Bring back the memory

       Вернуться домой после трагических известий было сложно. Маркус не помнил этого, идя на негнущихся коленях. Он не помнил, как покупал алкоголь и сигареты.        Хлоя. Его маленькая Хлоя, которую он мечтал забрать в ближайшее время, которой обещал, что заберёт — погибла.        Он не верил в это до последнего. Экспертиза проводилась долгие два дня, пытались найти хоть что-то, что определит, кто остался в детском доме во время пожара, но ничего не выяснилось. Половину детей распределили в одни детские дома, вторую половину — в другую. Среди них не было его сестры. Была девочка — Хлоя, но фамилия другая, весовая категория другая и группа здоровья тоже.        Ему бы хотелось увидеть её в лицо, убедиться, что не произошло ошибки, но его не могли подпустить к чужому ребёнку. По документам она не была его сестрой. После этого он и сорвался.        Алкоголь, сигареты и наркотики — это были его сопровождающими первые полгода. Он встретил «друзей» во дворе своего дома, они всё чаще приходили к нему в гости и зависали в комнате, которая должна была когда-то стать детской для маленькой Хлои. За то время, которое он провёл в поисках работы и не приходил к сестре, он уже успел спланировать всё, что поместил бы здесь. Сейчас он сильно сожалел о том, что упустил возможность, большего общения с сестрой.        Первый передоз случился через неделю после того, как он подсел на иглу. Его увезли в реанимацию и едва ли откачали. Врачи предупреждали о всех рисках, но Маркус потерял свой смысл жизни. Он понимал, что должен двигаться дальше, что родители и Хлоя не хотели бы, чтобы он опускал руки, но он не мог справиться с тем, что не смог уберечь её.        Перед глазами каждый раз представал её образ в тот последний день, когда они с ней виделись. Её слова, что она любит его, большие голубые глаза и маленькая точечка под глазом — родинка ещё с рождения, которая придавала ей больше индивидуальности. Она должна была прожить долгую и счастливую жизнь, потому что никто другой так не заслуживал запредельного счастья, как его сестрёнка. Быть может, в нём говорили братские чувства, но Хлоя действительно было необычным ребёнком. Слишком спокойной, слишком рассудительной и доброй. Она была самой доброй девочкой в своём возрасте, каких он только знал. И у неё отняли этот шанс. Отняли жизнь.        Раньше, возможно, но не до конца, он верил в Бога. Верил в то, что есть добро и зло, есть справедливость и наказание за содеянные поступки. Маркус думал, что такие хорошие люди, дети, никогда не погибнут такой ужасной смертью. Ему даже представить страшно, какого это — сгореть заживо.        Однако, если и есть кто-то, кто наблюдает сверху за ними — он наверняка не лучше самого дьявола, если отбирает детские жизни, отбирает у кого-то малышей, любимых…        Маркус не думал об этом, когда находился под кайфом и алкогольном опьянение. Он веселился, рисковал, играл в азартные игры и можно было бы сказать, что был счастлив. Но какой ценой потом обернётся ему это счастье.        Через два месяца его загребли за решётку. Он угнал машину и сел за руль в нетрезвом состоянии. Его лицо осунулось, глаза стали более яростными, и от прошлого парня, которым он был для своей сестры, не осталось и следа.        Его вытянули знакомые, заплатили крупную сумму денег, которую он должен был потом вернуть, но где взять столько денег, когда ты не работаешь? Поэтому, ещё через месяц, он слёг в больницу с переломами рёбер, носа и вывихом плеча.        Этим ничего не закончилось. Как только его выписали, ему стали угрожать по телефону расправой и такой же участью сгореть заживо в своей квартире, которая за последнее время превратилась в сущий кошмар. Сейчас бы ему точно сестру не отдали.        Прошло полгода после смерти Хлои, когда он собрался с духом и решил устроиться на работу. Чисто случайно, судьба завела его в Люкс, где владелец клуба предложил ему работу у себя. Состоянии мужчины ему не нравилось, ему нужны были нормальные и здоровые работники, и он не взял бы его, если бы не история про гибель восьмилетней девочки.        