Интеграл Масленникова

— Эмиль, у меня к тебе предложение, — бросил на ходу учитель, не отрывая взгляда от дороги. — Надеюсь, не руки и сердца? — захихикал в ладони Эмиль. — Нет, это как-нибудь потом, — улыбнулся Масленников. — А вообще я про то, что скоро будет один интересный конкурс, и я бы хотел, чтобы вы с Никитой в нём поучаствовали. — О-о, звучит интересно, — протянул Эмиль, хмуря лоб. — А что нужно сделать? — Есть у меня одна идейка, — хитро ухмыльнулся математик. — Ой, нет, когда ты так делаешь, это значит, что случится что-то… что-то… — Плохое? — Не обязательно, но определённо что-то странное! Дима рассмеялся. Они выехали на центральную дорогу и потихоньку ехали обратно, потому что было уже совсем поздно. Однако в центре всё ещё было довольно оживлённо, и ярко горели фонари. Эмиль почесал затылок. — Не знаю даже… У нас же первые пробники скоро, мы успеем? — Эмиль, я тебе зуб даю, что со школьной программой у тебя нет никаких проблем, и вы с Сударем запросто сдадите ЕГЭ на сто баллов не напрягаясь, — фыркнул Масленников. — Но ты всё-таки подумай.

***

Эмиль осторожно прокрался в комнату, где спал Артём, и стал раскладывать вещи на столе. В последнее время на уме крутилась не очень приятная, но очень назойливая мысль. Эмиль вздохнул и молча кивнул сам себе. Да, завтра после уроков. Так будет лучше. А сейчас ему пора бы лечь спать. Эмиль запрыгнул в кровать и залип в телефоне. Сон не шёл, поэтому Иманов решил поискать информацию о конкурсе на сайте, ссылку на который ему скинул Дима. Эмиль листал сайт, читая правила, как вдруг заметил внизу список контактов организаторов с фотографиями. В одной из женщин на фотографиях он узнал ту самую, которая сидела тогда с Димой в кафе, когда они о чём-то переговаривались ещё до конференции. Эмиль, особо не задумываясь, перешёл по ссылке и стал лазить по её страничке в ВК. Так, профессор математических наук… Ага, девяностые… Интересно, давно они с Димой знакомы? И неужели он тогда всё же подкупил её, чтобы Эмиль выиграл? Но разве Масленников мог так поступить? Конечно же мог. Дима вообще на многое был способен, особенно ради Эмиля. Но… Не на это, правда ведь? Эмиль очнулся от своих мыслей только тогда, когда заметил, что ему пришло уведомление о новом сообщении. Он открыл диалоговое окно и с удивлением обнаружил, что ему пришло сообщение от той самой женщины, страничку которой он просматривал пару минут назад. «Здравствуй, Эмиль. Дима… Точнее, Дмитрий Андреевич рассказывал мне о тебе, и я подумала, что мне было бы неплохо с глазу на глаза поговорить с таким непризнанным гением» Эмиль устало проморгался. Что вообще происходит? Зачем она ему написала? — И вообще, для меня он теперь тоже Дима, — с лёгким нажимом пробурчал Эмиль. «Здравствуйте. А о чём Вы хотели со мной поговорить?» «Дмитрий Андреевич сказал, что ты собираешься участвовать в новом конкурсе от нашего ВУЗа. Хотела посоветовать тебе тему, которая тебе будет явно по силам, и ей ты впечатлишь жюри, я уверена» — Вообще-то я ещё не согласился, — хмыкнул Эмиль. — И разве можно так нагло подкупать участника? Разве обычно не жюри подкупают? Эмиль совсем запутался, а поэтому ответил то, что лежало у него на душе: «Спасибо, Светлана Аркадьевна, но я откажусь. У меня уже есть прекрасная тема, которую дал мне мой учитель, и я уж точно не пойду по лёгкому пути для достижения своей цели.» Эмиль захлопнул крышку ноутбука и сердито отодвинул его на край тумбочки. Он лёг в кровать и стал смотреть в потолок. Почему-то перед глазами возник образ улыбающегося Димы, который хлопает Эмиля по плечу и говорит «я горжусь тобой, Эмиль». Ученик улыбнулся и закрыл глаза. Так тепло было на сердце, когда он позволил называть его по имени… Нет, это не было признанием, но это было признанием своих собственных чувств и первым шагом к заложению какого-то общего фундамента — по крайней мере, Эмилю очень хотелось в это верить. Никита был прав: было сложно не заметить, как Масленников заботится о нём, а потому оставалось только делать соответствующие выводы.

