Отбракованные (Некондиция)

Близнецы и представить себе не могли, что однажды наступит день, когда им придется прятаться на территории комитета и использовать защищенные трансферные точки лаборатории Эдема для отправки сообщения своим товарищам. Мощный сигнал связи на дальние расстояния проскользнул через многочисленные порталы, словно рыба, плывущая сквозь толщу воды, оставляя закодированное сообщение в каждой точке на своем пути. Как только отряды Серебряной Десятки пройдут любую из них, их механоиды автоматически найдут сигнал, и с помощью запрограммированного в них кода установят двухстороннюю связь. В это время инициатор изначального сигнала не мог перемещаться, поэтому близнецам пришлось на время обосноваться в лаборатории Эдема. Линь Цзиншу приготовила им шикарную гостевую комнату, почти такую же, в какой останавливались самые высокопоставленные политики Союза. Томас, словно любопытный деревенский дурачок, вошел в комнату и потянулся, а затем повернулся к зеркалу и сложил пальцы в победный жест: — Это прямо высший класс! Рад, что она оказалась так щедра. Пуассон быстро оглядел его — почти все инженеры, которые знали друг друга еще с подросткового возраста, использовали свои кодовые слова и фразы, понятные им одним. Их с братом «тайный язык» когда-то возник в качестве шутки во время детских шпионских забав, а позже чаще всего использовался в азартных играх и при обмене видеофайлами порнографического содержания. И сигналом к началу использования кодовых фраз был как раз победный жест — теперь каждое предложение, произнесенное ими, следовало определенному паттерну и могло быть «переведено». Фраза, произнесенная Томасом ранее, означала: «Здесь есть видеонаблюдение?» «Сейчас поищу», — дал знак Пуассон. «Будь осторожен, я тайком проверил одного из исследователей, и остаточная радиация на нем куда сильнее, чем та, которой он мог бы подвергаться в лаборатории. Сначала я подумал, что они собрали миниатюрную версию Эдема, но радиационный фон превышает стандартные безопасные значения, принятые в Союзе. Мое персональное устройство сообщило мне, что рядом оборудование, способное управлять мозговыми волнами людей». «Опиум». «Да, именно». «Учитывая, насколько тщательно охраняется лаборатория, разве могли они так просто впустить сюда незнакомцев? И никто из исследователей даже не подал виду — Линь Цзиншу не должна иметь над ними такой власти». «Ты доверяешь ей? Она — единственная сестра командующего». «…Сестра, с которой он много лет не говорил». «Значит, семья Городов действительно проклята. Как думаешь, старик Гордон все еще жив?» «Если она хитра и опасна достаточно, чтобы перехватить контроль над Эдемом за спиной у всего правительства, неужели она по неосторожности позволила бы нам обнаружить ее секреты, прилетев в лабораторию?» «Почему твои слова звучат так, будто от нас собираются избавиться?» «Именно это я и имею в виду. Стоит ли нам рисковать жизнью, оставаясь здесь?» «Если мы сбежим, то кто получит ответные сообщения и наладит связь между отрядами Серебряной Десятки?» Томас плюхнулся на мягкую кровать и начал ворочаться, словно маленький ребенок. Но его взгляд, направленный на брата из-под подушки, был тяжелым. Он бормотал что-то о том, как устал вечно быть солдатом и как хотел бы просто пожить спокойно, но «в переводе» его слова означали: «Я скажу вот что: стоило нам получить приказ от командующего через запасной центральный пункт, как все трансферные точки вокруг Города Ангелов тут же были перекрыты. Кто мог так быстро отреагировать? Кто следил за нами все это время?» Двое братьев уже долгое время работали в охране старого адмирала — Линь Цзинхэн когда-то лично написал рекомендательное письмо и передал его секретарю Вану, а пожилой адмирал назначил их на должности в своем ближайшем окружении. Кроме нескольких людей, никто не знал, что эти двое раньше служили в Третьем Отряде Серебряной Десятки, а Томас даже хвастался, что прекрасно влился в общество столичных денди и ни у кого не вызывал подозрений… Тогда… кто же это мог быть? По спине Пуассона пробежали мурашки, и ему показалось, что он упал в ледяную воду, которая сковала его конечности и неудержимо тянула его на дно. Пуассон некоторое время размышлял, прежде