Ты заставляешь меня чувствовать себя как-то так

— Директор, — обратилась к нему мисс Кетт, как только он вошел в свой кабинет, — Вам пришло письмо из Министерства. И президент говорит, что Вам следует ожидать посетителя в ближайшее время. Персиваль взял запечатанное письмо, поблагодарил ее и попросил не пускать посетителей в ближайшие полчаса, если только это не гость президента. Он задавался вопросом, что могло понадобиться Министерству. Неужели они наконец-то приняли решение по поводу Гриндевальда? Судебные процессы над темным волшебником были долгими и изнурительными, в ходе которых обсуждалось, что с ним делать с учетом всех его преступлений, которые все еще подсчитывались. Он запер дверь и сел за свой стол, а затем потратил несколько минут на то, чтобы разобраться с тем, что нужно сделать за день. Закончив, он открыл письмо. Дорогой мистер Грейвс, — начиналось письмо, и Персиваль моргнул, увидев знакомый почерк. Прошу прощения за столь неожиданное письмо. Я понимаю, что мы никогда не общались вне международных встреч или других деловых мероприятий, и уж тем более никогда не встречались лично с тех пор, как вместе служили на войне. Прежде всего, я выражаю свои соболезнования в связи с тем, что с Вами произошло. Я восхищаюсь Вашей самоотверженностью и тем, что Вы продолжаете делать для своей страны. Когда мы были сослуживцами, я знал, что Вы великий человек. Персиваль прервался и глубоко вздохнул, сдерживая нежелательные эмоции, вызванные добрыми словами почти незнакомого человека. Он не видел этого человека уже много лет, и, как говорилось в письме, у них не было никакой личной связи. С его коллегой из Министерства магии он общался в основном через письма по официальным вопросам. То, что этот человек написал ему по, возможно, неофициальному вопросу, вызвало у него интерес. Это определенно отвлекало от того, о чем ему приходилось думать в последнее время. Как Вы знаете, Ньютон Скамандер — мой младший брат, и он уже некоторое время работает в Вашем департаменте под Вашим началом. Он не писал мне уже более двух месяцев, и я решил узнать, как у него дела. Он наверняка поднимет шум, если узнает, что я навещаю его, так что я также еду на встречу с Вами, чтобы обсудить будущие планы МАКУСА по обеспечению магической безопасности. Из уважения к Вам президент предложила мне отправить это письмо в качестве предупреждения, и к тому времени, когда оно придет, я буду уже близко. С наилучшими пожеланиями, Тесей Скамандер Главный аврор Департамента магического правопорядка. Под конец Персиваль был несколько озадачен. Ему не хотелось иметь дело с явно чрезмерно опекающим братом, да еще на фоне неразберихи в рабочих отношениях с подчиненными. К тому же это еще один Скамандер. Их здесь и так слишком много, спасибо. Он вздохнул, закрыл глаза и потер висок. День начинался просто замечательно и… о. Посетитель. Не может быть… Громкий стук в дверь застал его врасплох, и он тут же потянулся за своей палочкой, приготовившись. Ему потребовалось мгновение, чтобы расслабиться, убрать палочку и глубоко вздохнуть. Теперь он услышал шум за дверью. — Входите, — осторожно окликнул он и вышел из-за стола. Дверь распахнулась, и в комнату вошел Тесей Скамандер — высокий, широкоплечий, с красивым лицом, производивший неизгладимое впечатление. Альфа вошел уверенно, а за ним, у двери, стоял Ньют и смотрел на брата с открытым ртом. Это объясняло шум. Ньют на мгновение встретился с ним взглядом и погрустнел, как бывало каждый раз, когда он смотрел на Персиваля, после чего отвернулся и закрыл за собой дверь. — Грейвс! — приветствовал Скамандер, быстро сократив расстояние. — Рад видеть, что Вы в порядке. Он крепко сжал плечо Персиваля и энергично пожал ему руку. Это было… непривычно. — Я тоже рад встрече, — ответил Персиваль и осторожно отстранился. К счастью, Скамандер ничего не заметил и не обиделся. — Пожалуйста, присаживайтесь. Мужчина устроился в кресле для посетителей, а Персиваль занял свое место. У него не было чая, который любили англичане, поэтому он предложил кофе, но его гость отказался. — Вы отдыхали после путешествия? Вы, должно быть, устали, если действительно отправились в путь сразу после письма с предупреждением, — сухо заметил Персиваль. Скамандер ухмыльнулся, и на мгновение Персиваль заметил сходство между