Цветущая в саду вишня

      Александра Трусова — девочка, которая забыла, что же такое гравитация.       «Впервые в истории именно она на официальном старте исполнила четверной лутц, а на ее счету 3 мировых рекордов», — говорили о ней.       «Она первая среди женщин приземлила четверной тулуп. Первая среди женщин приземлила четверной флип», — это все Александра Трусова.       «Она прыгает до потолка и проламывает его, тем самым выводит мировое женское фигурное катание на новый уровень», — вновь о ней.

      Саша — борец, выходит и выполняет свою работу, стараясь сделать все на максимум. Но что же на самом деле стоит за всем этим?

***

      Поздним вечером Саша после проведенного замечательно с Марком времени за просмотром фильма и поеданий ее любимого мороженого вернулась в их совместный номер с Аней и заметила три пары удивленных глаз, смотрящих прямо на нее. Она окинула помещение едва бесмятежным и проникновенным взглядом и сделала тяжелый вздох, а ее улыбка не спадала и освещала, казалось, всю комнату.       — Откуда такая счастливая и воодушевленная? — слегка наигранно, но тем не менее, показывая свое якобы волнение, произнесла Камила.       — Аж вся светишься, — поддержала сразу же разговор Щербакова, лежа в обнимку с Женей, — я знаю! Я знаю! — воскликнула хитро Аня, резко вскочив с постели, — она была у своего великого Султана в гареме, осматривала свои покои, — на что подруги засмеялись, сгибаясь пополам от искреннего смеха и глянули на Трусову радостным и оживленным взглядом.       — Конечно, Марк у нас великий Султан, и ему нужна соответствующая султанша, вот мы и нашли тебя для него, — с усмешкой в голосе проговорил Женя, заключив в объятия девушку и проводя пальцами по ее хрупкой и нежной коже, а потом по ее растрепанным и пушистым волосам.       — Да ну вас, — слегка смеясь, проговорила умоляюще Саша, — пожалуйста, давайте без новых очень остроумных шуток?       — Ну, мы просто тебя поймем и простим за такие проделки, что нас ты променяла на султана своего сердца, и примем неизбежное, — спокойно и расслабленно резюмировала Анна, коварно взглянув на Камилу, и те снова заливисто засмеялись.       — Шутницы тут нашлись, я… — слегка запнулась Саша, пытаясь продумать в своей голове коварную угрозу в ответ развеселившимся подругам, и не зная, чем пригрозить, просто показала сжатый кулак, — Я запомнила все и вот ждите от меня таких же остроумных шуток, еще посмеемся. А вообще, мне кажется, покорителю твоего сердца пора уже уходить, мне надо обсудить с вами кое-что.       — Ой, он не покоритель моего сердца! — слегка смущенно воскликнула Щербакова, едва напряженно вскочив, словно ее застали за чем-то секретным и таинственным. Камила с Сашей переглянулись и хитро улыбнулись друг другу, потому что они знали, что подруге нравился без ума Семененко, и она постоянно пряталась в туалетах после занятий в разминочном зале, чтобы судорожно и переживающе смотреть на прокаты парня, пока другие бросали на нее удивленные и многозначительные взгляды, а ее верные и близкие подруги просто успокаивали всех и тренерский штаб тем, что все в порядке и не стоит переживать, мол, переходный возраст.       — Ладно, меня уже все равно заждался Марк, наверное, — едва аккуратно обнял Женя за тонкий изгиб талии девушку, и попрощавшись с ее подругами встал с постели, а через секунду Щербакова провожала расстроенным взглядом скрывшегося за углом Женю.       — Прогнала единственного в жизни Аннушки парня! Беспредел! Как ты могла, Александра Трусова, наша султанша? — оживленно вскочила Камила, как только скрылся из их взора Семененко, и закружилась вместе с рыжеволосой девушкой в победном и яром танце. После чего, они буквально согнулись пополам от заливистого смеха, пытаясь одновременно контролировать тот момент, чтобы не смеяться слишком громко и не застать на пороге своего номера разозленный тренерский штаб.       — Сейчас Аннушка вам даст! — Аня хитро и коварно накинулась на них, аккуратно и щекотно проводя по ребрам, и они вместе упав на постель, задорно смеялись как в славные, юниорские времена.       — Ну, что? Как провели время? — спросила Камила, заключив девушек в столь крепкие и трепетные объятия.       — Он купил мое любимое мороженое, а потом… Он меня поцеловал, — столь воодушевленно произнесла Саша, перебирая слегка нервно свои пальцы, — это было так невероятно. Я даже не знаю как описать, но меня прям бросило в дрожь и жар.       — Вот, что происходит с людьми, которые любят кого-то, — всерьез, находясь в робком и спокойном расположении духа, резюмировала с особым скепсисом на лице Анна, от чего Саша ударила ладонью с особой аккуратностью в плечо.       — А потом мы смотрели Смешарики в обнимку. Я считаю, это самое лучшее — есть любимое мороженое, смотреть любимый мультик с любимым человеком, — с особой воодушевленностью в голосе оживленно произнесла Трусова, едва уткнувшись томно в плечо подруг.       — Мы так рады за тебя! — искренне произнесли девушки, Сашины лучшие подруги, которые были действительно с ней и в горе, и в радости, поддерживали каждый выбор и были на ее стороне.       — Так, мои хорошие, Аннушка и султанша Александра, я вас покину. Мне надо еще родителям позвонить.       — Ты будешь теперь всю жизнь вспоминать? — хрипло спросила Саша, слегка приподнявшись на согнутых руках, наблюдала за едва судорожно собиравшейся Камилой, которой одобрительно кивнула на вопрос. Через минуту после столь крепких и дружеских объятий Валиева скрылась за порогом и дверью номера.       — Так, я первая в душ, Щербакова Анна Станиславовна, — Саша смачно и столь томно поцеловала подругу в щеку и задорно забежала в ванную, закрывая за собой дверь, на что Аня крикнула, что она все равно ее победила, тем что уже до этого сходила в ванну.       Трусова аккуратными и робкими движениями сняла с себя шелковую пижаму и оголила свое тело, после чего залезла в горячую ванну, наполненную пеной с запахом спелой вишни, изящной корицы и ванили. Пылко и едва пламенно по ее обнаженному телу стекали обжигающие до боли капли воды. С ее тела смывались все прожитые ей остатки этого дня.       Впервые она почувствовала себя такой нужной и любимой с близким для нее человеком. Она прям сейчас хотела прыгнуть на холодному льду от радости ее любимый четверной лутц и прыгать вновь, и вновь прыжки до посинения и приятной усталости. Этот день явно придал ей уверенности, несмотря на сорванный тройной аксель в короткой программе, над которым, несомненно, девушка продолжит далее работать, чтобы прыгнуть на долгожданных и предвкушающихся Зимних Олимпийских играх.       Спустя несколько минут Трусова вышла из ванной и заметила лежавшую на теплой постели Аню, застывшую в изучении материала из книги по биологии и судорожно перебиравшую тетрадки в поиске чего-то.       — Готовишься к экзамену на ночь глядя? Так себе идея, — невольно произнесла Саша, упав рядом с ней и заключив ее в теплые объятия.       — Ну, я решила просто почитать, да и спать уже собиралась, — на что подруга одобрительно кивнула.       — Щербакова, с тебя завтра букет моих любимых роз, — загадочно Трусова повернула свою голову в другую сторону и увидела перед собой уже сонную подругу, хитро улыбнувшись.       — С чего бы? — невольно спросила Аня, проведя подушечками пальцев по бледной щеке подруги.       — Завтра я исполню пять четверных.

