ты - причина моей человечности.

Сбавляя напор своего шага, Канберра плелась вдоль коридоров, подпирая стены ладонью. Рука давала ей опору, чтобы в один момент её ноги не подкосились до конца, и девушка не соскользнула вниз по холодному камню. В голове было помутнение. Её зрачки неестественно расширились, а сами глаза остекленели и медленно наполнились «Призраками прошлого». Иное ощущение холодка покалывало Канберру. Дрожь устраивала забеги по её телу с головы до ног. Руки начинали трестись, и пучина забытого постепенно проявлялась. В до сих пор звенели слова Альбуса, и приносили ещё больших переживаний, чем она испытывала сейчас. Жизнь, она начала принимать новый оборот. Такая жизнь могла лишь сниться Канберре ночь от ночи, когда ей удавалось сомкнуть очей. Один и тот же человек ломает её жизнь вновь и вновь. Каждое упоминание о ней губит её изнутри. Он был потерян для неё на время, и вот опять он возник так нежданно. Одно и тоже имя вновь ранит её сердце. Вновь этот человек забирает всё, что желает получить. От Канберры он желал лишь её страданий. Она не дурно ударила по его самолюбию, поэтому в глубине себя Канберра чётко понимала, что даже если она всё бросит и пойдёт к нему как тогда, и будет подчиняться ему, то потом, через время, дни, месяца, он убьёт её. Обходя учеников, которые шли по своим делам, заполняя своими голосами коридоры, Канберра дошла до своей комнаты. Это всё слишком давило на неё, сдавляя её хрупкие плечи сродни дорогому хрусталю. Распахивая перед собой дверь, Канберру ударил поток теплого воздуха, который скопился здесь в её отсутствие. Там, было тепло и темно. Мрак покрывал комнату с потолка до пола, оставляя лишь луч света, который тускло сочился через оконное стекло забитое снегом. Там, было пусто. Она помнила про Джорджа, но это был отдельный разговор, который добьет её до конца. Решив остаться наедине с собой и своими мыслями, которые так громко звучали в её голове, девушка уселась на пол напротив окна. Её синие глаза смотрели вдаль, хотя видно было немного, совсем ничего, но она все равно пыталась разглядеть что-то такое, чтобы помогло ей. Поджимая колени к груди, Канберра умело сдерживала слёзы, ведь они тут вовсе не помощники. В голове еще крутились мысли о том какие были каникулы. О том как она их провела и с кем. Кто был рядом, и кто хотел быть, но так и не сумел. Хотелось ли ей увидеть всех вновь? Несомненно, да. Она бы предпочла остаться там, где никто не причинить боли и горя, чем здесь где уже нет смысла находится. Внезапно в голове всплыло одно воспоминание, которое как раз таки и дало начало её «Неспокойной» жизни. А воспоминание было такого: Как сейчас она помнила, был это хоть бы не соврать, одна тысяча девятьсот сорок пятый год, июль. Тогда жизнь была другой, и люди были иные. Злоба развивалась в двух мирах, и все сидели по домам, боясь скверного шума, что раздавался по ночам. Днём народ гулял, резвился, не отказывал себе, и в тот дождливый июльский день, когда небо затянулось серыми сгустками грозовых туч, «Косой переулок» опустел. Легкий шелест листьев скользящих по каменным дорожкам от порыва ветра гулом отдавался в голове любого кому удавалось слышать это. Сильный ливен оставлял ямы в земле, и наполнял их водой, и с каждым сильным ударом воды о землю, также отдавался треск и гул, из-за которого сложно было услышать поток собственных мыслей. В мрачном переулке, виднелся огонёк. Он был ярок как ничто другое. Он был единственным ярким светом в тот день. В окне старого магазина мебели был этот огонёк, он так и звал всех к себе, но никто не подходил, кроме неё… Дверь со скрипом открылась. Звук дверных колокольчиков дал понять те, кто был внутри, что они больше не одни. Высокая фигура проникла в мрачное помещение, и свеча, которая так ярко горели на протяжении долгого времени, резко потухла, оставляя тонкий столб дыма поднимающийся как можно выше. Раздался разряд молнии, покрывая всю местность треснувшим звуком. Разряд ждал того, что сюда зайдет именно она. Фигура встала у двери, и не поднимая глаз, выставила одну ногу вперед, вместе с рукой, которая крепко обхватывала деревянную, резную трость. Но уловив на себе чей-то взгляд зелёных глаз, фигура ринулась в сторону. Силуэт скрылся за шкафами с антиквариатом. — Эй, мисс! — закричал кто-то явно моложе, кто-то явно красивее, и кто-то явно по наивнее. Обладатель этого голоса подбежал к стеллажам, и