Отбракованные (Некондиция)

В предрассветные часы человеку тяжелее всего просыпаться. Весь день Лу Бисин не находил себе места и наконец уснул, пока ждал возвращения Линь Цзинхэна. Получив удар дверью по голове, он не сразу смог проснуться. Линь Цзинхэн заметил неожиданную «посылку» у входа и поспешно прикрыл за собой дверь. Лу Бисин соскользнул на пол, но тут же, спохватившись, постарался снова сесть. Его глаза все еще были сонными, сколько бы он ни пытался проснуться, а рубашка была неряшливо помята от плечей до самой талии. Какое-то время он просто сидел на полу. Обычно модно одетый Ректор Лу, казалось, теряет весь свой выверенный до мелочей образ, как только попадает в маленькую «кладовку», где живет Линь Цзинхэн. — Почему ты вечно сидишь на полу, когда приходишь? — Спросил Линь Цзинхэн. Та часть мозга Лу Бисина, которая отвечала за обработку речи, видимо, еще находилась в полусне. Он поднялся на ноги и прищурился, растерянно вглядываясь в лицо Линь Цзинхэна, будто не понимал ни одного сказанного им слова. Когда Линь приземлился на Цимине, ему тут же доложили о побеге Хоупа и истерике, которую закатила Туран из-за этого инцидента. Каждый шаг, который он сделал на пути от зоны посадки до центра управления, давался ему с трудом, но стоило ему посмотреть на этого милого господина Лу, как всю тревожность и раздражение словно ветром сдуло. — Тебе не холодно? Разве у тебя не болит шея от такой позы? — Вздохнул Линь Цзинхэн, взял Лу Бисина за руку и подвел к кровати. — Поспи здесь, до рассвета еще есть время. Лу Бисин молча рухнул на кровать, будто тяжелое бревно, смяв под собой постельное белье командующего. Линь Цзинхэн какое-то время разглядывал его. Чем больше он смотрел на молодого мужчину на кровати, тем больше его холодные глаза, словно затянутые предрассветным туманом, теплели. Командующий быстро стянул с себя все вспомогательное оборудование и защитные приспособления, сделав шаг к небольшому гардеробу у входа в комнату. Как только он отвернулся, чтобы снять с себя форменный костюм, Лу Бисин, будто проснувшийся зомби, вскочил с кровати прямо с закрытыми глазами и начал наощупь искать Линь Цзинхэна. Линь вернулся к двери, чтобы снять ботинки, и маленький зомби послушно последовал за ним, все еще пребывая во сне. Когда командующий открыл гардероб, чтобы вынуть свежую одежду, тот снова мгновенно оказался рядом. Даже в ванную он поплелся за Линь Цзинхэном… вот только на этот раз дверь закрылась прямо перед лицом несчастного ученого. Лу Бисин несколько секунд пялился на закрытую дверь, а затем устало зевнул. Он окончательно проснулся, потянулся, чтобы размять свои затекшие от долгого сна на полу мышцы, и наконец смог ответить на вопрос Линь Цзинхэна: — Где мне еще сидеть, если не на полу? В твоей крошечной комнате нет ни одного стула — только кровать. Из-за двери на фоне шума воды послышался голос Линь Цзинхэна: — Я никогда не говорил, что ты не можешь сидеть на кровати. Или ты боишься, что я воспользуюсь ситуацией и наброшусь на тебя? Он так и не ответил на сообщение Лу Бисина, оставленное в канале связи на дальние расстояния. Флот прошел сквозь многочисленные трансферные порталы по дороге назад, и при каждом прыжке механоиды автоматически проверяли наличие канала связи, сообщая об этом пилоту. Но этот человек решил не обращать внимания на уведомления, словно не мог не натягивать на себя маску равнодушия перед окружающими, даже когда речь шла о Лу Бисине. Если он обнаруживал хотя бы малейшую трещину в своей броне, то тут же запирался от всех, чтобы залатать ее в одиночестве. Он скорее разделся бы догола на людях, чем позволил кому-то — включая Лу Бисина — увидеть свои раны. Лу Бисин целых двадцать часов ждал его, не получив никакого ответа. Все это время его сердце переполняла тревога, и теперь он чувствовал себя вымотанным. Ему даже приснился кошмар, в котором командующий уходит от него, не сказав даже слов прощания. Хотя Лу Бисин всегда знал, что за человек Линь Цзинхэн, и не