ты - причина моей человечности.

Она ринулась через треснувший асфальт и в её глазах заблестели воспоминания. С этим домом напротив глаз, были смешанные чувства и воспоминания. Вспомнилась ей встреча с маленьким, застенчивым мальчиком, похожим на дымчатого котёнка. Позже через год в этом доме она услышала младенческий крик только что появившегося на свет малыша, который также был сродни котёнку. Дорогие убранства этого поместья врезались в память, и сразу же встали перед глазами Канберра. Девушка начала спешить. Её шаг ускорился. С каждым шагом воспоминания прорезались сквозь пучину других мыслей. Она очень надеялась, что как только переступит порог этого, то сразу сумеет утонуть в родных объятиях. Но это была лишь надежда, в которую она верила. Компания подростков хихикали вслед Канберре, но эти усмешки были иными. Они не несли цели обидеть, а наоборот. Это было для них не менее трепетно, чем для самой Канберры. — Ты нас подождать не хочешь?! — крикнул вслед ей Джордж с радостью в голосе. — А спасибо?! — крикнул тут же Гарри, намекая на то что заслуживает благодарности. — Пожалуйста! — ответила Канберра, уже почти дойдя до дверей многоэтажного поместья. Даже зимой, когда с неба летят хлопья снега, над крышей этого дома всегда надвисала туча. Она была всегда, это и пугало многих кому приходилось находится здесь. Перейдя дорогу почти полностью укрытую снегом, Канберра замедлялась и уже более медленно начала подниматься по нескольким ступеням, ведущим к двери. — Взрослый человек, а ведет себя как ребенок. — скрестив руки на груди, закатила глаза Гермиона. — Все мы внутри до сих пор дети. — с легкой улыбкой на лице произнес Фред, чуть толкнув Гермиону в плечо, — Не будь занудой, Грейнджер, а то подарка тебе не будет на Рождество. — рассмеялся парень, и натянул шапку девушки ей на глаза. — Ну что? Идём? — посмотрев на Джорджа спросил Гарри. — Не-а! — ответил он счастливо улыбаясь, — Надо дать им чуток времени. Гарри повернулся напротив, и стал как и другие ждать. Ждать чуда. Канберра поднялась по ступеням, и встала напротив двери из красного дерева. Её золотая ручка так и блестела. Хотелось дотронуться, но Канберру это медлело. Она не могла спустя столько лет, просто взять и войти. Она ждала. Её рука робко поднялась, а ладонь сжалась в кулак. С огромными колебаниями в суставах, девушка осмелилась ударить пару раз по дереву, тем самым дав знать о своем присутствие. Благодаря своему слуху, она услышала как по протяженному коридору идёт кто-то к двери. Шаги становились всё громче и громче. Позже услышала и голос: — Минуту! — послышался мужской голос из-за двери. Канберра затреслась как осиновый лист. Дрожь пробежала по спине. Резкий щелчок ударил по её слуху. Дверная ручка с гравировкой начала поворачиваться, а значит сейчас дверь раскроется перед ней. Она затаила дыхание. Какой-то страх поглощал её. Девушка боялась разочаровать самой собой, поэтому и боялась. В её голове мешались слова, которые она бы могла сказать человеку перед ней. За считанные секунды она множество раз передумала, и столько же раз хотела развернуться. Её озадачило еще что: насколько она помнит в этом доме дверь всегда открывает домовик по имени Кикимер. Хозяева никогда не смеют растворять двери перед пришедшими, но сейчас… Видимо она одна не знала куда едет. Вновь раздался щелчок, и дверь начала раскрываться перед ней. Из-за двери резко начал доноситься терпкий запах, который смешался с запахом домашней выпечки. Терпкий запах алкоголя и табака начал проходить через ноздри Канберры, заполняя собой лёгкие. И как только она смогла поднять голову, то увидела перед собой, всё того же дымчатого котёнка, так она называла старшего сына Вальбурги и Ориона Блек. — Сириус… — тихо шепнула Канберра, так что было слышно лишь ей и волнистоволосому мужчине, с яркими голубыми глазами, которые были светлее июльского неба. Мужчина раскрыл свои глаза, и тут же распахнул свои руки, прижимая Канберру к себе. Без слов. Он не издал ни звука, а лишь позволил себе почувствовать родного человека рядом. Он был удивлён. Нет, шокирован. Мужчина склонил голову над плечом Канберры, постепенно прижимаясь к нему. Он запустил свои постаревшие пальцы в её мягкие волосы, притягивая её еще ближе к себе. Другой рукой он крепко держал её за талию, показывая что в этот раз он не отпустит её. Канберра обвила его шею руками. Слёзы хлынули из её глаз. Она резко впилась пальцами в его волосы, и сжала их в своей ладоне. — Я так скучала! — над его ухом прошептала Канберра, и оставила теплый поцелуй на его щетине. — Ты же знаешь, что я больше. — усмехнулся мужчина, и в ответ оставил поцелуй на её щеке. Канберра медленно отстранилась. Она мокрыми глазами заглянула в ещё более мокрые. В них была радость. Наполненность. Обретение потерянного. Увидив Канберру он вновь обрел, то что потерял еще очень давно. Положив ладони на его лицо, Канберра улыбнулась, и тихо произнесла: — Ты все такой же котёнок… Взяв Канберру за запястья, он улыбнулся точно также и произнес: — А ты все также мне роднее собственной матери… — Я скучала, Сириус. — вновь напомнила она, и закрыла глаза от переизбытка своих эмоций. — Поверь, я не меньше. Я давно думал о тебе, и тут такое. Канберра Розье на пороге моего дома спустя шестнадцать лет. — произнеся это, он отпустил её запястья, и потянувшись к волосам, аккуратно провел по сырым от снега локонам. — Да. — усмехнулась она, — А мне даже не сказали куда везут. Теперь я рада, что приехала. — заявила она, и убрала пару локонов волос мужчины за ухо. — Кстати, о приезде! — вспомнил он, и наклонился в бок, — Эй, ребятня! — крикнул он подросткам на другой стороне улицы, — Кого ждём? — спросил он, — Молли уже булочек напекла, так что шевелитесь, а то Тонкс так на них и налегает! — заявил он, чуть смеясь над аппетитом указанной девушки. Гарри засмеясь трепетно начал перебегать дорогу вместе с Роном и Джинни. Гермиона посмотрела на двух близнецов, и закатив глаза пошла за остальными. Фред подмигнул брату, и взяв свой чемодан пошел вслед за друзьями. Джордж сделал вздох, и взяв забытый Канберрой чемодан, переходил дорогу. Каждый подходил и здоровался с хозяином этого дома, на что тот лишь усмехался, так как не чувствовал себя таким уж и великим хозяином. Статус «Хозяин» его чуток напрягал. Сириус так и не выпустил Канберру из своих рук. Сила воли не позволяла ему. — Может ослабишь хватку? — ухмыльнувшись спросила Канберра, положив ладонь на плечо мужчины. — Я уже взрослый между прочим, так что завтра мы с тобой обручимся. — заявил Сириус, с ярким желанием в глазах пошутить как можно острее. — Смешно юноша! — поджав губы заявила она, и сжав ладонь в кулак легонько ударила мужчину в живот, — Я уже занята. — с гордостью заявила она, в то время когда подошел Джордж. — Да? — удивился он, — И кто этот несчастный? — спросил Сириус с явным сарказмом в голосе. — Я! — тут же подслушав их разговор, отозвался Джордж и поставил чемоданы на крыльце. Его щеки горели алым цветом от холода, а в глазах мерцали звёзды. Сириус таки сразу и поверил. — А он знает…? — тихо спросил Сириус дождавшись, когда на крыльце кроме них троих никого не будет. — От и до! — ответила Канберра, — Все знают, кроме мисс Грейнджер. — сбавив тон голоса подметила Канберра, взяв ручку своего чемодана. — Я очень рад, что у тебя появились люди, которым ты доверяешь.