То что не забыть.

      Обито проснулся под такое теплое утро открывая глаза, смотрит в потолок. Давно он так спокойно не спал. Считай тот месяц осмыслял произошедшее. Начал приходить к тому, что вновь начинает себя корить, пытаясь прикрыться за ненавистью по некоторым причинам которые не могут быть раскрыты. У Обито складывалось впечатление что, Какаши придерживается правилам из разряда - «Возлюби ближнего своего, и сам любим будешь.» Чувствуя, как попадает под оказанное влияние. Каждый раз в надежде отгородить от себя настоящего. Но, ненависть отходила, сдавливая его сердце, оставляя смирения.       Вчера произошло много всего приятного. Отвлекая его от мысли, — М-мм... — Стон, возле него. Привстает, любуясь как небрежно намалеванной картиной вдалеке. Рука все так же в захвате, обнимающим белобрысым. Освещенная комната и постель, обволакиваемая пастельными бледно-желтыми лучами, не заметил как и сам, попав на полотно. Какаши, уснул не разжимая до самого утра его руку. Напоминавшая картину, своей атмосферой Анри де Тулуз-Лотрек. – Да, та самая спящая парочка. Со смесью Эдуарда и Пьер Огюст Ренуар «Обнажённая в солнечном свете.» Своей нежностью и сюжетами влюбленных, утопающих в теплых лучах.       Пф. Как я и думал, этому идиоту снится эротический сон, а ведь надо было сказать тогда, – «если продолжит свою порнографию читать, приснится «мокрый сон.» Будет над чем, его подразнить, когда проснется. Только что, ухмыляясь, чувствует как улыбка сходит с лица, становясь спокойной, с рядом лежащим, слушая его приоткрывающийся рот от тяжелых вздохов под эластичной маской. На мгновение захотелось чтобы, он думал о нем, произнося только его имя. Как брови иногда беспокойно дергаются жмуря глаза. Какаши так же продолжал сжимать руку Обито, а когда напряжение во взгляде отпускало, успокаивался, разжимал.       От такой неожиданности Обито прикрыл лицо ладонью, отвел взгляд задумавшись, явно смутившись этим. Но что-то, под коркой заставляет его приблизиться к нему. Стягивая маску. Опьяняющее смотря в его лицо. Видимо маска ненависти была разбита. Напрочь. Уже было поздно для себя самого, в такой момент останавливаться. Вспоминая как, хотел его поцеловать*, завороженно также глядя на него. Сколько раз видел его лицо, не за прикрытой маской, хочет рассматривать вновь, одобрительно разрешающее смотреть только ему. Чувствуя себя от этой мысли собственником. Наверное так и есть. Он и поцелует, он же и ударит. Хотел по стебаться над ним, как осталось только, желание смотреть. Ни только как он корчится или стонет от боли. А уже иным, многозначащим значением. Многое хочется выдать, отталкивая себя каждый раз от мыслей, но возвращаясь вновь к потаенным желаниям.       Размыкая сухие губы, взглатывал комок напряжения в горле, касаясь его кожи на шее. Проверяя на пробу, мокро целуя. Затягивая белую кожу, покусывая, оставив маленький, краплачный засос. Чувствуя, как тело Какаши вздрогнуло, напряженно вздохнув. Видимо попал в чувствительную точку. Рука обхватывающая ключицу, начала изучающее спускаться. Касаясь живота, поглаживая сквозь ткань. Почувствовав сам, как ситуация начинает его возбуждать. Поглаживает ноги дремлющего. Он ощущая дрожь, скрючивается, сжимая ноги вместе. Обито проталкивается пальцами между ляжек. Раздвигая, на что напряденные ноги белобрысого, расслабляются. Отодвигает резинку на штанах, стягивая резким движением, резинка хлопает по ляжке. В этот момент дыхание спящего — замерло.       Поглядывая на оголенные тонкие ноги, и облегающее нижнее белье. На нем черные облегающие трусы, на которых стоял аккуратный член, стиснутый тканью. Что, явно чувствовал напряжение уже давно между ног.       — И давно ты, в таком «приподнятом настроении?» — Смотрит на пробуждающегося о то сна Какаши. Вот зачем, именно сейчас сказал...       Притворялся он не долго, осознавая через сон, как к нему прикасаются не сразу. Стыд накрыл его с головой, закрывая рукой лицо. Выговаривая, мало ли еще хуже с ним сделает. — С самого раннего утра. — Становится явно не уютно, находиться в трусах перед ним, возбужденным. (Проснулся со стояком. Посмотрел продолжив спать, дотянув.) Долгое воздержание, вредит здоровью, часто это слышал и естественно пренебрегал позывами, как и сном.       — Вот как. — Взгляд на его вставший пах. — Тогда надо приступать, — касаясь, подцепляя губами край раскрасневшегося уха, выдыхая жарким дыханием, — а то, отвалится Господин Шестой. — Сладко шепчет, улыбаясь... было в этот момент манящее, подталкивающее на действия двоих.       Какаши удивило как он может так легко смеяться в такой ситуации, видимо его одного нервировало. Разрядка ему нужна, это точно.       Но, Учиха намеренно, не спешил трогать его орган, еще с не стянутых трусов. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Касаясь мочки уха губами, облизнув ушную раковину, от чего приятно вздрогнул Хатаке, прикрывая сонно глаза, чувствуя жар в этом месте. А маска стянута, хочется прикрыть лицо.       Дразнящее, слегка касался через ткань трусов, кончиками пальцев. Ведя до конца, очерчивая силуэт члена до яичек. На что, начинало ныть сильнее. Жадно дыша. Поддергивая ногами, вжимаясь пальцами в постель. Какаши закрыл глаза рукой. Стиснув зубы, разжал. Низкий голос подрагивал, а желание чтобы к нему прикоснулись, становилось сильнее. — Ты и сам, это знаешь. —       Обито оторвал руку от лица, за которой прикрывался Какаши. Пытавшийся отгородиться от испытываемых чувств к нему, за грубой ширмой сомнений.       — Я хочу это услышать от тебя. — Он смотрел на него, с распахнутыми ясными глазами, при некой надежде на сказанное.       Рот приоткрылся, но слова не выходили. — ...А-а... — За такую честность, Какаши хотел уже было сказать, но сжавший его гланды стыд, не позволил. Накатывающее сильным сомнением чувства, но со-второй попытки ему удается, отходя от волнения, что сердце не прекращало нервно отзываться на испытываемые эмоции, к нему.       Он повернулся к Обито, встречаясь взглядом, такого свежего утра. — Обито, коснись меня. — Часть лица белобрысого светило на лицо, нежным желтым оттенком на матовой коже. Что слова, казались более парящими.       Одобрительно улыбнулся настраиваясь. — Меня просить дважды не нужно. —       Какаши закрывает глаза, чувствуя облегчение. Признаться честно, но Обито выглядел сексуально: – Хищный уверенный взгляд с выразительными манящими глазами, ехидная красивая улыбка, даже шрамы дополняли, создавая притягательный образ — плохиша.       Может его просто привлекают злодеи, врядли. Не в его то возрасте. А вот он, даже очень. Может из-за него и приснился эротический сон, в такой суматохе, не вспомнит что, снилось.       Обито стягивает резко с него трусы, выкидывая на пол. Распахивая халат, который и так был смят, толком не прикрывая тело, сползший, развратно оголяя плечи. Помогая стянуть с него, поглаживая ладонью вверх, поднимая безрукавку, до груди. Оставив Какаши голым.       Вид на такое желанное тело, будоражило: Вечно бледная кожа как свежий хлеб. Гладкая и такая же шёлковая схожая с тканью нового постельного белья, и возбужденный, отдающийся ему взгляд. Желающий, чтобы к нему прикоснулись.       Проносятся мысли, наталкивающая к размышлению что, он. — Мой.       Пристраиваясь ближе, ложась на бок, облокотив голову на руку, казалось принял расслабленную позу, для дальнейшего. Поглаживая ноги, ведя рукой к органу.       Прикусив ключицу, проходясь носом по шее, вдыхая его запах. — М-м... От тебя так маняще пахнет, персиком. Сладко. — Берет в кулак вставший член, медленно проходясь по стволу, массирующими движениями поглаживая верхнюю розовую часть головки, опускаясь резко вниз. Любуясь нежным, бледным цветом его аккуратного члена, с холодными выступающими прожилками.       Набирая темп. Жестче ведя кулаком вниз, из-за чего ноги дергались от резких жестов, приоткрыв от первых приятных ощущений рот, жадно в забрав воздуха. Какаши дрогнул, прикрывая сонные глаза, сжимая ткань постельного белья.       Обито смотрит на его реакцию. Меняя движение наклона, или наоборот ускоряясь. Потом расслабляя хватку, давая отдохнуть, от резкой манипуляции над органом. Создавая контраст, для большего накатывающего, безудержного возбуждения.       Что, не заставило долго ждать. Продолжая мастурбировать, Какаши не выдерживая, хватается за кофту Обито. Вжимаясь, дыша в его грудь. Так близко находятся. Слышит как, сердце Обито, нервно стучится. Смотрит на его реакцию. — Не сдерживайся, постони для меня.—       — А-АХ! — Простонал над ухом.       От чего, неожиданно для Учихи, по телу приятно пронесся жар, нервно ухмыльнулся от подкатившего возбуждению из-за стона, белобрысого. — Хах, какой ты послушный. — Что явно не ожидал. Продолжая надрачивать. Обито, почувствовал влажность на руке, как начала стекать смазка по сильным пальцам. Увеличивая темп взмахов. Какаши не выдерживает, приподнимает таз. Поддергивая бедрами. В глазах расплывается, Обито слишком приятно это делает, без лишних движений. Попадая и сжимая где надо.       — Бакакаши, ты уже так растекся... — Произнеся очевидное, решивший его подразнить, но звучало обеспокоенно на выдохе. Не ожидая от самого себя, как раскраснелся, смотря на возбужденного Какаши. А постыдные слова из белобрысого вырываются, в голове каша, вдыхая раз за разом запах его приятеля, задыхаясь. — Ха-А!...Ахх, Об-бито. — Ополяя дыханием, вспотевшую шею. Видимо Обито совсем «выбило из колеи», что, в мозг било раз за разом возбуждение, соблазняя Учиху, своим голосом.       