чем сказать вслух: — Не выставляй себя на посмешище перед госпожой Линь. Дай мне немного передохнуть в тишине, в последние дни у меня не было времени даже посмотреть новости. Конечно, он и не думал включать новости, его фраза значила: «Связана ли госпожа Линь с «опиумом»? Может быть… именно она стоит за всем этим?» Томас фальшиво рассмеялся в ответ: — Как я могу выставить себя на посмешище? Разве семья командующего не входит в круг наших товарищей? — «Если все так, то как отреагирует командующий, когда узнает?» Пуассон ничего не ответил и, опасаясь видеонаблюдения в комнате, сел на край кровати, притворяясь, что просматривает новости на персональном устройстве, как и собирался. Эти «новости», надо сказать, больше походили на нелепые слухи из неизвестных источников. С тех пор как системы связи были разрушены, средства массовой информации тоже прекратили вещание, и людям оставалось лишь сбиваться в небольшие сообщества и при помощи нескольких талантливых инженеров создавать для себя внутренние сети связи. Поставщики услуг пользовались разным оборудованием, но с помощью некоторых приспособлений они все еще ухитрялись обмениваться информацией и даже продавать нелегальные наркотики и товары… по сути, эти люди создали свой собственный даркнет. К сожалению, это все, что оставалось жителям Первой Галактики. Пуассон перелистал эти бессмысленные статьи, все еще продолжая думать об устрашающей сестре Командующего Линя. Но внезапно что-то привлекло его внимание. Томас заметил, что его брат застыл, и наклонился, чтобы посмотреть, что же такое необычное тот нашел. Это была видеозапись, активно распространявшаяся по сети, которая называлась «Секреты падения Серебряной Крепости, о которых вы раньше не слышали (включая записи с военных камер)». Такие видеоматериалы, сделанные военным оборудованием, было практически невозможно подделать, отчего доверие публики к ним было особенно высоким. Вероятно, видео было снято из зоны механоидов рассеянным пилотом, забывшим отключить запись данных после того, как покинул борт корабля. Камера была направлена на механоид на другом конце ангара, чье название и серийный номер легко можно было рассмотреть. Чтобы поддерживать мирную репутацию среди населения, Войска Славы вели на Вольто активную пропаганду, используя те самые подпольные сети связи. Поэтому многие пользователи тут же узнали механоид, попавший в объектив камеры, — он принадлежал президенту Империи Славы. В следующее мгновение в кадре появился и сам пират, который на ходу разговаривал со своим секретарем. Пуассон быстро запустил на своем персональном устройстве приложение, читающее движения губ, чтобы понять содержание беседы. — Как новости о его пребывании в Восьмой Галактике достигли ушей АУГ? — Спросил президент. — Скорее всего, это случайность, но ситуация не обнадеживающая, — ответил секретарь. — Мы использовали этих бешеных псов из АУГ, заманили в Союз и принесли в жертву, защищая его, но сейчас они поняли, что их обманули, и хотят ему отомстить. — Линь Цзинхэн наш друг, — продолжал президент. — Он много лет помогал нам, и благодаря ему мы сейчас добились всего, что имеем, поэтому на этот раз мы должны придти ему на выручку. Мы застряли в Первой Галактике и не можем сейчас попасть туда, так что попробуй привлечь старых военных Союза, чтобы те на время сдержали пиратов АУГ. Секретарь что-то ответил, но под таким углом съемки разобрать его слова было невозможно. Лица мужчин скрылись из виду, и видео оборвалось. Эти новости, будто вирус, распространились по всей нелегальной сети и тут же вызвали всеобщую суматоху. Что значит «Линь Цзинхэн наш друг»? Спустя час в сети появилось еще одно видео с подробным анализом, которое тут же оказалось во всех новостных заголовках. На записи Линь Цзинхэн преследовал флот АУГ неподалеку от планеты Альпенглоу, но в кадр ни разу не попала эмблема пиратов. Все происходило очень быстро, поэтому зрители поняли лишь, что это было сражение между двумя вооруженными врагами, но ни причин войны, ни принадлежности соперников к какой-либо группировке определить не могли. Под видео располагался длинный аналитический отчет о боевых приемах, используемых Девятым Отрядом, и описание невероятно обширной ментальной