зашёл за них, чтобы взглянуть на ту самую высокую фигура, принадлежащую явно женщине. — Эй, мисс! Добрый день! — вскрикнул он приветствуя её. Девушка натянула улыбку на своем лице, и подняв свои синие глаза увидела перед собой, достаточно таки молодого человека. На его лице виднелась улыбка, а в глазах мерцал запальный огонёк. Энтузиазм. Это был энтузиазм. Цвет его зелено-синих глаз впился в голову юной дамы. Она впилась глазами в его лицо. Оно было ей странно приветливым, к тому же сильно привлекательным. Острый подбородок и горбинка на носу — первое, что она сумела заметить. Черты его лица и вправду влекли и жадно манили, к тому же то как несколько кудрявых локонов прикрывали его лоб добавляли ещё больше шарма этому незнакомому мужчине. На его бледной щеке было несколько родинок, и они тоже достаточно занимали её внимания. Темно — болотный пиджак как влитой сидел на его широких плечах, попутно обтягивая худощавое тело. Тканевая бабочка обхватывала его тонкую и длинную шею. Венки так и проступали сквозь его кожу, и синеватой голубизной просвечивались, показываясь каждому кто их видел. Она расслышала его приветствие, но его внешний вид на несколько секунд выбил даму из колеи и она чуток потерялась в затуманенном разуме. В её глазах читалось это. — Добрый день. — в ответ поприветствовала она, озарив его своей улыбкой, и сразу же вернулась к просмотру старинной посуды на полках. — Вам что-нибудь подсказать? — спросил он, сорвавшись с места и встав как можно ближе к ней. — Вы здесь работаете? — повернув голову, она решила разъяснить этот момент, и подняв глаза на высокого мужчину рядом с собой, уточняла девушка, чьи глаза были похожи на небесный свод звезд в позднюю ночь. — Да, верно, — бодро заявил тот, и завел руки за спину, — Я работаю здесь продавцом! — также ободряюще заявлял он. — Мило, — сказала она, и немного забыла о нем, — Я ищу подсвечник. — заявила она, и отойдя на шаг от шкафа с посудой, ждала что молодой мужчина ринется искать упомянутую вещь для незнакомой особы. — Подсвечник, — ахнул он, и встав на цыпочки прибавляя себе роста, посмотрел за голову девушки. Его глаза что-то жадно искали. Он сделал короткий шаг, и его руки так нагло схватили плечи девушки. Они послужили ему некой опорой, чтобы посмотреть вдаль поглубже. Его одежда и он сам источали такой приятный запах крепкого кофе и тёртой корицы, что незнакомка не могла оторваться от того, чтобы как можно дольше удерживать мужчину рядом с собой. Когда он вытянул шею выше и нагнул в сторону, то какая-то венка выступила, и начала источать иной запах. Сладкий запах теплой крови перебивал запах, который доносился от мужчины полностью. — Подсвечники в той стороне! — заявил он, и убрав руки от плеч девушки, обошёл её, и повел за собой. В её глазах было помутнее, будто резко что-то выдернули из рук. Оно было почти её, еще бы пару чертовых секунд, и она бы заметала кровавый след с пола. Девушка словно паря над полом шествовала следом за молодым мужчиной. — Какие вас интересует подсвечники? — уточнил он, чтобы найти то, что полагается. Мужчина остановился чуть дальше от девушки, и внимательно осмотрел стеллаж, сводя брови к переносице. — Тройные. — с холодом в голосе уточнила она. — Замечательно, — тихо протянул он, задирая голову выше и пальцами начал искать нужное, — А материал? — наконец переведя глаза на девушку, спросил тут же он. — Серебро. — ответила она. В следующую секунду глаза мужчины заполнились блеском от увиденного. Тонкие, бледные руки медленно потянулись к капюшону мантии, и так же медленно сняли её с головы. Густые, шоколадные пряди волос, словно виноградная лоза свисали с плеч молодой девушки. Темноволосый мужчина замер, увидев хитрую ухмылку на лице девушки. Эта ухмылка с каждым мигом становилась добрее, и добрее. — Мистер .? — звала она его, начиная выгибать свои губы в легкой улыбке. Мужчина явно отвлёкся. По его лицу было видно, что он глубокий мечтатель, ведь как только он увидел её лица, то сразу погрузился в собственный мир где она его. — Мистер? — вновь отозвала она его, чуть усмехаясь. Мужчина перед девушкой молча стоял, и в глазах также мерцали яркие звёздочки, которые по своему влекли каждого, кто смел заглянуть в его темные очи. — Да? — оживлённо спросил он, в его руке была утренняя газета, это было понятно по легкому запаху нового пергамента. Взмахнув газетой, он рассёк ей воздух и глупо усмехнувшись, опустил