Пересекаясь взглядом, шепчет ему на ухо. На что, черноволосого напрягло, накрывая жаром лицо, от возбужденности к происходящему.       —Ха-а... Пожалуйста, посильнее. — Вжимаясь яростнее в кофту, прикрывая глаза. А быстрые движения руки, сводили его с ума. С непристойным хлюпаньем смазки вперемешку со стоном. — АХ-х! — От сладких будоражащих стонов над ухом, у Обито ощутимо тянуло в паху. На что, решил остановиться в ласкающих движениях. Приподнимается, разворачивая Какаши спиной к себе. Кажется он понял что, хочет сделать. — Хах, не надо...так. — Отвлекшись, посмотрел на Какаши. — Ну тогда, ты мог бы мне, вздрочнуть. —       Какаши расслабленно приподнимается, садясь на колени. Смотря всполошившись, на его пах. Думая что, теперь-то оба в щепетильном положении. Через чур неприлично на свободных, светлых штанах Обито, виден в очертаниях складок ткани – его стоящий, напряженный член.       Наверное он такое видел, когда у пьяного Джирайи-самы, колом стояло от увиденной красотки...       Отвлекшись от мыслей. — Давай, не первый раз! — — Лучше бы, такого «первого раза» не было... — Вспоминая случай, в Штабе. — Тогда мы можем это исправить. — Все так же, продолжая смотреть уверенно. Улегся по удобнее, на подушки, раскинув ноги возле него. —Только, уже сам. — Ехидно блеснуло в глазах.       Какаши продолжает сидеть на кровати. Он чувствовал некое предательство, его бросили со стояком. Ублажая чужую проблему, не докончив с ним. Подползая, нависает над Обито. Ухватившись рукой за столбцы на кровати.       Каждый раз Какаши подталкивал его к возбуждению. Ладно! Уже не в первый раз, можно ли считать эротический сон с его участием, и когда дрочил ему в Штабе? Но было очевидно, что причина всему этому. – Он! Привлекательное, вечно расслабленное лицо, пьянящий взгляд с черными зрачками, раскрасневшиеся щеки, расползавшимся наливом за скулы, и сухие, манящие губы с кокетливой родинкой. Крепкое тело, с развитыми мышцами, и неприлично стоящий подрагивающий, розового цвета член, перед ним. Соприкоснувшись, потершийся чужой головки члена, отдернутых белых штанов. Хватает оба члена в охапку. Одновременно массируя. Стекшая смазка размазалась по чужому стволу, создав более удобное скольжения перед мастурбацией. Какаши смотрит на члены. Не осознанно, сравнительно меря их. У Обито, как бы для Какаши принизительно это не звучало – больше. Видимо наследственность по генам клана Учиха, не только ненависть передает, но и мужскую силу, с дерьмовым характером, а ведь был таким сопляком, к которому он с детства не присмотрелся, если бы неудержимый темперамент с харизмой, который поражал Какаши, порой и раздражал. На что, поразив, прислушивался всю жизнь, цитируя. Вспоминая, сколько он всего сделал для него. Как не любить после этого?! Забывая о войне, обиде и несдержанное обещание.       Смотря на краплачную головку ствола со сбухшими венами, пульсируя в его руке. Сжимая в ладонях, тряс об него светлым членом с розовой головкой, выглядело развратно. Дернувшись вперед бедрами, вздрагивая от подступившей чувствительности. Переносица над бровями Учихи опустилась, закрывая глаза. Сосредотачиваясь на возбуждение.       Какаши смотрит на эту реакцию, приливает в движении, больше уверенности, ловя щекочущее наслаждение, от его эмоций. Слишком хорошо обеим. Смешиваясь в один стон, такого тихого дома.       Облокотившись на Обито, пыхтя возле его шеи, закрыл глаза, ускоряясь в движении. — Ха-а. — Инстинктивно, в порыве страсти, лизнул загорелую, рельефную шею, Обито. Втянув кожицу, оставив небольшой засос.       На что, Обито это позабавило. Решивший, раз руки свободны, можно и порезвиться, над обнаглевшим Бакакаши. Который сейчас плавно подмахивал тазом, тряс интенсивно об него членом, — х-Ха, — как он двигался, соблазняло, видеть как напрягается рельефный торс с перекатывающимися мышцами при толчках. Ухватившись за его виляющий таз, поглаживая, сжимая мягкую задницу. Видя, не однозначную, слегка испуганную реакцию белобрысого, хмурился, увеличивая толчки.       Касаясь рельефного, напряженного торса, приподнимая водолазку, сползшую вниз. Проходясь руками по груди, касаясь вновь шрамов пересекающихся крестом, доходя до сосков. Он слишком часто на них смотрел, но руки ни как, не могли дойти до них. Ситуация сейчас располагала к этому.       С начало проходясь вокруг ореол, долгое время разминая, не касаясь самих сосков. Тело отзывалось на ласки, слегка набухли выпуклости, выглядело манящее. Концентрируя на ощущении белобрысого. Смотря на его реакцию, каждый раз. Какаши же, пытался сдержаться, прищуривая глаза или закрывая при тяжелом выдыхании, — Ах-м, — позволяя себя касаться. Кончить от сосков, только не сейчас. Но, каждый раз в паху, когда продолжал так же трогать, ощущения становились чувствительнее мастурбируя, подергиваясь на его поглаживания. Пытаясь сдержаться. От сдавленности, брови изгибались часто в жалостливую мимику, становилось душно. Чувствуя, как пот начинает с него течь. Сжимая челюсть, вздрагивая от прикосновений. Массируя выпуклости. Но, видимо ему не получится сдержаться, от его поглаживаний.       