Аметистовая кровь

«− Привет, это ты Аврора? − на меня смотрели прекрасные голубые глаза девчонки лет 10. − Oui, это я, − мне достаточно тяжело давался французский язык, он получался каким-то ломанным и неестественным, не знаю почему, но я не умела разговаривать как настоящая француженка, хоть Париж для меня был родным. Во всяком случае, мне так казалось. Я очень часто думала о том, почему я не могу разговаривать как все? Как будто мой язык был иным. Вот и еще одна моя особенность в копилку к глазам и коже. − Я хотела поблагодарить тебя, за то, что ты заступилась за меня, merci, − девочка склоняет голову в легком поклоне и улыбается мне, кажется, она по-настоящему счастлива. − Не за что, я просто не могла стоять в сторонке и смотреть как тебя наказывают лишь за то, что ты не правильно взяла тарелку, это просто отвратительно, − нахмурилась я. − Мишель, − она протягивает мне свою тонкую ручку для пожатия. Я замешкалась, ведь меня все унижали и сторонились, называли последними словами из-за моей странной болезни, который наш доктор не в силах вылечить, да и сомневаюсь в том, что вообще кто-то может. Но спустя несколько мгновений я протягиваю руку в ответ. − Ты разве не боишься меня? Я ведь…уродка, − я опускаю глаза, чтобы не видеть реакцию моей собеседницы. − Боятся? Ты разве монстр? Если это из-за твоей болезни, то это не имеет значения, главное, что ты настоящая. Не принимай близко к сердцу слова наших воспитанников, они ведь тоже здесь, а не дома с родителями. − Merci, − благодарно улыбаюсь я, − Мишель, а пошли ко мне, в мое тайное убежище? На кухне наша повариха сделала мне комфортный уголок под одним из столов, чтобы меня там не нашла мадам, иногда мне даже перепадает немного хлеба, он сладкий, не такой, как нам дают за завтраком. Я бы охотно поделилась с тобой. − Пошли, − взявшись за руки, мы убегаем в мое потайное место.       С того самого момента, как я заступилась за Мишель перед мадам и получила за нее 200 ударов, мы стали держаться вместе, наше знакомство стало перерастать в нечто большее, наверное, именно это и называется дружбой. Я очень привязалась к ней, благодарна, что, несмотря на мои обмороки и нездоровый цвет кожи, она стала для меня единственным лучиком света, в этом ужасном месте. Так прошло 6 лет, уже не таких мучительных, как мне казалось ранее.»       Я просыпаюсь, на этот раз сама, мой сон показал мне те самые моменты, с чего началась наша дружба длиною в жизнь. Проснулась я как обычно, после обеда. Я нежусь в своей постельке, но слышу свой будильник, который напомнил мне о том, что сейчас пять часов вечера. Пять…стоп, как уже??? Я молниеносно подскакиваю с кровати и начинаю носиться по квартире словно яростный ветер, я ведь совершенно забыла о встрече! Меня просто прибьет эта компания. К счастью, я нахожу подходящее легкое платье, хватаю сумочку, забегаю в ванную комнату «припудрить носик», и захлопываю дверь с обратной стороны.       Когда мой личный водитель остановился возле ресторана «Procope», то на моих наручных часах цифры уже перевалили за семь вечера. Хоть мы и жили в цивилизованном мире, но пробки остались те же. Я быстро выбегаю из машины и лечу в сторону забронированного столика, вижу своих друзей, которые уже во всю что-то бурно обсуждали. Такие счастливые. − Кхм, − откашливается Мишель, − за твое опоздание мадам огрела бы тебя кастрюлей, Аврора, добрый вечер, − улыбается она и встает, чтобы обнять меня. − Но мы не в детском доме, а в ресторане, Мишель. Думаю, мы уже достаточно натерпелись, чтобы больше не получать таких наказаний, − улыбаюсь и смотрю в сторону Симона, который попивал из