Отбракованные (Некондиция)

25 мая по календарю Вольто в Союзе отмечали День мира. Изначально это была дата заложения мемориального парка, но позже в этот день начали вспоминать тех, кто погиб во время войны. Это был самый значимый праздник первой половины года, и на него приходилось пять выходных, во время которых было принято собираться за большим столом с семьей и друзьями. Этот год начался с официального отступления Войск Славы и освобождения Первой Галактики. Сияющая звезда Союза — прекрасная планета Вольто — отряхнулась от пепла прошедшей войны и вернулась на свое почетное место в центре цивилизации. Появление Линь Цзинхэна и Серебряной Десятки в зоне Сердца Розы озарило ночное небо Союза, словно упавшая звезда, и породило несчетное количество легенд и повестей современности. Первая половина года была наполнена надеждой и чудесными событиями — погрязшее в пучине отчаяния и горя общество наконец проснулось от долгого кошмара, вновь обретя жизнерадостность и веру в лучшее. Но мирное время не затянулось надолго — последующие месяцы принесли в жизнь населения совсем другие сюжетные повороты. На сцене снова появился Легион Свободы, который избавился от остальных пиратских группировок и стал самой страшной раковой опухолью на теле человечества. Законы, издаваемые центральным правительством, с каждым днем становились все более нелепыми и неразумными, а военные штабы в это время вынашивали собственные планы. Теперь же весть о двух чудовищных убийствах до основания сотрясла спокойную Первую Галактику, и события начали разворачиваться с невероятной скоростью. В воздухе повисло тяжелое предчувствие беды, отчего эта ночь накануне праздника казалась особенно холодной. — Мы можем еще больше стабилизировать сигнал связи? — Спросил Лу Бисин. — А иначе мы рискуем пропустить важную информацию. — Премьер-министр, мы посреди космоса, не стоит ожидать вещания в высоком разрешении, — солдат Десятого Отряда всю поездку работал под руководством Лу Бисина и успел привыкнуть к общению со своим временным начальником. После стольких дней в пути он уже говорил с ним на равных. — Системы контроля трансферных точек вокруг Вольто крайне чувствительны. Мы и так воруем их сигнал связи на дальние расстояния, поэтому стоит проявить осторожность, чтобы не рассекретить свои координаты. Сам факт наличия хоть какой-то связи — уже большое преимущество. Даже самый крошечный механоид не заметить было невозможно, поэтому если они хотели хотя бы приблизиться к столичной планете, им нужно было пользоваться законными маршрутами. И конечно, приземлиться на Вольто они сейчас не могли — им оставалось лишь наблюдать издалека. — Соблюдайте осторожность, — произнес Линь Цзинхэн. — На завтра назначены публичные похороны Вульфа. Капитан Лю отправил мне сообщение из Сердца Розы: генералы военных штабов уже на пути сюда и должны прибыть до конца дня. Ван Айлунь, теперь уже безработный, успешно добился сочувствия со стороны генералов военных штабов, искусно изображая из себя несчастного бродячего пса. За последние несколько дней он даже заслужил у них некоторое доверие, воспользовавшись своими актерскими талантами и красноречием, а заодно и убедил собравшихся в Первой Галактике вояк посетить публичную панихиду. Ли нахмурился: — И они так просто поверили этому Ван Айлуню? Неужели они настолько беспечны? — Может, они и не верят его словам. По информации от Лю, они только вчера решили все-таки принять приглашение и тронулись в путь поздно ночью. Неужели не понимаешь? Если они хотят попасть на Вольто вовремя, им остается только наплевать на все правила безопасности Первой Галактики и использовать трансферные точки для прыжков. Такое показное игнорирование законов со стороны военных штабов означает, что они прибыли не для того, чтобы попить чаю с коллегами из Союза. Уверен, они еще и вооружены, — Линь Цзинхэн снял с запястья напульсник и вынул из маленького холодильника коробку питательных батончиков, чтобы раздать их всем на завтрак. — Со стороны кажется, что военные штабы сговорились в Ван, — а на самом деле, он хочет заманить их вглубь Первой Галактики, а они в свою очередь надеются с помощью оружия добиться для себя определенных уступок от центрального правительства. Лу Бисин поспешно вмешался в разговор: — Я видел в кладовке мясные стейки — наверное, кто-то тайком их сюда пронес и оставил после очередного полета. Линь Цзинхэн приподнял бровь в ответ: — На механоидах среднего и маленького размера запрещено использование открытого огня и распыление жидкостей. Господин инженер, ты что, съел инструкцию по безопасности полетов вчера за ужином, вместо того, чтобы читать ее? Всезнающий Чжаньлу не мог не вставить свои пять копеек: — Какая ностальгия. Сэр, в последний раз, когда вы говорили нечто подобное, вы включили для Ректора Лу увлажнитель в тренажерном зале. Линь Цзинхэн: — … Когда успел закончиться запрет на разговоры, который он наложил на этого мелкого засранца? Лу Бисин театрально покачал головой: — Только посмотрите на это. Пока он добивался меня, то соблазнительным голосом звал по имени и даже включил для меня увлажнитель на механоиде, словно ни в чем не мог мне отказать и хотел всячески баловать. А что теперь? Он сыт и доволен, ему все приелось, и он относится ко мне вот так. Внимательно посмотрите на своего босса, ребята: понимаете, что он за человек? Группа солдат из Десятого Отряда не удержалась от согласных возгласов и громких смешков. Лу Бисин продолжал: — Разве сегодня не День мира? Почему мы даже в праздник должны жевать эти сухие козявки? Линь Цзинхэн чуть не расхохотался от раздражения: — Какое отношение к тебе имеют праздники Вольто? Лу Бисин спокойно парировал: — Они имеют отношение к тебе. Ли и Байер, которые тоже посмеивались в стороне, на этих словах переглянулись, ощутив, как их сердца пропустили удар. Капитаны Серебряной Десятки со стороны напоминали безалаберных хулиганов, но все они были закаленными в боях солдатами, да еще и не раз принимали участие в политической борьбе внутри центрального правительства. Поэтому они прекрасно понимали, какой смысл таила в себе разница между двумя календарями. Линь Цзинхэн был не единственным, кто так и не привык к новому времяисчислению и тайком сверялся с календарем Вольто, но никто не ожидал, что премьер-министр внезапно поднимет этот вопрос в разговоре. Ли не был уверен, что именно хотел сказать Лу Бисин, поэтому притворился, что ничего не заметил, и попытался невзначай сменить русло беседы: — Серебряная Крепость всегда наблюдала за Днем мира лишь со стороны — население празднует его дома в семейном кругу, но именно в такие моменты безопасности нужно уделять особое внимание. Поэтому любые праздники и мероприятия для нас означали дополнительную нагрузку, правда, маршал? Лу Бисин одарил его понимающей улыбкой: — Эй, не напрягайтесь, я не имел в виду ничего дурного. Байер осторожно оглядел присутствующих: — Мы… говоря начистоту, мы иногда обращаемся к календарю Вольто, потому что путаемся в днях… вы не против, премьер-министр? — Конечно, я против! — Честно ответил Лу Бисин. Сердце Байера упало в желудок. Выражение лица Лу Бисина тут же смягчилось: — Но восемь миллиардов беженцев используют календарь Вольто, и даже Цзинхэн за моей спиной поступает так же, несмотря на то, что мне уже снятся по ночам кошмары. В них вы все говорите мне, что наша галактика — ужасное место, и вы больше не хотите в ней оставаться. А потом меняете календари на персональных устройствах и улетаете… и что мне остается? Все, что я могу сделать, так это добавить в календарь больше выходных, предложить Министерству культуры чаще проводить памятные мероприятия и подтолкнуть крупных производителей и торговые сети устраивать праздничные распродажи и акции. Нам придется медленно искоренять календарь Вольто из своих традиций и культуры. Неужели вы не смогли запомнить даже день выплаты зарплаты? Байер непроизвольно расслабился, слушая его дружелюбный голос. Уголки глаз Лу Бисина приподнялись в улыбке: — К календарю Восьмой Галактики сложно привыкнуть, и даты сразу так и не запомнишь, да? Наверняка вы с трудом можете подсчитать собственный возраст, я прав? Байер опустил голову, неловко потирая нос, потому что слова премьер-министра попали в яблочко, но капитан не решался открыто в этом признаться. Лу Бисин развел руками: — Но что вы можете с этим поделать? Восьмая Галактика прекрасна, а ваш премьер-министр — настоящий красавчик, у вас просто нет выбора… придется привыкать, разве нет? Ли и Байер одновременно рассмеялись. Линь Цзинхэн посмотрел на Лу Бисина, внезапно вспомнив Академию Звездного Моря на Пекине-β