Отбракованные (Некондиция)

Восьмая Галактика всегда сохраняла дружелюбные отношения с пограничным патрулем Первой Галактики, и обе стороны старались вести себя уважительно. Прежде чем закрыть зону червоточин, Восьмая Галактика трижды направила предупреждения, сопровождавшиеся энергетическими колебаниями. Флоты Первой Галактики в целях безопасности отступили из Сердца Розы. В центре опустевшей запретной зоны огромная станция связи содрогнулась и начала изгибаться в направлении червоточин. В следующее мгновение вышка переломилась пополам, куски оборудования, словно потоки воды, хлынули в открытый космос, и их моментально затянуло в центр гравитационного поля. Запасная двигательная установка небольшого механоида, оставленная кем-то дрейфовать в зоне Сердца Розы, вспыхнула и повлекла за собой цепную реакцию мелких взрывов. Обломки кораблей и космический мусор сталкивались между собой, и их тут же засасывало в бездонные червоточины. Более крупные предметы, притянутые мощным гравитационным полем, собирались в зоне Сердца Розы, образуя огромное космическое кладбище. Все объекты, оставленые на этой территории, хаотично перемещались, создавая практически апокалиптичную картину. Но несмотря на то, что зрелище было впечатляющим, оно вряд ли могло напугать кого-то всерьез. Пусть углеродные формы жизни и были хрупкими муравьями на фоне таких стихийных бедствий, но именно за этой разрушительной сценой крылось намеренное вмешательство человеческих технологий. Коллапс червоточин затянулся на целых три часа и превратил зону Сердца Розы, в которой лишь недавно появились люди, обратно в заброшенный уголок, к которому никто не решался приближаться. Вероятно, из-за недостаточности технологий, Восьмая Галактика не смогла перекрыть червоточины менее разрушительным путем, поэтому волны энергетических частиц распространялись по окрестностям, словно потоки воды. Патрульные отряды Первой Галактики отступили на шесть дней полета от эпицентра, но все равно ощущали эффект от усилителей колебаний — даже ближайшие трансферные точки были уничтожены. Из соображений безопасности было решено, что военным флотам необходимо полностью покинуть зону. Именно поэтому никто не заметил, как образовавшаяся в Сердце Розы воронка стабилизировалась примерно через десять суток после нашумевшего закрытия Восьмой Галактикой своего временного терминала. Вскоре целый флот тяжелых механоидов появился из червоточин и собрался в зоне Сердца Розы. Эти корабли использовали энергетические волны, созданные усилителями колебаний, в качестве прикрытия и с помощью особого оборудования имитировали подобное им излучение, способное миновать огромные расстояния и обмануть инженеров в любом уголке Первой Галактики. Они нарочно создавали впечатление, что Сердце Розы — невероятно опасная зона, а Восьмая Галактика полностью захлопнула свои двери для внешнего вида. Флот тяжелых механоидов некоторое время скрывался неподалеку от червоточин, а затем от него отделился замаскированный гражданский корабль. Он совершил несколько ловких маневров и покинул зону Сердца Розы с обратной стороны, а затем тайком приземлился на отдаленной станции снабжения, терпеливо ожидая возможности попасть на территорию Первой Галактики. — Такими темпами мы еще часа два простоим в этой очереди. Скорость работы таможенных служб Первой Галактики впечатляет. Так было всегда? Мужчина спустился с верхней обзорной площадки корабля. На нем была классическая рубашка, очень плотно облегавшая тело и явно сшитая по его меркам: если бы она была еще теснее, то вероятно, даже не застегнулась бы, но лишний сантиметр ткани скрыл бы линию его талии. Белое полотно рубашки со стороны было похоже на обычное, но в приглушенном свете едва заметно мерцало. Мелкие детали делали эту одежду почти дерзкой, что никак не вязалось с классическим стилем ее кроя. Цвет глаз мужчины был искусственно преобразован в глубокий зеленый, а натуральные локоны волос осветлены до блонда и аккуратно зачесаны