Он слушал с замиранием сердца про малышку с голубыми глазами, с добрым сердцем и душой, которая мечтала, чтобы брат забрал её домой. Он злился на своего отца, думая о том, как хотел бы отомстить ему за все забранные невинные души, и не смог пройти мимо этого человека. Он отправил его на лечение, оплатил все расходы, потом с работой. Это был долгий труд, но вместе они с этим справились.        Маркус работал барменом в его клубе. Парень был достаточно привлекательным и к нему клеились разные девушки его возраста, да, и не только. Однако он всех отталкивал, сам не понимая, почему. Люцифер шутил, что он останется девственником до конца своей жизни, но никогда не давил на него.        Морнингстар научил его жить даже после потери родных и близких людей. Он помог сделать ремонт в квартире и был всегда рядом, когда парень собирался снова сорваться. Фотографии девочки висели в его комнате, как воспоминание о ней, и каждый раз, когда он туда заходил, даже у самого дьявола замирало сердце. Светлые длинные волосы, добрая детская улыбка и глубокие голубые глаза. Если бы она осталась живой, в будущем разбила бы ни мало мужских сердец. — Почему бы тебе не убрать половину её фотографий, чтобы они так сильно не травмировали тебя, когда ты сюда приходишь? — мужчина проводит пальцами по рамке с чёрной ленточкой, глубоко вздыхая. Хотелось бы ему познакомиться с девочкой, по которой так сильно скучают и убиваются. — Я не могу, — отвечает Маркус, — Я не могу, потому что все эти фотографии… Они… — воздуха становится слишком мало и он начинает задыхаться. Прошло два года после её смерти, а он так и не смог оправиться. Говорят, что со временем раны затягивают, однако его становятся лишь больше. — Все дети попадают в рай, — пытается успокоить его Морнингстар, но понимает, что парень не верит во всё божественное. Но он — Люцифер — знает, что душа маленькой Хлои точно находится в Серебряном граде. Если бы он только мог слетать и навестить её, передать от неё что-нибудь её брату.        О том, что Люцифер настоящий дьявол, Маркус узнаёт лишь через пять лет их дружбы. Он едет в его корвете с места преступления, свидетелями которого они стали, и он видел красные глаза друга, которые при дневном свете ни с чем спутать не мог. Однако страха у него никакого нет. Он не боится, а лишь наоборот, вдруг, понимает все метафоры друга. — Что теперь будет? Я попаду в Ад? — спрашивает Маркус. — С чего бы? Ты ничего плохого не сделал, — заверяет его мужчина, — Если только ты не чувствуешь себя в чём-то виноватым.        Парень переводит на него обеспокоенный взгляд, от которого всё становится ясным. — Ты винишь себя в смерти сестры? Не нужно, — Люцифер поворачивает руль, сворачивая на дорожку, ведущую к Люксу. Теперь это стало для Деккер чуть ли не вторым домом. Он проводит здесь больше времени, чем у себя в квартире. — Как мне перестать винить себя за это, если в тот день я чувствовал, что нужно забрать её с собой? — возмущается он. — Я видел её слёзы, она сказала мне, что любит меня… — Но это не ты поджигал детский дом, — резко бросает Морнингстар, — Ты не мог предугадать, что будет дальше. Это мой папаша решает судьбы людей. Как оказалось, что и детей тоже.        Маркус молчит, поджимая губы и борясь с жгучими слезами, наворачивающими на глаза. Легче действительно не становится. Эта зияющая рана не хочет затягиваться, она никогда не заживёт и будет болеть постоянно. Он понял это. Даже от потери родителей такого не было. Как будто бы они с Хлоей были связаны на эмоциональном уровне.        Он продолжает жить дальше, называя это лишь существованием. Со временем он берёт пример со своего друга и спит со всеми подряд, получая от этого удовольствие. В его постели побывало больше девушек, чем у всех парней его возраста вместе взятых, но он не уверен, что должен этим гордиться.        