и этого пройдоху-ректора, который безостановочно потчевал несчастных студентов куриным бульоном для души. В его сердце неожиданно расцвело новое чувство… Когда-то он оставил позади утопичный мир Вольто и обосновался в холодной Серебряной Крепости, а затем сквозь зону Сердца Розы попал в далекую Восьмую Галактику. Теперь он вернулся туда, где все начиналось, но уже при совсем других обстоятельствах. Лу Бисин покинул актовый зал академии под большим звездным куполом и оказался на военной базе Города Млечного Пути, а теперь над его головой снова было звездное небо… но на этот раз высокое и бескрайнее, на строительство которого не нужно было тратить шесть миллионов. Время безжалостно толкало вперед и локомотив истории, и жизни этих двоих мужчин — сквозь несчетные препятствия, смерть и возрождение… но в конце концов, они возвратились в начало пути. Лу Бисин снова обратился к Линь Цзинхэну: — Маршал, этот скромный инженер считает, что создать небольшую временную мембрану над открытым огнем вовсе не сложно, можно мы все-таки пожарим немного мяса? Губы Линь Цзинхэна изогнулись в едва заметной улыбке: — Нет. — Почему нет? — Хором спросили Лу Бисин, Байер и Ли. — Потому что там совсем немного стейков, — Линь Цзинхэн с равнодушным видом листал галактические карты. — Если мы съедим все сегодня, ничего не останется на 29-е. Ли и Байер растерянно переглянулись — они не имели никакого понятия, что такого особенного в 29-м числе. А вот Лу Бисин округлил глаза от удивления. — Тебе уже 49 лет, — взгляд Линь Цзинхэна мягко скользнул по тщательно причесанным волосам Лу Бисина и его гладким щекам, словно одарив мужчину мимолетной лаской. В этот момент в кабине механоида завыли сирены. — Предупреждение о волне высокоэнергетических частиц, — сообщил Чжаньлу. Показатели мощности волны на экране уверенно ползли вверх — глядя на них, Ли поспешно вскочил на ноги: — Похоже, это отряд тяжелых механоидов, будьте осторожнее и не попадите в зону их поражения. Спустя несколько мгновений в зоне видимости появился огромный флот, состоявший из сотен тяжелых межгалактических механоидов с эмблемами военных штабов, который уверенно двигался в сторону Вольто. Байер побормотал себе под нос: — Не понимаю, это траурный марш в честь похорон или революция? Как они вообще сюда добрались? — Ничего удивительного. Вульф мертв, Ван Айлуня отстранили от должности, в центральном правительстве тревожные настроения — уверен, что вооруженные силы Союза даже не понимают, чьи приказы им исполнять, — ответил Ли. — Вполне возможно, Ван Айлунь пропустил этот флот от имени Вульфа… А я-то надеялся, что после смерти адмирала военные штабы объединятся с Союзом, чтобы противостоять общему врагу. — Они и будут работать сообща, — вмешался Линь Цзинхэн. — Но раньше они занимали одинаковую позицию потому, что у руля стоял Вульф. На этот раз никто не может взять ситуацию под контроль, поэтому военные штабы попытаются воспользоваться возможностью и завоевать больше автономии, а заодно и право голоса в парламенте. Пока они говорили, защитные системы Вольто уже успели придти в боеготовность. Противоракетный купол развернулся на полную мощность, а отряды патруля планеты преградили путь кораблям военных штабов. — Мы можем попытаться взломать их канал связи? — Спросил Линь Цзинхэн. — Я попробую, — пробормотал отошедший от дел инженер Лу Бисин. — Военные штабы используют необычное шифрование, я раньше с таким не сталкивался… Линь Цзинхэн едва заметно нахмурился: — Надо было взять с собой нескольких инженеров из Третьего Отряда. Но только он договорил, как коммуникационное оборудование на борту маленького механоида подало сигнал. Затем послышался шум помех, а еще через пару секунд установилось соединение с каналом связи военных штабов. Лу Бисин поспешно проглотил свои предыдущие слова и справился даже быстрее, чем сам ожидал. Молодой мужчина гордо выпрямился, словно напыщенный павлин, и одарил Линь Цзинхэна самоуверенным и слегка провокационным взглядом. Расправив свои перья, он равнодушно сунул руки в карманы: — Готово. Сквозь помехи в канале связи раздался голос патрульного с Вольто: — …Вооруженный флот, вы нарушаете законодательство, это наше единственное предупреждение. Если вы подлетите ближе, мы расценим это как нападение и применим силу… Со стороны военных