Победа любой ценой

Девочки были счастливые и жизнерадостные. Они просидели на пляже чуть ли не до самого рассвета. Камилла взяла карты и монополию, также свечи, которые девочки разожгли и поставили в виде костра. Такие воспоминания остаются на долго и хранятся в «папке» лучшие моменты жизни. Кто-то из девочек закопал обувь Саши, и та ходила по всему пляжу в поисках. Всем было так смешно и всё было прекрасно, но это чёртово колено. Оно стало болеть ещё сильнее, когда Саша боролась с Аней. Всё же это была плохая идея, но зато Трусова сразу обрезала неприятный разговор. Они тихо прошли в гостиницу, также задерживая дыхание на этаже тренеров. Обычно в такое время кто-то из них точно не спит, поэтому было вдвойне страшно. Девочки разошлись там же, где и встретились. Саша собиралась пойти в ванну, так как они валялись в песке, но у Ани было такое же желание. Они побежали до уборной наперегонки, и Щербакова схитрила, толкнув Сашу в сторону, из-за чего той пришлось остановиться. Аня забежала в ванну и сразу закрылась. Саше только и осталось, что крикнуть «это нечестно» и пойти к кровати. Трусова посмотрела на спальное место Ани, вспоминая как она спит. Это было иногда забавно, особенно когда девушка странно переворачивается, что ее ноги свисают вниз. А иногда очень мило, когда она укутывалась в одеяло из-за открытого Сашей окна. Трусова улыбнулась своим мыслям, втягивая воздух пропитанный духами Ани. Рыжеволосая решила, что пока ее подруги нет, можно выпить таблетки. Она достала пачку и высунула из неё блистер, чтобы посчитать сколько осталось. Сейчас она выпьет одну и останется только пять. Этого точно не хватит, впереди ещё чуть ли не месяц. Ситуация оказалась очень сложной, и нервность, в совокупности с серьёзным мыслительным процессом, заставило колено снова завопить от боли. Саша выдавила таблетку и засунула её в рот. Она научилась их глотать даже без воды. Чувство эйфории захватило и девушка даже не услышала, как зашла ее соседка по комнате. — Я полотенце забыла, надеюсь ты не… — Аня замолчала, а Саша резко дёрнулась, стараясь закрыть своим телом таблетки. — Что это было? — Ты о чём? — Максимально невинно спросила Саша, медленно прикрывая одеялом упаковку таблеток. — О том, что я только что увидела. — А что ты увидела? Аня цокнула и резко прошла к Саше. Трусова хотела бы её остановить, но это выглядело бы как трусость. Обычная трусость. Она позволила девушке поднять одеяло и взять таблетки в руки. Аня была обеспокоена, а когда читала о применение трамадола, то и вовсе чуть не упала в обморок. В её взволнованных глазах начала появляться жалость, что Саша терпеть не могла. — Это… — Да, это обезболивающее. — Резко ответила Трусова. — Оно опиоидное. — Надо же, а я читать не умею. — Саша усмехнулась, что разозлило Аню. — Ты пьёшь опиодное обезболивающее и продолжаешь заниматься? Чем ты думаешь, Трусова? Саша закатила глаза на эту фразу, ей сейчас хотелось закончить этот диалог и пойти поспать. Забавно, что хорошее настроение за эту ночь было испорчено одним и тем же человеком. Трусова не стала продолжать разговор и хотела выйти, но Аня была настойчива и опередила ту прям возле выхода из комнаты. Она встала напротив неё. — Ты должна закончить с этим, — Щербакова помахала рукой с пачкой таблеток, — Иначе всё плохо кончится. Всё плохо кончится. Если не лечить будет хуже. Слова продолжали повторяться в голове Саши. Это её только злило, потому что её будущее должно зависит только от неё, а не от её ноги. Чертово колено не может определять, что ей делать дальше. Если Трусова решила, что дойдёт до конца, значит так и будет, и никакая нога, и уже тем более, никакая Щербакова не заставит отказаться от мечты. — Я буду делать то, что хочу! И плевать мне на последствия, надо победить, по-другому нельзя! — Выплюнула Саша, следя за реакцией Ани. Щербакова казалась такой маленькой под гнётом Трусовой. Её глаза стали мокрые и эта реакция совсем не та, которую ожидала Саша. Аня и плачет - вещи несовместимые. Щербакова, хоть и кажется такой легкой и элегантной девушкой, на самом деле она имеет крепкий внутренний стержень, он сильнее, чем у кого-либо, она никогда не плачет. Сейчас было так больно смотреть в эти карие глаза, излучающие множество эмоций, от гнева, до какой-то влюблённости… — Ты же можешь остаться без ноги, почему ты этого не понимаешь? Неужели какие-то медали важнее твоей жизни? — Первая слезинка скатилась по её лицу. Аня, такая милая Аня. Она была и есть тем единственным человеком, который заботится о нерадивой Саше. Она всегда рядом, когда рыжеволосая делает очередную безумную вещь. Трусова поняла это только сейчас, в этот самый момент, смотря ей в глаза. Саша не ответила ей. Щербакова развернулась и вышла. Было так больно, сердце разрывалось. Её слова были кислотой, настоящей и самой едкой. И чем же она думала? Точно не мозгами, потому что их у неё, по всей видимости, нет. Трусова так и осталась стоять возле двери, чувствуя вину и опустошение.