Есть ли путь домой?: 3. Кто знает, куда этот путь приведет меня?

      Хакода хотел, чтобы Кустаа заткнулся. Он не помогал. О, он просто превосходно высказывал свою точку зрения, но ничего не знал о дипломатии (или просто плевал на неё — Хакода склонялся к этому варианту). И Хакода не мог приказать ему уйти, не вызвав этим подозрения у брата Повелителя Огня. Зачем он вообще взял с собой Кустаа? Нет, зачем Кустаа увязался за ним?       — Я хочу вас кое о чём спросить, Айро, — прервал он поток колкостей со стороны целителя в адрес генерала. — Зуко написал вам, но не получил ответ, а когда мы после этого зашли в порт, то увидели плакаты, на которых он объявлен предателем.       — Я не предавал своего племянника, если вы намекаете на это, — сказал Айро ровным тоном, но глаза его мрачно блеснули. — На самом деле я уже собирался писать ответ, но тут узнал, что мой племянник захвачен адмиралом Чаном. Странно, что адмирал был тем, кто сообщил мне об этом. Если бы он не сделал этого, то я бы узнал о судьбе Зуко и его друзей только когда их доставили бы в Страну Огня.       Хакода поморщился от этого замечания:       — Прошу за это прощения. У нас были… осложнения, — заметив подозрение во взгляде генерала, вождь пояснил:       — Я не был уверен в том, как вы отреагируете на обстоятельства, при которых Зуко попал в плен.       — Я понимаю, — Айро отхлебнул чая. — Уверяю вас, я не виню Зуко за то, что случилось и ни в коем случае не буду упрекать его за то, что он защищался от Джао.       — Что ж, простите меня за осторожность, Ваше Величество, — Хакода сделал акцент на титуле. Генерал все еще был членом Королевской семьи Огня. Он был братом Повелителя Огня. — Я знаю, как ваш брат реагирует на предполагаемые неудачи своих детей. Я не мог рисковать, не зная, как поступите вы.       Генерал со вздохом поставил чашку:       — Зуко сильно пострадал от моего брата, а я не всегда был рядом, чтобы защитить его. Это одна из вещей, о которых я сожалею больше всего в жизни. Но сам я никогда не поднимал и не подниму руку на Зуко.       Кустаа вскинул бровь:       — Вы просто позволили ему думать, что Повелитель Огня примет его обратно и не удосужились рассказать ему правду об этой войне, да? И что вы будете делать, когда за ваши головы назначат награду, а один из членов вашей команды решит наполнить за вас счет свой кошелек?       — Кустаа, — Хакода поднял руку. — Успокойся.       — Забавное замечание, — улыбка Айро стала острой, — учитывая, что из письма от Зуко я узнал, что вы изначально планировали отдать его Озаю за выкуп.       Хакода нахмурился:       — Мы пошли на это, потому что Зуко уверил нас, что Повелитель Огня пойдет на переговоры и примет его обратно. Мы не собирались брать за мальчика деньги, мы хотели вернуть его домой, потому что ему не место на военном корабле и мы надеялись, что взамен его отец отпустит похищенных им наших Покорителей Воды. Признаюсь честно, тогда я с большим подозрением относился к вам, думая, что это вы потащили раненного ребенка в плавание, — вождь посмотрел на генерала: — По правде говоря, я всё еще до конца не уверен, что думаю по этому поводу. Или о гениальной мысли назначить тринадцатилетнего капитаном, — добавил он.       Генерал выглядел виноватым и Хакода не мог не почувствовать удовлетворение.       — Признаю, что я был, возможно, слишком… покладист. Зуко настаивал…       — Ему тринадцать, — перебил его Кустаа. — Нельзя дать ребенку корабль только потому, что он просит об этом. Да еще и находясь в полукоматозном состоянии. Учитывая все это, сейчас ты не можешь решать за него, как ему жить.       Хакода был вынужден признать, что целитель прав. И его правда била не только по отставному генералу и бывшему принцу, но и по вождю Южного племени Воды. Не возложил ли сам Хакода слишком большую ответственность на своих детей? С ними осталась их бабушка, готовая помочь, деревня была маленькой, а дети росли, зная, что лучше для Племени, но всё равно — он оставил двух подростков (нет, одного подростка. Сокке исполнилось тринадцать две недели назад), отвечать за их людей. Да, это было не то же самое — его дети были не единственными ответственными. Они знали когда и к кому обратиться за помощью (другое дело, с их упрямством, знали ли они, когда обращаться за помощью?) и, что еще важней, они знали людей, за которых отвечают. Их не швырнули на корабль к незнакомцам, которые, если верить вскользь брошенным Зуко репликам (неоднократным), взбунтовались бы против них при первой же возможности. И даже учитывая всё это… Они были детьми. Он должен был позволить им оставаться детьми. Он не смог это сделать, но это не значило, что они или Зуко или еще кто-нибудь должен был взрослеть так рано и так… страшно.       — Что бы то ни было, генерал, мы должны позволить Зуко самому выбирать, — твердо сказал Хакода. — Вне зависимости, чего хотим мы.       — Хорошо сказано, — заметил Кустаа. Айро вздохнул:       — Полагаю, вы правы. Я был эгоистом. Я просто не хотел снова терять своего племянника. Но я согласен позволить Зуко выбирать самому и обещаю уважать его выбор.       Хакода кивнул:       — Обещаю сделать тоже самое.       Удивительно, но первым протянул руку отставной генерал. Хакода крепко сжал её и встряхнул. ***       Зуко вернулся без чая. Джета это вполне устраивало — он все равно не очень то и любил чай и понятия не имел, зачем попросил его.       — Чай кончился, — сказал Зуко и это было настолько откровенной ложью, что Джет едва не заржал. Скорей мир рухнет, чем у старика чай кончится! Скорей Зуко просто не захотел влезать в намечающиеся кровавые разборки.       — Ну и ладно, — Джин привалилась к плечу Зуко. — Я все равно слишком устала для чая.       Токло фыркнул и приподнял бровь:       — Еще даже солнце не село, — заметил он.       Джин покачала головой:       — Я плохо спала… пока вас не было… — она зевнула. Токло посерьезнел:       — Тогда дайте организуем лагерь. Я принесу дров для костра. ***       Ночью стало немного прохладно и Джин была очень благодарна тому факту, что с ними в палатке был Покоритель Огня. А еще больше она была благодарна за то, что это был её Покоритель Огня — и что все трое её мальчиков вернулись к ней и это было здорово. (Джин отстранено задумалась над тем, когда успела включить Джета в число её мальчиков. Недавно, но теперь он её, решила она).       Она устроилась на куче одеял, положив голову Токло на плечо. Парень, улыбаясь, взъерошил ей волосы. Зуко лежал на полу, держа в руках октокота и прижимаясь лбом к его лбу, словно пытаясь таким образом разрешить все трудные вопросы, а Джет сидел в углу с маленьким зеркальцем, бросая хмурые взгляды на Зуко, пока стирал со лба надпись.       Это было похоже на то, словно они вернулись на корабль, просто в более тесную каюту и с землей вместо палубы под ногами.       — Спокойной ночи, мальчики, — устало сказала Джин и закрыла глаза.       Синхронное «Спокойной ночи, Джин» стал музыкой для её ушей.       Она заснула быстрей, чем когда либо за последние дни.