Отбракованные (Некондиция)

— Флот кораблей готов покинуть зону активных червоточин, энергетический фон в пределах нормы. — Устанавливаем коммуникационные каналы. — Сигнал связи стабилен, идет расшифровка сообщений… Лаборатория Команды межгалактических исследований в Восьмой Галактике успешно получила аудиозапись из червоточины. С момента отлета кораблей прошло шестнадцать дней, и сегодня ожидалось их прибытие в зону Сердца Розы. Вся Восьмая Галактика в прямом эфире наблюдала за ходом эксперимента — количество зрителей росло с каждой секундой, пока не достигло ошеломляющей цифры в четыре миллиарда. Именно столько людей со всех концов галактики сейчас, затаив дыхание, слушали шум помех, вызванных искажением времени и пространства в червоточине. — Это просто невероятно, — Томас хлопнул в ладоши. — Обитатели Восьмой Галактики так увлечены новыми знаниями, что все вместе смотрят скучный документальный канал — воистину, нельзя недооценивать человеческий потенциал! — Ты глупый? — Холодно откликнулся Пуассон. — Братишка, — Томас выдавил из себя улыбку и заговорил тише. — Я понимаю, что твое появление на свет было трагическим результатом акции «купи одного, получи второго в подарок», и сочувствую твоему безрадостному детству, из-за которого у тебя до сих пор проблемы с речью… Но тебе не кажется, что ты слишком часто повторяешься? Пуассон искоса взглянул на брата: — Когда пираты АУГ напали на Седьмую Галактику, Командующий Линь отправил сюда восемь миллиардов беженцев. Вскоре после этого трансферные порталы были уничтожены, и Восьмую Галактику от остального Союза отделили бесконечно длинные расстояния, поэтому многие даже и не надеялись однажды обрести шанс на возвращение домой… теперь понимаешь? Трансляцию смотрит всего четыре миллиарда человек только потому, что сегодня рабочий день — не все могут позволить себе отвлечься от дел. Томас был поражен. В этот момент команда инженеров в лаборатории расшифровала полученное сообщение, замедлив звуки в канале связи в полторы тысячи раз. Теперь его содержимое было куда понятнее — это был гимн Независимого флота Восьмой Галактики. Приглушенный хор голосов как раз допел последний куплет, закончив на высокой ноте, которую слегка исказили эффекты червоточины. Пройдя несчетное количество пространственных прыжков, эта песня теперь звучала из динамиков почти эфемерно, словно голос из другого мира. После ее окончания последовало недолгое молчание, а затем раздалась простая народная баллада родом из Союза. Это была песня о первой любви, когда-то набравшая популярность во всей вселенной, отчего мелодия и теперь оставалась у всех на слуху. Теперь даже бесчувственный чурбан Томас смог ощутить всю силу взаимной любви и ненависти, связавших Восьмую Галактику и Межзвездный Союз. — За пределами Сердца Розы начинается территория Первой Галактики. В прошлом они никогда не залетали вглубь этой запретной зоны и ничего не знали о червоточинах, но внезапное появление премьер-министра и Команды межгалактических исследований просто шокировало Союз. Они точно не стали бы снова показываться там без тщательной подготовки, — тихо шептала Туран своему боссу, заходя вслед за ним в лабораторию. — Я все еще считаю, что с флотом кораблей стоило отправить несколько механоидов… — И какого эффекта ты добилась бы, добавив пару военных механоидов в группу исследователей на гражданских кораблях? Раньше еще можно было прикрыться своим незнанием того, куда ведет червоточина, но теперь мы все в курсе, кто наши соседи. Как объяснить свое поведение сейчас? — Спросил Линь Цзинхэн. — Хочешь с порога объявить им, насколько не уверена в собственных силах? — Но что если они выступят против нас? — Продолжала Туран. — Поддерживайте стабильный сигнал связи, — Линь Цзинхэн бросил на нее короткий взгляд и жестом приказал передать ему микрофон для связи с Командой межгалактических исследований. — Ребята, вы меня слышите? Сообщения