Отбракованные (Некондиция)

Лу Бисин кинул быстрый взгляд на Линь Цзинхэна, стоявшего так неподвижно, что казалось, будто завис экран, и попытался вмешаться: — Премьер-министр, мы… Возможно, премьер-министр был слишком стар, или после перенесенного Радужного вируса его слух испортился, но у него все чаще звенело в ушах, и на этот раз он не услышал голоса Лу Бисина. Он возбужденно продолжал: — Мы восстали против семьи Кайли и, пожертвовав целым поколением людей, смогли-таки выгнать его из Восьмой Галактики. Союз так и не исполнил обещаний, данных нам, и бросил нас на произвол судьбы — ничего страшного, мы были готовы подождать. Даже если они не могли выделить финансирование, мы бы справились сами. Восьмая Галактика не имеет права голоса на межгалактических заседаниях правительства, наша валюта стоит не дороже мусора — и это тоже не страшно, мы ни на что не жаловались. Ведь это всего лишь означало, что мы нищие, но лучше быть бедняками, чем рабами под гнетом правления Кайли, не так ли? Союз не давал отдельным галактикам военной автономии, и в этом тоже не было большой беды. Если уж таковы законы Союза, мы готовы были следовать им и адаптироваться. Несмотря на то, что мы самая дальняя галактика и соседствуем с пиратами, проживая наши жизни в бесконечном страхе, что Гвардейцы Кайли однажды вернутся и разрушат мир, который мы с таким трудом построили… Лу Бисин протянул было к премьер-министру руку, но так и не дотронулся до него — тот ударил ладонями по столу и резко поднялся на ноги: — Я не понимаю всего, о чем она говорила, да и уверен, что почти любой человек с улицы не разобрался бы. Откуда нам знать про Закон об Эдеме, какие-то там исторические события и известных людей, которых арестовали? Мы даже никогда не видели Эдема. Но мне ясно как белый день — эти люди использовали свой статус, богатство и власть, чтобы спонсировать деятельность АУГ, а значит, своими руками кормили пиратов! Премьер-министр повернулся к экрану, и острым, словно клинок, взглядом впился в изображение мужчины на нем: — Мы что, не люди?! Мы не заслуживаем жить? Просто потому, что у нас нет каких-то высших идеалов? Лу Бисин тоже поспешно вскочил и на этот раз повысил голос: — Премьер-министр! В этот момент он понял, что премьер-министру действительно было, что сказать Линь Цзинхэну. И не потому, что он был сыном Лауры Гордон, а потому что он сам раньше был частью Военного консульства. Его присутствие в Восьмой Галактике словно олицетворяло коррумпированность правящей верхушки Союза, а высокомерное поведение напоминало о том, как правительство всегда смотрело на Восьмую Галактику свысока. Кроме того, он когда-то руководил Серебряной Крепостью, а затем «погиб» и снова «воскрес», что выглядело как подозрительная афера — особенно с учетом того, что сразу после его возвращения пираты напали на Союз, и тот пал. Любой здравомыслящий человек догадался бы, что между этими событиями есть связь. И премьер-министр до этого молчал не потому, что был глуп, а потому что решил сотрудничать с командующим на благо Восьмой Галактики. Герои и могущественные люди у власти обречены нести тяжкое бремя и сталкиваться с препятствиями на пути. Они стоят на ступень выше остальных и с высоты своего положения могут видеть происходящее во всех галактиках. Всегда мыслят шире и способны влиять на события мирового масштаба. Они борются друг с другом за власть и идеи, превратив в поле боя всю вселенную. И кто бы ни победил — это навсегда меняет судьбу человечества. Но что насчет обычных людей, трагически погибших во время таких переворотов? Герои, стоявшие на своих пьедесталах, даже не знали о существовании этих несчастных. И уж тем более не догадывались, что те стали невинными жертвами их политических игр. Может быть, если бы они об этом узнали, они были бы так же шокированы, как Линь Цзинхэн сейчас. На этот раз премьер-министр услышал Лу Бисина. Его лицо слегка подрагивало, а пересохшие губы были плотно сжаты. Туран потянулась, чтобы отключить связь, но Эдвард Хант молча опустил голову и быстро вышел из лаборатории. Лу Бисин