Боль и любовь во сне и наяву

1

Опекуны собрались в отпуск. А племяннику предложили пожить у них пока. И вот Ромка входит в квартиру. Увидел меня в трусах, майке, без ошейника. - Ты что, тварь????? Офигел??? Как Хозяина встречаешь? Развернул спиной, приказал расставить ноги и взяться за щиколотки. Отвесил 10 пинков, от каждого из которых, чтобы не упасть, приходилось опираться о пол руками. Последний пинок дал по яйцам. Заскулил, присел на пол. Развернул, поставил на колени. Плюнул в лицо и дал пощечину. Потом опять плевок и еще пощечина. И так 10 раз. - Тварь. Соска. Пидор! – приговаривал. - Сейчас позвоню пацанам! Сегодня будет вечер порки! Розог много? Смотри, тварь! Если не хватит, голым пойдешь за розгами! Раздевайся, сука! Ошейник в зубах тащи! И повел в ванну промываться. - Чтобы жопа готова была к друзьям, скотина. В гостиной насыпал горох на газету. Поставил коленями на него. Лег на диван, приказал разуть и вылизывать ноги. Принялся звонить. - Через два часа придут. Подай мне кофе, а потом на горох и лизать до их прихода! Не терпится тебя высечь! И отодрать. Но не хочу шкуру портить до прихода пацанов. Встречал голый, в ошейнике. На четвереньках. В попке пробка с хвостом. Гордый Ромка держит на поводке. - Ого. Вот это псина! Класс!!! Супер!!!! Парни рассматривали, щупали. Ромка приказал их разуть. Прошли в комнату. Ромка приказал накрыть чай-кофе-лимонад. Гоняли вокруг стола, подманивая печеньем и конфетами. Потом Ромка покатался верхом. За ним Мишка. Потом Пашка. Мишка высокий, мускулистый, золотые волосы, голубые глаза. Пашка - рыжий толстяк. И у Мишки оказался самый длинный и красивый. А у Пашки короткий, но толстый. Это узнал, когда пацаны разделись до футболок и трусов и дали в рот все по очереди, а потом сзади взяли. Миша был самый сильный из них. Но и самый ласковый. Когда поимел, причем не очень больно, дал конфету. Пашка и в рот заставлял так, что давился, и отымел до визга. А потом сказал, что не понравилось, и вместе с Ромкой выпорол задницу и заставил попу лизать. За обедом Мишка - такой красивый в красной футболке и красных с черным боксерах - не только кости кидал со стола, но и куриную ножку дал целую. И опять конфету. Влюбился. Но после обеда Мишка попросил Ромку оставить меня с ним в отведенной ему гостевой спальне. И тут началось. И лизал, и сосал, и ноги и попу лизал. И ссал в рот. И отымел три раза в разных позах. Да так, что, вытаращив глаза и захлебываясь визгом, думал, что сейчас через горло вылезет. А когда не стоял долго после второго раза, таааак выпорол Ромкиным хлыстом! Чуть от воплей своих не оглох. Оказалось, что Мишка не любит, когда кто-то видит. Так и было три дня, что Мишка с Пашкой гостили. На виду Мишка баловал, наедине издевался. Обидно было очень. Ночами рыдал в своей кладовке. А он только смеялся. Днем надо было все успеть, всем угодить. Обязанности убираться, мусор выносить, посуду мыть никто не отменял. Ноги всем надо было лизать, пока они за столом сидят. Мальчишки на мне катались. В рот, сзади, подай-принеси… Только успевай поворачиваться. И вместо похвалы одни хлысты и розги.

