Привет. Меня зовут Оля. Мне 17. Я проститутка.

Просыпаюсь снова не от кошмара и не от будильника, а это уже означает хорошее начало утра. Лениво открываю глаза, вижу встревоженное лицо. Опять он со своей школой, задолбал он, точнее школа, такой, как он задолбать не может. — Оль, давай поднимайся, меня тебя ещё до школы надо подбросить. — Лучше до дома, я без тетрадки к тебе пришла, — медленно иду на кухню. Так, стоп, чёрт, одеться забыла. Хотя, чего он не видел? Он же всё равно на двадцатом этаже, любопытные не увидят, не, ну, если вдруг только случайно нас навестит Питер Паркер, но он явно не захочет этого, да и Бэтти его убьёт. Натягиваю на себя бельё, на столе уже стоит тарелка с тремя бутербродами с копченной колбасой и сыром. Знает ведь, что я так люблю. С аппетитом начинаю завтракать. — Оль, ты вообще, как? Может, к врачу? — Брось, сто раз такое было, это ведь не бутылка, чтобы к врачу идти, — смеюсь я, и давлюсь бутербродом. — А, что ты с Мариной хочешь делать? — Проведу воспитательную беседу. Она хоть понимает, что меня в первую очередь подставила, нам, блять, нужна репутация борделя, где клиента обчистили? Не знаю сегодня говорю, чтобы всё вернула ещё и сверху придётся докинуть, чтоб, если о нас даже мнение и пошатнулось, то хотя бы сказали, что мы всё вернули. Ебанашка тупая, она вообще о работе подумала? — А разве выгонять таких, как она не надо? — Оль, не могу слишком большой спрос на неё, всё равно, что тебя убрать, спрос большой, больше не отправлю её никуда с тобой. — Да… Я привыкла, — грустно усмехаюсь и прихлёбывая горячего чая. — Нельзя к такому привыкать, Оль, — он резко накрывает мои руки своими и прямо смотрит мне в глаза. — Нельзя, слышишь меня, по крайней мере к такому дерьмовому отношению от девочек. — Да ладно, всё нормально. Чёрт, он же деньги спёр, — только мучительски простонала. — Сам не лучше, — бурчишь ты. — Вот тебе за вызов и отнекиваться не смей. Давай, доедай, да поедем, — целует меня в макушку и могу поклясться своей матерью в этот момент ощутила себе самым счастливым человеком на этом белом свете. Умываюсь, быстро крашусь, одеваюсь и запрыгивая в его машину. Тормозим у моей скучной и серой общаги, бегу в свою комнату. Резко открываю дверь, и тут же на автомате закрыла её. Мать в очередной решила подтвердить свою профессию и трахалась с двумя мужиками одновременно. Кажется я не вовремя, видимо она захотела показать, что тоже может зарабатывать на хлеб. Тихо проскальзываю в комнату, правой рукой хватаю сумку и уже собираюсь выходить, как слышу её голос. — Оль, не хочешь присоединиться, — мать громче застонала и извилась всем своим отвратительным телом. — Пошла к чёрту, сука, — шиплю я, громко хлопая дверью. Быстро включаю «Мальчишник» в наушниках и пытаюсь хоть немного отвлечься от этого, хотя в детстве я кадры и по хуже видела, намного причём. Вздрагиваю, когда моё плечо накрывает чья-то рука и оборачиваюсь. — Твою мать, Люба, нельзя так меня пугать, а лучше вообще не приближайся, — только косо смотрю на неё, чего это она хотела со мной резко поговорить, ну в нашем случаи завести разговор, если получится, то и поговорим, а если нет, то нет. — Да я просто подумала, что мы так давно в школу вместе не ходили, — она деланно улыбается мне, фу не блевануть бы от этой улыбки, хотя можно, как раз испачкаю её новые туфли или не новые? — Да в последний раз мы ходили вместе в школу примерно… Никогда! Чего хотела-то? — только качая пучком и лезу в сумку за сигаретами, адски захотелось взять хотя бы одну, потому что сердце вдруг предательски забилось. — Есть один вариант хороший, — поджимает губы и опускает глаза. — Давай так, ты уходишь с конкурса, а я ищу тебе нормальную работу. — В смысле? — так и застываю с не подожжённой сигаретой в губах. — Ну, ты уходишь от Олега, а я ищу тебе работу хорошую. Как раз есть вариант, няня