Запоздалые извинения

Февральское утро радовало пейзажами журчащих по дорогам ручьев, голыми, теперь не укрытыми даже снежным покрывалом, деревьями, по-прежнему холодным ветром и чувством конца безмятежного веселья. Наступающая весна и преддверие оживающий природы нисколько не скрашивали угрюмую серость окружающей действительности. Драко Малфой оторвался от бесцельного разглядывания неровной кладки Лютного переулка, достал из кармана джинс пачку «Беркли» и зажигалку в серебряном, с гравировкой вензелей и лиан, корпусе, достал зубами из пачки сигарету и, чиркнув кремниевым колесиком, сладко затянулся. «Отец бы не одобрил…»— про себя невесело усмехнулся Драко. Последний из чистокровной династии Малфоев ныне отнюдь не продолжает дело почивших дедов с их доктриной чистоты крови, а имеет собственную книжную лавку в три этажа, где работает и живет. Если бы Люциус, его отец, остался в этом мире призраком и увидел как родной сын пользуется презренными магловскими «штучками», то вероятно отправился на тот свет во второй раз от сердечного приступа. Если это вообще возможно. Драко иногда хотел уверовать в магловскую религию, что есть рай, куда попадают после смерти хорошие люди, прожившие достойную жизнь, и ад, где бесконечно мучаются «грешники». Тогда, он был бы уверен, что хотя бы там отец получит по заслугам. Сигарета стремительно заканчивалась, но Драко взял в привычку выкуривать каждую до фильтра; никотин дарил его голове спокойствие и позволял окутать дымом блаженного флегматизма мозг, закрывал собой колдографии воспоминаний, увешавшие собой всю черепную коробку изнутри.  Последняя долгая затяжка. Изо рта медленно выходит дым с терпкий ореховым запахом и нотками шоколада. Привкус приятно оседал на языке и оттенял сам табак, Драко, начав курить, выбрал именно этот сорт в фавориты, изредка пробуя и другие, но ни вишневая кислинка «Ричмонда», ни освежающая клубника «Стерлинга», ничто не могло перебить согревающий аромат, дарящий уют и спокойствие. Драко в душе всегда был романтиком. Вспомнить только его дразнилки с корявыми рисунками в углу на записках, которые он отправлял на особо скучных занятиях Поттеру. «Гадство»— нежданное воспоминание обожгло сознание и медленно спускалось по горлу, застревая и зудя.  Драко достал еще одну сигарету. Каждый раз, беря в руки пачку, он видел картинку с изображением всего того разнообразия болезней, последствий никотиновой зависимости, и каждый раз он думал про себя, что, возможно, маглы в разы счастливее любого волшебника, раз считают это серьезными проблемами. По его скромному мнению, лучше уж попробовать одну из предложенных болячек, чем раз за разом становится жертвой своего воспаленного мозга, мучаясь то от воспоминаний из ниоткуда, то от кошмаров, заставляющих среди вскакивать среди ночи в холодном поту и на ощупь рыскать по прикроватной тумбочке в поисках спасателя-сигаретки. Среди волшебников были психологи, но гордость, видимо, передающаяся по наследству, и недоверие ко всему и вся не давали Драко и на секунду всерьез задуматься о том, чтобы попросить помощи. Конечно он думал и о применение обливиэйта, но слишком уж много проблем возникло бы: начиная побочками, изменяющими понимание пространства и времени, и заканчивая стиранием жизненного опыта. Возвращение к «заводским настройкам» члена семьи Малфоев пугало Драко до мерзких мурашек по хребту и трясущихся пальцев. Он никогда не хотел убивать или причинять вред, ему просто не дали выбора. Когда ты с детства видишь холодные глаза отца, жестокие методы решения проблем ближайшего окружения семьи, книги, в которых через строчку говорится о превосходстве чистокровных волшебников— все это не оставляет тебе выбора, кроме как акклиматизироваться и научиться жить по правилам этого мира. Вся его жизнь была распланирована с рождения: что носить, что есть, где учиться, кем стать— он был заперт в золотой клетке с мягким диваном и поилкой, но без дверцы. Когда он поступил в Хогвартс, он точно знал как и что ему нужно делать. Но этот гребанный очкарик Поттер… Воспоминания накатывали волной, поэтому Драко начал часто и коротко вдыхать канцерогенный дым, буквально высасывая сигарету. С последней затяжкой он расслабленно выдохнул ровное кольцо дыма и удовлетворенно простонал. Драко посмотрел на наручные часы. Лавка открывается в 9:00, значит, у него есть еще 20 минут. Драко решил потратить их на завтрак и чтение недавно начатого «Властелина Колец». Его очень заинтересовало магловское представление о магии и устройстве волшебного мира. Он спустился на первый этаж, попутно взяв с подоконника книгу, открыл запертую на ключ дверь за прилавком и очутился в маленьком помещении с большим занавешенным окном, выходящим на восток. При проектировании дома, он специально выбрал солнечную сторону для кухни; после еды его размаривало и глаза порой непроизвольно закрывались, а рассветное солнце, ярко святящее ему в лицо бодрило и помогало не заснуть прямо за столом. Хотя, причиной сонливости могли быть и беспокойные бессонные ночи. Возможно. Закончив с тостами и кофе, Драко взглянул на часы: 8:57. Он встал из-за стола, прихватил книгу и пошел открывать лавку.  Открыв дверь и перевернув табличку с надписью «открыто», он только успел подойти к прилавку, как дверь резко открылась, звеня колокольчиком «фурин», и внутрь влетел вихрь черных кудрей, на ходу доставая из внутреннего кармана картонку удостоверения. — Драко Люциус Малфой,— букинист резко развернулся и вздрогнул, уже по голосу узнав мужчину перед собой,— Вас немедленно вызывают на допрос управление мракоборцев. У Вас есть пять минут чтобы собраться и проследовать за мной. «Поттер…?»— Драко с секунду застыл с каменным лицом и округлившимися глазами, не понимая, за что его могут допрашивать. Медленно в глазах появлялась догадка, перерастая в домысел, а потом и в утверждение, оседая кислотой на языке. Конечно, как будто бы человек, ненавидящий его так отчетливо и прямо, считающий его таким же преступником, как и всех прочих, что носят треклятую метку, не решил бы, что он может быть причастен хоть к какому-либо преступлению. Драко молча кивнул, четко, без лишних движений собрал вещи первой необходимости в кожаную сумку через плечо, перевернул табличку обратно на «закрыто», вышел на улицу вместе с Гарри и закрыл под его тяжелым взглядом взмахом палочки лавку. После, протянул ее Поттеру. Тот с кивком принял ее и аккуратно положил на место своей собственной, что сейчас он держал в руках, в чехол-кобуру на портупее, виднеющуюся из-под черного кромби. Молча взяв Драко под руку, они трансгрессировали, оставляя позади лавку и поднявшееся облако пыли.