Звездная

Кадзуха не думает. Кадзуха делает. Он летит подобно ветру. Он рассекает преграды на своём пути, преодолевает ступеньки резкими прыжками, он тянется вперёд - и в этот раз всё идет, как надо. В этот раз он успевает спасти то, что ему дорого. В этот раз... В этот раз он бунтует ещё сильнее. Сёгун давит на него, но Кадзуха не дрожит. Он не боится, не преклоняется, не отступает - он молча борется. Он давит, толкает... Смотрит. И под этим взглядом дрожит даже вечность, осознавая, что перед лицом опасности сама смерть способна превратиться в оружие. Даже мертвец способен ненадолго вернуться к жизни, наполнить собой неодушевленный предмет... И помочь живым. Кадзуха чувствует это. Он видит это. Глаз Бога Томо светиться, переливаясь, сплетаясь с его собственным. Он слишком хорошо помнит, что когда-то давно он не успел защитить. Слишком силён был страх, что история повториться. Всё же Кадзуха... Привязался к Люмин. И, пожалуй, привязался - ещё слабо сказано. Путешественница напоминает ему Томо и вместе с тем она - совершенно другая. Она не боится сёгун от слова совсем - он видит это в её глазах в те мгновения, что пролетает перед ней, вставая на её защиту. Люмин - совершенно другая, не от мира сего, она... Родная. Она ощущается для него как дом. Как человек, к которому хочется возвращаться. Кадзуха ощущал такое лишь один раз в жизни. Всего один раз он был настолько близок с кем-то - и он больше не ошибётся, больше не допустит потери близкого. Электро Глаз Бога Томо сияет также сильно, как сияет сейчас уверенность Кадзухи - и он отталкивает сёгун, отражая её удар, наблюдая за тем, как на безэомциональном лице Райден отражается недоумение и удивление. Кадзуха позволяет себе слабо усмехнуться - пришла пора вечности пошатнуться. Пришла пора прекратить эту дурацкую Охоту, принёсшую миру столько горя и потерять. Они бегут, Люмин рядом с ним - и Кадзуха не в силах заставить себя отпустить руку блондинки. Ему это нужно - ощущать то, что она рядом. То, что она жива. То, что в этот раз он успел защитить то, что ему дорого. Люмин обнимает Кадзуху и, кажется, все тревоги окончательно разрушились. Как, впрочем, разрушились и годы страха, годы отчаяния жителей Инадзумы. Сёгун... Нет, Эи, наконец положила конец страданиям людей. Глаза Бога возвращались владельцам. Всё было хорошо... Кроме одного незаконченного дела. - Люмин, составишь мне компанию? Я хочу кое-что показать тебе, - самурай мягко улыбается и путешественница кивает ему в ответ, легко соглашаясь. Люмин хотелось провести с ним как можно больше времени, пока у них была такая возможность, прежде чем ветра разведут их в разные стороны. И пусть они оба подарили друг другу свои сердца, девушка... Боялась. Впервые боялась того, что они больше не встретятся. От этого на душе сразу становилось тоскливо. Впрочем, самурай не позволял ей унывать. Крепко держась за руки, они шли по тонкой тропинке, ведущей всё дальше в лес. Юноша не говорил, куда они шли, а Люмин и не спрашивала. Она доверяла Кадзухе целиком и полностью. Дорога не заняла особо много времени и вскоре девушка могла лицезреть одиноко стоящую могилу, на которую, словно слезы, с горы летели розовые лепестки сакуры. Они приблизились к могиле и Кадзуха достал из своего кармана электро глаз Бога. Глаз, сохранивший в себе частицу Томо, пришедшего на помощь даже с того света. Его желание слилось с желанием Кадзухи и... - Спасибо тебе. Благодаря тебе я смог... Нет, не так. Мы смогли прекратить напрасные жертвы и издевательства. И пусть ты сам никогда не увидишь этого... Надеюсь, твой глаз Бога сможет передать тебе отзвуки живого мира,- присев на колени, он положил переливающийся артефакт на могилу. Ему хотелось надеяться, что Томо был рад тому, что всё наконец закончилось... И закончилось, по сути, благодаря ему. И уже после, мягко целуя Люмин, обнимая её за плечи, Кадзуха ощущает себя наконец-то в полной мере счастливым. Когда-то он не смог спасти своего друга... Но теперь он спас свою возлюбленную. И его душа наконец перестала метаться, а Томо... Томо наконец обрёл покой.