Разноцветный труп

Не каждый день Гарри ходил в гости к потенциальному клиенту на встречу по поводу воскрешения мертвых. Обычно они договаривались о встрече с Бертом, его боссом, а потом Гарри решал, принимать дело или нет. Не в этот раз. Гарольд Гейнор был мультимиллиардером и привык к тому, что люди и вещи приходят к нему, а не наоборот. Берт ничего ему не объяснил, кроме того, что он безумно богат, сидит в инвалидной коляске и готов предложить деньги их компании, чтобы Гарри воскресил мертвеца. Это уже звучало подозрительно. Гарри за двадцать четыре года своей жизни пережил достаточно, чтобы понимать, когда что-то звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сразу же в его голове возник образ идеального лица Жан-Клода. Гарри ещё не мог с комфортом назвать мастера-вампира чем-то большим, чем друг. Прошло несколько странных недель с тех пор, как он столкнулся с Николаос, бывшей Мастером Города, и Захарией, мертвым аниматором, который пытался копировать Волан-де-Морта. В течение многих лет Жан-Клод неуверенно преследовал его, и только недавно это преследование усилилось. Теперь он был человеком-слугой Жан-Клода. Он имел две из четырех меток, необходимых для завершения процесса. По сути, он был человеком Жан-Клода, которому нужно было звонить. Да уж, Гарри и представить себе не мог, что с ним такое случится. Он знал о человеческих слугах. Он знал, что они важны, и это была своего рода система взаимных уступок, где вампир получал силу от человека и наоборот. В конце концов, человек получал бессмертие, вампир получал… что? Гарри не знал. Он не был уверен, что на самом деле Жан-Клод получил от сделки, за исключением, может быть, некоторого использования его магии, но Гарри не был самым могущественным или даже самым умным волшебником в мире. Он покинул свою родину много лет назад и ни разу не оглядывался. Теперь у него возникало ощущение, что это было сделано намеренно, что это был план Жан-Клода с самого начала. Заставить других делать грязную работу, чтобы он смог проскользнуть в нужное положение и занять трон как Хозяин Города. Жан-Клод никогда не производил большего впечатления, чем великолепно соблазнительный и слегка могущественный мастер-вампир. Но Гарри знал, что все змеи могут послушно лежать, свернувшись, наблюдая и ожидая, пока жертва не повернется спиной, прежде чем нанести удар. Змеи были невероятно хитрыми существами. Если бы Гарри сравнил его с определенным видом змеи, он выбрал бы гадюку. Всю жизнь Гарри необычайно тянуло к змеям. Так что сюрприз-сюрприз, когда за рекой и через лес через океан к новой жизни он собирает несколько вокруг себя. Он должен был догадаться, что это знамение, когда Драко последовал за ним. Август всегда был одним из тех пылающих месяцев, когда дело доходило до летней жары. Сент-Луис видел период засухи, когда не было видно ни одной дождевой тучи, которая могла бы нарушить бескрайность бледно-голубого небосвода. Солнце палило безжалостно, и были предупреждения о жаре и опасения по поводу потребления воды. Однако это не помешало Гарольду Гейнору включить полив на обширных изумрудных полях. Это напомнило ему о многих жарких летах у Дурслей, но одно особенное было сразу после воскрешения Лорда Волан-де-Морта, и дементоры пришли в гости вместе со строгим письмом Министерства. Не нужно забывать сны, которые впоследствии воплотились в реальность. То лето было одним из худших в его жизни. Он скорее сразится с пятью Николаос, чем вернется к тому моменту. Кто, черт возьми, захочет путешествовать во времени по жизни Гарри? Точно не он. Берт Вон, босс Гарри, ухмылялся, сворачивая на сверкающую белым гравием подъездную дорожку к особняку, который был бы впечатляющим, если бы он не жил в замке семь лет или не видел резиденцию Малфоев. Его босс выглядел как квиддичный загонщик из Хогвартса, за исключением того, что у него понемногу увеличивался живот. У него были светлые волосы, которые напоминали ему о Драко. Добрый Мерлин, если Драко окажется таким же, как его босс, он надерёт этому придурку зад. Гарри надеялся, что сможет предотвратить это. В конце концов, все они были в его компании, которую он поддерживал, верно? Дерьмо. Он бы облажался. Он тусовался с маниакальным принцем Слизерина, который даже не знал, как сделать бутерброд. Он тусовался с учтивым и сексуальным мастером-вампиром, у которого в руках были все возможности для манипулирования миром и интеллект, чтобы это правильно использовать. А потом был Эдвард. Старый добрый социопат Эдвард с ледяными голубыми глазами и убийственной улыбкой. Кем, о, кем он собирался стать в такой компании? Ну, разве это имело значение? Берт был одет в дорогой костюм, сшитый на заказ, чтобы скрыть его недостатки. Его глаза мерцали возбуждением, когда он собирался наполнить свою казну ещё больше. Гарри, с другой