2

Звонок. На коленях открываю дверь. Миша в черных футболке и джинсах. Пашка в цветастой рубашке и шортах. - Здоровайся, как учил! - командует Ромка и дает подзатыльник. Целую черные кроссовки Миши, потом обувь Пашки. - Здравствуйте, господин Миша. Здравствуйте, господин Паша. Разрешите, сниму вашу обувь. - Привет, Ромка! Ну че, опекуны его подольше теперь упиздили? Круто! - говорит Миша. - Повеселимся! - поддерживает Пашка и звенит пакетом с батареей бутылок пива. Разуваю. Снова целую ноги. Сначала Пашкины, потом, особенно нежно, Мишины. - Отстань! - пинком отпихивает Пашка и уходит с Ромкой в гостиную. - Привет, Вовчик! - тихо говорит Миша, погладив коротко стриженую голову и потрепав за торчащий из попы собачий хвостик. Поднимаю глаза и улыбаюсь. - Мишка, ты где там? Вовка, сволочь, пиво открывай рысью! - Да иду! - отзывается Миша. - А ну, пшел! - это уже мне, щелбаном по лбу заставляя встать на четвереньки. Разворачиваюсь и... растягиваюсь на полу в гостиной от сильного пинка в попу, которым Миша запулил из прихожей. Ромка с Пашкой на диване. Миша устраивается в кресле. Вскакиваю на колени. Глаза полны слез от обиды. Но вида показывать нельзя. Торопливо беру сумку, расставляю на столе и открываю пивные бутылки. Подаю стаканы. Несу из кухни чипсы и соленые орехи. Наконец, замираю рядом с Ромкой на четвереньках, уткнувшись в пол. Пацаны пьют, болтают. Щелчок пальцев. Еще раз. На всякий случай опасливо поднимаю голову. Это Миша. Кивает - ко мне, мол. Подхожу, утыкаюсь в пол. Берет за волосы. Поднимает голову. Пощечина. Вторая. - Оглох, сучок? По щелчку должен отзываться. - Слушаюсь, господин Миша! Простите! - Сигареты! - Разбаловал ты его, Ромка. Не драл давно, вижу, - говорит Пашка. - Да я сам сегодня у них только. Но это мы быстро исправим, - улыбается Ромка. - Пепельницу! И хлыст мой. Живо! На четвереньках выбегаю на кухню за сигаретами и пепельницей. Попутно в прихожей беру Ромкин хлыст. Пепельницу ставлю на спину, сигареты зажимаю в зубах, хлыст прижимаю подбородком. На четвереньках приношу в гостиную. Ромка ставит пепельницу на стол. Мишка закуривает. Ромка берет хлыст, ставит в коленно-локтевую задом ко всем, и начинает пороть. - Ну, хватит, хватит. Нам ебать его еще, - говорит Миша, когда уже визжу во все горло, позабыв держаться за щиколотки, упираясь руками в пол, переминаясь с ноги на ногу и виляя задницей. Больно порет Ромкин хлыст! Ромка садится. Жадно пьет пиво. Встаю на колени лицом к господам. Миша подмигивает. Не пойму. То лупит почем зря, то жалеет, как вот сейчас... - Ну что... В картишки? - предлагает Пашка, доставая из кармана колоду. - На что? На деньги? Тоскаааа... - Миша расслабленно откидывается в кресле. - Зачем же... Выиграл - получает раба на ночь, - предлагает Ромка. - Идет, - воодушевляется Пашка. - Лан, разок можно, - откликается Миша. - А пока пусть член и яйца мне лижет. Расстегиваю джинсы, стаскиваю до колен. Сегодня боксеры у Миши тоже черные. С белыми сердечками. Не удержавшись, поглаживаю через трусы. Бац! Пощечина. Еще. Еще. Еще. Голова мотается из стороны в сторону. - Лизать, я сказал, тварь! Спускаю трусы и, глотая слезы обиды и боли, утыкаюсь в гладко выбритый лобок. Лижу член и яйца. Партия идет своим чередом. У Мишки встал. На свой страх и риск осторожно беру кончик в рот. Сжимаюсь от страха - щас ударит. Но Мишка болтает с пацанами, тасует карты и только рука вдруг несильно нажимает на голову. Понятливо начинаю сосать. - Партия! - кричит Пашка. Замирает в груди. Ночь, целую ночь с этим злым толстяком... Нет! Не может быть! Сильные толчки заполняют рот терпкой вязкостью. - Стоп, стоп! Меня педик отвлек. Сучонок отсосал. Нуууу и... Еще партию! - Чего? Так нечестно! - кричит Пашка. - Ромка, скажи ему! - Да, Мишка, так не пойдет. Уговор был. - Ну и хрен с вами. Я спать пошел, - натягивает джинсы и встает. - Лан, лан. Ты че? Обиделся? Было бы из-за чего, - успокаивает Ромка. - Давай, Пашка, раскидывай. Еще раз сыграем. Только это, Мишка, уговор есть уговор. Заметано? - Да ну вас. Еще друзья называются... - обиженно надулся Пашка. - Блин, Пашка... Ну, хочешь, Вовка и тебе отсосет. А потом сыграем, - предлагает Ромка. Пашка мнется и нехотя соглашается. Сосать Пашкину толстую сардельку нет охоты. Но куда денешься... Пришлось терпеть, пока, держа за уши и похрюкивая, не спустил в рот. - Ромка, ты пока тасуй, а я этого сучка выпорю, чтобы не лез со своими отсосами, когда не просят, - говорит Миша. Зажимает между ног и стегает хлыстом. Напоротой Ромкой попе больно. Визжу, но вдруг понимаю, что бьет не так уж и сильно. Обычно все больнее лупят. - Давай, Мишка, иди уже, - предлагает Пашка. - А ты, уебок, сок тащи и пожрать че-нить, - командует Ромка. На четвереньках ползу на кухню. Режу колбасу, сыр, хлеб. Накладываю фрукты, конфеты. Чья-то рука ложится на плечо, другая зажимает рот. Поворачивает. Миша! Прикладывает палец к своим губам - молчи. Убирает руку с моего рта и... целует. - Мишка, едрить тридцать! Кончай ссать! - орет из гостиной Пашка. - Иду! Руки помою, - Мишка отрывается, открывает кран, ополаскивает пальцы. Подмигивает и уходит. Подгибаются ноги. Что это было?! Как это? - Пропиздок, запорю! Ко мне! - это уже Ромка. Хватаю тележку на колесиках с едой и напитками и на коленях торопливо везу в гостиную. Пацаны азартно играют. Раскраснелись аж. Мишка курит одну за другой. Слава богу, Ромка забыл высечь за опоздание. На меня никто не обращает внимания. Берут бутерброды, яблоки, бананы. Огрызки летят во все стороны. Пашка повалил стакан - апельсиновый сок льется на паркет. - Черт!!!! А ну, сука! Слизал все досуха!!! - подзатыльник. Наклоняюсь над лужей. А Пашка ставит босую ногу прямо в сок. - Слизывай, тварь! Лижу ступню в соке. Не успел вылизать - подставил другую. Мишка тоже самое делает. Его ступни облизывать гораздо приятнее. Они большие, но аккуратные пальчики, подстрижены ногти. Остаток сока слизываю с пола. Попа завлекательно выставлена кверху. - Так, пацаны, - говорит Ромка. - Пока не проиграл этого ублюдка, дайте-ка трахну! Пинками заставил лечь на спину, головой у ног Мишки, закинул ноги за голову, плюнул на дырочку и засадил. Резко. - Ааааййййй! Мишка зажал рот своей ступней. Ромка трахает. Ступни Мишки на лице. Смотрю на него снизу, водит ступнями по лицу, засовывает пальцы в рот. И улыбается. Ромка выдергивает, опускает ноги, садится на грудь и кончает на лицо. Мишка ступнями размазывает и дает снова их облизать. Когда Ромка опустил ноги, случайно задел Пашку. Тот приказывает принести розги. Заставляет просить о наказании. За то, что задел его ногой. - Господин Паша, пожалуйста, высеките розгами. Виноват. Случайно задел вас ногой! Кладут на живот, заставив согнуть ноги в коленях. Мишка садится на спину и держит щиколотки. - 20 розог! - говорит Паша. - Если выдернешь ноги у Мишки, получишь еще столько же. Розга хлещет по ступням. Взвыл. С трудом не выдернул ноги из рук Миши. Помогает, что держит крепко! Пытается помочь не получить дополнительные удары. Но все же выдергиваю. Очень больно! И получаю 40 розог по ступням. Визжу так, что Ромка затыкает рот носками Миши и Паши. Ступни горят огнем. А на парней уже подействовало пиво. Ромка и Паша ссут в рот. - Я в туалет, говорит Миша. Меня отправляют полоскать рот.