нужна для детей, пятьсот рублей платят, два раза в неделю. — Ты щас прикалываешься? — у меня кажется даже на истерический смех пробило. — Пятьсот рублей, да мне клиент за обычный час оставляет больше, и два разу в неделю, это получается вообще денег не будет. — Оль, ну подожди, я думала, тебе не нравится твоя работа. — Да, ты права! Но только я не собираюсь менять её на ту хрень, которую ты мне пытаешься вплавить! Ты хоть понимаешь, как я живу?! Да я всю семью из двух человек обеспечиваю! Этой суммы хватит немного в магазине закупиться, да я сдохну на эти деньги! Мне нужны деньги понимаешь, чтобы хватало! А не, чтобы листья жрать! Знаешь, что, если для тебя это много, то сама туда пиздуй! Ты хоть немного бы в бюджете чё-то понимала, живёшь блять на родительских деньгах и даже близко ничего не понимаешь! Не приставай ко мне с этим больше, поняла?! Овца тупая! Я только тяжело выдыхаю и пытаюсь успокоиться. Да она хоть понимает о чём говорит? Денег там блин много, ага, да это половина часа с клиента, самого обычного часа. Пусть дальше ищет лохов, не собираюсь я за «спасибо» работать. Я всю семью обеспечиваю, только я. Мать, какого-то хрена тоже пользуется вещами, КОТОРЫЕ Я ПОКУПАЛА. Ненавижу её. Хотя, она об этом знает, я ей говорю это всегда, когда она более менее трезвая, она только говорит, что знает. Я понимаю, что детство у неё было невесело, но это не значит, что я тоже должна из-за неё страдать. Так странно, я не помню себе до пяти лет, хотя все эти годы моя мать не пила, а с моих пяти лет она угодила в эту алкогольную бездну. В периоды трезвости она рассказывала, как всё было до моего рождения, и вот знаете, вроде жалко, а вроде и нет. Мать после детского дома поселили в общагу, где соседки были мягко скажем не айс, это были три тусершы, которые любили побухать, моя мать же тогда упорно училась, а эти торя ей мешили, а по итогу это всё переросло настоящую травлю. Тогда она встретила моего отца, который был старше её всего на года два, у него было собственное жильё в общаге и она с удовольствием к нему съехала. А потом забеременела мной, а отец тут же слился. И она осталась полностью одна, всю беременность пыталась работать, это кстати выходило, потом была в декрете, и кое-как выживала со мной на руках. А потом встретила мужчину, который избивал её, но она всячески защищала меня перед ним, в этом я наверно могу с ней согласиться. Она кое-как с ним рассталась, а потом начала заливать своё горе и проблемы, которые получила в отношениях с моим отчимом алкоголем, видимо он в ней что-то сильно сломал и она просто не выдержала. И понеслось. Знаете мне порой становиться её жаль прям до слёз, за детство её жуткое, за этих мудаков, и тогда я заливаясь слезами, сижу на её кровати и обнимаю её, прошу прощения, говорю, что вытяну нас из этого дерьма, но такая спесь быстро проходит. Для себя я понимаю, что для меня, как мать она мертва. Я её даже убить один раз хотела, не знаю, что остановило, просто причина всех моих бед, это она, и в свои десять я хотела её устранить, чтобы больше не страдать из-за неё. Так обидно, что своему самому родному человеку, я оказалась не нужна. Я понимаю ещё отца, чёрт с ним, но не мать. Как вообще можно променять бутылку на ребёнка? Просто так всю жизнь хочется этой ласки, чтобы прийти домой после школы, прижаться к маме и рассказать ей всё, что произошло за этот день, но у меня этого нет. И подруги с адекватной матерью тоже не имею, порой так хочется, чтобы знаете, как в фильмах, есть подружка с матерью, которая всегда тебя любить будет, да ещё больше, чем родную. Я понимаю, что мать меня не любит и вообще никак не воспринимает и ничего не чувствует. Она окончательно деградировала от алкоголя, и тут уже только она одна должна с этим разбираться. Я вообще не уверенна, что она меня когда-то любила. Мне кажется изначально