Обито приподнимается с подушек, приблизился к груди, видимо то что, долгое время разминал, было не просто так. Касаясь языком набухших, налитых кровью выпуклостей.       — М-х.. — Пронеслось сладкое удовольствие, Какаши поддавался вперед грудью, не решительно прося еще. Сдавленно ахнув. Обито некуда ни спешил, медленно лаская шершавым языком затвердевшие, набухшие – две "ягодки". Прекратив лизать, снова приблизившись, лизнул, тут же прикусив. Пронеслось ощущение схожее с горьким шоколадом, испытывал, болезненность с удовольствием подталкивающее на большее влечение к вкушению.       Не выдерживая, ускоряясь в движении ладони, лицо раскраснелось еще больше. — АХн — Глаза распахиваются от неожиданного оргазма, тут же сужаясь, пытаясь прикрыть ладонью свой член, дергаясь резко тазом вперед. — Я сейч-АС-с...! —Накрывая ладонью член, изливаясь на живот и майку Обито. Черноволосый хватается за его головку, надрачивая ему, испуская сперму, себе на рельефный живот, продолжая спокойное вылизывание ореол.       Хватаясь за безрукавку, тянет дрожащее от удовольствия тело, на себя.       Поддается вперед. Белобрысый хмурится, держась за его плечи, вжимаясь, хрипло стонет над ним. Дернувшись испустив последнюю жидкость, отлетело на лицо Учихе.       Смотрит неловко, еще не отошедший от оргазма. Слегка потрясывает руки держащиеся за его сильные плечи, ноги подкашивает, видно что, нечасто таким способом расслаблялся. Касается щеки, смазывая с кожи сперму.       Черноволосый перехватывает руку, успевшую захватить на пальцах сперму, касается горячим языком пальцев, смотрит на него настаивающее манящим взглядом. Слизывая белую жидкость, опаляя горячим дыханием. Целует ладонь, приближаясь все ближе, оставляя мокрые поцелуи на руке. Доходя до лица. Какаши приоткрывает веки, спокойным взглядом смотрит на его губы. Сглатывает слюну, чувствуя как будто съел только что, кислое. Пьянеющее с каждым чувственным взглядом, заворожённо приближаясь к его губам. Оба возбужденно смотрели друг на друга.       Обито толкает его грудь назад. Послабленное тело поддается спиной, падая со скрипом на мягкую постель. Садится на него с расставленными ногами, смотря сверху вниз, открывая Какаши, вид на массивный член, с набухшей головкой, и напряженными венами. Лицо взбудораженно смотрит на него. Касаясь членом его щеки, оставляя на коже мокрое пятно, от липкой смазки. А внизу все сжимается, от приятного ощущения. Видимо они два — извращенца. Обито возбужденно выдохнул, потеревшись об его нежные, сомкнутые губы. — Открой рот. — Касаясь губ. Поглаживая пальцами от одного уголка к другому. Становится щекотно. Нежного цвета губы с мушкой, создавало пошловатый образ. Тяжело выдохнув. Белобрысый неуверенно приоткрывает рот. Подрагивающей нижней губы. Щеки, вспыхивают наливаясь красно-матовым, хоть некуда румянец и не девался. Хватается за его челку. Мастурбируя над ним. Пару толчков в руке, кончает на лицо Какаши. Прищуривает глаза, как сперма неравномерно отлетает то, в волосы, в глаз со шрамом, подставляя член ко рту, изливаясь внутрь, стекая по родинке. Стискивая губы от оргазма.       Язык, чувствуя вкусовыми рецепторами, начинает жечь, от вяжущей массы. Подступают слюни что, хотелось избавиться от жижи во рту.       Их частые прикосновения выглядели так, как будто, оба боялись обжечься, если прикоснутся более не сдержанно...       В раздвинутый рот просовываются пальцы, смешиваясь со слюной и спермой. Удовлетворившись, Обито смотрит спокойно, ( ну сперма - не сладость, уж так не скривишься как, в тот раз.)       — А теперь, глотай. — Какаши думал что, он поиграется, и тогда сможет выплюнуть.       Но Учиха, все так же ждал, отошедший от оргазма, румянец начинал отходить, смотря холодно. Даже властно в этот момент. Хватает за глотку Хатаке, сдавливая горло, надавливая на кадык. Проверяя его. Ужаснувшись от жесткости в его действиях, подумав что, деваться некуда. Тяжелым, вязким комом сглатывает вязкую горечь, от чего слегка заслезились глаза. Тяжело глотнув, выдохнул.       Почувствовал как тот глотнул. По ладони прошлась вибрация тяжелого глотка, дернувшегося кадыка. Сползает с него, плюхаясь на кровать рядом. Оба тяжело дышат, уставившись в потолок, ни о чем не думая, все так же мертвенно тихо, а после оргазма в ушах закладывало уши. Два потных тела слиплись воедино. Та ли эта, на самом деле извращенная любовь. Чувствуя проскальзывающие между ними чувства. Все что, они пережили, удивительно как они сошлись, находясь перед друг другом, вместе. Из сокомандника – к врагу, – в любовники.