передавались с небольшой задержкой, поэтому на некоторое время в канале связи воцарилось молчание, а затем наконец послышался ответ: — Да, Командующий Линь. — Если появившись в зоне Сердца Розы вы столкнетесь с отрядами Союза или военных штабов, поприветствуйте от моего имени Адмирала Вульфа. Передайте ему, что я молюсь о его добром здравии и шлю ему свои самые лучшие пожелания с другой стороны червоточины, — Линь Цзинхэн закончил говорить, отмахнулся от микрофона, зависшего в воздухе рядом с ним, и обернулся к Туран. — У них нет причин выступать против нас. А если и есть, они просто не решатся на это, не беспокойся. Туран: — … Великий маршал как всегда пользовался любой возможностью позлить весь остальной мир, даже когда в этом не было никакой необходимости. Лу Бисин, приехавший чуть раньше, сейчас находился на втором этаже лаборатории, где давал указания руководителю группы исследователей. Последние слова внезапно привлекли его внимание, и он опустил голову, чтобы посмотреть на провокатора, который только что закончил свою нахальную речь. Линь Цзинхэн поднял глаза и одарил премьер-министра глубоким взглядом, после чего едва заметно кивнул ему, ничем не показывая свои эмоции на публике. Руководитель лаборатории заметил, что премьер-министр внезапно умолк, и с любопытством спросил: — Премьер-министр? Лу Бисин неосознанно ослабил узел своего галстука и с трудом улыбнулся ученому в ответ, абсолютно позабыв все, что собирался сказать. — Если опираться на данные о текущей длине орбиты, между зоной Сердца Розы и планетой Вольто сейчас должно располагаться не более четырех военных крепостей. Не считая Генерала Дюка, чьи отряды находятся на границе Первой Галактики, нам некого опасаться. Полностью оснащенный флот тяжелых механоидов легко пройдет сквозь портал, рассчитанный на вес 24 кораблей — так что, стоит мне захотеть, и через 6 часов после прыжка сквозь червоточину я уже буду на подступах к Вольто. Если они не планируют подорвать трансферные точки на границах галактики, изолироваться от остальных и перекинуть все вооруженные силы с периферии в зону Сердца Розы, то можно ничего не бояться, — спокойно объяснил Линь Цзинхэн стоявшей рядом Туран. — Пойдут ли они на смену локаций своих отрядов из-за трех исследователей на гражданских кораблях? Вульф — Адмирал Союза, а не психопат с собственной армией солдат. Кроме того, военные штабы теперь куда более независимы и вряд ли будут слепо следовать его приказам. Туран несколько мгновений молчала, прежде чем спросить: — Вы все еще верите, что Вульф не психопат? Линь Цзинхэн ничего не ответил. Он помнил, что еще при жизни Линь Вэя пожилой адмирал часто навещал их дом, и тогда все звали его «дедушкой Вульфом». В его воспоминаниях этот дедушка Вульф никогда не выглядел добродушным стариком. И чем старше он становился, тем больше заострялись черты его лица, а тонкая от природы кожа покрывалась морщинами, явно указывавшими на то, что этот человек редко улыбался. Рядом с маленькими детьми он мало разговаривал и, вероятно, вообще не знал, как себя с ними вести, поэтому ограничивался небольшими подарками и дежурным вопросом, нравятся ли им новые игрушки. Но его руки были сильными и теплыми, и когда он слегка ерошил пальцами их детские макушки, строгое выражение его лица смягчалось и становилось добрее. Линь Цзинхэн не знал наверняка, от чего умер Линь Вэй. По официальной версии, причиной была болезнь, и близнецы в то время были совсем маленькими, поэтому не допытывались до правды и верили в то, что им говорили старшие. Линь все еще прекрасно помнил, что тот день был пасмурным и унылым. В Союзе было принято корректировать погодные условия на Вольто таким образом, чтобы они соответствовали настроению определенного события. Похороны Генерала Линь Вэя были грандиозным мероприятием, на котором собралась вся политическая элита Союза. По дому ходили толпы незнакомых людей, громко переговариваясь, а