тут же повернулся к Линь Цзинхэну: — Линь, ты… Командующий разорвал соединение, как только Лу Бисин открыл рот, и экран погас. Слова застряли у Лу Бисина в горле. Он прижал ладони к столу и сделал глубокий вдох — когда он снова поднял голову, его лицо уже приобрело спокойное выражение. После ухода премьер-министра группа чиновников, оставшихся в лаборатории, взирала на него, словно стадо растерянных овец. — Восьмая Галактика сейчас, по сути, действует независимо, поэтому идеологическая война между Союзом и пиратами нас больше не касается. Судя по видеозаписи, которую мы видели ранее, нам стоит обратить внимание только на две вещи, — Лу Бисин старался говорить максимально спокойно и объективно. — Во-первых, у пиратов есть шпионы в Союзе, но Капитан Туран проверила все дешифрованные файлы и «список информаторов» содержал лишь имена людей, арестованных несколько десятилетий назад, — о них и так все знали. Это странно… ведь файлы содержались во внутренних системах АУГ, с чего бы им скрывать что-то от собственных последователей? В помещении на несколько мгновений повисла тишина, а потом остальные присутствующие поняли, что имел в виду Лу Бисин, и подняли шум. — Ректор Лу, вы намекаете, что кто-то извлек части файлов еще до декодирования? Лу Бисин поднял голову и посмотрел на Туран: — Капитан, я слышал, что господин Хоуп узнал командующего при первой же встрече. — …Блять, — выругалась Туран и сердито ударила пальцами по своему персональному устройству. — Внимательно следите за этим Хоупом, не ослабляйте бдительности! Недавно назначенный директор лаборатории, почувствовав, что ситуация выходит из-под контроля, вмешался: — Ректор Лу, лаборатория — строго охраняемый объект. Если бы Хоуп к ней приблизился, это сразу бы заметили, поэтому у него не было шансов сюда проникнуть. Лу Бисин пристально посмотрел ему в глаза и спросил: — Директор, у вас есть информация о том, кто из исследователей, работавших над файлом, в последние несколько месяцев разговаривал с этим бывшим пророком АУГ? Мужчина замер на месте. — Во-вторых, на записи видно, как Лаура Гордон имплантировала себе биочип, чтобы не дать противнику взломать ее ментальную сеть. Этот чип был достаточно мощным, раз она смогла в одиночку справиться с хорошо обученным военным флотом — даже Командующий Линь с его невероятной ментальной силой на это неспособен. Если биочип может настолько расширить возможности обычного человека, попробуйте представить себе, какой флот получится создать, наладив серийное производство. К счастью для нас, мы пока не сталкивались с такими отрядами — ни со стороны пиратов, ни со стороны Союза. «Опиум», который попал в распоряжение Легиона Свободы, — всего лишь плохая копия, которую можно использовать только в качестве наркотика. Думаю, настоящие данные о способе производства были утеряны, но и АУГ, и Легион свободы, ищут их, поэтому нам следует быть готовыми ко всему. Пока Лу Бисин говорил, в его голову внезапно пришла мысль. Девиз Проекта «Нюйва» звучал как «Эволюция человека», но если бы его основателем был доктор Хардин, он скорее сосредоточился бы на эволюции человеческой психологии, а не организма. У живого тела есть предел прочности, поэтому единственным способом создать действительно непобедимого человека было бы использование механических органов. Что касается биочипа, который использовала Лаура Гордон, — несмотря на то, что оригинал был утерян, появилась копия под названием «опиум». Неужели при всех возможностях и финансировании исследований, АУГ за полсотни лет так и не смогла разгадать эту загадку? Может, проблема была не в самом биочипе, а в теле человека, который его себе имплантировал? В этом случае, вполне можно предположить, что создание чипа и Проект «Нюйва» когда-то были звеньями одной цепи. Иными словами, изначальной целью Проекта «Нюйва» могло быть создание людей, способных эффективно управлять биочипами. После того, как Лауру Гордон вынудили запустить программу самоуничтожения, АУГ и Легион Свободы разом потеряли важнейший компонент своих исследований и в дальнейшем пошли