Вот так сюрприз

Следующие три дня я помню не очень хорошо. Годами неудовлетворенное желание брало свое, а ненасытность Эда и, будем говорить откровенно, его агрессивность в сексе, не раз доводили меня до экстаза. Потом, выспавшись, мы собрались втроем и на импровизированном семейном совете решили, что Эдик до своего совершеннолетия останется с нами, как полноправный третий супруг. За это время мы разберемся с вопросом его образования, чтобы он мог себя обеспечить и крепко стоял на ногах, если захочет уйти. Также у нас оставалось пару недель, чтобы придумать, как объяснить ситуацию детям. Это был тот самый момент, о котором забыл Антон, пока разрабатывал план по удовлетворению меня. Пусть нашим сыновьям всего пять и девять лет, но они тоже члены семьи и имеют полное право на свое мнение. Больше всего в этом плане нас беспокоил Алекс — юный альфа рос максималистом и мог воспринять происходящее в штыки. На этой ноте от обсуждений меня отвлек звонок коллеги, попросившего выйти на работу для разбора интересного дела. Юридическая этика не позволяет рассказать подробнее, сами понимаете. Первое, что я ощутил, вернувшись вечером домой, был сладковатый аромат, легким дымком встретивший меня в прихожей. Сперва я подумал, что Антон опять вернулся к индийским благовониям, которыми увлекался на заре супружеской жизни. Я пошел на кухню, откуда как раз исходил этот дымок. Ага, благовония, как же… Оба моих омеги сидели на кухне — Эд в неизменных мешковатых штанах и с голым торсом устроился на подоконнике, поджав под себя ногу, Антон — на полу, прислонившись спиной к батарее, и если б не эта опора, растекся бы безвольной лужицей по ламинату. Вы уже поняли, да? В руке мальчишки была самокрутка, и я сильно сомневался, что ее содержимое разрешено законом. Омега сделал пару медленных глубоких затяжек, а после протянул ее моему мужу. Взять сигарету у Антона получилось со второй попытки: первый раз он промахнулся, настолько координация его движений оставляла желать лучшего, и неумело затянулся. И это тот, кто табак вообще не переносил… — Извини меня, — сонно бормотал он, — сам я не могу, а тебя заставил… — Ты опять за свое? — лениво отмахнулся Эд рукой, в которой была зажата бутылка коллекционного коньяка, доставшегося мне ценой трехмесячных доходов. Остатки жидкости плескались где-то на дне. Вы не подумайте, что я жадный, но он же пил его с горла, как дешевый портвейн в подворотне. — Забей. Я не в обиде — твой альфа трахается, аки боженька. Признаюсь, его слова потешили мое мужское самолюбие и я не стал выдавать свое присутствие, чтобы подслушать еще что-нибудь. Комплиментов мне, правда, больше не было, в отличие от других интересных вещей. — Неужели тебе действительно понравилось? — недоумевал мой благоверный. — Это ж так страшно… — Мальчишка едва не упал с подоконника. — Что за хрень ты несешь? Страшно жопу коню подставлять, а я и такое видел. В порно, правда, не живьем. Ну, бордель тоже страшно… — он опасно выгнулся, пытаясь посмотреть в глаза Антона. — А ты о чем? — Не понимаешь? То, как альфы во время секса теряют контроль… Они же превращаются в животных, если не хуже, — омега скривился от отвращения. — Ты можешь думать, что знаешь его, что он хороший человек, и никогда… а потом… — Тебя изнасиловали? — прямо спросил Эд, забирая сигарету обратно. Я уже думал когда-то над этим вариантом, даже пытался аккуратненько выспросить все у мужа, но он смущался при первых попытках завязать откровенный разговор и быстро менял тему. Может, у мальчишки лучше получится вызвать его на откровенность. — Что? Нет! — Антон возмутился искренне и громко, и даже попытался подняться в негодовании, но тут же упал обратно. Следующая фраза прозвучала так тихо, будто он признавался в смертном грехе. — Просто я однажды видел… — Как кого-то насиловали? — продолжал допытываться неугомонный омега. — Нет! Наверное… — он чуть покраснел, но продолжил: — Я зашел в спальню к родителям, а отец… Он у меня декан в колледже, знаешь? Всегда такой спокойный… мраморная