стороны, был одет более непринужденно. На нем были черные обтягивающие брюки, подогнанные в нужных местах, в паре с малиновой шелковой рубашкой и темно-серым с черным свободным жилетом. Все это дополнено сапогами до щиколотки с каблуком, которые давали ему столь необходимый рост, и сделанным на заказ ремнем, который держал его палочку, пистолет и несколько ножей, спрятанных под заклинанием невидимости. Было слишком жарко, и, как только они открыли дверь, Берт залился потом. Благоговейные, охлаждающие чары во всей красе. Первоначально Гарольд Гейнор надеялся заполучить Палача, но женщина по той или иной причине перевелась в офис в Сан-Франциско, и он застрял с Гарри. Если конечно Гарри согласится на его предложение. Он все ещё был подозрительным, но спокойно ожидал своего начальника, который вытирал пот со лба и поправил тонкий, как иголка, галстук. — Как ты это делаешь, Гарри? — Магия. – Он улыбнулся, и Берт фыркнул. — Я могу сделать то же самое и для тебя, если ты этого хочешь. Он не стал ждать ответа своего босса и провел ладонью по руке мужчины, заставив его вздрогнуть, когда прохладное ощущение омыло его тело. — Блаженство! – Берт хмыкнул, и вздохнул с облегчением. — Я чувствую себя как в холодильнике. Я бы попросил подробностей о том, как это охлаждает меня, но я уверен, что мне это не нужно знать. — Нет, и едва ли я могу тебе разъяснить. Я больше практик, если это работает, меня не волнует как. Для подробностей, лучше обратится к кому-нибудь ещё, скорее всего к Драко. Берту нравился Драко. Он встретился с этим человеком однажды, и у них был разговор о бизнесе и деньгах, на добрых три часа. — Просто знай, что это достаточно безопасно, родители обычно использовали их для своих детей и пожилых родственников. Берт кивнул, пока они шли по дорожке, гравий хрустел под их ногами. Некоторые из них блестели, как бриллианты на солнце. Берт потёр руки, в стиле "Сегодня хороший день". Любой день, когда ему удавалось заработать много денег в течение часа, был лучшим днём ​​для него. Берт изобразил свою самую профессиональную искреннюю улыбку, когда Гарри воспользовался возможностью постучать. Берт всегда был беспринципным, и Гарри любил и ненавидел эту черту в нем. Когда дверь открылась, Гарри увидел крупного мускулистого мужчину-переростка в обтягивающей оранжевой рубашке и черной спортивной куртке, которая казалась слишком маленькой, и как будто вот-вот лопнет по швам. Телохранитель. Все мультимиллионеры нуждались в телохранителях, это было своего рода правило. Он молча смотрел на них, его глаза были бледного оттенка, и они напомнили ему о том, как глаза Эдварда иногда имели мертвый вид. Понимая это, Гарри был даже рад, что утром надел свой специализированный ремень. Он почти мог обходиться без него, но когда ты был новоявленным человеком - слугой Мастера Города, нужно подстраховаться. Скорее всего, кто-то большой и плохой уже знал об изменениях в городе, даже если это произошло совсем недавно. Многие видели, как в тот день они убивали Николаос и ее приближенных. В частности, десять или около того крысолюдов, пожелавших освободиться от неё. Он также не сомневался, что Жан-Клод мог распространить информацию, что у него есть человек-слуга, который оказался одним из самых могущественных волшебников в Америке. Хотя он не был таким уж могущественным, но то, как это звучало, помогло бы Жан-Клоду сконцентрировать свою силу. Боже, в последнее время он слишком много думает о Жан-Клоде и почти не расслышал, как Берт приветствует молчаливого охранника. — Здравствуйте, меня зовут Берт Вон, а это мой партнёр Гарри Поттер-Блэк. Думаю, мистер Гейнор ждёт нас. Улыбка Берта была достаточно очаровательна, чтобы сбить с толку многих людей, но это был не такой случай. Гарри почувствовал, как будто его сканируют, и изо всех сил старался оставаться в стороне и расслабленным рядом с Бертом. В Гарри не было ничего угрожающего. Он был маленьким для мужчины. Около сто шестидесяти пяти сантиметров по американской шкале, а годы бега в попытках спасти его и других жизнь, и проживание с Дурслями сделали его тело навсегда стройным. Его волосы были черными, бросающими вызов гравитации, и их невозможно было укротить. Хотя когда-то он и носил очки, но с момента получения первой вампирской метки он в них не нуждался. Также он был бледен, как вампир, а его глаза были ярко-зелёными, из-за чего люди часто заглядывались на них дважды. Ещё одним источником разногласий с другими было то, как молодо он выглядел. Рафаэль сказал ему, что он чует его как семнадцатилетнего. Как будто это все его прожитые годы или что-то в этом роде. Гарри понятия не имел, что существует запах возраста. Он полагал, что если он и выглядит молодо, то его возраст вполне можно было понять. Честное слово, ему было двадцать четыре года. День рождения был