Bring back the memory

       Молодой парнишка вошёл в детскую комнатку младших ребят и устремился быстрым шагом к кровати своей сестры, что ещё крепко спала, укутавшись в розовое одеяльце. Из всего, что было видно — её русая голова и маленький носик, выглядывающий из-под распущенных волос. — Хлоя, — он встал на корточки возле неё и осторожно провёл рукой по голове, убирая длинные волосы с её лица. Девочка поморщилась от того, что её будят, но всё же открыла глаза. Такие же голубые как и у него. Сейчас было самым сложным попрощаться с ней на какое-то время, оставить её здесь совершенно одну, такую маленькую и беззащитную. Она улыбнулась ему, открывая рот и показывая дырку в переднем отделе зубов, — Доброе утро, малыш, — улыбнулся он ей, — Надеюсь, что тебе снились прекрасные сны. — Да, я была принцессой, — шепчет она, чтобы не разбудить своих соседей по комнате. Её старший брат часто приходил к ней с утра, чтобы девочка не проспала завтрак. Здесь за этим не особо следили, а ему было важно, чтобы его сестрёнка хорошо питалась. — Это очень хорошо, — грустно улыбается он, — Ты знаешь, что вчера я стал совершеннолетним. Ведь так?        Она кивнула головой и потянулась, чтобы обнять его, и он не смог не вытянуть её из-под одеяла, и не прижать маленькое тельце к себе, поднимаясь вместе с ней на ноги. Ей было лишь восемь лет, пять из которых они провели в детском доме после трагичной гибели их родителей. И он всегда обещал ей, что заберёт её с собой, когда его выпустят отсюда, но всё идёт совершенно не так, как хотелось бы. — Малыш, я должен буду оставить тебя здесь на какое-то время, пока не разберусь с жильём и работой, — продолжает он, снова усаживая её на кровать. Она в своей маленькой милой розовой пижамке, опускает ножки с кровати и внимательно смотрит на него. Слишком умная, слишком рассудительная для своего возраста и, наверняка, уже всё понимает, потому что глаза мгновенно наполняются слезами, — Я заберу тебя. Обязательно заберу. Обещаю тебе. — Почему ты не можешь сейчас меня забрать? — спрашивает она, присвистывая из отсутствия передних зубов. — Мы ведь всегда были вместе и справлялись со всем вместе. — Да, маленькая, так действительно было всегда, — соглашается он, снова усаживаясь на корточки и беря её маленькие ручки в свои, — Но так случилось, что органы опеки не разрешают мне забрать тебя прямо сейчас, так как я не имею полноценного заработка, чтобы обеспечивать тебя. Они сказали, что я ещё слишком молод для того, чтобы содержать маленькую сестру. Поэтому, я должен поработать полгодика, чтобы иметь хоть какой-то заработок, и только потом я смогу забрать тебя отсюда. Понимаешь?        Она поджимает трясущуюся нижнюю губу и судорожно кивает ему, пытаясь сдерживать истерику, подступающую к её горлу. Хлоя смотрит на него с такой надеждой в глазах, вперемешку с болью и осознанием всей взрослой жизни, которую ей ещё рано познавать, и у него разрывается сердце от одного только её вида. — Иди ко мне, сладкая, — он протягивает руки и она бросается в его объятия, рыдая навзрыд и цепляясь пальчиками за его плечи.        Он постоянно держит её на руках, даже с рюкзаком за плечами, когда выходит на солнечную улицу и подходит к воротам детского дома. Нянечки и воспитательницы провожают его, также как и все друзья, которым ещё предстоит покинуть эти стены. Он бы был счастлив, что уходит отсюда, если бы не обязанность оставить здесь любимую младшую сестру, которая не хочет отпускать его. — Я не хочу оставаться здесь одна, — она хватается за его куртку ещё сильнее, когда одна из воспитательниц пытается забрать её от брата, — Не хочу, не оставляй меня! — её трясёт от истерики, она задыхается от неё и цепляется всеми силами за брата, который сам не хочет отпускать девочку, но при этом он не пытается держать её, понимая, что сделает только хуже, — Маркус! Не оставляй меня здесь! — ему кажется, что зарёванное лицо сестры теперь будет сниться ему в кошмарах, в самых страшных и ужасных снах. — Принцесса, я же сказал тебе, что вернусь за тобой, — говорит он ей, когда женщине всё же удаётся оторвать её от парня. Хлоя извивается в её руках, пытается вырваться. — Я хочу сейчас! — кричит она и прохожие с сожалением оборачиваются на них, проходя по каким-то своим делам. У него у самого трясутся колени и он готов заплакать вместе с ней, броситься на колени, прижать к себе и никогда не отпускать. Или забрать её на руки и сбежать вместе с ней. Но в таком случае им очень долго придётся бегать, чтобы не попасться, и если их поймают, он уже никогда не сможет увидеть свою сестру.        Он уходит, не оборачиваясь, чтобы не видеть, как она вырывается, как её отпускают, когда ворота закрываются, и как она бежит за ним, падая на половине пути и плача теперь ещё и от боли. — Маркус! Вернись! — слышит он и поворачивается, смотря на то, как она лежит на асфальте и тянется к нему своими маленькими ручками. — Прости, малышка, — шепчет он ей одними губами и снова разворачивается, чтобы уйти.