Через семнадцать лет он выпивает больше алкоголя, чем требовалось, и смеётся с того, что его сестре сегодня было бы двадцать пять лет. Он представляет её взрослой и живой, что приводит к сильному алкогольному опьянению и потери сознания.        Приходит в себя он в своей квартире с кучей женщин на кровати, с которыми, наверное, переспал по пьяни. Оргия никогда не была для него чем-то необычным.        Он угоняет машины, устраивается работать местным детективом, но очень быстро отбрасывает эту идею. Это была мечта его сестры, а не его самого, и он понимает, что пытается жить её жизнью.        Хлоя мерещится ему на пешеходном переходе, в форме обычного стажёра и с большой кружкой латте. Он смотрит на неё слишком долго, привлекая её внимание, когда она сводит брови вместе, с подозрением смотря на него. В конечном итоге, девушка показывает ему средний палец и идёт на другую сторону дороги, когда загорается зелёный свет.        Маркус мотает головой в разные стороны и напоминает себе о том, что скоро ему понадобится психиатрическая помощь, если он не прекратит себя так сильно загонять.        Второй раз он видит эту же девушку в кафе напротив здания суда. Люцифер накосячил и теперь разбирается. Она сидит за дальним столиком, помешивая свой кофе и явно чем-то расстроена, но он не может подходить к ней, потому что это всего лишь плод его фантазий и девушка просто сильно похожа на его сестру.        Через десять лет он встречает Кейли и её пятилетнего сына — Брайана. Мальчик сразу же воспринимает его как врага и их отношения никак не хотят складываться. Вечные подколы и «ловушки», устроенные для него, начинают выводить его из себя, и он сопоставляет его и Хлою в его возрасте. Она была совершенно другой. Всё же дети с каждым годом становятся всё избалование.        Кейли рассказывает о своей тяжёлой судьбе с отцом — тираном, о том, как выскочила замуж за первого встречного, который подал на развод и бросил её ещё беременной. Ребёнок общается со своим отцом, тот платить алименты, но ничего большего не делает. Возможно, именно поэтому, мальчик такой невоспитанный и вредный.        Третий раз он сталкивает с этой девушкой в лифте пентхауса через пять лет. Длинные густые волосы собраны в высокий хвост, минимум макияжа, уставшие глаза и немного потрёпанный вид. Она поднимается к Люциферу и он понимает, про какого детектива ему рассказывал друг.        Дело Делайлы — их общей подруги, было слишком громким. Люцифер именно тогда познакомился со своей новой подружкой, о которой прожужжал все уши. Сейчас она выглядела совершенно не так, как при первых их встречах или как рассказывал ему друг. Порванные джинсы на коленях, ссадина на лбу и также порванные локти на куртке, говорят ему, что у неё был плохой день, но он предпочитает молчать до тех пор, пока дверцы лифта не раскрываются. — Люцифер, — зовёт она его, выходя из лифта и слегка прихрамывая. — Детектив, одну минутку, — кричит ей Морнингстар, и Маркус усмехается. — Прихорашивается, — молвит он и ловит сердитый взгляд девушки, — Выглядишь, как будто за стаей собак гналась и они тебя покусали.        Её плечи дёргаются, то ли от холода, то ли от воспоминаний, и Маркус решает, что ему стоит замолчать. Возможно, она действительно потерпела нападения стаи собак.        Люцифер находит подходящие время, чтобы выйти с весёлым присвистыванием, но его настрой тут же падает, когда он видит её. — О, мой отец, что с тобой произошло? — он преодолевает разделяющие их расстояние и хватает её за плечи, чтобы получше рассмотреть, но она дёргается и шипит от боли. — Где ты был? — её голос становится менее твёрдым, паникшим. Кажется, что она сейчас заплачет. — Я звонила тебе сотню раз, ты не брал трубку, — продолжает она.        