– Вот так, гремучая смесь.       Выдыхая, поглаживая слипшиеся черные волосы на голове: — Ну что, опять в душ? —Поворачиваясь к нему.       Какаши отстраненно лежит, прибывая в таком спокойствии, до сих пор не может поверить что, они сделали это. Выговаривая: — Только, после тебя. —       Обито встает с постели, что та скрипнула, удивляясь что, кровать еще стоит на ножках, вспоминая как крутились на ней. Какаши касается, поглаживая кожу на торсе, (еще и живот теперь болеть будет.)       — Давай вставай. — Задрал белобрысую голову вверх, смотря на него. Обито нависает над ним, обнаженный, красиво очерчивало мелковыми нежно-желтыми лучами его мускулистый торс. По животу стекала сперма Какаши, стискивая губы вспоминая что, излился на живот. Прикасается к волосам. Накручивает на палец седой локон. Тут же обрывая касание.       Встает, весь липкий, прерывая молчание. — Ничего не подумай лишнего, я иду потому что, хочу помыться, — отвернувшись, роется в ящике.       — Я ничего и не надеюсь, — ухватив его с собой, тащит ко входу. — Что я хочу, могу лишь попросить тебя. — Хоть он и ухватился за него уверенно, но сердце нервно стучалось. Что было неловко для обеих в этой ситуации, стоя друг перед другом голые.       — Стой, дай я хотя бы вещи возьму. —       — Потом возьмешь, чего прикрываться, я уже все видел. — Аргументы к его фразе не подберешь, а ведь прав.       Затащив в душевую кабинку. Закрывает дверки. Тёплая вода поливает оба тела, теплым напором. Дверки потеют. Обито прислоняется к нему, вновь нависая, облокачиваясь руками об стеклянные дверки.       Какаши смотрит спокойно. Погладив его торс, смывая мозолящую глаз сперму. Замирая, смотря на него. Прикасаясь к лицу со шрамами. Робко погладив, боясь что оттолкнет. На что, Обито, как большой кот, поддается ласке, ластится прикрывая глаза удерживаясь за руку. Нежно ее сжимая. Но взгляд чем-то все время обеспокоен, грустно смотрящий. Страшно спрашивать об этом, в этих действиях он, – не так смел. Помыться видимо не удастся. Смотрит. Опять стояк. Не замечая для себя, как касается его члена. Поглаживая напряженный твердый торс. Вздыхая, от волны перевозбужденности.       — Может, возьмешь уже в рот. — Нависая над ним, сцепляясь взглядом. Как капли стекают от напора душа на их нии лица. Хатаке не выдерживает некое возбуждение, охватывает, видимо было мало обеим. Чувствуя, как в паху вновь приливает кровь.       Садится на корточки. Смотря вновь, перед ним привычный вставший член. От неловкости опять отгоняет себя от мыслей, когда-то перед ним был сокомандник, дойдя до такого.       Смотря уже не в глаза, а думая о его органе, ловя щекочущую волну возбуждения в паху, от шальной мысли.       Высовывает язык, проводя по всему стволу. Заглотил головку. Обхватил ее губами. Втянув с причмокиванием, подрагивая языком по коже. Виляя языком толкательными движениями вгоняя в рот, посасывая. Чувствуя вкус, выкатившейся ему на язык смазки. Обито стал еще возбуждение, чем был, стискивая зубы плотно, наливаясь от напряжения и сдавленности воздуха, жаром. — Мх! Ахх-Х, черт, ты и так умеешь... — От неожиданности опрокинул голову. Сдавленно ахнув. Сдерживаться очень тяжело, от таких ласк, как бешеной чесоткой обдало член, растекаясь наслаждением поступающее в мозг, – ощущая не с терпимое удовольствие. Рывком дернул вперед тазом. Ухватился за его волосы. Насаживая глубже член в рот. Что, лишь бился об внутренние щеки. Была такая мука для него.       Какаши круговыми движениями массировал головку, втягивая губами, мельтеша интенсивно языком по уретре и головке, оттягивая кожицу. Выпустив с, причмокивание из рта, склизкой слюны, смотрит на Обито, как ему хорошо, высовывая язык прошелся по стволу, собирая стекающую смазку губами. От чего член дернулся, на его ласковые вылизывания. Разминая в руке мошонку.       Возбуждение начало охватывать Какаши. Прикасаясь к себе, массируя окрепший у основания член. На что, Обито это улыбнуло. Ногой придавил, ласкающую ладонь, к полу. Брови Какаши слегка дрогнули. От того что, ему не дали себя трогать. Показательно указывая, чтобы он сосредоточился на нем.       Пару таких повторных ласк. Не выдержав, Обито берет его за горло, сдавленно выдохнув. — Приготовься! — Какаши только успел поднять глаза, вопросительно посмотрев.       Поддается резко тазом в его рот. Вгоняет в глотку член, проталкивая до конца. Чувствуя поддергивающийся язык, и сжимающуюся судорожно глотку. Что было чертовски приятно, погружаться в неё. Какаши хрипло дышит, его мотает из стороны в сторону, вбирая в гортань, бьёт по гландам, руки трясутся, а пенис его дергается, выступая смазкой.       