колонна… а там как с ума сошел… зверь просто… — Стоп. Ты увидел предков, пока они трахались? И все? — Минутная пауза, пока он и я осмысливаем услышанное. — А сколько тебе было? — Точно не помню, четыре, наверно, или пять. Папа тогда так кричал и… Я испугался… Просил, чтоб прекратили, а они не слышали. А на следующее утро отец опять был нормальным. Я тогда понял, что альфы только во время секса голову теряют. Вот и Арс в нашу брачную ночь… Ты не подумай, он меня любит, но тогда… Эд засмеялся, закидывая голову, хотя уместнее было сказать — ржал. Мне смешно не было. Стоило привести в дом трущобного мальчишку, чтобы узнать, что обходился без секса десять лет из-за детских страхов своего партнера. Конечно, секс во время течки зачастую необуздан и дик, в нем нет места нежности, и подсмотренный в столь юном возрасте мог оказать неизгладимое впечатление. И вообще знакомство ребенка с этой стороной сексуальных отношений должно проводиться после предварительной подготовки, разговоров о любви, страсти и прочем… Насколько я знаком с родителями Антона, не думаю, чтобы ему что-то объясняли… А к его страхам, наверняка, относились снисходительно, как ко временной блажи. — Да у тебя ж эта, блядь, детская травма. Тебе к мозгоправам надо, — продолжал веселиться омега. — Со мной все в порядке, — надул губы Антон. — Это природа у альф такая. — Ладно, альф ты боишься, потому что в постели они, типа, звереют… А не-альф? Ты когда-нибудь да хотя бы целовался с бетой? Или другим омегой? — Нет, конечно. До свадьбы нельзя… репутация… А после… Неужели ты думаешь, что я мог бы изменить Арсу? Даже подумать о таком? Я же его люблю. Эд резко посерьезнел, насколько, во всяком случае, может стать серьезным накурившийся девятнадцатилетний мальчишка. — Я же теперь и твой муж, верно? И секс со мной — не измена… Не дожидаясь ответа, он затушил окурок в горшке с фиалкой и соскочил с подоконника, усаживаясь на колени к Антону, чтобы поцеловать его нежно, бережно, словно лепестки королевской лилии. И омега ответил на поцелуй, несмело и неуверенно, но все же… — Не боишься? — поинтересовался Эд через пару минут. — Нет, — мой муж погладил его по голове. — Ты же не альфа, ничего мне не сделаешь… — А так? — и он толкнул Антона, распластывая его на полу, навис над ним, целуя жадно и требовательно, как мог бы целовать настоящий альфа, как я делал бы это, будь у меня такая возможность. И помните, я говорил, что никогда бы не смог разделить мужа с другим мужчиной? Я ошибался. Глядя на них, я не испытывал ревности, зато непрошенной волной поднималось возбуждение. — Понравилось? — Да, — еле слышно отозвался омега, и сбившееся дыхание как нельзя лучше подтверждало его искренность. — Хочу… чего-то… — Будет тебе «что-то», — ухмыльнулся мальчишка. — Только, типа, на трезвую голову. Вот выветрится из тебя дурь, продолжим. Он помог Антону подняться, не слушая его слабые протесты, и повел в спальню. Я отступил в темноту коридора, не желая выдавать свое присутствие. Уже на пороге Эд обернулся и задорно подмигнул мне. Все еще пытаясь переосмыслить услышанное и увиденное, я прошел на кухню, распахивая настежь окно, чтобы хоть немного выветрился дурман. Через пару минут ко мне присоединился Эд. — Заснул, аки младенец, — похвастался он и тут же поинтересовался: — Много услышал? — Достаточно, — признаваться, что за этот вечер узнал о тараканах в голове мужа больше, чем за десять лет совместного брака, не хотелось. Оставалось решить, как жить дальше. Если мой омега боится не секса вообще, а секса с альфами, то… — Вот и заебись, — радостно продолжил мальчишка, — Пересказывать не придется. Эд снова забрался на подоконник и вопросительно посмотрел на меня. Я ответил ему тем же, и тогда он вытащил из кармана штанов еще одну самокрутку. — Пожалуй, не стоит, — отказался я. — Зря. Эта шмаль на раз проблемы решает. Делать-то что будем? — Не знаю, — в тот момент я действительно не представлял дальнейшего развития событий, но готов был на многое лишь бы сделать Антона счастливым. И если