Надо бы остановиться

- Совсем немного осталось. За окном промозглый апрель неохотно уступал теплому маю: на ветках наливались зеленым цветом молодые листочки, пели птицы, радуясь согревающему землю солнечному свету. Но не беспокойную душу. Прошла неделя с того странного порыва и Август стал совсем плох. Если бы не лояльный европейский подход отца, позволявший оставаться дома тогда, когда хотел Август, он бы нахватал проблем в школе прямо под конец учебного года. «Или жизни», - мимолетная, как ему казалось, влюбленность привела в итоге к чему-то, больше схожему с лихорадкой. Но никак не с возвышенными чувствами. Ему было тяжело сфокусироваться на чем-либо: ни игра на скрипке, ни чтение любимых приключенческих романов больше не приносили удовольствие. - Общее переутомление, - констатировал врач в посольстве, и все дружно выдохнули. Все, кроме самого Августа. Он не выходил на улицу уже три дня, что для простой советской молодежи считалось немыслимым. Август же считал подвигом уже встать с кровати. Подвигом, потому что отрываться от волшебного образа в своих грезах было физически больно. Конечно, в родных Нидерландах, в его престижной школе в Амстердаме даже не осудили бы. Сказали бы только, что от Августа, как от человека искусства, этого даже ждали. Здесь и сейчас сердце Августа билось как рыба, выброшенная на берег: между нырнуть в прохладную глубину и так не узнать, что же могло произойти, или взглянуть в лицо своему страху, узнать, как прекрасен может быть мир, даже если после этого единственным желанием будет умереть. Неумолимо приближался конец недели, и, если для советского школьника после недели отсутствия появиться в субботу было дикостью, для Августа стало вопросом жизни и смерти. Сегодня он решился на самый отчаянный шаг в своей жизни. Нужно было успеть до конца первой смены. В душе он до красных пятен трет себя мочалкой, из отцовского гардероба выбирает самый красивый (как ему кажется) галстук, трет лакированные туфли до тех пор, пока не видит в них свое отражение. Единственный раз, когда Август сам себя одернул, что слишком волнуется, когда сильно закашливается от переизбытка одеколона. «Люди так собираются либо на собственную свадьбу, либо на собственные похороны», - нервно усмехнулся собственным мыслям Август и, пригладив гелем прическу назад, пока не передумал пулей выбежал из квартиры. В субботу Громовская компания предпочитала устраивать себе самовольный выходной и этот не стал исключением – в обед ни на лавочках во дворе, ни тем более возле школы, нарушителей общественного спокойствия видно не было. Августу это определенно придавало уверенности: «Никто не будет мешать». Из школы постепенно начали выходить дети – значит звонок с урока уже прозвенел. «А вдруг я не успел? Вдруг их отпустили раньше? А вдруг…», Август отмахивался от собственных мыслей как от назойливых мошек. На лице сияла полубезумная улыбка, а взгляд за затемненными очками (дорогими, из ФРГ), судорожно искал в собравшейся за секунды толпе знакомое лицо. Спустя мучительные десять минут ожидания на крыльце школы появился Дима. Он без энтузиазма перепрыгивал со ступеньки на ступеньку, что-то бормоча себе под нос. Август хотел бросится к нему со всех ног, но вовремя сдержал себя. Дима тем временем спустился и что-то судорожно искал в своём портфельчике. Август сделал два глубоких вдоха и выдоха и, пытаясь имитировать свою самую развязную и спокойную походку, направился прямо к своему копошащемуся «sunshine». Ноги заплетались как переваренные макароны. Подойдя на расстояние метра к Диме Август уже тысячу раз проклял эту идею. - Привет, - Август неловко махнул рукой, - ты что-то потерял? - Привет, да нет, ничего, спасибо, - красный пионерский галстук предательски развязался и норовил соскользнуть в любую минуту, так что Августу стоило титанических усилий не потянуть руки к Диминой шее. К красивой белой шее, на которой завораживающее билась жилка после спуска по лестнице. Мысли о касании губами чужой шеи выбивали землю из-под ног. - Ты что-то хотел? Почти неделю тебя в школе и на улице не видел, все в порядке? – Дима уже защёлкнул свой портфель и теперь внимательно осматривал Августа, на сколько это возможно с их разницей в росте, сверху вниз. - Эм, просто было как-то очень… Как это по-русски? – Август, как и всегда в моменты волнения, забыв нужный язык, зажмурил глаза. Когда