на прошлой неделе и все такое. Когда телохранитель отошёл от двери, он оставил ее открытой, давая им, двоим возможность войти. Берт вошёл первым, а Гарри последовал за ним в прохладный вестибюль. Тяжёлые деревянные двери, мебель и полы составляли длинный центральный вход, и их провели в библиотеку, от пола до потолка забитую туго переплетёнными книгами на толстых полках за прозрачным стеклом. Гарри не мог так очистить свою библиотеку. Он пытался несколько раз, но пыли было слишком много. Было заметно, что эти книги никогда не читали, их даже не открывали, скорее всего, купили только для демонстрации. Большая часть мебели была красной и кожаной. Смесь модерна и человека-пещеры с тем, как они выглядели переполненными. У дальней стены сидел здоровенный мужчина, и заулыбался им, как только они вошли. Он был в электрическом инвалидном кресле с одеялом, накинутым на колени, чтобы скрыть ноги. — Г-н. Вон и мистер Поттер-Блэк, как мило с вашей стороны навестить меня. Он выглядел как добрый дедушка. Его глаза блестели в мягком свете. Он был не один, в одном из кожаных кресел сидел высокий стройный темнокожий мужчина. Гарри мог сказать по его длинным ногам, что он был намного выше ста восьмидесяти сантиметров. Его темно-карие глаза не проявляли никакого интереса к Берту и были сосредоточены на нём, обшаривая его с головы до ног. Он проигнорировал мелькнувшую лёгкую вспышку недоверия, что кто-то такой молодой и маленький может быть даже отдаленно полезен. Гарри привык к этому, так что он мог понять, когда оценивали его внешний вид. Теперь, если снова задаться вопросом, почему Жан-Клод хотел его так сильно? Более крупный мужчина, который привел их в библиотеку, прислонился к ближайшему книжному шкафу. По мере представления он узнал, что мужчин звали Бруно и Томми соответственно. Томми был большим парнем, а Бруно был темнокожим мужчиной, пристально смотрящим на него. Он как будто вообще не замечал Берта, который говорил больше всех. Гарри просто наблюдал и недоумевал, зачем такому лицемеру целый штат телохранителей? Чем-то он напомнил ему Горация Слизнорта. Ещё одно скользкое существо, пытающееся каким-то образом проникнуть в его жизнь. Блестяще. Когда они разместились в библиотеке, Берт сразу же перешёл к делу. — Мистер Гейнор, я знаю, что вы, должно быть, занятой человек. Итак, сколько именно лет зомби, которого вы хотите поднять? — Хм, человек, который сразу переходит к делу. Мне нравится это. Он сделал короткую паузу, а затем посмотрел на дверь, где в этот момент в комнату вошла высокая красивая блондинка с голубыми глазами. Гарри заметил, как Берт отреагировал на неё, она была одета в очень короткое платье, на которое, скорее всего, Нарцисса Малфой недовольно поджала бы губы. Гарри, вероятно, был единственным в комнате, кто не проявлял ни малейшего интереса. Даже Томми и Бруно не остались равнодушными. Её представили, как Сисели предупредив, что она была глухой. Все это потеряло значения, когда мистер Гейнор, наконец, перешёл к делу, и крошечные волоски на его затылке начали нервно покалывать. — Я хочу, чтобы вы воскресили труп двухсот восьмидесяти трехлетнего старика. Дерьмо. Гарри сумел сохранить нейтральное выражение лица, когда глаза Берта расширились от удивления. Он прочистил горло. — Ну, ему почти триста лет. Действительно, очень старый зомби. Большинство аниматоров не могли этого сделать. Ад нет . — Да, я в курсе, что только двое или трое на всю страну могли поднять такого зомби. Я провел свое исследование, и хотя вы не мисс Блейк, у вас есть репутация, мистер Поттер-Блэк. Не теряя улыбки, спокойно проговорил Гейнор. Сисели лёгкой походкой приблизилась к нему и села на подлокотник его электрического кресла. Как будто ей было все равно, что ее ноги были слишком расставлены, и своей позой она пыталась соблазнить его, чтобы он сказал «да». Ну, если только она могла их услышать. Гарри стало интересно, о чем она думает? Берт повернулся к нему. — Гарри? Гарри медленно вдохнул и старался выглядеть как можно более отстранённо и пусто. — У меня есть способность поднять такого старого зомби. – медленно сказал он, и, прежде чем он успел продолжить, Берт хлопнул в ладоши. — Ну, тогда это решает… — Но, черта с два, я это сделаю. Сказанное Гарри, полностью останавливает Берта, от чего его улыбка увяла. — Миллион долларов, мистер Поттер-Блэк. – Гейнор все так же любезен, словно знал, что Гарри передумает и согласится. — Извините, мистер Гейнор, меня нельзя купить. – Он, покачал головой, и уже встал, чтобы уйти. — Берт, нам нужно идти. — Мистер Поттер-Блэк, я думаю, мы вполне сможем прийти к пониманию. Что за атмосфера? Гарри нахмурился, глядя на Гейнора. — Нет, я не думаю, что мы сможем. — Гарри, о чем ты говоришь? Это непривычно для тебя. Ты никогда не грубишь! — потрясённо сказал Берт. — Я не