Привет. Меня зовут Оля. Мне 17. Я проститутка.

Эти майские праздники начались совсем не так, как я ожидала, ну точнее. Прошел мерзкий и противный апрель, когда состоялось первое заседание с этим Олегом, чтоб его блин. А теперь я сижу и всеми силами пытаюсь написать это гребанное сочинение по литературе! Которое не получается! Как меня всё бесит! Нафиг всё это! Только психанула и кинула тетрадь, а по итогу нахрен разорвала. — Мам, — Стёпа осторожно заглянул, тиская кота и любопытно посмотрел на меня. — Всё нормально, — тяжело вздохнула я. — Просто я пытаюсь учиться. — Выходит не очень, — заметил он. — Ага, — я только вздохнула, просто капец, не сдам я ничего, некуда я не поступлю, всё писец! — Степ, беги завтракать и позови папу, покажу ему сочинение, точнее, то что от него осталось, — интересно это можно склеить? Наверно, только скотч поискать надо. Полезла в тумбочку. — Оль, что тут… Так, понятно, творческие муки, — он кинул взгляд на тетрадку ну или её огрызки. — Кажись ничего не выходит, — тяжело вздохнула я, складывая лист в первоначальный вариант, Артур только пробежал глазами по сочинению. — Перестань, Оль, — он только крепче прижал меня к себе. — Всё у тебя нормально в сочинение, просто надо меньше психовать и загоняться. Ты, настолько вбила себе в голову, что глупая и ничего не сможешь, что веришь этому. Оль, ты очень умная девочка, не смотря на то, что у тебя были такие условия для учёбы. Всё у тебя получится, перестань. Кто вообще пишет сочинения на голодный желудок? — он усмехается. — Пошли завтракать. Я с аппетитом набрасываюсь на блинчики. Наверно пора переставать загоняться, но я не могу этого не делать. Просто блин бюджет это мой единственный шанс. Да, у Артура есть деньги, но я сама хочу доказать, что что-то могу, в первую очередь себе. Просто, если я сдам, то это значит, что я всё-таки не такая тупая, как я думала и думаю про себя. Это тяжело, когда все одиннадцать лет честно привык ничего не делать, да я даже и не старалась, знаете это принцип, лишь бы сдать. Все годовые как-то на три писала и хорошо, мне больше и не надо было, да я и большем-то и не думала. А сейчас нет, у меня есть шанс и мне буквально сказали, что есть варианты, как его можно осуществить. Блин, да я даже о таком мечтать не могла, знаете, как круто, когда ты буквально можешь прикоснуться к своей мечте рукой. Когда блин была уже там, когда только надо выучить весь список и шарить за него. Вроде и радостно и страшно одновременно. Потому что скоро экзамены и мне блин кажется, что я их нафиг завалю, я никогда ничего не делала хорошо, сейчас должно что-то измениться? В это сложно поверить, я только начала вникать в учёбу, если честно, капец, как сложно. Если раньше мне хватало просто выучить на три, то сейчас никаких три, мне нужна четыре, а лучше, конечно пять, но на пять по алгебре че-то наверно рассчитывать не стоит. Это знаете я на всех контрольных просто из пяти заданий решала ровно три, и было в кайф, три. Мне порой кажется, что даже не проверяли. С русским вроде по легче, Олег за эти полгода дал мне хоть что-то благодаря ему, я начала шарить и с запятыми разобралась. С литературой скучно, если честно. Я люблю читать, но эти томики классиков, где одно предложение на весь абзац и будь добра, Оля, вчитайся, потому что всё очень важно. И скучно! Мне сочинения скучно писать, а тут про чтение! С обществознанием вроде все выравнилась, там стало реально интересно, препод адекватный, предмет интересный и сложный, мне кажется я за жизнь меньше учила, чем сейчас. Честно завидую своим одноклассникам, не знаю, мне кажется им намного легче, чем мне. Они-то все одиннадцать лет хоть как-то учились, а я. Ну у меня дела с работой связанные были. Многие откровенно говорят, что спокойно поступят на платку, везет им. Я тоже могу, но не внутри себя. Просто хочется доказать, что я могу. Могу сама! Без денег! Своими силами! Просто гордиться собой хочется, хоть в раз жизни, блин. Я крепко сжимаю руку Стёпы, его предложение хоть выйти на улицу и погулять на площадке, было заманчивым, просидеть все выходные в квартире откровенно не хотелось. Завтра снова этот суд, твою мать. Степа только забирается на качель и я помогаю ему оттолкнуться. И только сейчас замечаю девчонку моего возраста, которая только косилась на нас. — Я тебя знаю, — тихо выдала она, в упор смотря на меня, ну теперь все знали, сколько раз показывали по телику, что я подала заявление на препода и теперь пытаюсь его посадить. — Ну теперь многие знают, — я попыталась в шутку, но чё-то совсем не вышло, она была одета, как Лера из фильма «Авария»-дочь мента», я надеюсь с ней не было того же, что с Лерой