я у неё вместо игрушки, только живой, которая имела хотя бы базовые потребности. Если бы меня любили, то не променяли на любовников и водяру. А так, просто чувствуешь себя какой-то обделенной и одинокой, как мать Любы её обожает и как моя кладёт болт на всё. Она просто сняла обязанности родителя и отдала мне со словами пользуйся. Ну, а я поступила, как знаю. Никогда не буду иметь детей, мне вообще страшно смотреть в своё будущее, которого, как мне кажется нет. Из меня будет точно такая же никудышная мать, да я понимаю, что она вела себя не правильно, но вдруг я на подсознательном уровне повторю её ошибки, что если, я встречу мужика и всё также пойдёт прахом. Я не хочу, чтобы ещё один ребёнок мечтал вскрыться в пять лет, их итак слишком много. Хотя, я даже не пью, зареклась не делать это, видя, как моя мать превращается в нечто. Никогда не буду пить, не хочу быть её плохой копией. Захожу в класс, первый урок русский, Айна только косится на меня и опускает глаза, будто что-то хочет сказать, но боится. Ладно, с ней потом. Сегодня снова встречаемся с Олегом после уроков, наверно, я надеюсь на это. Громкий звонок, я только со скучающим видом оглядываю класс, достаю «Американский психопат» страница десятая, что-то в этот раз совсем мало удаётся читать, хотя не удивительно, Айна с беременность, потом эти «собрания», которые я посещаю, на чтение остаётся совсем мало времени. — Оль, я кажется тебя вчера на работе видела, — говорит Любка, усмехаясь. Чёрт, да она что издевается? Тяжело вздыхаю, ладно надо держать лицо. — Ну и где? Где ты меня видела-то? В борделе, что ли? Решила, что двушка слишком скоромно, нужно больше, похвально помогать родителям, не только ведь не их шеи сидеть, — ну и что ты на это скажешь? — Не знаю, кажется ты была где-то на улице и трахалась с двумя чуваки одновременно, имели тебя, как последнюю сучку. — А тебе было так клёво наблюдать, сама что ли кончила? По-моему это слишком даже для тебя. — Нет, это точно была ты, один был сзади, а другой во рту. Ну всё! Она допрыгалась! Не хотела по-хорошему, будет по-плохому! Резко вскакиваю и хватаю за волосы и припечатываю к стене. Острыми ногтями иду по улицу, оставляя заметные царапины. Она только крепко держит меня за волосы. Со всей силы бью её головой об стенку, она только вцепилась мне в волосы и пытается дотянуться ногтями до лица. Ещё раз. — Чёрт, сделайте что-нибудь, она же её сейчас убьёт, — слышу я голос Биты. Кто-то пытается оттащить, но я только крепче впиваюсь в её волосы. Любка только предательски соскальзывает по стене, и что-то скулит. Пытаюсь снять каблучанский, в последний момент заношу его над ней. — Оля, стоп! — невольно обарачиваюсь. — Здравствуйте, Олег Александрович, — как ни в чём не бывало говорю я, поправляя свой пучок и резко кидаю каблучанский в Любку. — Что здесь произошло? — А чё она про меня говорит?! — Оля, ты понимаешь, что с вами сейчас будет директор разбираться. Так, давайте за мной в его кабинет, быстрее. Люба, идти можешь? — Я же её не убила. — И то хорошо, — бормочет он, спорное утверждение на самом деле. Опять сидим в кабинете директора, только смотрю, как он перебирает бумаги, ну давай, Дима начинай. Раз, два, три, поехали! — Оля, ну что такое? Какая у тебя это драка по счёту? — Не знаю, это у вас счётчик стоит, — только смотрю на свои колени. — Что на этот раз? — Она первая начала! Говорит, что я проститутка, я конечно понимаю, что на правду не обижаются, но я видать исключение! — Оля, ты понимаешь, что ты такими темпами на учёт встанешь, ты головой соображаешь, ты понимаешь, что ты её убить могла? — Опять я виновата! — Да, опять! Потому что, сколько можно цепляться до Соловьевой?! — Да это она цепляется! Вы так говорите, из-за того, что она без лифака, чё тоже на это повелись?! Люба, блять прикройся, носи грёбанную паранджу, чтобы никто ничё