Орфей и два бога [поэма]

Испуган, обнажён.. Украден. Рукой за горло – и на свет. И похититель беспощаден: Толкает, обзывает. «Нет.. Прошу вас, господин, пустите, Я никому не сделал зла. Не знаете вы, что творите..», – Рыдает. Боль вдруг обожгла. Злодей нагайкой замахнулся Удар по коже – как ожог. «А что ты, сучка.. изогнулся? Кобылке ж всласть, чтоб жёстко сёк?» – Ох, злобный голос, едкий, резкий, И запах.. дыма. Не родной. Мужчина незнакомый, мерзкий: «Лезь! – Барда он толкнул ногой. – Да, забирайся в колесницу, И тихо там сиди, не вой А то забью тебя, тупицу, До смерти. Рот, сказал, закрой». Миг – и квадрига в тёмной выси. Вокруг гроза и бури шквал. «Ты отсосёшь и мне, подлиза!» - Вор гневом-молнией сверкал. Орфей на дне котёнком сжался, Дрожал и плакал, и молчал. Тот: «Стерва, ну бегом поднялся! И Зевса обслужил!» - орал. [«Сам Зевс, вот жуть. Пропал я, грешный.. Но я.. уже принадлежу..»] Поднял он светлый взгляд, мятежный: «Я, бог, не Ваш! Не обслужу!» Зевс гнал на колеснице быстро, Коней свирепо погонял. Спешил он так, что даже искры Летели: «Что ты, гад, сказал?! Мне, Зевсу, и не покориться? Я – Громовержец, ты – сорняк! Ты будешь у меня молиться, Чтоб я добил тебя, сопляк!» И вот – вершины гор, палаты. За волосы Орфея взял. [Туч пелена, грозы раскаты..] «Ну, приготовься. Ровно встал!» Скрутил цепями парню руки, К стене толкнул и бич достал. «Мне тоже, как и брату, муки Твои – услада». Бард рыдал. Зевс размахнулся, и на коже Орфея вскрылась полоса. Певец завыл: «Аид мой, боже..» Упал на пол, закрыл глаза. «Поднялся, я сказал, ты, мерзость, Не сметь лежать! Кто разрешал? Исполосую я за дерзость». Размах, удар. Орфей кричал. «Лицо пора твоё иссечь, А то хорош слишком, осёл». Он замахнулся из-за плеч. Вдруг – грохот. И в земле раскол. В полу разлом без дна, что мглой Затянут, как туманом сны. Ступени вниз.. Живою тьмой Стены ущелья смягчены. Из тьмы Аид, король и хищник, Выходит плавно. Жгучий взгляд Его пронзает: «Зевс-завистник, Ты что, подонок, мне не рад? Ну, расскажи-ка, недалёкий, Что сделал ты с моим певцом? Войну со мной начал, убогий? Меня, Владыку тьмы, врагом?» «Я – божество небесных гроз! – Зевс заревел, – Меня не чтить?! Подземный жук ты, жалкий пёс! Не дам себя превосходить..» Нахмурил лоб – и молний рой Направил на Аида, злясь. Аид спокойно их рукой Отвёл: «Я заземлил, ты, мразь. Убогий, думал, Тьму прожгут? – Недобро усмехнулся Дис. – Ты с Богом Смерти взялся, шут, Играть. Зевс, берегись». Он приближался не спеша. Поднял кулак, грозу поймал. Разряд по Дису пробежал, Взгляд подсветил.. и в тьме пропал. «Я воскрешу из мёртвых рать, Из павших армию создам.. Масштаб способен осознать Моих владений?». По углам Возникли тени, в тишине Завыли духи.. Зевс сглотнул. В горе́, в расколе, в глубине Послышался зловещий гул. Аид снял с пояса батог: Металл на хвостиках блестел. «Так ты с Орфеем был жесток?» «Аид, ты что, брат? – Зевс шипел, – За суку нам – и воевать? Нам не пристало. Боги мы!» Но взгляд-шартрез пылал: «Молчать! Орфею раз – равен восьми Моим. Ударил ты его раз пять? Ну вот, считай теперь, подлец. Ты ж бог.. Верховный.. Устоять Ты сможешь». Зевс: «Стервец! Убью! Испепелю!» Но вдруг Он понял, что стоит в тени. И тень достигла его рук.. Аид: «Хитон с него стяни..» Не мог Зевс шевельнуться – в рык, Пока тень разъедала ткань. От страха дёрнулся кадык: «Аид, братишка, перестань». Дис размахнулся и нанёс По телу Зевса хлёст-удар. И хоть рубец в момент зарос, Зевс зарычал от боли: «Тварь!» «Бессмертный ты, мой брат-подлец, И раны будут заживать, Но ощутишь ты всё, шельмец, Пока я буду тебя драть. Восстал грозой против кого? Что б молнии твои могли? Ты атмосферы божество, Но воздух – он от сил Земли. Вулканы мне принадлежат, Корни деревьев, нижний мир. Я – сила притяженья, брат. В твоих владеньях – лишь эфир». Дис методично наносил Удары. Беспощадно сёк. Спокойно, тихо говорил: «Я – Смерти бог. Ты – туч царёк. Играть ты можешь, как угодно, Что будто бы «верховный» ты. Мне безразлично. Ври свободно. Но ты коснулся темноты. Ко мне ты, Зевс, не лезь, убогий, Не по зубам тебе и всем. Мой мир – глубокий и далёкий. А снова влезешь – просто съем». Избил он Зевса до икоты, Хоть невредим остался тот, Боль до озноба и до рвоты Переполняла. Упадёт, Если Аида тень отпустит.. И тень исчезла. Зевс упал. «Орфей, мой мальчик златоустый.. – К поэту шаг. Присел, обнял. – Мой котик маленький, бедняжка, Прости, что я не уберёг. Ну, покажись. Что, очень тяжко? Всё вылечим.. ты ж мой цветок». На руки поднял он Орфея, К себе прижал, в раскол сошёл. Сквозь слёзы бард смеялся, млея, Вдыхал и плакал. Счастьем цвёл..