над их головами гудели дроны, собиравшие информацию для новостных газет. Маленький Линь Цзинхэн, держа за руку свою сестру, пытался улизнуть из шумного помещения, когда случайно услышал чей-то разговор: — …Говоря по правде, у меня есть частные информаторы, о которых никто из вас даже не знает, и по их данным Генерал Линь Вэй совершил самоубийство. — Я так и думал, — ответил собеседник. — Средняя продолжительность жизни на Вольто составляет 300 лет, и ни разу еще не было зафиксировано случаев цепной реакции ДНК в возрасте до 200 лет. Учитывая его статус и возможности, как мог он умереть от какой-то болезни? Дети, выращенные Эдемом, не имели никакого представления о том, что такое «самоубийство». Десятилетний мальчик несколько секунд растерянно вслушивался в разговор, но на каком-то подсознательном уровне быстро уловил жестокость в словах незнакомцев и поспешно закрыл сестре уши ладонями. — Лаура Гордон была сотрудником Белой башни, у нее был доступ к системе Эдема. По моему мнению, позволить таким людям восстать против Союза было бы равносильно принесению себя в добровольную жертву. Возможно, она воспользовалась возможностями Эдема и тайком подпортила генералу психику. — Но я слышал, что их отношения были не так уж плохи… — Да о каких добрых чувствах может идти речь, когда двое связаны политическим браком? Даже браки по любви редко длятся дольше трех лет… разве не так гласит публичная статистика? — В деле Лауры Гордон очень много загадок, но я слышал, что супруги все же испытывали друг к другу привязанность. Правда, возможно, в ней не было ничего искреннего — ведь поговаривают, что Лаура манипулировала данными в базе Эдема… ну, корректировала уровень дофамина или что-то такого плана. А если знать, как им управлять, можно заставить человека полюбить даже собаку. — Да только ты мог бы влюбиться в собаку! Разговор становился громче и оживленнее, собеседники все больше напоминали стаю ворон, каркавших над гниющим трупом, и кровь в венах маленького мальчика закипела от гнева. Линь Цзинхэн неосознанно сжал ладонь крепче, и Линь Цзиншу, ощутив боль, попыталась вырвать свою руку из его хватки. Внезапно группа незнакомцев замолчала, неловко замерев на месте, — в дом вошел Адмирал Вульф. Казалось, он за одну ночь полностью поседел, а его щеки впали еще сильнее. Но он по-прежнему держался прямо, возвышаясь над толпой, а его острый взгляд словно пронзил насквозь всех присутствующих. Секретарь, стоявший за его спиной, махнул близнецам рукой. Дети поспешно кинулись к нему, и маленький Линь Цзинхэн уловил обрывок фразы, сказанной Ван Айлунем шепотом: — …Боюсь, мы не сможем отказать Комитету Эдема, поэтому забрать получится лишь одного из них. Вульф даже не удостоил детей взглядом, будто ему было мучительно больно на них смотреть: — Тогда пусть с этим разберется Лу Синь, я уже с ним переговорил. Линь Цзинхэн осторожно поднял голову. — Я думал, вы захотите лично о них позаботиться, — произнес Секретарь Ван. Вульф на мгновение остановился. Линь Цзинхэн подумал было, что адмирал вот-вот обернется, чтобы посмотреть на них, но тот не двигался. Спустя несколько секунд старик хрипло ответил: — …Я не могу взять на себя ответственность за них, я слишком стар. Не смогу справиться с этим… это… забери их, один их вид разбивает мне сердце. Ему было больно смотреть, поэтому он просто решил этого не делать. Возможно, именно поэтому спустя много лет его рука не дрогнула, когда пришло время опустить гильотину на шею Линь Цзинхэна. Линь Цзиншу почувствовала, что что-то не так, и снова начала вырываться из хватки брата. Две маленькие ладошки, сжимавшие друг друга, взмокли от волнения — тогда между ними все еще существовало некое тепло и взаимная привязанность. Линь Цзинхэн держал сестру за руку и думал: «Я здесь, я тебя защищу». Тем не менее… Он так и не смог сдержать свое обещание. Он не возвращался на Вольто больше двадцати лет, а до этого