для этого мне пришлось бы делить его с Эдом… Что ж, он ради меня был готов на подобную жертву, значит, так тому и быть. Наверно, мои мысли слишком явно отразились на лице или я что-то сказал вслух, потому что мальчишка засмеялся: — Вы, блядь, еще на меня расписание составьте! — Совсем дурак, что-ли… — я попытался объяснить ему свою логику. — Да, короче, понял я, что ты добро даешь, — отмахнулся он. — Ты только мужу своему это скажи, а то он, типа, без твоего благословения под меня не ляжет. И погуляй завтра где-нибудь до вечера. Не то, чтобы мне понравилась его наглость, назовем это так, и то, как быстро он собрался переходить от слов к делу, но я согласился… Утром у меня был серьезный разговор с мужем. Я долго объяснял ему, что буду совсем не против, если он попробует развить сексуальные отношения с Эдом… Антон возражал, что в этом нет необходимости — всю жизнь он жил без этого и проживет еще, а мальчишка был приведен в подарок мне… Я в свою очередь говорил, что только порадуюсь, если у них все получится, и что это совсем не измена, и что мои чувства к нему останутся прежними. Эд за стенкой ржал как конь, слушая наши аргументы в споре. Не уверен, то ли ему хватило такта не вмешиваться, то ли не хотелось прерывать бесплатное комик-шоу. Я склоняюсь ко второй версии. В итоге Антон нехотя согласился попробовать (а под травкой он явно был сговорчивее), а я ушел на работу. Я тогда думал, что, закопавшись с головой в дела, смогу не представлять то, что будет происходить дома. У выхода меня перехватил Эд. Он настойчиво попросил меня вернуться ровно в шесть и сделать это неслышно. Не пытаясь понять, почему он поставил такие условия, я уехал в офис. Первые полчаса я возился с бумажками, но затем осознал, что это бессмысленно: сосредоточиться на работе я все равно не мог. Я представлял себе, как смущается Антон на трезвую голову, когда приведенный им омега уверено и настойчиво его целует, не позволяя отстраниться, как Эд ласкает его и… Нет, хоть я и решил поведать вам все откровенно и правдиво, говорить об этом я больше не буду. Все вы альфы и прекрасно можете представить, какие картинки стояли у меня перед глазами. И знаете, ревности я по-прежнему не испытывал, зато возбуждение становилось невыносимым. И да, мне очень повезло, что на работе у меня есть душ — я полдня из него не выходил. Зато нашел в себе силы вернуться домой в шесть, а не раньше. Я бесшумно открыл дверь, зашел… я собирался немного подсмотреть за своими омегами, но меня ждал сюрприз. — Эд, что ты делаешь? — донесся до меня голос мужа. Таким я его никогда не слышал — насыщенным и безумно сексуальным, возбуждённым. — Ты ж, типа, мне доверился… — не знаю, что в этот момент делал мальчишка, но его сосредоточенное сопение твердило о целеустремленности. — Подожди минуточку… — Не хочу… — А надо, — Эд выглянул в коридор и широко заулыбался, увидев меня, подошел ближе, горячо шепча на ухо: — Я тут тебе подарок приготовил, скромный, типа, пару ленточек… — и втолкнул меня в спальню, где на разворошенной кровати лежал обнаженный Антон, привязанный атласными лентами к ее спинке. Еще одна широкая лента закрывала ему глаза. И он был возбужден. Снова. Я видел следы спермы на его животе и бедрах и прекрасно понимал, что весь сегодняшний день мальчишка был с ним, раз за разом доводил их обоих для оргазма, готовил его… для меня. Меня ощутимо толкнули в спину. — Иди уже. Он не видит, что ты — не я. И я подчинился. Быстро стянув с себя одежду, я залез на кровать. Я целовал и ласкал желанное тело мужа, пытаясь сдерживать свою страсть. Но в этом не было необходимости. Антон не боялся. Он отзывался на ласки с таким желанием, которого я и представить не мог. Я брал его, как всегда мечтал, и пусть с его губ вперемешку со стонами срывалось имя Эда, меня это не смущало. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не выдать себя словом, голосом… А в тот момент, когда нас накрыло волной оргазма, мальчишка, стоящий рядом с кроватью, сорвал повязку с глаз Антона: — Сюрприз!