в своих разработках разными путями. Лу Бисин оглядел встревоженные лица присутствующих и решил не делиться своей теорией вслух. Он не был уверен, что эти люди, в чьих сердцах эпидемия Радужного вируса оставила неизгладимый след, не протянут жадных рук, стоит кому-то предложить им неоспоримое преимущество в военных сражениях. Если подумать, простая имплантация биочипа могла превратить новичка, только научившегося пилотировать механоид, в сверхсолдата, способного противостоять Серебряной Десятке. Даже Лу Бисин не мог не признать, что перед таким искушением сложно устоять. Сейчас они и так ступали по раскаленной лаве, и хрупкий свет человечности в душах жителей Восьмой Галактики вряд ли справился бы с еще одной моральной дилеммой. Лу Бисин рассудил, что лучше избегать этой опасной темы в разговоре и вместо этого угостить всех присутствующих своим фирменным куриным бульоном для души. Поэтому он подытожил весь предыдущий разговор вместо ушедшего премьер-министра: — Я не верю, что мы чего-нибудь добьемся, полагаясь на помощь извне. Когда предыдущее поколение собралось с силами, чтобы дать отпор семье Кайли, даже мирные жители нашли в себе храбрость присоединиться к Независимому Флоту. Сейчас у нас есть новое действующее правительство и даже вооруженные силы, так чего нам бояться? До тех пор, пока мы помним, насколько ужасен Радужный вирус, Независимый Флот будет жить. Я не боюсь. Как насчет вас? Недавно назначенный аппарат правительства ничего не ответил. Потому что все они были взрослыми и рассудительными людьми, а не наивными студентами Академии Звездного Моря. Перед лицом трудностей слова Ректора Лу переварить было слишком сложно. Группа молча покинула лабораторию, про себя повторяя «не боюсь», будто этот аутотренинг мог помочь им поверить в себя и набраться оптимизма. Лу Бисин глубоко вздохнул и подумал, что невероятно скучает по Линь Цзинхэну, несмотря на то, что они виделись всего несколько часов назад. Он прижал пальцы к своему персональному устройству, намереваясь связаться с ним. Но канал связи на дальние расстояния можно было установить только если обе стороны знают координаты друг друга, поэтому ему оставалось лишь надеяться, что командующий вручную обнаружит сигнал при прохождении ближайшей трансферной точки. Лу Бисин несколько секунд обдумывал свои следующие шаги и, наконец, решил оставить Линю сообщение в канале связи на дальние расстояния: «Как ты? Пожалуйста, ответь, если сможешь». Текст послания был преобразован в электромагнитный сигнал, а затем, на границе атмосферы Цимина, зашифрован надежным паролем. Запись покинула орбиту планеты и пронеслась сквозь всю галактику, но Линь Цзинхэн не ответил. Лу Бисин еще раз тяжело вздохнул и уставился на погасший экран системы связи. Ему казалось, что он чувствует слабость дорогого ему человека даже сквозь отключенное оборудование. Он всегда считал Линь Цзинхэна сильным и красивым человеком, чья глубоко скрытая доброта напоминала дикий цветок, проросший сквозь трещины в камне. Ее редкие проявления были особенно теплыми и даже порой игривыми. Но Лу Бисин никогда не ассоциировал Линь Цзинхэна со словом «слабость». Даже когда командующий был тяжело болен и выпал из медицинской капсулы во сне, затуманенные высокой температурой глаза все еще таили в себе несгибаемую волю, несмотря на то, что тело было истощено. Он даже представить себе не мог, как сейчас себя должен чувствовать Линь Цзинхэн, а сам командующий ни при каких обстоятельствах не показал бы окружающим свои эмоции. Лу Бисин лишь ощущал, что на сердце у него чудовищно тяжело, и что он вряд ли сможет успокоиться, пока не дотронется до этого человека собственными руками. — Что? — Внезапно рядом с ним раздался громкий голос Туран. — Идиоты, чем вы там занимаетесь? Лу Бисин взял себя в руки и обернулся к ней. — Хоуп пропал, — Туран бросила на него быстрый взгляд, и глаза ее наполнились холодом. — Мы приставили к нему целую толпу охраны, а он все равно смог сбежать. Неужели в системе безопасности этой станции прямо на моих глазах появились такие огромные дыры? Немедленно