***

      На лед приглашается Александра Трусова.       Напуственные и важные слова для проката звучат для нее от тренерского штаба. Call me crazy, call me insane Зовите меня сумасшедшей, зовите меня безумной, But you're stuck in the past Но вы застряли в прошлом, And I'm ahead of the game Я опережаю события.       Казалось, сейчас ее одолеет волнение и страх. Она скользит по льду, ее ноги сводятся в судороге и дрожат, а сердце едва столь бешено, столь быстро стучится, словно сейчас выскочит. Вокруг тишина, никакого гула, все смотрят на нее в ожидании, возможно, чуда. Девушку бросает в дрожь и беспорядочные, непрерывные мурашки. Среди толпы людей она замечает столь родные глаза Марка, он едва шепчет губами ей слова: «Я верю в тебя, моя русская ракета. Ты все сможешь». Она успокаивается и оглядывает вновь зал, а потом на судей своим дерзким, проникновенным и прожигающим взглядом в ожидании первых аккордов песни. Словно длится вечность. Cruella de Vil, Cruella de Vil She's born to be bad, so run for the hills       Она завораживающе скользит по льду, отдается полностью этому пламенному танцу на холодном льду. Каждый прыжок — ураган и взрывной пожар, сжигающий все на своем пути.       Она поддается этому изящному искусству и отдается дерзкому, резкому движению, входя в образ страстной Круэллы Де Виль. Трусова заканчивает произвольную программу конечной позицией, оглядывает все вокруг столь проникновенным, дерзким взглядом и сжимает кулак до белых костяшек, радуясь своему успеху. Все безгранично и непрерывно хлопают в ладоши, народ восторжествует столь прекрасную и сильнейшую фигуристку, исполнившуюся сейчас, на ледовой арене Челябинска, целых 5 четверных. Такого никто и никогда не выполнял. Несомненно, лучшая, никого не оставляет неравнодушным.       Это новая, непокоримая Александра Трусова.       Девушка уходит со льда и в общедоступном, длинном коридоре ее встречает радостный Марк, следивший за ее прокатом произвольной программы. Именно она, Александра Трусова, покорила сейчас его сердце своим катанием, скольжением и тем, как она вошла в образ из известного всеми фильма. Парень хлопал после каждого успешного приземления четверного прыжка, а под конец отдался своим чувствам и эмоциям и просто словно мысленно катал с ней эту программу.       Саша сжимает в своих хрупких пальцах свою игрушку-салфетницу и мило машет Марку, идущему ей навстречу, слегка улыбнувшись и отведя свой смущенный взгляд.       — Ты королева квадов! — он безмятежно и с легкостью приподнял ее с пола и покружил в несколько оборотов в победном танце, девушка искренее и заливисто засмеялась.       — Ну, Мааарк, отпусти, — смеясь, протянула Трусова и через секунду оказалась на полу.       — Ты прекрасна! Поздравляю с тем, что получилось осуществить свою мечту, — он столь трепетно заключил в объятия. Парень почувствовал ее сладковатый парфюм со вкусом ванили и спелой вишни. И, поддавшись порыву своих чувств, Кондратюк притягивает девушку к себе, сжимая ее в объятиях. Она томно замирает и наслаждается этим моментом.       — Спасибо, — тихо прошептала она и уткнулась в его плечо.       — Не хочешь прогуляться вечером по вечернему Челябинску? — на что Трусова одобрительно и с радостью кивнула и посмотрела в его глаза, такие завораживающие и такие манящие своими оттенками, — тогда в 17 часов я к тебе зайду.       Пара попрощалась, разойдясь в разные стороны, кто куда. По пути в номер девушка встретила Аню с букетом изящных красных роз, завернутых в обычную крафтовую бумагу, от чего Саша застыла и томно посмотрела на свою подругу.       — Это тебе, как ты и хотела, в честь 5 четверных, — она протянула в хрупкие, слегка дрожащие пальцы Трусовой, та лишь порывисто прижалась к своей подруге и заключила в столь родственные и чувственные объятия.       — Вообще, я пошутила, но спасибо большое, — хрипло прошептала рыжеволосая девушка, прижимая к своему сердцу этот чудесный букет. Из 5 ярких роз, как символично.