грублю, я честен Берт. Ты же знаешь, что чем старше зомби, тем больше жертва? — Да что нужно? Слон? Я уверен, что смогу его раздобыть. Слоны оказались под угрозой исчезновения, и Гарри на мгновение возненавидел своего босса, тупо уставившись на него. — Человек. Берт в шоке смотрел на него, и что-то неразборчиво пробормотав себе под нос. Но Гейнор ничуть, не смутился названой ценой за поднятие зомби. — Мы готовы это предоставить и все урегулировать. Неудивительно, что мы кое-что о вас слышали. «Это». Как будто это не живой человек. Гейнор, должно быть, подумал, что говорит о погоде. — Мне все равно, что вы обо мне слышали. Всю жизнь вокруг меня роятся слухи. И несколько новых ничего не изменят. Может быть, вам больше повезет с Палачом, или нет, если она решит снести вашу голову. А теперь я просто уйду. Бруно поднялся со своего кожаного кресла. — Я предлагаю тебе не уходить от мистера Гейнора так грубо. Говорят, ты спишь с вампирами, и конечно, если ты спишь с мертвецами, у тебя и так мало морали. Сопротивляясь желанию кинуть в высокого мужчину заклинанием, он решил, что с него достаточно. По этому Гарри развернулся на каблуках только для того, чтобы увидеть, что Томми встал у него на пути. — Я предлагаю вам отойти в сторону, сэр. Я отказываюсь от сделки, и никакие ваши слова или предложения не заставят меня передумать. Берт уже был на ногах. — Итак, мистер Поттер-Блэк, я уверен, что есть что-то… Гарри обернулся. — Вы говорите о живом человеке, принесённом в жертву для воскрешения зомби! – Он с ядовитым сарказмом прошипел эти слова, не замечая, насколько ярко заблестели его зелёные глаза. От чего Сисели коротко вздрогнула, а Томми отступил на шаг. — Я предлагаю вам приказать вашим телохранителям нас не останавливать. Бруно по-прежнему не двигался, а кожа Гарри покрылась рябью. Его магия начала течь по его венам более жарко и рьяно. Ему казалось, что его что-то подталкивает. — Меня не волнует, сколько ты стоишь или какие трюки, по твоему мнению, ты на мне можешь использовать. Но ты ошибаешься, если думаешь, что сможешь встать у меня на пути. С дороги! Гарри рявкнул, и с порывом магии Томми отлетел к стене, отчего несколько дорогих картин с пейзажами упали со стены, а люстра над их головами загрохотала. Томми тяжело задышал, а Бруно стремительно встал впереди Гейнора. Гарри даже не оборачиваться, когда быстрым шагом вышел из поместья, Берт сразу же последовал за ним по пятам. Он молча шел, хрустя гравием, Берт тяжело дышал и бежал, чтобы поравняться с ним. — Мне так жаль, Гарри, я ничего не знал! — Я не сержусь на тебя, – сказал Гарри, садясь в раскалённую машину. — Ты не мог знать, – уточнил он, как только Берт оказался внутри. Он включил зажигание, и прохладный воздух хлынул на них. — Ты бизнесмен, а не аниматор. Мне просто не понравилось, когда меня блокировал какой-то болван. Берт поморщился. — Я должен был понять, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Когда они отъезжали, Гарри пристегнул ремень безопасности. — У меня такое чувство, что я вижу их не в последний раз. — Ты их напугал. — Он стоял у меня на пути, и сама идея принести в жертву живого человека ради какого-то почти трёхсотлетнего трупа, и которому нужно оставаться мертвым… – Гарри покачал головой. — Я не знаю, почему он хочет это сделать, но ничто не заставит меня передумать. — Конечно, нет. Мне не нужна такая репутация. Это плохо для бизнеса. Это был типичный Берт. Сначала деньги, потом смерть. Ну, по крайней мере, его приоритеты были более менее правильными. Он тихо вздохнул и провел рукой по лбу, упершись локтем в дверь и глядя перед собой. Как кто-то мог даже подумать, что порядочный человек пожертвует другим человеком ради зомби? Теперь он был истощен, прилив силы, который он получил, находясь в поместье Гейнора, внезапно стал слишком сильным и заставил его запыхаться. Могло ли это быть повышением от меток? — Гарри? Что он имел в виду под «спишь с вампирами»? – осторожно спросил Берт. — Я дружу с одним, и на этом все, Берт. К тому же, если бы я спал с вампиром, я бы не проводил призывы круглосуточно в течение нескольких недель подряд, потому что я единственный, кто может делать это без перерыва. По общему признанию, он сделал это, чтобы временно избегать Жан-Клода. Что-то яростное потрепало ему нервы. Ему нужен был предлог, чтобы не видеть его – кем бы ни был для него Жан-Клод. Не прошло и месяца, как жизнь, которую он прожил в стране свободы, приняла неожиданный оборот. Пять лет скучной нормальной жизни, если не считать поднятия зомби, а потом -бац ! Гарри Поттер привык к неожиданностям и годами жил, не зная, что будет дальше. Раньше он ненавидел это. Он ненавидел, когда его выделяли. Он ненавидел мысль быть особенным в любом виде или форме. Но теперь, стоя с другой стороны, Гарри не особо возражал. Он мог бы ещё постараться сделать так, чтобы его не выделяли. Но он потерял всякую надежду на то, что образ жизни Нормальных и Скучных людей — это то, что ему нужно. Люди его родной страны поставили его на пьедестал, не прошло и года после его рождения, и они же установили курс его дороги жизни, даже не спрашивая у него разрешения. Но на этот раз Гарри сам напросился на этот путь. Опасный набор мужчин, постепенно становящихся чем-то большим, и Гарри с трудом понимал, текущую ситуацию. Так почему, если Гарри отказался от своей страны, он думал обо всем этом? А Драко.

