Отбракованные (Некондиция)

Максимум, на что было способно устройство Доктора Хардина, — это выиграть для них немного времени, чтобы увести с улицы безоружный персонал. Даже тот факт, что Лу Бисин интегрировал его в огромный усилитель, не мог серьезно повлиять на ситуацию. Вооруженные автомобили пиратов, разрушенные в схватке с военными штабами, создавали физическое препятствие на пути носителей биочипов, которые все еще не добрались до здания парламента. Солдаты штабов просто прятались за импровизированными баррикадами и отстреливали всех врагов, которых успевали увидеть — пока генералы совещались внутри, на улице ни на секунду не стихали звуки выстрелов. До тех пор, пока Лу Бисин не заговорил, никто и не заметил, что снаружи воцарилась мертвая тишина: теперь был слышен лишь стук дождевых капель, создававший еще более пугающую атмосферу. Внезапно в здании парламента раздался голос Чжаньлу: — Внимание, — начал он. — Действие прерывателя ослабевает, а внутренние сети планеты вот-вот будут восстановлены… уже восстановлены. Мы получили запрос на связь из неизвестного источника, принять его? Толпа сначала была шокирована, но вскоре все поняли, что им поступил вызов от врага. — Соединяй, — процедил Линь Цзинхэн сквозь зубы. Как только он отдал команду, посреди зала возникла огромная 3D-проекция высотой около трех метров. Экран несколько раз моргнул, а затем на нем появился мужчина в военной форме Легиона Свободы. Все присутствующие тут же обратили внимание, что и одежда, и формальное приветствие этого человека были зеркальным отражением того, что было принято в Союзе. Со стороны казалось, что перед ними предстал какой-то дух из зазеркалья. — Доброе утро, генералы и члены парламента, а также солдаты и мирные граждане. Я носитель биочипа пятого поколения, и имею честь приветствовать вас от лица нашего лидера, я… Бедолага даже не успел закончить свою возвышенную речь, когда был беспощадно перебит Линь Цзинхэном: — Ты кем себя, блять, возомнил, а ну свали! Пусть Линь Цзиншу лично со мной говорит. Произнося эти слова, он незаметно встретился взглядом с Лу Бисином, и тот сразу уловил посыл: связь восстановилась только на поверхности столичной планеты. Если Линь Цзиншу действительно заговорит с ними сама, значит, она прячется на Вольто. Наземные каналы связи не могли использовать трансферные точки, поэтому теоретически можно было отследить ее местоположение. Носитель пятого поколения под влиянием биочипа добровольно подчинялся своей госпоже. Лицо солдата исказилось от плохо скрываемого отвращения — грубый ответ командующего вызвал у него ответный гнев: — Как вы смеете… — Пусть Линь Цзиншу сама со мной говорит, — повторил Линь Цзинхэн, чеканя каждое слово. — Она посмела запереть меня в галактической тюрьме на четырнадцать лет, собиралась превратить меня в живую куклу, но теперь не решается показаться мне на глаза? Ярость на лице солдата внезапно рассеялась, как будто кто-то нажал невидимую кнопку и поставил его эмоции на паузу. А в следующее мгновение с его лицом произошли необъяснимые изменения. Внешность носителя не поменялась, но вот аура и манера поведения так сильно отличались, что со стороны казалось, будто он кем-то одержим. Уголок губ мужчины слегка приподнялся, и он заговорил женским голосом: — Цзинхэн. Вся эта сцена была настолько странной, что у всех присутствующих по телу побежали мурашки, хотя по имени она назвала только командующего. Зрачки Лу Бисина сузились от удивления: что это была за технология такая? Доктор Хардин упоминал лишь об иерархической системе в Легионе Свободы. Из-за своего преклонного возраста и увядающего тела, он не смог бы пережить имплантацию биочипа, поэтому Линь Цзиншу приходилось насильно удерживать его возле себя, несмотря на его несогласие с ее методами захвата власти. Она посадила старика под стражу и даже скрыла от него данные более поздних исследований чипов. Доктор Хардин не знал подробностей производства биочипов выше второго уровня, поэтому мог лишь строить догадки о возможностях последних разработок. Линь Цзинхэн снова взглянул на Лу Бисина. Тот на несколько мгновений погрузился в раздумья, а затем незаметно покачал головой в ответ. Он не имел никакого представления, как работала эта функция «одержимости», и не мог отследить по ней Линь Цзиншу. — Давно не виделись, — голос Линь Цзиншу звучал ясно, но деликатно, а его тембр был чуть ниже, чем тот, которым она обычно говорила на публике. При кажущемся спокойствии, в ее