ним и Ньютом: его глаза заблестели, а все лицо светилось от эмоций. — Прошу прощения за внезапный визит, директор. Я волновался и принял импульсивное решение, — объяснил Скамандер. — Я понимаю, в конце концов, он — Ваша семья, — согласился Персиваль. — Хотя я бы хотел получить небольшое предварительное предупреждение. — Да, это было довольно опрометчиво с моей стороны; еще раз прошу прощения, — признал Скамандер, что удивило Персиваля. — Я пробуду здесь несколько дней, чтобы обсудить с Вами то, о чем я упоминал в письме. Этого времени также будет достаточно, чтобы узнать, как дела у моего брата, и убедиться, что он не доставляет Вам никаких хлопот. Персиваль кивнул в знак благодарности. — Он действительно не доставляет неприятностей. — Во всяком случае, не департаменту, но для Персиваля это был совершенно другой вопрос. — Если честно, он очень полезен. Наши авроры многому у него научились, и Вы можете видеть, что его знания о существах, которых он изучает, приносят свои плоды. Скамандер улыбнулся, услышав это, и в его голосе прозвучала гордость: — Что ж, значит, он выполняет свою работу как надо. По какой-то причине Персивалю было приятно слышать, как Скамандер положительно отзывается о специализации его брата. — Полагаю, Ньют Вас совсем не ждал, — заметил Персиваль, вспомнив недавний эпизод. — Я предупреждал его, но не думаю, что он еще прочитал свое письмо, — пожал плечами Скамандер. — Он часто увлекается, его легко сбить с толку. Наверное, не имеет значения, получил он письмо на прошлой неделе или в прошлом месяце. Мягкий, но недовольный тон, которым Скамандер говорил о своем брате, заставил Персиваля слегка улыбнуться, и вместо героя войны или главного аврора Департамента магического правопорядка он увидел человека, стоящего за этими титулами. Это был альфа, который не боялся проявлять заботу о тех, кто был ему дорог. Было ли это влияние Ньюта, подумал он, или Скамандер сам обучил своего брата? В любом случае, горько усмехнулся Персиваль, Ньют обладал удивительной способностью заботиться. — Но хватит обо мне, — вывел его из задумчивости голос Скамандера. — Как поживаете, Грейвс? Этот вопрос Персиваль избегал слышать от своей семьи, Серафины и самого себя. Он стал несчастен на любимой работе, не доверял аврорам и едва ли мог вести себя с ними цивилизованно, а дома не находил покоя. Но он не зацикливался на этих мыслях, потому что не думать о своем положении было последней ниточкой, которая помогала ему держаться. Он должен был быть в порядке. И все же почему-то в этот момент ему захотелось ответить правдиво. Может быть, потому, что Скамандер был чужим? Объективная третья сторона, не знающая о текущих трудностях в жизни Персиваля? «У меня все хорошо», — хотел сказать он, но вместо этого проговорил: — Могло бы быть и лучше. И Персиваль ждал, что после этого признания что-то произойдет, что небо рухнет, но ничего не произошло. Его дыхание перехватило, и он вздрогнул. Внимательно наблюдавший за ним Скамандер скромно улыбнулся. — У всех бывают такие дни; думаю, Вы не исключение. В этот момент что-то натянутое внутри Персиваля отпустило его — отчасти страх показаться менее совершенным, менее сильным. Он оценил тактичность мужчины и тот факт, что тот признал его трудности, но не упрекнул его за это. Он улыбнулся в ответ, также сдержанно. — Думаю, да. — Ну, если Вы не заняты, не могли бы Вы показать мне здание? Может быть, мы еще поговорим, — предложил Скамандер. — Я бы попросил Ньюта, но он ненадежен в таких вопросах. — Конечно, я с удовольствием покажу Вам наше великолепное здание, — ответил Персиваль. Он был не против немного похвастаться. — Ха! Вряд ли оно такое же великолепное, как наше, — рассмеялся Скамандер. Персиваль поднял бровь, выражая скептицизм. — Не знаю, как Вам удается создать нечто великое на этом маленьком клочке земли. — Вы только что оскорбили мою страну, Грейвс? — прорычал Скамандер, но в его глазах была игривость. — Я бы никогда. Просто сделал замечание, Скамандер. Легкое подшучивание освежало, являясь долгожданной передышкой от напряженного общения, с которым он сталкивался ежедневно. Это напоминало ему общение с аврорами, и до сих пор Персиваль не понимал, как сильно ему этого не хватает. — Ну что, начнем? — предложил Персиваль, уже мысленно прикидывая, какие дела нужно