял, тогда Маммон наверняка попытался бы получить то, что хотел! Он бы пришел за ним! Теперь Берни мог начать все самостоятельно и избежать неприятного сюрприза!!! Если бы Маммон просто набросился на него… Берни бы этого не вынес! Только не с Маммоном! Он всегда терпеть не мог, когда клиенты просто хватали его.       Его клиенты…       Снова зазвучал колокольчик Берни, и внезапно он кое-что понял. Он медленно перевел взгляд на экран и моргнул.       Маммон не был одним из его клиентов. Он не был похож на грешников из Гордыни. Как демоны, которые хотели мастера Физзаролли, но не могли заполучить его… У него не было дурных намерений в отношении Берни. И даже сейчас… он стремился держаться на расстоянии. Ни в малейшей степени не тронул Берни, и то, что он так отреагировал, означало, что показанное в фильме понравилось ему. Это был единственный логический вывод. Ему нравился этот странный вид с-с-секса, который предпочитали и его хозяева. Как странно. Возможно, это было что-то типичное для великих королей и принцев Ада? Для смертных грехов?       Возможно, это означало, что Маммон, в конце концов, думал так же, как владельцы Берни, и не был заинтересован в использовании его в качестве модели любви. В противном случае он наверняка уже схватил бы Берни!       Он неуверенно моргнул и попытался обработать все эти результаты, подвести их к другому уравнению, чтобы они имели смысл, и осторожно покосился на своего лорда. Маммон сидел без изменений, и невероятно абсурдная идея вмешалась в его мыслительный процесс.       О небеса, О чем он вообще думал?! Это было ужасно абсурдно и опасно, и он рисковал потерять все, чего достиг!!!       Н-Но, может быть, это был шанс??? Е-если он будет действовать осторожно! В конце концов, он оставался моделью любви, и если он правильно интерпретировал поведение Маммона… ему нравился Берни. В своей капризной манере. Он давал ему прозвища и подарки и изо всех сил старался, чтобы Берни навестил его, желая, чтобы он был рядом, и открывался ему наедине. И-и если бы Берни показал ему, что он функционирует, несмотря ни на что, — именно так, как и предполагалось, — может быть, Маммон полюбил бы его еще больше? Если бы Берни удовлетворил не только его жажду внимания и общения, но и его физические пристрастия, возможно, он достиг бы этой цели? Берни просто нужно было быть осторожным. Обратить очень, очень пристальное внимание на то, что он делал и как он это делал… В конце концов, его кристалл остался, на случай когда все пойдет не так. Д-Да. Да!       Может быть, ему стоит попробовать. Может быть, он смог бы это сделать! И, может быть, Маммон не причинит ему вреда в процессе? Возможно… Но попытка стоила боли. Несколько секунд Берни раскачивался на месте, споря сам с собой, наклоняясь взад и вперед, взвешивая, прикидывая хорошие реакции Маммона, его плохие реакции, прикидывая, как лучше отреагировать самому… и, в конце концов, он повернулся к своему господину.       Берни задумчиво подполз к Маммону, который отодвинулся на дальний конец дивана. Берни преодолел дистанцию, вернулся туда, где сидел раньше, и остановился прямо рядом с Маммоном. Внутри у него все шло наперекосяк, но он постарается. Хотел доказать самому себе, что он может функционировать, несмотря ни на что. Что он был… хорошей моделью любви!       Он мягко положил руку на согнутое колено Маммона, прежде чем сдержанно встретиться с ним взглядом. Зеленые глаза смотрели на него без всякого выражения, но сканеры Берни могли видеть за поверхностным фасадом. Признал, что ничего не изменилось. Не отрывая от него взгляда, Берни позволил своим пальцам потанцевать по ноге Маммона, надавил и медленно опустил слабую конечность на диван, прежде чем расположиться между ног Маммона, раздвинув их. Его господин немедленно переместил свой вес и слегка изменил позу. Однако его невыразительный сосредоточенный взгляд остался прежним, и Берни предпочел бы, чтобы он мог видеть любое проявление эмоций. Неприязнь, гнев или поощрение. Что-то, что подскажет ему, что делать. Но в этом случае у него не было выбора, кроме как реагировать спонтанно.       