штабов последовал ответ: — Мы здесь по приглашению на похороны адмирала. — Без специального разрешения вооруженным кораблям запрещен пролет по Первой Галактике, ваше присутствие угрожает безопасности планеты! — А кто сказал, что у нас нет разрешения? — Нагло соврал в ответ представитель военных штабов сквозь стиснутые зубы. — Генеральный секретарь Ван лично передал нам бумаги, подписанные покойным адмиралом. Тело Вульфа еще не остыло, а вы там в Союзе уже ерзаете в своих креслах? А ну пропустите! Сразу вслед за этими словами механоиды военных штабов, располагавшиеся в передней части формации, открыли огонь из пушек частиц. Патрульные Вольто никак не ожидали такого внезапного прочвления агрессии даже без попыток мирных переговоров. Начиная с первой линии механоидов, все защитные поля кораблей патруля один за другим таяли под лучами пушек частиц — их формация мгновенно развалилась на части. Вторая волна частиц поразила искусственное электромагнитное поле планеты, нарушив работу всех сетей связи на Вольто. Байер присвистнул. — Командующий, — он даже не заметил, что ошибся с должностью. — Я много раз пытался представить себе, что случилось бы, если бы тогда Комитет Эдема заставил вас вернуться для допроса. Я никогда не понимал, почему мы решили сложить оружие, вместо того, чтобы прорваться сквозь окружение Серебряной Крепости — ведь даже те бестолковые отпрыски аристократичных семей были готовы последовать за вами. Мы могли бы за считаные дни захватить всю Первую Галактику. Члены Комитета Эдема, Вульф и Линь Цзиншу — все они были выдающимися и уважаемыми людьми, но любой из них не остановился бы ни перед чем, чтобы достигнуть собственной цели. Только Линь Цзинхэн в глубине души оставался наивным дураком, отказавшимся пересекать границы морали и опускаться на самое дно. Словно он играл на одной шахматной доске с остальными, но по своим собственным правилам — пока другие манипулировали и жульничали, он наоборот добровольно ограничивал сам себе возможности. Лу Бисин вздохнул: — Мой командующий, очевидно, ты до сих пор жив только потому, что использовал всю отведенную тебе удачу. Неудивительно, что ты был обречен случайным образом выбрать для себя полумертвого персонажа в этой шпионской затее. — Заканчивайте нести чушь, — прервал их болтовню Линь Цзинхэн. — Передайте мне ментальную сеть, мы воспользуемся неразберихой, чтобы проникнуть в их ряды. Военные штабы поставили солдат Союза, находившихся в этот момент неподалеку от столичной планеты, перед сложным и неоднозначным выбором. Они не знали, стоит ли им пойти на поводу у Ван Айлуня и Военного консульства или выполнять приказы центрального правительства. Патрульные Вольто оказались беспомощны — их отряды были разбиты в пух и прах, как только военные штабы открыли по ним огонь. При этом ни один из противников не решался пускать в ход боеголовки — с учетом их поражающей способности и близости населенной планеты, стоило хоть одному механоиду открыть огонь, и все защитные системы Вольто превратились бы в яичную скорлупу перед лицом суровой бури. Корабли военных штабов действовали невероятно слаженно — сразу после первых выстрелов они снова открыли огонь и трижды атаковали центр формации соперников с разных углов. Патрульные Вольто отступили назад, и на линии огня остался лишь один крохотный механоид, не успевший вовремя избежать лучей пушек частиц. Его защитное поле полностью растаяло, а затем под обстрел попал отсек с арсеналом, который мгновенно самоуничтожился, открыв еще более широкий просвет в формации патруля. Обломки механоида бесконтрольно кружили в космосе, пока не были одновременно подхвачены гравитационным полем Вольто и энергетическими волнами от пушек частиц. Под влиянием сразу двух сил притяжения они образовали подобие смертельного водоворота. Несмотря на то, что ментальная сеть Чжаньлу все еще была несколько нестабильной, ее охвата хватило, чтобы незаметно покрыть все поле боя. Один из механоидов патруля, бесцельно болтавшийся посреди остатков отряда, внезапно потерял основного пилота. Второй пилот поспешно попытался перехватить управление, но система гравитации на борту неожиданно отключилась, он сильно ударился о ближайшую стену и потерял сознание. Контроль над сетью перехватил новый пилот, корабль ловко увернулся от нескольких выстрелов