он их открыл на него смотрела пара участливых зеленых глаз. - Скучаешь по родине? – Дима боком облокотился о перила и, кажется, был настроен на довольно продолжительный диалог. - A bit, - этот разговор сворачивал совершенно не в ту сторону, в какую хотел Август, но хотя бы дышаться стало легче. - Ты все время такой отрешенный ходишь. Подошел бы к нам как к товарищам, поговорили бы. А на Игоря не обращай внимания, - Дима улыбнулся каким-то своим мыслям, - он ко всем чужакам так относится. Даже к ребятам с другого района – с ними совсем рамсы дикие. Август жадно ловил каждое слово, смену интонации в голосе, эмоций на лице: от беспечной улыбки до серьезного, даже опасного, взгляда на словах о дворовых войнах. - Не кисни, уедешь еще в свою Европу! – Дима искренне засмеялся. Август смог только выдавить из себя подобие улыбки. - Здесь уважают силу, характер, - Дима за секунду стал таким серьезным что Августу стало неловко. Таким он своего «angel» еще не представлял. - Подходи к нам в понедельник, я тебя поддержу, - Дима неожиданно безболезненно, но крепко, сжал плечо Августа. От такого прикосновения, даже через два слоя ткани, у ван дер Хольта нервно дернулся кадык. - Спасибо, Dmitriy, - Август мгновенно внутренне уколол себя за акцент. Знать четыре языка одновременно дар и проклятие. Так же, как воздыхать по советскому пионеру. - Дима, просто Дима, - он засмеялся и Август понял, что на долго его не хватит. Когда-нибудь в следующий раз. - Пока, до встречи! – похлопал по плечу Дима. Август завороженно проводил его взглядом, только небрежно махнул рукой. «Какой я idiot!». - До встречи! – Дима обернулся и еще раз помахал рукой, зеркаля жест Августа. На деревянных ногах Август поднялся к дверям школы и бездумно толкнул дверь плечом. Поднимаясь на этаж старших классов, чуть не затоптал мельтешащих младшеклассников. Извинившись за опоздание и пробурчав что-то дежурное о своем отсутствие, практически упал на свой стул на задней парте. Закрыл лицо руками и надавил на закрытие веки так, что перед глазами заплясали искры. Если бы он мог, он бы превратился сейчас в чистую молнию, необузданную стихию. «Хоть что-то. Начало положено.» … - И с каких это пор Пиноккио решил, что он «настоящий мальчик»? А тебе в посольстве разрешение выдали? - Зачем мне разрешение? В понедельник Август так и не решился подойти к злопакостной компании в школе. В него и так прилетела пара комков бумаги прямо в голову. Он старательно выводил в тетради каждое слово, но отвлекся, и теперь в ней красуется жирная клякса от чернил. Но Август не в обиде. Все его мысли были заняты обитателем этажа ниже, этажа средних классов. - В смысле – на что? На разговор с плебеями конечно, - Гром уже сократил дистанцию до Августа и бежать было бесполезно. - А то вдруг сливки нашего общества скиснут от такого зрелища, - хулиган отвесил шутовской поклон, - ваше высочество же поэтому неделю в школе не появлялось? Игорь приблизился в упор. Августа больно взяли за плечевой сустав и потянули вниз. Он из последних сил старался не поморщиться от запаха термоядерных сигарет, пота и несвежего алкогольного амбре. - Ссышь? – раскатисто, подражая какому-то местному киногерою, раздалось в сантиметрах от уха. По шее предательски скатилась капля пота. - Нет, - Димины слова, тогда, в субботу, сейчас вселяли в Августа уверенность как ничего и никогда ранее. - Эт хорошо, - хватка мгновенно ослабла, и Август сделал шаг назад. Как ему казалось, уверенный шаг, на деле – отшатнулся.  - Привет, Август, - от знакомого голоса прошла даже ноющая боль в руке. - Привет, Дима, Джулия, - на этих словах Юля прыснула со смеху и пара девчонок из дворовой компании захихикали с ней в унисон. - Добрый вечер, с кем я не знаком. Приятно познакомиться, я – Август, - он в почтительном жесте приложил ладонь к груди. Кто-то в компании присвистнул. - Ну дарова, а я - Январь, - теперь вся компания была поглощена смехом, но Август и бровью не повел. - Expected. Могли бы придумать что-нибудь поинтереснее, - буква «эр» в последнем слове немного закартавила, потому что даже Август обалдел от собственной смелости. - Товарищ Гром выдавал ш-ш-шутки и посмешнее, - Август старательно рассматривал свой маникюр, пока все инстинкты внутри трубили, что пора ретироваться. Сделать незаинтересованный вид оказалось очень сложно, когда на тебя в недоумении таращится