Продолжая вгонять в рот, орган. Какаши хватается за ляжки Обито, в попытках удержаться. Острой болью бьет по горлу, но в последний момент расслабляет глотку, расширяя гортань, имитируя глотательные рефлексы. Слезы при рвотном позыве подступают. Задыхаясь. Он не успел вдохнуть, как в него вогнали бесстыдно член. Голову вдавливают раз за разом, со всей силы, что он жалостливо давится, — М-мнх...Кх! — Цепляясь за его бедра, до красных полос.       Вгоняя во всю длину, утыкаясь носом в лобковые, черные волосы. Сипло захлебываясь, от подступившей смазки в глотку, закатываются зрачки. Жалостливо поднимает на вверх глаза, с собачьей жалостью смотрит на Обито. Смазка начала стекать по члену, дергаясь, елозя ногами. Так же послушно не прикасаясь к себе.       Обито опрокинув голову, удовлетворенно выдохнул. Выпуская свой орган, из его глотки. Смотрит возбужденно на него, ожидаемо приятно для себя, Хатаке выглядел развратно: — Жалостливый пустой взгляд, с высунутым языком, залитый весь в смазке, держащий его орган под щекой, вылизывая. Переводящий дыхание, прикрывая стыдливо рукой, свой вставший член, от разгорячившей его ситуации.       Раскрасневшись белобрысый пытается отдышаться. — Кха-х, — вытирая рот, который весь залит в слюне и в смазке, стекая подтеками по развратным губам и пятну.       Обито приподнимает его за руку. Разворачивая к стенке душа. Проходясь рукой по широким плечам, переходившие в тонкую талию, выгибая спину на его прикосновения, открывая ему вид, на его подкаченную задницу что, так манила на развратные действия. Пристраиваясь к нему, сзади. Хватает за ягодицы, начинает мять, так интенсивно выпирающие части. Оставляя красные следы.       — Обито, не надо... — Вспоминая его фразу, как проклятье, « ...насаживаю член в твою тощую задницу... »       — Не волнуйся, я «входить» не собираюсь. — На что ухмыльнулся, сдавив сильнее кожу. — Отвернулся, пробубнив про себя, — я не это имел в виду... — Просовывает между ног Какаши, свой член. Приподнимая за таз. — Сожми ноги по сильнее. — Услышав, послушно сжал, готовясь к дальнейшему. Член соприкасается с его, высовываясь, тряся меж расставленных перед ним ляжек. Увеличивая темп. Подмахивая бедрами, в таком узком пространстве. Яростнее вжимаясь, упираясь лицом в плечи, прикусывая молочную кожу. Кусая, облизывая за щиколотки. — АхнОбито... — На что, Какаши раз за разом не сдержанно стонет под ним, чертовски возбуждая Учиху. Вжимаясь со всей силы в ягодицы, как в обычном сексе, интенсивно вдалбливая член, только между его ног. Впиваясь ногтями, толкаясь об него, как липкие тела соприкасаются шлепками мокрой кожи, доходя до таких приятных толчков, об его член. Какаши уже не сопротивляется что, его лапают, в такой ситуации было, не до этого.       Сжимая его упругие ягодицы, до красных полос. Шлепает не прекращая останавливаться, слишком возбуждающее. Что, как желе вздрагивают сочные булки, напрягаясь при каждом касании, чувствительной кожи. Чувствуя, как ляжки сильно сжимаются, – сжимая сильнее член Обито. Раздается вновь шлепок по мокрой раскрасневшейся коже, налитые матовым "красным наливом" (сорта яблок). Замечая, как при каждом ударе по ягодице, дергался его член, сачащейся смазкой. Какаши слишком хорошо, стискивая губы, а переносица в жалостливую. — Ах-Н! — Держась за свой член, что особо и не нужно было, как интенсивно терся об его, проходясь по мошонки и стволу.       Тяжело дышат, стоны смешиваются с рычанием, двух возбужденных хищников. Перекидывает руки на грудь Какаши. Хватаясь за две чувствительные точки. Массируя набухшие соски, напоминавшие зрелые ягоды.       В глазах белобрысого начало опять расплываться. Вдалбливая в такт массирующий член, меж ног Какаши, тряся об его своим членом. Щёки так же раскраснелись. Какое-то безумие, сталкивается ураганом, образуя более укрепленные чувства.       Упираясь дрожащими руками в стенки дверей, пытаясь удержаться от тяжести. На него облокачивался Обито, виляя бедрами, толкаясь между ног, хлопками соприкасалась мокрая кожа, создавая вакуум, со шлепком отлипая. Сжав сосок, оттянув, теребя. Облизнул шею, прикусил, оставив там же, засос. Массируя в быстром движении оба члена. Какаши издал едва сдержанный стон. — Стой! АХ-х... Нет. — Ладонь Обито хватается за его член, резко дергая, сдавливая головку. Изливается на дверку. Дергается в судорогах от подступающего оргазма, прочувствовав волну сладости. — АХ-хн! — Приоткрытый немой рот, с опустившимися бровями у переносицы, и налитыми алыми щеками, разбавленного вина.       Расплывающимся мокрым взглядом, удовлетворенно посматривал на Обито, из-за плеч.       От одного его взгляда, ощутил что, уже тоже, на приделе. Судорожно дыша, сгорбился, видимо Какаши ощутил сильный оргазм, чем тогда.       