По мере поступления

Вечер только начался, а у Минхо уже голова кругом. Почему? Ну, музыка громкая, людей вокруг много и не все из них его близкие друзья, а почти половину он видит впервые. А ещё перед приходом в бар он испытал нехилый такой стресс, пока красил своего лучшего, на минуточку, друга. Потому что Джисон такой… такой Джисон. Он то тут, то там, он везде. С их прихода прошло полтора часа, и вот Джисон уже во всю болтает с одной из девчонок. Она к нему сама подсела, наверно, он ей понравился. Как он может не понравиться? Он шутит, смеётся и говорит, говорит, говорит. Минхо такой активности не удивлён. Как только они пришли в бар и уселись за общий стол в комнате с караоке, Джисон тут же начал знакомиться со всеми и всем лучезарно улыбаться. Он был так мил и дружелюбен, что Феликс ни слова не сказал на тему того, что они опоздали почти на сорок минут. Опоздали, потому что Джисона было так приятно красить, потому что было так удобно сидеть на его коленях, так волнительно. И Минхо в жизни никому не признается, что немного потянул время, пока орудовал кистью. Потому что Минхо такой Минхо. И зачем он только согласился сидеть на коленях Хани? Мог бы сохранить себе нервных клеток и постоять немного, в чём проблема? А правда? В чём, собственно, проблема? Ну посидел на коленках и посидел, что такого? Подумаешь, в какой-то момент его повело куда-то не в ту сторону, ну и что? Бывает. И бывает такое только рядом с Хани. Рядом с ним Минхо размягчается как масло в теплой комнате – бери и размазывай как угодно, делай с ним что хочешь. Только рядом с Хани он чувствует что-то странное внутри, что-то такое горячее и леденящее одновременно, и ему это не нравится. Минхо не нравится, что Джисон для него настолько особенный, настолько Хани. Будто залез на пьедестал, свесил ножки и болтает ими как ни в чём не бывало. И нет, это вряд ли влюблённость. Это что-то для Минхо сложное и непонятное. Если честно, он и не знает, какая она – эта ваша влюблённость. Но он уверен, что такое не чувствуют к лучшим друзьям. Парни такое чувствуют, во-первых, в большинстве своём к девушкам, а во-вторых, даже если и к парням, то, наверно, это всё происходит не так. А как? Минхо без понятия. В книжках читал, в кино видел, но на себе не чувствовал ни разу. Как-то не до этого было. Кто-то скажет, что он сломанный какой-то или недоразвитый, но ему плевать. Вокруг столько интересного и помимо отношений, столько неизученного и непонятного, столько всего нужно прочитать, посмотреть, послушать. Минхо никогда не напрягало отсутствие у него романтического опыта, но что его напрягает периодически, так это сложные и непонятные ощущения к Хани. Потому что они не вписываются в его жизнь, они мешают, они как нож в боку: и жить с ним невозможно, и достать нельзя, потому что вскроется рана и привет смерть от потери крови. Минхо как-то давно думал, что нужно бы отдалиться от Джисона. Разобраться в себе, поставить свою дурную голову на место, но, как говорят, без кота и жизнь не та. А Джисон тот самый кот. А Минхо любит кошек. Минхо любит Джисона, и они оба об этом знают, и пусть Минхо без понятия, что такое влюблённость, но что такое любовь он знает точно. И любить он умеет, только по-своему эту любовь выражает. Но как выразить то, что он чувствует к Хани? Опять же: без понятия. И надо ли? Джисон и без этого отлично поживает, а Минхо не жалуется – привык. Привык быть рядом, когда плохо и когда хорошо. Привык успокаивать трясущиеся коленки, вызывать улыбку на хмуром лице, слушать бесконечные рассказы и смеяться с дурацких шуток. Хотя, привык – слово отягощающее. Минхо не тяжело. Ему нравятся шутки Хани, потому что чувство юмора у них одинаковое, и ему нравится слушать рассказы, потому что сам он в основном предпочитает молчать. Им друг с другом просто хорошо. Однако, их слишком много в жизнях друг друга. Наверно, это ненормально. Может, надо держать дистанцию, в конце концов, какими бы близкими друзьями они ни были, должны быть рамки. Но Минхо их не чувствует. Ему кажется естественным готовить Хани еду и кормить его, обнимать перед сном и целовать в макушку, просто сидеть рядом и залипать в телефон, заботиться о нём, ловить его улыбки, помогать в трудное время и просить помощи, когда трудно самому. И да, чёрт возьми, ему кажется абсолютно нормальным нежно смотреть на Хани, при этом ласково улыбаясь, и слушать, как тот взахлёб рассказывает истории в разгар вечеринки. Прямо сейчас именно этим он и занимается. С их прихода прошло два с половиной часа, и Джисон со всем своим артистизмом пересказывает историю начала отношений Хёнликсов. Почему? Да потому что после нескольких рюмок соджу подругам Хёнджина захотелось услышать эту историю от очевидцев, а из очевидцев тут Джисон с Минхо да Чонин с Сынмином. Минхо такие романтичные вещи рассказывать не умеет, Чонин, как оказалось, тоже, поэтому оставшиеся двое тут главные ораторы. Сынмин, как свидетель со стороны Хёнджина, уже всё остроумно выложил, теперь настал звёздный час Джисона. Феликс и Хёнджин сидят в обнимку, улыбаются то смущённо, то с теплом, хихикают и периодически целуют один другого в щёки, нос и губы. Чан с Чанбином, пусть и знают эту историю наизусть, ржут как первый раз, но в большей степени умиляются. Девчонки-подружки – тоже. Минхо слушает с поплывшей улыбкой. Он немного выпил, в груди потеплело, на душе полегчало. Думать о том стрессе, который настиг его у Джисона на коленях, ему не хочется. Пусть все идёт как идёт. Зачем накручивать себя? Решать