тоне можно было уловить некоторое напряжение. Она произносила слова холодно и отстраненно, несмотря на то, что обращалась к своему единственному члену семьи, отчего складывалось странное впечатление, что между братом и сестрой только что произошло неловкое воссоединение. Руки Линь Цзинхэна сжались в кулаки за спиной: — Я не видел тебя действительно давно, чего нельзя сказать о тебе. — Восьмая Галактика даже через столетие после присоединения к Союзу не была признана равноправной, но разве недавно она не провозгласила свою независимость? — Спросила Линь Цзиншу. — Вы изолировали себя от внешнего мира почти на два десятилетия, так почему бы нам с вами не пойти разными дорогами, чтобы больше друг друга не беспокоить? Союз вот-вот накроет жестокой бурей, и я уже много раз предупреждала вас, надеясь, что вы сделаете разумный выбор. Почему вы продолжаете лезть в самую гущу событий? Линь Цзинхэн холодно усмехнулся: — И правда, я снова тебя разочаровал, прошу прощения. — Это третий раз, — взгляд Линь Цзиншу стал таким острым, что это было заметно даже сквозь оболочку носителя, которого она использовала. — Ты был беспомощен и одинок в Восьмой Галактике, а эти люди… эти отбросы из Союза, которые только и знают, что бороться за политическую власть, предатели, записавшие свои имена в список «запретного плода» и продолжавшие всем врать, — они все хотели сделать из тебя жертвенную овцу. Лишь я тревожилась за тебя: отправила тебе оружие и корабли, помогла тебе собрать Серебряную Десятку и даже специально устроила здесь хаос, чтобы про тебя на время забыли, но ты… — Я самолично распорядился, чтобы Серебряная Десятка осталась бороться против Легиона Свободы. Многолетняя война стоила жизни почти половине моих солдат, но и твоя мечта об империи биочипов едва не превратилась в бесплотную фантазию, — голос Линь Цзинхэна звучал спокойно, а на лице стали заметны следы усталости. Будто он понимал, что назад дороги нет, и у него больше не было сил оглядываться в прошлое и думать над тем, что можно было бы сделать иначе. — Хм, значит, это был первый раз. Во второй раз ты спасла меня из лап АУГ и притащила своих лучших врачей, чтобы два года поддерживать во мне жизнь. Я очнулся, притворился, что потерял память, а затем врал тебе еще более десяти лет. Позже, когда я наконец выбрался из твоей тюрьмы, то снова нарушил твои планы по захвату планеты на окраине Первой Галактики. Сегодня в этом затихшем здании парламента двое близнецов, скинув маски и отбросив притворство, наконец встретились лицом к лицу. — Так чего ты от меня ждешь… сожалений, что заставил тебя зря потратить столько усилий? — Линь Цзинхэну казалось, что слова застревают в горле, словно рыбная кость. — Но мне не жаль, я не испытываю сочувствия к… космическому пирату, который идет сквозь груды трупов, с ног до головы залитый кровью. Я лишь жалею ту маленькую Цзиншу, которая когда-то бежала за машиной и споткнулась на дороге. Что ты с ней сотворила? Носитель пятого поколения спокойно выслушал его речь и внезапно растянул лицо в жуткой улыбке: — С ней? Ее больше нет, Цзинхэн. Ты опоздал. Слабость — это порок, и все, кто плачет и ждет спасения, заслуживают смерти. После того, как Комитет разлучил близнецов друг с другом, старший брат, учившийся в военной академии, задался всего одной целью в жизни: он думал, что однажды добьется власти и сможет забрать сестру из этого жуткого места. Он шел вперед, стискивая зубы и сглатывая вкус крови, но когда все-таки стал влиятельным достаточно, чтобы спросить ее, не хочет ли она вернуться и снова жить с ним, было уже поздно. Вместо этого он услышал: «Я приняла предложение Генерального секретаря Гордона, мне отправить приглашение на свадьбу тебе домой или в Серебряную Крепость?» Если ты опоздал, то уже упустил свой шанс — и не важно, насколько сильно ты старался. Лу Бисин протянул руку и мягко, но уверенно взял Линь Цзинхэна за запястье, аккуратно разжимая стиснутые в кулак пальцы, а затем тихо вздохнул. Премьер-министр обычно не вмешивался в дела других и не лез в чужие разговоры. Хотя он и мог похвастаться завидным красноречием, это не значило, что у него был особый дар убеждения, поэтому до этого он тактично наблюдал со стороны, но сейчас все-таки заговорил: — Госпожа Линь, я тоже знаю человека, который вечно опаздывает. Он заставил меня ждать целых шестнадцать лет… а когда вернулся, то все остальные уже покинули меня, оставшись в прошлом… Но этот кто-то тронул мою душу и поселился