Элементаль

      Лишь спустя час Бетт закончила. Голова слегка гудела, руки дрожали, а внутри словно что-то жглось. Вместе с ней из помещения выходил Райан и Стив с Тони. Райан просто не хотел оставлять её одну, а Капитан хотел наблюдать и уговорил Тони остаться. Неожиданно их остановил Фьюри, вернее он остановил только Джонса.       — Слушай, Джонс, хочу тебе кое-что предложить.       — Я вас слушаю, сэр.       — Я могу предоставить тебе полную конфиденциальность, ты получишь новую квартиру, и никто тебя не тронет, и ты будешь спокойно жить, — что ж, Джонс предполагал такой вариант, хотя бы потому что сам хотел просить об этом, вернее только о защите и конфиденциальности, остальное его не волновало.       — Хорошо, а второй вариант?       — Ты будешь работать на меня. Станешь агентом. Тогда же новая квартира, конфиденциальность, плюс стабильный и хороший заработок. Что выберешь? — от Ника Фьюри такое было вполне себе предсказуемо.       — Бетт, что скажешь? — с лёгкой ухмылкой обратился Райан к ней, что всё время стояла рядом с ним.       Бетт подняла на мужчину удивлённый взгляд и не совсем поняла, что ей нужно было сказать.       — Какой вариант мне выбрать? — задал другой вопрос Райан, видя её замешательство.       — Но это ваш выбор, — тихим голосом ответила она.       — А я хочу, чтобы ты мне помогла, — настаивал на своём Джонс.       — Вам будет скучно, — через пару секунд раздумий сказала Бетт.       — Что? — не до конца понял бывший полковник.       — Иногда на заданиях вы тихо говорили: «мне, конечно, не всегда нравится, что я делаю, но так хотя бы не умру со скуки». Поэтому оптимальным для вас решением будет выбрать второй вариант.       Джонс с небольшим удивлением смотрел на девушку, а потом с тем же выражением лица повернулся к Фьюри.       — Я буду с ней видится? — уже хмуря брови, уточнил мужчина.       — Конечно, никто не вправе вам это запрещать.       — Тогда я согласен работать на вас и на всё остальное.       Мужчины пожали друг другу руки. На этой ноте ребята наконец зашли в квинджет и отправились в Башню. Предстоял долгий разговор.

***

      — Присаживайся вот сюда, — указал Тони на серый кожаный диван, когда они оказались в гостиной в Башне.       Бетт кивнула на это и с толикой неуверенности села у подлокотника ближе к выходу. Рядом с ней сел Райан. Он вообще старался не отходить от Бетт, чтобы ей было несколько проще. Он помнил, когда она плакала, то доверчиво прижималась к нему, и, как она сжала его руку, когда пришёл Фьюри, и Джонс просто не может оставить её одну. За такое короткое время, что они сблизились, он привык к ней, и он желает быть рядом. И он будет. Напротив девушки встал Стив, и все остальные расположились рядом, так что их прекрасно видела Бетт. Это скорее для собственного успокоения она хотела видеть присутствующих, а может и привычка, выработанная за все годы в Империуме.       — С чего мне начать? — в полголоса спросила Мартин, сцепив руки в замок, чтобы хоть так не было видно дрожи. Она волнуется и боится. Боится, что после рассказанного от неё избавятся, а ведь она успела довериться этим людям, всем им, и не важно как долго Бетт разговаривала с ними, ей важно было, что она чувствовала ко Мстителям.       — Как звали твоих родителей? , — спросил Тони, а остальные приготовились слушать.       — Мать звали Виктория, а отца Дженсен.       — Хорошо, как вы жили в деревне Уостфилд?       — Мы не всегда там жили. Когда мне было четыре года, родители решили туда переехать, потому что там жила моя бабушка по маминой линии. И была удивительно молчалива. Но умерла спустя пару месяцев.       — В каком смысле была молчалива?       — Она не разговаривала с моей мамой или отцом. Редко выходила из своей комнаты. Мама пыталась добиться от неё чего-то, вернее пыталась её постоянно разговорить, но та продолжала молчать, и от этого мама злилась.       — Она что-то знала? — спросил Стив. В ответ Мартин лишь пожала плечами.       — Позже, когда я уже могла спокойно выходить из дома, я выходила во двор. Так я познакомилась с детьми наших соседей: с Сарой, Джо и Крисом. Мы стали лучшими друзьями. А потом стали пропадать люди. Их родственники подавали объявления в местный полицейский участок, но они ничего не делали, не выясняли, поэтому люди так и продолжали пропадать. В какой-то момент папа сказал мне, что теперь я не могу выходить из дома, когда мне заблагорассудиться, а тогда я постоянно гуляла с друзьями во дворе и часто приходила в гости к Саре или Джо. И он просил предупреждать его, когда я хочу погулять. В целом об этом просили всех детей в деревне. В это же время моя мама выяснила, что пропадают только взрослые или подростки. Подростков в деревне было немного. Спустя год, как мы там жили, что-то произошло. Днем родители Сары предлагали остальным наконец покинуть деревню, потому что они боялись, что могут забрать их или их дочь, да и всех детей в принципе, но… мои родители наотрез отказались уезжать, хоть ответ дала только мама, а папа ничего не сказал. Родители Криса согласились. Почему у Джо отказались, я не знаю и не спрашивала. Тем же вечером, когда я уже ложилась спать, родители стали ругаться. Они говорили на повышенных тонах и даже не пытались быть тихими.