Морнингстар поднимает руку и проводит пальцами вдоль линии роста волос на её голову. Он боится даже прикоснуться к месту, где находится ссадина. — Что случилось? — спрашивает он. Маркус впервые видел друга таким обеспокоенным. Раньше ни одна девушка не вызывала у него столько паники, сколько она. — Наш последний подозреваемый оказался убийцей, — поясняет она, — Я звонила тебе, чтобы пойти к нему вместе, но ты не брал трубку и я решила пойти одна. Он… Он столкнул меня с лестницы и я… Со мной всё в порядке, — заверяет она его, когда он осторожно поднимает её руку, рассматривая порванные рукава куртки. — А детектив — кретин где был? — возмущается он. Маркус понимает, что он злится и винит во всём себя, но чтобы не выдавать своих чувств, обвиняет других. — Он сегодня выходной, — поясняет девушка.        То, что происходит дальше, Маркусу совершенно непонятно. Люцифер всегда был жёстким, все девушки не задерживались у него дольше, чем на одну ночь, а сейчас он поднимает её за талию на барный стул и пытается найти аптечку, чтобы обработать раны. Он делает это с такой нежностью, дуя на болезненные места, и, если бы Маркус не знал этого мужчину, подумал бы, что эти двое встречаются или даже женаты.        Маркус продолжает жить своей жизнью дальше. Кейли живёт вместе с ним и ребёнком в его квартире, и чем чаще мальчишку оставляют одного дома, тем быстрее квартира превращает в хаос. — Кто это? — спрашивает у него Брайан, когда он возвращается раньше, чем его мать. В руках мальчика рамка с фотографией его сестры, которая стояла в его комнате и пацан никогда раньше туда не заходил. — Моя младшая сестра, — поясняет он. — Она выглядит маленькой, а ты говорил, что твои родители погибли, — не унимается он. Карие глаза смотрят на него с подозрением и он задувает дурацкую чёлку от своей новой причёски назад. — Она погибла в пожаре, когда ей было восемь лет, — мужчина вырывает рамку из рук ребёнка, с нежностью смотря на фотографию, — Через две недели после того, как меня выпустили из детского дома. Я должен был забрать её, когда нашёл бы работу и благоустроил эту квартиру. В той комнате, в которой сейчас живёшь ты, когда-то должна была жить она.        Мальчик опускает взгляд, как будто бы с сожалением, что кажется слишком подозрительным. — Мне жаль, — говорит он. — Мне тоже, — продолжает Маркус, — Она бы была уже совсем взрослой. — Сколько бы ей сейчас было? — интересуется Брайан. — Тридцать восемь лет.

***

       Жизнь Хлои не сильно отличалась от жизни брата. После того, как ей сообщили про амнезию, она не смогла нормально жить. Зная о том, что ты должна что-то помнить, слишком сильно давило на неё, но очень быстро отпустило. Ей снились странные сны про парня, который гулял с ней и заплетал ей косички, но каждый раз, когда она видела эти сны, лица парня было не разглядеть.        Она просыпалась в холодном поту, судорожно дыша и бежала к своим подругам, которых также перевели с ней в один детский дом.        В десять лет она впервые увидела труп в туалете. Как оказалось позже — это было самоубийство, но вид висящей девочки запомнился ей навсегда. После этого ей страшно было засыпать, но воспитатели в новом детском доме, никак не отреагировали на её жалобы. Не говоря уже о том, чтобы отправить девочку в психологу.        В одиннадцать лет она сломала ногу на физкультуре в школе, и, так как её комната находилась на третьем этаже, ей приходилось пользоваться помощью подруг, чтобы подняться туда по ступенькам. Мальчишки смеялись над ней, называли калекой, и был случай, когда один из них толкнул её, отчего она упала. Ей повезло, что рядом была Элла, устроившая с ними драку, и все трое оказались в кабинете директора.        В пятнадцать она впервые попробовала алкоголь. Новенькая девочка, которую забрали сюда от родителей — алкашей, смогла пронести две бутылки с собой и спрятала у себя под кроватью. Воспитатели так и не заметили ничего, но они, в принципе, были очень осторожными.        Жизнь в детском доме научила её быть осторожной, осматриваться по сторонам и никогда не терять бдительность. После выпуска оттуда, она ещё несколько месяцев подрывалась ночью на кровати, чтобы убедиться, что ей никто не хочет отрезать волосы. Так было в семнадцать лет, когда кто-то из соседей по комнате отрезал ей половину волос.        