Есть ли путь домой?: 3. Кто знает, куда этот путь приведет меня?

      Это была их последняя ночь на «Ахлуте» — утром они должны были перебраться в дом. Панук поговорил с вождем Хакодой и, похоже, Зуко и Джин в обозримом будущем должны были держаться подальше от военного лагеря. (На Джета это ограничение не распространялось и Зуко пытался не обижаться на него из-за этого).       Зуко сидел на перилах, смотрел на мерцающие на пляже костры и прислушивался к невнятным обрывкам разговоров, доносящихся до него. Он видел Джета, сидящего рядом с Шефом, слишком громко над чем-то смеющегося и пытался убедить себя, что не ревнует. Джин подошла и толкнула его в плечо, выводя из задумчивости:       — Привет!       Зуко отвел взгляд от костров на пляже и буркнул:       — Привет.       — Хочешь перекусить? Или хочешь продолжать хандрить в одиночестве? — спросила Джин. Зуко фыркнул:       — Я не хандрю, — проворчал он. — Что это вообще значит?       Джин закатила глаза так сильно, что казалось, еще чуть-чуть и они выпадут, и взяла Зуко за руку:       — Пойдем, задумчивый ты наш! Мы сейчас раздобудем что-нибудь и ты поможешь это приготовить! Мы еще изменим твое настроение на сто восемьдесят градусов!       Зуко посмотрел на небо. Иногда Джин говорила так, словно в неё вселилась Тай Ли. Агни не допустит, чтобы эти двое когда-нибудь встретились!       — Ну, и что мы будем готовить? — спросил он, когда Джин поволокла его на кухню.       — По ходу дела решим! — весело сказала девочка. ***       Джин была счастлива сама приготовить ужин. До этого у неё не было такой возможности — всегда кто-нибудь помогал, потому что у неё, по словам Акелы была «позорная вкусовая нетолерантность». И это только потому, что Джин не засыпала всё подряд солью и перцем!       Так что, возможно, она была в восторге, что вся кухня оказалась в её полном распоряжении и никто не сопел под локтем, критикуя то вменяемое количество красного перца, которое она использовала — не все из нас хотят, чтобы их язык скукожился и отвалился, Токло!       А еще кому-то реально надо было заставить Зуко перестать хандрить. Его плохое настроение начинало угнетать Джин, а для самого Зуко было совсем не здорово продолжать вариться в своих выдуманных обидках. Особенно, когда они были направлены на Джета. Именно поэтому она затащила его на кухню и поручила нарезать капусту.       — Вымести свой гнев на овоще!       Зуко привычно закатил глаза и принялся за работу. ***       Как обнаружил Зуко, шинковка овощей очень хорошо снимает стресс.       — Знаешь, я думаю, что понимаю, что ты имеешь в виду, Джин, — сказал он, отрываясь от яблотофеля, который нарезал. — Кажется, мне действительно лучше.       — Это хорошо, — сказала Джин, шмыгая и вытирая глаза. — Может, ты тогда займешься этим луком? У меня он вызывает слишком много эмоций.       Зуко взял разделочную доску. Аккуратно нарезал лук кубиками и добавил его на сковороду.       — А что именно мы готовим? — наконец заинтересовался он.       — Лапшу, — Джин поставила кастрюлю на плиту и налила в неё воды из кувшина. — Ты не мог бы развести огонь?       Зуко вздохнул и открыл печку (с некоторым трудом — он вечно путался, в какую сторону надо поворачивать ручку). Сотворив небольшой огненный шар, он бросил его на уголь и быстро захлопнул дверцу.       — Спасибо, — Джин хлопнула его по плечу. — Думаю, тут мы справились. Чем хочешь заняться, пока еда варится?       Зуко задумался, складывая грязную посуду в таз:       — А какие есть предложения?       Джин улыбнулась:       — Ну, если бы моя лодыжка не болела, можно было бы попрактиковаться в фехтовании.       Зуко сомневался, что шефу Хакоде понравился бы спарринг с оружием без присмотра взрослых, но идея ему понравилась. Он скучал по их тренировкам с Джин.       — Мы могли бы сыграть в карты, — предложил он. — Джет научил нас Токло новой игре.       — О, это хорошо! Научишь меня?       Зуко кивнул:       — Пойду, принесу колоду, а ты присмотри за едой. ***       — Пойду, посмотрю, как там дети, — сказал Хакода, вставая. Не похоже было, что корабль горел, но шеф не хотел утром подняться на борт и обнаружить, что его подопечные случайно проткнули друг друга мечами.       Шеф взобрался на палубу и услышал доносящиеся с камбуза голоса детей. Кажется, никто не паниковал и это было хорошо. Хакода открыл кухонную дверь.       — Нет, Суши, ты не можешь это съесть. Это человеческая еда и ты уже поела, — Зуко сидел на полу возле плиты, держа миску над головой одной рукой. В другой он сжимал карты. Новый обитатель корабля, октокот, жалобно мяукал и тянулся к миске всеми щупальцами, а сидящая напротив мальчика Джин хихикала в ладошку.       — Всё в порядке? — спросил Хакода, заходя на камбуз. Зуко дернулся от неожиданности, но тут же кивнул:       — В порядке, сэр, — сказал он и отложил карты, чтобы оторвать от себя особо настырное щупальце.       — Хорошо, — улыбнулся Хакода. — Я просто зашел проведать вас. Продолжайте, чем бы вы не занимались, но не слишком увлекайтесь, хорошо?       — Да, сэр!       Хакода вернулся на берег, почти уверенный, что утром его корабль будет цел и невредим.