***

      Едва взволнованная Александра взглянула на настенные часы, и время уже показывало, что было без пятнадцати пять, явно давая понять, что стоит поторопиться и начать более быстро собираться на прогулку. Она не стала особо наряжаться, на девушке была надета махровая толстовка и классические черные клеш-штаны. Саша распустила свои длинные и огненные волосы, слегка расчев, придавая тем самым объем и легкость. Она смыла тот дерзкий и изящный макиаж для образа на произвольную программу, просто нанесла свой фирменный бальзам со вкусом спелой вишни, слегка подкрасив свои пушистые и длинные ресницы и брови, придавая им форму, также изысканный, сладковатый парфюм с нотками ванили был уже нанесен на обнаженное и худощавое тело.       Комната была пустая, Анна еще покинула час назад, обещав вернуться ближе к вечеру, что, несомненно, смутило подругу. Тут вдруг постучался в дверь Кондратюк, и Саша ему беззаботно открыла. Он едва и робко успевает пройтись взглядом по ее фигуре, сглатывая ком в горле от ее красоты, и замечает, что ей так тоже идет эта одежда, и что она невероятно милая. Марк также беглым взглядом осматривает помещение. Казалось, замечает на столе стоит еще один букет алых роз, и что-то внутри, неосознанно, подсказывает ему, что цветы явно не от фанатов, а вдруг это от кого-то другого, и у парня нет больше ни шанса, ни надежды быть рядом с этой девущкой.       — От кого этот веник? — криво улыбнулся Кондратюк, пройдя внутрь номера.       — Сам ты веник, Марк, — засмеялась Саша, робко потрепав его по растрепанным волосам, — я передам Ане, как ты обозвал ее подарок для меня.       — Ну, а вдруг, у тебя появился тайный поклонник, и он пытается добиться взаимности от тебя, — обеспокоенно произносит Кондратюк, на что Саша улыбается и разводит руками.       — Какой поклонник? Не говори глупости, тем более, мое сердце отдано другому, — прижавшись к нему, она томно и смачно поцеловала его в холодную и бледную щеку.       — Интересно, кому? Даже не знаю, — скептически протянул Марк, сжимая с особой аккуратностью ее в своих объятиях, — повезло твоему будущему мужу.       — Да, я тоже думаю, что тебе повезло, — на что Кондратюк вскинул брови чуть выше от удивления.       — Чего?       — Шутка! Пойдем уже гулять, ты обещал, — она осторожно отдернула руку и слегка обиженно проговорила, — хочу гулять! Хочу гулять! — как маленький ребенок, Саша оживленно воскликнула и хлопала в ладоши и улыбалась от радости, кружась в танце с мягкой игрушкой.       — Не думала сменить карьеру? Например, пойти просто в детский садик и там остаться, побыть малышкой, — смеясь, резюмировал парень, закрывая дверь и увлекая за собой Трусову.       — А ты не думал пойти в цирк? — и тут они оба заливисто засмеялись, сгибаясь пополам, проходя длинные и узкие коридоры, в конце концов подойдя к входу из отеля на улицу. Свежий ветерок едва подул. На улицах зажглись ночные фонари и все вокруг освещалось словно естественным светом. Вдали виднелся чудесный Челябинский парк, словно освещаемый невероятными оттенками заката.       — А на самом деле, куда собираешься поступать? — спокойно и расслабленно произнес Марк, прогуливаясь по вечерней улице.       — Думаю, в спортивный университет вместе с Аней, а что насчет тебя? — Саша смущенно взглянула на него, а потом вновь отвела взгляд и поправила свои яркие, огненные волосы.       — Я все еще думаю, может карьеру связать с творчеством, — а потом его словно осенило, и он вспомнил самое важное, — я подготовил для тебя небольшой подарок. Марк стал что-то перебирать в кармане, после того, как девушка застыла в ожидании чего-либо.       — Я написал небольшое стихотворение и сплел фенечку, связанную со мной. Пусть она напоминает обо мне на стартах, — хрипло и робко произнес Кондратюк и аккуратно отдал в ее хрупкие, дрожащие пальцы. Марк сильнее притянул девушку к себе, сжимая ее в таких чувственных объятиях. У Трусовой вновь сердце стучится так бешено, и так непрерывно, словно сделает оно сейчас пятерной сальхов. Саша невольно замирает, а потом она томно и столь смычно притягивается к его суховатым, бледным губам, оставляя вишневый привкус. Одно лишь мгновение. На ее багровых губах остается тот самый нежный и мягкий поцелуй. Они отстраняются друг от друга и замирают, после чего девушка еще крепче его сжимает. Она запустила свои пальцы в копну его растрепанных и кудрявых волос и уткнулась в его плечо. Фенечка на запястье Трусовой была в переливе белого и вишневого цветов. Программа Марка. «Все время думать о тебе. Не знаю, что ты нашла во мне, Но я в тебе успокоение».