Вот так сюрприз

На улице стояла невыносимая жара. Я только закончил телефонный разговор, в котором меня пригласили на шоу для альф. Весьма неожиданное предложение. И сперва, я решил прорепетировать и рассказать свою историю вам, а потом уже идти на телевидение. Добрый день. Меня зовут Арсений Попов, можно просто Арс, мне тридцать три, и я альфа. Звучит, будто я выступаю на встрече анонимных алкоголиков, правда? Жаль, не существует организации анонимных альф, имеющих проблемы, нет, не с выпивкой, а с собственными омегами, иначе я был бы постоянным членом их общества… Но обо всем по порядку. Три месяца назад, 23 апреля, исполнилось десять лет с тех пор, как мы с моим мужем Антоном поженились. Познакомились мы с ним, когда я обучался юриспруденции в колледже. Я приближался к выпуску и грезил частной юридической практикой, о семье я совсем не думал. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, насколько самоуверенным был в убеждении, что мир только и ждет знака, чтоб добровольно прогнуться под мои ноги. Нет, успеха в делах я, конечно, добился, но счастье-то не в этом… Длительных отношений я ни с кем не заводил, предпочитая короткие интрижки с бетами, потому что прекрасно знал, чего от них ожидать, не терял напрочь голову, как это происходит от запаха течных омег, да и сюрприз в виде «Милый, я беременный» исключался. Не то, чтобы я не любил детей, просто считал, что заводить их еще рано. А потом я встретил Антона. Было жаркое лето, июль, как сейчас. Все студенты и преподаватели изнывали от жары, превращаясь в сонных мух. Кондиционеры не спасали. Единственным местом, где сохранялась прохлада, оставалась библиотека. Я бессовестно прогуливал историю права (окна нужной мне аудитории выходили как раз на солнечную сторону, что было абсолютно невыносимо), когда у старого фонтана — увидел ЕГО. Знаете, это действительно был удар молнии! Вот вы как себе представляете идеального омегу? Я до того момента не представлял никак, а потом как кувалдой по голове — ОН! И дело даже не во внешности, хотя она не подвела: изящная тонкая фигура, вьющиеся волосы, на ангельском лице зеленые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, пухлые губы, созданные для поцелуев… Моих поцелуев, естественно. А то, как он сосредоточенно хмурил бровки, тщательно зарисовывая фонтан в альбом, закрепленный на переносном мольберте… В общем, мое сердце пронзила стрела Амура. Чтобы подтвердить подозрение о моей истинной паре, я подошел ближе и разочарован не был. Зато, признаюсь, немного оробел (где это видано, скажете вы, робеющий альфа?), но потом собрался и пошел брать судьбу в руки. Оказалось, что моего омегу зовут Антон, и он младший сын одного из деканов, к счастью, не моего: с тем у меня периодически возникали довольно серьезные конфликты, вплоть до угроз отчисления по несколько раз на каждом курсе. На территорию колледжа Антон пришел за вдохновением по разрешению отца (присутствие омег, даже принимающих таблетки для подавления течки, в нашем корпусе не одобрялось, считалось, что они отвлекают студентов от занятий). Сам же он обучался в Художественной школе и специализировался на портретной живописи, иногда пробуя себя в других направлениях, как например, с фонтаном… А дальше было дело техники: я пригласил его на свидание. Он смущался и мило краснел, я же напирал, пока он не согласился. В конце концов, я же альфа и всегда добиваюсь своего… Тем же вечером мы сходили в кино, следующим — в кафе, а потом и вовсе стали неразлучны. И уже тогда мне следовало заподозрить, что с моим омежкой что-то не так. Он почти не оставался со мной наедине, вздрагивал даже от случайных прикосновений, мои попытки обнять или поцеловать ввергали Антона в ужас. Я успокаивал себя тем, что он получил очень строгое воспитание, запрещающее физическую близость до брака, и признаюсь, мне импонировала такая скромность на фоне откровенной распущенности некоторых омег. Впрочем, стоило обратить внимание на то, что как раз в их среде он чувствовал себя естественно и на прикосновения так болезненно не реагировал, а вот в компанию моих друзей шел, как на каторгу. Но я любил его, и был готов закрывать глаза на некоторые странности, тем более что в остальном проведенное с ним время несказанно меня радовало. Да, мне было достаточно просто находиться рядом, разговаривать… Несмотря на столь разные