- сказал Сириус, и перевел взгляд на Джорджа, — Вы юноша вызываете у меня хорошие эмоции, но должен вас огорчить. Сегодня даму вашего сердца, я заберу у вас. — заявлял Сириус, и склонив голову перед Джорджем, будто отдавая честь, — Возможно даже навсегда. — почти прошептав произнес он, и оставил на виске Канберры поцелуй. — Не бойся он шутить. Тоже шутник! — смотря на Джорджа убеждала Канберра. Джордж широко улыбнулся, ведь то что рада Канберра, делало его точно таким же счастливым. — Холодно здесь. — подметил Сириус, — Идёмте в дом. — позвал он их. Пропустив Джорджа вперёд, Сириус все также обнимая Канберру вошел с ней следом. Парень прошел по пустому коридору, и зашел в какую-то комнату следом за Фредом. Теперь эти приятные запахи стали намного чётче. В этом доме всегда пахло именно так. Некая сырость от старого деревянного пола пробивалась в лёгкие. Но запах старого алкоголя было нечем перебить. До сих пор казалось Канберре, что сейчас как и всегда зайдёшь в гостиную, а там возле камина в дорогом кресле из кожи, сидит Орион Блек и выпускает клубы дыма из своей трубки, читая вечерний выпуск «Ежедневного пророка «. И этот дым разнесется по дому, оставляя сладкое послевкусие. Перед глазами рисовалась другая картина, не та которую видела сейчас Канберра, а та что была в голове. Она будто бы отключила зрительные каналы, и оставила работать только мозг. Девушка проходя по коридору, очень надеялась на то что сейчас по лестнице перед ней, начнет спускаться кудрявый юноша пятнадцати лет. В его руках будет книга, и это будет его причиной спуститься к своей няни и рассказать о том что прочитал. Она ждала его коронную фразу: — Добрый вечер, миледи, сегодня чудный день! Хотя если мы прогоним Сириуса и запрем его в комнате, день станет намного лучше. И тут же он возьмёт ладонь и оставляет на ней сладкий поцелуй. Канберра так надеялась, что опять услышит его голос, опять увидит его силуэт, походку, взгляд, который когда-то был таким невинным и детским, до тех пор пока ему не исполнилось шестнадцати… С той поры Канберра помнит лишь как в его глазах таился страх, который он так хорошо скрывал перед матерью. Девушка подошла к лестничному косяку, и подняла глаза наверх. Ничего. Совсем ничего. Лестница была пуста. Она больше не ощущала себя полностью наполненной. Без Регулуса она потерялась. Будь сейчас здесь Орион Канберры бы надовала ему пощёчин, за его мягкотелость. Ведь он мог вставить своё отцовское слово против всего того что творила Вальбурга с его сыновьями. Канберра помнит как сейчас: Вальбурга кружит вокруг младшего сына и объясняет ему то как она вести себя рядом с темным лордом. Орион же молча сидит в углу и выкуривает весь табак из своей трубки. Нельзя было и сказать, что он с ними заодно. Он делал то что ему говорят, и ослушаться он не смел. Ведь только он и Сириус не имели меток пожирателей. Вальбурга связала себя этими обязательствами в самый последний момент, после чего сильно пожалела. — Эй, чего же ты так задумалась? — прервал её Сириус подойдя к ней. — Я хочу увидеть его. — смотря наверх, с холодом в голосе ответила Канберра. — Если честно, я бы хотел увидеть не только его, но и отца. — заявил мужчина заведя руки за спину. — А мать? — спросила тихо Канберра. — Мать? — удивился он, — У меня нет матери, есть только женщина, которая родила меня. — с жестокостью отвечал Сириус, — Мать она для непослушного и глупого мальчишки Регулуса. — заявил он, — Я ведь говорил… — ехидно ухмыльнувшись он наклонил голову. Канберра перевела на него взгляд. — Мы все ему говорили. — тише на тон произнесла Канберра, и её рука соскользнула с деревянной шпики лестницы. Сириус не поднимал головы, но на его лице была видна усмешка. Многие знали что Сириус потерял свою любовь к брату, как только узнал об метке. Канберра поджав губы отошла в сторону, решив пройтись по коридору, наполненном сладким ароматом вафель и сладкого крема для тортов. Запах детства. Девушка больше не надеялась встретить в этом доме старых знакомых, ведь это было почти не реально. — Няня Розье. — резкий звук аппарации раздался сзади Канберры, и она вздрогнула. Канберра развернулась назад, и увидела перед собой домовика. Такой же сморщенный и заносчивый. — Здравствуй, Кикимер. Рада нашей встречи. — подняв уголки своих губ вверх, Канберра завела руки за спину и склонила голову перед эльфом — Ты жива? — с удивлением в голосе спросил домовик, — Как жаль. — добавил он. — Не дождешься. — ухмыльнулась Канберра подняв головы, вновь выпремляя свою спину. Эльф сурово взглянул на давнюю знакомую, и бормоча что-то под свой кручковатый нос, поплелся вдаль коридора, скрываясь за углом. Канберра вскикнула бровь, и развернувшись обратно, сделала выдох и перестав напрягать мышцы спины, пошла вперёд. Она слышала голоса за дверью напротив. Она была приоткрыта. Из неё и доносился дивный аромат. Канберра, подходя ближе услышала множество голос, но разобрать каждый не могла. Слышала Гарри, Джорджа, смех Джинни, шутки Фреда, и смущение Рона, а так же несколько женских голосов и три мужских. Один принадлежал Сириусу, но тут раздалось имя: — Римус, пойми! Это не так то просто! Разве ты не помнишь, что произошло пятнадцать лет назад?! — где-то вдали ото всех, возмущенным шёпотом говорил Сириус. Римус… Это имя прозвучало словно колокольчик в ушах Канберры. Она замерла около двери, и прислушалась. Но как только девушки коснулась двери своими пальцами, то ненароком толкнула дверь вперед, и та открылась с тонким скрипом. Каждый замер, ни звука. Канберра стояла в дверном проёме с неуклюжим выражением лица. Но как только она словила чей-то взгляд, то услышала лишь одно: — Канберра… — с тревогой произнес он, и быстрыми шагами ринулся к девушке, сильными руками топя её в своих объятиях. Ещё один человек, который вряд-ли бы отпустил Канберру из своих рук. — Я тоже. тоже рада тебя видеть, мой мальчик. — шепотом произнесла Канберра, ложа ладони на широкую спину Люпина. Мужчина отстранился и удивлённо взглянул на Канберру, но уже через мгновение после своих любований, он резко придвинулся к её лицу, оставляя по нему уйму поцелуев. Канберра засмеялась. — Рем! Рем! Рем! — завопила она заливаясь смехом. Ухватив мужчину за руки, Канберра оторвала его от себя, и заглянув в его глаза, произнесла лишь одно: — Я жива. Живая я. — усмехалась она, держа его теплые руки в своих, — Спокойно. — Рад! Как же я рад! — восхищённо вскрикивал он. Канберра приподнялась и оставила на его щеке мимолётный поцелуй, и тут же прошла в комнату поглубже. Она застенчиво улыбнулась поджимая губы, и сразу же её взгляд пал на рыжеволосую женщину, которая стояла во главе стола на противоположной стороне комнате. — Всем доброго вечера. — Доброго! — сразу ответил ей другой рыжеволосый мужчина, стоящий рядом с женщиной. Джордж поднял глаза на Канберру тихо хихикая. Посмотрев на неё он позвал её взглядом к себе. По его лицу Канберра поняла, что это родители, которые уже просвещенны во все их дела. Канберра прошла к парню, и быстро села за стол. Молчание и тишина так и сдавливали её хрупкие плечи, которые вот-вот сломаются от этого давления. Джордж сжал ладонь девушки под столом, от чего та начала расслабляться, но не становиться уверенней. — Мы вообще скоро будем ужинать?! Я голодная словно волчиха! — возмущённо вскрикивала интересная особа напротив. Канберру очень привлек её цвет волос. Сизо-сиреневый. Загляденье. — Дора… — потерая глаза, произнес Сириус сдерживаясь от смеха. — Ну а что?! — возмутилась тут же она, откидываясь на спинку своего стула. Блек засмеялся. — Не переживай, милая, ужин скоро будет готов. — уверяла её женщина, держащая нож в своих руках. Казалось этот нож очень сильное оружие в её руках. Несмотря на её добрую улыбку и мудрый взгляд, все равно что-то было в ней воинственным. — Я тоже голодна. — к общему сведению добавляла Джинни, поднимая глаза на ту. — Джинни, придется ждать. — тоже самое ответила она, и отошла к плите. — Не тресись. — наклонившись к лицу Канберры, произнес Джордж, перекладывая свою ладонь на колено девушки. — Легко сказать. — напряглась Канберра. Стук её обуви тихо отдавался по деревянному полу. Девушка стала четко понимать кто эти люди, ведь она не глупа, и всё видит своими глазами. Увидив только золотисто-огненные волосы этой пары, она сразу же поняла кто и они и кому приходятся родителями. Канберра осталась при своём решении: держать рот на замке. Она не торопилась вообще вести какие-то разговоры, ведь подобрать слов она не могла. Всё это слишком сильно волновало её. Джордж не убирал руки, а лишь ещё крепче держал Канберру за колено. Даже через упругую ткань дорогой материи платья, она чувствовала насколько его рука тепла. Но внезапно женщина повернулась к столу, и подошла ближе. — Джордж, не расскажешь нам, что за столь очаровательная особа сидит