сети «Модели 3». Конечно, большинство обывателей ничего не понимали в боевой тактике и не имели никакого представления о радиусе покрытия стандартной ментальной сети тяжелого механоида, но после двух видеозаписей все пришли к единому выводу — Линь Цзинхэн был жив, находился в Восьмой Галактике и раньше шпионил на Войска Славы. Никто не задумывался, насколько логичны были такие обвинения — обычные люди не собирались расследовать правдивость доказательств, да и не должны были. Если они хотели во-что-то верить, никто не мог им запретить. Все, кто во время войны лишился доступа к Эдему, сейчас напоминали бездомных собак, но внезапно им подкинули теорию о том, почему все-таки пала Серебряная Крепость, а они сами оказались в такой плачевной ситуации. До этого они избрали мишенью для своей ненависти бесполезное правительство Союза и пиратов, вторгшихся на их родину… при этом те, кто винил во всем пиратов, разделились на два лагеря — одни гневались на АУГ, а другие на Войска Славы. Но теперь все раздражение и ярость были направлены на одного единственного человека — Линь Цзинхэна. Бешеные псы в унисон завывали от слепого гнева. Воинственные настроения в обществе еще больше пошатнули положение правительства Союза. Три часа спустя власти Города Ангелов опубликовали длинное официальное заявление, основной мыслью которого было: «Правительство все еще расследует произошедшее и пока не готово поспешно отправлять боевые отряды на войну». Но между строк все равно легко читалось, что Линь Цзинхэн «умер» в Первой Галактике, под наблюдением систем Эдема. Разве можно было забыть, сколько усилий было затрачено, чтобы воздвигнуть мемориал в честь командующего? Если слухи были правдивы, руководству галактики следовало объясниться перед населением. Поведение властей Города Ангелов лишь утвердило жителей в мысли, что Линь Цзинхэн нашел способ скрыться от наблюдения Эдема. *** В это время в Седьмой Галактике — Генерал, АУГ отступает и собирает все больше отрядов, неужели слухи правдивы? До войны у семи галактик не было военной автономии. Все вооруженные отряды за пределами Первой Галактики назывались «Галактическими военными советами Центральной полиции», у них не было никакой реальной власти, и они, по сути, были лишь пустыми декорациями. Без приказа Военного консульства или Серебряной Крепости они не имели права собирать войска или пользоваться арсеналами — генералы, управлявшие такими военными штабами, были просто сосланы с глаз долой. «Отправленный в ссылку» генерал Седьмой Галактики был дородным мужчиной средних лет по имени Анкур — когда-то он служил Лу Синю, и сейчас уже перешагнул возрастную отметку в 200 лет. После притеснений со стороны Линь Цзинхэна он был отправлен на службу в Седьмую Галактику. Анкур был из тех, кто никогда не раскрывал полностью свои карты, но поладить с ним было несложно, поэтому он поддерживал дружественные отношения и с инспекторами вооруженных сил Союза, и с правительством Седьмой Галактики. Пожилой генерал не создавал проблем местным властям и, по слухам, вскоре планировал выйти на пенсию. Никто и не предполагал, что как только начнется война, Анкур силой ворвется в штаб-квартиру инспекции и потребует военной автономии. За короткий срок он взял под контроль все вооруженные силы Седьмой Галактики и превратил их в свои собственные военные отряды. Агрессивные солдаты старого генерала не давали флоту АУГ захватить галактику, и именно благодаря этому до Восьмой Галактики пираты добрались не сразу. — Линь Цзинхэн, — произнес Анкур и постучал пальцами по столу. — Вероятно, это правда — я недавно получил сообщение от Илева. — Что же нам делать? — Спросил солдат. — Может, подождем, пока пираты и предатели друг друга поубивают? Анкур с ревом поднялся на ноги и подошел к огромной межгалактической карте на стене. Он прищурился и выдохнул облако сигаретного дыма: — Но я слышал… В его распоряжении Чжаньлу. Он был самым ценным оружием Командующего Лу Синя — как я смогу после смерти встретиться с почившими товарищами и командующим, если позволю Чжаньлу очутиться в руках АУГ? Молодой солдат всегда наслаждался трагичными историями о великих героях, поэтому сейчас с восторгом взирал на немолодого генерала. Анкур глубоко