проблемы надо по мере поступления, и пока никаких проблем нет. Зачем их себе придумывать? Минхо не придумывает. Он поднимает очередную стопку соджу вместе со всеми – тост за Феликса и Хёнджина. Пьют по инициативе Джисона, закончившего свой занимательный рассказ, пьют дружно чокнувшись и хором прогудев: — За вас, ребята! Хёнджин после стопки целует Феликса в лоб, тот поднимает на него полный любви взгляд и гладит его по щеке, затем чмокает в губы. Девочки, Чан и Джисон хором умиляются, пока Чанбин с улыбкой снимает их на видео. Минхо смотрит на влюблённых и думает: а целовал ли он когда-нибудь Хани в лоб? Целовал. Реже, чем в макушку, но достаточно. Получал ли он в ответ такой взгляд, какой получил Хёнджин? Вроде нет. Джисон в ответ обычно либо смеётся, либо вяло улыбается. Потому что Минхо целует его в двух случаях: в шутку и когда Джисон лежит в его объятиях уставший и тревожный. Ему нужны прикосновения и объятия, ему нужно тепло. У Минхо этого тепла не особо много, но для Хани всегда найдётся. — Какой-то ты хмурый, — Джисон толкает его плечом в плечо. Минхо смотрит на тарелку перед собой, потом на Джисона и сразу улыбается. Не натягивает улыбку, не изображает, а улыбается искренне, потому что улыбается Джисон. — Вооот, уже лучше. Всё в порядке? — В полном, — Минхо кивает для подтверждения своих слов. Джисон открывает рот, чтобы что-то сказать, но: — Хан! — но громкий голос Чанбина заставляет его вздрогнуть. — Ну-ка быстро встал! Джисон непонятливо смотрит на друга, тот стоит у него за спиной и выглядит сурово. Но потом резко меняется в лице, смягчается улыбкой и хлопает его по плечу. — Братан, ты чего как белка обосравшаяся вылупился? Вставай. Наша очередь. — Очередь?.. Чан стоит рядом и улыбается широко, сияет ямочками: — Мы договорились, что после твоего тоста наша песня, забыл? — А! Да! Точно, — Джисон подскакивает, рукой опираясь о бедро Минхо, и говорит Чанбину: — Обосравшаяся белка? Серьёзно? — Ты б себя видел, — усмехается Чанбин, хлопая его по спине. О, Минхо обожает, когда эти трое на одной сцене. Будь то университетское мероприятие, выступление в каком-нибудь клубе или день рождения друга в караоке. Будь то их песни или чужие – эти ребята всегда на высоте. Но Минхо смотрит в основном на Джисона. На то, как меняется выражение его лица, как он экспрессивно машет рукой и двигает телом. Он отлично чувствует музыку, пусть даже с координацией у него не всегда лады. Минхо ещё в школе пытался учить его танцевать, но получалось у Джисона из рук вон плохо – неуклюжим он был и нескладным, неловким. Но очень милым. Он и сейчас милый. Он и сейчас неуклюжий, иногда неловкий, только подростковая нескладность прошла. Теперь он, благодаря Чанбину и качалке, сложён очень даже хорошо: у него крепкие плечи и руки, его ноги не такие тонкие, как раньше, хотя такие же аккуратные и такие же косолапые. Даже сейчас, пока Чанбин агрессивно зачитывает свою партию, Джисон стоит весь такой крутой и серьёзный парень, а его ступни носками смотрят друг на друга. Выглядит мило настолько, что Минхо мягко смеётся, укладывая ладонь на грудь. Музыка слишком громкая, чтобы это кто-то услышал, Джисон уж тем более: он качает головой как самый настоящий профи-рэпер, а потом подносит микрофон ко рту и одно за другим выплёвывает слова своей части, не глядя на экран с текстом. Минхо почти больно от того, насколько Джисон для него особенный. Минхо вздыхает. Кажется, он пьян. А что? У Хёнджина праздник, все за него пьют, и Минхо пьёт, потому что повод отличный. И после нескольких стопок сложно не растечься тёплой лужицей. Минхо быстро пьянеет, быстро становится добреньким от алкоголя, но и трезвеет быстро. А чтобы напиться до состояния «нестояния», ему надо постараться – сейчас ему просто хорошо и тепло. Сейчас он просто смотрит выступление друзей с довольной улыбкой, пока остальные ведут себя как на самом настоящем концерте: не болтают, не едят, кто-то качает головой, кто-то подмахивает руками, кто-то просто смотрит на всё это и тихо восторгается. Джисон, между тем, подходит к двум подругам Хёнджина, сидящим по другую сторону стола, и читает несколько строчек будто специально для них, и девушки смущённо переглядываются. Одна, с которой Джисон недавно болтал, прикрывает улыбку ладошкой, а другая поправляет волосы. Обе красивые и обаятельные до невозможности, но ещё более невозможен Джисон, который подмигивает им и возвращается к Чану и Чанбину. Минхо улыбается шире. Его ладонь всё ещё на груди, будто он за сердце схватился, щёки розовеют, глаза горят – Джисон бросает на него взгляд и, разрушая образ крутого парня, искренне улыбается, пока дочитывает свою часть. Чан подхватывает припев, Джисон опускает микрофон и смеётся, пока Минхо во всю дурачится: посылает воздушные поцелуи, показывает сердечко из пальцев – ведёт себя как самый преданный фанат. Джисон с довольной лыбой отмахивается до нелепости смущённо и явно специально, явно в шутку. Боковым зрением Минхо замечает взгляд Чанбина. Загадочный такой взгляд и такую же загадочную ухмылку: он даже не пытается её спрятать, когда Минхо на него вопросительно щурится. Он просто ухмыляется и дочитывает текст песни с Чаном. И Чанбин всегда такой. Невовремя замечает что-то, что вызывает у него эту ухмылочку, и иногда подшучивает над Минхо с Джисоном так, будто знает что-то, чего не знают они. Выступление подходит к концу, все сидящие за столом хлопают им как самым настоящим артистам. А они примерно так и выглядят, чего греха таить. Особенно