толпа гопников. Август пробежался взглядом по компании на наличие желания его избить и наткнулся на полный одобрения ответный взгляд Димы. Он оторвался на секунду от своей тетради, когда компания резко замолчала, и, кажется даже кивнул Августу. Теперь, даже если последнего побьют, все это было не зря. - Так Фантомас еще и юморист… - Игорь вскинул бровь и как-то по-новому осматривал Августа из-под своей жуткой кепки, - вот из-за таких как ты, Мальвина, - Игорь отвесил звонкий подзатыльник, сидящему на земле зелёнковолосому пацану, - нас весь цивилизованный мир считает за идиотов. Далее произошло то, от чего грань бытия должна была сначала взорваться, а потом сжаться до атома или вовсе исчезнуть. Потому что Игорь Гром, до этого занимавший две трети скамейки со своей пассией в лице Юли, добровольно подвинулся и постучал в приглашающем жесте по скамейке. Приглашающем Августа. Август на несгибаемых ногах подошел к скамейке, провел по ней рукой, чем вызвал у Игоря и Юли тихий смешок, и сел, прижав к груди дипломат. Буквально в двадцати сантиметрах от него на спинке скамейки сидел Дима и что-то старательно выводил в своей тетради, и от этого осознания мысли вновь уплыли в неправильное русло. Хотя реальность настойчиво требовала внимания. - Слушай американец… - Я нидерландец. - Да я срать хотел кто ты, - Игорь вновь находился на опасном расстоянии и Август нутром почувствовал, как все наслаждаются этим действом. Его страхом. От этого чувства все внутри сжалось и мгновенно дошло до точки кипения. Он не будет больше терпеть унижения. Даже если учиться в этом аду осталось всего лишь месяц, этот месяц он проведет в свое удовольствие. Тем более, ему дали шанс, пустили в стаю. Август вздернул подбородок, убрал с колен портфель и сел гораздо развязнее, подражая собеседнику. Игорь потирал бинты на костяшках. - Вот скажи иностранец… В чем сила? – Игорь подался вперед, демонстрируя кулак у лица Августа. - Мой отец всегда учил меня, что хороший человек всегда говорит правду, - Август чуть замялся. Наверное, не стоило изливать душу перед дворовой шпаной. В глазах напротив полыхнул недобрый огонек и сразу исчез. Дима полностью развернулся на своей «жердочке», поставил ноги на скамейку, и теперь неотрывно смотрел на Августа. Все замерли в ожидании, множество глаз сверлили Августа насквозь.  - I think the power is the truth, - Август снял очки и теперь сам пожирал Игоря взглядом. Представлял, как они выглядят со стороны: два льва в схватке за место в прайде. Он такое видел на кассетах о природе на уроках естественных наук еще в Амстердаме. - Димас, переведи, - Игорь кинул быстрый взгляд на Диму за спиной Августа. - Я думаю сила в правде. - Ага, нормально. Август мысленно выдохнул. Игорь опустил локти на колени и смотрел в пустоту перед собой. С правой стороны легонько коснулись плеча. Август поднял голову и встретился с совершенно победоносной улыбкой Димы. Что-то громко рухнуло внутри Августа и сразу же вернулось на место. Когда Август опустил голову, то встретил девятое чудо света. Восьмым было предложение сесть. - Ты, Достоевского-то читал? – Игорь, на первый взгляд без единого подвоха, протягивал ему руку. Рукопожатие было крепким, но не болезненным. Снизу потянул руку тот самый плохой шутник, но Игорь слегка ударил его по руке. - Сиди уже! Зеленый «Январь» бл… - Я синий! - Синие мы все по субботам! А тем, кто цвета путает мы больше не наливаем, хватит, - компания опять залилась смехом и Август позволил себе слегка улыбнуться. Дима сидел совсем рядом и этот момент хотелось растянуть на вечность. Август чуть откинулся на спинку скамейки. Из-за высокого роста плечо Августа теперь было на уровне Диминого бедра. До зуда в груди хотелось положить голову ему на колени, или даже уткнуться лицом в бедро, и чтобы он запустил ладонь в идеально уложенные волосы Августа, взлохматил. Только бы прикоснулся. В поисках этих прикосновений Август незаметно придвигается ближе к Диме, дотрагиваясь плечом до бедра. В ответ не последовало сопротивление и Август позволил себе уже не скромную, а широкую искреннюю улыбку. - Интуристо, а вы в карты играете? – низкий и гораздо более старший голос. Сидящий на земле рядом с зеленоволосым парнем белобрысый верзила (стрижен коротко, татуировка на шее – сидел, наверное) ткнул острым локтем Августа в голень. Дружба обещала сложиться интересно.