будет сделать приоритетными после этой отсрочки. Открыв дверь, он с удивлением обнаружил, что за дверью стоит Ньют, меряющий шагами коридор, а мисс Кетт нервно поглядывает на него. Ньют остановился, услышав их шаги, и наблюдал, как они выходят из кабинета. Казалось, он был рад видеть Персиваля, но затем его взгляд переместился на брата, стоявшего позади него, и глаза сузились в хмуром выражении. — И снова здравствуй, Тесей. Похоже, ты не ответил мне раньше, — сказал Ньют, скрестив руки. — Что ты здесь делаешь? — Если бы ты прочитал мое письмо, братишка, ты бы знал, что, — ответил Скамандер в шутливой манере. — Я здесь, чтобы обсудить официальные дела с директором, — и тут мужчина, стоявший позади него, снова сжал плечо Персиваля, как и раньше. Персиваль рефлекторно напрягся, но затем заставил себя расслабиться. Он заметил еще одно сходство между братьями Скамандерами: они оба казались весьма тактильными. Ньют нахмурился еще сильнее: должно быть, он был недоволен тем, что Персиваль отнимает время у его брата, и в груди у него защемило от чувства вины. Повисло неловкое молчание, и Персиваль уже собирался предложить братьям вместе отправиться на экскурсию, но тут Скамандер шагнул вперед и обхватил Ньюта руками, сжимая его в объятиях и заставляя вскрикнуть. — Я скучал по тебе, брат, — тепло сказал Скамандер, и Ньют, нахмурившись, улыбнулся в ответ. — Я тоже скучал по тебе, Сеус. Воссоединение братьев было интимным, и Персиваль чувствовал себя лишним, наблюдая за этим. Он повернулся к мисс Кетт, которая беспомощно пожала плечами. Ничего не оставалось делать, как ждать. Тем временем он начал классифицировать различия и сходства между ними. Оба были практически одинакового роста, только Скамандер был немного выше. Цвет волос у них был одинаковый, но у Скамандера они были короткими и аккуратно подстриженными, а у Ньюта — растрепанными и постоянно выглядели взъерошенными. У Ньюта также было больше веснушек и более мягкий взгляд, в отличие от бороды и острого взгляда Скамандера. — …Все в порядке, Грейвс? Персиваль понял, что Скамандер обращается к нему, и заметил, что оба брата смотрят на него, закончив свой разговор. Он едва сдержал румянец, грозивший подняться к шее. — Прошу прощения, не могли бы Вы повторить? Я задумался кое о чем. — Я подумал, что Ньют мог бы присоединиться к нам на экскурсии, раз уж он сам не разобрался… — Скамандер запнулся. — Но он получил ее, — сказал Персиваль, смутившись, — мы показали ему все, когда он начал здесь работать. — О, но не Вами лично! — заметил Скамандер. — А это определенно стоит испытать. К тому же он скучал по мне и хотел бы провести больше времени вместе, верно, Ньют? Он подтолкнул Ньюта, который до сих пор молчал, и тот заметно вздрогнул, когда все внимание переключилось на него. Он слегка покраснел. — Д-да, конечно. Если Персиваль не возражает… Ньют еще больше сгорбился и поднял взгляд на Персиваля, неуверенно глядя на него из-под ресниц. И первой реакцией Персиваля был отказ. Он получил передышку от того, что могло стать еще одним утомительным рабочим днем, полным притворства, что все в порядке. Но только человек сильнее Персиваля мог отказать омеге в желании побыть с родным альфой, которого он давно не видел, пусть даже в ущерб собственному сердцу и здравому смыслу. — Я не против, — вздохнул Персиваль, не обращая внимания на то, как напрягся Ньют. Затем обратился к мисс Кетт: — Пожалуйста, освободите мое расписание на утро и сообщите всем, кто спросит, что я на дипломатической встрече. Если возникнет чрезвычайная ситуация, они будут знать, как меня найти. — Да, сэр, — подтвердила она. — Следуйте за мной, джентльмены. *** Когда между ними находился Скамандер, Персиваль мог почти притвориться, что все вернулось на круги своя. Они с Ньютом обменялись парой слов без обиды и осуждения, что на время согрело его сердце. Сама экскурсия не представляла собой ничего особенного. Персиваль наблюдал за братскими шуточками, слегка удивляясь тому, что Скамандер часто дразнит Ньюта, а Ньют воспринимает это вполне нормально. Это подчеркивало, насколько нестандартны были эти двое, постоянно соревнующиеся друг с другом, и Персиваль оказался на поле боя. Если он долго разговаривал со Скамандером, Ньют задавал вопрос о каком-нибудь объекте, на который Персиваль терпеливо