круги общения, у нас было множество общих интересов — мы даже болели за одну футбольную команду. Это так, для примера, подобных мелочей было бесчисленное количество, и все они складывались в пазл взаимопонимания родственных душ. Его родителям я понравился, он моим тоже, все наши знакомые видели в нас идеальную пару… В общем, мы готовились к свадьбе, а я с нетерпением ожидал брачную ночь, которая как раз совпадала с началом его течки. Сам праздник мне почти не запомнился: многочисленные тосты и лица гостей сливались в единую круговерть. Ведущий честно отрабатывал зарплату, но я не видел и не слышал его, ожидая только того момента, когда смогу унести любимого в спальню. А там… Антон заледенел в моих руках и сказал что-то вроде: «Я думал, ты понял, как мне противна физическая близость, и принял меня таким, какой я есть. Я думал, ты меня любишь». Следующие несколько часов мне пришлось успокаивать его истерику, причем из другого угла комнаты. В тот момент я уже понял, что ситуация серьезная, но по-прежнему был уверен, что все образуется, а наша любовь сможет преодолеть проблему, может с помощью квалифицированного психолога. Также омега признался, что не прекращал принимать таблетки, блокирующие течку. Учитывая все вышесказанное, меня это не удивило. Я предложил ему ложиться спать в кровати, а себе стянул на пол одно из одеял. Неудовлетворенное желание обещало мне бессонную ночь, но я ставил наши доверительные отношения выше секса, в конце концов, я ждал почти год, пока мы встречались, мог подождать еще некоторое время. А вот его отец был другого мнения и преподнес нам сюрприз. Прекрасно зная, про особенности психики сына, он тайком заменил его таблетки внешне похожими пустышками. Правда, это я узнал намного позже, а тогда, уже под утро, меня накрыла волна неконтролируемой похоти, вызванная запахом Антона. Не уверен, можно ли это считать изнасилованием, ведь тело мужа отвечало моей страсти, но, по сути, так оно и было: он не хотел меня, его заставили гормоны. После той ночи он забеременел. Родился наш Алекс. Сейчас ему уже девять лет, он очаровательный сорванец, альфа, и мы оба в нем души не чаем. Собственно говоря, только после его рождения Антон немного отошел от событий брачной ночи, посвятив всего себя воспитанию сына. Мои отношения с ним вернулись на досвадебный уровень, и я боялся хоть как-то нарушить воцарившееся хрупкое равновесие, а потому больше не настаивал на сексе. В три года Алекс стал мечтать о братике, нам тоже хотелось второго ребенка, а потому Антон, скрепя сердцем, согласился попробовать еще раз. Я как мог старался доставить ему удовольствие, но период воздержания взял свое, и боюсь, я был не слишком сдержан. Зато у нас появился Влад. А накануне нашего десятилетнего юбилея омега вдруг предложил отправить детей погостить к моим родителям (со своими он не общался после той подставы с таблетками) и пообещал мне сюрприз. Первой моей мыслью было, что он все-таки прошел курс лечения у психотерапевта, а потому я с радостью согласился. Впрочем, радовался я рано. В назначенное время квартира сияла чистотой и порядком, в гостиной был накрыт стол для романтического ужина, но Антон где-то задерживался, и я уже начал беспокоиться, когда открылась входная дверь. До меня сразу донесся пряный аромат омеги-на-грани, и я поспешил на встречу. В коридоре помимо мужа разувался незнакомый омега — худой, но жилистый мальчишка лет семнадцати, одетый в мешковатые штаны цвета хаки и растянутую черную майку. Он шагнул на свет, и я получил возможность рассмотреть его лучше: короткие волосы ежиком, огромные глаза цвета неба, ссадина на скуле, запекшаяся кровь на нижней губе, пяток металлических колечек и одна сережка-череп в левом ухе… Разбитые до крови костяшки пальцев и следы веревок на запястьях… Запах шел от него. Как же так? На повязанных альф не действуют феромоны посторонних омег. За десять лет брака я ни разу не ощущал… — Я тут подумал, — нерешительно начал Антон, — Ты же не совсем счастлив со мной. Тебе нужен секс, а я это дать не могу… Вот я и привел еще одного омегу. Он будет с тобой спать … — Ну это, типа здрасте, — настороженно поздоровался незнакомец. — Меня Эдиком зовут, — представился мальчишка. В глазах его почти детское любопытство смешивалось с некоторой опаской, но не было чрезмерного страха, с которым невинный