Цикл Книг "Эйриния". Книга первая: "Пик из Эхтера"

Время медленно клонилось к полудню. Стоял выходной день, а значит про все заботы и тревоги будней можно было позабыть. Пребывая в некоем тревожном состоянии, шел по улочкам пригорода Тар. На протяжении всего дня он никак не мог выбросить из головы мысли о судьбе друга детства – Пике, которого с прошлой «развеселой» ночи, в которую тот втянул его - не видел и не слышал. Решив раз и навсегда развеять все тяжелые думы, паренек, потирая пару шишек на затылке, направился к дому друга и уже спустя полчаса стоял у порога. - А Пик дома?! – постучал он в дверь, и тут же на пороге появилась крайне обеспокоенная мать мышонка, чьи глаза говорили, что она долго плакала. - Что случилось?! – проглотил Тар ком в горле при виде столь замученной горем мышки. - Пик… Мой сынок… Он пропал, - проскрипела женщина и Тару ничего не оставалось как рассказать ей всё, что знал. «И вот он, посреди ночи прокрался на территорию комбината и исчез на проходной. С тех пор я больше его не видел…» Закончил своё повествование Тар, которого мышка заботливо пригласила в дом и даже налила травяного супа. - Я думал, он вернулся еще ночью… - Нет Тарсий, он не возвращался, - отвечала печально мама мышонка, которая еле сдерживалась, чтобы снова не пуститься в слезы. – Кушай сынок, не стесняйся… - Спасибо, я не голоден, - вежливо отклонил угощение Гость, бросив быстрый взгляд на внутреннее убранство дома и худобу её обитателей. - Похоже Пик не преувеличивал, когда говорил, что его Семья дошла «до ручки» - промелькнула мысль у Тара в голове, и он сжал кулаки, коря себя за то, что не особо верил другу. - А может он у этой… Своей подруги?! - предположил отец Пика, который был более сдержанный и с виду казался сильным и стойким, а у самого сердце кровью обливалось за сына. - Не думаю, что это так… Он бы сказал мне, - поспешил опровергнуть эту догадку паренек, вернувшись из дум. - Так, где он? Где?! - залепетала мама Пика, не находя себе места. - Что случилось?! – широко зевая вышел из своей комнаты Лик. Встретившись взглядом с гостем, он кивнул Тару, с которым был хорошо знаком. - Пик исчез! – отвечал сурово отец, при виде старшего сына - вечного тунеядца и пропойцу, который даже в единственный выходной родителей, не удосужился проснуться со всеми вместе при первой тревоге. - Как исчез?! - обернулся парень и только сейчас приметил, что второй ярус кровати пустует, а отверстие в потолке, чуть приоткрыто. В этот самый момент в дверь постучали. Решив, что это Пик, к ней кинулась мать. Открыв её, она молча взяла листовку, что чуть-ли не силком вручили ей в руки. - Кто там?! – подошел к ней Юлий. - Не он, - печально ответила Лилия, отдавая бумажку отцу. - Вот - на! Хоть в выходной день немного поработай, - быстро ознакомившись с содержанием? мужчина протянул её сыну. - Подработка, – вслух начал читать парень. Участие в Митинге «За» – десять Зерен «Против» – двадцать Проезд на монорельсовой дороге до остановки: «Городской Суд» Бесплатный - Двадцать?! - подошел к нему Тар, с интересом заглядывая в неё. - Бесплатно?! А почему бы и нет, – прошептал Лик, прогоняя дрему. - Ну ладно, извините мне пора, дела ждут, - поспешил откланяться мышонок, которому возможность заработать тут же прогнала все тревожные думы о друге. - Конечно Тар, ступай! Если что узнаешь, обязательно сообщи… - Обязательно! – ответил бурый мышонок и поспешил на улицу. - А ты чего ждешь?! – спросил отец Лика. - А как же Пик?! – поправляя на себе рубаху, спросил старший сын, при этом тревожно бросая взгляды на родителей. - Благо сегодня у меня выходной, мы сами его поищем… - Точно Юлий! И начнем мы с типографии, – стала собираться в путь-дорогу мать. - Я постараюсь не задерживаться, - бросил через плечо парень и стрелой выскочил на улицу. Оказавшись на свежем воздухе, он вздохнул свободнее. Сам того не осознавая, Дом родителей для него всегда казался некой темницей. И всякий раз оказываясь за его пределами, он срывался и шел по накатной вниз. - Постой, я с тобой! - нагнав Тара спустя минуту, одернул его брат пропавшего мышонка, после чего они вдвоем направились в сторону города… - Ну