вздохнул: — Его вырастил сам командующий… какая жалость. *** К концу сентября 276 года — который последующие поколения назовут первым годом Новейшей эры — АУГ выпустил первую ракету на территории Восьмой Галактики, и той пришлось присоединиться к межгалактической войне. Пираты АУГ прорвались сквозь границу между Седьмой и Восьмой галактиками, и Капитан Туран лично прибыла на передовую, чтобы защитить трансферные коридоры, ведущие в сердце Восьмой Галактики. Используя карликовую планету под названием «Пограничная» в качестве военной базы, ее отряд совершил целую серию контратак против пиратского флота. Вооруженные силы Седьмой Галактики в это время оставались на своей территории и прекратили огонь против АУГ. Сформированные на базе легендарного Девятого Отряда, вооруженные силы Восьмой Галактики проявили пугающее рвение в сражениях с вторгшимися на их земли пиратами. В начале октября карликовая планета Пограничная все-таки попала под контроль врага. Туран имитировала отступление, чтобы заманить флот АУГ в ловушку, и этот маневр позже вошел в историю самых знаменитых боев, обеспечив вооруженным силам Восьмой Галактики уверенную победу. Битва продлилась в общей сложности 48 часов, и в результате целый флот тяжелых механоидов АУГ был уничтожен без следа. В середине октября, пользуясь молчаливым согласием Генерала Анкура, АУГ увеличила военную мощь, собрав свои отряды из Пятой и Шестой галактик. Объединенные Силы Самообороны Восьмой Галактики оказались на грани поражения, поэтому им пришлось отступить на расстояние восемнадцати дней полета и занять оборонительные позиции. К концу октября возмущение среди населения Союза достигло своего пика. Хотя Линь Цзинхэн лично не появлялся на публике, и до сих пор не было серьезных доказательств того, что он жив, в головах людей он был живее всех живых и чувствовал себя замечательно. Мерзкие слухи уже пустили корни в сердцах людей, и те представляли его себе ужасным демоном из древних легенд. Премьер-министр Восьмой Галактики несколько раз делал публичные заявления в попытках ослабить волнение общественности, но это не дало никаких результатов — ведь в глазах граждан Союза Восьмая Галактика все еще была сточной канавой человеческой цивилизации. Крысы, живущие в этих нечистотах, были необразованными и бескультурными, и репутация премьер-министра оставляла желать лучшего, так кто стал бы его слушать? Они даже с трудом изъяснялись на языке Союза со своим чудовищным акцентом. Из нищеты и бессилия всегда рождалась преступность, поэтому не было ничего удивительного в том, что в глазах людей Восьмая Галактика превратилась в логово бандитов. И будучи пристанищем всевозможных негодяев, Восьмая Галактика взбунтовалась против человечества и приличного общества — какой позор! Генерал Анкур из Седьмой Галактики в последний месяц окончательно погряз в бурных дебатах подчиненных, пропитанных гневом и ненавистью, поэтому решил все-таки направить на войну свои вооруженные отряды, вняв жалобам жителей пограничных зон. — Премьер-министр Хант, если мы будем продолжать в том же духе, у нас скоро закончатся все запасы! — Если бы Альпенглоу не была уничтожена, мы могли бы за полгода решить проблему снабжения, почему же мы попали в такой переплет?! — Клич, кинутый правительством, получил неожиданно хороший отклик — почти все трудоспособные жители готовы бороться на стороне нашей армии, но сражения в космосе не похожи на наземные, и мы не можем отправить на передовую солдат, едва прошедших тренировку. Под гнетом чудовищного стресса премьер-министр пытался выдвинуть хотя бы какие-то идеи: — Что насчет этих тренировочных механоидов, над которыми работает Ректор Лу со своими студентами? Если у нас нет времени на обучение солдат, мы могли бы произвести партию таких кораблей! — Наши заводы еще к этому не готовы, премьер-министр! Запасы ракет почти истощены, а теперь на нас решили напасть и вооруженные силы Седьмой Галактики. Такими темпами мы не сможем продержаться даже до прибытия Серебряной Десятки! Премьер-министр Хант поспешно поднялся и заявил: — Я полечу и лично встречусь с военным советом Седьмой Галактики! Подготовьте для меня механоид и отряд сопровождения, я отбываю прямо сегодня! Разве они не бывшие