долгое время не виделся с ней и даже не посетил ее свадебную церемонию. В последний раз они оказались рядом на той карликовой планете, разделенные корпусом спасательной капсулы. Но тогда он не мог пошевелиться, и ему оставалось лишь относиться к ней, как к самому опасному в его жизни врагу. Его сердце сковал ужас, он не смел дать волю настоящим чувствам и не мог позволить личной привязанности нарушить свои планы. Механическая рука, которую Лу Бисин сделал для Чжаньлу, казалась странной потому, что он никогда не видел ту юную девушку в школьной форме с необычной эмблемой. Линь Цзинхэн заставил себя собраться с мыслями и равнодушно сказал Туран: — С Легионом Свободы будет справиться куда сложнее, чем с Союзом. Пираты относительно недавно устроили заварушку возле Сердца Розы, поэтому Союз сейчас готов дать им отпор. Но «опиум» активно распространяется по всем галактикам, и нам стоит проявить осторожность. Пусть Команда межгалактических исследований еще раз убедится, что их прерыватели сигнала работают корректно. Исследователи управляли лишь малой долей кораблей, участвовавших в эксперименте. В целях всестороннего наблюдения воздействия искажений внутри червоточины на ментальные сети, большинство кораблей пилотировали ИИ, способные противостоять любой попытке взлома. В случае нападения врага корабли, на которых не было живых людей, оперативно преградят путь противнику и используют прерыватели сигнала. Эти системы были сконструированы под руководством Доктора Хардина и могли кратковременно воздействовать на носителей биочипов первого поколения. Таким образом, у кораблей исследователей появится время для побега. — Убедитесь, что судна не покинут зону Сердца Розы, — велел Линь Цзинхэн. — Установите станцию связи и немедленно возвращайтесь. — Корабли вот-вот покинут червоточину… В лаборатории воцарилась тишина. Сигнал передавался с задержками, а значит, в тот момент, когда это сообщение достигло Цимина, исследователи уже находились в зоне Сердца Розы. Все присутствующие задержали дыхание, взволнованно ожидая новостей. В следующее мгновение из канала связи раздались искаженные звуки, и суперкомпьютеры тут же приступили к декодированию сообщения. Затем из динамиков полилась тихая мелодия скрипки, отчего лаборатория взорвалась восторженными воплями. У них получилось! Они успешно создали стабильный терминал связи между зоной червоточин и окраиной Первой Галактики! На протяжении почти семнадцати лет Восьмая Галактика жила в изоляции, словно одинокий остров в бескрайнем океане, а теперь она наконец заново отстроила мост во внешний мир. В сердцах людей, годами предававшихся грустным воспоминаниям о своем прошлом, внезапно расцвела надежда на возвращение домой. С другой стороны, новая технология открывала безграничные возможности исследования вселенной, поиска новых территорий, на которых человечество могло бы оставить свой след. Вполне вероятно, это был первый шаг в новую Эру освоения космоса, которая обещала быть еще более захватывающей и успешной, чем предыдущая. Линь Цзинхэн поднял голову и увидел, что Лу Бисин не отрываясь смотрит на него со второго этажа. Наконец поймав взгляд командующего, он незаметно осмотрелся, чтобы убедиться, что никто не обращает на него внимания. Затем он крайне непрофессионально и неподобающе для своей должности поднял вверх большие пальцы рук и гордо указал на свою грудь, жестами показывая Линю: «Вот видишь, я же говорил, что смогу это сделать». Но стоило руководителю лаборатории, стоявшему рядом, повернуться к Лу Бисину, как тот сразу опустил руки и принял серьезный вид. Поправив рубашку, будто ничего не случилось, он спокойно кивнул в ответ раскрасневшемуся от восторга ученому. Линь Цзинхэн: — … Внезапно стабильный сигнал на мгновение прервался, и мелодия скрипки смолкла. Туран вскочила на ноги… Минт как раз проверяла данные со всех кораблей экспедиции, когда услышала громкий звук из внутреннего