Джисон – ещё бы, Минхо ведь так старался над его макияжем и причёской! Вон, до сих пор отойти от впечатлений не может. Джисон гордо шагает к Минхо и плюхается рядом с ним на место с краю дивана: — Как тебе? — он наклоняется ближе и играет бровями. — Я был секси? В любом другом состоянии Минхо закатил бы глаза и промычал бы что-то невнятное, но сейчас настроение у него приподнятое, в нём несколько стопок соджу и желание шутливо пофлиртовать. — Ты всегда секси, — ну и желание прикоснуться к Хани, поэтому он кладёт руку на его колено. Тот приподнимает брови, ухмыляясь. — Правда? — и прищуривается, с ходу подхватывая этот шутливо заигрывающий тон. — Даже так? Джисон корчит рожицу. Надувает щёки, закусив нижнюю губу верхним рядом зубов, и смотрит исподлобья – изображает квокку. Выглядит нелепо, смешно и даже жутковато, но это веселит Минхо. Он смеётся, наклоняясь чуть вперёд, и сжимает бедро Хани. — Так, ребятня, — Чанбин несильно хлопает по плечу Джисона, чтобы обратить на себя внимание. — Дико извиняюсь, что прерываю ваше свидание, но мне надо пройти. — Какое ещё свидание? — Джисон закатывает глаза и садится глубже в диван, чтобы колени не торчали в проходе. — Думай, что говоришь… Минхо также отсаживается и освобождает место. В отличие от Джисона, он на подкол Чанбина никак не реагирует. — Выглядите как на свидании, вот и говорю, — Чанбин протискивается мимо них, хмыкая: — Может вам уже уединиться где-нибудь? Джисон наклоняется и успевает ладошкой прописать другу по бедру, пока он не ушёл дальше к своему месту. — Ладно, молчу, — усмехается Чанбин, проходя мимо подруг Хёнджина. — Прошу прощения, дамы. Одна из них, улыбаясь как-то уж очень обольстительно, говорит: — Не хочешь посидеть со мной? — С такой роскошной леди? С удовольствием, — отвечает Чанбин и девушки рассаживаются, чтобы он сел между ними. Одна из них отворачивается и продолжает оживлённый диалог с Сынмином, другая кокетливо откидывает длинные осветлённые волосы за плечо. — Мне понравился твой рэп. Очень… жёсткий. — Да это херня, — Чанбин хмыкает, кладёт руку на спинку дивана с её стороны и проникновенно так, с выражением говорит: — Вот над своими треками я работаю действительно… жёстко. — Ой, только не начинай предлагать мне послушать свои демки, — дразняще прилетает ему в ответ, но он не теряется: — Даже не собираюсь, — и ухмыляется. — Подожду, пока ты сама попросишь. Девушка мелодично смеётся, звучит в целом заинтересованной. Джисон кисло кривится, глядя в сторону Чанбина: — Иу, боже, Бин... Тот наклоняется в сторону Джисона и угрожающе наводит на него указательный палец: — Ну-ка тихо. Минхо смеётся, прикрывая рот ладонью, а Джисон закатывает глаза снова и, пока парочка позади Минхо активно соблазняет друг друга, говорит вполголоса: — Не хочешь выйти на улицу? — Зачем? — Ну… — Джисон играет бровями и говорит намёками. — Воздухом подышать? Минхо смеряет Джисона сканирующим взглядом и вздыхает: — У кого-то сигарету стрельнул? — Тихо ты, — шипит Джисон, хлопая Минхо по бедру. — Чанбин услышит ещё и Чану скажет. Мне эти херовы зожники потом башку открутят. Минхо смеётся, качая головой. — Чанбину сейчас явно не до тебя, да и Чану, думаю, тоже. Минхо кивает головой напротив них, где сидит Чан, Чонин и две подруги Хёнджина, которым Джисон подмигивал во время выступления. Чан рассказывает смеющимся девчонкам что-то очень весёлое, попутно накладывая Чонину салат. Тот сидит, скрестив руки на груди, и помалкивает, явно приняв свою судьбу самого младшего в компании. — Мне кажется, или Чан скучает по своим младшим? — задумчиво тянет Минхо. Джисон пожимает плечами. — Возможно. Но я рад, что в компании появился Чонин. А то Феликса опекать больше не получается, им теперь занят Хёнджин. А после Ликса на очереди я. Ты меня извини, конечно, но заботу Чана я не вывезу. Минхо усмехается и говорит, особо не задумываясь: — К тому же, тобой уже занят я. — А… ага, — Джисон как-то неловко чешет шею. — Ну так что? Идём… подышать воздухом? Минхо кивает, вставая с места, Джисон встаёт за ним. Они тянутся к напольной вешалке с верхней одеждой, берут свои куртки, и, конечно, это не укрывается от всевидящего Феликса: — Ребят, вы куда? Даже Чан отвлекается от своего рассказа. Правда, наполнять тарелку Чонина не прекращает. — Только не говорите, что уже уходите, — Хёнджин звучит испуганно, на этот его голос реагирует подруга, флиртующая с Чанбином. Тот реагирует тоже, и они оба смотрят на Джисона с Минхо. — Не уходим мы, ты что, — Джисон неловко улыбается и при этом выглядит так, будто все уже поняли, что они идут курить, и сейчас ему предстоит лекция от Чана о вреде курения с презентацией на сотню слайдов. Минхо максимально виновато (и максимально пьяно) улыбается и берёт удар на себя: — Выйдем подышать воздухом, я, кажется, немного перебрал с соджу. Говорит он в целом складно, выглядит не как тот, кто перебрал, но это срабатывает. — Может, сходить с тобой? — обеспокоенно спрашивает Чан, Джисон тут же выдаёт резкое: — Нет! — и хватает Минхо за локоть. — Я с ним иду, вот, куртку уже надел. Все молча смотрят на них, и только Сынмин со своей новой знакомой поднимаются с места. — А вы куда? — басит Феликс. Сынмин усмехается: — Петь. Мы вроде всё ещё в караоке. Феликс лучисто улыбается, мигом растеряв всю свою серьёзность: — А, ой! — Пойдём, — шепчет Джисон и тянет Минхо за локоть, пока друзья обсуждают, чего бы такого интересненького спеть, чтобы все могли подпевать. Перед выходом из помещения Минхо успевает услышать жалобное «можно я с вами спою?» Чонина и увидеть ту самую загадочную ухмылку Чанбина. На улице уже темно и довольно прохладно. Совсем близко полночь. Народ кучкуется у входа, все жмутся друг к другу с сигаретами и громко разговаривают, смеются, кто-то пританцовывает под музыку из бара – даже снаружи весело. Джисон за рукав куртки тянет Минхо дальше от заведения, где людей меньше. Тянет его до тех пор, пока они не заворачивают за угол какого-то здания, где людей нет вообще, только мусорные баки и темнота, нарушаемая светом от фонарей и фар проезжающих мимо машин. — К чему такая конспирация? Джисон из внутреннего кармана куртки достаёт сигарету и зажигалку. — Вдруг Чану приспичит проверить, не потерял ли ты, пьянь такая, сознание, — он суёт сигарету в зубы, подкуривает. Выглядит как рок-звезда в этой косухе, с этими тёмными тенями на глазах и небрежно зачёсанными волосами. Красивый – жутко. — Я не пьянь, — на лице Минхо совершенно дурацкая улыбка, когда он рассматривает друга. Джисон, между тем, затягивается. — Я знаю, — и выдыхает дым. — Будешь? Минхо не курит. Обычно. Редко и только с Джисоном, который вообще-то тоже не курит, если у него не шалят нервы. Значит, шалят. Знать бы ещё почему. — Давай, — Минхо тянется к его руке, но Джисон сам вставляет сигарету в рот Минхо, пальцами касаясь его подбородка. Смотрит, как он затягивается, и только потом убирает сигарету. Пятернёй как-то нервно поправляет назад волосы и затягивается сам. Минхо выдыхает: — Ты в порядке? — Ага, — Джисон морщится, выдыхая дым в сторону, чтобы не попасть в Минхо. Стоит ведь прямо напротив, да ещё и довольно близко. — Выглядишь напряжённым, — Минхо хмурится. В его рот снова вставляют сигарету. — Я не напряжён, просто… Не знаю, хотел кое-что сегодня сделать, но не получается. — Что хотел? — выдыхает Минхо. — Познакомиться с кем-нибудь, — Джисон затягивается снова. — Так ты же вроде познакомился. Запомнил имена всех девчонок. Джисон ухмыляется, выдыхая. — В отличие от тебя, да? — Виноват, — Минхо с улыбкой поднимает руки, сдаваясь. Этих наверняка хороших девушек семь, а он один, и память на имена у него хреновая. К тому же, видеться с кем-то из них в будущем он намерений не имеет, поэтому зачем? — Но, справедливости ради, думаю, что моё имя они тоже не запомнили. Да и меня в целом. — Да конечно, — скептически фыркает Джисон и вставляет сигарету в рот Минхо. — Тебя сложно не запомнить. — Почему? — Минхо слишком рано заговорил, поэтому кашляет дымом и стучит себя по груди. Джисон делает шаг вперёд, встаёт ещё ближе лицом к лицу и, положив ладонь на спину Минхо, неуклюже хлопает по ней. — Да я ж не едой подавился, Хани. Минхо давится словами, не к месту улыбается, укладывая руки на крепкую грудь Джисона, и кашляет чуть меньше. — Но помогло же, — тихо отвечает Джисон. Смотрит в глаза Минхо несколько секунд, затем его взгляд перебегает на нос, на губы, и в итоге сбегает совсем. Джисон делает шаг назад, убирая руку со спины Минхо, и затягивается сигаретой, глядя на свои тяжёлые ботинки. Минхо хочет спросить, что имел в виду Хани, когда сказал, что его сложно не запомнить, но почему-то стесняется. Это странно, но так и есть. — Одна из подружек Хёнджина спросила у меня, встречаешься ли ты с кем-то. Хотела, видимо, чтобы я передал тебе, что она спрашивала. Ну, чтобы ты подошёл, там, поболтал с ней. — А зачем мне с ней болтать? — Минхо тянется к сигарете, от которой осталось всего ничего, задевает пальцы Джисона, тот будто вздрагивает. Неужели замёрз? — Холодно? — Не, норм. Докуривай. — Так… и зачем мне с ней болтать? — Минхо затягивается, с прищуром глядя на Джисона. Тот так же стоит напротив, так же близко, только теперь смотрит в сторону. Руки по карманам куртки, он пожимает плечами. — Не знаю. Пообщаться, обменяться контактами. Может, потом встретиться, сходить на пару свиданий и всё такое. Люди вроде так делают. — А, — Минхо об этом даже не подумал. Он тушит сигарету о бетонную стену здания около них, бычок кидает в мусорный бак. — Ты поэтому хотел с кем-то познакомиться? Чтобы сделать так, как делают другие люди. Джисон на выдохе тянет: — Отстань. — Я к тебе и не приставал. — А мог бы попробовать. — Что? — Что? Минхо чего-то не понимает, или?.. — Шучу я, расслабься, — Джисон вяло улыбается. — И да, ты прав, я хотел познакомиться с кем-нибудь именно из-за этого. Но по итогу всё, что я делаю, это сижу около тебя. — Неправда. Ты со всеми успел поболтать. — Ага, сидя около тебя. — Потому что мы пришли вместе и посадили нас тоже вместе. Джисон смотрит на Минхо неожиданно серьёзно. — Как ты думаешь: мы мешаем друг другу? — Не понял. — Ну, в плане отношений. Может, из-за нашей дружбы у нас не складывается ни с кем? Я всегда около тебя, ты рядом со мной, мы ходим везде как какая-то парочка. Чанбин нам даже имя придумал как Хёнликсам. Мы не слишком близки, как ты считаешь? Тебе это не мешает? Минхо моргает несколько раз, пока смысл слов друга доходит до него в полной мере. А смысл такой: ты мне мешаешь, Минхо, у меня из-за тебя отношения не клеятся. И хотя Хани говорит «мы», они оба понимают, что Минхо все эти свидания до лампочки. А Хани нужно тепло. Хани нужны прикосновения, объятия и поцелуи, ему, в конце концов, нужен секс. И пока Минхо ходит с ним везде хвостиком, всего этого у него не будет. Потому что какой девушке понравится такое? Какому парню? — А ещё мне кажется, что когда мы вместе, все смотрят на тебя. Я рядом с тобой теряюсь. Ты слишком красивый. Минхо морщится: — Приехали… — Правда! Ты вон, выше