3

Полощу рот. Миша рядом ссыт в унитаз. Вытеревшись полотенцем, сам не знаю как встаю на колени, обхватываю его руками, утыкаюсь в обтянутые черными трусами упругие ягодицы и заливаю белые сердечки слезами. - Вовка! Не надо! Успокойся! - Мишка подхватывает, садится на край ванны, сажает на колени, прижимает к себе и гладит. - Вы... Все... Вы все... За что? Почему? Больно!.. Че я?.. Собака? - отчаянно реву. За дверью шаги. Мишка сталкивает на пол и сует лицом в унитаз. Спускает воду. Дверь распахивается. - Эттт... че вы тут? А? - Ромка уже еле ворочает языком. - Раба полоскаю, - смеется Миша и снова спускает на голову целый бачок холодной воды. - Круто! Ик... Ой... Ееее, напились мы... Ик... Пошли спать, - предлагает Пашка, пошатываясь и облокачиваясь на косяк. - Как спать? Не доиграли! - говорит Миша, за волосы вытаскивает из унитаза и бросает на пол. В ужасе сжимаюсь в комок. Даже слезы высохли. - Бери его! Так бери! - машет рукой Ромка. - Кто где спит - сами знаете. Я пошел. Подхватывает Пашку. Уходят. - Тихо! Пока не вернусь, - Мишка кидает полотенце. - Вытрись. Сиди тут. Не знаю, сколько сидел рядом с унитазом. Но вот и Миша. Закрывает дверь. Садится на корточки. - Успокоился? Молча киваю. Прижимаюсь к нему. Глаза снова в слезах. - Хватит! Заткнись! - тихо, но жестко приказывает Миша. Отшатываюсь. Снова сжимаюсь, прикрываюсь рукой - вдруг бить будет… - Они спят. Сейчас пойдем в мою комнату. Тихо. Со мной спать будешь. Да не бойся ты! - Миша раздраженно убирает ладони от лица. - Не бью! И бить не буду! Понял? Снова киваю. Но нет у меня доверия. Когда вдвоем, Мишка всегда как зверь. Хуже всех издевается. А тут... Протягивает руку. Опять испуганно прикрываюсь. Меня так долго обманывали, жестоко наказывали, издевались ни за что... - Блин! Дурак что ли? Иди сюда! - гладит по голове. - Все кончилось, понимаешь? Кончилось! Все будет хорошо. Наконец, оттаиваю. Я же его люблю. Может, и правду говорит...