в фильме. — Я Кристина, — тихо проговорила она, протягивая мне руку, только пожала её. — Оля, — стоп, Кристина, почему так знакомо? — Я тоже с этим Олегом мутила, — в смысле мутила, пока он со мной типа был, она блин моя ровесница. — Та девочка из блокнота, — ну конечно, я запомнила имя, потому что блин подружку так зовут, но там было написано, что вышло, но не совсем, какая-то такая формулировка. — Мне было тринадцать, когда я с ним встречалась, он преподавал у нас, я тоже его блокнот нашла, хотела рассказать, там всё также было, те же избиение, я ментам его отнести хотела, а он… Короче изнасиловал он меня также. Я вот, чего пришла к тебе, я заявить тоже хочу, может хоть благодаря мне его посадят, желательно не в тюрягу конечно, а она предмет из которого пьют, но в нашем случае, хоть так. — Ты, как жила вообще, всё это время, — только спрашиваю я. — Так себе, — она поджимает губы. — Мать сказала сама виновата, я к отцу ушла, а теперь тебя увидела. Оль, я помочь хочу, — и заглянула прямо в душу. — Кристи, — я только крепко обняла её. — Ты такая классная, давай, сделай это, если что, я поддерживать буду тебя. — Я сделаю, и на суд приду и заявлю, не хочу, чтобы ещё одна тринадцатилетняя в это влипла. Ладно, я пошла. Ты крутая, Оль. Писец. Я не думала, что ко мне кто-то сам придет. Тринадцать было, когда встречались. Получается он не прочь был и на молоденьких залезть, если конечно со мной сравнивать. Это получается его педофилом назвать можно? Если с тринадцатилетней вертелся. Наверняка там не только любовь была. Она первая получается, кто всё это заподозрила и она хотела всех нас спасти, но не успела, совсем не успела. Я её понимаю, такая травма, тут уже не до ментов и не до блокнота, хотя она заявить, конечно могла, но там наверно побоялась. Я её прекрасно понимаю, младше меня, ещё и мать сука полная, наши матери наверно недалеко друг от друга ушли, одинаковы предавать любят, только чуть по-разному. Но она хоть отца имеет нормального, это уже хорошо. Он наверняка хоть как-то помог пережить все это, хотя знаете смотря на неё, че-то вообще не вериться, что пережила, просто какая-то тоска прям бьет тебя резко, смотря на меня, конечно тоже не скажешь, что пережила, у меня вообще стиль «Человек-праздник». Просто сейчас такая гордость берет за неё, что знаете тоже сейчас хочется добиться справедливости, вы наверно скажите, где она раньше была, но тогда был стресс и дети о таком не думают, а сейчас молодец, подсуетилась, когда надо и ментов не побоялась. Только мне кажется ей никто не поверит, четыре года прошло, после неё ещё жертвы были. Хорошо хоть она ничего не сделала с собой. А могла по сути, возраст такой. И как он вообще узнал, что она ничего с собой не сделала? Хотя, самоубивались наверно сразу же, типа через три четыре дня, а она долго держалась. Она получается ещё какое-то время и ходила с ним в одну школу, видеть этого ублюдка двадцать четыре на семь, вообще такое себе. Потом наверно перешла, как к отцу сбежала. Как она вообще жила эти четыре года, наверно довольно хреново. Просто смотря на неё такая печаль и безысходность берет. Выходим из сала суда, да, а я думала хуже быть не может. По-моему этому чуваку в черном, вообще пофиг на нас. Даже Кристи его не убедила, чтоб он там вместе с Олегом сидел. Последний раз всё будет уже точно и бесповоротно, и мне черт возьми страшно от этой неизвестности. — Оль, ты, как? — спрашивает Артур, крепко обнимая меня. — Отвези меня к Айне, — только прошу я, а он грустно кивает. Покупаю её любимые ирисы и присаживаюсь на лавочку и очень тяжело вздыхаю. — Всё плохо, Айна, — о докатились, уже с надгробиями общаюсь, всё Кащенко точно плачет. — Какая-то хрень тупо, ничё не помогает, только хуже и хуже становиться, полный пиздец. Зря я всё это затеяла Айна, всё плохо. Мне тяжело сейчас. Без тебя. С тобой всё как-то легче было, намного легче. Я скучаю по тебе, Айна. Жалко, что она сейчас не может мне показаться, как в той книжке, где главная девчонка призрака видела. Я уже честно не знаю, что думать. Жопа просто. Я теперь понимаю, почему жертвы изнасилования, очень резко обращаются. Потому что понимают, что нафиг бесполезно. У нас такое государство, что всем будет пофиг, главное это жертва сама виновата. Просто сил уже каких-то нет, что им нужно, чтобы понять, что Олег тут виноват, а не мы, даже адвокат Артура, вашу мать не помогает. Адвокат Артура! Лучший из Москвы! С ним наверно только Зорин может посоперничать. По-моему они просто не хотят верить, что учитель может насильником дофига девочек. Потому он же не такой. Все на него наговаривают, все. Анфиса не права, я не права, я тупо устала.