Она никогда не узнает

      Я пластилин в её руках. Она давит на мои слабые точки, и я подчиняюсь ей. Только она об этом никогда не узнает.       Смотрит медовыми глазами прямо в душу, и где-то внутри обрывается последний канат, который удерживает меня на ногах.       Все мои эмоции под чутким контролем. По крайней мере, я надеюсь, что выглядит это именно так.       Я всегда был для неё человеком, который способен лишь разбивать её сердце, раз за разом отталкивая как можно дальше от себя. Никакого шанса на положительный исход.       Она кладет свою ладонь мне на щеку, холодными подушечками пальцев прокладывает путь к моей напряженной шее и надеется, что во мне отзовется что-то светлое, рассеется весь тот холод, который исходит от меня. И она в очередной раз права, только я стараюсь, чтобы она этого не узнала.       Я подпускаю её ближе, она целует в уголок моих губ. Мне хочется, чтобы её мягкие губы коснулись каждого миллиметра моего тела. Только я молчу, не хочу, чтобы она об этом знала.       Моя рука нервно дергается, и я невольно позволяю себе положить ладонь на её тонкую талию. Туман в моей голове заслоняет разум. Контролировать себя намного сложнее, когда она хочет доказать, что знает меня как никто другой.       Наши встречи становятся чаще. Мои попытки сдержать эмоции — все тщетнее. Сложно оттолкнуть единственного человека, который не боится твоего истинного лица. Точнее, оттолкнуть того, кто принимает тебя таким, какой ты есть.       Я впустил её в свою жизнь, желая растоптать гриффиндорское сердце. Только вот моё сердце она успела растоптать раньше.       Я искал ту грань, когда же она уйдет, но она оставалась каждый раз, надеясь, что хуже уже не станет.       Глупая.       Хуже, конечно, стало. Она видела мою метку, но каждый вечер все равно приходила ко мне, молча наблюдая за моими попытками починить Исчезательный шкаф. Наверное, она ненавидела себя за свои чувства, обманывая своих друзей, пока втайне целовала меня как в последний раз. Но разве можно ненавидеть то, что приносит тебе удовольствие?       На самом деле ненавижу себя только я сам. За то, что каждый раз давал себе обещание, что эта встреча будет точно последней, и каждый раз сам же нарушал его. За то, что позволял себе мечтать о ней, пока она украдкой бросала взгляд в мою сторону, делая вид, что это был непреднамеренный жест. За то, что моя метка чешется каждый раз, когда я позволяю себе забыться и представить жизнь без обязательств перед Волдемортом. Ненавижу за то, что я изо дня в день стараюсь сделать шаг в нужную сторону, но каждый раз иду в противоположном направлении. Отдаляюсь от себя и от нее. Только вот она об этом опять-таки не узнает.       Не узнает, что я люблю её. Я просто не позволю себе такую роскошь, ведь её храброе сердце готово спасти любого, кто покажет свою слабость.       Только Грейнджер еще не знает, что она и есть моя слабость.       В принципе, здесь мы в равных условиях. Ведь я не могу найти другой причины, почему она еще рядом со мной.       Её губы уже на моей шее, когда я закрываю глаза, делая вдох. И мне уже кажется, что позволить себе минутную слабость не такая уж плохая идея.       Скрип дверцы Исчезательного шкафа бьет по вискам, не позволяя забыться. Не позволяя уйти от изначальных причин, почему я здесь. Почему она здесь.       Её слежка за мной потерпела провал в первый же месяц, когда я зажал её в коридоре за поворотом на восьмом этаже. Тогда она смотрела на меня со всей ненавистью, но я видел, как её взгляд предательски падал на мои губы.       Я отпустил её, давая шанс на побег. На побег от меня и от всех последствий, но она упрямо возвращалась каждый вечер, угрожая выяснить мои тайны и рассказать всё старику. Возвращалась до тех пор, пока я не поцеловал её в один из таких вечеров, когда она читала нотации в коридоре у входа в Выручай-комнату.       Она убежала, виновато поправляя растрепанные волосы, и не возвращалась ко мне около месяца. Это был самый долгий месяц моего существования. Грейнджер была напоминанием о былой жизни, которая стремительно покидала меня, оставляя ворох проблем.       Я подумал, что это была наша последняя перепалка, ведь избегать моё присутствие, кажется, стало смыслом её жизни.       Но сейчас она упирается лопатками в скрипучую дверцу Исчезательного шкафа, подаваясь навстречу моим настойчивым поцелуям. Как же это иронично. То, что вскоре разрушит наши отношения, является опорой в данный момент.       Она вернулась ко мне, в очередной раз пытаясь выяснить правду, когда её тупоголовые придурки твердили о том, что это я проклял Кэти Белл. Она им не верила, хотя я не стал отрицать обратного. Просто послал её к черту. Кто же знал, что чертом в её глазах являюсь именно я.       Кажется, каждая наша встреча была для неё испытанием. Я не понимал, зачем она это делает, ведь никогда не обещал ей счастливого финала этой истории.       Не понимал до тех пор, пока она в слезах не прибежала ко мне в больничное крыло, узнав, что Поттер применил неизвестное заклятие, которое чуть не убило меня. Тогда её дрожащие руки гладили моё исполосованное тело, губы шептали о том, что она любит. Любит меня.       Тогда я поклялся себе, что сегодняшняя встреча будет последней.       Отрываясь от её губ, я молил время остановиться хотя бы на миг. Крошечный миг, когда мы ещё вместе.       − Грейнджер, как ты думаешь, будь мы в параллельной вселенной, у меня был бы шанс стать другим человеком? Мы смогли бы быть вместе? — я желаю услышать от неё положительный ответ, который смог бы дать мне сил перед предстоящей катастрофой, от которой я хотел бы спастись. Но видимо в этой жизни все против меня.       − Нет, Драко…− кажется, она чувствует, что конец нашей несчастливой истории близок. – Но я бы и не хотела в тебе что-то менять. Я просто хочу, чтобы ты был рядом здесь и сейчас.       Жаль, что наше «здесь и сейчас» нельзя растянуть на долгие годы. Остается довольствоваться последними минутами, так и не сказав ей, что она значит для меня.       Возможно, в другой истории был бы финал, где я выбираю сдаться ей, раскрыв все свои чувства. Вот только она об этом не узнает.