4

После долгих уговоров Миша вытаскивает из ванной комнаты. Ведет в свою спальню. Закрывает дверь. - Ну вот. Все хорошо. Садись. На столе тарелка с остатками еды из гостиной. Горка конфет. Графин с соком. Бутылка минералки. - Да садись ты! – опускается в кресло у стола. Подтаскивает, усаживает на колени, прижимает к себе. Дает конфету. Придвигает тарелку. - Ешь! Опасливо беру кусок колбасы. Хлеб. И вот уже озверело жую и жую. Меня так долго не кормили такими вкусностями! У опекунов то гречка с тушенкой, то макароны с сыром... Ромка вообще не помнит никогда, что мне тоже есть надо. Миша ссадил в кресло. Сел напротив. Курит, пьет сок. Улыбается. Наконец отваливаюсь от стола. Тарелка пуста. Сок выпит. Минералка ополовинена. - Любишь меня? - спрашивает Миша, туша очередной окурок. - Люблю! - И мне ты нравишься. - А чего тогда... так? Жестоко так? - губы кривятся, опять слезы. - Черт! Вова! Хватит! А ну! Рывком вытаскивает из кресла, валит на кровать. Она мягкая, приятно пахнет. Не мои тряпки в кладовке. Стаскивает с себя трусы, наваливается, уткнув лицом в подушку. Рывком вставляет в попу. Сдавленно вскрикиваю. Замирает, а не как обычно, со всей дури. Потом ласково раздвигает ягодицы и осторожно двигает. Впервые внизу живота растекается приятное чувство, когда в попу. Оказывается, это может быть не только больно, но и приятно. Вот вытаскивает, и уже сам тянусь, чтобы в рот взять... Переворачивает на спину. Снимает ошейник. Загибает ноги к голове и снова входит в попу. Целует, покусывает ухо. Дергается, сливая. А я хочу еще! Миша лежит, раскинувшись на кровати. Целую, обнимаю, ласкаю там. Когда снова встает - отсасываю, пуская в рот фонтанчики. Потом, обессиленные, лежим в кровати. Миша обнимает, закинув ногу. Нежно треплет ухо. И дрочит. Вот и я, подставив ладошку, кончаю. Вытеревшись, снова ложусь к Мише под бок, держу его за руку и незаметно засыпаю.

5

Утром просыпаюсь. И в ужасе вижу, что за окном уже солнце. Миши рядом нет. А я совсем забыл про свои рабские обязанности. Никак не могу найти ошейник. Слышу злой окрик Ромки. - Где мой пидар? Где раб??? Запорю, тварь! Бегом ко мне!!! Нашел ошейник. На четвереньки и рысью в кухню.