голову, показывая что виноват в том, что так неожиданно замечтался, утопая в странных мечтах о незнакомке. — Извините мадам, я растерялся. — заявил он, и подняв серо — зеленые глаза на молодую женщину, мужчина еще раз улыбнулся, но было что-то иное в этой улыбке. — Ох, не я ли виновна в вашей растерянности? — спросила девушка, и сверкнув синевой глаз, она приподняла уголки своих губ вверх, показав самодовольную ухмылку. — Возможно и вы, а возможно я просто еще не привык к новой работе, — утвержал он, — Подсвечник, мадам. — напомнил он, и развернувшись к стеллажу, мужчина пошёл вперёд. Через несколько секунд он остановился в паре метров от девушки. Повернув голову вправо, он поднял глаза, и довольно улыбнувшись, потянулся рукой вверх. Сняв с полки нужный элемент интерьера, развернулся в сторону молодой особы, и с облегчением в голосе произнес: — Подойдет ли этот, мадам? Девушка вовсе забыла о нём, и её внимание отвлеклось на старинные украшения, которые тускло мерцали за тонким стеклом витрины. Разные медальоны и бусы ручной работы висели на тонких, медных крючках, передавая свой еле заметный блеск. Глаза девушки сразу заметили одну примечательную вещицу, которая как и все, висела на крючке. Медальон с рубиновым камнем. Алый цвет этого камня блестел ярче всех, и зажигал желание девушки преобрести данную вещь всё больше и больше. — Мадам, видимо на этот раз, я заставил вас растеряться, — усмехнулся мужчина, и стук его обуви становился ближе и ближе. Мужчина держа подсвечник в руке, подошёл ближе к девушке, и как только он опёрся рукой на покрытый лаком, деревянный стол, глаза девушки потеряли ту, завораживающею пелину, которой были покрыты глаза мгновением назад. Услышав его достаточно низкий голос, и самоуверенность, миледи подняла свою голову. Он отвлек её от столь заманчивого дела. — Ох, — протянула она, увидев подсвечник в его руке, — Благодарю. — произнесла девушка, и потянувшись к нему, хотела вызволить вещь, которая почти была её. Мужчина поднял руку выше, продолжая ухмыляться и показывать, то как ему интересна она. Делал он это без лишнего труда. — Не так быстро, мадам, — подметил он. — Чего вы хотите молодой человек? — немного с угрозой в голосе спросила темноволосая. — Услышать ваше имя. — заявил он, и взмахнул подсвечником. Как только она подняла свои глаза выше, и устремила взгляд в его блестящие, мрачные, словно ночное небо глаза, что-то прокатилось по её телу. Она ощутила это сразу же. Это была дрожь. Её тело внезапно захотело, чтобы его и без того холодные руки, провели нежные линии по её телу. Это мгновение, когда они стоят друг напротив друга и упрямо смотрят в глаза друг друга, казался бесконечным. Его хитрая и манящая ухмылка пленила мысли точно такой же хитрой и манящей особы как эта незнакомая ему девушка… — Назови своё имя… — тихо, еще раз попросил мужчина. Он двинулся вперёд, и их личное пространство стало общим. Он перешёл границу её пространства, так что она могла слышать стук его сердце еще лучше. Она слышала всё. Звук того как кровь циркулирует в его шейных артериях отдавалась гулом в её ушных перепонках. Сердце, его стук ускорялся с каждым вздохом. — А мы уже на «Ты»? — удивлённо уточняла она, проводя пальцем по нижней губе, тотчас хотя убрать излишки алой, словно спелая черешня, помады, которая чуть вышла за края пухлых губ. Мужчина тихо рассмеялся, и осмотрел лицо девушки более досканально. — Имя. — настаивал также он. Она видела какой напор храниться в этом человеке. Сколько изворотливости, хитрости, уверенности, власти и самооценки. Лишь это блестало в тот момент. — Если угадаешь, будешь мне другом. — уверяла она, хитро подмигнув мужчине. — Даю голову на отсечение, в твоем имени столько же власти, столько же упрямости, и столько же красоты. — он говорил это настолько тихо, что шум дождя слышался за окнами магазина. Она не успела заметить как его холодные пальцы уже забрались в её густые волосы, и аккуратно перекручивают их. — Вы слишком уверенны в себе. — с возмущением в голосе, заявила она и выхватив подсвечник из рук мужчины, ринулась к двери кинув на стол пару золотых монет. — Канберра! — вскрикнул он вслед уходящей девушки. Она замерла около двери. Её рука медленно отстранилась от медной дверной ручки и девушка развернула свой корпус. — Видимо я угадал? — надеясь на свою правоту уточнил мужчина, и сунув свои руки в карманы брюк, он медленно подошёл к