меня. — Всего-то на пару сантиметров. — И плечи у тебя шире! — Всего-то на пару сантиметров, и то не факт. — У тебя руки сильные и ноги мощные! — Да не настолько уж… — И задница классная! — Да не на… Хотя, это приятно слышать, спасибо, — усмехается Минхо, Джисон кулачком прикладывается к его плечу. — Ты… чёрт, ты такой красивый. Ты красивее меня! — Я? Ты себя видел? — Видел. И я выгляжу как- — Как самый лучший парень на свете, Хани. Минхо улыбается ему, хочется приободрить его, поэтому ладони мягко обхватывают его щёки, чуть зажимая между ними губы. Джисон выглядит крайне мило, но его взгляд горит, будто он начнёт вырываться. Но не вырывается. Он только кладёт ладони на предплечья Минхо и бубнит: — Ты говоришь так только потому что ты мой друг. Минхо вздыхает. — Да. А я с друзьями честный. И раз тебе это важно, то скажу как есть: ты очень красивый. Но куда важнее то, что ты прекрасный человек. Ты добрый, ты милый, ты остроумный, ты… И если кто-то этого не видит, то пусть идёт нахер. — К чему ты это? — губы Джисона забавно двигаются, его брови забавно сходятся к переносице. — Просто захотелось сказать. Чтобы ты помнил об этом и не говорил глупостей, что якобы ты чем-то хуже меня. — Я говорил так, как думаю, — бормочет Джисон. — Объективно, ты… ты такой… ты… ты сжимаешь мне челюсть. — Ой, — Минхо тут же ослабляет хватку на щеках Джисона и сразу поглаживает их в качестве невербального извинения. Такие мягкие. Джисон говорит, что левая мягче, но, по скромному мнению Минхо, обе прекрасны. Поэтому он их и гладит. И гладит как-то слишком долго, но Джисон ничего не говорит, а только прикрывает глаза. — Кстати, левая щека у тебя не мягче. Джисон открывает глаза и комично возмущается. — Мягче! Ты просто недостаточно хорошо гладишь! — Ну вот, в наглаживании щёчек я тебе явно уступаю, — с улыбкой шутит Минхо, Хани слегка закатывает глаза. Его лицо так близко, его кожа под ладонями Минхо такая тёплая, такая нежная. Пальцы Минхо будто покалывает. В его животе что-то сладко щекочется, а в груди невнятно трепыхается, но эти ощущения приятные. От них тепло. Рядом с Хани приятно и тепло, рядом с ним ни о чём не хочется думать, хочется просто стоять вот так, и желательно чтобы время шло помедленнее. Джисон первым подаёт голос. Такой тихий и чуть осевший голос: — Как думаешь? — его взгляд где-то на уровне носа Минхо, даже чуть пониже. — Нам нужно возвращаться обратно? В целом вопрос достаточно странный, но ответ вполне очевидный: конечно, нужно. Вечеринка, по сути, в самом разгаре, всем весело, ещё никто сильно не опьянел, ещё не все песни спеты. Но Минхо задумывается: а надо ли им вообще двигаться с места? Им и так хорошо вроде. Они друг напротив друга, руки Джисона на поясе Минхо, его собственные ладони на лице Джисона – всем удобно, всем тепло. Особенно Минхо, у него внутри как будто радиатор втопили. Но, как бы ни было хорошо рядом с Хани, их обоих ждут друзья, ведь они обещали, что никуда не уходят. Поэтому, нужно ли им возвращаться? Ответ очевидный. — Нужно. Пойдём? — улыбается Минхо, Джисон вздыхает. — Да, пошли. Становится прохладно, — он мягко убирает руки Минхо со своего лица, берёт одну из его ладоней в свою и тянет за собой в сторону бара. Минхо послушно шагает за ним. В баре их встречает громкая музыка и толпа народу на танцполе. Тут уже не так тухло, как было несколько часов назад, когда они только пришли: и людей стало больше, и те, что уже были, хорошенько заправились для диких танцев. Джисон резко останавливается и поворачивается, Минхо почти в него врезается. — А давай потанцуем? Минхо моргает пару раз. — Мы вроде к ребятам собирались. — Да ладно! — Джисон отмахивается. — Мы ж недолго. Как раз запах сигарет разгоним. Минхо задумчиво мычит. В целом, он любит танцы – это ему с молоком матери пришло. Буквально. Да и происходящее на танцполе выглядит вполне весело, даже в какой-то степени заразительно. — Да давааай! — Джисон тянет его за кожаный рукав и смотрит этими своими щенячьими глазками. — Ты же круто танцуешь. Я тоже кое-что умею. Минхо усмехается: — Ладно. — Ура! — Но сначала надо повесить куртки. — Повесим, — Джисон оглядывает зал, затем кивает в сторону: — Вон! Там есть вешалки. Пойдём. Джисон берёт Минхо за руку, – его пальцы как будто обжигают, – и ведёт к напольным вешалкам между столиками. Они оставляют куртки, и Джисон снова хватает Минхо за руку, тянет за указательный палец. Он уверенно уводит их вперёд, в самую толпу беззаботных, нетрезвых, явно получающих удовольствие людей. И это же удовольствие сейчас хочет получить Джисон. Минхо, впрочем, тоже. Громкая музыка пульсирует битами, будто волнами расползается вокруг, проникает под кожу и греет – не бьёт по ушам, не раздражает. Джисон идёт впереди, ведёт за собой, а Минхо смотрит на его плечи, которыми тот двигает четко в такт, и улыбается. Хочется танцевать. Минхо любит музыку, его тело само по себе ловит ритм. Джисон остановил их чуть ли не посреди танцпола, встал напротив, он двигает плечами и корпусом, весь в ритме. Двигается ближе, потому что кто-то за его спиной слишком активно разбрасывается конечностями. Джисон смотрит на незнакомцев позади себя с улыбкой, затем поворачивается к Минхо и наклоняется к его уху: — Тоже что ли набухаться до такой кондиции? Минхо отвечает тоже в ухо: — Набухаемся вместе? — Эй! — Джисон шутливо хлопает Минхо по груди, и его ладонь остаётся там. — Ты должен меня отговаривать! Он широко улыбается, Минхо смотрит на его губы, затем в глаза. — А смысл? Всё