Это почти считалось богохульством! Но он осмелился положить руку на грудь Маммона. Он сразу почувствовал тепло, которое излучал его господин и которое было сильнее обычного. Заметил его неровное дыхание, которое он пытался подавить. Почувствовал его учащенный пульс. Берни прикусил губу и, наконец, наклонился. Его кодирование отругало его за эту дерзость. За его дерзость. Покорные модели не должны были так себя вести, и все же он подошел близко к Маммону. Осмелился приблизиться на расстояние пяти дюймов от его лица. Зациклился на его губах.       Воспоминание об их поездке в Мир ЛуЛу открылось, и он подумал о том, на что он тогда отважился. Каким наглым он был. Он не хотел снова переходить черту, и все же воспоминание об их поцелуе занимало все больше и больше места в его голове. Он хотел повторить это. С согласия Маммона. Только если этого захочет его господин, конечно. Но Берни не осмелился спросить, вместо этого позволил своим губам приблизиться к губам Маммона. Почувствовал дыхание своего господина на своих губах. Он осмелился на это… Он действительно осмелился на это!!!       Берни нежно провел рукой по груди Маммона, позволяя этим пальцам путешествовать вниз по разгоряченному телу, пока не нашел то, что искал, коснувшись чего-то твердого под мягкой тканью.       О, Небеса…!!! О-Он был прав! Конечно, он был прав!       Маммона пронзила дрожь, и он прижался к дивану. Его золотая рука метнулась вперед и схватила Берни за запястье. Мягко, но твердо он удержал ее на месте и покачал головой.       — Не надо, — хрипло пробормотал он, и Берни вздрогнул. Он никогда раньше не слышал, чтобы Маммон так говорил, и звук голоса его лорда эхом отдавался в организме Берни, как тяжелая по ритму песня. Такой дымный и хриплый. Однако это заявление смутило Берни. Он наклонил голову, на мгновение заколебавшись, прежде чем снова положить руку Маммону между ног.       — Ты возбужден… Я могу помочь, — прошептал он, разрываясь от нервозности и затаенного возбуждения. Но… нет. Еще одно покачивание головой.       — Ты ненавидишь свою работу.       А?       На мгновение Берни замер. Затем улыбка скользнула по его губам, и все искорки беспокойства исчезли. Маммон думал о нем. О его чувствительности! И это заставило Берни совершить кое-что глупое. Что-то чрезвычайно глупое и возмутительное! Несмотря на свои намерения, он запечатлел поцелуй на губах Маммона. Очень короткий. Они едва касались друг друга, и все же это казалось Берни намного важнее того, что у них было в Мире Лулу. Никто никогда не хотел считаться с его чувствами. Его потребностями… Никогда. Не во время… этого, и это вызвало у Берни трепет. Беспокойство. И желание сделать все возможное!       Улыбаясь, он соскользнул вниз, позволяя протоколам взять управление в свои руки. Запечатлел еще один поцелуй на шее Маммона, в то время как его рука возилась с поясом брюк своего лорда.        — Нет, если все сделано правильно… — выдохнул он, и ответом был шумный выдох. Однако больше ничего не последовало. Никакого согласия, но также… никакого протеста. Маммон просто уставился на него, его взгляд был переполнен жадностью. Желанием. В то же время он казался раздираемым. Но он не остановил Берни, хотя мог бы с легкостью. Это означало… Берни должен продолжать, верно? Маммон обычно четко заявлял, когда ему что-то не нравилось. И это — это было не из тех вещей. Что означало, что Берни разрешили продолжить.       Он скользнул вниз по телу Маммона, нерешительно запустив руку под майку своего лорда, медленно потянув ее вверх. Но только немного! Не осмелился разоблачать Маммона дальше, чем ему, возможно, было удобно.       