трубочки свой винный напиток. − Неужели ты все-таки вышла на свет из своей берлоги, Аврора? − Представь себе, я просто не могла отказать своим лучшим друзьям, Симон, − он усаживает меня за стол и подзывает официанта, чтобы я могла сделать заказ. − Что Вы будете, госпожа Аврора? − Я выбираю салат «Цезарь», трюфельное пирожное и алкогольный «Мохито» с лимоном. − Принято, мисс. − И все-таки, ты необыкновенная девушка, − улыбается Симон. − Это еще почему? − нахмурилась блондинка. Это была Мишель. Ее белые кудри и голубые глаза очень выделялись на фоне ресторана в готическом стиле. Мишель была типичной француженкой, которая отдавала дань памяти Coco Chanel и маленькому черному платью.       Она была моделью, весьма востребованной не только во Франции, но и за ее пределами. − Да ты сама посмотри: она заказывает «Мохито», салаты и какие-то кексы! Вместо того, чтобы брать круассаны с нежным творожным кремом и шоколадом, и бутылкой вина, мы ведь находимся в Париже! Да это же сердце виноделья, здесь подают только лучшие изысканные вина, а она берет какую-то воду со льдом, которую можно пить где угодно, но не во Франции, это же кощунство! − закатывает глаза мой собеседник. − Симон, отстань от нее, сейчас же! Пусть ест и пьет все, что хочется. Может, уже настолько надоели твои багеты, что ей и захотелось чего-то иного, − допив свой бокал вина, Мишель ставит точку, похоже, последнюю. Ведь Симон не произносит больше и слова в мой адрес. За это я благодарна подруге.       Время идет, беседа набирает свои обороты, мы вспоминаем сегодня только лучшие моменты нашего общего прошлого, но мне становится нехорошо, однако я не говорю об этом подруге, делаю вид, что мне нужно поправить макияж и удаляюсь в сторону уборной.       Когда я наконец-то дошла до дамской комнаты, то практически упала в обморок, с носа начинает капать кровь и не могу поверить в то, что это происходит. Снова. Я ведь уже выдохнула, подумав, что обмороки покинули меня, но я ошибалась, все повторяется, как было когда-то в детстве. Подхожу к большому зеркалу, чтобы разглядеть себя и я вижу: что-то маленькое и тощее, кожа, что и без того была бледная, стала светлее еще на тон, губы все еще алые, а глаза как смотрели в пустоту так и продолжают это делать. Думаю о том, что раньше я бы ни за что себе не позволила такие вещи, но когда ты ректор самой престижной консерватории, то это многое меняет. Благодаря этому я наконец-то перебралась со съемной квартиры в богатые дома Парижа. Я вдыхаю, кровь остановилась, но мне по-прежнему мало кислорода.       Я выхожу через запасной выход на улицу, что находится с противоположной стороны ресторана и жадно забираю каждую частичку кислорода. Меня не покидает странное ощущение того, что за мной наблюдает некая фигура, что уже целый вечер будто оберегает меня со стороны, ведь, когда она рядом, я чувствую, что мне становится намного легче. − Кто здесь?       Ветер. Шум проезжающих машин и музыка, что доносится отголосками с ресторана. Мне снова кажется. Я еще с минуту стою на месте и после иду в обратную сторону, чтобы вернуться к друзьям. Резко оборачиваюсь, в надежде, что мой ангел-хранитель все еще где-то здесь, прячется за тем деревом, но нет. Как же это похоже на ощущение из детства, когда меня избивали и раны быстро заживали в присутствии этой личности. В прошлом меня называли ведьмой и продолжали лупить с новыми силами и так на протяжении 18 лет. Успокойся, Аврора, тебе просто кажется.       Но тогда почему мое сердце подсказывает обратное?       С этими мыслями я возвращаюсь за столик, а после недолгой беседы каждый из нас разъезжается по домам.