О том, чтобы подровнять концы, не шло и речи. Воспитательница взяла ножницы и отрезала остатки чуть ли не с корнями. После этого Хлоя старалась лишний раз не выходить из комнаты и чаще всего носила шапки, чтобы никто не видел этот ужас.        Волосы отросли достаточно быстро, за год они были ей до плеч и выпустилась из детского дома она с нормальной причёской.        В девятнадцать лет она подала документы в полицейскую академию, а после пошла работать в местный полицейский участок. Поначалу всё было очень сложно, у неё всё валилось из рук, на первом же задании она получила травму колена и был огромный риск того, что она больше не сможет вернуться на работу. Но сустав прошёл и всё встало на свои места.        Проработав два года, к ним в участок перевели нового лейтенанта — Ричарда Бела. Он привил к себе всё внимание полицейских своим внешним видом и несколько раз пытался затащить её в постель. После того, как она ему столько же отказала, он узнал, что она выросла в детском доме и распространил слухи о том, что Хлоя Уилсон всё ещё девственница.        Это не сильно её волновало. Она привыкла к издёвкам со стороны сверстников, да и не только, поэтому все гадости, выслушанные в свой адрес, вылетали сквозь уши.        Она не была уверена насчет своего имени. Она его не помнила, ей просто сказали, что её зовут Хлоя, а фамилию свою она узнала лишь лет в двенадцать. Вся её жизнь была слишком странной, проходящей, как будто бы, не так, как должна была. От всех опасностей её, как будто бы, кто-то отгораживал, не говоря уже о том, как в восемь лет она пролетела сквозь огонь и получила лишь лёгкие ожоги, которые со временем прошли, не оставив видимых следов. Единственный след был у неё на животе, где всё равно ничего не видно.        Как только насмешки про девственницу — Хлою прошли, появились насмешки по поводу Пальметто-стрит. Тут уже были косые и злобные взгляды, вплоть до серьёзных обвинений.        Хлоя была уверена, что детектив — Малкольм Грэхэм — был коррумпирован, и она хотела это доказать, но вместо этого его подстрелили, а её заставляли закрыть дело, отчего она отказывалась. Малкольм умерл в больнице через пару недель, которые провёл в коме. Его жена, которая когда-то хорошо с ней общалась, проклинала её и называла продажной шлюхой. Впервые в жизни, такие слова звучали ужасно обидно, от которых она проревела в подушку пол ночи после.        Вообще, спустя долгие годы после выпуска из детского дома, Хлоя начала замечать, что становится более восприимчивой к критики, более нежной и ранимой, чем тогда, когда нельзя было выключать свою бдительность. Её успокаивала только Элла, пошедшая за ней в участок в качестве криминалиста, ну, и иногда Шарлотта, но она работает в другой сфере, они не так часто видятся, как хотелось бы.        Закрыть дело с Пальметто раз и навсегда ей помогает некий Люцифер Моорнингстар. Она встречает его в клубе, когда известную певицу Делайлу расстреляли рядом с Люксом. Дело оказывается с изюминкой, и Хлоя сразу понимала, что здесь не только замешаны деньги, однако, без помощи Люцифера она бы не справилась. Как минимум, умерла бы на полу в студии звукозаписи Джими Барнса, истекая кровью от сквозного ранения в плечо.        Позже, после того, как её выписали из больницы, он решил помочь ей с Польметто и так они вышли на её лейтенанта, который был также замешан в этом деле. Ричард поставил под сомнение её способности, обрёк на издевательства и насмешки со стороны сотрудников и был посажен на срок до восьми лет.        О том, как Морнингстар стал её помощником, она предпочитает даже не вспоминать, потому что стрелять в его ногу было совершенно безрассудно с её стороны. Она, как последняя дура, решила поверить, что он действительно дьявол и является бессметным существом. Даже звучит смешно, не говоря уже о воплощение в реальность.        Но всё же, с появлением в её работе напарника, хоть и такого придурковатого, как Люцифер, она смогла немного расслабиться. Однако крепость, построенная вокруг неё, никуда не рухнула.        