рядом с тобой? — начала интересоваться она, нарезая продукты к столу. Канберра лишь подняла на неё глаза, но сказать что-либо она так и не смогла. Её внезапно пронзило удивление. Как она могла не знать её? Разве Сириус не сказал кто она? Почему никто ничего не сказал ей? — Это мам, твоя невестка! — заявлял Фред, сразу же рассмеявшись. Джинни отвела взгляд и с её губ сорвался смешок. Лицо Канберры загорелось смущением, и она впилась в подлокотник стула пальцами. Женщина перевела взгляд на Джорджа, и как только увидела на его лице, то что Фред сказал правду, сразу же посмотрела на Канберру. Но её лицо не блестело от радости за сына, оно тускло мерцало недопониманием. — А она хорошенькая! — заявил рядом сидящий рыжеволосый мужчина. Хлопок. Она ударила его в плечо. Каждый засмеялся, но не Канберра. Она ведь и сама не очень понимала. — Пожалуй соглашусь… — с улыбкой на лице соглашался Джордж, посматривая на лицо Канберры, — Глазки вверх. — шепотом указал он ей, и тут же её глаза были направлены на ту женщину. — Как же тебя зовут, дорогая? — наконец то её лицо засияло знакомой улыбкой. Она была такая же как и у Джорджа. Улыбка. — Я-я К-Канберра, мадам. — отвечала она пока поднималась со стула, и вставала на ноги. — Оу. — протянула она, откладывая нож в сторону, — Приятно познакомиться, я Молли! — радостно заявила она, и ринулась к Канберре тотчас распахивая свои объятия перед ней. Женщина крепко обняла девушку. Канберра от неожиданности сначала не могла пошевелить и пальцем, но как только эти руки обогрели её спину, Канберра решила сделать точно также в ответ. Волнение ушло, а вот трепет все равно не покидал её. Канберра положила голову на плечо женщины, и широко улыбаясь посмотрела на Джорджа. Он был рад не меньше. Его лицо сияло точно также. — А меня ты так не обнимаешь! — возмутилась Джинни, и рядом сидящий Рон упал головой на стол, громко вздыхая от прихотей сестры. Фред засмеялся откинув голову назад. Канберра легонько убрала одну руку от Молли, и протянула её назад. Девушка потянулась к Джинни, которая сидела сзади. — Ай! — вскрикнула та, начав тереть своё плечо, — Она ущепнула меня! — крикнула Джинни. — Тебя убить мало. — засмеялся Рон, и взьерошил волосы сестры. Молли наконец отстранилась от Канберры, и провела рукой по её волосам, будто поправляя их, хоть они были итак уложены вполне сносно. Канберра улыбалась, и вовсе не натянуто. Что-то в этой женщине заставляло улыбаться. Может быть её доброта, которая лилась струёй из её глаз, или же домашний вид одежды и не только. Она и впрямь излучала домашнюю атмосферу, сразу было видно что хранит домашний очаг она, и делает это очень таки прекрасно. — Я уверена ты — хорошая девушка, но скажу на будущее: терпения тебе. — тут же опустив руки на её плечи, Молли похлопала по ним. — Мам! — возразил Джордж, и закатил глаза. — Что «мам»?! — как по совпадению, Молли и Канберра произнесли это синхронно. Обе посмотрели друг на друга, и под смех остальных рассмеялись еще сильнее. — Ну хорошо! В чем-то мы уже ладим! — смеясь подметила она, и подмигнула Канберре, — А это мой муж, Артур. — повернувшись в сторону произнесла она, указывая на улыбчивого мужчину, сидящего рядом с Тонкс. Она сказала это так будто забыла про него, и вспомнила в самом конце. Эта была еще одна причина улыбнуться от действий этой женщины. Канберра по своим старым привычкам, взялась за платье и приподняв его над полом, чуть склонила голову и сделала реверанс. Молли удивилась. — Да, мам. — сказал Джордж, — Она у меня может и так. — поджав губы заявил он, и подмигнул Канберре. — Очень приятно познакомиться со всеми вами! — заявила Канберра, и дождавшись пока Молли отойдет, села на место. — Больше боялась. — подметил Джордж, и взяв ладонь девушки в свою, поднес её к своим губам, и подмигнув бровами оставил на её пальцах поцелуй, не отрывая взгляда от неё. — Я и сейчас боюсь. — заявила Канберра прикрывая глаза. — Знаешь, я думаю если ты сейчас забудешь о страхе, и вспомнишь про кое-что другое, то всё пройдёт. — произнес он, и указал на Сириуса, сидящего в углу комнаты с Римусом и что-то бурно обсуждающие. Канберра повернула голову и посмотрела на мужчину с улыбкой. — Ты не против? — спросила она Джорджа, не смотря на него. — Иди же. — отпустив её руку, указал он. Канберра набрала воздуха в лёгкие, и отодвинула свой стул. Она встала и медленно начала подходить к нему. Как только Сириус поднял свои глаза, то она словно самая яркая звезда замерцала на темном, ночном небосклоне его снов. Холодными ночами уже больше десятка лет, он мечтал увидеть лишь её. Не надо было ему отца, не надо было матери, лишь бы она и брат. Помнил он её суровость, но не строгость. Сейчас же в ней не было ни того, ни другого. Она была словно фигурка из пластилина. Её сломали и сделали по новой. — Не хочешь провести время в моей компании? — подойдя к нему, спросила она, и ухмылкой загорелось её лицо. Он поднял на неё глаза ещё выше. Канберра до сих пор видела глаза, того маленького мальчика, который впервые увидел её, прячась за подолом материнского платья, сжимая плотное полотно в своих маленьких ручках. — С привеликим удовольствием. — согласился он и поднялся с места. Взяв Канберру под руку, он удалился с ней в мрачном коридоре, оставляя всех позади себя. Джордж был чертовски рад, тому что Канберра начала оживать. Чувствовать жизнь, и делиться ей с другими. Блуждая по коридору, Сириус не мог закрыть рта. Он сотни раз уже выразил свои чувства от этой встречи. Он хотел кричать и говорить о том, как сильно скучал по ней. Как ему не хватало этих глаз, улыбки, нежности рук, и обычной любви, которую получал только от неё. — Не хочешь посетить наш сад? — спросил Сириус. — Сад? . — удивилась Канберра, — Но когда я уходила от сюда, Вальбурга кричала мне вслед, что сожжёт каждый листочек в саду… — напоминала она. — Разве кто-то когда-то верил в слова этой сумасшедшей, — Нарцисса бы сразу же без разговоров сожгла бы мою мать, если бы она посмела коснуться этого места. — отшутился Сириус. — Верно. — согласилась Канберра, и тихо хихикнула, — Хотела спросить. — подметила девушка, — Как моя ласточка? — спросила она, в ожидании быстрого ответа. — Пока всё хорошо. — ответил Сириус, и поднял голову выше, почти к потолку. — У неё с её маглом всё хорошо? — вновь задала она вопрос. — Даже очень, но скажу одно: у них очень прожорливая дочь! — рассмеялся он, и посмотрел на Канберру. — Что? — улыбнувшись переспросила Канберра, — Да ладно! — удивлённо вскрикнула Канберра, — Та девчушка.? — округлив глаза уточняла она. — Нимфадора — дочь Меды, да. — А я еще подумала, на кого же она так похожа? … «Голодная волчиха»… Так могла сказать только наша Андромеда. — её удивлению не было предела, ведь её тоска по средней дочере Сигнуса Блека и Друэллы Розье была иной. Она тосковала по ней не как по девочке, которую помогала поставить на ноги, а как по своей двоюродной внучке. — Да, они и впрямь похожи. — подтвердил Сириус, — Я по ней тоже скучаю, даже сильнее чем по Белле. — утверждал он. — Не желаю слышать это имя, Сириус. — резко отрезала она, и тут же отвернула голову, устремив взгляд вперёд. — Да, конечно. Я помню что произошло между вами, и. — Не желаю вспоминать этого удара в спину! — прервала Канберра, и высказала свою неприязнь к данной личности. — Прошу прощения. — Ты не виноват, что она такая несносная! — заявила Канберра, и решила поставить на этом точку. Сворачивая углы этого поместья, Канберра не заметила как перед ней встала знакомая дверь из акации, вся обвешанная в зелёных лианах. — Прошу. — потянувшись к дверной ручке, Сириус прокрутил её до щелчка и та открылась. Он толкнул дверь вперёд пропуская девушку вперёд. Оттуда вырвался сладкий и чистый запах живой природы. Свет озарил лицо Канберры и она ступила через порог. Комната была словно живая. Там не было паркета, или каких-то стеллажей, повсюду цветы, деревья, и лесная свежесть, которую всегда любила Канберра. — А Кикимер постарался . — заметила она, осматривая знакомое место, которое уже начинало забываться. — Не он один. — заведя руки за