***

       Первое время у него всё валится из рук. Вина и обида съедают его изнутри, заставляя самого иногда плакать по ночам от безысходности ситуации.        Когда родилась Хлоя, их родители были безгранично счастливы, также сильно как и он. Она была такой крошечной и мама с папой часто говорили ему, что он теперь должен защищать свою сестрёнку от всего и всех. Однако, после их смерти это стало ясным как никогда. Ей было три года, когда это произошло, и каждый раз, когда воспитательница прибегала к нему с паникой на лице, он уже понимал, что сестра требует его.        Они были неразлучны. Гуляли вместе с его друзьями, и он был уверен, что те, кто остался из них в детском доме, присмотрят за ней настолько, насколько могут, потому что они все любили её также сильно, как и он.        Маркус никогда не думал о том, что им когда-нибудь придётся расстаться на время, хоть и короткое. Его сердце болело за неё всегда, потому что она была единственной, кто остался у него из семьи. Она была его младшей сестрой, которую ему пришлось оставить в детском доме одну, которая молила его забрать её с собой, и ей было всё равно на то, как они будут жить, как она будет питаться и будут ли у неё игрушки, потому что уже в таком маленьком возрасте, она понимала, что хочет жить с ним дома, чем в детском доме, где есть с кем поиграть.        Он также не ошибся насчёт кошмаров. Они снились ему постоянно, и он видел её плачущую снова и снова.        Поначалу ему было сложно принять то, что произошло, но потом, спустя долгие две недели, он всё же осмелился навестить её в детском доме.        Он пришёл к ней, когда они гуляли на площадке, и узнать её не составило никакого труда. Она качалась на качели, а рядом стояли её подружки — Элла и Шарлотта. Он даже улыбнулся, увидев то, что она не убивается от того, что её бросили, а продолжает жить дальше и играет с друзьями. Она должна быть такой же как все полноценные дети. — Маркус! — слышит он детский возглас и через мгновение его едва ли не сносят с ног. — Ты пришёл, — она так радуется ему, хватает его своими холодными ручками за его тёплые и пытается наклонить вперёд, чтобы обнять. Он склоняется к ней и поднимает на руки, крепко прижимая к себе и поглаживая по спинке, чувствуя материал тоненькой серой курточки, что когда-то принадлежала их матери. Он настоял на том, чтобы некоторые вещи, которые их мама берегла для дочери, забрали для неё в детский дом и сейчас не мог не радоваться, что они теперь ей как раз. — Конечно, я пришёл, малыш, — улыбается он, отходя к небольшой беседки, в которой никто никогда не играл из-за её потрёпанного вида, — Пришёл посмотреть на свою сестрёнку, узнать как у неё дела, — продолжает он, когда садится на скамейку и усаживает её на своих коленях. Она держится за его плечи и широко улыбается, показывая зубы, которые начали прорезываться за всё то время, пока его не было. — Ты знал, что Элла хочет пойти работать криминалистом? — с восторгом начинает она. — К нам на урок в школе приходил полицейский и рассказывал про правила дорожного движения, и один мальчик спросил его про работу детективов и криминалистов, потому что его родители были такими…        Она замолкает, когда видит озадаченный вид брата, и пытается сесть ещё удобнее. — Ты чего? — спрашивает она.        