не видел и не мог делать ложные выводы! — Шнурова! Ты забылась, где ты?! Прекращай этот не смешной стендап! — А чё он не смешной-то?! Я так стараюсь, а вы… — Так всё! Больше слышать ничего не хочу! Зайдёшь ко мне завтра ещё раз поговорим, а пока могу сказать одно, такими темпами встанешь на учёт. — С такими темпами защиты, начнёте её трахать, как все в этой школе делают, — громко хлопаю дверь кабинета и поднимаюсь к Олегу. Тихо захожу в кабинет к Олегу, невольно смотрю на часы, а я всего минут десять пропустила, я думала больше. — Можно? — зачем я спрашиваю, как будто опоздала, я всего-то была у нашего замечательно, самого лучшего в мире директора в мире. — Заходи, Оль, а где Люба? — Я надеялась, что в гробу, но она всего лишь отправилась домой из-за такого монстра, как я. — Так, заходи, давай за одно посмотрим, как ты знаешь русский. Продиктую тебе предложение, напишешь его. «А так как вчера был сильный ветер, листьев хватило на то, чтобы запорошить всё село, и теперь уже сквозь опавшие листья проглядывает зелень травы.» Тяжело вздыхаю, но пишу это несчастное предложение, так и сколько у меня будет ошибок по итогу? Наверно дохрена, смотрю на него, и понимаю, что дело дрянь. — Так, Оль, где запятые должны стоять? — А они должны тут стоять? Союзов ведь нет, и двух основ тоже. — Ну не только ведь так расставляются запятые. — А, как ещё? — нет серьёзно, только способ расстановки знаю. — Так, понятно может кто-нибудь из класса знает, где нужно их поставить? — ты чё, о нас так хорошо думаешь, мы блин в словах ошибки делаем, а ты про запятые. — Вы, как экзамен собираетесь тогда сдавать? — Какой экзамен? Я думал его отменили, — проговорил Бита на полном серьёзе, лучше бы он молчал. — Экзамен по русскому в конце года обязателен, я всё понял, начинаем активную подготовку, чтобы вы у меня его хотя бы на три сдали, потому что смотря на знаки препинания сейчас… Хотя, у вас всё не так плохо, как в коррекционном. Там мы говорим, что жи-ши через «и» писать надо. О! Это чистая правда. Меня вообще тоже хотели запихнуть в этот класс, но я оказалась слишком умной для них. В этом классе в принципе были только с жёстким ЗПР и умственной отсталостью в тяжелой степени. Хотя, я щас думаю, чё я не пошла туда, на их фоне была бы гением, может даже пятёрки ставили бы. Хотя, куда мне потом после этого девятого класса? Чё мне с этой справкой делать? Тут без неё-то фиг устроишься, а если она ещё будет, т вообще грусть, тоска, печаль. Нафиг коррекционку! После уроков снова заглядываю к Олегу. — У нас кажется кружок должен быть, — останавливаюсь в дверях и плотно закрываю их. — Да, Оль, проходи, садись. Снова горячий чай, но на этот раз с «Wispa». Да, где он берёт деньги на них? Может я не знаю, о какой-то его тайной лазейки, а чё, пусть раскроет, а может тоже хочу, так просто эти вещи брать. — Сегодня я подумал, что было бы неплохо уделить внимание русскому, потому что кажется у вас с ним всё совсем плохо. Вас вообще к нему пытались как-то готовить, хотя бы в десятом классе? — Не, не готовили, а чё прям грустно? У нас дисциплины-то толком до вас не было. А вы про проведения урока, у нас сорок минут уходило на успокоение, а пять минут на домашнее задание. — Как она могла его вам давать, если сорок минут вы успокаивались. — Ну, это уже её спросить надо. — Ты вообще думала, какие предметы будешь сдавать кроме обязательных, просто надо уже начинать к ним подготовку. — Ну литру наверно можно, а со вторым, я вообще не думаю о будущем. — Неужели даже банально не знаешь, чем заниматься в жизни хочешь? — Ну, я актрисой хочу быть, но вы сами понимаете, что это бред, нужны курсы, а у меня денег нет, — только сейчас замечаю, что уже съела один батончик, второй пошёл. — Ну, почему же, я знаю бесплатные курсы, можем попробовать сходить на них вместе завтра, — я аж резко подавилась, идти