спину, подметил Сириус стоя позади. — Тинки. — произнесла она имя домовика из дома Краучей, — Я рада видеть, что они смогли заставить Вальбургу передумать, ведь. — Заставил, — подметил Сириус, — Братец подсуетился. — договорил он, ведь Регулус и Нарцисса всегда отстаивали права этого домашнего садика в самом конце дома, почти в подвале. Канберра улыбнулась, и гордо вспомнила лицо Регулуса. Девушка прошлась дальше по мягкой траве. Она была также мягка как и десяток лет назад. Цветы свисали ото всюду, со стен, потолков. Канберра хотела рассмотреть каждое растение, которое только увидит, ведь с тех пор мало что изменилось. Она бы начала это всё рассматривать, но вдруг её взгляд привлёк красно-алый куст в углу сада. Это были розы. Алые розы. Канберра медленно поплелась в их сторону, держа в руках подол платья, чтобы он не стал зеленым от мокрой травы. Сириус также стоял около двери, и молча наблюдал за Канберрой, будто она ребенок, который должен найти какой-то подарок в честь своего дня рождения. Девушка всё также двигалась к цветам. Она уже чувствовала их запах. Их неприступность, их опасность. Подойдя ближе она заметила, что куст стоит в плетёной корзине. В точно такой же корзине, которую она когда-то сплела вместе с Регулусом. Девушка надвисла над корзиной, но после медленно уселась на колени перед ней. Зрительно осмотрев их, она насчитала около сорока роз, но их было намного больше. Подняв руку и вытянув её вперед, Канберра провела ладонью по лепеткам алых цветов, и ощутила всю их влажность. Но стоило ей провести еще раз по их лепеткам, она ощутила что-то острое, но не колющие. Она начала раздвигать цветы, и искать то на что накололась. Начав искать, она нашла конверт. Странный конверт. Он уже пожелтел, но кто-то стралася сделать так, чтобы конверт был всегда сухим. Канберра взяла его в руки, и сразу же что она увидела, это была надпись написанная рукой одного из её любимых мальчиков: В надежде на то, что ты вернёшься… — Было написано на конверте, и внизу стояла подпись: Твой Регулус. Канберра прикрыла рот ладонью, и её руки задрожали, покрывая кожу мурашками. — Сириус… — позвала она старшего Блека. Мужчина спешно подошёл к ней, и уселся рядом на корточки. — Да, миледи? Она протянула ему конверт. — Нет, это твоё. — заявил Сириус, всего разок взглянув на конверт, — Он просил передать это тебе, после того как ты ушла. — сказал он, — Ведь ты ушла вместе со мной, вовсе не подумав о нём. — напомнил он ей горесть всей её жизни. — Я не могла вас двоих подставлять по такую угрозу! Ни тебя, ни его! У меня остался ты и Римус, и я сберегу вас. — заявляла она. — Питер… — скорбно прошептал Сириус, поднимаясь с корточек. — Питер? А ты разве не прикончил его?! — удивлённо спрашивала Канберра. — Жив, здоров. — засовывая руки в карманы, отвечал Сириус. — Чёрт… — прищурившись выругалась девушка. — Если ещё раз увижу, то убью. — заявил Сириус, и в его голосе была серьезность. — Если я не первая! — усмехнулась Канберра, и провела рукой по лицу Сириуса. Отойдя от него, Канберра еще раз покрутила конверт в руках, и убрала его в свой корсет, решив что прочтёт позже, ведь сейчас слёзы лить было некстати. Сириус последовал за ней, но прежде чем идти следом, он вынул одну розу из корзины, и подбежав к Канберре, подал ей. — Благодарю. — улыбнувшись выразила она слова благодарности, и поднесла розу к лицу, — Сколько они стоят здесь? — спросила Канберра. — Шестнадцать лет. — с печалью в голосе ответил Сириус. — Заколдовал так заколдовал. — диву давалась Канберра. — Согласен. У нас с Регулусом была прекрасная гувернантка, которая и учила нас этому! — заявил Сириус, укладывая свою руку на талии девушки. — Лесть — вещь злая, мистер Блек. — ухмыльнувшись заявила Канберра. — А правда — вещь святая, мадам Розье! — в ответ ухмыльнулся он. После плотного ужина, Канберра вместе с Джорджем решили побыть на едине и как следует отдохнуть. Девушка за весь целый день пережила уйму разных эмоций, и её голова была просто напросто забита светлыми и темными, плохими и хорошими вещами. Джордж старался весь вечер быть как можно ближе к девушке, чтобы позволить ей ощутить тот домашний комфорт, которого она так давно не получала. На втором этаже была комнатка в самом конце коридора. Комната была будто каким-то чуланом в доме, но так казалось лишь с первого взгляда. Зайдя туда можно было увидеть различные дорогие убранства, которыми был усыпан весь этот старый дом. Её старые бетонные стены были обклеины поблеквшими обоями болотного цвета, с уже обтёртыми золотыми полосками вдоль рисунка. На полу был постелен ковёр с достаточно таки грубым ворсом. Двуспальная кровать стояла по середине комнаты, упираясь кружевным, деревянным изголовием к стену под широким и не особо высоким окном. Именно эта комната всегда принадлежала Канберре. Всегда эта комната была озарена детским смехом, ведь в ней часто могли быть дети, которые дарили девушке лишь радость и заполняли душу счастьем. Теперь эта комната пуста, но ничего не изменилось. Она осталась такой же, но в ней не хватает детских голосов, которые заполняли её на протяжении долгих лет. Подойдя к двери этой комнатки, именно такую картинку в голове представила Канберра, как только её пальцы коснулись дверного косяка из красного дерева. — Эй, если ты хочешь остаться здесь, то без проблем. — подойдя, словно призрак из темноты, заметил Джордж. Его рука быстро обхватила талию девушки, а его голова склонилась над её плечом, аккуратно щекоча её лицо своими волосами. — Можно?.. — в тишине спросила Канберра, не открывая кисти от дверного косяка, и так же смотря на дверную ручку, будто заставляя её повернуться самой. — Конечно, — потянувшись к её уху ответил Джордж, оставив поцелуй на её виске, — Сегодня и всегда тебе можно всё, — ласковым шепотом подметил Джордж, устало склоняя над ней свою голову. Канберра затихла и замерла в своих движениях. Будто мир замер. Она не представляла как переступит порог этой комнаты, и она будет пуста. Там не будет маленьких детей, которые будут сидеть в кругу и играться между собой. Их смех не будет жжечь сердце чувством радости. Джордж убрал одну руку с её талии и переложил её на кисть Канберры, сжимая пальцами пальцы девушки. Обхватив их, он легонько оторвал ладонь от дверного косяка, и переложил ладонь Канберры на дверную ручку.т — Не бойся, я с тобой, — произнес он, и вместе с ней повернул медную ручку двери до щелчка. Дверь открылась. Хруст раздался сразу после щелчка. Это был хруст старого времени. Дверь не открывалась уже больше пятнадцати лет. Джордж чуть толкнул Канберру вперед, и она просочилась во мрак этой комнаты второго этажа, сразу же после хозяйской спальни. Воздух, которым была заполнена комната, был странно таким же, как и тогда. Но было ощущение, что кто-то специально проветривал эту комнату, ожидая что Канберра вернётся, и очень скоро. Для Канберры здесь всё было также, даже стеллаж с книгами в дальнем углу был с теми же книгами, и до жути пыльный. Это еще раз показывало, что никто из домовиков и других проживальцев сюда не ступал. — Вполне мило, — подметил Джордж войдя следом за Канберрой. — Тебе нравится? — спросила она, ведь любое его мнение было для неё дороже золота. — Нравится ли мне?! — переспросил юноша, чуть прищуриваясь, — Определённо! — заявил он, улыбнувшись, и обняв девушку за плечи. — Я рада, — улыбнулась она в ответ, и прислонилась к груди парня, сложив руку на его плече. Парень оставил поцелуй на её затылке, и отстранился, чтобы забрать чемоданы с коридора. Канберра осмотрела комнату еще раз, и начав движение устремила взгляд на книжный стеллаж. Нет, всё-таки что-то изменилось. Как только она подошла к нему, то словно чьи-то следы обуви остались на ковре. Кто-то когда-то стоял около стеллажа, и заметно долго. Девушка наклонила голову в бок, и немного прищурившись осмотрела книги на шести полках небольшого стеллажа её комнатной библиотеки. Каждая книга стояла по алфавиту. Канберра до жути была перфекционисткой, и если она заметит как какая-то книга стоит не по алфавиту, то это доводило её до приступов злости, и