***

Вечером того же дня он вернулся домой и обнаружил, что Драко упаковывает вещи. — Ты уверен, что не хочешь немного отдохнуть? Я знаю, что у тебя накопились отпускные! Драко бегал по своей комнате, повсюду накладывая чары, чтобы отправить предметы в свой кожаный чемодан. Гарри сидел в очень мягком бархатном кресле и смотрел, как мужчина-ребенок порхает вокруг. — Мама хотела бы видеть тебя. Она часто спрашивала о тебе. Драко последовал за ним через океан примерно спустя два года после того, как сам Гарри решился сделать первый шаг, и здесь он почти стал магглом. Не совсем так, но было достаточно близко. Драко был живым доказательством того, что укоренившиеся культурные взгляды можно изменить или, по крайней мере, смягчить. Он учился в маггловском университете и летом посещал занятия. И теперь, перед осенними занятиями, после экзаменов, над которыми он готовился и над которыми работал, у него была двухнедельная передышка. Поэтому на каникулы он собирается вернуться в Британию, но Гарри возвращаться туда не собирается, если только не забрать Тедди. — Дай ей знать, что моя дверь всегда открыта для нее, если она захочет прийти сюда. — Надеюсь, нет! Я люблю маму, но с ней тяжело. Она признает, что я живу в маггловском мире, но не хочет этого видеть, понимаешь? Она сойдёт с ума, если увидит, как ты убираешься и готовишь, как домовой! Гарри надулся, скрестив руки. — Эй, моя уборка и готовка помогли тебе оставаться чистым и здоровым! Я думаю, она бы одобрила то, что ее маленький ребенок берёт на себя ответственность. Драко покраснел и издал задушенный звук. — Я не хочу проверять это. Лучше не надо, и я пойду туда, а не она сюда. Не знаю, как бы она отнеслась к твоим парням. Гарри побледнел. — Парни? У меня нет бойфренда, а тем более множественном числе! – Его голос не повысился, чем должен был, и у него не было клокотания паники в горле, готового расплескаться по прекрасному ковру под его босыми ногами. Определенно нет. — Как скажешь, Гарри, – приглушенно сказал Драко. Он с ворчанием копался в шкафу. — Мне нужен шкаф побольше. Знаешь, один из тех шкафов, куда ты заходишь и даже можешь сесть? Я хочу один из таких! — Я займусь этим сразу, принц Драко, – протянул Гарри. — Или ты можешь сделать это с помощью магии. — Ты же знаешь, что я не силен в чарах расширения. В любом случае, я не думаю, что это хорошая идея показывать ей этот мир. — Я думаю, тебе следует больше верить в свою мать. Оба они в равной степени предпочли не говорить о чувствах Люциуса Малфоя по отношению к маггловскому миру и его сожительству с Драко. Гарри собирался предположить, что Люциусу это не очень нравилось, но Драко научился кое-каким хитростям, живя с Гарри. Если Драко сможет апеллировать к деловой стороне этого человека, то все остальное пойдет своим чередом. — Значит, ты признаешь, что Жан-Клод не бойфренд? Лицо Гарри загорелось, и он быстро отвел глаза, думая о соблазнительном мастере -вампире. Он уже какое-то время избегал этого человека, что было нелегко, когда он появлялся во снах. Обычно это был полуобнаженный Жан-Клод, тяжёлое дыхание, шелковые простыни и прикосновения, от которых ему хотелось убежать и спрятаться под чем-то, в то же время, желая большего. Он всегда просыпался весь в тонком слое пота, его тело реагировало на ночные ухаживания, от которых он пытался отмахнуться. Не помогало и то, что в течение дня ему становилось необычно жарко. Будто ему в горло бросили инсендио, который сгорит и осядет в его желудке. Несколько раз ему приходилось выходить из комнаты только для того, чтобы облиться водой. Даже охлаждающие чары не работали, а он пытался. Многократно. Он объяснил это своим признанием того, что, будучи отмеченным слугой Жан-Клода, однажды все может прийти к своему логичному концу. Но Гарри не был к этому готов. Он не был уверен, будет ли когда-нибудь готов, а ещё был Эдвард. Эдвард. Эдвард. Эдвард. Он заглянул сюда всего раз с тех пор, как ушел из крысиной клиники. Он остановился по пути в Новый Орлеан с вопросом о волшебном центре. Он мог бы позвонить, но когда дело доходило до важных событий, Эдвард предпочитал ничего не говорить по телефону. Но в последний раз, когда он появился, Гарри не смог прочитать его, даже не обычное его