О… каким невыразимо горячим было тело его повелителя, и это потрясло Берни. Удивительно, что живые существа не могут перегреться, какими бы горячими они иногда ни становились… Но в отличие от Берни, у которого происходило короткое замыкание при перегреве, у живых существ короткое замыкание происходит совершенно по-другому. Особенно в подобном сценарии. И жар Маммона был выше любого уровня, который Берни когда-либо измерял… Что странным образом подбодрило его.       Он осторожно поцеловал своего лорда еще раз, нежно подышал ему в низ живота, наблюдал за каждым движением Маммона, установив свои сенсоры на максимальное значение. Но он не обнаружил никаких признаков того, что Маммон собирается причинить ему вред. Никаких признаков того, что он собирался наброситься на него без предупреждения. Так что… Берни продолжал. Неуверенно и осторожно. Несмотря на его подробные программы соблазнения, он никогда не проявлял инициативу. Его заказчики никогда этого не хотели, и даже если он думал, что знает, что делать, его напряжение не исчезало.       Он одарил своего лорда еще одним дрожащим поцелуем. Опустился ниже. Еще немного оттянул пояс Маммона. Повторил это. Запечатлел поцелуй. Отодвинул ткань в сторону. Запечатлел еще один поцелуй…       Сдавленное дыхание Маммона становилось все громче и Берни горячо надеялся, что он поступает правильно. Надеялся, что не испытывает судьбу…       Наконец, он полностью отодвинул ткань в сторону, после чего возбужденный член Маммона выжидающе вытянулся. Мгновенно из его внутренностей донеслось громкое дребезжание, и Берни опустил голову. Посмотрел на орган перед собой со смесью подозрения и облегчения, в то время как внутри него открылось бесконечное количество файлов. Но Берни закрыл их все. Не хотел, чтобы на него влияло то, что было когда-то. Или то, что его подпрограммы заставляли его делать. П-По крайней мере, Маммон выглядел нормально. Не похож на грешников из Гордыни, чьи тела приняли странные формы. Он был большим… но ничего такого, с чем Берни не смог бы справиться.       Он нерешительно взглянул на своего лорда, но не смог посмотреть ему в глаза. Кто знает, какой взгляд ожидал его там… Так что он обратил свое внимание на то, что было прямо перед ним, и медленно обхватил пальцами член Маммона. Открылись новые файлы, но он снова закрыл их, ожидая реакции. Звук, слово, у-у-удар по его голове… Что-то! Но ничего не произошло. Маммон просто напрягся, и все же пальцы Берни задрожали. Совсем чуть-чуть. Слишком слабо, чтобы это могло заметить любое живое существо, но Берни заметил и отругал себя. В-в-все было хорошо! И хотя он ожидал удара в любой момент, он продолжил.       Он умело провел рукой вверх и вниз по чувствительной плоти, прежде чем сжать крепче. Минимально! Совсем чуть-чуть! Чтобы не навредить — и тут же был вознагражден. У Маммона вырвался сдавленный стон, а лицо Берни залилось краской. Он-он хорошо справлялся! Может быть, ему повезет, и он выйдет из этого н-н-невредимым! Какая вдохновляющая мысль! Это сделало его храбрее. Смелее. Потому что… он — он мог сделать больше!       Он задвигал рукой быстрее, провел большим пальцем по влажному кончику, немного погодя добавив другую руку. Начал массировать яички своего господина, дразня его в нужных местах. Через несколько секунд Маммон задохнулся от желания, откинув голову далеко назад. Он не издал ни звука, но ему стало не по себе, и в конце концов Берни опустил голову, запечатлев поцелуй у основания члена Маммона. Это был поцелуй, легкий, как перышко, но этого было достаточно. Хвосты Маммона завились как сумасшедшие, один хлестал по полу, в то время как два других обвились вокруг Берни, как змеи. Вокруг его ног! Его торса! Но они его не тронули. На мгновение Берни остановился, нервно разглядывая длинные конечности, но решил, что они не причинят вреда… с-совсем наоборот. Их присутствие воодушевило его, и поэтому он открыл рот, провел своим длинным языком по твердому стволу Маммона. Полностью обхватил его языком, прежде чем взять горячую плоть в рот. И снова он ожидал у-у-удара. Ожидал хватающих рук. Но вместо этого… Маммон вздрогнул, и Берни неохотно поднял глаза. Множество маленьких вспышек пробежало по его телу при виде представшего перед ним зрелища, наполнив его… гордостью! Ибо желание было написано на взволнованном лице Маммона! Он откинул голову далеко назад, глаза были плотно закрыты, грудь быстро поднималась и опускалась.       