нового перебора всех книг. Канберра встала на следы, которые были перед стеллажом. Мужчина. Нет. Юноша. Здесь была молодой человек, который хорошо знал Канберру и имел доступ к её комнате. Девушка посчитала, что приступ паранойи посетил её, но когда она стряхнула пыль ладонью со шкафа, и прошлась пальцами по старым кожаным обложкам книг, то сложно было не заметить, лично для неё, что книги раставленны будто специально не по алфавиту. Девушка осмотрела книги и их корешки с буквами. Было видно, что если отойти на шаг назад, то можно увидеть некую фразу, которая является посланием. К Р Е С Т Р А Ж У К И К И М Е Р А Канберра ахнула. — Милая, что-то не так? — спросил Джордж услышав звук удивления от Канберры. — В-всё х-хорошо! — уверяла она, и сверкнув глазами повернулась Джорджу. Парень улыбнулся и вышел из комнаты, видимо он пошёл к матери, ведь говорил что собирался с ней поговорить. Как только дверь захлопнулась за ним, Канберра быстро вернулась к стеллажу, и присев на корточки, она спешно начала запоминать расстановку каждой книги, которая составляла данную фразу. — Регулус Арктурус Блек — ты гений! — восхитилась девушка юношей, которому и принадлежал данный сюрприз для неё. Шаги на ковре тоже были его, и только он мог запретить кому-то входить в эту комнату и следить за её состоянием несмотря на то что она и так была идеально чиста. Лишь шкаф усыпаный пылью был чем-то иным здесь. Будто он хотел с помощью этой пыли узнать вернулась ли она. Канберра поднялась, и словно в горячке заметалась по комнате причитая о том какого же хорошего юношу она сумела выростить. Хотела завизжать от того, что она узнала. Теперь то она может быть свободной, ведь если крестраж у домовика, то она заберет его и отдаст Альбусу, и тогда она вновь станет свободной. Словно она сама домовик, которому должны что-то дать для его свободы, но в данной ситуации должна отдать она. В целом и её свобода заключалась не в этом. Если целых пятнадцать лет она была свободна, то сейчас она больше не является себе расположенной. Сейчас она как и другие, принадлежит ему. Темному Лорду. Усевшись на кровать, которая была как прежде чиста, девушка раскинула ноги в стороны, и забыв про свои манеры, оперлась локтями на колени, приставив сжатые ладони к губам начала думать о том как это совершил мальчишка… Канберру внезапно что-то кольнуло в бок. В её кармане платья было что-то. Что-то бумажное. Засунув туда руку, она обхватил что-то пальцами и потянула наружу. Конверт. Точно! Она ведь забыла совсем про него . Девушка выровняла свою спину, и перекинула ногу на ногу. Зная, что это писал Регулус она уселась как истинная леди, ведь при нём она всегда была такой. Она до сих пор хотела верить в то что он рядом с ней, ведь так и было… Девушка убрала прядь волос за ухо, и сделав вдох, прошлась ногтём по его закрепленной части. Как только конверт открылся, из него вышел приятный запах цветов. Видимо он за столько лет пропитался запахом тех садовых роз. Девушка начала доставать от туда свёрток бумаги, на котором было изложенно пол жизни юноши, но так думала она. Развернув лист, свернутый пополам, в её глаза ударил знакомый способ письма. ~ Дорогая, Канберра. Если ты читаешь это письмо, то скорее всего сейчас мир очень изменился, и увы, я его не застал. Жизнь поменяла своё направление для каждого, и надеюсь для тебя тоже, но в лучшем направлении. Может сейчас я жив, а завтра буду мёртв, но хочу я лишь одного, чтобы ты знала: Я никогда не желал тебе зла! Я любил тебя больше матери, и если наша последняя встреча показала тебе обратное, то тебе стоит забыть её. Ты была словно та, которая поймёт лучше и сделает всё, чтобы мне было лучше всех остальных. Мне и Сириусу. Нам. Для меня ты навсегда останешься второй матерью, которую я буду бесконечно любить. Завтра, я буду должен взять медальон и оставить его в пищере, в какой ты знаешь сама. Я решил, что с меня хватит! Я нашёл копию медальона. Подделку. И она стоила мне больших денег, поэтому я их поменяю. Настоящий медальон, ты теперь знаешь где. Наша мать вовсе спятила с тех пор как ты ушла, отец ходит без лица и лишь молчит. Он не говорит со мной. Страх виднеется в его глазах. Страх не за меня, за самого себя. Я умру им на зло. Я умру героем. Не для них, так для себя, не для себя, так для тебя!</b> Может это звучит так храбро, но на самом деле мне боязно даже подходить к той пищере. Я ведь понимаю, что больше не вернусь. Оттуда никто ещё не возвращался. И я не буду исключением. Сейчас я понимаю какую ошибку допустил, и понимаю насколько ты и Сириус были правы. Я скучаю по нему… Я сделаю это. Я смогу, но без твоих слов я похож на слабака. Без тебя я похож на ничтожество. Я люблю тебя, дорогая мадам Розье! Вчитываясь в эти строки, в эти слова, она чувствовала жизнь, которая была прервата не справедливо. Это были слова по-настоящему испуганного юноши, который четко понимал, что скоро он покинет этот мир. К её глазам подступали слёзы, и вот-вот они могли сжигать кожу лица. По тому как он писал это, было хорошо видно что рука неоднократно дрожала, и какие-то слова были написаны не по строчке и съезжали, то вверх, то вниз. В его голове на тот момент было много мыслей, что даже изложить всё по порядку он был не в силах. Сидя на кровати, и перечитывая какие-то слова несколько раз, Канберра не слышала ничего за дверью. Тишина была в поместье. Создалось ощущение того что она вовсе одна в этом старом и пугающем доме. Воздух в комнате значительно сменился, но этого она даже не заметила. Сейчас слёзы досады стекали на пол по её подбородку оставляя мокрые следы на ковре. Стало прохладно. Именно в комнате стало холоднее и за окном начала сильнее смеркаться, создавая атмосферу позднего вечера. Последние лучики света проникали в комнату через забившее окно. Снег на оконной раме был словно из глины и слабо пропускал через себя свет. Отложив письмо в сторону, Канберра закрыла лицо руками, и сильно сжав глаза и губы начала мысленно винить в этом лишь одного человека: себя. Вдруг она услышала хрустящий звук. Любой бы другой человек, услышав это, сказал бы, что это мыши, но слух Канберры услышал шаг. Шаг не за дверью, а внутри. Будто кто-то подошёл к ней и стоит над ней, словно «над душой». Этот кто-то молча смотрит на неё, и вряд-ли вымолвит что-то. Она не решилась поднять головы, посчитав что это лишь её воображение, но кто-то положил руку на её плечо. Такого холода она не ощущала никогда. Что-то мокрое и мёртвое коснулось её плеча. Оно ласково начало поглаживать Канберру. Девушка напряглась, и всхлипывая начала медленно убирать руки от лица раскрывая глаза. Было ли ей страшно? Несомненно. Как только она подняла голову, то в полумраке её глаза увидели лишь размытый силуэт, стоящий совсем рядом с ней. Это что-то было настолько мутным и размытым, что она вряд-ли могла разобрать, но его касания были настоящими, будто это что-то живое. Откуда-то донося запах табака и черники. Едкие запахи проникали в её ноздри чуть сжигаю слизистую. — Это я, — в тишине произнес кто-то размытый, кто-то еле видный, и не настоящий. Канберра привстала и встала напротив этого голоса. — Я— это кто? — переспросила она, начав сжимать ладонь в кулак. — Я — это твой Реджи, — ответил голос. От услышанного её пробил удар. Будто электричеством пробили её тело сотни тысяч раз. Её губы задрожали, и слёзы хлынули быстрее. — Ну-ну, не смей плакать! — приказочным тоном произнес тот, и его легкие касания перелегли на ланиты девушки. Девушка молчала. Казалось, что он потеряла свой дар речи. Казалось, издать звука она вовсе не могла. — Р-ред-реджи? — задалась вопросом она, и устремила взгляд прямиком на этот силуэт. Её руки тряслись и пытались коснуться его в ответ, но каждая её попытка была безрезультатна. Пальцы просто на просто проскальзывали сквозь его лицо. Как только этот силуэт подошёл ближе, то на него упал свет фонаря из окна, и она стал менее прозрачным. Он стал чётче, но не так как хотелось бы. Ей было достаточно того, чтобы увидеть его серые, словно серебро глаза и утонуть в них. Он так наровил коснуться её сильнее, но