отвечал, несмотря на то что уже объяснял это раньше. А Ньют, похоже, забыл о своем обещании не вмешиваться в личное пространство Персиваля, потому что всякий раз, когда Скамандер касался его плеча или брал за руку, чтобы куда-то направить (хотя направлять должен был Персиваль), Ньют делал то же самое, чтобы придержать его. Это заставляло Персиваля напрягаться, а на лице Ньюта появлялось чувство вины, но Персиваль не отстранялся и позже говорил себе, что это потому, что он был слишком сосредоточен на том, чтобы быть хорошим гидом и не расстраивать младшего брата важного правительственного чиновника. В какой-то момент резинка — та самая, которую дала ему Голдштейн, — порвалась и распустила его волосы. Скамандер подобрал со стола, мимо которого они проходили, перо и превратил его в другую резинку. Когда он в шутку предложил взять на себя эту задачу, Ньют зарычал так, как Персиваль никогда от него не слышал, и это вызвало у него легкий озноб. Странно, но, похоже, это рассердило Ньюта больше, чем кого-либо другого. Скамандер лишь рассмеялся, приняв все за шутку. Так что да, ничего особенного, но крайне утомительно. К концу экскурсии он был готов выгнать обоих братьев из здания, чтобы они продолжили свое воссоединение где-нибудь в другом месте, не беспокоя Персиваля, спасибо большое. Но тут Скамандер пригласил его выпить после работы, сказав, что это его угощение в благодарность за гостеприимство, и Персиваль согласился, так как после такого дня он определенно нуждался в этом. Ньют каким-то образом узнал об этом и тоже попросился с ними, и Персиваль после этого просто сдался. *** Если бы Персиваль не знал наверняка, он бы сказал, что Ньют недовольно надул губы. Он ограничивал потребление алкоголя, потому что не хотел напиваться еще больше, если это возможно, но легкое головокружение было приятным. Скамандер, теперь уже Тесей («Мы пьем вместе неформально. Это требует некоторой непринужденности между нами, не так ли?»), прошедший стадию опьянения три бокала назад, заснул, прислонившись к Персивалю. Он терпел это ради того, чтобы в будущем шантажировать его. Он еще раз подтвердил, что не был добрым человеком. Ньют был единственным из них, кто оставался абсолютно трезвым, потягивая воду и безалкогольные напитки. — В чем дело, Ньют? — вздохнул Персиваль. — Ничего, — последовал короткий ответ. — Не очередной секрет, верно? — спросил Персиваль, возможно, немного раздраженно, поскольку алкоголь развязал ему язык, и тут же пожалел об этом. Лицо Ньюта потемнело, и Персиваль почувствовал, как его охватывает стыд. Он не был мелочным человеком, но, видимо, это был проступок, который он не мог оставить без внимания. Он ужаснулся собственному гневу. — Это было не к месту, мне так… — Мне очень жаль, — перебил Ньют. — Мне очень, очень жаль. В тот момент мы не хотели держать это в секрете, чтобы не причинить тебе боль и не разочаровать тебя. И тут словно прорвало плотину, потому что Ньют извинялся снова и снова. — Мы подумали, что будет лучше, если ты не будешь знать, ради всех. Тогда тебе не пришлось бы выбирать между моральными принципами директора и своей командой. Никто не хотел причинить вреда, честное слово. Они просто хотели помочь Тине защитить Куини и помочь тебе избежать такой тяжелой ответственности. Они все очень любят тебя, Персиваль, и, оглядываясь назад, я понимаю, что было неправильно держать это в секрете от тебя. Они должны были доверять тебе, должны были знать, что ты поступишь правильно, потому что ты хороший человек. А я… да, я был соучастником. Мне жаль. Раздался подозрительно влажный всхлип, но Ньют опустил голову и продолжил. — Я всегда надеялся, что однажды смогу познакомить тебя с Якобом, потому что вы оба были важны для меня, и я был уверен, что вы прекрасно поладите, но я понял, что то, что мы делали и на что надеялись, никогда не было нашим выбором. То есть, технически это был наш выбор. То есть это был выбор, и мы его сделали, я думаю. Но ты тоже был вовлечен, но ты был вне этого, и это было неправильно. И Тина не хотела сказать, что ты бессердечный или что ты намеренно причиняешь кому-то боль. Она была напугана и в шоке, и эмоции взяли верх, но ей искренне жаль о сказанных тобой словах и о предательстве твоего доверия. Она искренне благодарна за то, что ты сделал для нее и