подчиненные Лу Синя? Независимый Флот Восьмой Галактики тоже воевал под его началом, я попробую обратиться к ним, как к товарищам по оружию. Мы не можем и дальше сидеть на месте и ждать смерти, разве мы не заслужили права высказаться в свою защиту?! — Премьер-министр, это слишком опасно! — Пожалуйста, успокойтесь, премьер-министр… Одноглазый Ястреб почувствовал, как из-за этой суматохи у него разболелась голова, и тихо покинул помещение переговорной, чтобы покурить, — но тут же наткнулся на Линь Цзинхэна, стоявшего прямо за дверью. Он не был уверен, как долго Линь Цзинхэн находился тут, но командующий молча слушал разговор внутри и не двигался с места. — Я пришел, чтобы обсудить снабжение армии, так как наши ресурсы заканчиваются быстрее, чем мы предполагали, — Линь Цзинхэн вытащил сигарету из пачки Одноглазого Ястреба и жестом попросил того прикурить. Одноглазый Ястреб закатил глаза, но все-таки поднес зажигалку к сигарете Линь Цзинхэна. Тот облокотился спиной на стену позади и продолжал. — Кажется, премьер-министр уже сожалеет о том, что решил позволить мне остаться. — Если бы он сейчас мог мыслить трезво, его не посещали бы такие сомнения, — равнодушно ответил Одноглазый Ястреб. — Если бы ты покинул Восьмую Галактику, то смог бы спокойно спрятаться где угодно — никто не смог бы тебе помешать делать то, что заблагорассудится. Но может ли Восьмая Галактика так же просто исчезнуть? Эти дети-переростки, воспитанные под руководством Эдема, просто не знают, на что направить свой гнев, поэтому и избрали своей мишенью Восьмую Галактику — мы всегда были удобной целью для чужой ненависти. На деле эти инфантильные идиоты не решаются взбунтоваться против пиратов, растоптавших их привычную жизнь, и вместо этого изливают свое недовольство на тех, кого пока не поработили. Я нисколько в этом не сомневаюсь. Линь Цзинхэн молча выдохнул облако дыма. Одноглазый Ястреб снова заговорил: — Военные советы Союза… Выпалив эти слова, он практически мгновенно закрыл рот и встретился взглядом с Линь Цзинхэном. Они оба в глубине души понимали — именно вооруженные силы Седьмой Галактики сейчас могли повлиять на исход войны. Даже если они решат просто остаться в стороне, это существенно увеличит шансы Восьмой Галактики на выживание. Генералом военного совета Седьмой Галактики был Анкур, бывший подчиненный Лу Синя. Для него даже сотня премьер-министров Восьмой Галактики ничего не значила в сравнении с одним единственным Лу Бисином. Если бы он знал… Одноглазый Ястреб и Линь Цзинхэн заговорили одновременно: — Нет, -отрезал Линь Цзинхэн. — Если ты посмеешь использовать моего сына… — Начал было Одноглазый Ястреб. Лишь договорив фразу до середины, он осознал, что произнес командующий, и замер с сигаретой в руках, взирая на него в неверии. На лицо командующего набежала тень. Он решил скрыть настоящую личность Лу Бисина, чтобы защитить молодого мужчину. А когда они вместе застряли на механоиде, пока искали вакцину от нового штамма Радужного вируса, он приказал Чжаньлу в случае опасности разослать информацию о Лу Бисине всем бывшим подчиненным Лу Синя. Тем не менее… Что подумает Лу Бисин, если узнает об этом проклятом родстве? Как он отнесется к тому, что Линь решил защитить его таким образом, не посоветовавшись с ним? Не подумает ли он, что их отношения… всего лишь следствие того факта, что он сын Лу Синя? «Что же мне ему сказать?» — Подумал Линь Цзинхэн. Одноглазый Ястреб некоторое время внимательно всматривался в лицо молодого командующего, пока не заметил, как на нем отразились непривычные эмоции. Линь Цзинхэн поспешно отвел глаза и произнес: — Разве я похож на того, кто преклонит колени перед бестолковым стариком наподобие Анкура? Что за глупая шутка, я мог бы уничтожить его, даже если бы у меня на руках был лишь один поломанный механоид. Он развернулся и ушел, не проронив больше ни слова, а затем связался с командным пунктом: — Передайте Лу Бисину, чтобы встретился со мной. Спустя полминуты сотрудник центра управления ответил: — Командующий, механоиды на передовой сильно повреждены, поэтому Ректор Лу со своей командой инженеров отправился туда, чтобы провести экстренные ремонтные работы. Линь Цзинхэн почувствовал, как его сердце болезненно сжалось.