How Gerard Way Found His Way

Февраль,2005

«Где эта ебаная кисточка?» Джерард перерыл уже всю косметичку, да что там косметичку, всю гримёрку и не может найти злоебучую кисточку для тона. А на запись лайва через 20 минут...

***

После Wrapped tour прошло уже больше полугода, и жизнь изменилась настолько, что иногда не верилось, что это реальность. Группа продолжала концерты и не только по стране, My Chemical Romance побывали в Канаде и Великобритании. Еще у них появился характерный сценический образ: бледные, как вампиры, в чёрных костюмах и с яркими красными аксессуарами, по типу галстуков, красной рубашки у Рэя, перчаток у Фрэнка, шарфа у Майки. Ещё были розы и кровь… Да... Крови было много, на фотосессиях и просто выступлениях. Чего стоила фотосессия с окровавлеными черлидершами. Кто и как до этого додумался, никто уже не помнил, просто одна из гримеров решила, что им это нужно. Джерарду это понравилось, и это нравилось публике. Он и до этого увлекался макияжем, а теперь еще больше почвы для воображения. Джи как-то покрасил корни в бирюзовый (выглядело так, будто ему на голову вылили зеленку, но и хер с ним) он хотел чего-то нового, в будущем, Джер хотел покраситься в какой нибудь яркий цвет, а может и подстричься... Да и создавать образ «вампира» или избитого парня, который получил во время разборок за любимую (или любимого в его случае), у него получалось отлично. Насчет отношения Фрэнка и Джерарда, все было хорошо, насколько это могло быть между ними, в их отношениях. Но конечно они не были той самой милой парочкой, которая будет устаривать пикник на клетчатом пледике посреди парка. Во - первых, они парни, и делеко не все штаты приветствуют такие отношения, да и они сами не особо хотели офишировать это, даже для самых близких. Пусть это будет их маленьким секретом. Во - вторых, они участники одной группы, коллеги если так можно сказать, отношения тут не кстати и совмещать работу с отношениями трудно. Они же все держат в тайне и показывать свои чувства когда угодно, они не могут, да и это мешает сконцентрироваться на музыке. Ну и в - третьих, они абсолютно разные по характеру, по стилю общения и проявлению чувств. Но они учатся, меняются и стараются для их таких странных, неуклюжих, но по своему теплых и нежных отношений. Фрэнк был любимым для Джи, он знал это, он видел, как тот на него смотрит горящими глазами, но за полгода этих отношений Айеро так ни разу и не услышал от него эти желанные три слова «Я люблю тебя». Даже признание в чувствах было скомканным, но они поняли друг друга. Это было немного обидно для Фрэнка, но он больше любил задаривать комплиментами Уэя, зная, насколько это важно для того, насколько он в этом нуждается, насколько это вселяет в него уверенность, которой ему долго не хватало. «Для него это трудно сказать, я знаю, ему нужно время. Я буду ждать, и даже если, он никогда этого не скажет, я и так знаю, что он меня любит.» «Люди не меняются» — ну и хуета, сказал бы Фрэнк Айеро, видя, как рядом с ним изменился Джи. Любовь — страшная сила, которая однозначно меняет людей. Ради неё люди готовы убивать, сворачивать горы, а в случае Джерарда — всего лишь бросить пить, но это тоже нихрена себе победа. И это не единственное его достижение. Окружённый любовью, он начал любить себя сам. Окончательно перестав ограничивать себя в чём-то, думая о том, что скажут и подумают другие, а зачем? Всем плевать, а даже если нет, то что? Он же не умрёт от косых взглядов и слухов. С такой популярностью, конечно, будут и те, кто его до безумия любят, и те, кто всей душой ненавидят. От этого никуда не денешься, с этим нужно смирится. Джерард принимал только любовь и одобрение публики, а негатив не воспринимал вовсе. Он видел только хорошее, только поддержку фанатов и давал им шоу, шоу которое они заслужили. «Не нравится? Так не слушайте, не смотрите на меня, я делаю это для тех, кто понимает, тех кто любит то, что я делаю и останавливатся из-за небольшой кучки неудачников, обсирающих тебя не зная, через что ты прошел, не собираюсь. Меня ненавидят тысячи, а обожают миллионы, так и кого мне слушать?» Но все-же оставалось одно, чего он стеснялся и всё ещё не мог принять в себе, это было то, что не касалось постороних и было слишком личным. Он стеснялся небольшого пузика. Вес всегда был одним из его комплексов, который никуда не уходил на протяжении всей жизни. Он то сбрасывал то набирал, иногда забивая на эту «проблему» , но периодами просто ненавидил себя. Он не был толстым или даже пухлым, он был обычным, да не качком, просто обычным, но в его голове был образ, который он сам себя придумал и ненавидил. Глядя на подкаченное тело Фрэнка, на его идеальные сильные руки, которыми он обнимает его, которыми может с лёгкостью поднять и носить на руках, Джерард таял и корил себя за то, что не такой идеальный для него. Он не понимал, как Фрэнк может говорить, что ему нравится тело Джерарда, ведь в отличие от него, он не идеальный. Пойти в зал не было ни времени, ни желания, а вот голодать, как в подростковые годы — более простой путь, и Уэй стал этим злоупотреблять. Вес понемногу уходил, но вместе с этим постоянно болел живот и была сильная слабость. Он уже давно позабыл это чувство, когда на уме только еда, и все вокруг раздражает, когда ты засыпаешь на ходу из-за нехватки сил. Отдаваться полностью на репетициях стало сложнее, а кожа бледнела, контрастируя с синяками под глазами; благо, макияж его спасал. Зато теперь, Уэй чувствовал себя лучше, сбросив несчастные три килограмма; он думал, что теперь точно всё идеально. Он идеальный для Фрэнка.