Обито не удержался от конементария. — А по моему даже, да. — Усмехнулся, не заметив как оргазм начал накрывать и его, что скривился. Закрывая глаза, стискивая зубы. —Хаа-х! — Поддергивая в кулак, останавливаясь не разжимая в ладони, хватаясь за талию Какаши, вжимаясь к расставленному перед ним заду, изливаясь на выгнутую, расцелованную, рельефную спину, покрытую родинками.       Наваливаясь на него, пытаясь отдышаться, удерживая за впалый живот, подкашивающиеся ноги. Они стоят прислоняясь друг к другу , пытаясь отдышаться, как при изнурительной, только уже приятной тренировке, без победителей в этот раз. Из душа так же, лился пар, иссушая воздух, вдыхая сухость. Хотелось открыть дверки.       Ни кто, из них не осмеливался спрашивать про, и так, видимый опыт. Проведенные всю жизнь не зная друг о друге. Утешая себя заменами.       Отстранившись, оба переводят дыхание. Чувствуя как члены двоих начинают размякать. Выходя из душа, стоят вместе у зеркала, приведя гигиену полости рта в порядок. Вытираясь полотенцем. Как могло дойти до такого. Но, в произошедшем виноваты вместе. Какаши говорил, что ответственен за него, и будет следить за ним. В такой ситуации взять вновь ответственность на себя, наваливая груз любви, на плечи. После такого бодрого утра, не хотелось разговаривать. Получив две волны оргазма за день. Просто расслабиться и молчать. Чувствуя, как телу, легко и спокойно. Находясь в комфорте друг с другом.

***

      Стоят в комнате отстраненно, молчат. Обито надевает халат, на голое тело, бросает мельком взгляд на Хатаке, глядя на молочную, рельефную спину, усыпанную – засосами и укусами, ненасытного недавнего сближения.       Подходит, к приятелю надевающий свою безрукавку, натягивая маску на лицо. Прижимаясь к нему. Приобнимая сзади, Какаши прикасается к нему, поглаживая его руку. Смотрят на себя в зеркало во весь рост.        Обито целует его в шею. Нежно шепчет. — Хочу сегодня, чего нибудь вкусного. Приготовишь для меня? —       Как же неловко. Ощущая некое тепло от Обито. Пытаясь успокоиться, перематывая моменты с ним. Отдаваясь любвью в душевой, ощущая как горло побаливает. Прикрывая лицо ладонью, хоть и надета маска. Отворачиваясь, а порозовевшие уши, выдают. — Хорошо. —       Какаши находился на кухне. Обито валялся на перестеленной кровати, пришлось убирать после себя беспорядок. Присутствовал нежно-розовый запах уюта, в их уже не в холостяцком доме. ...       Обито присаживается на свое излюбленное место.        Ставит на стол моти. Они готовились быстро, не возникло проблем. Подносит ко рту комок. Откусив, потянувшееся тесто след за его губам, от натяга, оборвалось. — М! Вкусно. — подернулись уголки губ, свело приятно челюсть, от сладости.       Через маску смотрит своим спокойным взглядом, улыбнувшись ему глазами: — Ага, я же сахара положил больше, чем в рецепте указанно. —       Проглотив крутящуюся на языке вязко-приторную массу. Облизнув губу, раздражённо посмотрел. — Не язви. — На что, тут же ухмыльнулся. — Ты слишком хорошо меня знаешь. —       Они так молчат какое-то время, Обито смотрит на спину Какаши, тот копошился возле плиты, интенсивно нарезая что-то. Пыхтящий звук, из-под крышки, кипит жизнью. Доносясь по всей комнате.       — Слушай, можем повторим как-нибудь...ещё. — Произносит, сам не знает куда деть свои глаза, поглаживая себя по затылку упирающийся локтем, об стол. Неловко захотелось разглядывать вазу, стоявшую в углу, но точно не смотреть сейчас, на Какаши.       Забывая о ненависти, проявляя зарождающуюся откровенную любовь. Прекрасно понимая что, Обито, меняется ( уж теперь, точно)... Он пытается забыть или скорее смириться, что терзаниями ничего уже не изменишь. Вновь вызывает беспокойство, смотря на его переполошенный взгляд.       Вспыхнули щеки, чуть не выронив лопатку из рук, в последний момент ухватился. Отвел взгляд. Не заметив как омлет начал подгорать.       Обито подошел, и как по привычке втянул запах еды. Приобнял его, так были близко, нежно. Смотря друг на друга. Прижимаясь. Какаши смотрит на его лицо. Он мне...нравится. Тот галдящей пацан. То что, он привязан к нему это точно, еще с детства. Скорее не решаясь, закрываясь от этих чувств, которые были и остаются с самой неосознанной юношеской влюбленности. Даже если и решиться, взаимно, ли? Думаю да. От ненависти к любви один шаг, так ведь?       Стягивает с себя маску, показывая все такие же манящие губы, только ему. Опаляя его тихим дыханием. Он ждал и так, очень долго, чтобы сейчас остановиться?! – Не за что! Смотрят друг на друга. Вспоминая из детства как, вместе точно так же стояли, смотрят уже на себя взрослых. Мятное дыхание смешивается двоих. Созидая холодок. Слишком притягательно для обеих... Повторить еще раз, только уже на кухне? Пошлость лезет в голову, как они будут теперь, только уже заниматься сексом. Чувствуя, как до сих пор чувствительна плоть к прикосновениям на члене. Дзззз!!!! Дзззз!!!!       