тот холодок, что сопровождал его делал это за него. Лишь сырость и холод доносились от него, но это не особо заставляло Канберру вникать в это явление. — Но ведь ты же, — её губы также треслись, а руки пытались словить его тела, — Умер… — шепотом произнесла она, сама не веря в то что знает и видит. — Верно, — подтвердил он, блестнув ухмылкой, — Но я услышал как ты звала меня, и вот я здесь. — заявил он, и улыбнувшись провел ладонью по её лицу. — Я звала? — тихо, спросила она поднимая мокрые глаза на него. — Конечно! — вновь подтвердил он, — Оу. — протянул он и заглянул за спину Канберры, — Сириус отдал моё письмо. — заметил юноша, вернувшись к Канберре, вновь начав держать зрительный контакт. Канберра ничего не ответила. Она прикрывала рот рукой, чтобы не закричать на всё поместье. Она не знала какой крик это будет. Крик радости, или крик горя. — Эй, — наклонившись над ней тихо сказал Регулус, — не лей слез напрасно. — улыбнулся он. — Я не верю… — твердила Канберра округлив свои глаза в шоке и испуге одновременно. — А я всегда верил, что ты вернёшься! — заявил он. — Регулус, я. — запнулась Канберра начав свою мысль, — Я . прости меня за всё то что было! — заикаясь, просила она. — Эй-эй! Ты ни в чем не виновна! — переубеждал он её. — Я виновата в том что не остановила тебя! — вскрикнула она размахнув руками. — Это был мой выбор. Глупый, но выбор! Кто виноват в этом, так только я! Слышишь? — Я хотела... — Как лучше! — улыбнувшись, закончил он за неё. — Да! Как лучше! — подтвердила Канберра. — Послушай! — указал он, чтобы она была как можно внимательнее к тому, что он скажет, — Канберра, роднее тебя у меня не было никого! — питаясь схватить девушку заявил он, — Я знаю как ты и Сириус пытались вразумить меня, но я был слеп! Я был словно марионетка в руках собственной матери! — твердил юноша ускоряя темп своей речи, казалось, что он торопиться. — Ты же не уйдешь вновь? — словно маленькая девочка, которая верит в чудеса, спросила Канберра. Её глаза мокли всё быстрее и быстрее. Слёзы жгли глаза как никогда. — Мне придется… — тихо ответил Регулус сам того не желая. На лице Канберры появилось отчаяние. Он вновь сжала глаза и больше не верила ни во что. — Но я навсегда останусь в твоём сердце. Навсегда буду согревать и беречь его! — заявлял он, пытаясь схватиться за её руки и сжать ладони Канберры в своих, но вновь провал, — Резрешите просить лишь одного, — усмехнулся юноша, — Не забывайте меня. — попросил он. — Никогда не забуду тебя, мальчик мой! — хрипя голосом ответила Канберра совершенно твердно. — Мне пора. — поджимая губы, склонил он голову и немного приподнял сжатые уголки своих губ вверх. Это была досада, — Что ж. моя дорогая, надеюсь мы ещё увидимся с тобой, и ещё не раз, — подметил он, — Помни, я всегда с тобой, я наблюдаю за тобой. С неба. — улыбаясь говорил он ей, вызывая у неё еще больший поток слёз, — Слёзы вытирай, и забудь про то что они вообще существуют. — усмехался парень, — А теперь закрой глаза. — попросил он её. — Зачем? — хрипя ответила она. — Я не смогу уйти, если ты будешь смотреть, — заявляя отвечал он ей. — Но Регулус, ведь я. — начала она. — Закрой. Прошу, Канберра. Закрой глаза и станет легче. — всё также просил он её. — Я не смогу! — заявила она срывая голос. — Сможешь. — уверял Регулус, — Закрывай… — попросил он сделав тон своего голоса намного мягче и плавнее. Канберра набрав воздуха в лёгкие, еле сумела сомкнуть глаз. Она чувствовала его присутствие ещё несколько секунд, а потом она ощутила прилив какой-то энергической силы. Его руки обхватили Канберру, и она почувствовала каждое его касание. В голове непроизвольно начали всплывать картинки из прошлого, а его ледяные руки по своему согревали Канберру. — Я люблю тебя, — произнес тихий юношеский голос над ухом Канберры, и оставаясь стоять по среди комнаты с закрытыми глазами, она сквозь темноту перед глазами, увидела синий свет. Свет будто от молнии. Его присутствия больше не было в этой комнате. Никто не стоял перед ней, никто не сумел больше впиться в её объятия. Комната вновь стала более менее теплой, и на письменном столе как по волшебству загорелась свеча. Её тусклый свет освещал комнату лишь наполовину. Она медленно раскрыла глаза. Перед ней не было никого, лишь дверь. Он словно растворился без следа, но она то знала что он был здесь, он пришёл только к ней и ради неё. Девушка обтерла лицо рукавами своей рубашки, и упала на кровать. Схватившись за медные поручни девушка пыталась восстановить своё дыхание. Канберра до сих пор не верила в то что видела, и кого видела. Хотелось видеть его вновь и вновь. Каждый день, каждую секунду, но вероятность этого равнялась нулю. Дверная ручка повернулась и в комнату вошёл Джордж. Он улыбаясь прошел по комнате, вовсе не заметив того что на Канберре нет лица. — Дорогая, угадай что предложила мама?! — вскрикнул Джордж, от трепета его разрывало, — Она предложила лето провести у нас в Норе! — заявил парень, — Ты рада?! — радостно спросил Джордж. Парень тут же посмотрел на Канберру в ожидании ответа, но вместо ответа увидел заплаканное лицо девушки. — Канберра?.. — он сменился в лице и ринувшись к Канберре, упал перед её ногами. Взяв руку Канберры в свою, он начал ждать пока девушка сама решит всё рассказать, но вместо этого услышал глухое: — Он был здесь… — со слезами на глазах вымолвила Канберра. — Кто?! — непонимание вырисовывалось на лице парня, и он поднёс кисть руки Канберры к губам. — Регулус… — тихо, словно шёпотом ответила Канберра… После этого Джордж не смог подобрать не одного слова, чтобы выразить то насколько он ошарашен заявлением Канберры. Все дни, все шесть дней он старался не оставлять её одну и быть как можно ближе, как и всегда. Каждое утро и каждый вечер парень замечал, то насколько она потеряна, но из-за постоянного противостояния своим чувствам, она умело скрывала это, но от Джордж вряд-ли можно было что-то укрыть. Канберра вставала рано утром на протяжении всех праздничных дней, и пока дом погружён в царство Морфея, блудила по нему. Сколько бы углов и коридоров этого старого дома она не прошла, всё также Канберра заходила в пустую комнату, в которой осталось всё на своих местах как и было при хозяине скромной комнатки на втором этаже. Заходя туда, девушка постоянно прижималась к двери и с мокрыми глазами сползала вниз и усаживалась на полу, прижимая колени к груди. Воздух пропитался сыростью. Это чётко отдавалось на лёгких, от чего порой можно было задохнуться. Как только её сердце и душа наполняться спокойствием, Канберра покидала комнату, озаряя её своей улыбкой, и воспоминаниями о былом времени. Не могла она забыть того, чего видела пару днями ранее. Желание прижаться к нему еще раз, убивало девушку. Мысли так и покрывались туманом, и только неудовлетворённое желание светилось среди этого тумана ярким изумрудом, словно маяк на пристани в лунную ночь. Возвращаясь к себе, девушка молча закрывала дверь, и прижимаясь к ней, счастливо улыбалась тому как смиренно спит рыжеволосый парень. Это было единственным, что согревало её душу. Именно в такие моменты она ощущала насколько сильно любит его, но и колкое чувство того, что она подставляем под опасность, тоже не покидало Канберры. По наступлению дня отъезда, Канберра долго не могла собраться. Ни физически, ни морально. Что-то её тут задерживало, что-то тянуло. Она помнила о неком послании в её комнате, но такая убийсвенная вещь как чертов медальон отданный Томом Регулусу волновал её меньше всего. В день, когда надо было возвращаться назад в школу, резкая боль проткнула руку девушки насквозь. Боль была жуткой и хотелось провалиться сквозь землю. Она знала, что это значит, но не вслух не мысленно Канберра так и не осмелилась произнести всего этого. Лишь спутанное: — «Он вернулся» — крутилось на её языке. Эти боли были уже больше года, но Канберра просто напросто не желала верить в это. Напрасно. Не сказав никому об этом, девушка продолжала улыбчиво помогать Джорджу в сборах. Его она сюда впутывать явно не хотела, и вряд-ли кого-то другого. Сейчас всем стоило отвлечься как можно