Привет. Меня зовут Оля. Мне 17. Я проститутка.

— Исходя из моих выводов, я снимаю обвинения с Олега Александровича и требую отпустить его из-под стражи, — я только непонимающе смотрю на него, и Олег спокойно выходит из зала суда, вижу, как выходят недовольные девочки, Артур только крепче сжимает мою руку и мы с его адвокатом выходим, вижу только, как усмехается Олег и направляется к нам. — Ну что, Оль, кажется кто-то выиграл, — усмехается он. — Только не порежь себе вены из-за этого. Кажется суд не остановил, что я трахнул тебя дважды и оставил бесплодной, такое легкое напоминание обо мне, на всю жизнь. Только не вскрывайся после этих слов, — он в очередной раз ухмыляется. — Перестань. Я уже не та девочка, которая связалась с тобой. Я люблю себя, и я не хочу лишать себя жизни из-за какого-то сумасшедшего ублюдка. У меня есть Артур, который меня любит. И я тоже. У меня Стёпа, я не собираюсь выполнять твои желания. Я тебя не посадила, но зато теперь вся страна знает, какой ты конченный гандон и не одна девочка не захочет ложиться под тебя. А нуда, и теперь путь в образование теперь закрыт, а ты кажется только это и умеешь. Жалко. А теперь дай пройти, я домой, — я только толкая его плечом и показав фак ухожу, и я чувствую на своей спине его какой-то побитый взгляд, что ли. Сажусь в машину Артура и мы едем домой. Я не соврала насчёт тех слов, которые ему говорила. Я правда не хочу и не собираюсь вскрывать себе вены ради него. Слишком много чести. Может пару месяц назад я бы так и сделала, но не сейчас. Я люблю себя и могу это сказать с гордо поднятой головой. Просто раньше такого не было, не было как-то особо людей, которые повышали бы мою самооценку и верили в меня. А теперь, когда я перебралась к Артуру, то вера в себя и самооценка растёт. Знаете, раньше я причиняла себе боль, потому что явно ненавидела себя и тело, теперь такое постепенно сходит на нет, мне даже в зеркало приятно смотреться, вот это парадокс. Просто Олег, если честно слишком мелок для того, чтобы вскрывать вены. Просто я теперь даже не хочу, теперь жить хочется. Наверно в первые за семнадцать лет. Мне каждый день проживать хочется. И мне всё-таки от части я свою миссию выполнила. Я хотела, чтобы об Олеге все знали, о нём знают. Да он сидит там, и его никогда не опустят и не сделают петухом, но по-моему я облегчила жизнь кучи девочек, которые увидев меня мой пример, поймут, что даже, если жизнь полное дерьмо, то не стоит цепляться за людей, которые внешне благополучные, ты не будешь такой же с ним, благополучие не передаётся воздушно-капельным путем. Я ограничила его в образовании. Не одна школа не захочет взять к себе препода, у которого блокнот инквизиции, а даже, если возьмут, то я уверенна найдётся одна две матери из класса, которые сделают всё, чтобы эта мразь не переступила порог школы. Он ничего не может кроме того, как преподавать другой корочки у него нет, типа услуги репетитора тоже не сможет продвигать, все прекрасно слышали, что он творит, когда он остаётся один. Я хотела бы посмотреть, как он гниёт в тюрьме, но знаете сломать жизнь тоже неплохо. Я не знаю, что с ним будет дальше, может он свалит из страны, хотя у него же денег нет, я тогда в последний забрала все его деньги, которые нашла кажется там была и зарплата и накопления. Просто теперь есть только зарплата. Точнее даже её нет, пусть крутится, как хочет, но одно я знаю точно, я расхерачила его жизнь и он не сломал меня. — Оль, ты, как? — спросил Артур, когда мы уже зашли в квартиру и к нам побежал обниматься Степашка. — Всё нормально, — ответила я, улыбаясь, и я даже не врала ему. — Точно всё нормально? Что он говорил? — Он не сломал меня, он наивно это полагал это оказалась не так. — Я очень рад этому моя девочка, — он как-то потянулся за поцелуем, а я ему ответила, я не поняла, как мы быстро переместились в спальню, как резко полетели наши шмотки, помню