Резко оборачиваются в сторону двери. Их отрывает от взгляда звонок, ставя в напряжение. Прижимающиеся друг к другу тела, размыкаются. Смотря так же, опьянено в глаза.       — Я открою. Присмотри за омлетом. — Отрывается от взгляда, натягивая маску.       — Угу. — Опускает голову, о чем-то только что, думая. Упираясь об столешницу.       Распахивается дверь. Запуская в квартиру, лучи мягкого света. Шикамару стоит у крыльца, докуривая бычок.       — Добрый день, Шикамару-кун. — Улыбается глазами, поправляя маску.       — Здравствуй. Шестой, с тобой ни как связаться не могу. — М, как всегда, быстро и по делу, начал свою монотонную речь. Смотрит на странно раскрасневшееся лицо Какаши, выглядывающее из-под маски, в недоумение замирая в рассматривании его лица. Как он поддергивает маску на вверх, прикрывая скулы. Продолжая говорить, — думаю, лучше продолжить у Вас, дома... —       Спокойный, блуждающий отстраненно взгляд, фокусируется. — О, конечно, проходи. Надо было сразу тебя пригласить в дом, что-то я расслабился Хахаха... — Потирая шею от неловкости, улыбаясь глазами.       Шикамару входит, разувается, стягивая сандали как тяжелые гири привязанные к ногам, начиная отходить напряжение в ступнях. Всматриваясь в окружение. В доме была атмосфера гостеприимство в уюте, и царила живость в спокойной холостяцкой берлоги. Вспоминая, как все мрачно и мертвенно-тихо было, до появления Учихи. Приходил отдать бумаги. На удивлении замечая за Какаши, восстановившееся состояние. Даже бодрое, в его спокойных глазах. Считай месяц ошивался не понятно где, странно вел себя. И уставши ужасно выглядел, что, "без слез не взглянешь". Входя в дверной проем, замечая причину оживленности дома. Обито сидит за столом, доедая моти. Обито смотрит на появившегося только что, Шикамару, причину его неосознанной раздраженности. Какаши вышел следом за ним. Похлопав юношу, по плечу, — присаживайся, сейчас чай приготовлю. — Роясь в ящиках, вытаскивая коробки с высококлассным зеленым чаем.       Подходит к Учихе, усаживаясь напротив стола. Пересекаясь напряженными взглядами, сцепляясь, как два хищника потревоживший его территорию, не желающий с этим мириться. Забавно, как они сидят, обычно в психологии этот намек, уже указывал на предвзятую враждебность к человеку.       Странно у него хоть и нюх не такой хороший как у Хатаке, но заметить способен, они пахнут одинаково гелем. Думая про себя. Пф! Ну не моются же они вместе. Ни чем, хорошим не кончится если, они продолжат играть в гляделки, кто первый из них проявит тощую любезность и поздоровается первый.       Обито встает со стула, относит тарелку ставя в раковину. Задерживается взглядом на Какаши, — тебе помочь? —       — Я сам расставлю, если только донесешь чайный сервиз. — Аккуратные тяжелые политые глазурью с наружи, – стаканчики для распития чая.       Думая, Пф, самое лучшее для нашего гостя. Учиха садится за стол. Шикамару мельком глядит на него. Замечает засос на шее Учихи, а может и моются...вместе. Такое ощущение что, я их оторвал от чего-то личного, только что. Шикамару напрягается. С негодованием отводя взгляд на Какаши. Вот почему он такой бодрый, еще этот румянец, на его лице. Смотрит засос на шее Учихи. Я же не застукал их только что, за чем-то не пристойным... Но влезать в личную, формирующуюся жизнь между ними, нет надобности. Как будет время, спросит лично, у Какаши. Самоутвердившись в своей правоте.       Ставит на стол чай. Улыбается глазами, садится за стол, не осознанно ближе к Обито. Скрещивает руки в замок, продолжая улыбаться, сосредотачиваясь, — так, что ты хотел, Шикамару-кун? — Отвлекая его, который над чем-то только что, думал. — Да. — Достает сложенную карту. Протягивая. Тот человек, что скрылся, мы нашли его, нам помог нюх Кибы. Враг выдал нам информацию о месте нахождения их базы. Нам удалось заблокировать печать самовзрыва .       Обито, наливает себе чаю, без какого либо интереса отстраненно смотря в сторону, попивая.       — Мы нашли их базу. Очевидцы которые там были ужаснулись от увиденного.—       — Вот как... — Казалось, Какаши сосредоточенно только что, смотрел, как тут же становится ленивым. — А нельзя ли, подозвать лучших Шиноби. У меня выходной же... — Шикамару озадаченно смотрит, совсем раскис. Удивляясь, это точно, он? — Тебе налить чаю? — — Да, если можно. — Попивают чай, слишком спокойно. Шикамару, пилит взглядом Какаши. Он же не выдерживает, отпив глоток. Посмотрел сосредоточенно на Шикамару. — Я всего лишь шучу. Мы сегодня же выдвигаемся! — — Вот так настрой. —