на курсы с ним, он что рассчитывает на что-то большое и вообще, чё за курсы, может он меня в секту завести хочет, но девиз моей жизни, хуже уже быть не может. — Давайте ваши курсы что ли, — говорю, распечатываю уже третий батончик. — А, почему вы вообще в нашу школу пошли? Нет, серьёзно, чё он у нас забыл? Откровенно неблагополучная школа, с такими же детьми из асоциальных семей, все близлежащие кварталы, это множество общаг с так себе контигентом. Из класса реально хорошо живут только пять человек от силы, итак в каждом. И то не факт, что эти пятеро будут адекватными, вот Любка это доказывает. Ну возможно она исключение из правил, четверо остальных, реально спокойные и нормальные чуваки и чувихи. Просто, странно, что относительно молодой препод решил, что в жизни экстрима мало, и пошёл в это школьное дно. — Ну вообще меня и прежней школы аккуратно попросили уйти, там была такая ситуация… Я очень нравился одной ученице из одиннадцатого, конечно её чувства были не взаимны, она мне призналась, ну а естественно не мог их принять, да я даже к ней ничего не испытывал, если на то пошло. Ну она решила пойти ва-банк и рассказала, что я к ней якобы приставал, и меня аккуратно попросили уйти. — Олег Александрович, кажется вы в этой школе снова не задержитесь, у нас тут по-круче, у нас Люба есть, — усмехаюсь я, распечатываю уже наверно четвёртый батончик по счёту, или пятый, говорила же, что с математикой всё плохо. — Сомневаюсь, Оль, думаю она не настолько решительна. — Да, кто знает. Ладно мне пора уже. — Так, Оль, смотри даю тебе книжку по которой будешь готовиться к русскому, выполни к завтрашнему дню одно упражнение, хорошо? И помни, что завтра мы идём пробовать тебя в актёрском мастерстве. — Ага, спасибо. Выхожу из кабинета и резко сталкиваюсь с Айной. — Чёрт возьми, нельзя так пугать, — выдыхаю я. — Что хотела? — Сегодня знакомлюсь с родителями Дани, если хочешь приходи, — и уходит, как ни в чём не бывало. Нормальный поворот, везде нормальный блин. Курсы актёрского мастерства, ну в принципе звучит неплохо, где он их только нашёл бесплатные. Единственное, что было странно и необычно в этой ситуации, что это всё было с преподам. Только бы не заставили как-то сильно касаться и приближаться к другу, а то там вся моя зона комфорта полетит к чертям, не я понимаю, её-ка бы никогда и не было, наверно, но всё равно. У меня вообще с этим всё строго, честно не люблю, когда меня касается мужчина, с которым ы знакомы два четыре относительно, да теперь понимаете, что я испытываю, когда лапают клиенты? Возможно это тупо, но у меня сразу возникает какая-то злость и отвращение к партнеру, какого хера ты меня лапаешь, когда мы даже неделю не знакомы. По-моему я слишком старая в этом вопросе, я могу только спокойно реагировать на касания, когда проходит хотя бы недели две, и то, если они мимолетные, а не вот это, прижать к себя, уткнуться носом в волосы, аж рвотный рефлекс появляется, когда так происходит. Выгнали из школы ещё и по такой причине. Вообще я слышала такие истории, но они всегда казались такими далекими. Ну вообще это была суровая реальность некоторых мужчин в преподавании, сколько всяких сумасшедших школьниц могли такое сделать. Я чё-то сомневаюсь, что Любка исключение из правил, она мне кажется может сделать также, или даже развернуть ситуацию ещё хуже, не повезло ему в нашей школе. И всё равно я не очень понимала его мотивацию уйти в нашу школу. Он до этого чёрт возьми работал в элитно гимназии, я подслушивала их разговоры в учительской, что его дернуло сюда к нам пойти? Хотя моет другие заведения не очень хотели его брать, хотя там и было написано, что уволился по своему желанию. Тем более эти чуваки из гимназий наверняка общаются с друг другом, может из-за дошедших слухов и побоялись брать и рисковать всем, так что выбора у него особо не оставалось, только