лучше, а ей посвятить себя Джорджу, хоть и от Сириуса она оторваться не могла вовсе. Годы разлуки давали о себе знать. — Ты какая-то усталая. — подметил Джордж подойдя к Канберре, положив свою руку на её талии. — Скорее всего я не выспалась. — с улыбкой ответила Канберра, не напоминания того, что сон не та вещь, которую могла бы иметь Канберра. — Приедем, и ты ляжешь отдыхать, — заявил парень, и приблизившись к её лицу, потянулся губами к её лбу, и оставив поцелуй на бледной коже, тихо произнес: — Я люблю тебя. — Я больше. — хитро ухмыляясь подметила Канберра. — Я дольше. — тут же добавил Джордж хотя переплюнуть девушку в её убеждениях. — М-м, ты выиграл! — поджимая губы заявила Канберра, оставляя на щеке юноши теплый поцелуй своих губ. Раздался скрип двери. Девушка наклонила голову вперёд, чтобы увидеть виновника скрипа, и увидев в дверном проёме Сириуса, почувствовать что сейчас стоит побыть с ним… — Добрый день, — произнес он, — Джордж, ты не будешь против, если я украду у тебя твою ненаглядную? — с улыбкой на лице спросил мужчина. — Нет, крадите. — улыбаясь ответил Джордж, смотря на лицо девушки. Он знал, что она хотела. Канберра провела ладонью по груди парня, и обойдя его, подошла к Сириусу. Покинув пределы комнаты, Канберра уставилась на Сириуса. Он медленно запер за собой дверь, и заведя руки за спину, начал медленно переставлять ноги. Канберра молча шла следом, сравнявшись с мужчиной. — Я буду скучать, — вымолвил он, поджимая губы в улыбке, — Это было честью вновь встретить тебя здесь. — заявил Сириус, и поднял глаза на Канберру. — Честь — это знать тебя, юный Блек. — гордо поднимая голову, подметила Канберра, начиная сиять хитрой усмешкой на лице. — Ох, мадам, знали бы вы какого это быть знакомым с вами, — заявил он, — Я чувствую себя живым, рядом с тобой, — продолжил мужчина, — Думаю это чувствую не только я. — подметил Сириус намекая на рыжеволосого парня, который испытывает к Канберре самые нежные чувства на планете. — С ним я чувствую себя живой, по настоящему живой, — заявляла Канберра, — Он — причина моей человечности. — добавила Канберра, и засунув руки в карманы своего платья, шла рядом с Сириусом. — Это прекрасное чувство, не так ли? — хотел убедиться он. — Самое прекрасное. — тихо ответила она, выжидая паузу. Сириус молча усмехнулся, и решил спросить то чего очень желал. — А Дамблдор знает, что его профессор спит с учеником? — подняв голову и глаза на Канберру спросил он, ехидно ухмыляясь. — Что я говорила насчёт любопытства? — решила напомнить Канберра, отходя от пикантного вопроса. — Любопытно не грех, а большое свинство… — вспомнил он. — Верно, — убедила Канберра, — Альбуса это не касается. Это касается лишь то, чтобы моя зарплата была в срок, и причём двойной оклад! — грубо заявила Канберра. — Двойной оклад? — удивился Блек выгибая бровь. — Да, — подтвердила Розье, — Я ведь ещё и как нянька работаю! — подметила девушка, и свернула угол, следом за Блеком. — Я думал, что этим занимается Нюнюус. — рассмеялся Блек. — Ты перепутал, Нюнюус — это состояние Поттера, когда Эванс в очередной раз отшила его, а Северус мне лишь помогает. — разложила факты Канберра, и с ухмылкой на лице, закинула руку на плечо Сириуса. — Это верно, — рассмеялся Блек, — Помню, когда он позвал её в Хогсмид, но в ответ был лишь недовольный взгляд Лили. Да. слёз было много! — смеялся Сириус, заражая смехом и Канберру. — А ты что хотел? Мальчику было двенадцать. — напомнила Канберра поглаживая плечо мужчины. — Не хочешь заглянуть ещё разок в сад? — спросил Блек, как раз таки и ведя Канберру туда. — Почему бы и нет? — удивлённо спросила Канберра, подавая знак того, что полностью согласна. — Чудно, — подметил он, — Можно еще вопрос? — спрашивал Блек. — Вполне. — отвечала девушка. — Ты смирилась со смертью Регулуса? — спросил он. Этот вопрос ударил по девушке, будто толстой иглой проткнули её нутро. Ком собрался в горле, а внутренний голос твердил и выдавал лишь одну фразу: Незачто. — Точно также как и ты. — ответила Канберра, перекладывая ладонь с плеча мужчины в его руку, и сжимая её достаточно таки крепко. — Значит нет, — с грустью подметил он. — Я потеряла ребёнка, он был мне как сын, — заявила она, — Смириться со смертью ребёнка невозможно до конца, болеть будет всегда. — уверяла Канберра. — Я считаю также, но до сих пор меня мучают воспоминания о нашем с ним последнем разговоре. — он явно винил себя, поэтому дрожь в его голосе становилась чётче. — Я его тоже никогда не забуду, особенно ту выходку вашей матери. — злость просыпалась в Канберре. — След от её пощёчины до сих пор горит на моем лице. — заметил Блек. — Когда ты ушел, стало лишь хуже, Сириус, — уверяла девушка, — Она здорово отрывалась на Регулусе. Его тело вечно было в красных отметинах. — Плеть? — спросил он, решив что то о чем говорит девушка больше похоже на плеть. — Круцио. — с горьким комом в горле ответила девушка. Сириус замолчал, но позже вымолвил: — А Орион? — Слабохарактерный, через чур мнительный, легко поддаваемый, не имеющий собственного мнения, старый идиот! — вымещала она свою злость в адрес старшего Блека. Мужчина вновь замолчал, и решив больше не произносить ни звука, пока не доведет девушку до раскошного сада в поместье. Канберра начинала гореть словно январский костер посреди тихого поля, усыпанного пушистым снегом. Злость вспыхнула в ней, а чувство несправедливости царапало душу. Но увидев дверь ведущую в сказочный мир, девушку покинуло чувство разочарования, и продолжая сжимать ладонь Сириуса, она дождалась пока он распахнёт перед ней дверцу в мир мечты. Вновь переступая порог раскошного сада, Канберра опять вдохнула запах свежести и различных сладких ароматов, исходящих от разновидных растений. — Я бы осталась здесь жить! — заявила Канберра, начав кружиться по саду, разметая подолом своего платья опавшие лепестки цветов по ярко-зеленой траве. — Оставайся, я не против, — ухмыльнулся мужчина, подойдя к девушке, — Позволите? — протягивая ей руку, спросил Блек чуть приподняв брови. — Смотря что. — улыбнулась в ответ она. — Танец, — заявил Блек, — Всего один танец, мадам. — так и просил он её, доставая свою палочку из кармана кардигана. Канберра молча смотрела на действия Сириуса, и завороженно ждала того что сделает он. Мужчина взмахнул палочкой, и в саду постепенно начала играть знакомая песня для слуха Канберры. Старая была песня, но Канберра любила её и всегда, когда наступал момент её грусти, то та тихо напевала знакомый мотив вспоминая всю свою жизнь. Сейчас она делала то же самое. Перед глазами летела вся жизнь. Разные картинки всплывали в её голове. В саду чуть потемнело. Это было дело рук Сириуса. Убирая палочку назад в карман, он чуть прищурился смотря куда-то вдаль. Но потом он перевел свой взгляд на Канберру, и широко улыбнулся. — Знаешь, может мы уже никогда с тобой и не сделаем этого, поэтому позволь мне подарить свой последний танец тебе, дорогая Канберра. — говорил он. Канберра вслушивалась в эти слова, и не верила ни чему, что говорил он. Она не понимала к чему такие выводы, и для чего Сириус заговорил о «последнем разе». Канберра сейчас верила лишь в то, что больше никого не потеряет, но то что говорил мужчина напротив, её пронизало до основания. — О чем ты? — дрожащим голосом спросила она, перекладывая холодную ладонь на его теплое лицо. Щетина сколола её нежную кожу. — Сейчас мир другой, жизнь другая, люди другие, всё не так как было, — рассуждал Блек, — Только если это произойдет, ты слёз не лей! Не к чему это! — просил он. Канберра вновь замолчала, и только обняла высокую фигуру перед собой. Подняв голову, она поставила подбородок на его плечо, и тихо прошептала: — Я растопчу любого кто посмеет тронуть тебя, — твёрдо заявила Канберра, и тут же услышала как чья-то слеза упала на землю, — Не надо, Сириус. — попросила Канберра и ещё крепче обняла мужчину. — Ты права, — улыбка послышалась на его лице, — Не буду. — согласился Блек. Его руки обхватили талию девушки, и не отпуская её не на сантиметр от себя, медленно покруживал её под знакомый мотив. Мелодия играла