девушке. — Совпадение. — отрезала она. — Вовсе нет, миледи. — убежал он. Как только высокий мужчина подошёл к девушке, он искренне улыбнулся, и медленно начал поднимать свою руку вверх. Канберра взглянула на то что так ярко блестело в его руке. Медная, тонкая цепь обвивала его тонкие, и длинные пальцы. — Я видел как ты на него смотрела, — подметил и напомнил он ей, вскинув свои густые брови вверх, — Теперь он твой. — заметил мужчина, и протянул медальон Канберре. Она медленно и уже с меньшей уверенностью, взяла медальон в ладонь, и долго смотрела на многогранный рубин, который был словно клинок. — Нет, я не могу этого взять! — твёрдо заявила она, схватив руку мужчины за запястье. Она вернула ему украшение, и вновь попыталась уйти. — Можешь. — тут же заявил, и вновь сунул украшение девушке, — Он подходит к твоим глазам. — заявил он. — Он красный, а мои глаза. — Ещё ярче. — усмехнулся он, — Я видел. Девушка растерянно посмотрела в глубину его темных глаз, и она чётко поняла, что её секрет на половину раскрыт, но не до конца… — Позволишь? — спросил он, выгнув бровь. Его пальцы разделили цепочки по сторонам, и распрямили их. Он хотел сам повесить украшение на шею девушки, которую так мимолётно полюбил. Глупость? Возможно, но она будто прокралась в сердце и случайно согрела его. Канберра молча развернулась к нему спиной, и через мгновение на её шеи уже светился этот алый камень. Рубин — камень, который олицетворяет эту до жути загадочную и призрачную девушку. — Благодарю, но мне пора, — заметила она, не переставая смотреть на камень, теребя его пальцами, — Вашего имени я не прошу, так как мне неинтрес. — Том. Том Марволо Реддл, миледи. — прервал он её, и уловил момент, чтобы проявить туман над его именем. Мужчина опустил свою кисть вниз, и легким касанием коснулся кисти Канберры. Подняв её кисть на уровень своих губ, он сдернул тонкую, черную перчатку с руки девушки, и смотря в её глаза нежно поцеловал внешнюю часть ладони. — Будем знакомы, мистер Реддл. — хрипло подметила она. Уверенность в её голосе исчезла, и сменилась на дрожь. — Для вас, я просто Том, — заявил мужчина, — И давайте перейдем окончательно на «Ты»? — спросил Реддл. — Хорошо, давайте на «Ты». — согласилась синеглазая. Ветер резким порывом ударил в оконное стекло магазина, и внутри раздался легкий звон стеклянных люстр, которые стояли на самый верхних полках стеллажей. Такой же сильный порыв ливня начал бить по каменной дорожке идущей от мебельного магазина. Раздался разряд молнии, и дождевые тучи окончательно затмили небосвод. Взмахнув подолом своей мантии, высокая, женская фигура раскрыла перед собой дверь, вовсе не касаясь её. Она чувствовала как чей-то хитрый взгляд провожает её. Чувство чей-то ухмылки позади, кололо её с каждой секундой больше и больше. В узком переулке раздался звук погромче грозы, и раскатов молнии. Аппарция. Звук аппарации, заполнил собой переулок оставляя после себя еле слышный звон, который поселился в лужах грязной воды на земле. Черная фигура исчезла. Удар в окно. Ветер ударил хлопьями снега в окно Канберры, которая смирно сидела на холодном полу своей мрачной комнаты. Эти воспоминания украли её рассудок. Она забылась. По настоящему забылась. Вернулась назада, почти на сорок лет назад. В голове мелькали разные картинки, вызванные потоком старых воспоминаний, словно старинная пленка колдографий вновь заработала. Голова Канберры была словно проектор для этих колдографий. Возможно она и вспомнила свою забытую любовь, но уж точно не тепло ей стало от столь короткого воспоминания. Она тихо, про себя, в своей голове и душе прокляла сотни раз тот день, когда зашла в этот несчастный магазин, за таким же несчастным подсвечником. Девушка что-то теребила на своей шеи, что-то продолговатое и достаточно заостренное, но с гладкими гранями и краями. Оно блестело. Тускло, но блестело. Розье так и не осмелилась снять то, что приподнес в качестве подарка тот таинственный мужчина, чьи глаза до сих пор могли сниться Канберре по ночам. Она не отрицала того, что еще может быть привязана к нему, но уже это привязанность изменила свой смысл. Канберра лишь преданна, о любви и речи нет. Любовь и Реддл — две разные вещи. Считала Канберра. Можно было сделать один общий вывод, что так считает вся магическая Британия. Он не знает любви, он любит лишь власть. Оставаясь перебирать каждое событие связанное с ним в своей голове, девушка