назад. На фоне этой строгой прически еще больше выделялись заострившиеся за последние годы черты лица, а от природной ауры скромности и мягкости мужчины не осталось и следа. Никто из тех, кто каждый день работал с ним плечом к плечу, а уж тем более незнакомцев, не смог бы опознать в этом человеке глубокоуважаемого Премьер-министра Лу из Восьмой Галактики. На нижнем уровне корабля располагался небольшой бар. Линь Цзинхэн подвинул ему бокал вина из-за барной стойки, незаметно оглядел мужчину с ног до головы и ответил: — В Первой Галактике принято осторожничать, но это и правда уже перебор. Все таможенные процессы контролировались ИИ — ведь они одновременно имели доступ к обширным базам данных и могли работать куда эффективнее живых людей. Обычно проверка космического корабля занимала у них меньше минуты — было абсолютно непонятно, почему собралась такая длинная очередь. — Может быть, после стандартной проверки они установили дополнительный пост, на котором осматривают уже не корабли, а отдельных людей, — продолжал Линь Цзинхэн. — В свое время Старая звездная эра закончилась потому, что люди слишком сильно полагались на ИИ, и с началом Новой звездной эры Союз особое внимание уделил безопасному использованию ИИ. Требования правительственных органов к таким технологиям невероятно строгие, а поэтому многие исследования в этой области прекращаются на середине процесса, и инвесторы не сильно заинтересованы во вложениях. В то же время любые технологии контроля над ИИ сейчас на пике популярности — отсюда 300-летний перекос между двумя областями знаний. Обычные ИИ-работники легко становятся жертвами хакеров, поэтому в экстренных ситуациях невозможно вовремя обновить программное обеспечение и проще проверять каждого человека по отдельности… Здесь царит напряженная атмосфера — кажется, с Дюком и правда что-то случилось. Лу Бисин нахмурился, услышав про существование дополнительного поста проверки: — Каждого по отдельности? Это грозит нам неприятностями? — Не волнуйтесь, премьер-министр, — из темного угла внезапно раздался чей-то голос. Если бы не биочип в теле Лу Бисина, который позволял ему замечать малейшие движения, а так же тот факт, что он знал о других людях на корабле, он бы подскочил от страха. Сейчас к нему обратился Байер из Десятого Отряда. — Старина Ли обо всем позаботился, это его работа. — После уничтожения Эдема отряд Ли путешествовал по галактикам и по пути создавал тьму поддельных личностей на любой непредвиденный случай, — спокойно подтвердил Линь Цзинхэн. — Все, начиная с нашего корабля и заканчивая личностью человека, которого ты изображаешь, имеет под собой достоверную историю. Если бы нас могли поймать на таможне, он давно был бы безработным. Лу Бисин кивнул в ответ. Затем он облокотился обеими руками на барную стойку и склонился к уху командующего. Тот подумал, что премьер-министр хочет сказать что-то важное, поэтому тоже подался вперед, внимательно прислушиваясь, но Лу Бисин внезапно прошептал: — Если хочешь пожирать меня глазами, делай это открыто. Знаешь, эти твои «случайные» взгляды граничат с сексуальными домогательствами. Их вымышленные личности были выбраны Серебряной Десяткой по принципу «максимально непохожие персонажи при минимальных внешних изменениях». И хотя настоящие глаза Лу Бисина сейчас скрывались за искусственным зеленым цветом, никакие технологические изощрения не могли полностью спрятать его характер. Это странное смешение его природных качеств и непривычной внешности оказалось невероятно притягательным, словно сладкий на вкус смертельный яд. Но неподалеку, навострив уши, стоял один из капитанов Серебряной Десятки, поэтому Линь Цзинхэну оставалось лишь сохранять самоконтроль и спокойствие. Он слегка ущипнул Лу Бисина за подбородок и оттолкнул мужчину: — Отвали, герой-любовник, не приставай ко мне. Затем он поспешно раскрыл проекцию экрана своего персонального устройства, спрятав за ней лицо, и начал проглядывать статьи Вольто