Парень улыбается и мотает головой в разные стороны. — Ничего, малыш, продолжай, — просто говорит он ей и она хмурится. — Нет, ты что-то скрываешь, — она осторожно толкает его в грудь и просит рассказать, отчего он глубоко вздыхает. — Ты ведь знаешь, что наш папа тоже работал в полиции? — начинает он. — Конечно, он был полицейским. — Он был самым лучшим детективом в нашем городе, — продолжает Маркус, — Он ловил опасных преступников и наказывал их по закону. Некоторые из них до сих пор ещё сидят за решёткой, а некоторые просидят там всю жизнь. То, как ты рассказывала мне про детективов и криминалистов, твои глаза… Мне это напомнило папу, когда он с восторгом рассказывал о своей работе.        Хлоя молчит какое-то время, улыбаясь ему. — Да, — подтверждает она, — Я хочу тоже пойти работать в полицию. Хочу быть такой же, как папа. — Я это понял, — он тянется к резинке, стягивающей её волосы и затягивает хвостик потуже. Интересно даже, кто теперь ей заплетает волосы, ведь раньше он приходил к ней, чтобы заплести косички, — Но, Хлоя, это очень опасно, детка. Подумай об этом ещё как следует, хорошо? — он щёлкает указательным пальцем ей по носу и она, усмехаясь, отворачивается от него. — Я подумаю, — соглашается она.        Он проводит с ней ещё какое-то время и, когда приходит время прощаться, снова видит её слёзы. — Когда ты меня заберёшь отсюда? — спрашивает она, когда они стоят у ворот. Он присаживает на корточки возле неё и берёт за ручки, поднося их к своим губам. — Уже совсем скоро, малышка, — обещает он ей, — Уже совсем скоро.        Она обнимает его за шею и, когда отстраняется, он, вдруг, снимает золотую цепочку, которая висела у него на груди. На ней маленькое сердечко, которое также выполнено из золота и переливается на вечернем солнышке. Маркус осторожно одевает его ей на шею и застёгивает сзади. — Теперь это будет твоим оберегом, — говорит он ей, — Эту цепочку подарила мне мама, и сказала, что она всегда будет оберегать меня. Теперь это твоё. Храни её и никому не отдавай.        Девочка берёт сердечко пальчиками и рассматривает его с разных сторон, счастливо улыбаясь. — Я сохраню его, — молвит она и спешит обнять брата.        Когда он уходит, она не может сдержать слёз и смотрит ему вслед, всхлипывая. Сзади к ней подходят её подружки и крепко обнимают с двух сторон, а она обнимает их в ответ. — У тебя крутой брат, Хлоя, — говорит девочка со светлыми волосами, заплетёнными в косички, — Он обязательно вернётся за тобой. — Я знаю, — отвечает им Деккер и расплывается в улыбке, — Он придёт.        Девочка долгое время ещё не может придти в себя, думая о том, как долго ей предстоит здесь жить. Она зажмуривает глазки, когда подружки тянут её за руки обратно в детский дом, но почему-то сегодня желание побежать за братом куда сильнее, чем обычно. — Маркус! — кричит она ему, пока он не ушёл достаточно далеко и бежит к забору. Парень возвращается к ней и останавливается за прутьями. — Я люблю тебя, — говорит она ему и тянется сквозь забор, чтобы снова обнять, даже не подозревая о том, что приносит ему этим ещё большую боль. — Я тоже люблю тебя, малыш, — он притягивает её голову как можно ближе и целует в маленький лобик, — Я приду к тебе завтра, — обещает он и она кивает.