вспомнила много плохого, что сделала лично, но лишь по просьбе этого человека. И самая гадкая вещь, которую совершила Канберра по отношению к самой себе, было согласие и ответ: «Да» на вопрос мужчины: «Станет ли она ему женой и будет ли преданна до конца своих дней?» — Кто тянул меня за язык? — задавалась вопросом Канберра, каждый раз как вспоминала тот мрачный день в старом доме Реддлов. Она помнила как сухо он спросил её. Реддл создавал вид, что каждый обязан ему, и даже она. По его словам он любил её больше жизни, но в один день всё изменилось. Она ушла. Сбежала. Бросила. И глубоко ранила. Ненависть ещё больше заиграла внутри него. Канберра не единственная кто желала смерти этому человеку. Она ведь тоже натерпелась многого, просто молчит. Некий страх, что он услышит её таился внутри неё, хоть и напрасно. Розье впервые так боялась кого-то, хоть легко могла дать отпор, в силу своих необычных способностей, но страх что у неё не выйдет брал вверх над девушкой. Сидя и обдумывая всё как есть, Канберра вспомнила одну вещь: Есть одна вещь, которая осталась у Реддла, и до сих пор может находиться без присмотра и охраны. Одна вещь, которая убьёт девушку раз и навсегда, по крайней мере до тех пор, пока эту вещь не вынут из её почерневшего сердца. Существует одно дерево. Белый дуб, и по легенде, тот кто сумеет овладеть колом из этого дерева, сможет забрать целую голову вампира, которого только сумеет поймать, но лучше головы, могут взять и сердце… Такой кол был и у Реддла. Он служил ему в качестве гарантии, того что Канберра не обескровлит его в одну из тяжелых ночей. Это была его единственная защита против неё, ведь никакое заклинание не причинит ей вреда, а всего лишь лишит сознания на пару минут, и даже может сделать ещё сильнее и злее. Это скорее всего был единственный страх Реддла, по отношению к собственной невесте. За окном темнело, время становилось поздним. Джорджа всё также не было. Канберра забеспокоилась и о нем. Она приняла для себя решение. Оно было слишком глупым и детским, но ведь если верит старику, то сделав это, она останется с Джорджем и проживет новую жизнь с чистого листа. Если всё так как говорит Альбус, то тогда Канберре останется наложить на себя «Затмение» и всерьёз задуматься о новой жизни. Отведя взгляд в сторону, Канберра всмотрелась в забитое снегом окно. Там не было видно ничего. Даже лучик света не пробивался в комнату, и не заставлял хоть на миг усмехнуться ему. Девушка закрыла глаза на несколько секунд, и когда открыла их каждый мускул на её лице был расслаблен как и всегда. Безразличная мина натянулась на лице, и эта холодная аристократия вновь замерцала на её бледном лице. Красно — алый румянец, сменился на еле заметный персиковый тон, и со временем его становилось всё меньше, и тон лица вновь стал таким же бледным и пугающим. Канберра схватила подол своего платья, и резко поднялась на ноги. Одернув платье, Канберра своей парящей походкой подошла к двери, и отперев её, ринулась по коридорам. Её шаг был тороплив, но не до конца. Нет, она не бежала, не неслась как неотёсанная дикарка, нет. Она лишь размеряла свои шаги. Чем шире, тем быстрее. Она уже представила как удивит старика своим выбором, ведь она уже высказала противоречие насчет этого, и никто не ждёт от неё другого. Хотя… Придя к уже знакомому месту, Канберра встала напротив старой двери, и заправив пару локонов своих густых волос за ухо, прислушалась к тому что происходит прямо сейчас за этой дверью. Её ухо приняло странную форму. Словно как у эльфа. Стало заострённым, и слух увеличился в разы больше. — Он же убьёт и её и меня! — возмущался чей-то мужской и грубый голос. — Северус, если не будет так, то она убьёт нас всех! — возмущался в ответ более старый и хриплый голос, — Ей проще свернуть чью-то шею, чем обычно щёлкнуть пальцами! — грубо заявил тот, и звук шагов раздался в ушах Канберры. — Ох, как интересно. — тихо произнесла Канберра, почти шёпотом. Толкнув дверь вперёд, она проникла в прохладный кабинет, в котором также царил запах лимона и рафинада. Северус стоял у двери, и увидев Канберру вновь, сильно удивился, что успел отскочить от двери подальше. Альбус стоял у окна, и держал руки за спиной. Оба были взволнованны. — Это ты верно подметил, — ухмыльнулась Канберра скрещивая руки на груди, и операясь на письменный столик возле входа, — Я могу и голову оторвать, — заявила она, — В прямом