жесть, только хардкор, только наша школа! На наше традиционное «собрание» я сегодня не опаздываю. Сажусь на стульчик, и осматриваю присутствующих, ну кто сегодня захочет поделиться своей историей? — Я шмырь Алиса, — говорит одна девочка. Как? Шмырь? У, всё совсем плохо. Значит самая низкая в этой бродяжнеческой цепочке. Я смотрю на неё, ну выглядит очень так себе. Спутанные, грязные, светлые волосы, были невероятно жирными и свисали на её плечи противными сосульками. Передних зубов не было. А все остальные были в таком состоянии, что дантист бы потом долго свой кабинет поливал святой водой. На ней был огромный свитер, который, если бы ещё чистым был, можно было бы назвать модным. И какая-то невероятно короткая юбка, которая явно не по размеру. И каблучанские, как она в них вообще в подвал залазит? — Я сбежала из дома, родители алкоголики, и мы сними в очередной раз сильно поссорились, ну я и сбежала. А потом меня тётка одна приютила, богатая с Рублевки, а это секс-рабство оказалось, я там неделю у неё была, всех мужиков пропустила, а потом сбежать смогла. — А почему шмырь? — не удержалась я от вопроса. — Ну меня никто не любит, поэтому и шмырь, да и видок ещё тот. Я зубы потеряла в драке, так что вот. Выхожу из подвала, ладно, раз Айна пригласила меня, то грех не прийти, может ещё и на халяву поем, кто знает. И вообще считайте, что я группа поддержки! Буду, как чирлидерша, только в варианте для взрослых, только без помпонов, и кричалок, и шпагатов. Короче! Хреновая из меня чирлидерша! Так, ну вроде успела, дверь мне открывают быстро. Смотрю на куклу Барби собственной персоны, женщине точно сороковник есть, пережжжённые волосы, и какое-то идиотски длинное розовое платье, которое не подчёркивало нихрена, просто привет Средневековью с его ночными рубашками. Макияж какой-то вырвиглазный, синие тени, розовая помада, как будто верху Барби была уже другой. — Здравствуйте, я подруга Айны, — представляюсь и улыбаюсь. — Привет, проходи, она уже пришла. На кухне эти оба сидят притихшие и смотрят в пол. Картина масло прям. Название: «Мама, присядь». Сажусь рядом с Айной, ну вещайте, блин, забыла спросить, где у неё «Валерьянка» и «Корвалол» и что-нибудь от сердца. — У нас для тебя новость мама, — говорит Даня, смотря в пол. — Айна беременна. — Что? — так, где лекарства, может её уже пара откачивать, ы не должны потерять её. — А, как это произошло? — Ну, вы что не знаете? Надо взять… Ай! — вскрикиваю я, чувствуя, как меня ногой бьёт Даня. — Так получилось, мам. — И, что вы планируете дальше делать? Аборт я не позволю! Грех это ребёнка убивать. Значит так, Айна, переезжаешь к нам и будем как-то все вместе жить, ты устраиваешься на работу, — она кивает на Даню. — А тебе я думаю лучше школу оставить, будешь учится вести хозяйство, да всему остальному, я научу тебе не переживай, — говорит она и гладит её по плечу. — Да вы чё охрене! Ай! Да хватит пинаться! Щас каблучанским, как дам! — Так, оба прекратили! Айна школу оставит, пусть с домом управляться учится. Завтра к нам перевозишь вещи. — До свидания, — только говоришь ты. Мы выходим на лестничную клетку и одновременно затягиваемся сигаретами. — Рассказывай давай толком, что за спектакль только что произошёл, — говорю я. — Я аборт хочу сделать, на этот раз наверняка. Я просто видела, как он сегодня зажимался с какой-то девчонкой, — из её глаз резко текут слёзы. — Оль, прости меня за вчерашнее, я такая сука, прости, ты всё верно говорила, но я тебя опять не послушала, прости, Оль, — ты крепко обнимаешь меня, прижимаясь. — Я херовая подруга, прости меня, Оль, — плачешь ты. — Ну тихо-тихо, — говорю я, привычно гладя тебе по спине. — Сделаем слышишь? Как ты с ним вообще познакомилась? — понимаю, что я про это спрашиваю вообще в первые. — Это летом произошло. Всё вообще было спонтанно. просто играла в