Цветы, отраженные в зеркале, луна, мерцающая в воде.

      Остаток февраля Ибо попеременно жил то у себя, то у Сяо Чжаня, но вещи решительно не собирал, не желая возвращать все в прежнее русло. Они стали давать друг другу больше свободного времени, но довольно скоро Ибо понял, что раньше ему было комфортнее. Он стал снова подсаживаться к Сяо Чжаню под бок, пока тот разбирал рабочую почту, подкармливал его какими-то крутыми полезными снеками, которые закупал себе, чтобы подъедать во время тренировок. Временами так и засыпал, изнуренный физической нагрузкой и пригретый теплом гэгэ. Сяо Чжань доделывал дела и, поглаживая диди по нежному лицу, будил, звал шепотом. Просил сползти пониже с изголовья, чтобы шея не ныла наутро, укрывал своим одеялом и желал доброй ночи. Он не был против, чтобы Ибо иногда спал в его кровати, и хоть поначалу Ибо было немного неловко, но, черт, ему нравилось тотальное спокойствие в голове по утрам и в течение дня.       Но этот день не был спокойным абсолютно. С самого утра вокруг Ван Ибо происходит какая-то суматоха, вынуждающая тратить колоссальное количество сил на урегулирование ситуаций. У него полетело приложение на телефоне, в котором были записаны все планы на ближайшие недели, а на бумажный носитель он обычно не дублировал – пришлось просить помощи у коллег, потом случились неполадки со светом в студии, отчего пришлось опять же двигать расписание и что-то отменять. А вечером, когда он встречается с Мэн Цзыи в парке, подруга делится с ним последними новостями, которые окончательно вгоняют его в апатию.       Мэн-Мэн рассказывает, что снова ходила в Клуб с Сюань Лу. Завсегдатаи устроили великолепное шоу, а Сяо Чжань наплел такую паутину, что было одновременно и невероятно красиво, и пугающе. Мэн-Мэн смеется и говорит:       – Бо-Бо, я даже завидую тебе. Сяо Чжань такой умелый.       Сам Ибо немного подвисает. Чжань-гэ был в Клубе?       – И… часто ты там видишь его?       Мэн Цзыи моргает и, кажется, понимает.       – Ты не знал, что он продолжает деятельность в Клубе, да?       Они смотрят друг на друга, пока Ибо не кивает.       – Ибо, ты же понимаешь, что он только помогает с шибари. В этом нет ничего плохого? Он может практиковать какие-то техники параллельно с сессиями с тобой.       Ибо снова кивает и опускает голову. Ему стало так неприятно, хоть в действиях гэгэ действительно не было ничего предосудительного. В ближайшие полчаса они с Мэн Цзыи обсуждают, что если Сяо Чжань планирует заниматься такими практиками, как то же самое шибари, не на уровне любителя, то практика должна быть постоянной. Мучать одного Ибо по несколько часов, пробуя разные плетения, было бы не приятным времяпрепровождением, а пыткой. Когда они расходятся, Ибо все еще чувствует себя немного потеряно.       

* * *

      Дом встречает его запахом готовящейся еды и мяуканьем выбежавшей кошки. Сяо Чжань в фартуке стоит у плиты, помешивая что-то в сковороде.       – О, Бо-ди, ты пришел!       Ибо молча садится за стол, чтобы оттуда наблюдать за уверенными движениями гэгэ. Сяо Чжань поворачивается к нему, не понимая, почему он не поздоровался.       – Чжань-гэ, почему ты не говорил, что ходишь в Клуб?       Сяо Чжань моргает, откладывает лопатку, выкручивает огонь на минимум и садится перед Ибо на выдвинутый стул.       – Что-то не так с этим? Ты расстроен, что я участвую в шоу?       – А помимо шоу? – Это звучало резче, чем хотелось Ибо.       – Ты… Ты что, ревнуешь?       Сяо Чжань искренне удивлен. Честно говоря, он действительно не думал, что это может как-то задеть Ван Ибо, но, по всей видимости, зря. Диди по своей природе довольно часто проявляет собственнические жесты, это Сяо Чжань знал и раньше. Только вот чтобы это чувство переходило в ревность? В груди неприятно кольнуло противным отголоском надежды. Но, возможно, у диди просто размылись рамки из-за их тактильных привычек...       – Ты не ответил.       – Ибо.       – Я недостаточно хорош? Это из-за того, что я проблемный или что? Из-за того, как тебе пришлось возиться со мной перед Новым годом?       – Господи, чего ты ещё надумал? Ибо, это просто практика, я не думал, что это так заденет тебя, поэтому и не говорил.       – Меня не задело.       – Оно и видно.       Ибо взвивается. Глаза горят жгучей обидой, а руки неконтролируемо взмывают в воздух, перебирают ворот кофты, манжеты.       – Ладно! Ты прав. Снова прав. Но, блять, это происходит только потому, что мне не похуй!       – И ты решил не нормально поговорить, а предъявить мне?       Сяо Чжань раздражен. Он понимает, что не следовало говорить этого, потому что Ибо явно волнуется, и стоило бы его спокойно расспросить, но разгоняться с ничего, да ещё и давать какую-то надежду… немного слишком. Они смотрят друг на друга баранами, не собираясь отступать, что, вероятно, довольно комично смотрится со стороны. Как хорошо, что из зрителей у них только безразличная к человеческим конфликтам Орешек. Она точно не станет смеяться над глупостью двух людей, так боящихся собственных чувств и их последствий.       Ибо резко встаёт и уходит в ванную. Сяо Чжань за ним не идёт, и Ибо благодарен за это. Он умывается холодной водой и идёт в комнату, чтобы забраться под одеяло на своем диване и тихо перебеситься. «Идиот, чуть было не сморозил… не все равно ему…» – думает, зло покусывая костяшку на кулаке.       Когда Сяо Чжань приходит в свою комнату, Ибо успевает изжрать себя. Ему стыдно и грустно. И он все ещё не может заснуть, хотя за окном уже глубокая ночь. Он не хочет заканчивать этот разговор так.              Решается он не сразу: еще лежит долго, глядя в потолок, думая, собирась с силами. В темноте комнаты тишину нарушает только слабый шорох шагов, но Сяо Чжань слышит его. Слышит, потому что не спит из-за осадка, оставшегося после стычки с Ибо. Он молчит и смотрит в темноту. Ждет.       – ...я могу лечь с тобой?       Сяо Чжань медлит всего пару секунд и загибает угол одеяла в немом согласии. Ибо, вытянувшись рядом, сразу же льнет всем телом. Такой гибкий, сильный, как дикая кошка. Сяо Чжань с готовностью вжимает его в себя, гладит по спине. Черт бы побрал этого Ван Ибо, ну что с ним таким делать?       – Я знаю, что был не прав, – Ибо тычется носом под челюсть Сяо Чжаня – ну точно кот – и вздыхает.       – Я головой все понимаю, но, черт, гэ, я даже сейчас хочу тебя просто сожрать, чтобы ты был только мой.       Ибо замолкает, и Сяо Чжань чувствует, как под ладонями слегка напрягаются плечи.       – Все нормально, диди, говори.       – Мне просто, наверное, стало немного страшно.       Сяо Чжань спускается ладонью к пояснице и массирует ямочки. У Ибо от этого действия бегут мурашки по всему телу, но он продолжает. Ведь Сяо Чжань должен понимать, что происходит в его больной голове. Он заслуживает знать.       – Я боюсь, что я требую от тебя слишком много, а сам не могу дать тебе всего.       – Ты думаешь, я бы тебя бросил из-за того, что ты не обучен? – Сяо Чжаню неприятно осознавать, что Ибо может быть такого мнения о нем.       – Ты заслуживаешь лучшего…       Сяо Чжань прижимается губами к его лбу, переносице.       – Ты и есть лучшее, Ибо. Поверь, даже если бы ты был абсолютно далек от Темы, я бы выбрал тебя. Я уже это сделал однажды.       Ибо вопросительно мычит, но гэгэ не отвечает, и он просто шумно выдыхает ему куда-то в ключицы.       – Это не все, гэ…       Ибо, не привыкший сбегать от трудностей, приподнимается так, чтобы смотреть Сяо Чжаню в лицо. Это не так страшно, потому что в комнате не включен свет, а с улицы пробивается лишь свечение цветных вывесок и фонарей. Сяо Чжань кивает и шепотом спрашивает:       – Поговорим?       – Да. Я скажу, а ты слушай. Потому что если задумаюсь о том, что ты можешь ответить, то вряд ли решусь.       Ибо облизывает пересохшие губы, игнорируя холод, скрутивший живот.       – Сяо Чжань, ты мне нравишься. Я понял это в Новый год. И я боюсь, что для тебя я слишком сложный… проблемный, чтобы ты согласился быть со мной. И когда я узнал, что ты ходишь в Клуб, подумал, что так ты хочешь компенсировать то, чего я не могу тебе дать. Мне как шторка на глаза упала, прости за то, что было…       Он затихает. Не двигается. Боится улечься обратно на грудь Сяо Чжаня, может, теперь это будет неуместно? Но Сяо Чжань развеивает его сомнения, притягивая к себе. Гладит, оказывается, дрожащие плечи диди (сам он не замечал пока говорил), целует в волосы. Ван Ибо закрывает глаза, но не расслабляется, ждет ответа.       – Я никогда не думал, что ты проблемный, Бо-ди. Да, иногда тараканы в твоей голове становятся чересчур буйными, да, ты еще очень молод и вспыльчив, но я никогда не воспринимал это как… недостатки? Проблему? Это просто ты, и я очень люблю тебя со всеми твоими особенностями. И уже очень давно.       Ибо снова приподнимается, заламывает брови. «Правда? – Хочет спросить. – Я правильно все услышал?»       – Можно тебя поцеловать? – спрашивает Сяо Чжань.       – Ты хочешь?..       – Да. Очень. – Он и вправду гипнотизирует губы диди в полутьме комнаты.       Ибо кивает и слышит выдох гэгэ. Его аккуратная ладонь оказывается на затылке Ибо, мягко подталкивает вмиг потяжелевшую голову ниже. В этот раз он целует в губы, а не крадет мимолетные прикосновения к лицу. Долго, тягуче, доказывая свою преданность и чувство, которое с каждым днем все крепче прорастает внутри. Мягко прижимается к уголкам губ диди, сцеловывает дрожащее дыхание, прижимается к нижней, в следующем касании едва ощутимо прихватывает ее зубами. Ибо цепляется за Сяо Чжаня, кажется, пытается просочиться в него полностью, чтобы оставаться в этом чувстве эйфории как можно дольше. Когда Сяо Чжань чуть отстраняется, Ибо все еще сложно оторваться, так что он нависает еще больше, не давая их губам окончательно разомкнуться.       – Значит, ты хочешь... встречаться со мной?       – Блять, гэ, да, давай встречаться.       Ван Ибо думает, что, возможно, нашел самое комфортное положение в жизни. Где-то на Сяо Чжане, со ртом прижатым к его рту. Сяо Чжань, впрочем, полностью солидарен с ним. Но он поворачивает их, чтобы оба лежали на боку и никто не занимал активную или пассивную позицию. Ибо сразу прижимается бедрами к гэгэ и сладко выдыхает ему в губы. Во всей этой возне и тот и другой успевают ощутимо возбудиться. Ибо гладит гэгэ поверх штанов, ловя распахнутыми губами вздохи Сяо Чжаня. Но когда тот с силой сжимает его ягодицы, он звучно всхлипывает и толкает бедрами в бедра Сяо Чжаня, еще сильнее зажимая члены. Переместив ладонь на его поясницу, Ибо прикрывает глаза, плавает в этих ощущения. Они обмениваются тихими стонами-вздохами, мягко покачивая туда сюда бедрами, потираясь друг о друга. Но в один момент Ибо притормаживает его, и Сяо Чжань вопросительно поднимает брови, что едва заметно в полумраке. Ему было так хорошо, так зачем прерываться? Ибо цепляет пальцами пояс его штанов, стаскивает под ягодицы, молча подталкивая Сяо Чжаня, чтобы тот приподнялся, и сразу же повторяет это же с собой.       О да, теперь определенно станет еще лучше. Ибо обнимает Сяо Чжаня за талию и трется своим влажным членом о его пах, низ живота, на этот раз простонав в голос. Этот звук бьет по Сяо Чжаню чуть ли не больше, чем ощущение горячего члена на голой коже, и стекает по телу волной горячего возбуждения. Он жмурится, наваливается на Ван Ибо всем телом. Но Ибо возвращает их в изначальное положение.       – Гэгэ, не налегай.       Сяо Чжань целует его. Голодно, вылизывает его рот и всасывает язык. Он снова толкает бедрами.       – Бо-ди, двигайся. Прошу.       И они извиваются в постели. Трутся, целуются, вылизывают шеи, плечи друг друга. Так тягуче, так жадно. Ибо скользит ладонью по поджавшемуся животу Сяо Чжаня вверх и вниз, скользит между его бедер и сжимает яички. Сяо Чжань отзывается на прикосновения всем телом, ахает.       – Милый. Бо-ди. Как мне хорошо...       Член Ибо дергается от звука этого севшего голоса.       – Чжань-гэ, говори еще. Хочу слышать тебя.       – Диди… – Сяо Чжань скребет спину Ибо короткими ногтями, когда тот гладит ладошкой головки их членов. – Хочу кончить от твоих рук. Бо-ди. Ибо. Вставишь в меня палец?       Ибо скулит и кусает подбородок Сяо Чжаня, крепко жмурясь. Слишком резко по нему сейчас ударило возбуждение: тело мелко подрагивает. Он быстро облизывает пальцы и ныряет рукой вниз. Скользит между ягодиц Сяо Чжаня, с нажимом массирует анус, от чего их обоих чуть не выбрасывает за грань.       – Боже... Ибо... Вставь, – Сяо Чжань поднимает ногу по его бедру и быстрее трется о него чуть ли не всем телом.       Ибо, кажется, сейчас лишится рассудка. Он врезается губами в губы гэгэ и ловит ртом глухой стон, проталкивая самый кончик пальца внутрь.       Они замирают, слушая свой оргазм, чувствуя, как животы в равной степени марает спермой. Ибо ощущает, как мышцы слегка пульсируют вокруг подушечки его пальца, и заворожено двигает ладонь в сторону, растягивая дырочку. Сяо Чжань вцепляется в руку Ибо, горячо дыша в его губы:       – Не сейчас, милый. Мы только кончили. Еще успеешь наиграться с моей задницей.       Ибо скулит и жмурится, сухо прижимаясь к улыбающимся губам Сяо Чжаня, крепко сжимает его ладонь.       – Чжань-гэ даст мне трахнуть себя? – От этого вопроса у Сяо Чжаня, кажется, мог бы повторно встать…       – Только если диди будет хорошо слушаться, – тихо смеется Сяо Чжань.       Чуть позже они принимают душ и засыпают в обнимку, сытые и спокойные.       

* * *

      Утром Сяо Чжань просыпается от того, что ему невыносимо жарко. Причиной оказывается горячий как печка Ван Ибо, обвивший его всеми конечностями. Сяо Чжань ерзает, пытается аккуратно выбраться из ловушки, но диди только недовольно мычит, крепче прижимая к себе Сяо Чжаня. «Такой сильный…» – думает Сяо Чжань и сдается, тяжело вздыхает. Ибо тыкается губами ему куда-то под челюсть.       – Диди, пусти меня. Жарко же.       В ответ раздается несогласное пыхтение.       – Ибо, я хочу в туалет. И мне надо почистить зубы.       – Жестокий…       Ибо все-таки открывает один глаз.       – Мне же не приснился вчерашний день?       Сяо Чжань сжаливается и целует Ибо в лоб, гладит по спине.       – Нет, диди, не приснился. А теперь прекращай тыкаться в меня своим стояком и отпусти в туалет.       Ибо по-гремлински смеется, убирает от гэгэ руки и ноги и лукаво щурится.       – Эх, молодежь… – стонет Сяо Чжань, выбираясь из кровати, и быстрее ретируется.              Диди присоединяется к нему за чисткой зубов. Пошло играет бровями, сопровождая движения щетки гэгэ взглядом, чем медленно, но верно выводит Сяо Чжаня из себя. Зажимает его в дверном проеме, а потом у кухонной столешницы.       – Диди…       Ван Ибо вопросительно мычит, выцеловывая его шею.       – Бо-ди, я тут завтрак готовить пытаюсь.       – Так готовь…       Целоваться они начинаются где-то на третьем нарезанном шампиньоне, когда Сяо Чжань все-таки сдается.       – Нам на работу собираться надо, – говорит, оторвавшись от губ, разочарованно хмурится, но продолжает скользить ладонями по крепким плечам.       – Гэ, я трахаться хочу пиздец как. Выручай, а? Возьми ответственность, в конце концов. Давай хоть подрочим… – канючит Ибо, из-за чего Сяо Чжань начинает смеяться, параллельно целуя его нос и надутые губы.       На работу они, естественно, опаздывают.