смысле. — усмехнувшись, дополнила девушка, и перевела взгляд на Северуса. Он был в сметении. — Как твои дела, Канберра? — поинтересовался Альбус, и на его лице появилась улыбка, будто всё прекрасно. — Намного лучше, чем у вас двоих. — язвила девушка, она так и хотела насолить всем присутствующим. — Искренне рад. — поджимая губы вмешался Снейп. — Твоя радость меня не колышет. — грубо, и так отрешённо заявила Розье. — Этому я и радуюсь. — также грубо и отрешённо ответила Снейп, оставаясь смотреть на лицо девушки. Розье даже не набралась смелости взглянуть в его глаза, ведь собственные так и бегали по кабинету, сверху вниз. Она чувствовала как сейчас вновь изменит поворот событий в своей новенькой и сладенькой жизни. — Я согласна! — внезапно, в затихшем кабинете вскрикнула она. Альбус резко повернулся, и его глаза стали неестественно удивлёнными. — Не смей. — шипя, указывал Северус. Канберра не сводила глаз с Альбуса. — Прелестно… — шепотом произнёс Альбус, но это было слышно достаточно таки чётко, — А ты уверена? — уточнял он, резко ринувшись в её сторону. — Более чем. — решительно ответила Канберра. — Но ведь там будет горько. — подметил он, вновь заводя руки за спину, и прищуривая глаза, он откинул свою голову чуть назад. — Плевать. Горьче чем тогда, уже никогда не будет. — уверила девушка, и вскинула свои брови, тут же изогнув одну, создав скептичный взгляд на ситуацию. Звуки затихли, и Альбус всмотрелся в глаза Розье. — Так и знал. — ехидно прищуриваясь убедился Дамблдор. Канберра молчала, не отводя взгляда. — Страх. Я вижу страх. — уверял он, пытаясь как дольше посмотреть в её глаза. — Скажи что нужно делать, и я сделаю! — прибавив тона в голосе, убедила Розье. — Защити Поттера. Вы оба! , — заявил он, и посмотрел на Северуса, — Не дайте ему убить его, не дайте ему погубить всё, что мы имеем! — разъяснял Альбус. — Ясно, — отрезала Канберра, — Когда мне нужно будет прибыть туда, и какова моя главная обязанность, кроме защиты мальчишки? — хотела уточнить Розье. — Через три дня, ты прибудишь туда, а куда знает лишь Северус, все вопросы к нему, — разъяснил Дамблдор, — И пожалуйста… Не потеряй голову. — попросил он её. — Голову я смогу потерять только от истерических криков мучающейся Беллатрикс Блек под моим Круциатусом! — заявила Канберра, и хихикнув она покинула пределы этого кабинета, хлопнув дверью настолько громко, что стены кабинета неистово содраглись. Розье может и держалась как самая смелая здесь, но от одной мысли что будет впереди, ей хотелось свернуться колачиком, и уткнуться в знакомую, широкую грудь… — Джордж… — остановившись по середине коридора, произнесла она, вспомнив высокий силуэт юноши. Паутина возникла в мыслях Канберры. — Как мне объяснить всё это ему? — спросила она себя, и поспешила по коридорам, которые вели в главный зал. Зал был пуст. Ни души. Она потеряла счёт времени, и забыла про ужин. Но голод её вовсе не мучал, и поэтому она искала Джорджа по всем коридорам, но вовсе не подумала о том, что он может быть только в одном месте. Поднимаясь по лестнице вверх, девушка уже чувствовала запах морозной свежести, которая неслась из приоткрытой двери Астрономической башни, прямиком вниз, медленно огибая ступени деревянной лестницы. Поднимаясь с каждым разом выше и выше, Канберру охватывало волнение, и щекотка мимолётно начала играть внутри её живота. Встав напротив двери, Канберра долго не решалась отпереть её до конца и проникнуть в охлаждённое помещение. Вдруг послышался еще более приятный запах. Приятнее чем привычная морозная свежесть и уже более утихшие порывы ветра. Запах домашних сладостей и сдобностей. Это был определенно он. Это был его запах, она узнает его всегда, где бы она не находилась. Заправив выбившийся локон своих вьющихся волос за ухо, Канберра набрала воздуха в свои легкие и сделала вновь серьезный шаг на встречу очередному удару по сердцу профессора «Защиты от тёмных искусств». Она прокралась в темную комнатку на самой высокой башне Хогвартса, словно голодная кошка, которая кралась за испуганной мышкой. Возле окна стоял высокий мужской силуэт. Поскольку на улице уже стемнело, то лунный, блеклый свет еле освещал позолоченные пряди волос явно молодого мужчины. Он молча смотрел куда-то вдаль, точнее ввысь. На небо. Там, где звезды. Там, где луна. Стук её шпилек дал знать юноше о том, что теперь он здесь не один. Он развернулся к ней всем своим корпусом, с