баскет, он ко мне присоединился, ну и понеслось. Мы три месяца встречались. Я подумала, что он тот самый, кто готов на семью. А сегодня увидела его с другой девкой. — Почему ты его матери об этом не сказала? Почему не сказала об аборте? — Я побоялась, он сказал, что не надо, что всё наладиться, я для себя всё точно решила. Потому ей что-нибудь совру, типа выкидыш всё такое. Не хочу я ребёнка от такого гандона. — Ладно, давай завтра сходим, я уверенна на этот раз всё точно сделаем. Мне на работу надо, давай. Ну вот я же говорила, что этот Даня ничего хорошего ей не может дать, он всего пару дней знает о её беременности, а уже с другой девчонкой начал сосаться. А мы тут говорим о беременности. Да, он себя-то контролировать не может и свои сексуальные порывы, и вообще, кто резко предложил заниматься сексом без презерватива? Может Даня и предложил, наверняка у него были не те ощущения, может реально просто хотел без резинки, а ей загонял про семью, а когда всё произошло и она прижала его тем, что будет рожать, понял, что влип, и влип конкретно. А тут ещё и его мамаша, что рожать надо. А прикиньте, если бы Айну не остановила его сегодняшнее поведение. Ха! Чувак, готовься к разгрузке ящиков морковки и картошки! Мать у него, конечно, полное дно и просто какой-то треш. Леди, в каком веке обитает, она наверно всё ещё верит, что потом родить нельзя, и вообще это грех. Ведь так в Библии написано, и вообще всё. А она ещё и дома должна сидеть, с хрена ли спрашивается? Кто её чему будет учить? Она что ли? Так, она вроде работает, не? Или ради Айны даже работу бросит, будем ей всё дома объяснять. По-моему она из тех самых шизанутых, которая считает, что если залетела, то надо обязательно школу бросить, иначе зачморят. И все учителя будут смотреть, как на прокажённую. Тётя, совок уже прошёл! Мы не в фильме «Школьный вальс». Сейчас всем пофиг, беременна ты или нет, а если на то пошло, то даже беременной можно спокойно окончить школу, было бы желание. Нет, не хотела бы я к ней в лапы попасть, она же явно шизанутая, наверно думает, что жена должна сидеть ТОЛЬКО дома, трахаться с мужем, когда этого даже не хочет, варить жирный борщ со стоящей ложкой и кормить ребёнка грудью до восьми лет, чтобы иммунитет у него точно был. Я не удивлюсь, если она против врачей ещё и считает, что рожать надо в ванне, и вся медицина, зло! Кстати, а как зовут его мать? Упс, я даже этого не знаю. Мне кажется она явно какая-то сектантка. Не стоит удивляться, почему Даня такой, всю жизнь за ним бегала, и наверняка ещё говорила, что все женщины ему должны, а он должен быть тем самым «добытчиком». Хотя, наверно и им не обязательно быть, зачем? Есть ведь жена, которая за ребёнком носится будет всегда, ты только смотри на него изредка, которая еду тебе приготовит, всегда будет помнить, в каком месте лежат твои носки, а ещё и работать за тебя будет. Короче, бежать от такой надо роняя тапки! Захожу в бордель и слышу какие-то громкие крики, похоже на женские, неужели кто-то в первый раз попробует анальный секс? Смотрю на девочек, те только столпились у двери, смотря в пол. — А чё происходит собственно? — Марина получает, — ответила Полина. — За вчерашнюю ночь и за тебя. Так, а это уже интересно. Заглядываю в кабинет, на полу лежит Марина, с синяками на лице, из глаз безостановочно идут слёзы. — Сука, чтоб ещё один раз так сделала! Ещё раз так поступишь, будет тоже самое, поняла?! — он наматывает её волосы на кулак и заглядывает в глаза, она только кивает. — Оль, проходи, у нас тут воспитательная беседа, — говорит он, как ни в чём не бывало. К часам восьми, я заканчиваю делать упражнение, которое дал Олег. В кабинет вбегает Света. — Артур, тебе надо это видеть, — говорит она, а сама как-то необычно весело улыбается. — Что такое? Снова тот клиент, который был у Оли первого сентября? — Лучше! Какие-то