Об ослаблении своей бдительности она убедилась, когда они искали наркоторговца, погубившего не мало жизней подростков. Им был один из их последних подозреваемых и Хлоя надеялась, что Люцифер прочитает её сообщение о том, куда она направляется, и появится в нужном месте, в нужное время, как это было всегда, но в этот раз не повезло.        Она преследовала подозреваемого, получив ордер на обыск его дома, и, когда мужчина понял, что все улики ведут на него и копы догадались, он решил столкнуть её с лестницы. Она прокатилась вниз, успев свернуться калачиком, но всё равно получила не маленькие ушибы.        Подкрепление подоспело как раз вовремя, когда она уже поднялась с пола и отряхнулась. Ей предложили медицинскую помощь, но она отказалась от неё, думая о том, как хочет оказаться в пентхаусе у Люцифера и наорать на него, что он её бросил.        Но, как только она оказалась у него внутри, поднявшись на лифте со странным мужчиной, которого несколько раз уже видела на улице, вся злость ушла. Он смотрел на неё с таким обеспокоенным взглядом, что ей показалось, как будто это у него сейчас болит всё тело.        Хлоя не привыкла к проявлению нежности по отношению к себе, никто и никогда не поднимал её на руки, и для неё было удивительным, когда Люцифер осторожно поднял её за талию и посадил на барный стул. Он обрабатывал её раны так, как если бы был её отцом, отчего сердце болезненно сжалось. Она не помнила своего отца, и не знала, обрабатывал ли он ей раны при жизни. Однако, ощущение того, что когда-то она испытывала подобные приятные чувства, появились сами собой. Как будто чувство дежавю. — Голова не болит, не кружится? — спрашивает он у неё, помогая стянуть грязную и ободранную куртку. Она морщится от боли в руке, но сообщает ему, что с её головой всё в порядке. — Мне очень жаль, что меня не было рядом. Обещаю, что больше такого не повторится.        Мужчина, усевшийся на диван, с каким-то удивлением смотрел на них, пока Морнингстар осторожно обрабатывал её травмы и заклеивал пластырем ссадины. Он дул на ранки каждый раз, когда обливал их перекисью, и это было лучшее чувство, которое она испытывала. Ей было больно, но одновременно и хорошо.        В следующий раз проявлением нежности с его стороны было её отравление. Это был обычный грипп, который она подхватила на работе, или же съела что-то не то, но он был рядом с считанные минуты, когда она сообщила ему, что плохо себя чувствует. — Ты очень бледная, детектив, — она не знала, как это лучше воспринимать: как возмущение или как констатация факта, но в любом случае, это было уже не так важно, когда ей пришлось бежать в туалет со скоростью света от позывов своего желудка.        Она спала почти весь день, поднимаясь с кровати только лишь для того, чтобы добраться до туалета вовремя, и всё это время он был рядом. Ему звонили, вызывали куда-то, она даже слышала, как он кого-то послал, сказав, что у него есть дела поважнее, и она улыбнулась про себя.        Однако, жизнь в детском доме не отпускала её окончательно, потому что они оба заботились друг о друге, но ни она, ни он, не собирались делать первые шаги. Он, потому что… ну потому что он дурак, а она… Она тоже дура.        И вот, спустя пару дней после того, как она выздоровела, он вызывает её к себе, говоря, что у него к ней важное дело.        Хлоя собирается со скоростью ветра, потому что совершенно недавно проснулась. На улице пасмурно и льёт дождь столбом, отчего её выбор одежды усложняется, потому что она не знает, что лучше надеть, чтобы не сильно замёрзнуть.        Она хватает первые попавшиеся джинсы, натягивает их поверх трусов, оставаясь в одном лифчике. Прыгает на одной ноге, потому что нет времени сидеть и надевать носки, а потом ищет что-то, чтобы надеть поверх лифчика. Пальто попадается под руку чисто случайно, о тщательно расчёсанных волосах и речи идти не может, поэтому она собирает их в небрежный конский хвост, когда быстро спускается вниз по лестнице в подъезде.        