нежностью на лице и искренностью в глазах она смотрел на неё не произнося ни слова. Его улыбка замерцала на лице, а на щеках появились ямочки, которые Розье так любила. Она медленно подошла к нему, не издавая ни звука, лишь с нежностью положила ладонь на его веснушчатое лицо, которое согревало её руку. — Я скучал. — шёпотом произнес парень, и убрав прядь волос с её лица, протянулся к ней, накрывая её холодные губы своими. Девушка не имела права сопротивляться, ведь она так желала именно этого сейчас. Вспоминая о том, что у неё осталось всего двое суток, чтобы наслаждаться этим удовольствием, которое ей так бескорыстно дарил Джордж. Отстранившись, Канберра не решилась отойти от парня на шаг или два, она осталась стоять лицом к лицу. Она смотрела в его теплые, янтарные глаза, пока он тонул в её бездонных. — Я тоже скучала, — шёпотом, почти в его губы произнесла Канберра, и закрыла глаза, утыкаясь лбом в его подбородок. Парень оставил не менее нежный поцелуй на её лбу, запуская пальцы в её густые волосы, которые так и наровили обвить его кисть. — Джордж, нам стоит кое-что обсудить… — заявила она, поставив Джорджа перед фактом. Уизли услышал дрожь в голосе девушки, и понял, что его ждёт лишь напряжение и более сложные вещи. Он не переставал перекручивать волосы Канберры пальцами, он не отстранял губ от её согревшегося лба. Он не двигался вовсе, и лишь ждал того, о чем стоит им поговорить. Ждал пока Розье начнёт говорить. — Послушай, то что я скажу тебе, будет очень сложно принять, но пожалуйста, попробуй. — начала Канберра, но перед этим она отошла от парня на шаг назад, не отпуская его руки. — Хорошо, но сначала скажи в чем дело? — сдерживая легкую улыбку на лице, допрашивал её парень. — Ты ведь знаешь какие события сейчас творяться вокруг нас? — спрашивала Канберра, отлично зная что и Джордж знает ответ. — К сожалению да, но причем здесь мы? — спросил парень и ехидно усмехнулся. — При том, что надо вытаскивать наш мир из этой ямы, — разъясняла она, — И если я помогу в этом, то… — Что?! — оборвал он её, и возмущённо вскрикнул, — Ты?! Причем здесь ты? — возмутился юноша. — Послушай, Джордж, — произнесла она, и схватила его руку ещё крепче, сильнее сжимая её в собственной ладоне, — Если это сделаю я, точнее помогу, то мы — ты и я, проживем прекрасную жизнь вместе! — уверяла она, с желанием заставить парня верить в это. — У нас итак жизнь прекрасна! Разве ты не видишь? — Джордж, слушай! — вскрикнула она с приказом в голосе, — Мне надо будет уехать отсюда! — заявила она, и схватилась руками за шею парня. — Что… — Пойми меня! — просила Канберра, — Я уеду и сделаю всё возможное только для того, чтобы мы бы всегда вместе и всегда счастливы! — говорила она над его ухом, тут же жадно целуя его шею. — Я не отпущу тебя! — заявил он, и крепко обнял девушку за талию, — Я не смогу! — дополнил парень. — Джорджи, милый, пойми это для нас. — с улыбкой на лице, произнесла Канберра еще раз уже смотря в его глаза как в зеркала. — А куда ты идёшь? — не выпуская Канберру из рук спросил он, и ещё крепче схватил девушку. — Я иду туда, куда должна была сходить ещё очень давно, — отвечала девушка, — К тому, кого должна была убить еще раньше. — дополнила она, и провела ладонью по щеке парня. — Неужели к . нему? — шёпотом уточнял Уизли. — Да, — ответила Канберра выждав небольшой паузы, чтобы уловить то, что чувствует сейчас парень, — Я хочу, чтобы ты ждал меня. — высказала своё желание она. Опустошение мерцало в его глазах, а в душу начала пробираться боль от потери. — Ждать? — шёпотом переспросил Джордж, и его глаза стали больше от шока, а зрачки шире от испуга. — Разве ты не хочешь, чтобы я вернулась к тебе? — спросила Канберра и положила свою ладонь на грудь парню и стук его сердца чётко отдавался по её коже. — Я тебя ещё не отпускал! — твердо заявил он. — Джордж, не делай хуже. — попросила она, и поняла что вот-вот вновь даст себе слабину и слезы опять покатятся градинками по её лицу. — Я не переживу если он что-то сделает с тобой! — заявил парень, и его голос дрогнул. — Милый, я ведь не навсегда покину тебя, а лишь на некоторое время, — хрипя, произнесла она, желая успокоить парня, хотя сама еле проглотила ком, который так и застрял в её горле. — Но… Как я без тебя? — спросил Джордж и прижал Канберру к себе намного ближе. Парень обеими руками взял девушку за скулы, и прижимал её к себе, оставляя на её лице одно