***

— Ты скоро? — Войдя, постучав пару раз, Фрэнк стал возле Джерарда, облокотившись о стол. — Я не накрасился ещё, — он недовольно и отстранённо прыснул, даже не взглянув на парня. Обойдя Уэя сзади, Фрэнк положил голову ему на плечо, обнимая за талию и вдыхая сладковатый аромат духов в перемешку с табаком. Джерард же делал вид, что не замечает его и, наплевав на кисточку, начал пальцами распределять тон. — Я буду красить глаза, и если я попаду в глаз карандашом, это будет на твоей совести. — Детка, почему ты такой грубый сегодня? Я соскучился. — Фрэнки, — развернувшись в объятиях и оказавшись лицом к лицу с Фрэнком, он тихо сказал. — Просто я очень устал, и всё так выводит. Я вот кисточку не могу найти, и… Ты меня немного отвлекаешь, понимаешь? — поцеловав Айеро в уголок губ, Джерард развернулся обратно к зеркалу. — Понял, нам давно стоит отдохнуть... А давай после записи сбежим ото всех и пойдём за пончиками только ты и я, ты же любишь пончики, как тебе идея? — Нет, я не буду. — закрыв глаза, он начал растирать тени пальцами. — Джи, — сильнее прижимаясь к парню, он шептал ему на ухо. — А я знаю твой грязный секретик... — Фрэнк, нам скоро выходить, давай без этого, либо подожди на диване, либо я тебя сейчас же выпихну за дверь. — складывая кисти обратно в косметичку, Джи тяжело вздыхал, пытаясь выпутаться из крепких объятий. — Ты не сможешь. — перемещая руки на бедра и слегка сжимая их, Фрэнк смотрел на недовольное лицо в зеркале. — Ты очень плохой мальчик, делаешь плохие вещи с собой, я всё знаю. Ты не ешь, думал я не вижу? «Вот же блять... Все он видит.» — Ну да... и что? Я наконец похудел, а каким способом это уже мое дело. — Иногда я не понимаю, ты идиот всегда или только иногда? Почему ты решил похудеть вообще, тем более так? — Потому что, видя перед собой твоё идеальное тело, мне хочется, чтобы я был идеальным для тебя. — Джерард, блять... Сколько раз я говорил, что люблю тебя, сколько раз называл прекрасным, идеальным и хвалил за всё? — Много. — А сколько раз я говорил, что мне что-то не нравится и что я недоволен тобой? — Ни разу. — Ну вот блять. Ты просто не представляешь, как мне нравится тебя обнимать, ощущая какая у тебя мягкая, нежная кожа. Я люблю твой животик, и не только его. И если честно, что бы ты знал, мне больше нравится твоя припухлость, чем когда ты был болезненно худым, не доводи себя до этого снова. Милый? —прижимаясь еще ближе, Фрэнк начал медленно опускать руки ниже. — М? — Прекрати это, все-же хорошо, я люблю тебя, ты слышишь? — Угу, — Тяжело вздохнув, он закрыл глаза предвкушая, что будет дальше. Опустив руку на пах, Фрэнк начал растегивать ремень, а затем и пуговицу с ширинкой на брюках Джи. — У нас мало времени, и вдруг кто-то услышит? — делая вид, что он сопротивляется, Джер опустил руки вниз, накрывая своими ладонями руки Фрэнка. — А ты просто будь потише и не говори, что риск тебя не возбуждает. Ты же хочешь, да, детка? Поглаживая сквозь белье эрэкцию Джерарда, Фрэнк целовал его в шею, сдерживаясь, что бы не оставить ненужных следов. Подразнив его немного и поняв, что время действительно играет не на их стороне, и белье уже стало мокрым, он спустил брюки и боксеры парня до колен, обхватывая одной рукой член, а второй придерживая его за талию; он начал двигать рукой медленно верх - вниз. — Фрэнки... Быстрее... Откинув голову назад на плечо Фрэнку, он закрыл глаза, подрагивая и прикрывая рукой рот. Джерард никогда не сдерживался в выражениях и громких стонах; он просто не мог был тихим, когда Фрэнк так