***

Вот так и решилась моя главная семейная проблема… Не зря говорят, что клин клином вышибают: прочувствовав на собственном опыте, что секс с альфой не так ужасен, как ему казалось, Антон избавился от своего страха перед физической близостью со мной. Теперь он думает над тем, чтобы пойти дальше и прекратить прием таблеток, испытав все прелести секса во время полноценной течки. Правда, окончательно он еще не решился, но сами мысли об этом для него — огромный шаг вперед. Мы с ним бесконечно благодарны Эду за то, что он для нас сделал. А мальчишка искренне не понимает, насколько значимо его вмешательство. Он говорит, что просто увидел нашу проблему со стороны, и решение само возникло в его голове… Антон предложил ему пойти изучать психологию и, возможно, сексологию, чтобы развить врожденный талант и в дальнейшем помогать семейным парам, только уже профессионально. Эд пока не уверен, чему хочет посвятить свою жизнь, а потому уклоняется от прямого ответа, но, кажется, эта идея все же не оставила его равнодушным. Пока же он прошел повторное медицинское обследование. К сожалению, все его диагнозы подтвердились, в том числе и бесплодие. Но он не особо расстраивается по этому поводу: признался мне как-то, что беременеть ему никогда и не хотелось — еще один маленький факт, подтверждающий его неправильность, как омеги. Живет Эд с нами. Я не знаю, как назвать те чувства, что к нему испытываю. Не только страсть или благодарность, но и, возможно, любовь?.. В любом случае, если он решит уйти от нас когда-нибудь, наша жизнь значительно обеднеет и не только сексуальная, хотя его пристрастие к экспериментам в постели здорово ее разнообразило. Кстати, дорогие альфы, вы пробовали хоть раз поменяться ролями со своими омегами? Ощущения незабываемые, скажу я вам. Теперь я пытаюсь уговорить на это и Антона, но его излишне традиционное воспитание представляет собой серьезное препятствие: он уверен, что омега может быть только снизу. У Эда, как вы можете догадаться, подобных предрассудков нет. Что? У вас есть? И не возражайте, пожалуйста, что сама природа распределила, кому какое место занимать в постели! В конце концов, член у омеги нормально функционирует… И то, что мы не можем забеременеть от подобного акта, еще не означает, что он противоестественный и не способен доставить удовольствие нам и нашим партнерам. Одна из причин, по которой я согласился выступить перед вами, как раз борьба с подобным консерватизмом, а не только рассказ о моих семейных проблемах и том, как они волшебным образом решились. Что вас интересует? Как наши дети восприняли появление еще одного члена семьи? Отвечу: особых проблем не возникло, даже с Алексом, хотя мы ожидали именно этого. Нет, сперва он обиделся на нас и заявил, что Эд — никто и отношение к нему будет соответствующее, за что и получил подзатыльник от омеги. А к вечеру они стали лучшими друзьями… Еще позже Эд показал Алексу несколько грязных приемов, принятых в трущобных драках и вообще перешел в разряд идолов. Правда теперь нас гораздо чаще стали вызывать в школу. И не только потому, что сын стал чаще драться. От своего кумира Алекс перенял многие речевые обороты, нецензурные, как вы понимаете, и стал их использовать при любой возможности, в том числе и на уроках. Мы пытались проводить разъяснительные беседы с ними обоими, но результата это не дало. Мой муж даже грозил отправить Эдика в школу изящной словесности. Впрочем, мальчишку это не испугало. Он заявил нам, что через месяц максимум все омеги этой школы будут разговаривать как он, потому что «трущобное» общение очень легко усваивается, в отличие от благородной речи. Вот тут уже на попятный пошел я, когда представил, сколько исков мы можем получить от разгневанных родителей некогда благовоспитанных омег, которые будут обвинять Эда в том, что он испортил их чад. А уж если эти самые детки переймут еще и его манеру поведения, отношение к сексу и легким наркотикам… Кстати, вспоминается мне одна веселая история, что произошла примерно через месяц нашей совместной жизни. Влад, мой младший сын, как-то случайно услышал, как мальчишка доказывал Антону преимущества курения травки и то, почему он не собирается отказываться от этой привычки. Ребенок мой не понял, о чем именно идет речь, но решил, что дело наверняка интересное и стоящее. В общем, мы поймали его на кухне, когда он пытался курить высушенный укроп и базилик… Мы тогда серьезно поругались с Эдом и он дал клятвенное обещание, что до его запасов никто из детей никогда не доберется. На этом мы помирились. Может, я поступил неправильно, не настояв на том, чтобы он избавился от травки, но я все еще помню, как разоткровенничался Антон под ее воздействием… Вот так мы и живем. Вы можете одобрять мои действия или осуждать их, это зависит от вас. Я просто рассказал вам свою историю, рассказал правдиво, без прикрас, а уж какие вы сделаете выводы — ваше личное дело. За сим прощаюсь, меня ждет моя семья.

***

Ну, что же, вроде не плохо получилось. Я позвонил и дал свое согласие на участие в шоу для альф. Речь уж точно готова.