поцелуи. — Как-нибудь. — произнесла она, и подняв голову на Джорджа, Канберра оставила лишь один поцелуй на его лице. На его губах. Парень чувствовал как скоро его счастью придет конец, ведь всегда всё самое хорошее, заканчивается так скоро. Он уже накручивал себя, по поводу того как будет без неё. Как будет просыпаться каждый день, и видеть рядом с собой не её сонное личико, а пустое место на котором теперь лежит лишь одна подушка. Он не знал как будет ходить по школе зная, что она где-то борется за жизнь других, нежели за собственную. За его жизнь в первую очередь. Джордж на фоне всех этих ужасных вещей, начал чувствовать страх, что Канберра вовсе не вернётся, ведь. она может умиреть. — Я пойду с тобой! — заявил парень, и из его глаз хлынула волна солёной воды. — Нет, нет, нет, ну ты чего, солнышко моё? — увидев как слёзы крупными каплями стекают по щекам парня, она начала их спешно вытирать своими ладонями, хоть сама чуть ли не рыдала вместе с ним, — Всё будет хорошо, ты просто подожди меня! — уверяла она его, и просила об небольшой услуге. — Прошу, не уходи. — хрипло шептал он на ухо ей, пытаясь как можно дольше постоять рядом с ней крепко обнимая её. — Придется, но мне очень жаль. — Жалость — не поможет! — возмутился Джордж. — Знаю, но иначе нельзя. я очень тебя люблю! — запустив пальцы в его рыжие волосы, Канберра потянулась к его шеи, и осторожно положила голову на его широкое плечо, вдыхая тот сладкий запах, который доносился от него. — Я тоже тебя сильно люблю, но я не смогу без тебя! — Сможешь! Я верю в тебя, Джо! Ты сможешь! У тебя получится, ты только не забудь меня! — уверяла Канберра. — Тебя сложно забыть, глупышка! — твёрдо заявил парень. — Ну вот видишь! Потом буду нашим детям рассказывать, какой у них упрямый отец! — рассмеялась Канберра, чуть закинув голову назад от смеха. Её улыбка вновь покорила Джорджа, а смех засел глубоко в сердце. Он мог слушать её смех часами напролёт, главное чтобы она просто радовалась. — У нас будут дети? — удивлённо спросил он, раскрыв свои мокрые глаза. — Конечно, дурашка, — рассмеялась вновь она, — Будут, — убеждала Канберра, — Я сделаю всё, чтобы наша будущая жизнь была словно из сказки, — Она будет нашей сказкой. — улыбнулась девушка, и наполнила Джорджа доверием. — Пообещай мне одно: ты вернёшься ко мне вновь! — ставил своё условие он. — Хорошо, но ты пообещай мне тоже кое-что: ты меня не забудешь! — высказала своё условие Канберра, и убирая мокрые полоски на лице парня, она крепко обняла его. — Не забуду. Ни за что! — заявил он, ведь забыть ту, которую любишь больше жизни вовсе не возможно. — Я вернусь, обещаю. — обещала Канберра, ведь в планах у неё было именно это, но она не знала того, что ждет её в ближайшем будущем. Она понимала внутри себя, что там её будет ждать самый настоящий ад, но она должна попытаться вырваться из него, если хочет собственную сказку. Она понимала, что может умереть, но только от рук одного человека. — Джордж, — произнесла она его имя, и парень отстранился. Канберра всегда носила на шеи много украшений. Разные кулоны, медальоны, цепочки, и среди них был медальон, который она вернёт назад хозяину, но был и один кулон на её шеи. Это был серебрянный кулон на серебрянной тонкой цепочки. В этот кулон был вставлен лунный камень, который так и напоминал о Канберре. Он был также бледен, но красив до безумия. Снимая его со своей шеи, девушка взяла Джорджа за руку, и развернула его ладонь. Девушка аккуратно положила украшение в ладонь парня. Джордж сразу же сжал кулон в кулак, и из его глаз вновь просочилось несколько крупных капель, которые с грохотом упали на кафельный пол. — Пусть он напоминает тебе обо мне, — улыбнулась девушка, — Смотри на него каждый день и вспоминай меня. Вспоминай каждый день со мной, каждую минуту вместе. Тебе будет становиться легче, поверь. — держа его за плечи, говорила она, не убирая улыбки с лица. Джордж сразу же после этих слов, надел кулон на свою шею. — Тогда ты держи вот это, — сквозь поток горьких слёз, произнёс парень и указал на браслет, который уже снял с запястья. Парень взял девушку за руку, и с лаской надел вещь на тонкое запястье девушки. — Пусть он тоже напоминает тебе обо мне, чтобы когда тебе грустно, ты вспоминала меня. — шмыгнув носом, произнес парень и смотря на запястье девушки, он вновь заплакал… Канберра кинулась на его шею, и тихо произнесла над самым ухом: — Я найду тебя…