мог его винить за такое поведение, эти мысли все равно его расстраивали. Борясь с внутренними демонами, молодой мужчина резко потянул и расправил воротник рубашки, а затем постучал в дверь ванной и с вызовом ответил: — Хочешь воспользоваться ситуацией? Вот и славно, открывай дверь и можешь набрасываться! Внезапно дверь действительно распахнулась. Лу Бисин этого не ожидал и вместо двери по инерции приложил ладонь к телу Линь Цзинхэна. Теплые капли воды падали с кончиков его волос и катились по коже — от ключиц к груди, а затем по красиво очерченным мышцам пресса. Лу Бисину показалось, что он прикоснулся к оголенному электрическому проводу — мужчина резко одернул руку и сделал шаг назад, налетев спиной на дверь гардероба. Линь Цзинхэн намеренно решил его поддразнить. Уголки его губ подрагивали от еле сдерживаемого смеха, но голос звучал все так же равнодушно: — Подвинься, хватит дурачиться. Лу Бисин сначала неосознанно отвел взгляд, повинуясь джентльменским привычкам, но затем быстро сообразил: «Ты сам решил выставить себя напоказ, неужели ты думаешь, что я испугаюсь?» Он медленно расслабил плечи и ноги, прислонившись к двери гардероба, а затем набрался смелости, окинул Линь Цзинхэна откровенным взглядом и присвистнул. Вероятно из-за смены сезона на Цимине, разница дневных и ночных температур сильно увеличилась в последнее время. Полночи он спал на ледяном полу, но прямо сейчас почувствовал, как его тело обожгло жаром, а в носу защекотало. Спустя пять секунд стало ясно, что этот привыкший соблюдать приличия ученый все еще был слишком неопытен и невинен: хотя он и пытался напустить на себя напористый вид, его с головой выдал густой румянец, заливший кожу от шеи до самых корней волос. Он неловко выпрямил ноги, поправил рубашку и осторожно бросил взгляд вниз, будто проверяя что-то. Губы Линь Цзинхэна тронула слабая улыбка, он вернулся в ванную и прикрыл за собой дверь. Лу Бисин, словно не уверенный в реакциях своего тела, провел пальцем у себя под носом, чтобы убедиться, что из него на этот раз не начнет капать какая-нибудь неуместная субстанция, а затем произнес вслед: — У тебя красивое тело, командующий. Но полотенце явно лишнее. Линь Цзинхэн проигнорировал это провокационное замечание. Лу Бисин какое-то время молча стоял у двери, а потом пробормотал себе под нос: — На самом деле, вокруг кровати установлена система шумоподавления, и я не смог бы услышать звук открывающейся двери, если бы заснул там. Он говорил тихо, но Линь Цзинхэн все равно расслышал его слова сквозь щель приоткрытой двери. Он слегка поднял глаза и замер, стоя посреди густого пара. — Ты… — Взгляд Лу Бисина остановился на полоске света, падавшего из ванной комнаты. Он поразмышлял и пришел к выводу, что Линь Цзинхэн не ждал никакого утешения, иначе зачем бы ему обрывать связь с внешним миром и прятаться от всех? Не считая настоящих психопатов, все люди нуждаются в заботе и любви, точно так же, как для выживая требуется потреблять пищу и воду. Те, у кого по-настоящему крепкая психика и сговорчивый характер, словно наделены здоровой «пищеварительной системой», усваивающей эмоции окружающих без остатка. В независимости от того, в какие переделки попадают такие люди, им достаточно сочувствующего похлопывания по спине, чтобы поглотить чужую доброту и снова встать на ноги. Но Линь Цзинхэн явно не мог похвастаться такой здоровой «пищеварительной системой». Хотя он умел проявлять чувствительность и осторожность, когда дело доходило до чувств других людей в отношении него, но все еще в большинстве случаев испытывал дискомфорт, принимая одобрение или ласку. Лу Бисин на несколько мгновений задумался о том, каким образом ему стоит повести себя с командующим, а затем осторожно произнес: — Мне приснилось, что ты ушел, ничего мне не сказав. — И куда же я пошел? — Поинтересовался Линь Цзинхэн. — Я не знаю, но ты не в первый раз уходишь, не попрощавшись, — ответил Лу Бисин. — Тогда, на Пекине-β, ты принял приглашение на одну из баз, где