соберите всех! Последние слова она рявкнула в свое персональное устройство. Туран по своей природе была веселым и шумным человеком, но к окружающим, независимо от их статуса, она относилась как к подчиненным. Иногда люди, привыкшие к ее шуткам, забывали, что за человек эта Капитан Девятого Отряда. Лу Бисин хотел было что-то ответить, но слова не шли у него с языка, и ему оставалось лишь молча смотреть вслед Туран, которая выскочила из помещения лаборатории. Она руководила Девятым Отрядом, и у нее были свои методы работы, а Лу Бисин не служил в военных силах, поэтому не мог комментировать ее действия. Молодой ученый почувствовал невыносимую беспомощность. Он внезапно вспомнил, как обнимал Линь Цзинхэна, у которого была высокая температура, а Хоуп тем временем помогал им обмануть преследователей и добыть вакцину, которая спасла целую планету. Вспомнил, как Хоуп усиленно работал в попытках восстановить плантации Восьмой Галактики и однажды после очередной поездки сообщил ему, что роботы полностью запрограммированы, и теперь развитие аграрных технологий и появление новых источников ресурсов — лишь вопрос времени. Хоуп даже пообещал подарить ему пару бутылок домашнего вина. Лу Бисину всегда казалось, что недопонимания между людьми — результат того, что они не желают сближаться, но стоит им провести вместе какое-то время, и многие разногласия сотрутся без следа. Только сейчас он осознал, что некоторым людям просто суждено идти разными дорогами. Туран не стала разбираться, кто именно виноват в произошедшем, потому что никто не мог объяснить, как Хоупу удалось сбежать. В результате все понесли одинаковое наказание. Члены Сил Самообороны смогли, наконец, увидеть в действии жесткую дисциплину, принятую в Девятом Отряде. Суббота с опущенной головой шел вместе с остальными солдатами. На лице его не было никаких эмоций, хотя внутри он кипел от возмущения. Что вообще мог сделать этот Хоуп? Он был лишь бедолагой, над которым издевались в АУГ, а после пленения он проявлял невероятную сговорчивость. Он помог спасти планету, и даже сам Линь Цзинхэн не захотел держать его под стражей и относиться к нему, как к заложнику. Хоуп так много работал на благо базы и всей Восьмой Галактики, но его все равно в любой момент могли вытащить на очередной допрос. Суббота чувствовал, что к Хоупу относились несправедливо. Он восхищался идеями о мире, которыми делился пророк, — полном солнечного света и пения птиц по утрам — поэтому начал искренне сочувствовать этому немолодому мужчине. Про себя Суббота подумал: «Даже если бы Ректор Лу что-то подозревал, он бы ничего не сказал». *** К этому моменту маленький механоид Хоупа уже покинул зону наблюдения Цимина и скрылся сквозь одну из публичных трансферных точек. Замаскировав свой корабль, они покинули орбиту планеты. Публичные трансферные порталы Восьмой Галактики уже были частично реконструированы и в некоторых случаях могли использоваться для экстренных перемещений. Но из-за недостатка военного персонала система досмотра все еще хромала, и проскользнуть незамеченным не составляло труда. Хоуп взял с собой на механоид нескольких своих последователей. Большинство из них тоже были членами АУГ, плененными на планете Цимин, но среди них встречались и совсем другие люди — если бы Лу Бисин их сейчас увидел, то сразу узнал бы парочку тихих исследователей, убежавших вместе с пророком. Пролетая мимо случайного торгового корабля, Хоуп получил запрос на связь. Его последователи тревожно замерли на месте, наблюдая, как тот спокойно принимает вызов. На другом конце сигнала послышался громкий свист, а затем хриплый мужской голос: — Мой друг, у меня экстренная ситуация, могу я попросить немного топлива? — Что у вас случилось? — Спросил Хоуп с теплой улыбкой. — Я летал на Базу 4, чтобы кое-что доставить, и как раз возвращался назад, но попал в переделку и израсходовал все энергозапасы. Боюсь, что не доберусь домой на оставшемся топливе, вы не могли бы помочь мне? Хоуп немедленно отстыковал небольшой запасной энергоблок и направил его на торговый корабль, не