только его осторожный толчок, и мой стон удовольствия. Кайф. Теперь я поняла, что такое оргазм. Никогда его прежде не испытывала. Зато поняла Маринку с работы, которая про него говорила. Теперь и я могу похвастаться этими звездочками в глазах и бабочками в животе. Знаете, если меня кто-то когда-то спросит, с кем я потеряла девственность, то я скажу, что с Артуром, не с теми насильниками, не с Олегом, которые дважды брал меня силой, а с Артуром, просто это был первый мужчина в моей жизни, который прислушался ко мне и моим желаниям, что ли. С ним я реально почувствовала удовольствие, о котором все говорят. Знаете, сейчас появилась такая мысль, что может с Олегом я ничего не чувствовала, потому что не любила? Я внушала себе, что люблю его. Может поэтому, когда у нас с ним было по обоюдному согласию, даже тогда я ничего не испытала. Не знаю, тогда не было не больно, не плохо, не неприятно, просто никак. Может тело просто не могло обманываться? Типа, мозг я ещё как-то пыталась, а тела нет. Я же по сути это воспринимала, как работу. Типа знаете, вот я любила своих клиентов, когда занималась с ними сексом? Нет! Так и с Олегом. А Артура я реально люблю, и он наверно первый мужчина в моей жизни, кому я вот так смогла открыться. Не знаю, он подобрал ко мне ключик, что ли. А если по-простому, то он просто офигенно классный и любит меня. И я тоже. Просто только с ним в отношениях я смогла не знаю, как-то раскрыться, что ли. Он смог из девочки, которая не верит в себя и в принципе жить не любит, он смог меня переделать. И блин, тут по сути даже ничего сложного не было. Нет, ну может ему и было сложно, но суть в том, что изменить оказалась довольно просто, хорошее и адекватное отношения всё исправляет. Не знаю, это самые лучшие мои отношения, я в них себя ощущаю полностью девушкой. Я перестала бояться поднятой руки, криков, хотя у нас этого даже нет. Я теперь с твердой уверенностью могу сказать, что если я уйду от Артура, то я точно не угожу в абьюзивные отношения. Артур полностью поменял и я очень ему благодарна за это. Я теперь другая. Проснулась уже утром, Артур видимо уже ушёл в бордель. Посмотрела на тумбочку. Ключи. Пофиг. Делать всё равно нечего. Хоть ключу его закину. Стёпа ещё спал. Так, сначала завтрак для него, потом бордель. Так пара тостов, колбасильник на них, сыр. Пойдёт, Стёпа такое любит. Умылась накрасилась и ушла. Только зайдя в бордель увидела какую-то парочку, так они чё они тройничёк хотят? Хорошо, что ушла. Артур как раз вышел из кабинета. — Оля? — Ты ключи забыл- как он вообще мог их забыть, хотя может Стёпа закрыл, это объяняло то, что он спал. — Спасибо, Свет, кто это? Хотите девочку снять. — Мы бы хотели снять, но не в том смысле, — усмехнулся чувак, на вид им было лет тридцать, кстати он был довольно симпатичный, рыжие вьющиеся волосы голубые глаза, костюм, довольно спортивная фигура. — А вы, кто? — Юля Гаврикова, — представилась блондинка с нереально платиновыми и длиннющими волосами и зелеными глазами в темном синем платье. — Сергей Сафронов, мы с моей… — он запнулся, а я увидела кольцо, короче мутят и кажись документалку снять хотят. — Помощницей, — улыбнулась Юля. — Да помощницей хотим снять документальный фильм про девочек, как работают, какие клиенты, как пришли. Можно? Если что, лица можем закрыть, и голос изменить. — Можно, — Артур усмехнулся.