же Лилия, ты готова? Не будем терять времени, – стоя у дверей, торопил её Отец Семейства, уже собравшись. - Всё, иду-иду! - кинулась к мужу Лилия. – Хорошо, что я вчера набрала трав на западном хребте, так что о еде на вечер можно не беспокоиться… Накинув на плечи шерстяную накидку, в которой обычно выходила за пределы пригорода, мышка поспешила к двери, где её уже ожидали запасные сапоги мужа. Но в этот самый момент дверь резко распахнулась от удара ногой и на пороге появились двое солдат с алебардами наперевес: - Вы - Юлий и Лилия Марк?! – грозно отчеканил один из них. - Да-а… А в чем дело? – спросили испуганно мыши. - Вы должны пройти с нами… Переглянувшись и не видя иного выбора, муж и жена приняли столь «радушное приглашение» двоих рослых крыс, совершенно теряясь в догадках, к чему всё это. А на улице их уже ожидала черная как ночь, паровая карета… - Скажи Тар, неужели Пик тебе ничего не сказал – куда это он вдруг сорвался посреди ночи?! На него совсем не похоже вот так запросто уходить, не предупредив родителей, - спрашивал Лик друга брата, погрузившись вместе с еще несколькими десятками мышей со всей округи сбежавшихся на заработок, на монорельс, который увозил их далеко на север в самый Центр города. - Я же говорю - он сказал, что ему очень надо попасть туда, но зачем и почему, не ответил… - Может он спешил на свидание?! - Нет! Пик рассказывал про одну фифу, но судя по его голосу, они поссорились… И он явно не желал больше упоминать её имя, не то, чтобы ради неё прокрадываться через проходную ночью на работу, - грустно усмехнулся Тар. - И-то верно… - умолк Лик, понимая, что большего, чем он уже услышал, ему не добиться от Тара. Погрузившись с головой в свои раздумья, перед его глазами ясно всплыли воспоминания о вчерашнем позднем разговоре, за которым он проявил неосторожность и поведал Пику то, что даже родители не желали рассказывать, до нужного момента. Потихоньку Лик стал понимать, что это был совсем неподходящий момент и его слова, могли стать невольной причиной бегства мышонка. Но даже Лик будучи братом серого мышонка, не мог и предположить о истинной причине его исчезновения и к чему всё это могло привести... - Смотри Лик, а они зря времени не теряют! - толкнул Лика Тар, нарушив его ход мыслей, когда монорельс уже подъехал к остановке: «Городская Биржа и Суд». - Ничего успеем! - отозвался парень, всматриваясь вдаль в сторону востока, откуда направлялся целый экспорт королевских карет, солдат, стражников и все прямиком из внутреннего Города. В спешном порядке, с монорельса выгрузили всех калымщиков. Прямо тут же им стали раздать таблички с лозунгами, в зависимости от принятой стороны. - Казнить негодяя! – прочитал Тар. - Смерть заговорщику! – прочитал свою Лик. - И помните, когда будут вести заключенного, выкрикивайте это и машите, как можно активнее! - давал им короткий инструктаж агитатор всей этой толпы. - А плата?! – поинтересовался Тар. - Вот держите, - раздавал мешки с Зернами его помощник. Лик и Тар, получив наставления и свою плату за «нелегкий труд», направились на указанные им места, возле главной дороги. Они вела мимо здания Биржи, дальше на запад, на ту сторону площади, где красовалось Величественное здание Королевского Суда. - Казнить! Казнить! Казнить! – репетируя. начал надрываться Тар. - А ты знаешь, а кто он!? - Какая разница! Наверняка очередной вор или маньяк… Самое главное платят и ладно… Кхе-кхе… Казнить негодяя! Казнить! - Смерть заговорщику! – подхватил «кричалку» Лик, но не так яро, ибо не очень любил подобную подработку. Кроме того, еще с самого начала пути сюда, его не покидало мерзкое ощущение, будто что-то не так и он здесь совершенно лишний. Парню и в голову не приходила мысль, насколько его опасения имеют под собой почву. Когда спустя несколько минут, показался экспорт министерских карет, вся толпа, как по сигналу, стала кричать, орать, размахивать табличками, бесноваться и «вылезать из штанов», пытаясь доказать, что не даром им заплатили и они выкладывались на полную. Вот позади карет показался конвоируемый на суд целым десятком гвардейцев и сам Заключенный, с мешком на голове с прорезями для