омега, предназначенный для постельных утех незнакомому альфе, встретил бы подобную ситуацию. Холодного расчета, свойственного для шлюх, в нем тоже не наблюдалось. Кто же ты, мальчик? Судя по манере разговора, он был выходцем из трущоб — самого бедного и неблагополучного района города, о котором вспоминали обычно лишь в криминальных новостях и не иначе как о свалке человеческих отходов. Разбой, наркотики, работорговля — это мизерная часть того, что там происходило. — Иди-ка, посиди на диване, — отвел его в гостиную, на ходу вручая блюдо с мясной нарезкой. Ему, тощенькому, не помещает немного качественной пищи, если, конечно, нервный стресс от происходящего не перебил аппетит. Где там, уплетал он за обе щеки… — А с тобой я хочу поговорить, — это уже Антону. Он послушно прошел за мной на кухню. — Что это ты придумал, а? — Я все тебе объясню, — мой муж устроился на стуле, сцепив пальцы в замок. Привычная для него защитная поза, и когда он, наконец, поймет, что от меня не нужно защищаться? — Только выслушай, не перебивай. Мне и так нелегко… Я прекрасно понимаю, чем ты жертвуешь ради меня, ради наших отношений и любви, и не хочу этих жертв. Нам хорошо вместе, но я все равно не способен удовлетворять твои сексуальные потребности… Я долго думал и решил взять в дом для этой цели еще одного омегу. Пусть ты бы не слышал его запах, потому что связан со мной… но альфам это не мешает заниматься сексом и вне течек… — Омегам тоже, — не выдержал я, — И, кстати, его запах я почему-то слышу. — Я же просил: не перебивай. Просто приводить первую попавшуюся проститутку мне бы не позволила брезгливость, да и ты достоин лучшего… Тогда в поисках выхода я перечитал твои книги по праву и нашел в них один интересный закон: альфа, которого не полностью удовлетворяет его пара, может взять второго — младшего — супруга при условии, что способен обеспечить его и семью в целом. А с этим у тебя проблем нет. — Да этот закон древнее древнего! Он был создан в те времена, когда мы были лишены обоняния и не могли находить свои истинные пары, а потом он просто потерял смысл! — я смутно вспоминал занятия по истории права. — Официально его не отменили — я проверял. И пусть он теперь относится скорее к курьезам, но все еще действует, — мой омега был невероятно доволен собой. Представляю, какие горы специальной литературы ему пришлось перевернуть, чтоб обнаружить это. — Ты никогда не интересовался, сколько я зарабатываю на портретах, а я отложил достаточно крупную сумму, чтобы ее хватило на задуманное. В общем, я решил поехать в трущобы, выбрать там хорошенького милого омегу и предложить ему шанс выбиться в люди: в обмен на его согласие я бы оплатил ему обучение в колледже. Для обитателей того района высшее образование было недостижимой мечтой… Но хорошенький и милый?.. Я заглянул в гостиную, где Эдик не очень качественно изображал из себя большую диванную подушку. Заметно было, что он прислушивается к нашему разговору… Симпатичный, в этом ему не откажешь, пусть не классической мягкой красотой омег, но вот милый… Скорее уж он производил впечатление дворового хулигана и гопника. — Я думал, у тебя более традиционные представления о милых мальчиках, — я снова повернулся к Антону. — Просто все пошло не по плану. Я как раз ехал по тому, что местные называют главной дорогой и присматривался к прохожим, когда услышал крики. Оказалось, что в переулке пытаются связать и затолкнуть в машину молодого парня, Эда, в смысле, а он сопротивляется так, что четверо здоровенных альф с трудом его удерживают. Я остановился разобраться в ситуации. Не волнуйся, я позаботился о безопасности и нанял для сопровождения охрану. Едва ли меня бы там восприняли всерьез без нее. Выяснилось, что его отец решил продать мальчишку в бордель. — Омегу в бордель? Это слишком жестоко даже для трущоб… — Но очень выгодно. Понимаешь, Эд не совсем здоров: я глянул его медицинскую карту (хвала бесплатной медицине, доступной даже в том районе!), там диагнозов на три страницы. Из того, что я понял, он бесплоден, а его запах способны ощущать даже связанные альфы. Представляешь, какой спрос на него был бы среди женатых мужчин, захотевших развлечений на стороне? Там было еще что-то про девиантное поведение, но в этом я не разобрался, зато понял, что он прекрасно подходит для моих целей. И выкупил его у отца, а после оформил всю