обращая внимания на встревоженные лица своих пассажиров. — Этого вам должно хватить, чтобы добраться до Цимина. Пилот корабля не ожидал, что Хоуп так быстро согласится, поэтому поспешно поблагодарил мужчину и скрылся из вида. — Пророк, — обратился к нему один из бывших исследователей с базы. — Все эти люди — мошенники, которые раньше занимались контрабандой оружия и нелегальных товаров. Они оставили себе несколько торговых кораблей и ошиваются в округе, подлавливая случайно пролетающих мимо пилотов и таким образом зарабатывая себе на жизнь. Их доходы соизмеримы с зарплатами инженеров нашей команды, и при этом они экономят на топливе, обманывая наивных жителей, еще не привыкших часто летать в космос. — Мошенники? — Хоуп был шокирован. — Да. Если торговые корабли по какой-то причине получают повреждения или ломаются, они всегда могут экстренно вызвать охрану любого военного поста. Но разве рискнули бы они провернуть подобные трюки с военными? Хоуп не знал, смеяться ему или плакать над таким разношерстным контингентом Восьмой Галактики — даже мошенники здесь исправно ходят на работу. Они совершили прыжок сквозь очередную трансферную точку, и механоид выдал уведомление: — Совпадение кода канала связи на дальние расстояния. Подключиться к каналу? Хоуп повернулся к экрану, и улыбка в его глазах погасла: — Да, направь наши координаты и код местоположения. Связь между несколькими галактиками установилась практически моментально. Спустя еще двадцать часов на другом конце сигнала появился собеседник. При этом экран оставался выключенным — человек не желал показывать своего лица и даже искусственно изменил голос. — Сообщение в канале связи на дальние расстояния ожидало несколько месяцев, — произнес механический голос. — Почему вы ответили только сейчас? Неужели решили все-таки позволить этим психопатам встать у руля организации? Космические пираты, обитавшие за пределами галактик, поддерживали между собой сложные отношения — даже внутри самой АУГ было несколько отдельных групп, придерживавшихся разных точек зрения. Некоторые поддерживали использование любых — даже самых жестоких — методов во время боевых действий, не гнушаясь, в том числе, оружием массового поражения и биологическим оружием. Их называли Фракцией Психов. Другая группа считала, что АУГ должна придерживаться своих доктрин и воспользоваться ситуацией, чтобы привлечь в свою веру больше последователей, — такие принципы пропагандировала Традиционная Фракция, к которой и принадлежал Хоуп. Но в неспокойное время голоса психопатов всегда звучат громче. Прежде чем пираты напали на Союз, АУГ уже пережила внутренний разлад между противодействовавшими фракциями. Хоуп использовал свое красноречие, чтобы собрать небольшую группу последователей, а затем на время спрятался под прикрытием флота Гвардейцев Кайли, чтобы переждать самый опасный момент. — Войска Славы распались на части и не стесняясь предают своих же товарищей по оружию. Организация разбросана по семи галактикам, и на нее охотятся местные военные комитеты, не так ли? — Спросил Хоуп. — И что теперь? Те люди, которые так отчаянно желали объединить все вооруженные силы за пределами Союза, наконец прислушались к сомнениям, озвученным организацией? — Эти недалекие дикари слишком сблизились с Войсками Славы и потратили кучу ресурсов на нежизнеспособный план, — произнес голос на другом конце. Их разделяло огромное расстояние, и задержка передачи сигнала могла составлять до нескольких десятков часов — поэтому собеседник явно отвечал не на последний вопрос Хоупа. — Выбирайтесь уже из этого болота и берите контроль над организацией. Я пошлю вам на подмогу вооруженные отряды. Хоуп прикрыл глаза и погрузился в ментальную сеть, сквозь которую оглядел жалкий публичный трансферный портал. Спустя некоторое время он услышал и третье сообщение от таинственного собеседника: — Недавно прошел интересных слух. Говорят, один из отрядов Серебряной Десятки расправился с этим пиратом по фамилии Вон. И что руководил отрядом… Линь Цзинхэн. Хоуп открыл глаза и равнодушно спросил: — Разве