Дейли, опубликованные за последние несколько дней: — Эти новости не содержат ничего любопытного. Вольто Дейли всегда выплывало на том, что подогревало общественный интерес, выискивая скандальные истории. В последний раз они вели себя так тихо, когда Вульф избавился от Комитета Эдема, и средства массовой информации пострадали вместе с ним… Другими словами, они чувствуют, что ситуация накаляется, но еще не решили, чью сторону занять. — Генерала Дюка убили по дороге с Вольто, поэтому нет ничего удивительного в том, что обстановка напряженная — военные штабы наверняка потребовали объяснений у правительства Союза, — Лу Бисин выпрямился и придал своему лицу более подобающее выражение. — Со стороны кажется, что у правительства не было причин избавляться от Дюка на собственной территории, да и ситуация сейчас не настолько стабильна, чтобы они могли спокойно сидеть на месте и выбирать порченые зерна из своих амбаров. А значит, вмешались пираты, которые намеренно обостряют противостояние между двумя военными силами — по крайней мере, именно такое объяснение большинству покажется логичным. — И что? — Линь Цзинхэн поднял на него взгляд. — Тогда что бы я сделал на месте правительства, зная, что о стабильности говорить рано, пираты все еще прячутся в тени, а отношения военных штабов с Союзом с каждым днем становятся все холоднее? Тут все упирается в выгоду и власть — одних сожалений и добрых пожеланий недостаточно, чтобы управлять общественным мнением, поэтому мне остается лишь выбрать врага и направить на него все возмущение толпы. Таким образом, воспользовавшись всеобщей напряженностью и постоянно меняющейся обстановкой, я смогу объединить всех общей целью, — Лу Бисин взял в руки бокал вина и покрутил его в ладонях. Он был с ног до головы одет броско и претенциозно, словно шикарный хостес, но стоило ему открыть рот, как он мгновенно превратился обратно в знакомого всем Премьер-министра Лу. — Если все сделать правильно, заголовки «Пираты убили Генерала Дюка» будут иметь огромный успех, акцентируя внимание на испорченности и высокомерии преступных группировок. Это обязательно подогреет гнев военных штабов и перенаправит его с Союза на другую цель, ведь пираты намеренно подливают масло в огонь вражды штабов и правительства. Разве это не значит, что сейчас все должны бы работать сообща? Байер выглянул из тени: — Премьер-министр, вы имеете в виду, что правительство Союза и вправду могло убить генерала? — Если вину возложат на Легион Свободы, то скорее всего, убийство — дело рук правительства, — тихо произнес Лу Бисин. — Но мне кажется странным, что судя по информации, которую мы успели получить в Восьмой Галактике, Дюка убила АУГ. За этой организацией стоит Вульф — нам всем это хорошо известно — и со слов Генерала Ли, АУГ, оправившись после кровопролитной битвы много лет назад, все это время ничего не предпринимала. Не странно ли, что именно их теперь пытаются обвинить во всех грехах? Не боится ли Вульф ходить по лезвию ножа? — То есть, ты думаешь, что слух о том, что Вульф превратился в чью-то марионетку, небезосновательен? — Спросил Линь Цзинхэн. — Но, премьер-министр, это звучит неправдоподобно, — вмешался Байер. — Вульф очень стар, но он достиг таких высот, которые обычным смертным и не снились, разве найдется кто-то, способный им управлять? — Доктор Хардин не единожды упоминал этого человека в разговорах со мной, — ответил Лу Бисин. — Я слышал, что Вульф отказался вносить свое имя в список «запретного плода» и был очень разочарован предательством Хардина. Но этот же человек спустя пару столетий ни секунды не сомневался, решив пожертвовать двумя галактиками, чтобы скрыть факт своего присутствия заветном списке… что вы об этом думаете? В независимости от того, что контролирует его — собственная одержимость или внешние силы — факт остается фактом: в его сердце есть слабость. Насколько бы сильным ни казался человек, насколько бы пугающими ни были его поступки, ничто не искоренит эту слабость. И