- Пусть выходной будет. — Я тоже сняться могу, — проговорила я. — Ты кажется маленькая ещё, — улыбнулась Юля. — Сколько тебе? — Семнадцать, я бывшая проститутка. — Слушай, а сняться не хочешь? Как раз зрителем буде интересно узнать, есть ли жизнь после. — Да давайте. Подготовка долгой не была. Я просто села на стульчик, и передо мной поставили камеру. Все максимально натуралистично! — Оль, ну что давай немного истории. Как вообще пришла в эту профессию? Какие причины были? — Мать была алкоголичкой, и тупо не было денег знаете на еду там, уроки при зажигалке, я в тринадцать пришла, потому что есть хотелось. — Оль, а ты не думала, что может есть психологические факторы? По статистике восемьдесят процентов были изнасилованы в раннем возрасте. — Да, насилие было, когда мне было десять, это были материны собутыльники. — А, если говорить о клиентах? Какой был самый жесткий? — Наверно, когда было анально, мне нужны были деньги, я обычно ну стандарт оказываю, а мне срочно деньги нужны и на это согласилась. Это было очень больно, и когда я приехала на квартиру там был второй и он заставил меня сосать. Меня стошнило, когда он кончил в меня. И они надели мне лапшу на голову затолкали в багажник, выбросили у дома Артура, а по итогу он их застрелил. — Очень жуткая история. Давай последний вопрос, есть ли жизнь после? — Есть, если строить её с нужными людьми. — Дополни фразу: «Быть проституткой не стыдно. Стыдно… — Быть проституткой не стыдно. Стыдно насиловать детей в десять лет. — Снято. Мы сидели с Артуром на диване и смотрели, че там они сняли. Кстати фильм фурор вызвал, кажись они зарекомендовали себя. Фильм заканчивался нашими фразами и то, как мы сдирали скотч с надписью жертва и кричали. Но было круто. Интересно, че там другие наговорили. — Быть проституткой не стыдно. Стыдно быть клиентом заказывать меня, но при этом издеваться и вести себя, как полная свинья. — Быть проституткой не стыдно. Стыдно спать со мной, изменяя своей беременной жене, которая уже давать не может. — Быть проституткой не стыдно. Стыдно быть ментом и покрывать всё это. — Быть проституткой не стыдно. Стыдно быть ментом устраивать субботники и впятером трахать нас. — Быть проституткой не стыдно. Стыдно быть матерью, которая закрывает глаза на отчима, который насилует тебя за стенкой, пока она жарит котлеты. — Быть проституткой не стыдно. Стыдно быть обществом и вешать клейма, даже не живя нашей жизнью и не имея желания, как мы пришли к регулярному насилию в своей жизни. Я если честно согласна с финальным посылом. Потому что так всегда. Общество только и может винить нас в том, что мы отвратительные. Что мы портим нацию, что совращаем детей, что мы распространяем ВИЧ и СПИД, хотя это нас порой без презерватива насилуют. Что мы уводим мужей из семьи и разрушаем брак, хотя, мужик вообще к нам пришел и по сути сам все разрушил. Что мы там аморальный образ жизни распространяем, что из-за нас туда идут. Просто я за все свои четыре года поняла, что нас общество так люто ненавидит, хотя мы ему по сути ничего не сделали. Мне порой кажется, что Чикатило любят больше, чем нас. Низший слой общества. Только знаете очень грустно и печально, но у общества мозгов нет, вот и обвиняют в чем попало. Потому что они не понимают, что никто из нас туда не идет и не пошел от хорошей жизни. У Артура десять девчек, каждая из них была изнасилована до работы ещё. Знаете я порой смеюсь, никто даже учебник по психологи не может открыть, я понимаю, что лень и всё такое, но чтоб, настлько. По-моему люди, у которых есть хоть капелька мозгов пытаются разобраться в наших причинах. Потому что последствия изнасилования- это проституция. Сюрприз! Знаете наверно я уже вырасту окончательно и тогда у нас в стране к этому будут относиться адекватно. Но пока я не вижу никаких действий от власти, чтобы она пыталась как-то нам помочь. По-моему там все тупые, никто не понимает прикола легализации, что если такое произойдёт, то начнут платить больше наогов, может наконец-то не будет, столько ВИЧ инфицированных, как сейчас, потому что у нас обязательно будет мед осмотр, мы будем работать в презервативах и вероятность заразиться будет крайне мало, что можно будет поймать шизанутых гандонов, которые захотят над нами поиздеваться, они посадят дикого абьюзера, который в будущем не сможет причинить боль девушке. Но нет проще забить. Наверно ситуация хоть к 2020 в нашей стране измениться. Я надеюсь на это.