виртуозно доводил его до оргазма пальцами, языком или проникая внутрь, а еще он прекрасно знал, как его стоны влияют на Айеро. Фрэнку нравится, сначала по долгу мучать Джи поцелуями, не пропуская и миллиметра кожи. Нравится то, как Уэй хнычет, прося его сделать уже хоть что нибудь, но он не поддаётся его скулежу, а делает все неожиданно, когда ему захочется. После нежных прилюдий он выбивает из него сладкие стоны, в особенности Фрэнку нравится, когда тот закрывает глаза и протяжно стонет его имя, кончая и прижимаясь к нему без сил. И все-же, Фрэнк осторожничает, он не трахает Джи, нет, он занимается с ним любовью. Спустя столько времени, после их первого раза, они всеравно каждый раз открывают, что-то новое друг в друге. — Тшш, я знаю, знаю... Тише... — Я...ах...Ты засранец Фрэнк...а... Сильнее сжав его, Фрэнк начал двигать рукой быстрее, прижимая Джи к столу. Фрэнк слегка потирался пахом о упругую задницу Уэя, пытаясь без касаний помочь и себе. — Детка, кончи для меня, ну же... — Я почти... — Смотри в зеркало, я хочу видеть твои глаза, Джерард. Схватившись за край стола обеими руками, Джи посмотрел на Фрэнка, глубоко дыша и задыхаясь в немом стоне, он излился ему в руку. Волосы вспотели прилипая ко лбу, а сердце бешено колотилось, собираясь вырваться из груди. — Фрэнк, ты... — Тшш — Заткнув поцелуем Джерарда, явно хотевшего съязвить что-то, он медленно, вкушая каждую секунду, начал целовать его. Они вяло причмокивали губы друг друга, даже не собираясь углублять поцелуй. Джерард лишь изредка оттягивал колечко в губе Фрэнка, а следом причмокивал нижнюю губу, играясь с ним. Они улыбались сквозь поцелуй, и именно в такие моменты хотелось послать весь мир к чертям, застыть тут, остановив время и наслаждаться друг другом. — Дорогой... — нехотя отодвигая Фрэнка, Джерард криво улыбнулся. — Да, чёртова запись, — Фрэнк медленно спустился вниз, на колени, чтобы в тумбочке найти салфетки. — Ой, нет, я не переживу ещё раз, — хватая Фрэнка за волосы, прошептал Джи. — Не обольщайся, я всего лишь ищу салфетки. — отодвигая Уэя в сторону от дверцы, Фрэнк хихикнул. —Да, вот они. — Понятно, — недовольно нахмурившись, и скрестив руки на груди, Уэй смотрел в потолок, хоть он и сказал, что не переживет еще раз, но он бы пережил, да хоть десять оргазмов подряд и он хотел Фрэнка, сейчас, полностью и желательно в себе. Фрэнк, во время раздумий Джи всё убрал и заправил его рубашку обратно в брюки. Закончив, он встал перед Джерардом, слегка наклонив его голову к себе за очередным поцелуем. — Ну и что, мы всетаки пойдём потом за пончиками? — чмокнув парня напоследок еще раз, Фрэнк плюхнулся на диван. Джерард часто мог надуться, но это все было лишь показухой, так он пытался добиться желаемого. Он капризничал, как ребёнок и показывал все свое недовольство на лице, а Фрэнк зная это, либо не обращал внимания и Джерард сам «выходил из образа», либо если было настроение подыгрывал ему, обнимая и говоря, что «все хорошо милый, я тебя так люблю». Что в первом случае, что во втором, Джерард быстро отходил и таял, он просто не мог злиться на Фрэнка, по крайней мере дольше пяти минут. — Да, и я хочу два шоколадных, один с клубничным джемом, один с карамелью и ещё… Ну, посмотрим, да, в общем пончики — это святое. И как я добровольно себя этого лишал? Кстати, ты предложил, ты и платишь. — Его настроение за пару минут сменилось раз десять. Но самое главное он расслабился, больше не думая изнурять себя голодовками. Джерард снова хотел пончики и ещё, после карамельного, он хотел Фрэнка.