***

       Пожарная сигнализация будит абсолютно всех в комнате. Дети в панике начинают бегать, пока воспитатели пытаются справиться с потоком напуганных малышей, да и не только. Хлоя знала, что в таких ситуациях нужно сохранять спокойствие, но даже её напугал густой чёрный дым, что вываливался из-под двери.        Воспитательница пыталась быть спокойной и считала всех, кто находился в комнате. Они начали спускаться по лестнице и первая балка над головой свалилась прямо перед её носом. Она тут же отгородила детей, и убедившись, что больше ничего падать не собирается, начала перетаскивать их по несколько человек вниз. Хлоя и ещё один мальчик оставались последними, когда проход к ним оказался закрыт. — Что будем делать?! — верищал мальчишка. — Я не знаю, — слёзы катились по её щекам и она достала маленький кулончик из-под футболки, что подарил ей брат, поднося его к губам. Последнее, что она помнила, так это то, как упала с лестнице из-за паникующего Генри, который размахивал руками в разные стороны, а потом темнота.        Очнулась она уже в больнице, в палате с двумя девочками. Деккер осмотрелась по сторонам, чувствуя какую-то странную тяжесть в голове, а потом перевела взгляд на свою руку и ужаснулась, увидев там огромную иглу. Она подумала, что это что-то явно опасное и тут же потянулась, чтобы выдернуть. Игла выходила слишком туго, а потом тёмная кровь хлынула наружу и первое, что она сделала — заплакала.        На звуки прибежала женщина в белом халате и, ужаснувшись ситуации, тут же оказываясь рядом с ребёнком. — Что ж ты делаешь, — заругалась она, отчего стало страшнее вдвойне. — Я умру? — вдруг спросила Хлоя, сотрясаясь всем телом от страха. — Ерунда какая, — возмутилась медсестра, — От венозного кровотечения, вовремя остановленного, ещё никто не умирал.        Она зажала двумя пальцами проспиртованную ватку к месту, откуда текла кровь и сидела так с ней ещё пару минут, наблюдая за тем, как постепенно истерика ребёнка заканчивается. — Так зачем ты выдернулась капельницу, малыш? — спрашивает она, утирая детские слёзы. — Я испугалась, — призналась она, — Я думала, что это что-то страшное, когда проснулась. — Что ж, это моя вина, — протянула женщина, — Я не должна была отходить от тебя так надолго. В любом случае, как ты себя чувствуешь? — Голова болит и тошнит, — отвечает она, — А что случилось? — Ты не помнишь, как упала с лестницы? На самом деле, это было твоим спасением, потому что мальчика спасти не удалось. Ты пролетела сквозь огонь и не получила серьёзных ожогов. Это просто чудо какое-то.        Только сейчас Хлоя замечает, что её правая рука полностью забинтована, а в груди, словно какой-то камень. Ей кажется, что сейчас самое время прокашляться, но ничего не выходит. — Я не помню ничего из того, что произошло, — шепчет она и медсестра оседает на стул рядом с кроватью.

***

       Маркус падает на колени возле обгоревшего здания детского дома, рядом с женщиной, которая сидит на маленькой скамейке площадки и раскачивается в разные стороны. Она одна из новеньких воспитательниц Хлои, и именно она рассказала ему, как не успела забрать его сестру с верхнего этажа, когда путь перегородила горящая балка. Он даже поверить до конца не может в то, что произошло, не то чтобы верить этой женщине. — Сколько детей погибло? — спрашивает он. — Около половины малышей, — она взрывается истерикой, понимая, что большинство детей погибло из-за нехватки работников. Они ведь знали, что может произойти чрезвычайная ситуация, но очень надеялись, что к этому моменту всё будет в порядке. Они ошиблись. — Это был явный поджог, — сообщает один из пожарных. Его глаза красные, то ли от едкого дыма, то ли от того, что он видел обгоревшие трупы малышей, — Все дети, которые не успели выбраться, сгорели до такой степени, что там уже даже опознать ничего не получится, — продолжает он и подавляет рвотный рефлекс.        Маркусу кажется, что он сейчас просто упадёт в обморок прямо здесь. Его сестра, его маленькая Хлоя, погибла в пожаре. Он ведь чувствовал какие-то странные ощущения, когда она подбежала к нему тогда у забора и сказала, что любит. Ему стоило тогда схватить её и утащить домой, никто бы и не заметил её отсутствия, а ночной пожар заставил подумать, что она сгорела. И она действительно сгорела. Его девочка, его единственная девочка сгорела по его вине.        Он не помнил, как возвращался домой, как выпивал две бутылки водки, не помнил, как прошли две недели, а потом месяц и два. Он вспомнил только тогда, когда его увезли с передозом и держали в наркоцентре, а потом он встретил Люцифера, который решился помочь ему с этим делом.        Морнингстар оплатил лечение, устроил его в Люкс барменом и поставил на правильную дорожку. Он никогда не заставлял его выпивать вместе, хоть часто баловался этим сам, удивляя Деккер, но рядом с этим человеком не хотелось срываться. И так началась долгая и крепкая дружба.