канала связи. Ее руки вздрогнули от испуга, и она даже не успела отправить свой отчет на Цимин. Ее коллега истошно закричал: — На один из кораблей напали! Минт заставила себя успокоиться и раскрыла перед собой экраны видеозаписи с атакованного судна, чтобы определить, с какой стороны исходила опасность. Враг был совсем недалеко от их флота, его было хорошо видно даже в простейший телескоп — это был небольшой отряд механоидов без опознавательных знаков на корпусах, который появился из ниоткуда, словно призрак. Кажется, он уже какое-то время терпеливо ждал появления команды Восьмой Галактики, поэтому открыл огонь практически молниеносно. На этот раз нестабильные гравитационные поля червоточин оказались как нельзя кстати: боеголовка лишь по касательной задела хвост одного из кораблей, летевших в авангарде флота. ИИ, как и было задумано, тут же запустили прерыватели сигнала, и реакция врага не заставила себя ждать — несколько небольших механоидов отделились от формации и попали в искаженное гравитационное поле опасной зоны. — Не волнуйтесь, — Минт поспешно отстыковала поврежденный отсек и спрятала исследователей позади кораблей под управлением ИИ, выстроившихся в линию, словно непробиваемая крепостная стена. — Это пираты, у них в распоряжении всего несколько механоидов, нам просто придется немедленно отступить. — Погоди, Минт, третий корабль на линии огня! Стоило ученому договорить, как на борту заверещала система предупреждения о нападении. Еще один вооруженный флот механоидов быстро приближался к команде исследователей. Минт округлила глаза, с ужасом осознав, что неизвестные тоже открыли по ним огонь. Корабли экспедиции за доли секунды по команде ученых развернули свои защитные поля. В следующее мгновение волна лучей из пушек частиц скользнула мимо их флота и вместо этого поразила пиратские корабли. Второй отряд механоидов, объявившийся в зоне Сердца Розы, обогнул гражданские судна и бросился в погоню за пиратами. Вражеский флот был достаточно маневренным и быстрым, поэтому вполне мог бы сбежать, но он только что подвергся разрушительному действию прерывателей сигналов и полностью потерял ориентацию в пространстве, едва восстановив соединение с ментальными сетями. Пираты не успели развернуть формацию, а загадочный флот уже преградил им путь и уничтожил их на месте. Несколько уцелевших механоидов остались без защитных полей и боеприпасов, после чего были взяты в плен противниками. Минт наконец вздохнула с облегчением и запустила сигналы, оповещавшие окружающих, что флот гражданских кораблей не вооружен и лишь выполняет исследовательскую миссию. Загадочный отряд механоидов направил запрос на связь, и через секунду на экране появился молодой мужчина, одетый в военную форму Союза. Не обладая достаточными знаниями об армейских рангах, Минт смогла лишь предположить, что эмблема на форме солдата означала звание полковника. Мужчина вежливо поприветствовал ее с экрана. — Я представляю пограничные войска Первой Галактики Союза, меня зовут Лодэ. Несколько недель назад мы зафиксировали всплески энергии в зоне Сердца Розы и догадались, что наши друзья из Восьмой Галактики собираются нанести визит. Опасаясь нападения пиратов, мы перебросили сюда часть отрядов, но к сожалению, все-таки пропустили несколько вражеских механоидов. Надеюсь, вы не сильно перепугались, — произнес человек по имени Лодэ. — Генерал Дюк направил меня сюда, чтобы узнать, нужна ли Восьмой Галактике какая-либо помощь… Мы уже давно ждем от вас новостей. Минт обычно занималась лишь исследовательскими миссиями и научными разработками, поэтому ничего не понимала в дипломатических переговорах. Какое-то время она судорожно соображала, стоит ли ей озвучить «приветствие» от Линь Цзинхэна. Полковник тем временем продолжал: — Я надеюсь, у Командующего Линя все хорошо. Не уверен, что он еще помнит меня… но я был его вице-адмиралом во время службы в Серебряной Крепости.