Он выглядел… сногсшибательно, и Берни сохранил этот образ как священное сокровище! Потому что Маммон сделал такое лицо из-за него! Потому что ему нравилось то, что делал Берни, и поэтому он быстро продолжил. Проигнорировал смущающий его визг вентиляционной системы. Его процессоры, которые работали на высокой скорости. Проигнорировал свою программу самовосприятия, которая была готова сработать в любой момент. Он хотел вызвать у Маммона больше реакции. Больше эмоций. Больше непристойных звуков! Еще одно доказательство того, что Берни работал хорошо! Он хотел этого больше всего на свете! СЕЙЧАС!       Он нетерпеливо начал двигать головой вверх и вниз, вбирая в себя как можно больше горячего члена Маммона. Еще немного с каждым движением головы, наблюдая за ним без исключения. Изучил каждую подергивающуюся мышцу и быстро понял, как использовать свой язык, чтобы возбудить Маммона. Нашел его чувствительные места, превратив его в дрожащее месиво~       Однако ни звука не вырвалось у его повелителя. Он хранил молчание. Оставался напряженным. Не делал попыток прикоснуться к Берни. Но он становился все более и более нетерпеливым. Берни заметил это по небольшим движениям его тела. Как подергивались его бедра, как он вытягивал конечности. Как завивались его хвосты. И все же он… сдерживался. Полностью. Но Берни знал, что происходит у него внутри — то же самое, что происходило у них у всех. Что сделали все остальные: схватили его, повалили на пол и засунули свои гениталии ему в рот…       Только Маммон этого не сделал. Вместо этого он сжал кулаки, вцепился в ткань дивана и вонзил когти в простыни. П-Порвал их! Его пальцы дергались как сумасшедшие, тянулись к нему, но всегда отдергивались. Никогда не осмеливалась прикоснуться к нему.       И на этот раз Берни тоже знал, чего хочет Маммон. И на этот раз он позволил бы это. Он осторожно нащупал беспокойную руку Маммона. Погладил его сведенные судорогой пальцы, которые на удивление быстро переплелись с его собственными, сжал их, что вызвало улыбку у Берни. Он улыбался так широко, как только мог. Медленно он направил руку Маммона туда, куда она так отчаянно хотела попасть — к своей голове. Желая показать своему господину, что прикасаться к нему можно. Но Маммон отказался. Берни почувствовал сопротивление в своей руке и вместо того, чтобы схватить голову Берни и прижать ее к его промежности, его пальцы легли на щеку Берни. Мимолетно. Лаская его. Н-н-нежно! Затем они поднялись по голове Берни. Неуверенно. Нерешительно. Остановились у него на затылке.       Берни вздрогнул, ожидая, что Маммон схватит его и возьмет под контроль. Удержит Берни на месте, вонзит свой член ему в глотку… Но ничего. Рука оставалась едва заметной на его голове, и Берни вознаградил его за проявленное внимание. Вбирая его всего глубоко в рот, делая паузу на мгновение, пока он не активировал маленькие вибраторы, вмонтированные в его горло. Они прозвучали как мягкое мурлыканье, и грубое проклятие вырвалось у его лорда, который сильно вздрогнул.       Его жизненные показатели быстро изменились, пошли наперекосяк, и Берни понял, что его желание берет верх. Маммон слегка вытянул нижнюю часть тела, его хвосты плотно обвились вокруг Берни. Не останавливая его, не удерживая, они прижались к нему, пробежались по его телу, как преданные змеи, и, наконец, Маммон выгнул спину. Он достиг кульминации через удивительно короткое время, и Берни почувствовал, как его рот наполняется горячей вязкой жидкостью.       