располагались пираты Легиона Свободы. Системы связи восьми галактик в то время еще работали, так что ты связался с Девятым Отрядом и велел им ждать на границе Союза… На самом деле, ты не собирался возвращаться из этой поездки, верно? Линь Цзинхэн не ответил на вопрос, но почувствовал, как его сердце замерло. Если бы Лу Бисин не бросился догонять своих студентов и не оказался в тот день на пиратской базе, они бы, наверное, больше никогда не увиделись. Что бы тогда произошло? Линь Цзинхэн подумал, что скорее всего, бессердечно отобрал бы припасы у контрабандистов из нелегального коридора. Может быть, он даже почувствовал бы некоторую гордость, зная, что наказал пройдох и мошенников, наплевавших на жизни других обитателей Восьмой Галактики. Затем, нисколько не заботясь о судьбе этих бродяг, он быстро связался бы с Девятым Отрядом и, словно настоящий герой, избавился бы от флота Гвардейцев Кайли, чтобы с триумфом вернуться на территорию семи галактик. С пустым сердцем, объятым ненавистью, он снова вышел бы на поле боя, чтобы сражаться до самой смерти. Возможно, он с неохотой принял бы сторону Союза, а может быть — занял бы нейтральную позицию третьей стороны. Или намеренно раздувал бы пламя войны еще больше, пока не стал бы причиной падения всего мира в пропасть и сам в ней не сгинул. — Мне снилось, что я каждую секунду отправлял тебе сообщения, думая, что тебе так или иначе придется проходить сквозь трансферные точки, и надеясь достать тебя до печени этими уведомлениями. Но ты так и не ответил. Я думал, что, возможно, ты воспользовался трансферным порталом за пределами покрытия сети или просто навсегда покинул Восьмую Галактику. «Я волновался за тебя» Лу Бисин изначально хотел просто немного пошутить в разговоре с командующим, но стоило ему начать рассказывать, как он почувствовал укол боли в сердце. Он на секунду прервался, а затем тихо добавил: — Неужели я недостаточно сильный, чтобы удержать тебя? Ведь ты в любой момент уйдешь, куда тебе захочется, и никто не сможет заставить тебя остаться, так? «Я отдал тебе свое сердце и всего себя, но что ты готов дать мне в ответ?» Лу Бисин всегда был умным и проницательным человеком, и этот вопрос не должен был поставить его в тупик. Но чем больше он говорил, тем больше сомнений закрадывалось в его душу, потому что ему и раньше доводилось торопиться с выводами. — Я просто думал… что если ты однажды устанешь от Восьмой Галактики и от меня… — неуверенно произнес он. Пока он предавался своим тяжелым размышлениям, звук льющейся воды стих. Дверь ванной снова открылась и из нее вышел Линь Цзинхэн, одетый в банный халат. — Я обычно не предупреждаю других, прежде чем принять решение, — ответил ему Линь. — Кроме ситуаций, когда мне об этом заранее напомнили, и я счел это необходимым. Но в большинстве случаев, ты же знаешь… Лу Бисин невесело рассмеялся: — Знаю, я слышал кучу сплетен. Командующий Линь известен своей неприступностью и привычкой смотреть на всех свысока. — Два года назад, собираясь улететь, я бы ничего тебе не сказал, — Линь Цзинхэн замолчал и нахмурился, будто слова, которые он собирался сказать дальше, давались ему с усилием. Несколько секунд он раздумывал, а затем, наконец, снова заговорил. — Но теперь, покуда ты здесь, я никуда не уйду. Лу Бисин в неверии уставился на него. Линь Цзинхэн встретился с ним взглядом и добавил: — Даже если по какой-то причине мне придется на время уйти — пока ты здесь, я всегда буду возвращаться. Лу Бисин был так поражен этими внезапными словами, что напрочь забыл, что еще минуту назад хотел в красках описать Линю все свои переживания. Задержав на секунду дыхание, он спросил: — Что же изменилось за эти два года? — Два года назад мы были всего лишь друзьями. Лу Бисин чуть было не спросил, со всеми ли друзьями командующий обращается таким образом, но потом вспомнил, что этот мужчина совсем недавно всерьез назвал другом Одноглазого Ястреба. На фоне того, как у него сложились отношения с отцом Лу