равно сделаешь так, как захочешь. — Справедливо. Но насчёт «набухаться» я, если что, пошутил. Мне на сегодня хватит. Джисон двигается ещё ближе. Минхо не видит, чтобы его кто-то толкал или как-то теснил, он позади Джисона не смотрит, он смотрит на него. Джисон, между тем, повседневным тоном говорит на ухо: — Мне нравятся твои бёдра. Минхо даже теряется на секунду. Казалось бы, что такого? Простой комплимент. Но почему-то уши начинают теплеть. Даже в ответ на комментарий относительно его задницы такого не было. — Что? — Минхо наклоняется ближе к Хани, решив сделать вид, что плохо расслышал. — Ну… бёдра твои, они… То есть, мне нравится, как ты ими двигаешь. Научишь так же? — А, это… Минхо без понятия, как он двигает бёдрами так, что Хани понравилось. Он просто ими двигает. Просто позволяет музыке делать то, что она хочет, просто пропускает биты через себя, и как этому можно научить? Только если через себя пустить эти самые биты в Хани. Эта мысль может показаться странной кому угодно, но только не Минхо. — Это не совсем бёдра, — говорит он Джисону на ухо и кладёт ладони на его бока, где тазовые кости. — Это таз. Чувствуешь ритм? Джисон быстро кивает. Минхо кивает медленно. — Хорошо. Теперь лови его и следи за давлением моих рук. Я покажу, как двигаться. Руки Минхо примерно на том же месте, где были руки Джисона на нём, пока они собирались в бар. Пока он сидел у него на коленях и внутренне плавился от непонятных ощущений от этих рук – вспомнив это, он чувствует, как уши не просто теплеют, а уже горят. — Следишь? Джисон снова кивает. Минхо мягко нажимает правой ладонью на бок Джисона, но тот не двигается. Затем нажимает левой – то же самое. Опять правой, опять левой, и снова, и опять. Неуклюжие попытки Джисона двигаться, как надо, только забавляют. Но Минхо серьёзен. Джисон вздыхает и говорит ему на ухо: — Погоди, не могу сориентироваться. Давай ещё раз. Минхо решает попробовать по-другому. — Положи свои руки на меня. Так же, как я. Джисон слегка заторможенно кивает и опускает ладони на бока Минхо – и вот они, те самые непонятные ощущения. Но Минхо их стойко игнорирует, несмотря на пылающие уши, и двигает тазом так, как нравится Хани. На него самого не смотрит. Смотрит на его ладони и пытается понять, что же в них такого, что от них внутри всё так непонятно себя ведёт. Минхо коротко встряхивает головой и говорит Джисону на ухо: — Чувствуешь? Тот быстро поднимает взгляд и смотрит озадаченно: — В смысле? — Чувствуешь мои движения? — А… да, — Джисон опускает глаза. — Как будто волной. Немного вправо… немного влево… — Сможешь повторить? — Только направляй меня на всякий случай, — отвечает Джисон и чуть крепче сжимает Минхо, чтобы чувствовать его лучше. А затем он начинает повторять. Теперь Джисон схватывает на лету. У него вообще соображалка работает быстро, пусть даже тело не всегда с первого раза слушается, поэтому итог: через несколько пробных попыток он двигается так же, как и Минхо. — У тебя хорошо получается, — в голосе Минхо гордость, на лице Джисона довольная улыбка. — Молодец. — Теперь подключаю бёдра? — Ты уже их- Без каких-либо указаний Джисон двигается ещё ближе и опускает ладони ниже. Дыхание Минхо на короткий момент срывается, он старается не думать о том, что руки Джисона сейчас почти на его заднице. Он правда старается, но, чёрт возьми, это всё, о чём он может думать в данный момент. — Мне… эм, мне не совсем понятно, — Джисон звучит уже не так невозмутимо, как до этого, и дыхание у него неровное. — Можешь… положить ладони так же, как я? Ну… на меня. Пониже. Над ответом Минхо не думает ни секунды. Он как под гипнозом опускает ладони ниже, и расстояние между ними сокращается настолько, что он кожей ощущает жар, исходящий от Джисона. Или это у него самого жар? Непонятно. Ясно одно: у Минхо стресс второй раз за вечер, но ни убирать руки с Джисона, ни просить его отойти он не будет. Некомфортно ли ему? Неприятно? Наоборот, рядом с Хани хорошо, с ним всегда спокойно и уютно. Просто конкретно сейчас волнительно, конкретно сейчас его тянет, его ведёт, в голове как будто дыма напустили. И ему это состояние, как ни странно, нравится. Минхо смотрит на Джисона, тот рассеянно смотрит примерно на его подбородок и в целом выглядит так, будто в его голове тоже дымно. Где-то на дне желудка Минхо ощущает ту самую щекотку, которую он ощутил сегодня уже несколько раз, которую он ощущал раньше и ощущает каждый раз, когда Хани настолько близко. В пору бы отодвинуться и привести мысли в порядок, но Минхо мало. Хочется ещё ближе, хотя ближе уже некуда, ближе только приложиться к Джисону всем телом и впечатать его в себя, обхватив за всё, что обхватывается. По лицу Джисона пляшут разноцветные огоньки от освещения, на лице Джисона какое-то странное выражение, будто его тоже ведёт, может, его тоже тянет? О чём он думает? О чём он думает, когда нижней частью тела касается Минхо? Когда крепко его держит и смотрит так? По-хорошему, Минхо надо бы возмутиться. Сказать: чувак, какого хера? Или: Джисон, отойди немного. Ну хотя бы: Хани, поаккуратнее, пожалуйста. Но вместо этого он, не соображая, жмётся к нему и выдыхает в шею: — У тебя так хорошо получается, Хани. Ему кажется, что в ответ Хани стонет. Хотя, скорее мычит. Это немного отрезвляет, и Минхо оценивает ситуацию: они танцуют (хотя танцем их телодвижения назвать сложно) посреди танцпола, прилипнув друг к другу, вокруг куча народу. Минхо наличие людей не волнует, ведь ни он тут никого не знает, ни его никто, поэтому