Он быстро начал глотать, заставив Маммона дернуться, но Берни знал, чего от него ожидают. Даже если ему это не особенно нравилось. Каждый раз было непросто прочищать его искусственный «желудок». Но ради Маммона он был готов это сделать. Главное, что Маммон был доволен! Главное, что Берни хорошо поработал и выполнил свою функцию…       А потом все закончилось.       Через короткое мгновение Маммон осел, и его хвосты отвалились от Берни, как обмякшие веревки. Он осторожно отпустил Маммона и, словно в трансе, нащупал свои губы.       К облегчению, это было… неинтересно. Удивительно неинтересно! Без ударов руками или насилия, без того, чтобы его держали и пинали ногами, и… подождите! Ч-Что, если Маммон чувствовал то же самое? Что, если он тоже считал это невзрачным? Что, если именно по этой причине он так быстро закончил? Т-Тогда Берни потерпел неудачу!!! О, пожалуйста, нет! Он-он приложил усилия, чтобы это сработало! Он должен был удовлетворить его!       Он застенчиво поднял глаза, испытывая трудности с тем, чтобы посмотреть Маммону в глаза. В чем ему и не было необходимости, потому что глаза Маммона были закрыты, а голова все еще откинута назад. Его дыхание все еще было учащенным, но на лице не было никаких эмоций. Совсем никаких.       О… о, нет… НЕТ…       — Т-тебе понравилось? Ты доволен? — Нервно спросил Берни, после чего зеленые светящиеся глаза медленно открылись.       И тут это случилось!       В следующий момент Берни схватили и закружили. Со стоном он приземлился на диван, и над ним возник Маммон. Положив руки по обе стороны от головы Берни, он наклонился к нему. Блеснули острые золотые зубы, и система Берни подала СИГНАЛ ТРЕВОГИ. Он напрягся, опустил голову, схватившись за макушку.       — Ч-что ты делаешь?! — выдохнул он дрожащим голосом, не в силах остановить активацию своей программы самозащиты.       Вместо ответа Маммон провел когтем по лицу Берни, и именно тогда он заметил… желание в глазах Маммона не угасло. В-Все было наоборот! Его глаза загорелись еще сильнее, от вожделения к нему, и именно тогда Берни понял. Он потерпел неудачу! Не доставил Маммону достаточного удовлетворения.       О, нет… О, нет!!! Это означало…!!!       Ухмыляясь, его господин облизал губы. Подошел к Берни так близко, что тот почувствовал его горячее дыхание на своей силиконовой коже. В следующую секунду что-то обвилось вокруг его лодыжек, поднялось по ногам, и, вздрогнув, Берни оглядел себя, осознав, что хвосты Маммона вернулись к жизни.       — Возвращаю должок~ — хрипло пробормотал Маммон, и один только тон его голоса заставил Берни задрожать. Им овладела паника, и уровень стресса достиг максимума. В-Возвращает — …? Означало ли это, что он хотел… ?! Прежде чем Берни смог завершить невероятно сложный мыслительный процесс, он почувствовал взволнованные руки Маммона на своем теле. На своем бедре. На внутренней стороне бедра. Н-на его п-п-промежности!!!       Кодирование Берни отреагировало резко, и он замер. Сразу понял, что это значит, и активировалось бесконечное количество процессов и протоколов. Посылая ему команды каждую миллисекунду.       Клиент инициирует физический контакт. Клиент требует полового акта. Следуйте кодексу… п-п-подчиняйтесь. Сдавайтесь. Делайте, что вам говорят. Подчиняйтесь. Подчиняйтесь. Будьте хорошим. Будьте хорошим. Будьте-будьте-будьте… Н-Нет! Нет! НЕТ!!!       ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ       Уровень стресса: 100%       Берни зажмурился и поджал ноги, потянувшись к руке Маммона, которая коснулась его в самом запретном из всех мест. Он не х-х-хотел этого, и внезапно его новообретенная храбрость испарилась.       