состояние. Он был закрытым и холодным. Он был совершенно неподвижен, словно статуя. Он даже не назвал Гарри обычным прозвищем. Эдвард пришел за тем, что хотел, выпил чашку кофе и вскоре ушел. Однако он оставил новый пистолет посреди кухонного стола. Гарри добавил его в большую коробку с вещами, подаренными ему Эдвардом, которая была засунута под его кровать. Он был бы в ярости, если бы узнал. Должно быть, Гарри слишком надолго задумался, потому что прекратилось движение и шарканье. Подняв голову, он увидел, что Драко стоял в нескольких футах от него со скрещенными руками. — Ты почему такой тихий. Я думал, ты заснул. — Извини. — Ты так и не ответил на мой вопрос. Верно. Он этого не сделал, не так ли? — Жан-Клод не мой парень. Он даже не мальчик. Он не может подпадать под титул бойфренда. Он просто хороший друг. — Угу, а розы разных цветов, которые каждое утро оставляют на пороге, это не признак того, что он за тобой ухаживает? Розы. Он почти забыл. Каждое утро они просыпались, и один из них спотыкался о большой букет. Утренние розы были ярко-жёлтого цвета. Вчерашние были бледно-розовые. Гарри повезло только в том, что у него в доме было столько места, чтобы выставить такие прекрасные цветы, и магия, чтобы сохранить их свежесть. Было бы грубо не сделать этого, верно? Это было предлогом, чтобы не выбрасывать их, Гарри это понимал. Кроме того, это было бы оскорбительно по отношению к Жан-Клоду. Вампир, который встал между ним и Николаосом. — Ухаживание. Мерлин, я бы посмеялся над тем, как глупо это звучит, если бы ты не был прав, – сказал Гарри, сгорбившись в своем кресле. — Я действительно не знаю, к какой категории он относится. Драко понимающе кивнул. — Достаточно честно, я полагаю, а что насчёт того парня? Это был странный день, когда Гарри действительно пришлось спросить. "Который?" — Высокий, темноволосый и красивый? Ну того, кто всегда выглядит немного взбешённый, но это не так? Он немного напоминает мне Блейза Забини. Гарри никогда по-настоящему не знал Блейза. Просто был в курсе о нем. Он никогда не смешивался и не общался с обычной компанией Драко. — Рафаэль, – подсказал Гарри, — Я видел его только один раз, и то передал через него книги другу. Она интересовалась магическим исцелением. — Но ты разговариваешь с ним почти каждую ночь. — Ты подслушиваешь у моей двери? Драко ухмыльнулся. — Нет, но если это не работа или я, ты никогда не пользуешься телефоном. Гарри забыл, что когда Драко этого хотел, он мог быть пугающе наблюдательным. Но ему не нужно было защищаться. — Между мной и Рафаэлем ничего не происходит. Он друг. Он мне сильно помог. Сначала я подумал, что ты говоришь об Эдварде. Я хотел напомнить тебе, что он был блондином. Драко издал звук и вернулся к своему багажу. — Я даже не собирался упоминать о нем, но ты подумал о нем? Действительно? Драко находил Эдварда тревожным. Так было всегда, и он часто выходил из комнаты или уходил куда-то ещё, когда убийца приходил в дом. Эдвард, конечно, был идеально вежливым человеком, но это не помешало Драко ощутить небольшую тревогу в затылке, которая подсказывала ему, что опасность близка. Гарри предположил, что его собственные сигналы тревоги были сожжены много лет назад. Драко провел с Волан-де-Мортом всего два года вместо семи. — Ну, он самый постоянный гость в доме. Настолько, что у него есть собственная комната. Гарри долго размышлял о том, дать ли этому человеку его собственный этаж или, по крайней мере, его собственный ключ. В его доме было много свободных комнат. Это было действительно слишком много для двух человек. Драко покачал головой. — В любом случае, я хотел сказать, что мать этого не поймет. Общество чистокровных имеет привычку быть довольно сдержанным, когда дело доходит до ухаживаний и отношений. Для нее это было бы шоком. Гарри решил, что спорить с Драко бессмысленно. Во-первых, он не хотел говорить о нюансах отношений или ухаживаний, или о чем-либо, связанном с тем, что один плюс один равняется двум, любым возможным способом. У него было достаточно проблем в его жизни, чтобы не бежать из неё, большое спасибо. — Хорошо. Просто расслабься и получай удовольствие. Не думай об учебе или занятиях, пока не вернёшься. О, и если ты вернёшься с Пэнси Паркинсон под руку, ты ищешь новое место жительства. Драко залился смехом. — Если я вернусь с Пэнси Паркинсон под руку, Поттер, тебе лучше, черт побери, понять, что она накачала меня любовным зельем, и вылечить меня как следует! Кроме того, в последний раз я слышал, что Нотт встречается с ней. Гарри дал ему список вещей, которые нужно забрать из одного из его хранилищ, вместе с запасным ключом. Общаясь с ним на протяжении многих лет, он знал, что в Драко могло быть много вещей, которые Гарри не слишком любил или откровенно ненавидел, но богатый мальчик, никогда не был вором. Драко