плевать. Почему это не волнует Джисона? Вопрос хороший. Ответа только нет. В любом случае, надо бы притормозить немного, пусть даже не хочется. Лучше бы переключиться на что-то отвлечённое, что утянет внимание Минхо куда-то, кроме Джисона и тех непонятных ощущений, которые он вызывает. Минхо немного отодвигается, чтобы видеть лицо Джисона, и говорит первое, что приходит в голову: — Ты всё ещё переживаешь, что ни с кем не познакомился? Джисон никак особо не реагирует. Кажется, опять завис. Он в расфокусе смотрит на губы Минхо и выглядит так, будто пьян, хотя выпил не так много. — Хани? — Минхо заглядывает ему в глаза, тот фокусируется на нём с трудом. — А?.. А… Переживаю? Из-за чего? Минхо с мягкой улыбкой повторяет: — Что не познакомился ни с кем. Может, смогу помочь как-нибудь? Не знаю, конечно, как, но… чувствую ответственность за то, что ты весь вечер меня сторожишь. — Может… — Джисон сглатывает. — Может я просто хотел быть рядом? С тобой. Звучит серьёзно, но Минхо уверен: Хани опять прикалывается, опять шутливо флиртует в своём фирменном стиле. Поэтому Минхо шутит в ответ: — Но меня ты вряд ли сможешь позвать на свидание. Джисон не улыбается – Минхо это только забавляет. — А если попробую? — и смотрит он прямо в глаза, совсем близко. Только наклонись вперёд, и вот уже его лицо, его дыхание, его губы. Минхо теряется всего на пару секунд. В эти пару секунд он верит в серьёзность Джисона, в эти секунды он даже ненароком представляет, что это мизерное расстояние между их лицами кем-то из них сокращается, и… И Минхо сбивается с ритма. Ноги будто путаются, он хмурится из-за этого, ведь сбить его с такого простецкого ритма правда очень сложно. Но Джисон… Джисон говорит быстро: — Я пошутил, — и опускает взгляд с неловкой улыбкой. — У тебя лицо такое стало… жуть. Минхо молча возвращается к ритму. Его руки всё ещё на Джисоне, руки Джисона всё ещё на нём. Никто ничего не говорит по этому поводу, и если Джисона всё устраивает, то хотя бы Минхо нужно установить между ними дистанцию. Ему это необходимо. Его мысли уже потекли в какое-то странное русло, да и руки совсем с мозгами не дружат, раз улеглись на упругий зад Джисона по-хозяйски, будто там им самое место. Это неправильно. Это что-то за их рамками. Так нельзя, пусть даже вид у Хани такой, будто Минхо можно всё. Надо переключиться на что-то отвлечённое. Но отвлекаться так не хочется. — Так и? Не переживаешь, что ни с кем не познакомился? — Минхо решает вернуться к невыясненному вопросу. Джисон пожимает плечами, его взгляд будто гладит Минхо. Гладит плечи, шею, челюсть. Минхо хочется закрыть Джисону глаза, чтобы он не смотрел таким взглядом, чтобы не гладил, потому что невозможно сохранять спокойствие и думать о той чёртовой дистанции, которой между ними нет и в помине. — Не-а, — спустя целую вечность отвечает Джисон, дыханием опаляя висок Минхо. — Знакомиться не с кем. — А что так? — Минхо усилием воли изображает беспечную усмешку. Джисон хмыкает: — Ты правда хочешь говорить об этом сейчас? — Да, — Минхо не хочет, ему надо. Пусть тут шумно, но ему надо говорить о чём-то, чтобы не надумать себе. Джисон вздыхает. — Одна подружка Хёнджина сразу законнектилась с Сынмином, — звучит он вроде обычно, даже слегка лениво. — Две встречаются друг с другом, а ещё одна изначально нацелилась на Чанбина. В принципе, как и он на неё. — Ты про ту, которая пригласила его посидеть рядом? — на этот раз изображать ничего не пришлось, Минхо усмехается искренне. — Ага. Хм… а ты внимательный иногда, смотри-ка, — Джисон ухмыляется, и Минхо нечаянно смотрит на его губы, тут же поджимая свои. — А остальные? — Не знаю, — Джисон пожимает плечами. — Я вроде хотел с кем-нибудь познакомиться, а сейчас понимаю, что ни к кому и не подходил. А ко мне подсела только одна, и та спросила про тебя. — И что ты ответил? — Минхо внимательно смотрит на Джисона, тот виновато опускает голову. — Сказал, что ты занят. Минхо усмехается, качая головой. Джисон поднимает взгляд, полный искреннего сожаления, и говорит, морщась: — Я знаю, что не должен был. Извини. Она просто начала расспрашивать про тебя, и мне стало как-то не по себе. Я всё испортил? — он забавно кривит рот, его бровки домиком, видно, что он сожалеет. — Вот об этом я и говорил: я мешаю твоей личной жизни. — Личной жизни? — Минхо хочется смеяться. Его личная жизнь, помимо занятий танцами и трёх кошек, это сериалы, фильмы, книги, комиксы и аниме, и Хани этому совсем не мешает. Наоборот, он только помогает, ведь усваивать всю эту информацию в одиночку Минхо было бы в разы скучнее. — Ну да! Минхо с усмешкой наклоняется, утыкаясь Джисону в шею. Тот стыдливо тянет: — Ну что?.. Следовало сказать ей, что ты свободен. Думаю, она б тебе понравилась. Она вроде клёвая. У неё на экране блокировки фотка с котом, она точно клёвая! Блин, мне правда жаль. Я затупил. Может, сказать ей, что я соврал? Вы ещё успеете заобщаться. — Тихо, тихо, — ладони Минхо скользят вверх до поясницы, он обеими руками обнимает Хани, прижимая к себе, а тот совсем не против. Он прогибается в спине, жмётся к Минхо и кладёт голову на его плечо. Они давно уже не танцуют, просто покачиваются в своём собственном ритме под динамичную музыку. — Не надо никому ничего говорить, я даже не собирался ни с кем… общаться. Всё нормально. Джисон облегчённо выдыхает в шею Минхо. — Ладно… а то я б со стыда вымер, если бы пошёл к ней признаваться. Я ж ещё наврал… Сказал, что… ну… — Джисон прячет лицо в шее Минхо, вызывая секундную дрожь по его телу. — Извини, я