Она мчится по трассе, превышая положенную скорость, думая лишь о том, что у него там могло произойти, объезжая всех «черепах», и в итоге паркуется на крытой парковке Люкса, бегом отправляясь в клуб. Он закрыт и это ещё сильнее настораживает Хлою, пока она не видит Морнингстара на своём любимом месте. — Только не говори мне, что вызвал меня только потому, что захотел, — возмущается она, — Я тебе не твой ручной коп. — О чём я тебе и говорил. Такая зануда, — усмехается он и только сейчас она замечает того самого мужчину в его компании.        С этого и начинается то, что начинается.        Хлоя приходит в себя на диване в кабинете Линды. Над ней нависает Люцифер и сама доктор Мартин, однако Маркуса она больше не видит. Её зрение слегка размыто и она вертит головой в разные стороны, когда ладонь Люцифера оказывается на её лбу. — У неё недавно было отравление, может что-то серьёзное? — взволнованно спрашивает он. — Я в порядке, — заверяет она всех, сбрасывая руку мужчины со своего лица, — Я видела… Видела того мальчика из снов. Обрывками, как всегда. Но я видела его чётко.        Морнингстар с недоумением смотри на доктора Мартина, оборачиваясь на Маркуса, которого она теперь тоже видит. Он сидит на стуле Линды, держась руками за голову, видимо от жуткого похмелья, но его слова чётко слышаться у неё в голове: «Пожар унёс её жизнь, когда ей было восемь лет», «Я должен был забрать её из детского дома». — Когда мне было восемь, — начинает она, — Я проснулась на больничной койке с амнезией. Мне сказали, что я упала с лестницы во время пожара и чудом осталась жива. Мне сказали, что мои родители погибли пять лет назад, поэтому теперь я живу в детском доме, но… Но мне никто ни разу не говорил, что у меня есть брат, — Хлоя замолкает на мгновение, чтобы набрать побольше воздуха. Она хочет пить, и, видимо, Линда понимает это, потому что даёт ей стакан с водой, — Всё это время во снах я видела обрывки каких-то действий… Мальчика, который заботился обо мне, но ни разу не видела его лица, потому что не могла его вспомнить. Сейчас я видела его чётко и он… Он очень похож на тебя, — она указывает на Маркуса, сидящего напротив. Мужчина тут же поднимается со стула, неуверенно подходя ближе. — Но мне сказали, что ты умерла, — его глаза начинают краснеть от подступающих слёз, когда она поднимается в сидячее положение при помощи руки Люцифера, — Чёрт возьми, я видел тебя десять лет назад! — восклицает он. — Тогда на пешеходном переходе, и в том чёртовом кафе у здания суда… Как я мог… Этого просто не может быть, — он мотает головой в разные стороны, но стоит только чётко взглянуть на её лицо, на ту самую родинку под правым глазом…        Мужчина падает перед ней на колени и притягивает к себе за талию, крепко обнимая. Ему не нужно никаких других доказательств, когда он действительно понимает, что это и есть его сестра, его Хлоя, которую он считал мёртвой. — Спустя тридцать лет, я и не думал, что когда-то смогу быть настолько счастливым, — смеётся он. От него всё ещё воняет перегаром и алкоголем, и приступы нежности от другого человека кажутся ей не такими приятными, хоть и до боли знакомыми, поэтому она старается как можно скорее выбраться из его объятий. Если он действительно её брат, им ещё предстоит долгий путь к адаптации друг друга, принятию и, возможно, ей нужно будет как-то попытаться вспомнить первые восемь лет её жизни, — Это самая лучшая ошибка, которая могла со мной произойти, — он тянется к её волосам и проводит руками по обе стороны её лица. Это действительно она. — Мне кажется, что она не особо в восторге от тебя, — Люцифер усмехается, но в его голосе всё равно слышны нотки такого же шока, как и у неё. Он, возможно, рад, но не очень сильно в восторге от того, что сейчас происходит, — Она не помнит тебя, Маркус, только лишь твоё очертание и лицо тридцатилетней давности. Не дави на неё слишком сильно.        Мужчина судорожно кивает, отшатываясь от неё слишком резко, что падает назад. — Вот это дельце у тебя ко мне было, — бормочет она, глядя на Морнингстара и переводя взгляд между Линдой и Маркусом. А как всё начиналось.