не нужно было воровать, и у него хватило упорства и гордости этого не делать. Драко также уговорил Гарри на то, чтобы он мог просмотреть его отчётность по благотворительным фондам, которым он часто жертвовал деньги, когда наведается в Банк. Это было так просто, когда путешествовала ведьма или волшебник. Все, что вам нужно было сделать, это получить соглашение на международный порт-ключ, к которому были привязаны руны, чтобы он мог отправить вас на нужное расстояние, не уронив вас в океан. Они были дорогими, и требовался железный желудок, так как жужжащее перемещение длилось около пяти минут, но это определенно лучше, чем часы в тесном ящике, полном магглов в воздухе. Лично Гарри не возражал против самолётов. Он предпочел бы полететь на своей метле через океан, но Драко отказался от этой идеи из-за воздушных потоков, погоды и магглов. Гарри был уверен, что сможет это сделать. Он был таким же дерзким, как Жан-Клод и Эдвард вместе взятые, когда дело касалось его собственных летных навыков. Хм, может быть, он и Жан однажды устроят гонку? Гарри хотел бы посмотреть, сможет ли он не отставать от мастера-вампира. Только послушайте его, он, должно быть, сходит с ума. Гейнор оставил неприятный осадок во рту. Какие, чёрт возьми цели он преследовал? Как можно быть таким смелым? Что, если Гарри обратится по этому поводу в полицию? Не то чтобы они смогли что-то сделали. Гейнор был из тех людей, которые высасывают деньги из любого доступного отверстия. Не говоря уже о том, что он понятия не имел, кого они хотели использовать или какого мертвеца они хотели поднять. Все, что у него было, это его слова и Берта. Дольф поверил бы ему, но это был бы тупиковый путь. Никаких доказательств, и все же Гейнор должен был бы фактически совершить действие, и, в конце концов, Гейнор даже не убил бы жертву. Это будет аниматор. Он мог посчитать по пальцам одной руки, и у него все ещё оставалась бы, количество людей, которые могли поднять столетнего зомби. Гарри был одним, Анита — другой, а затем было ещё двое, о которых он частично знал. Гарри был в настоящее время единственным местным. У него был редкий выходной на работе. В последнее время он так усердно работал, чтобы оставаться занятым, чтобы не думать о хаотичных мужчинах в своей жизни. Настолько, что он не знал, что делать ночью в одиночестве. Неудивительно, что он испугался, когда услышал стук в дверь. Это было необычно, ему звонят, а не стучат. Эдвард никогда не стучал. Он направился в вестибюль и прислушался к двери, но ничего не услышал, потом раздался второй стук. Он отпер и открыл дверь. Его глаза расширились от удивления, когда он увидел высокого загорелого мужчину мексиканского происхождения с темно-каштановыми волосами и такими же шоколадными глазами, стоявшего в дверях. У него был мягкий и глубокий голос. Его сильная челюсть и тонкие брови наводили Гарри на мысль об аристократе, за исключением обрезанных джинсовых шорт, которые он носил со свободной расстёгнутой рубашкой. — Рафаэль! Впервые после всех их разговоров Рафаэль принял одно из его постоянных напоминаний о том, что его дверь всегда открыта, что он и любая крыса-оборотень приветствуются. — Направляешься куда-либо? — Нет, – сказал Гарри, пропуская его в дом. — Я не так давно вернулся. Только что проводил моего соседа по дому, он возвращается в Британию, чтобы навестить своих родителей. Пожалуйста, заходи! Рафаэль оглядел мерцающую прихожую теплых темных тонов с легкой воздушной атмосферой. — Кажется ужасно большим для двоих. — Это действительно так, – согласился Гарри, снова закрывая дверь. — Но это был один из самых пригодных для жизни домов, к тому же близость к «Аниматор Инкорпорейтед» это плюс. Уверяю тебя, он не выглядел так, когда я впервые увидел его. На самом деле, если ты поднимешься на четвертый этаж, ты увидишь, как это было изначально. У меня там гнездятся пауки размером с мою голову. Рафаэль непонимающе посмотрел на него. — Ты не шутишь? — Нет. Я сдерживаю их защитным заклинанием. Они не могут спуститься вниз, но я иногда слышу их шуршание. Гарри повёл Рафаэля на кухню. — Кофе? — Пожалуйста. Кто этот Драко, о котором ты упоминал? — Придурок, – ухмыльнулся Гарри. — Неа. Он мой хороший друг, который последовал за мной сюда. Он живое доказательство того, что мнения людей могут меняться. Он разложил сливки и сахар, но Рафаэлю, похоже, все понравилось и так, кажется он предпочитает кофе без добавок. — Ты так думаешь? Гарри кивнул и сел напротив Рафаэля. — Ага. Он вырос в мире, где его учили ненавидеть немагических людей. Он избегал и проклинал их. Ему не разрешалось видеть или знать что-либо о них. Но теперь он принял их. Может быть, не с распростёртыми объятиями, но он поступил в университет. Он любит фильмы и автомобили, и он действительно увлекается модой. Это единственная