военных штабов и, словно призрак, тихо испарился с передовой. Военные штабы снова начали активный обстрел, и к этому моменту сбой коммуникационных сетей на столичной планете оставил патрульных совсем без внутренней связи. Никто и не заметил, что где-то на самом краю хаотичного сражения два небольших механоида слегка коснулись корпусами, пролетая мимо друг друга. Солдаты Серебряной Десятки действовали молниеносно: за пять секунд стыковки они успели всем составом перейти на борт нового механоида. — Маршал, осторожнее! Еще один подстреленный корабль патруля на полной скорости несся в их направлении. Линь Цзинхэн, покидавший механоид последним, почувствовал, как Лу Бисин мгновенно потянул его за руку и затащил на борт. Командующий с помощью ментальной сети избавился от стыковочного отсека и развел механоиды в разные стороны, позволив себе упасть в объятья премьер-министра. Лу Бисин притянул мужчину к себе с такой силой, что маски их скафандров ударились друг об друга. Как только они оба очутились внутри, люк за ними закрылся, и давление воздуха стабилизировалось. Оставленный позади механоид, все еще контролируемый Линь Цзинхэном, врезался в обломки другого корабля и с грохотом взорвался. Байер проводил его печальным взглядом: — …Прощай, стейк. Ли уже позаботился о том, чтобы прежние пилоты им не мешали, вколов каждому дозу сильного снотворного. Заложников привязали к медицинским капсулам, словно заточив в гробах, и маленький механоид под управлением Линь Цзинхэна начал шустро пробираться сквозь космический мусор. Несмотря на творившийся вокруг хаос, он пролетел прямо через все поле боя, не получив ни единой царапины на корпусе. В этот момент связь между кораблями патруля Вольто ненадолго восстановилась, и во внутреннем канале прозвучал приказ командира: — Мы не можем дальше сражаться, отступайте! Линь Цзинхэн медленно переоделся в форму патрульного, одновременно пилотируя механоид таким образом, чтобы тот держался где-то посередине отступавшего отряда: — Это новый командир? Я никогда его раньше не видел, откуда он? Должно быть, раньше руководил мастерской на одном из военных заводов. Военные штабы, которым десятилетиями приходилось сдерживать свой гнев, наконец заставили патрульных Вольто трусливо бежать с поля боя, таким образом отвесив звонкую пощечину всему центральному правительству Союза. Больше не тратя время впустую, они окружили Вольто со всех сторон — одна половина гигантских механоидов нагло заняла все терминалы прилета планеты, а другая — наземную базу патруля. Люки кораблей поднялись, и на улицу выкатились десятки вооруженных автомобилей, которые сразу направились к центральной части планеты, где располагались все правительственные учреждения. Дороги были пустыми, и хотя патрульные оградили центр города специальными электрическими полями, эти защитные меры были абсолютно бесполезны после захвата публичных и военных терминалов прилета. Группа вооруженных автомобилей медленно проехала прямо сквозь смертельно опасное электрическое поле, и то мгновенно отключилось, словно жуткий на вид, но на деле бесхребетный монстр. Сейчас хватило бы одного касания, чтобы спустить курок кровопролитной войны в центре Первой Галактики… *** В это время на военной базе столичной планеты Второй Галактики только-только наступил новый день. Солдаты менялись на посту, а офицеры, всю ночь не сомкнувшее глаз в ожидании новостей, наливали в кружки свежий кофе. Внезапно электроэнергия на базе полностью отключилась. Один из солдат округлил глаза от ужаса, увидев, как роботизированный охранник, до этого покорно стоявший в углу, поднял лазерный пистолет и без предупреждения прострелил голову человеку перед собой. В Третьей Галактике группа вооруженных автомобилей ворвалась в центр столичного города посреди ночи, и из них на улицы хлынула толпа носителей биочипов, похожих на кровожадных хищников. Четвертая Галактика, Пятая… Носители биочипов, искусно скрывавшиеся среди обычных людей, сбросили свои дружелюбные маски и оскалили клыки на ничего не подозревавших мирных граждан, а затем перехватили контроль над всеми трансферными точками разом и заблокировали любые каналы связи на дальние расстояния. А вот генералы военных штабов до сих пор пребывали в своем радостном заблуждении, что им наконец удалось покорить Вольто.