Бисина, становилось ясно, что к самому ученому командующий всегда относился гораздо терпимее. Он тут же подхватил тему разговора: — А сейчас? Командующий, ты и в Серебряной Крепости выдавливал из себя слова с таким усилием, будто это зубная паста в опустевшем тюбике? Линь Цзинхэн улыбнулся, решив не отвечать на эту явную провокацию, и обернулся к Лу Бисину: — Я тебя разбудил, когда пришел. Возвращайся в кровать и поспи еще. Но Лу Бисин обладал такой неисчерпаемой жизненной силой, что даже одного солнечного луча хватало, чтобы он снова почувствовал себя бодрым. Теперь, восстановив запасы энергии, молодой мужчина сделал шаг вперед и обнял командующего со спины: — Если мы больше, чем просто друзья, то нас можно назвать «особыми друзьями», так? Линь Цзинхэн молча позволил Лу Бисину прижиматься к себе. «Нет, это другое», — подумал он про себя. Неважно, насколько близкими друзьями были двое людей, их отношения в любой момент могли повернуться в одном из двух направлений. С одной стороны, была вероятность, что они перерастут в настоящую любовь, когда партнеры готовы жить и умереть вместе. С другой стороны, всегда оставался шанс на расставание из-за несовместимости характеров, за которым порой даже следовала смертельная вражда. «Я бы никогда не позволил такому случиться», — решил для себя Линь Цзинхэн. С Лу Бисином он ни за что не последовал бы во втором направлении — ведь его чувства к этому мужчине были абсолютно безграничны. Даже если Лу Бисин в один прекрасный день очнется от своих иллюзий и увидит настоящую натуру Линь Цзинхэна, командующий все еще сможет отойти в сторону и приглядывать издалека за этим мальчишкой, который был так дорог ему. До рассвета оставался всего час. Линь Цзинхэн взглянул на часы, достал чистый комплект одежды и заварил чашку кофе, не планируя ложиться спать: — Я подозреваю, что Хоуп — не просто жертва внутреннего конфликта АУГ, раз он решил сбежать именно сейчас. Иначе куда бы он пошел? Похоже, у него есть свои люди в Союзе, которые все еще поддерживают связь с пиратами. Если это действительно так, вооруженные силы Восьмой Галактики находятся под угрозой утечки информации, и тогда нам следует готовиться к худшему. Ложись и поспи еще немного, а я обсужу ситуацию с Туран. — Хоуп так не поступит, — Лу Бисин отхлебнул кофе из чашки командующего и собрался с мыслями. Потерев пальцами виски, он произнес. — Знаешь, я правда терпеть не могу эту твою привычку менять тему разговора в самый важный момент. Если ты не знаешь, какие слова подобрать для признания в любви, я советую тебе найти что-нибудь в книгах. Линь Цзинхэн охотно кивнул: — Хорошо. Лу Бисин: — … Он не хотел себе в этом признаваться, но это прозвучало очень мило. Лу Бисин прочистил горло и сел обратно на кровать: — Хоуп… он, конечно, тот еще заговорщик, но все же не психопат. Если бы он был ненормальным, он не стал бы рисковать и предавать организацию, помогая нам. Кроме того, он вложил массу усилий в восстановление плантаций, это было ясно видно по тому, насколько они преобразились. У него свои нормы морали и есть собственное мнение на многие вопросы, но этот человек действительно из тех, кто мечтает засадить пустыню цветами. Если бы не его твердые принципы, он не смог бы собрать вокруг себя такую большую группу последователей. Линь Цзинхэн кинул на него удивленный взгляд: — А ты о нем достаточно высокого мнения. — Это просто моя интуиция, я могу ошибаться, — ответил Лу Бисин. — Но если бы ты был прав, и Хоуп все это время поддерживал связь со спонсором, он мог уйти в любой момент, зачем ему оставаться и помогать? Если он смог удалить одну половину списка, то почему не избавиться от всей информации сразу?.. Мне кажется, он намеренно оставил ее нам. Это было его способом объяснить, что за хаос сейчас творится, чтобы мы не бросались в омут с головой и поставили во главу угла безопасность только что отстроенной Восьмой Галактики. Скорее всего, в будущем мы будем воевать на разных сторонах, но сейчас я не думаю, что