как только кто-то ее отыщет, то без труда воспользуется ею, чтобы получить полную власть над человеком. Сердце Линь Цзинхэна пропустило удар, он поднял голову и внимательно посмотрел на Лу Бисина. Лу Бисин ответил понимающей, но спокойной улыбкой: — Но даже тощий верблюд все равно крупнее лошади: не думаю, что Вульф так просто позволил бы кому-то собой помыкать, так что, возможно, у него еще есть козырь в рукаве. Дважды полученные нами сообщения о том, что «Вульф превратился в марионетку» могли быть важными намеками, которые он намеренно нам дал. Байеру показалось, что его голова вот-вот взорвется, словно действующий вулкан, и он всерьез задумался, что лучше бы ему навсегда остаться скромным и невинным наемным убийцей. Он больше не решался вмешиваться в разговор, потому что соображал для этого слишком медленно, и лишь одарил Линь Цзинхэна обеспокоенным взглядом. Впервые в своей жизни он тревожился, что их хитрый и продуманный маршал может однажды проиграть кому-то в сообразительности. Лу Бисин взял из бара пакет каких-то закусок и протянул его расстроенному Байеру: — Именно поэтому мы прилетели своими глазами на все взглянуть. Возвращаясь назад, все началось в тот момент, когда военная база Города Млечного Пути получила два полностью противоречащих друг другу сообщения… Одно из них было сигналом бедствия, а другое серьезным предупреждением. Все присутствовавшие в зале переговоров были глубоко шокированы, и капитаны Серебряной Десятки дружно повернулись к Линь Цзинхэну. Тот молчал, ничем не проявляя своих эмоций. Лу Бисин поднял руку, чтобы успокоить гудевшую толпу: — Кажется, обе противоборствующие стороны подталкивают нас к немедленному принятию решения. — Премьер-министр, консервативный подход — всегда лучший выбор, — высказался один из сотрудников Министерства финансов, обернувшись к Линь Цзинхэну. — Я прав, маршал? Такое уже случалось прежде, и мы едва вас не потеряли — нам не помешает действовать с осторожностью и стараться не наступать на те же грабли, верно? Не успел Линь Цзинхэн и рта открыть, как Лу Бисин ответил за него: — Консервативный подход не всегда самый безопасный — например, мы не можем быть уверены, что кто-то намеренно не пытается запереть нас в изолированной Восьмой Галактике. Министр финансов произнес: — Какую угрозу для нас может представлять враг, который хочет нашей изоляции? Мне кажется, что пока с нами Маршал Линь и Серебряная Десятка, даже если кто-то откроет проход сквозь червоточину с другой стороны, мы без проблем защитим нашу родину. — А что если к тому моменту нас уже не будет? — Лу Бисин снова не дал Линь Цзинхэну заговорить. — Кроме того, даже если мы сможем охранять зону червоточин, мы не живем в вакууме. Из Союза до Цимина всего сотня лет пути, если не использовать трансферные точки, а если технологии в этой области совершат прорыв, то это время может сократиться во много раз. Может, это займет всего пятьдесят лет… или двадцать, или даже десять. Министр финансов не нашелся с ответом. — Давайте рассмотрим худший сценарий развития событий, — продолжал Лу Бисин. — Предположим, мы не закрываем Восьмую Галактику. При самом неудачном исходе, история первого года независимого календаря повторится. Но к счастью, в отличие от того времени, у нас наконец есть боеспособная армия и технологичные механоиды, поэтому потери не могут быть такими же колоссальными. А если мы все-таки изолируем галактику, сложно предположить, что произойдет в худшем случае… возможно, кто-то, кого никто из нас никогда не хотел бы встречать на своем пути, возьмет контроль над всем Союзом и превратит его в такой мир, от которого мурашки по коже. Самый простой пример — Легион Свободы. Министр финансов вновь взглянул на Линь Цзинхэна, но тот понимал, что Лу Бисин не хочет его вмешательства, поэтому решил промолчать. — Классическим сюжетом древних научно-фантастических триллеров и ужастиков была война человечества и внеземных «жуков» — это хорошо отражает подсознательный