необходимую документацию, чтобы он официально стал нашим третьим супругом. Извини, конечно, что все за твоей спиной… Я так хотел сделать тебе сюрприз! — Что ж, у тебя получилось… Но это не значит, что я согласен. Мы немедленно расторгнем сделку… — Арс, ему девятнадцать… И тут до меня дошло: несовершеннолетние омеги (а совершеннолетними они становились в двадцать один) до брака не имеют никаких социальных прав и фактически принадлежат своим родителям, какими ужасными и бессердечными тварями они бы не являлись. Расторжение брачного договора автоматически вернуло бы мальчишку в семью, а законодательством не предусмотрена защита от родственников в подобных ситуациях. И ни одна государственная служба не спасла бы его от участи шлюхи. — Я в бордель не поеду, — бесцеремонно заявил Эдик, которому надоело изображать предмет интерьера. — А под меня, значит, ляжешь? — Дядь, у тебя с мозгами как? Мне, типа, есть разница, один ты меня трахать будешь или сотня-другая старых пердунов… Я, блядь, не резиновый… — Знаешь, — доверительно прошептал мне на ухо Антон, — Пока я его вез домой, очень хотелось вымыть ему рот с мылом. Меня, признаюсь, тоже посетила такая идея: я не люблю, когда матерятся в моем присутствии, и уж тем более дико было слышать это из уст омеги. — Успокойся, в твои трущобы мы тебя не вернем. Я что-нибудь придумаю, — в тот момент я и сам почти поверил, что все действительно обойдется. — Охуеть… Ты только давай быстрее, время-то тю-тю… И мне даже не пришлось переспрашивать, что он имел в виду. Запах Эда, пряный аромат страсти, усиливался будто рывками, надежно подтверждая, что до наступления полноценной течки ему осталось совсем чуть-чуть. — И таблетки ты не принимаешь? — почти безнадежно спросил я. Если он пропустил последний прием, то еще не поздно было попытаться воспользоваться медицинской помощью. Вероятность, что она успеет подействовать, составляла где-то тридцать процентов. Но если он вообще их не принимал или давно бросил, шансы на успех равнялись нулю. — Неа, те, что получше — на вес золота, а от дешевки хер стоять перестает. Вот нах мне такое счастье? — А что же ты тогда делаешь? Возбуждение же просто невыносимо… И ты его терпел? — шокировано воскликнул мой муж. Хорошо хоть не поинтересовался перед этим, зачем вообще омеге эрекция. — Терпел? — искренне удивился Эд. — Я к Черепу трахаться ходил. — Кто это? — мой мозг уловил еще один шанс пристроить мальчишку — отвезти его к упомянутому Черепу, наверняка альфе, если, конечно, он не был из числа тех, что пытались продать омегу в бордель. — Да был такой на районе. Я, типа, с одиннадцати лет с его пацанами-черепками тусил, ничё серьезного, так, на подхвате, но здорово было… А как первый раз прижало и ебаться захотелось, что аж яйца звенели, тоже к нему пошел… Ну, короче, чтоб из-за меня остальные не пересрались … — А где он теперь? — перед глазами вырисовался образ трущобного главаря банды и мелкого омеги, восторженно следующего за ним. — Полгода назад банк брал… Короче, менты его мочканули. Пуля прям в башню, — рядом стремительно побледнел Антон, всегда отличавшийся живым воображением. — Сережку тебе он подарил? — я легко коснулся черепа в его ухе, поблескивающего красной стекляшкой вместо правого глаза. — Я ее уже с трупа снял, типа, на память… — Эд заметно погрустнел. — А потом все и завертелось: половину пацанов отловили, другие разбежались… Если б не это, папаша и не рыпнулся бы в мою сторону, он черепков до усрачки боялся. Твой вовремя подвернулся… Я снова повернулся к мужу. Было еще несколько нерешенных вопросов, что сильно меня интересовали. — А скажи, неужели ты меня совсем ревновать не будешь? Я вот не уверен, что смог бы тебя разделить с другим мужчиной. — Ты альфа, вы все слишком собственники, — улыбается Антон и выходит из кухни. — Я вас пока оставлю. И вовремя, надо признать, он сбежал, потому что в следующую минуту меня накрыло… И Эда тоже… Физиология, мать ее! Когда меня ненадолго отпустило, я осознал, что мы, уже полностью голые, лежим на полу… О Боже, как же хорош был зацелованный раскрасневшийся мальчишка с его омутами глаз и… Впрочем, долго предаваться эстетическим восторгам он мне не дал: с размаху ударил меня пяткой в поясницу и заорал «Ты трахать меня будешь? Чего застыл?» И да, я подчинился его приказу. Можно подумать кто-то смог бы устоять на моем месте.