причина, по которой я ношу что-то хотя бы отдаленно модное. Рафаэль ухмыльнулся. — Должен сказать, ты заводишь интересных друзей, Гарри. Лилиан благодарит тебя за медицинские книги. У нее слишком много вопросов, чтобы я играл в посыльного. Я сказал ей записать их. Он вытащил несколько скреплённых бумаг, заставив Гарри хихикнуть и небрежно просмотреть их и отложить в сторону. — Я передам это Драко. Он разбирается в этом больше, чем я. Так что же происходит в той части мира? В последнее время я был так занят… — Да, я знаю, именно поэтому я здесь, — сказал Рафаэль с кислой ноткой. — Я стал ещё одним посланником. — Надеюсь, тебе платят за все сообщения. В конце концов, король не должен приносить сообщения таким простым крестьянам. Гарри начал немного дразнить Рафаэля за то, что его называют королем. Рафаэль, хотя и был достаточно горд, отнёсся к этому спокойно, зная, что Гарри не имел в виду ничего грубого. — Похоже, что выбор Мастера Города не безрассудный. Ты человек-слуга Жан-Клода. Гарри вздохнул и посмотрел на свой кофе. — Да, если честно я не очень понимаю. — Чего ты не понимаешь? Ты принадлежишь ему, — сказал Рафаэль, внимательно наблюдая за Гарри. Гарри вздрогнул от этого. — Так ли оно? Я бы так не выразился. Я сказал ему, что помогу ему, но я не знаю, чего он от меня хочет и ожидает. — ... — Я не могу понять эту ситуацию, и я не понимаю его, и он знает, что если он будет давить на меня слишком сильно, я вполне могу взорваться. Он друг. — Это не то, что они говорят, — сказал Рафаэль, заставив Гарри застонать и опустить голову на стол. — Это не так сложно. — Может быть, не для тебя! – Гарри ворчал в блестящее красное дерево. — Он дразнил меня и флиртовал со мной с тех пор, как я встретил его. Я никогда не удосуживался отнестись ко всему этому серьезно, а потом он идёт и метит меня, и вдруг он чего-то ждёт от меня. Он ожидает чего-то, чего я не совсем понимаю или не вижу для чего. Мне не интересно. На него бросаются тысяча и один мужчины и женщины. Пусть он их получит! Хотя, он это сказал, сам не поверил своим словам. Желудок его начал скручиваться, как будто он заболел, и свирепая нить обвилась вокруг его горла, как петля. Он не заметил, как Рафаэль пристально его изучает. — Жан-Клод желает твоего присутствия. — Должен ли он быть таким таинственно драматичным? У него есть мой номер телефона. Он мог бы позвонить, – сказал Гарри. — Или ты можешь позвонить, – указал Рафаэль. — Он предложил моему сообществу много работы. Он объединяет волков и крыс вместе для проектов. Хорошо, что мы часто связываемся между собой и дружим. Это хорошие рабочие отношения, и они помогают моему «Крысиному озорству», — ухмыльнулся он, говоря это, и Гарри усмехнулся в ответ. Когда он впервые услышал, что группу крыс называют "Озорником", его это позабавило. Это не только звучало очаровательно, но и напомнило ему о его отце, который был волшебным проказником, а затем был Джордж, у которого больше не было Фреда. — Волки? – Он впервые услышал, чтобы Жан-Клод заключил договор с волками. — Его животное зова. Разве ты не знал? — Я мало что знаю, – покачал головой Гарри. — Честно говоря, Рафаэль, я чувствую себя так, будто нахожусь в лодке посреди Атлантического океана без единого весла, чтобы грести. — Дай угадаю, вокруг тебя кружит цепочка акул, выглядящих довольно голодными. — Ммм, и я понятия не имею, что делать. Рафаэль постучал большим пальцем по чашке с кофе, глядя на Гарри, который слегка опустил подбородок. — Обычно я бы посоветовал тебе быть осторожнее с хозяином, если ты его слуга-человек. Однако то, что я больше узнал о вас, заставило меня переосмыслить этот конкретный совет. Я собираюсь пойти на риск и сказать тебе делать то, что ты считаешь нужным. Если ты в океане без весла, разве у тебя нет магии? Гарри откинул голову назад и рассмеялся. — У меня есть магия. Ты прав, но с этим есть только одна проблема, Рафаэль. — Что это такое? — Все волшебство мира не спасет меня от личной жизни. Он ворчал и стонал. Рафаэль громко рассмеялся, посылая лёгкие вибрации по коже. — Жан-Клод имеет привычку двигаться в темпе гепарда, в то время как я все ещё черепаха на стартовой линии, оглядываюсь по сторонам в замешательстве и задаваясь вопросом, что, черт возьми, происходит в его голове, чтобы думать, что я отдаленно привлекателен. Рафаэль покачал головой. — Я верю, Гарри, что ты слишком много думаешь. Делай, как хочешь. Было бы забавно увидеть, как Мастер Города зарабатывает свою медаль. Пока Гарри хихикал, Рафаэль задумчиво опустил чашку. — Не говори ему, что я это сказал. — Только если ты не скажешь ему, о чем я говорил. Он возьмёт это и воспользуется, чтобы заставить меня покраснеть до конфетного яблока, а затем посмеётся надо мной. Рафаэль улыбнулся, и его красивое лицо стало ещё более поразительным. — Согласен.