***

Утром в школе Эмиль поделился ночной перепиской с друзьями. Ребята скучковались возле подоконника и стали бурно обсуждать произошедшее. — Мне кажется, она всё-таки его бывшая, — с важным видом закивал Артём. — Чтобы у Масленникова — и девушка? — фыркнул Никита. — Не верю. Троица с удивлением посмотрела на Сударя. — Блин, ну не в том смысле, — отмахнулся Никита. — В смысле, никто и никогда не слышал о том, чтобы у него были отношения. Он же на математике женился однажды, так вот кроме неё никого больше и не видит. — Хотя, — спохватился он, когда увидел, как Эмиль погрустнел, — я не исключаю того, что он мог измениться. Но точно не с ней. — А чё она тогда от Эмиля хотела? — буркнул Даник, почесав нос. — Явно же не то, что написала! — С чего ты вдруг решил? Может она искренне собиралась помочь, — развёл руками Сударь. — Думаешь, она бы стала тогда упоминать то, что с её темой Эмилю будет проще выиграть? — усмехнулся Артём. — Это явный подкуп! Но что ей нужно взамен?.. Эмиль вполуха слушал друзей, водя взглядом по коридору и выискивая в толпе учеников и учителей Масленникова. Вот Игорь Михайлович не дал упасть Елизавете Анатольевне… Вот стайка пятиклашек промчалась в столовую за пиццей… Масленников появился неожиданно за спиной Эмиля. Иманов испуганно дёрнулся, но тот его удержал. — Привет, ребятня. Чем занимаетесь? — Вас обсуждаем, — буркнул Артём. — Вы, Дмитрий Андреевич, постоянно у нас Эмиля воруете! Мы с ним даже погулять нормально не можем! — Ну что я могу сделать, когда у меня на роду написано быть цыганом, — развёл руками Масленников. — Дмитрий Андреевич, а как наш проект по матеше? — любезно поинтересовался Даник. — Тауланов, с каких пор тебя интересуют точные науки? — наигранно удивился математик. Эмиль только рассмеялся. Всё начиналось так странно, сумбурно, а в итоге пришло к тому, что учитель и ученик без опаски подтрунивают друг над другом. Ну ничего, Светлана Аркадьевна, он и без Вас выиграет этот конкурс и покажет, какие у Димы сильные ученики!

***

— Эмиль, ну куда ты «икс» подставляешь! Тут не через теорему косинусов, это другая часть доказательства, — Масленников вертелся вокруг ученика, как юла, перекладывая туда-сюда всевозможные листы с заданиями. — А как мы докажем существование третьего вектора в этой плоскости, если мы уже пришли к тому, что в основании лежит трапеция? — Так, секунду, — Эмиль сделал глубокий вдох, когда Дима нагнулся к нему, и его дыхание опалило его левое ухо. — А-а-а, я понял, ща всё исправим. И закипела работа. Эмиль и Дима горячо спорили, и в некоторых моментах Эмиль даже выигрывал. Когда они закончили, Дима потрепал ученика по волосам и улыбнулся. — Ну вот мы и готовы. — Не готовы, не-а, — замотал головой Эмиль. — Это ж капец… Ну, в смысле… А вдруг я не смогу? — Сможешь, — Дима слегка наклонился, чтобы его лицо оказалось на уровне глаз Эмиля. Он серьёзно нахмурил брови. — А если не сможешь, то мы попытаемся ещё и ещё, пока у тебя не получится. У нас столько всего впереди… Эмиль задумчиво смотрел на то, как Дмитрий Андреевич выводит формулу на доске. Было в этом что-то по-своему прекрасное — сидеть и наблюдать за тем, как красивый человек пишет красивую науку своими словами. Не иначе, магия. Самая настоящая магия чисел, чтоб её. Эмилю с детства нравилась математика, но именно Дима привил ему искреннюю любовь к этому предмету, к этой науке, к этому искусству. А она действительно была искусством. Настолько гармоничной науки ещё свет не видывал, насколько прекрасна математика. Она всегда выводит тебя на верный путь, учит осторожности и умению видеть наперёд, заботится о тебе, как родная мать. Ну, разумеется, если ты отвечаешь на её чувства, пускаешь в своё сердце, не стараешься отказаться от неё. Математика — твой друг. Всегда и везде она твоя опора. Ты считаешь, сколько на ветке птиц — это арифметика. Играешь в кубики с младшим братом — стереометрия во всей её красе. И вообще, всё, что ты видишь вокруг и знаешь, состоит из математики и чисел. И это истинное волшебство. А те, кто умеет правильно обращаться с числами — маги. Однако на самом же деле каждый может прикоснуться к миру математики. Главное только верить в то, что всё, что доказывается — возможно, а что не доказывается — обязательно докажется. Через тернии к звёздам. — Чего носом клюёшь, — Масленников подошёл и щёлкнул ученика по носу. Тот чихнул. — Извини, Дим. Я задумался. — И о чём же? — О том, что именно ты и открыл для меня мир настоящего волшебства, математики, — пробормотал Эмиль. Масленников прищурился, почесал подбородок а затем покачал головой. — Ты не прав, Эмиль. Это всё сделал ты сам. Мне лишь удалось тебя подтолкнуть в верном, как я надеюсь, направлении. И вот ты гребёшь, всё уверенней и уверенней, и в скором времени найдёшь своё собственное течение, по которому дальше будешь плыть по жизни. А я, — Дима развёл руками и виновато улыбнулся, — буду рядом с тобой. А возможно меня и не будет. Кто знает, как сложатся обстоятельства? Но до тех пор, пока мы вместе, я буду учить тебя волшебству чисел ровно столько, сколько ты того сам пожелаешь. В мире теорий и законов я — лишь раб науки и заключённый собственных догадок. Эмиль понимающе закивал и потянулся. Его постепенно начинало клонить в сон. — Спасибо, Дмитрий Андреевич. Я никогда не забуду этот урок.