он сдаст нас. Наоборот, мне кажется, он нас защищает. Также я могу предположить, что с учетом его возраста, он присоединился к АУГ еще до того, как… доктор Лаура или даже доктор Хардин начали активно участвовать в жизни организации. Мне хочется верить, что те, кто первыми взбунтовался против Эдема, все еще тверды в своих воззрениях. Упомянув Лауру, он бросил беглый взгляд на Линь Цзинхэна, но тот никак не отреагировал на ее имя. Тогда Лу Бисин продолжил: — Знаешь, это несколько странно… те люди, которые действительно изменили мир, зачастую всю жизнь непреднамеренно шли к тому моменту, когда попадут в эпицентр событий. Они словно выбраны самой судьбой и по стечению обстоятельств становятся ключевыми фигурами в смутные времена. А те, кто с самого начала следовал своим идеалам и всячески пытался бороться за них, вместо этого оказываются на обочине истории. Как будто люди не выбирают на самом деле свой путь, правда ведь? Мир, который мечтала увидеть доктор Лаура, не имеет ничего общего с тем, в котором мы теперь живем. Линь Цзинхэн наконец понял, что странное поведение Лу Бисина этой ночью — его попытка осторожно утешить командующего. Он даже сознательно не упоминал полного имени Лауры, зная, как Линь презирает Комитет Эдема. Сейчас молодой ученый походил на взволнованного щенка, медленно крадущегося, чтобы потереться о его ногу. Линь Цзинхэну показалось, что что-то укололо его сердце: — …Да. Лу Бисин протянул ему руку и произнес: — Так что, может, немножко расслабишься? Тебе нужно поспать. Линь Цзинхэн взял его за руку и нежно погладил пальцами его ладонь. Он поднял глаза и одарил молодого ученого глубоким взглядом: — Как же могу уснуть, раз ты здесь? Интуиция подсказывала Лу Бисину, что сейчас Линь вовсе не жаловался на тесную кровать и не пытался прогнать незваного гостя. Он нервно сглотнул. Линь Цзинхэн наклонился, сокращая дистанцию между ними: — Позволишь мне? Лу Бисин подумал, что даже если бы командующий сейчас попросил отдать ему жизнь, он, ни секунды не сомневаясь, согласился бы. За считаные мгновения молодой ученый, у которого не было ни малейшего практического опыта, перебрал в голове содержимое всех книг для взрослых, которые когда-либо читал. Его инстинкты говорили, что хотя все, что происходит между людьми за закрытыми дверями, начинается с простого импульса, для успеха все равно потребуются некоторые навыки. Он не успел подготовиться, а с «навыками» Командующего Линя он, вероятно, не сможет сегодня остаться целым и невредимым. Когда их обнаженная кожа соприкоснулась, голова Лу Бисина наполнилась таким восторгом, что он отбросил все сомнения: «Да какая разница? У меня теперь есть Линь Цзинхэн, я просто приму все как есть». Но несмотря на то, что морально он был готов, когда дошло до дела, оказалось, что расслабиться не так просто. Лу Бисин терпел боль и не издал ни звука, но его руки с каждой секундой все крепче сжимали талию Линь Цзинхэна. Он неосознанно кинул взгляд в сторону прикроватной тумбочки — в ящике, на расстоянии вытянутой руки, лежала аптечка. Линь Цзинхэн внезапно остановился и спросил: — Тебе больно? Лу Бисин глубоко вздохнул и заставил себя улыбнуться: — Нет. Линь Цзинхэн обхватил его подбородок пальцами и нежно прижался губами к уголку рта Лу Бисина. Затем осторожно стер ладонью холодный пот с его лба и медленно отодвинулся. — Хм? Что ты делаешь? — Удивился Лу Бисин. — Ты можешь сделать это сам, — ответил Линь Цзинхэн. Лу Бисин непонимающе уставился на командующего. Линь Цзинхэн слегка ущипнул себя за переносицу, а затем потянулся к тумбочке, в которой хранилась аптечка. В ящике оказались лекарства на любой случай. Линь Цзинхэн снова взглянул на Лу Бисина и повторил: — Я сказал, что ты можешь перехватить инициативу, ты хочешь меня? Лу Бисин почувствовал, что на мгновение его мозг дал сбой — будто он просто все еще спал и видел сон — но затем он, заикаясь, заговорил: — Я… я… правда можно? Прим.пер.: вангую, что последний поворот событий многих удивил)))