***

Тридцать лет спустя        То, что Люцифер не стареет, Маркус заметил уже давно, также и то, что он никогда не бывает пьяным, хоть и выпивает гораздо больше, чем он, когда был в запое. В своём расследовании, он, конечно же, узнаёт, что Морнингстар самый настоящий дьявол, и также про Ад и Рай, которые, как оказалось, действительно существуют. Но вместо того, чтобы бегать от него и прятаться, он приходит к осознанию, что его маленькая сестрёнка сейчас в одном из лучших миров вместе с мамой и папой поедает сахарную вату.        Однако страх никогда не покидал его. Страх оказаться в Аду из-за своей вины, которую он не может преодолеть, как бы он не старался. Он уже даже к психотерапевту записался и собирался идти к ней уже завтра, но ощущение того, что ничего ему не поможет, не покидало его. — Успокой свои нервишки, Маркуша, — подразнил его сатана, усаживаясь рядом с ним за столиком в своём клубе и перекидывая одну ногу на другую. На нём был неизменный костюм от Prada, и пахло от него так, словно он только что сошёл с обложки журнала. — Не могу перестать думать об этом, — жалуется мужчина. Он стал взрослее, мужественнее и даже немного выше, чем был, но эмоции никуда нельзя деть. Даже жена и её ребёнок не дают ему того, чего бы он хотел. Быть может ему стоило пойти за сестрой в тот день? Он не знал, как справляться с этом. — Доктор — прекраснейшая женщина, — нахваливает её Морнингстар, — Она обязательно поможет тебе. А меня вот ждут дела с одной детектившей, — он подмигивает ему и Деккер усмехается. — Всё пытаешься её уломать? — спрашивает он. — Не думаешь, что немного странно, что она не реагирует на твои чары? Может стоит задуматься? — О, это всего лишь детектив, она мне ничего не сделает, это точно, — заверяет его мужчина, махнув рукой, — Я позвал её сегодня к себе, сказал, что она мне срочно нужна. Это ведь не считается ложью? Она действительно мне нужна. — Поэтому ты закрыл бар? — О, да, я полагаю, что…        Хлопок дверью привлекает их внимание и перед ними оказывается миниатюрная девушка с русыми волосами, собранными в высокий хвост, в повседневних синих джинсах и в сером пальто. — Только не говори мне, что ты вызвал меня просто потому, что захотел, — стонет она, — Я тебе не твой ручной коп — когда захотел, тогда и вызвал, — возмущение в её голосе явно не скрывается и она не сдвигается с места, что несомненно его уже раздражает. — О чём я тебе и говорил. Такая зануда, — тянет Морнингстар и Маркус снова усмехается, хоть и находит эту девушку достаточно знакомой. — О, так ты решил устроить тройничок? — подкалывает его детектив, складывая руки на груди. — Очень профессионально с твоей стороны. С каждым разом всё больше и больше сомневаюсь, что тебя добровольно взяли в мои консультанты, — она закатывает глаза и разворачивается, чтобы уйти. — Детектив, стой! — окликает он её. — На самом деле, мне действительно нужна твоя помощь. Точнее помощь твоей подруги, с которой у меня сейчас небольшие тёрки. — О, ты убедил Линду, что ты — дьявол, я знаю, — усмехается она, — Не думала, что это может получиться, потому что Линда не очень то верующая, а тут такие познания божественного. — Да, я сожалею об этом… — Люцифер, ты ведь знаешь, что меня не провести этим, так что ближе к делу. — Моему хорошему другу — Маркуше, нужна помощь психотерапевта. Он страдает от потери сестры и винит себя в её смерти, — поясняет сатана, — Я позвал тебя, чтобы ты помогла мне отвести его туда, потому что он немножечко… Ну и Линда не хочет меня видеть.        Шатенка подходит ближе и наклоняется над мужчиной, скривившись от ужасного запаха алкоголя. — Если ты довезёшь нас до неё, то я помогу тебе, — соглашается она, когда мужчина хватает её за руку. — Ты кажешься мне очень знакомой, — он видит её размывчато, и ему даже кажется, что это могла бы быть его Хлоя, но потом он отгоняет эти ужасные мысли, потому что в таком случае ему придётся признаться в том, что у него едет крыша. — Конечно, — соглашается она, — Если учесть, что вы живёте с этим балваном, то мы могли видеться, когда убили Делайлу.        Маркус пытается сфокусировать на ней зрением, но у него не получается и он сожалеет о том, что так много выпил. Самое главное, чтобы не вернуться к прошлой жизни, когда он только и знал, что пил. Девушка берёт его под локтем, когда тоже самое делает Люцифер и они оба ведут его к выходу. — Я не думаю, что вести его к Линде в таком состояние — хорошая идея, — бурчит она. — В трезвом виде мы его туда тогда вообще не затащим, — отвечает ей сатана и она закатывает глаза, уже представляя лицо подруги. — И на что я подписалась? — О, дорогая, ты не пожалеешь.        Детектив закатывает глаза, спотыкаясь о порог на выходе клуба, но вовремя удерживает равновесие, чтобы не успасть. Она лишь надеется, что Линда не прибьёт её за такого пациента и за то, что притащила к ней ещё и Люцифера.