не знаю, почему сказал это. — Что ты сказал? — Минхо старается не смеяться в ответ на эти неловкие страдания. Конечно, страдания Хани – это невесело, но именно сейчас всё это дико веселит. — Только не злись, — пыхтит Джисон и отодвигается, чтобы смотреть в глаза Минхо. А Минхо злиться и не думает, он думает, как бы не улыбаться так сильно, пока у друга тут муки совести в самом разгаре. — Не буду. — Ну я сказал, что ты занят, потому что встречаешься со мной, — на одном дыхании отвечает Хани и прячется в шею Минхо обратно. — Херню сморозил, извини! Он прижимает его ещё крепче к себе, будто Минхо может вырваться и убежать. А чего вырываться? А бежать-то куда? Минхо смеётся. Потому что Хани смешной и милый, а ещё тёплый и уютный, а Минхо уже всё, мозги у него уплыли куда-то, мысли окончательно спутались. Видимо, пить сегодня не стоило ни капли. Но кто ж знал? — О, так тебе смешно? — Джисон смотрит на Минхо и неловко улыбается. — Ты не злишься? — Из-за чего? Из-за того, какой ты у меня дурила? — Я не знаю, о чём думал, — голова Джисона снова сокрушённо падает на плечо Минхо. — Я наверно вообще не думал. Не надо было врать. Просто это как-то само собой вылетело. Придумалось и вылетело. — Так ты поэтому на улице тот разговор завёл? О том, что мы друг другу мешаем. Джисон на плече кивает. — Да. Я на перекур тебя только из-за этого и вывел, — Джисон поднимает голову и смотрит на Минхо внимательно. — Давай честно: я мешаю? Из-за меня ты… ну… один. Минхо вздыхает. — Хани. Я не один. У меня есть ты, вообще-то. Джисон хмурится: — Ты же понял, о чём я. — Да понял, понял, — усмехается Минхо. — И нет. Я не в отношениях, потому что не хочу. А не потому что у меня есть ты, такой прилипала. Джисон опускает взгляд и надувает щёки. Минхо глаз с него не сводит. — Да ладно, я же не говорю, что мне это не нравится, — улыбается он, на что Джисон фыркает. — А я? Может, я тебе мешаю? Лицо Джисона озадаченное. Он сводит брови ближе к переносице, закусывает губу, затем поднимает взгляд и говорит: — Нет, — улыбается вяло. — Но ты же хочешь встречаться с кем-нибудь, разве нет? — Хочу. Но не с кем-нибудь, — тихо отвечает он и громче добавляет: — То есть, не хочу просто чтобы было, понимаешь? Хочу, чтобы было как… типа как у… Джисон закусывает нижнюю губу, будто хочет продолжить мысль, но стесняется. Хмурится. Минхо берёт на себя продолжение его фразы: — Типа как у Хёнджина с Феликсом? Потому что это очевидно. Джисон смотрит на эту парочку с самого начала их отношений и вздыхает, что они милые. Он периодически закатывает глаза и ворчит, что они слишком милые. Он на днях сказал, что немного им завидует, потому что им хорошо вместе, они могут обниматься, говорить друг другу милые штуки и «делать всякое». Минхо тогда не сразу понял, чем всё это отличается от их с Хани отношений, – не учёл пункт «делать всякое», – но сориентировался быстро. Конечно, он понимает, чем их отношения отличаются: они может и близки друг с другом, но не в «делать всякое»-смысле. Джисон между тем молчит как-то уж очень неловко. Потом неловко говорит: — Типа как у нас. Минхо непонятливо моргает. — У нас?.. Джисон кивает. — Хочу как у нас с тобой, только… ну… отношения. Чтобы типа как у нас, но плюс ещё романтика там, чувства… ну… — Я понял, — Минхо не знает, что ещё сказать. Чтобы Джисону выстроить отношения «типа как у них» нужно время. Много времени. Чтобы эти отношения хоть в половину были бы такими же близкими и доверительными, ему с кем-то для начала надо основательно подружиться. И по чувству юмора совпасть, и по ценностям, и по взглядам. Терпение нужно. Это будет сложно. И не потому, что Джисон проблемный парень. Нет, он славный. Он замечательный. Хотя самому Джисону иногда сложно вывозить свою же бешеную энергию – уж Минхо в курсе. Джисон иногда сам устаёт от своего громкого голоса, от своей тотальной неуклюжести и рассеянности, а его периодическая тревожность и нечастые панические атаки порой выматывают. Его гиперфиксации на аниме и музыкальных группах, его нескончаемая болтовня и бурная жестикуляция, его рандомные танцы и пение в любой ситуации – для Минхо всё это и есть Хани. И Минхо его любит. Любит просто потому, что он есть. И ясное дело, Минхо не единственный, кто способен на эту любовь. Как Хани можно не полюбить? Когда-то обязательно появится кто-то, кто будет ценить его, уважать, будет хранить его большое доброе сердце, оберегать его чистую широкую душу. Кто-то, кого Джисон будет любить, ценить и уважать в ответ. Когда-то Минхо придётся отпустить его в чьи-то заботливые руки. Кто-то обязательно появится – Минхо давно это понимает, но осознание этого каждый раз колется в районе солнечного сплетения. — Если хочешь, значит так и будет. Кто-то обязательно найдётся, — с улыбкой отвечает Минхо. Предательский укол он как обычно игнорирует. Что ещё он может сказать? — Может, пойдём к ребятам? — Может, ещё немного побудем тут? Пожалуйста. Мне тут так хорошо. Минхо кивает, прижимая Джисона к себе, утыкается в его шею. Вдыхает его запах, представляет, что когда-то кто-то другой будет прижимать его к себе почти так же. Вдыхать его запах, сжимать его крепкое тело, ощущать его тепло – укол в солнечном сплетении больно ноет. Так, будто этот кто-то у Хани уже появился. Но ничего же ещё не произошло, так ведь? Хани рядом, он в его руках, никуда не убегает, и ему хорошо. И Минхо хорошо. Зачем накручивать себя? Решать проблемы надо по мере их поступления, и пока никаких проблем нет. Пусть всё идёт как идёт.