Куини. Она сказала бы это сама, если бы ты предоставил ей такую возможность. С каждым произнесенным словом (а слов, Мерлин, было много; он никогда не слышал, чтобы Ньют говорил так много и быстро, разве что о своих созданиях) сердце Персиваля понемногу оттаивало, пока он не подумал, что снова может что-то почувствовать. Все это время он думал, что они ненавидят его, притворяясь в его присутствии и негодуя за его спиной. Они скрывали правду по той же причине, по которой он не доверял Серафине, и было странно слышать, что в этом они похожи. Но что-то все же беспокоило его. — Но если они не могут доверять мне как своему директору, — медленно произнес он, потому что ему было больно это говорить, признавать это, — тогда у меня нет причин оставаться на этой должности. Я должен… — Нет! — воскликнул Ньют, резко подняв голову, его глаза были влажными. — Нет, не должен. Больше нет. Они знают, что ты сделал, и твои действия тысячу — нет, миллион раз — доказывали, что ты достоин их доверия и преданности до конца. Ньют протянул руку, но остановился в некотором отдалении от руки Персиваля, которая дрожала на столе. Затем он решительно сжал губы и взял ее, крепко сжав. — Мы знаем, что никто из нас не имеет права просить, но мы просим дать нам еще один шанс. Ты не обязан нас прощать, вовсе нет, но мы хотим показать тебе, что готовы сделать все возможное, чтобы заслужить это, даже если этого никогда не произойдет. Ты слишком хорош, абсолютно бесценен, и я не могу тебя отпустить. Персиваль слышал, как колотится его сердце. От того места, где Ньют держал его руку, распространялось тепло, и ему показалось, что последними словами Ньют имел в виду что-то другое. Но в тот момент он был усталым и эмоционально истощенным, и он тяжело вздохнул. В ответ он сжал его руку. Ньют улыбнулся, и это было похоже на то, как расходятся грозовые тучи, пропуская солнечный свет. Тесей неожиданно фыркнул, и Персиваль поспешно убрал руку, спрятав ее под стол и положив на другую. Убедившись, что мужчина все еще спит, он снова взглянул на Ньюта. Тот покраснел, и Персиваль подумал, что его собственное лицо, вероятно, выглядит так же. Когда Ньют смущенно улыбнулся, сердце Персиваля на мгновение замерло. О. О нет. Мерлин, помоги ему. Бонус: Тесей выпустил его из объятий и обнял за плечи. — Итак, — протянул его брат. — Это он, да? Ньют напрягся. — Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Не прикидывайся дурачком, братишка. Это из-за него ты перестал писать, потому что сейчас ты явно сердишься на него. — Иногда Ньют жалел, что сблизился с братом, и это был один из тех случаев. Тесей знал его слишком хорошо. — Не знал, что тебе нравятся такие: высокий, мрачный, красивый и альфа, — сказал Тесей, многозначительно приподняв бровь. Они оба оглянулись через плечо, чтобы посмотреть на Персиваля, который перебивал своего секретаря. Он действительно был очень красив, всегда элегантно одетый в свой костюм с пока еще не закатанными рукавами и брюками, подчеркивающими его ноги, и Ньют быстро отвел взгляд, пока его не поймали за этим занятием. — Он не… — начал Ньют, но потом прикусил губу. Это был не его секрет. — Не высокий? — с ухмылкой закончил Тесей. — Это правда; он немного низковат для альфы. Не волнуйся, я не осуждаю твои предпочтения, потому что я такой замечательный. — Ньюту захотелось ударить его. — В любом случае, почему бы тебе не присоединиться к нам? Он собирается показать мне это место, так что у тебя будет повод провести с ним время. Но это лишь заставило Ньюта тяжело вздохнуть. — Он сейчас не очень-то рад мне, Сеус. Я не имею права находиться рядом с ним. Обе брови Тесея поползли вверх. — Что, во имя Мерлина, ты сделал? Поджег его кабинет? Выпустил свой нюхлера? Нассал в его кофе? Знаешь, американцы очень серьезно относятся к своему кофе. — Заткнись, Сеус! — шипел Ньют, потом снова вздохнул, чувствуя жжение в глазах. — Если бы только… — Что бы это ни было, это не может быть так плохо. Никто никогда не ненавидит тебя слишком долго. — Спасибо, — саркастически пробормотал Ньют. — Оставь это мне. Ему просто нужно немного времени, а тебе — немного ползания на коленях. — Подожди, Тесей, не надо… — но Тесей отпустил его и повернулся к Персивалю, который наблюдал за ними. — Эй, Грейвс! — позвал он. Иногда Ньют ненавидел своего брата.