буквально неоткуда, но это было не важным, ведь сейчас Канберра только с ним, только здесь. Ничего другого в данную минуту она не желала. Прижимаясь к его груди, она слушала как его сердце бьётся с каждой секундой всё быстрее и быстрее, словно хочет вырваться. Его слова прокручивались в её голове, но она так хотела поменять их смысл, чтобы это не звучало, будто она скоро потеряет и его. Она ведь ещё не знала, что это будет её последний раз, когда она так близко к нему. Она не понимала, что больше не увидит его, и больше никогда не сможет побыть с ним ещё хотя бы несколько минут… Слишком много слёз было пролито в этом доме, слишком много боли. Поместье пропитанно разочарованием и бессмысленными надеждами двух маленьких мальчиков. По приезду в Хогвартс, Канберра была радостно-напряженной. Радость, заключалась в том, что она вновь дома… В своём любимом Хогвартсе. В уюте и тепле, там где ты такой какой есть. А напряжённость заключалась в следующем: После записки, которую передал Хагрид, она чуть не лешилась руки, и вспомнив прошение, которое было в записке, Канберра спешила разнести старого параноика во чтобы то не стало. Небо над замком было достаточно таки светлое, но хлопья снега продолжали лететь, и осидать на головах учеников. Легкий, зимний ветерок колол губы девушки, так же зажигая её щеки алым, словно августовский закат цветом. — Джордж, милый, можно попросить тебя? — обращаясь к юноше, спросила она его, подходя ближе к Хогвартсу. — Да, любовь моя? — посмотрев на неё переспросил он. — Мне нужно отлучиться, и ты бы не мог… — Канберра, мы только приехали! Побудь со мной! — возмутился Джордж, закатывая свои глаза. — Джордж, пожалуйста, мне надо к Дамблдору и очень срочно. — пыталась договорить она. — Скажи: ты меня любишь? — спросил он, остановившись, и встав напротив неё. — Больше жизни, но пожалуйста пойми! — заявила она. — Хорошо! — согласился юноша, — Но обещай, что потом сразу ко мне! — Обязательно. — ухмыльнулась Канберра, и встав на цыпочки, оставила на холодной щеке парня поцелуй, и тут же отстранилась в сторону, чтобы не заострять внимание окружающих. — Славно, — всё также твёрдо отвечал Джордж, какая-то грубость слышалась в его голосе, — Твой чемодан? — Ко мне в кабинет. — ответила Канберра. — Почему не в комнату? — удивился Джордж. — Как угодно! — вскрикнула она, и перейдя на бег помчалась в Хогвартс быстрее других. Переступая порог родного сооружения, она вряд-ли знала или понимала, что место где зародилось много прекрасных моментов в её жизни, станет местом, в котором она всё это и потеряет. Обегая учеников, Канберра сворачивала углы и пробегая коридоры мчалась в указанное место. Наконец то прибежав в башню Хогвартса, она почувствовала прилив какой-то злости, которую держала в себе больше недели. Ей не нужна была волшебная палочка, чтобы раскрыть перед собой какую либо дверь, или что-то взять. Нет. Достаточно была взмаха кисти, и объект перед ней уже парил в воздухе. Подбежав к дверям кабинета директора школы, она лишь взмахнула своей рукой, и дверь тут же, словно от сильного дуновение ветра расскрылась перед ней. Уже было видно как невысокая фигура стоит по середине кабинета, и смирно ждёт что-то, или кого-то. — Ты ведь знаешь, что я и убить могу! — закричала Канберра проникая в мрачный кабинет. Запах свечей и воска заполнял собой кабинет, а мимолётные лучи вечернего солнца еле проникали в кабинет. — И тебе добрый вечер, Канберра, — произнес он, и развернулся к девушке, держа руки за спиной. — Ты рихнулся?! — возмущённо вскрикивала Канберра, — Ты хотел убить меня?! — продолжала она. — Если бы хотел, ты бы сейчас не была здесь, — усмехался он, показывая хитрую улыбку на своем пожилом лице. — Смешно, — сгрубила она, — Пропитать лист пергамента в вербене! — возмутилась Канберра, — Я чуть руки не лешилась! — кричала она. — Но как я вижу, обе руки на месте, — подметил Дамблдор, — Исцеление — вещь полезная. — подметил он, — Дождемся Северуса, и начнём разговор. — заявил он. Канберра неимоверно злилась, её ладони сжимались в кулаки, сердце билось как бешеное. Она не понимала к чему такая жестокость. Дверь тихо скрипнула, и в кабинет проник зельевар. — Здравствуй, Канберра, — поприветствовал он её, — Как прошли каникулы? — интересовался Северус, давая понять что ему есть дело. Девушка молчала. Обида была внутри неё. Непонимание Снейпа начало просачиваться в кабинете. Чувство вины пронзило его. — Мы можем начать? — спросил Альбус, услышав лишь тишину в ответ, — Северус, будь добр, запри дверь. — обратился он к черноволосому и тот протянул руку к двери, и через мгновение она была заперта. — Итак. — начал он, подойдя ближе к профессорам, — Как ваше самочувствие? — поинтересовался он. Канберра скрестила руки на груди, и ухмыльнувшись изогнула бровь, поднимая её выше. На её лице читалась скептичность. — В норме. — ответил Северус, так же чувствуя подвох. — Ты как, Канберра? — посмотрев на девушку спросил Альбус. — В порядке. — отрезала она. — А ваши руки? — уточнял Дамблдор, будто с ними должно что-то произойти. Северус перевел взгляд на Канберру, так же как и она на него. Оба посмотрели друг на друга, но лишь один из них смотрел на другого, с заботой в глазах. Это был Северус. — Болит. — в один голос произнесла профессора, совершенно не думая об этом. Директор улыбнулся. — Так и знал, — подметил он и отошёл на несколько шагов назад, — А могу кое-что предложить вам. — заявлял он, проходя по кабинету. — Например? — уточнял Северус, не спуская глаза с Канберры. — Вернуться к истокам. — в тишине мрачного помещения, заявил Альбус, продолжая держаться подальше от них, и ближе к окну. — Что?! — вскрикнула Канберра с явным вопросом в своём голосе. — Вы должны пойти к нему, иначе… — продолжал Альбус. — Нет и нет! — возразила Канберра, начав кричать, — Я не пойду к этому психу! — заявила она. Желваки выступили на её лбу и шеи, а глаза начинали набирать рубиновый свет, начиная светиться словно огоньки в темноте. На лице под глазами начинали появляться черные венистые сосуды. — Канберра. — сквозь зубы прошипел Северус. Она не останавливалась. — Прошу, успокойся. — с приказом в голосе произнес Снейп, и провел ладонью по её плечу. Лицо Канберры вернулось в прежнее состояние. Альбус тихо усмехнулся, и по цокая продолжил свою мысль. — Вы туда пойдете как шпионы, — заявил он, обозначая их «должность», — Двойные — шпионы. — уточнил он. — Он убьёт нас! — заявила Канберра. — Северуса — возможно, но не тебе, — развернувшись к ним лицом, обозначил Дамблдор, — Тебя фактически нельзя убить, только если голову с плеч. — заявил он. — Ха-ха, он убьёт любым способом! — продолжала возмущаться она. — Ты скорее всего любима ему, — подмечал он более-менее очевидное. — Любима ему?! Любима монстру?! Бред! — опять повысила голос Канберра, и резко развернувшись, подошла к двери, начиная открывать её. — Ты помнишь для чего ты здесь? — спросил Альбус, желая напомнить для чего всё это. — Где гарантия, что ты дашь мне то чего я хочу?! — повернув лишь голову, и встав к нему полубоком спросила она. — Гарантия сто процентная. Уверяю. — говорил он. — Да брось… — прищурившись, она взмахнула рукой расекая ей воздух, хотя показать, что всё бесполезно. — Канберра, ты вновь станешь обычной, и проживёшь жизнь по новому! — напоминал он ей. Девушка подняла на него глаза, и вновь соблазнительная надежда засияла в её зрачках. — Уверяю, если ты сделаешь это, то получишь то чего так хотела, то о чем мечтала пол века! — подходя к ней, продолжал свои убеждения Альбус. — Я подумаю. — решив что это будет более правильно, Канберра толкнула дверь вперед и поспешила покинуть кабинет. Идя по коридору, она дрожала словно осиновый лист. Мурашки долбили по ней. Страх сковывал её, и она уже знала, что иначе не сможет, ведь если то, что нужно, есть у Альбуса, может стать её навсегда. Если она вновь пройдет через ад и муки, то сможет начать всё сначала. Новая жизнь. Её новая жизнь в которой будет только она и Джордж, но разве она здесь понимала, что жизнь, которую она имеет вот уже больше века, сможет оборваться так глупо.?