*45 лет назад*

      Маленькая Бетти уже лежала в своей кровати, заботливо укрытая отцом, который приходил, чтобы уложить её спать. Она перевернулась на правый бок, прижимая к себе угол одеяла и стала засыпать, как услышала рассерженный голос своего отца.       — Ты с ума сошла, Виктория?!       Девочка вздрогнула от его голоса. Бетти откинула в сторону угол одеяла, опустила ноги и встала на холодный пол. Тихими, аккуратными шагами она подошла к двери и прикоснулась к ней ухом, чтобы лучше расслышать разговор.       — Я не понимаю, о чём ты говоришь, — отозвалась женщина.       — Я спрашиваю, почему ты отказалась от их предложения?       — Потому что мы не должны уходить из деревни.       — Серьёзно?! Людей похищают! Мы можем быть следующими! Неизвестно, что с нами там будут делать! — продолжал восклицать мужчина.       — Так надо. Нам надо туда.       — Что?! А если придут на только за нами, но и за Бетти?       — Пускай.       — Да что с тобой? Она наша дочь! Как ты можешь так поступать?       — Это мой шанс…!— женщина, в отличии от мужа, пыталась говорила спокойно и без особо энтузиазма, но выходило малость плохо.       — Я тебя давно перестал понимать. Это связано с твоей матерью, так? И связано с твоим прошлым. Связано с тем, что делают в этой безумной лаборатории. Знаешь что? Я забираю Бетти, и мы уйдём вместе с остальными, а ты можешь остаться здесь, — заявил отец Бетти.       — Даже не смей! — в миг воскликнула женщина.       — Ей пять лет, Виктория! Она ребёнок! Не смей её втягивать в это! Она заслуживает счастливой жизни!       Послышался глухой стук, наступила секундная тишина, и, слушая это, Бетти сильно занервничала и уже хотела вернуться в кровать, но услышала не громкий голос матери.       — Ты будешь слушаться меня. Когда за нами придут, не смей сопротивляться. А Бетти… за ней тоже придут, волноваться не о чем.

*Наши дни*

      — Даже спустя столько лет я до сих пор не понимаю, какие были намерения у моей матери. Я поняла, что она хотела попасть в Империум, заставила отца подчиниться и хотела, чтобы я там оказалась, но… ради чего?       — Ты что-нибудь знаешь из прошлого мамы? — спросил Стив, скрестив руки на груди.       — Я даже не помню, когда у неё день рождения. Так что нет.       — Хорошо, продолжай дальше.       — Ну, на следующий день с утра я проснулась от грохота и шума. Родителей забрали, а на меня не обратили внимание. Я тогда быстро спряталась в шкафу, старалась не издавать лишнего шума и вышла только, когда не было никаких звуков несколько минут. Как оказалась на улице, сразу побежала в дом к Джо. Меня пустили, и стоило мне оказаться в объятиях Джо, я разревелась и долго не могла рассказать, что произошло, но его бабушка и дедушка поняли всё, ведь родителей Джо тоже забрали. Они разрешили мне остаться у них, сколько я захочу. Позже выяснилось, что Сара и Крис с родителями смогли уйти, и как-то стало грустно и в какой-то степени одиноко. Оставшийся день прошёл в норме, а вот ночью… за нами пришли. Это были с головы до ног вооружённые солдаты, разбросали бабушку с дедушкой, как кукол, и вломились к нам в комнату. Под дулами пулемётов связали нам руки и вывели на улицу, приказывая не сопротивляться. На улице нас ждало несколько чёрных внедорожников. Посадили туда, и, когда оказались за пределами ворот, в машины залезли эксперименты земли, они всегда открывали и закрывали двери. Самостоятельно это сделать было крайне сложно. Джо не отходил от меня, держал за рукава кофты. Когда мы прибыли в Империум, нам развязали руки, и Джо сразу взял меня за руку и шёл так, чтобы меня прикрывать. Солдаты шли, держа нас на прицеле. Хочешь — не хочешь, но ты будешь подчиняться. И нас привели в место для испытаний в лабораторий.