ноунеймы из музыки, нон бабла дохерища, требует всех девочек, им клип нужно снять, они просто должны на камеру подвигаться и всё! — Таак, — мы резко выбегаем из его кабинета. И правда стоят четыре чувака, осматриваю девочек. — Здравствуйте, мы клип снимаем, и ваши девочки нужны нам для подтанцовки, просто на камеру подвигаться. Вас вроде дешевле брать, чем реальных танцовщиц. — Ну, как сказать, дешевле… — я буквально почувствовала, что он думает, сколько с них содрать можно, но так, чтобы казалось дешевле. — Двести, такой вариант устроит? — Ништяк, все пятьсот просят! Девочки в машину! Останавливаемся у какого-то клуба. Блин, как же давно я там не была. Всего… Ладно неделю назад. Я хожу в клубешник раз в неделю точно. И нет, я не пью! Просто там можно спокойно оторваться под музыку, не знаю, меня такие штуки расслабляют, от скуки можно кого-то развести на коктейль. Но это редко бывает, просто это классно, что можно хоть пару часов не думать о проблемах. Я лично все свои эмоции тупо испускаю в танце, мне помогает. Не волнуйтесь, до танцев на столе, я ещё не дошла. Активно лезу на передней план в камере. Проходит от силы пять минут и нас всех отпускают, а они говорят, что наш клип потом обязательно покажут в телике. Выхожу самое первая, на глаза резко попадается какое-то объявление, где обещают, что научат быть актрисой, а вот уже интересно. Отрываю номер и кладу его в кошелёк. Завтра надо будет позвонить. Честно, наверно у меня есть какие-то планы на моё дальнейшее будущее. Я мечтаю стать актрисой, только это вероятнее всего мне не светит. Чтобы попасть в какой-нибудь ГИТИС надо уже сейчас упорно заниматься с педагогам, надо было ещё пойти в какой-нибудь театральный кружок лет в пять наверно. Но в пять лет моя мать решила, что лучшее, что она может сделать в этой жизни это начать бухать. Я бы и сейчас хотела ходить на это, но это в основном платно, а денег ещё и на это у меня нет. Да, а работаю, но чтобы оплачивать ещё и курсы, мне кажется я должна поселиться в этом борделе, либо практиковать всякий лютый и извращенский треш. Пока мне светит только роль массовки, за которую платят чёрт возьми так мало, а ещё все говорят, если ты в массовке классно играешь, то тебя обязательно заметят. Как меня могут заметить, я массовка! У меня даже грёбанных слов! А на второстепенные роли конечно же не берут, потому что там уже нужно образование. Зачем?! Зачем вам образование?! Может я и без него охренеть, какая актриса? Может она во мне подыхает из-за вас. Да я даже на роль массовки не всегда попадаю. Может, хоть тут заметят, зря я, что ли так активно лезла в эту камеру? Да, хотя я мечтаю стать актрисой, я слабо представляла, как это можно осуществить. На бюджет я нигде пройти не смогу, там же наверно чё-то знать, я ничё не знаю. Да конкурс там писец, какой тридцать человек на одно место, шибануться ведь можно. А на платку денег нет, даже, если я сейчас захочу откладывать, я даже не смогу первый курс оплатить. Не, конечно есть самый незаменимый вариант в этом мире, тупо начать спасть с режисером. Хотя не, лучше с продюсером, от него всё зависит. Только я блин меняю шило на мыло, та же проституция, но легальная за то. Хотя, всегда все говорят, что в Москве ведь куча колледжей по актерскому мастерству, только небольшой вопрос, где я потом играть буду? Он ведь ничё не даёт, хрень, какую-то даёт и всё! И не надо мне говорить, что они престижные, престижные те, кто на базе универов, а не эти про, которые хрен, кто знает. Это тоже самое, что закончить актёрское в каком-нибудь Ижевске, но метить на место Анджелины Джоли, такой же бред, не кому твой Ижевск не нужен. Как и ты сам. Вроде и планы на жизнь есть, но они чёрт возьми не осуществимы, потому что нет у меня возможности. Так что наверно придётся мне до скончания жизни работать в борделе с клиентами извращюгами.