в моих мыслях, так что же мне оставалось делать? Будь он в тысячах… сотнях тысяч километров от меня или даже в миллионах световых лет — мне все равно пришлось бы вернуться за ним. Если это самый дорогой вам человек, неужели вы не можете откинуть ненависть и дать ему еще один шанс? Такие эмоциональные слова любому показались бы искренними, но для того, кто не желал слушать, они звучали как униженная мольба. Линь Цзиншу явно не стала прислушиваться к Лу Бисину и одарила его фальшивой улыбкой, сменив тон на вежливый и даже профессиональный: — Я помню вас, мы встречались в зоне Сердца Розы. Вы — Премьер-министр Восьмой Галактики, не так ли? Вы правы, хотя у меня нет никакого представления, что такого есть в Восьмой Галактике, раз он решил ради нее пожертвовать жизнью. Но теперь, когда Цзинхэн выбрал всех вас, я могу лишь подарить вам еще один шанс: Серебряная Десятка ждет на границе атмосферы, и я могу проводить вас до границы галактики. Премьер-министр Лу, я готова прямо сейчас отправить небольшой механоид, чтобы эвакуировать вас с Вольто, но вы в ответ должны поклясться, что закроете червоточину и будете держаться подальше от всего происходящего. Еще я могу со своей стороны пообещать, что пока я жива, я не притронусь к Восьмой Галактике. Как вам такой вариант? Линь Цзинхэн был в такой ярости, что едва не рассмеялся: — Ты… Лу Бисин знал, что каждое слово, произнесенное командующим, превратится в обоюдоострый меч, способный навсегда оставить раны в его сердце. Он поспешно поднял руку, чтобы прервать Линь Цзинхэна: — Госпожа Линь, Вольто окружен военными штабами, солдатами Союза и отрядами Серебряной Десятки. Мне кажется, что в сложившейся ситуации провожать нужно не нас. Линь Цзиншу тихо рассмеялась и ответила: — Кажется, премьер-министр не в курсе последних новостей. Она обвела взглядом собравшихся в здании генералов. Затем взмахнула рукой, и лицо носителя пятого поколения пропало с экрана, а вместо него на проекции возникли фрагменты видеозаписей, транслируемых в режиме реального времени. В то же мгновение все присутствующие изменились в лице — на кадрах они увидели столичные планеты галактик Союза. Во всех общественных зонах возвышались флаги Легиона Свободы, а улицы заполонили до зубов вооруженные роботы. На записях были отчетливо видны механоиды, ожидавшие приказов прямо на границе озонового слоя атмосферы, дула орудий которых были направлены на поверхность природных планет. — Эти территории в будущем перейдут в мои руки, поэтому мне так же жаль эти планеты, как и вам, — произнесла Линь Цзиншу. — Но у меня нет выбора, господа. У вас теперь военная автономия, поэтому мне остается лишь прибегнуть к угрозам… Генерал Чжэн, насколько я помню, в столице Второй Галактики проживает около шестнадцати миллиардов человек, а ваша девушка вместе с дочерью очень ждут вашего возвращения домой…. ах, да, ваша дочка очень милая. Генерал Нагус, население столицы Третьей Галактики составляет аж двадцать один миллиард, и лично мне очень по душе ваша большая семья, где три поколения живут под одной крышей — ваш дом полон жизни… Генерал Третьей Галактики стиснул зубы и перебил ее: — Что вы хотите от нас?! — Либо вы сложите оружие и примете биочипы, — ответила Линь Цзиншу. — Либо я выпущу несколько сотен боеголовок точно по вашей столичной планете. Надеюсь, вы быстро примите решение, хотя я пойму, если вам нужно время, чтобы все обдумать. В таком случае я буду отправлять ракеты одну за другой до тех пор, пока вы не определитесь. — Я прямо сейчас могу взорвать Вольто… — Конечно, можете — на Вольто всего два миллиарда человек, я бы сказала, что это мелкие потери, — не моргнув глазом согласилась Линь Цзиншу. — Я знаю, что вы не боитесь умереть, но если вас не станет, то у военного штаба больше не будет командира, а Третья Галактика превратится в первый полигон для испытаний моего биочипа. Что касается меня, то я тоже не страшусь смерти — моя плоть ничего не стоит. Если она истлеет, мое сознание соединится с ИИ-системой, а мои подчиненные продолжат производить биочипы, создавая новых людей — из поколения в поколение. В эту секунду в здании раздался призрачный голос пожилого человека: — Правда? На этом моменте даже у Линь Цзинхэна кровь застыла в жилах. Все присутствующие одновременно обернулись в направлении погребального зала, в котором стоял гроб с телом Вульфа. По идее, труп должен был тихо лежать и ждать окончания похорон, но только что все ясно слышали, как он заговорил!