ужас, который испытывали древние люди перед насекомыми. И корень этого страха — не только их отвратительный внешний вид, но и структура их сообщества, которая отрицает любую индивидуальность. Теперь представьте себе человечество, скопировавшее такое мироустройство, в котором каждый член общества — сверхчеловек с невероятными способностями, но все так или иначе подчиняются строгой иерархии и готовы пожертвовать своими жизнями, чтобы исполнить приказ, сохраняя при этом нормальные когнитивные функции. Как думаете, что с нами случится, если однажды мы с ними столкнемся? Не нужно смотреть на маршала… если такое действительно произойдет, даже десяти Маршалов Линей не хватит, чтобы справиться с ними. Лу Бисин под столом обхватил ладонью крепко сжатый кулак Линь Цзинхэна и мягко, но настойчиво разжал его напряженные пальцы один за другим. «Не говори того, во что сам не веришь», — подумал Лу Бисин, взглянув на мужчину рядом с собой. — «Если бы с ними пришлось бороться не нам, а Союзу, могу поспорить, ты бы тоже не остался в стороне». Премьер-министр Лу наконец подытожил обсуждение: — Мы не можем отказаться от возможности самостоятельно выбрать путь, которым пойдет галактика в будущем. Таким образом и появился план втайне отправить в Первую Галактику флот из Восьмой Галактики. Шестой Отряд Серебряной Десятки остался ждать приказов в зоне Сердца Розы, а Команда межгалактических исследований взяла на себя техническое сопровождение и имитацию энергетических волн от закрытия природных червоточин. Девятый Отряд все так же охранял зону червоточин со стороны Восьмой Галактики, готовый к любым неожиданностям. Первый Отряд обеспечил всех участников операции поддельными личностями и документами. Элитная разведывательная группа из Десятого Отряда лично отправилась сопровождать шпионов в Первую Галактику. Впервые в своей жизни, не считая кратковременного визита в зону Сердца Розы, Лу Бисин встретился с людьми из других галактик. Казалось, чтобы все увидеть, собственной пары глаз ему стало катастрофически мало — он быстро перекусил в баре, перекинулся парой фраз с Линь Цзинхэном и поспешно вернулся на обзорную площадку. Лу Бисин внимательно оглядел всю станцию снабжения и безоружные корабли Первой Галактики, отправил массу разнообразных сообщений на ближайшие из них и полностью погрузился в общение с другими людьми, ожидавшими в двухчасовой очереди. Наконец, буквально составив генеалогические древа всех своих случайных собеседников и выслушав длинную тираду одного из торговцев предметами роскоши, он смог оценить экономическое состояние Первой Галактики после окончания войны. Линь Цзинхэн не мог пойти с ним, потому что проклятый Первый Отряд поручил ему играть роль смертельно больного пациента, передвигавшегося на инвалидном кресле. Чтобы соответствовать образу, ему было необходимо двигаться как можно меньше. И это было непростой задачей. Лу Бисин ни при каких условиях не позволил бы ему использовать препараты, растворяющие мышечные волокна, а без них Линь Цзинхэну сложно было подолгу изображать из себя немощного больного, и они рисковали раскрыть свой обман. Поэтому, чтобы придать образу реалистичности, Ли оставалось лишь предложить своему боссу искусственно ограничить свои передвижения. Байер подошел к Линь Цзинхэну и пожал роботизированную руку Чжаньлу, свисавшую с угла барной стойки: — Вы не были в Первой Галактике больше двадцати лет, как себя чувствуете теперь, когда наконец смогли нанести визит? Линь Цзинхэн вздохнул: — Все, что я помню — это карта трансферных терминалов Первой Галактики и расположение военных баз… И у меня дурное предчувствие насчет всего происходящего. Предсказания Линь Цзинхэна были хуже любых проклятий, а плохие предчувствия всегда сбывались. *** Вольто, склон горы, особняк Адмирала Вульфа. Охрана у запасного выхода из здания как раз менялась на посту, когда свет в глазах роботизированных телохранителей внезапно несколько раз вспыхнул, а затем полностью погас.