6

На столе уже завтрак и кофе. Миша сидит, улыбается. Понял, что это он приготовил. Ромка и Пашка сидят с пивом. Оба злые. - Напились вчера, этого так и не высекли! - А ты Мишка? Ты же вроде трезвый был. Че ты, всю ночь его пялил только? А не порол чего? - Парни, офигели??? Ночь же была! Он бы весь дом перебудил! - Ладно, - говорит Ромка. - Сейчас пороть будем. Предлагаю вот что. Рассаживаемся по углам комнаты. Каждый берет себе любое орудие для порки, кладет у ног. Пидар подходит на четвереньках на четвереньках, целует ступни, просит высечь. Зубами подает инструмент, получает пощечину. Получает 5 ударов по жопе, целует инструмент, руки и ноги. И ползет к следующему.  Получая удары, он должен стоять, прогнув спину, выпятив жопу максимально и не опуская голову. После каждого удара, громко говорить счет и "Спасибо, Господин!". Если не выдерживает и меняет позу, даже если голову просто опустит, то получает дополнительное наказание. Ложится на спину, поднимает согнутые ноги и три раза по ступням. И так 10 кругов! Как вам? Круто придумал? - Круто! - Классно! Так и решили. Ромка взял хлыст, Паша розги, а Мишка скакалку. Расселись по углам. Первым был Ромка. Подполз к нему на карачках. Поцеловал ступни. Поднял глаза. - Господин, высеките меня, пожалуйста, умоляю! Поднимаю зубами хлыст. Ромка берет его и дает пощечину. Целую руку. - Спасибо, Хозяин. По другой щеке. Целую руку, благодарю. Поворачиваюсь к нему попой. Прогибаю спину, отклячиваю попу. Голову не опускаю. Смотрю на Мишу и на Пашу. Ромка лупит со всей силы. Еле сдерживаю крик. - Один! Спасибо, Господин! Хлыст обжигает снова. - Дваааа! Спасибо, Господин! - Три! Сссспасибо, Господин! Четвертый удар Ромка нанес по ляжкам. С трудом устоял. Из глаз потекли слезы. И тут же пятый. Самый сильный и снова по ляжкам. Взвизгнул, дернулся, присел на пятки! - Ага! - обрадовался Ромка. - Он изменил позу! На спину, тварь! Перевернулся на спину, поднял согнутые ноги. И Ромка выдал три удара по ступням. Подвываю, плачу. Встаю на колени, целую хлыст, руки, ступни. - Спасибо, Господин, что были со мной строги! Ромка плюнул в лицо. - К Паше, ублюдок! Ползу. Происходит тоже самое, только теперь секут розгами. И снова заработал добавку по ступням. Ползу к Мише. Он бьет не так сильно. Но ненамного. Чтобы не заметили Ромка с Пашей. Обошлось без ступней. Иду на второй круг. К 10 попа и ляжки в крови. Колени стерты в кровь. Подошвы синие! Подполз к Паше за последней порцией, целую ступни, прошу высечь. Но поднять голову нет сил. Рыдаю ему в ноги. - Стоять! Прямо стоять, тварь! - и хлещет розгами. Уже без сил лежу на полу. Пронзительно ору и дергаюсь. Удары вдруг кончились. - Ты! Ты че?! Да я его! - кричит Пашка. Повернув голову, вижу, что сильная Мишкина рука перехватила руку Пашки и давит на запястье, пока пучок розог не упал на пол. - Кончай дурить, пацаны! Поиграли - будя! Смотри! Он в крови весь! До смерти забьете! На нары захотели? Мудаки! Тьфу! - Мишка смачно плюет. - Да я... Да мы... - в бешеных глазах Пашки появляется мысль. - Блииииин! Это я так?! Че делать-то? - Очухается! Не безайте. Он привычный, - говорит Ромка. Но и по нему видно, что так, до крови на попе, ляжках, до сплошь синих ступней, когда месяц шагу не сделаешь, меня еще не драли, и он не знает, что теперь делать. - Привычный?! Идиоты! Да вас любой мент заметет, если он хоть слово пикнет. А опекунам его ты что скажешь, Ромик?! - Мишка грохает кулаком по столу и закуривает. Тут же тушит сигарету, опрокинув пепельницу. Подходит. Тяжело дышу. Задыхаюсь от рыданий. Все тело - сплошная боль. - Че встали?! Ромка, воду, полотенце! Пашка, берись. Понесли! Ромка выбегает в ванную. Пашка с Мишкой берут за руки-ноги, несут на диван в гостиную. Кладут на живот. Миша мочит полотенце в принесенном Ромкой тазу, обтирает. Даже эти ласковые прикосновения доставляют ужасную боль. Ору. Мишка бросает полотенце Ромке. - Давай! Осторожно! Сам садится на диван, кладет голову на колени. Гладит. - Тихо, Вова! Все, все! Мальчик мой! Хороший! Красивый! Ну, все, все. Ромка обтирает кровь, кладет холодное полотенце на попу. Выбегает. Возвращается со стаканом воды и таблетками. - Выпей, Вова. Легче станет, - Миша подносит к губам стакан. Стуча зубами о стекло, глотаю пару таблеток, запиваю. Гладит, говорит ласково. Проваливаюсь в сон...