глаз, закованный по ногам и рукам в кандалы и цепи. Тут же вдоль всего шествия конвоя толпа мышей взорвалась. Еле волоча ноги, сгибаемый под тяжестью цепей, одетый лишь в мешковину, Преступник шел не спеша, опустив голову, не желая ничего и никого видеть. Крики его разрывающегося от горя и боли сердца, заглушали дикие вопли толпы. Жители города так вошли в роль, что готовы были сами разорвать Преступника, но стражники, что стояли вдоль всей дороги, стали сдерживать толпу, не боясь применять силу. По мере его прохода мимо толпы, она, то успокаивалась, то снова закипала. Вдруг на доли песчинки всё и вся стихло. Заключенный, смутно узнав чьи-то голоса, поднял голову и повернул свой взор налево, туда, где отрабатывали свои Зерна Лик и Тар. - Смерть! Смерть! - Казнить, казнить! - кричали они, что было сил. Заключенный, разглядев в толпе сквозь щелки мешка обладателей сих голосов, впился в них пристальным взглядом. Его сердце сжалось в разы, и он умоляюще протянул к ним руки. Лик тут же осекся. Голос пропал, и он окаменел словно статуя. А его сердце екнуло, и в глазах всё поплыло. Чувствуя, что теряет связь с реальностью, парень содрогнулся и покосился в сторону. Одновременно с этим, выпала из его рук табличка. Замер на месте и Заключенный, с немым вопросом на устах: «За что?». В следующий момент он получил по голове древком алебарды от солдата, идущего позади него. - Вперед! А-ну пошел! - подскочил он к мышонку, упавшему от удара на колени и не сводившего глаз с Лика, который всё теперь осознал и окончательно потерял дар речи. Тем временем рядом с ним кричал и продолжать истошно орать Тар, размахивая табличкой. - Это… это… - еле шевеля губами, пролепетал Лик, чувствуя, как сгорает от пристального взгляда конвоируемого, которого быстро подняли на ноги и заставили продолжить путь. - Это - он! - закончил свою мысль парень, когда их зрительная связь с Преступником была прервана. - Кто?! - услышал его Тар и повернулся на него. Лишь единожды заглянув ему в глаза и не веря очевидному, бурый мышонок с ужасом произнес: - Этого не может… - задрожал он всем телом. - Это Пик! - прохрипел Лик и пнул от себя табличку. - Пик!? Пик!? П-и-и-и-к! - завопил Тар, также отбросив свою. После чего, подавшись чуть назад, он кинулся сквозь толпу за Заключенным. - Пик! Пик! Нет, вы ошиблись! Он не виноват, - всё тише и дальше доносился надрывный голос мышонка, что утопал в «бушующем чане» бесчисленного множества мышей разных возрастов, где каждому откровенно было всё равно: «Виновен или Нет» - их интересовала лишь оплата. Проводив разбитым взглядом парнишку, Лик попятился назад. Ощутив жуткий прилив отвращения к этой продажной толпе, он хотел уйти прочь отсюда, как можно быстрее и подальше. Но тут к нему подскочил организатор и принялся кричать: - Эй! Эй, ты!? – схватил он его за плечо. - Вернись на место и митингуй! Ты получил плату, так отрабатывай! Лик, совершенно не слушая и несмотря на него, схватил его руку и так сильно сжал, что мышь весь скорчился от боли и завопил, как девчонка: - Стражники, помогите-е-е! - Да поди оно пропадом - твоё Зерно! – прорычал парень и запихнул мешочек с оплатой прямо в распахнутый рот мыши, который тут же закашлялся, явно не переварив подобное «угощение». Не дожидаясь, пока сквозь толпу к нему на выручку подбегут солдаты, Лик от души вмазал организатору по морде кулаком. После чего, медленной походкой исчез в толпе, понимая, что спешить отныне уже некуда… Всё, что происходило после, уже мало интересовало и трогало Пика, чей взор застилала полупрозрачная пелена, окутавшая его словно непроглядный туман. Неожиданная встреча своего родного брата среди тех, кто выкрикивал: «Смерть ему! Смерть!» – в конец лишила паренька всяческих сил и остатков Надежды. На мириады кусочков была развеяна по ветру, и без того, надломленная Воля, оставив после себя лишь пустоту и бездонную грусть надвигающейся на него Неизбежности. Отныне он походил более на безмолвный, лишенный всяческих чувств и эмоций «овощ», нежели на живого мышонка. Им было легко управлять и вести куда вздумается. Его можно было даже резать, а он не ответил бы ни словом, ни взглядом, ни жестом.