Огромное количество файлов выползло на поверхность, огромное количество данных, которые он не мог обработать, но все это привело его к одному и тому же выводу: Маммон хотел секса! И Берни — Берни хотел дать ему все, о чем он попросит! Н-н-но он знал, чем это закончится! Знал это! НЕ так, как в фильмах! Фильмы были ненастоящими! Ненастоящими! Это было бы б-б-больно! Это было бы у-у-ужасно! Это бы все р-р-разрушило, и это была бы е-е-его вина! Это была его в-в-в-в-вина! Потому что он пошел на первый контакт! Потому что он был таким наглым! Потому что он не подчинился своему кодированию! Потому что он был таким г-г-глупым и верил, что орального удовлетворения будет достаточно для смертного греха! О-о чем он думал?! И теперь-теперь все хорошее превратится в ничто!!!       Он н-н-не хотел делать это с Маммоном!!! Только не с ним! И все же он хотел этого…? НЕТ!       Он н-н-не мог отказаться! Не хотел отказываться? Да, он ХОТЕЛ!       Ему н-н-не разрешено сопротивляться! Не хотел сопротивляться? Он ХОТЕЛ!       М-Маммон был его создателем!       Создателю нельзя отказывать ни в одном желании!       Им не разрешалось говорить «нет»! Никогда!       Ему ПРИШЛОСЬ подчиниться!       Повинуйся. ПОВИНУЙСЯ!       Но-но-но-но-но…! Он разберет его на части!!!       Рука на его промежности начала двигаться, и Берни вздрогнул, открыв рот. Хотел сказать «нет». Хотел сказать «Прекрати»! Но его кодекс заставил его снова закрыть рот. Плотно сжал губы. Закрыл их командным барьером. Парализовал его тело.       Система на пределе возможностей!!! Внимание! Опасность сбоя!       Он попытался отдернуть руку, но его кодировка не позволяла этого, и его система перегрелась.       Он почувствовал губы Маммона на своей шее, почувствовал, как острые зубы покусывают его. Как губы двинулись дальше. Касаясь его щеки. Затем губы Маммона прижались к его собственным. Жадно и нахально он схватил его, раздвигая губы Берни, и почувствовал, как длинный язык проник в его рот, подавляя его. При других обстоятельствах он, м-м-может быть, и приветствовал бы это. Он в-в-возможно, ответил бы на резкий п-п-поцелуй! Ответил взаимностью! Н-н-но в этот момент это было слишком! Слишком много! И он не мог возражать. Почувствовал, как рука у него в промежности нащупывает пуговицу на шортах, расстегивая ее.       Н-н-Н-е-Е-ет! Нет! Он НЕ хотел этого!       Внутри него раздался пронзительный звуковой сигнал, и сформировался огромный файл конфликта. Становясь все больше и больше по мере того, как внутри него разворачивался вычислительный процесс, для которого не было решения. Это отправило его в бесконечный водоворот расчетов и просчетов.       Его программа самозащиты активирована. Позволила ему з-з-защищаться! Сбежать! Оттолкнуть нападавшего, который хотел причинить ему боль. Но в его кодировке говорилось Н-Н-Нет. Приказано ему п-п-повиноваться! Подчиниться! И он хотел! Он действительно хотел! Он хотел у-у-угодить М-М-Маммону! Он хотел у-у- угодить ему тааак сильно! НО…!!!       Писк стал громче, раздался визг, и вентиляционная система Берни отказала. Он больше не мог бороться с кипящим внутри жаром, вызванным слишком многими процессами. Предупреждения вспыхнули перед его внутренним взором. Снова исчезли. Замерли. Вспыхнуло снова, и Берни почувствовал, как его тело отяжелело. Ч-ч-что о-о-он должен был делать? Ч-ч-что он должен был делать? Он не хотел этого делать! Но его с-с-система п-п-подтолкнула его к этому! Он хотел у-у-угодить М-м-Маммону! У-у-удовлетворить его! Но-но-но-но-но…! Он был ТАК напуган!       системный сбой_       Что-то внутри него зашипело, как паровой двигатель. Раздался ржавый скрежет, паровой двигатель сошел с рельс, и внезапно по его телу пробежал электрический разряд. Глаза Берни резко открылись, он почувствовал, как боль пронзила его конечности, и его свело судорогой.       Все процессы остановлены_       Он запнулся. Его система возбуждения… замерзла… Его голова… не могла двигаться… только в… одном направлении. Снова и снова… Его система… давала сбой. Аудиовизуальные датчики отключены… чернота… ошибка????       ВНИМАНИЕ!       Сбой системы! 010100110111100101110011011101000110010101101101001000000110001101110010011000010111001101101000