*Тогда*

      Они спустились по лестнице и остановились около закрытой двери. Солдат открыл её, и всех озарил яркий свет, потому что в коридоре единственным светом была тусклая одинокая лампочка, что постоянно качалась из стороны в сторону. Рядовой, что открыл дверь, толкнул впереди стоящих детей внутрь. Напуганные дети поторопились и быстро зашли в помещение. Их заставили встать в линию напротив молчаливого мужчины, от которого исходила страшная атмосфера, потому ребята мелко дрожали, цепляясь друг за дружку. У Бетти, смотря на этого мужчину, внутри всё сварачивалось. Джо, стоящий слева, стойко держался, но девочка чувствовала, как у него заледенели пальцы и вспотела ладонь. Молчаливый дядя прошёлся взглядом по каждому ребёнку и прошептал.       — Десять, — он ещё раз обвел всех взглядом и слегка наклонил голову влево, обращаясь к охраннику, что стоял, когда все пришли, — Возраст?       — От пяти до семи лет, — моментально был дан ответ.       — Хорошо. Слушайте сюда, малыши. Меня зовут Томас Миллер, но вы можете звать меня или господин, или хозяин. С этого момента это ваш дом. Есть несколько правил…       — Я хочу к маме! — воскликнула девочка и заплакала.       Остальные дети вздрогнули и обернулись на неё. Прогремел выстрел. Абсолютная тишина. Со лба девочки полилась кровь. Она упала на пол и больше не двигалась. Стоящий рядом с ней мальчик закричал, и его тоже пристрелили. Оставшиеся дети огромными глазами взирали на убитых и едва могли сделать вдох.       — Восемь, — с выдохом прошептал Миллер, — Одно из правил это: вы не имеете права разговаривать, пока вам не дадут на это разрешение. Второе правило: никаких звуков. Крик, писк, всхлип и так далее. Наказание за это вы только что увидели на добровольцах. Третье правило: вы не имеете права смотреть в глаза взрослых. Четвёртое правило: абсолютное повиновение. Сопротивление, отказ выполнять приказы и всё в этом духе, и вы будете наказаны. Жить будете по четыре человека в комнате. Чуть позже вам объявлят ваше расписание. Что же ещё? Ах, да. То зачем вы здесь. Кто-то из вас в будущем станет моим прекрасным творением. Может повезёт, и эти будет не один человек, но оставим мечты на потом. Надеюсь, вы всё усвоили. Чувствуйте себя как дома, — милая улыбка, прикрытые глаза, расслабленная поза       Томас Миллер так и излучал добродушие и честность. И в это можно было бы поверить, если бы не два мёртвых ребёнка в паре метров и не солдаты, вооружённые с головы до ног.       Бетти вцепилась в предплечье Джо другой рукой, когда их стали толкать к выходу. Она ни разу не подняла взгляд, как раздался первый выстрел. Она не хотела видеть ни трупы, ни взгляд хозяина, как тот разрешили себя называть. Сердце набатом отдавало в ушах, было страшно закрыть глаза хоть на пару секунд. Малыш Джо не убирал руки подруги с предплечья, потому что боль позволяла сосредоточиться на себе, чтобы хоть немного подумать о другом. Перед глазами так и были те два ребёнка. Девочку он не помнил, но мальчика он знал лично: его звали Рей. Они гуляли несколько раз во дворе. Вот он во всё лицо улыбается, а вот лежит в собственной крови, не двигается и не дышит. Как же было тяжело поверить во всё это. Словно это кошмар. Но они продолжают идти по светлому коридору. Они поднялись на этаж, и через минуту их заперли в тёмной комнате с двумя двухэтажными кроватями и только. Джо сел на одну из кроватей вместе с Бетти. Он вдохнул и выдохнул несколько раз, взглянул на застывших мальчика и девочку около дверей и повернулся к Бетти. Она смотрела в пол и была очень бледная.       — Бетти, — девочка вздрогнула от шёпота друга и медленно посмотрела на него, — Всё будет хорошо. Я обещаю тебе, что мы выйдем отсюда. Я же сильный. Буду всегда тебя защищать, и буду всегда рядом. Ты мне доверяешь?       Бетти смотрела в яркие зелёные глаза Джо. Она видела в них уверенность, страх, надежду, отчаяние. Бетти не уверена, что отражалось в её глазах. Но внутри испытывала надежду и обречённость. Она не знает, где её родители. И сейчас всё, что у неё осталось, это Джо. Только он. И он стал её надеждой и верой.