***

       Хлоя сидит на кресле в приёмной подруги вместе с Люцифером, теребя золотой кулончик, который провисел у неё на груди всю жизнь. Она не помнила, откуда он взялся, но воспитатели в детском доме, в котором она выросла, говорили, что это осталось от её матери. Своих родителей она тоже не помнила, и это сильно её напрягало.        Тогда, в больнице, когда ей было восемь лет, девочка слышала, как врачи говорили про амнезию, она с точностью это помнила, потому что долгое время пыталась разузнать, что произошло. Воспитатели твердили, что она просто упала с лестницы, когда путь ей перегородил огонь. Но каждый раз, когда она засыпала, во сне виднелись какие-то непонятные обрывки, где она находилась с каким-то взрослым мальчиком, лица которого она никогда не могла достаточно разглядеть.        И вот сейчас, когда всё встало на свои места, ситуация с Пальметто улеглась и её больше не ненавидели в отделе, вся эта ситуация кажется ей достаточно странной. Ей бы уйти по своим делам и не вспоминать больше пьяного друга Морнингстара, но почему-то хочется узнать, что с ним всё в порядке. — Ты выглядишь подозрительно тихой, — молвит сатана, — Обычно ты закатываешь глаза и отчитываешь меня за мои проделки, а сейчас, как будто бы тебя и нет рядом.        Она переводит на него свой взгляд и он вздрагивает. Удивительно, как обычная женщина может так сильно на него повлиять. — Я не знаю, что тебе сказать, — отвечает она, — Ты вызвал меня шантажом и заставил отвести твоего друга к Линде. Можно ли тебе после такого доверять?        Люцифер поражён. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но понимает, что ему нечего. — Детектив, я никогда не лгу, — он театрально прикладывает ладонь к груди, ахая от возмущения, — Тем более тебе.        Она хотела бы ему что-то ответить, но их прерывает вышедший Маркус, приведённый, более менее, в порядок. Линда следует за ним, косо смотря на подругу и та виновато опускает взгляд. — Это достаточно тяжёлый случай, но я думаю, что справлюсь, — говорит доктор, — А с тобой, Хлоя, мы ещё отдельно поговорим.        При упоминании её имени, Маркус снова смотрит на неё своим пронзительным взглядом. Ей даже не по себе становится от этого, когда он подходит ближе и всматривается в её глаза. Девушка рефлекторно делает шаг назад, упираясь в твёрдую грудь Люцифера. — Полегче, парень, встань в очередь, — он шутит, но в груди трепещет что-то непонятное, что-то сдавливающие, что обычно люди называют ревностью. Но разве ж может он ревновать к какой-то смертной? — Ты очень на неё похожа, — бормочет мужчина. От него несёт алкоголем и перегаром, он едва ли держится на ногах, отчего она старается не морщить нос в настолько явном отвращение, — Мою сестру звали Хлоя, — продолжает он, — Я должен был забрать её из детского дома, но не успел… Пожар унёс её жизнь, когда ей было восемь лет, — он говорит, даже не обращая внимание на своего собеседника. Однако ей достаточно его слов, чтобы встать в ступор.        Перед глазами снова проносятся те отрывки из снов, только теперь она чётко видит лицо того мальчика, с которым постоянно проводит время. Детская площадка, розовая расчёска на прикроватной тумбочке, маленькие тапочки на её ногах и она на его руках. Кем бы не был этот парень, они с ним были очень близки. Он заплетал ей волосы и они вместе играли во дворе… Воздуха становится слишком мало, голова, как будто бы, раскалывается на части и она хватается за руку Морнингстара, чтобы не упасть. — Детектив? — обеспокоенно зовёт он её. — Тот мальчик… — молвит она, — Он…        Она не успевает договорить, когда колени подкашиваются и её ловят в процессе падения сильные руки Люцифера. А потом слышится треск огня, его пламя и темнота.