он не погиб? Последовала долгая тишина. Затем собеседник, видимо, все-таки услышал его слова и ответил: — Верно, но он все еще ее сын. Мы за все эти годы так и не нашли «запретный плод» — так, может, он действительно попал к нему в руки? Вы неожиданно много времени провели в Восьмой Галактике. Что вы там делали? Последователи Хоупа разом обернулись к нему. Пророк поднял палец, приказывая им молчать, а затем произнес: — Вы всегда приглядывали за Линь Цзинхэном. Он вырос у вас на глазах, как вы можете не знать, что он за человек? Я не знаю, здесь ли Серебряная Десятка, но мне кажется, часть их отрядов после падения Союза превратились в наемников, поэтому вполне возможно, что кто-то из них осел в Восьмой Галактике. Что касается Принца Кайли — Ареса Вона — он сам себе выстрелил в ногу. Взорвав три обитаемых планеты, он прогневал бывших последователей Лу Синя — те использовали нелегальные коридоры, спрятанные в галактике, и убили его. Кстати, старый премьер-министр выжил и теперь восстанавливает правительство вместе с горсткой таких же дряхлых чиновников. Сейчас его основная задача — накормить голодающих. Новой валютой стали ампулы питательного раствора, а я помог им возродить аграрные технологии. Через какое-вовремя собеседник получил сообщение и разочарованно вздохнул: — Как жаль, я уж думал… ох. Что ж, это очень похоже на вас. Как бы там ни было, вам сейчас самое время вернуться. Я направлю кого-нибудь сопроводить вас. Хоуп ничего не ответил и не стал ждать новых сообщений. Его замаскированный механоид прошел сквозь трансферную точку и направился за пределы галактик — в куда более жестокий и дикий мир. *** Линь Цзинхэн заблокировал сигнал связи на дальние расстояния, отсоединился от внутренней сети своего отряда и отправился на завоеванной базе в сторону одной знакомой планеты. — Приземлись на Пекине-β, — внезапно скомандовал он. — Сэр, вы уверены? — Уточнил Чжаньлу. — Атмосфера Пекина-β во время нападения пострадала очень сильно, в настоящее время на планете условия, в которых человек без защитного скафандра находиться не может. Посадочных треков тоже больше не существует, поэтому садиться придется крайне жестко. Линь Цзинхэн поколебался. Чжаньлу решил больше не встревать и вместо этого направил летучую базу к орбите мертвой планеты. Спустя некоторое время они вошли в гравитационное поле, проскользнули сквозь остатки уничтоженной атмосферы и приблизились к поверхности. До земли оставалось около пяти тысяч километров, когда Линь Цзинхэн, используя ментальную сеть Чжаньлу, наконец смог разглядеть в деталях планету, на которой прожил пять лет. Она была похожа на декорации фильма ужасов — то и дело на глаза попадались руины зданий и улиц, покрытые пеплом от ядерных взрывов, словно слоем снега. Температура на поверхности упала до -160 градусов, и все обледенело. Над мертвой землей дул ядовитый ветер, поднимая пепел и обнажая трупы погибших людей. Линь Цзинхэн вспомнил захудалый бар, в котором он жил, и потерянных молодых людей, которые по ночам забредали туда, чтобы выпить в одиночестве. Теперь все это превратилось в пыль. — Забудь, — наконец нарушил молчание Линь Цзинхэн. — Не будем садиться. Ускорься для преодоления гравитационного поля, мы улетаем. Двигатели гигантской космической станции послушно взревели. — Собери все запасы, которые удалось захватить, — скомандовал Линь Цзинхэн. — Мне нужен полный перечень к тому времени, как мы долетим до Цимина. Следи за тем человеком, который руководил этой базой, и отправь солдат выяснить, откуда он взялся… Мы возвращаемся назад. *** К тому времени, как Линь Цзинхэн приземлился на базе Цимина, до рассвета оставалось всего несколько часов. Он ни с кем не хотел говорить и даже оставил Чжаньлу на «Модели 3», быстро проследовав в свою маленькую «кладовку» за залом совещаний. Как только он толкнул дверь, то сразу на что-то наткнулся, и в комнате автоматически включился свет. Линь Цзинхэн в недоумении уставился на Лу Бисина, который сидел на полу около входа, потирая заспанные глаза, — он только что проснулся, получив удар дверью.